Текст книги "Затерянные земли"

Глава 8

У Синя складывалось впечатление, что пора бы уже просыпаться. Мысль казалась удачной, в частности, потому, что гамак под ним был странно неподвижным и твёрдым, совсем не качаясь от ветра. А ещё кто-то тряс его за плечо, время от времени задевая крылом. Мама? Нет, от неё никогда не пахло книгами и яблоками.

– Синь, ты спишь? – послышался настойчивый шёпот. – Если спишь, то не мог бы ты проснуться скорее? Можешь?

– Сч-с-с… – пробормотал он, хотя собирался сказать «сейчас», но той, что задавала вопросы, этого, видимо, хватило, и она стала поднимать его на лапы.

Ах да, вопросы. Сверчок – вот кто вечно задаёт вопросы.

– Ты что улыбаешься? – удивилась она. – Ну и славненько, добрый знак… А ты не мог бы улыбаться стоя? Я бы с удовольствием дала тебе поспать ещё, но нам в самом деле пора двигаться. – Она на миг замерла, подставив ему плечо и прислушиваясь.

Сквозь туман в глазах медленно проступали стены библиотеки. Сияние ламп, бесконечные ряды книг… Из коридора доносится топот лап…

Что? Дракончик испуганно встрепенулся, показывая на дверь.

– Да-да, – кивнула Сверчок, – потому я тебя и разбудила. Лезем в стену, скорее!

Она толкнула его под стол, где начинался потайной ход. Лапы едва слушались, путаясь в хвосте, но кое-как пролезть удалось, и Сверчок втиснулась следом, закрывая за собой дверцу люка. Сияние ламп сменилось мраком. Синь стал было пробираться дальше, но Сверчок удержала его, схватив за заднюю лапу, и зажала пасть, призывая к тишине.

Он замер на месте, и в тот же миг услышал, как дверь библиотеки с треском распахнулась. По полу загремели шаги троих драконов, такие тяжёлые, что стены задрожали, а с верхних полок посыпались книги. Из щели между люком и стеной повеяло бумажной пылью. Дракончик изогнул шею, заглядывая туда одним глазом. Ядожалы с безумными глазами, похожими на крупные белые жемчужины, обыскивали комнату.

Значит, королева всё ещё управляет их разумом! Интересно, насколько её хватит? Неужели собирается гонять своих слуг, пока не найдут беглеца?

Он вдруг застыл, поражённый ужасной мыслью. Сердце в груди на миг перестало биться. Неужели срезанный с лапы браслет так и остался лежать на полу? Вдруг увидят и сразу поймут, что здесь произошло?

Однако торжествующего рёва или шипения из щели не доносилось. Драконы молча обшаривали комнату, заглядывая всюду, где можно спрятаться. Один заглянул под стол, и Синь в ужасе зажмурился, но люк, видимо, был хорошо замаскирован, и ядожал, угольно-чёрный с красными подпалинами на крыльях и за ушами, лишь пробурчал что-то и двинулся дальше.

Сверчок неловко пошевелилась, чуть отстраняясь, и дракончик смутился. Всё это время они тесно прижимались друг другу, сплетясь хвостами и лапами. А куда деваться, вдруг услышат! Он заглянул ей в глаза, едва проступающие из темноты, и понял, что она пристально смотрит на жёлто-оранжевую дракониху с чёрными пятнами. Непонятный взгляд: что в нём – страх, жалость, гнев?

Как странно, должно быть, прятаться в темноте от соплеменников вместе с чужаком, рискуя навлечь на себя гнев королевы!

А эти ядожалы? Их тихий и радостный семейный отдых в парке с горками, качелями и закусками из мяса зебры внезапно обернулся охотой на беглого шелкопряда. Все планы на вечер рухнули, собственные драконята забыты, и в голове стучит одна-единственная мысль: скорее разыскать и схватить преступника! Даже малыши вместо привычных весёлых игр крадутся по сумрачным коридорам улья, угрюмо сжимая когти и скаля зубы.

Как же они потом вернутся домой, как будут готовить ужин, готовить уроки по математике и аэродинамике полёта, зная, что в любой момент их снова превратят в послушных рабов?

Наконец трое ядожалов остановились посреди комнаты и единым механическим движением дотронулись когтями до лба.

– В библиотеке… никого… – произнесли они хором и в тот же миг яростно оскалились: – Он должен быть… где-то… в школе… Ищите дальше!

Один за другим драконы вышли, но Синь ещё долго слышал шаги за дверью. Сверчок хотела что-то сказать, но теперь он сам приложил ей коготь к губам. Усики-антенны у него между рогами плавно развернулись, ощупывая воздух. В голове прояснилось, ощущения стали острее, и теперь дракончик без труда различал в школе по меньшей мере два десятков ядожалов. Ещё один притаился бок о бок с ним. Сердце у Сверчок колотилось так же громко, как у него.

«Не бойся», – попытался он передать ей свои мысли. Хотя, конечно, бояться стоило: если поймают, ей тоже придётся несладко. Однако он твёрдо знал, что скорее уж сдастся сам, чем позволит её схватить.

Синь нашарил в темноте лапу новой знакомой и прижал к своей груди. «Я так рад, что ты со мной!» – подумал он.

Лучики света из щелей блеснули искорками в карих глазах, и дракончик почувствовал, как ускоряется её пульс.

«О луны, что я делаю? – испугался он вдруг. – Как можно так смотреть на ядожала, да ещё получать ответные взгляды! Запретные чувства, за них…» Случись такое на самом деле, нынешние неприятности показались бы ерундой.

Впрочем, она, скорее всего, ничего подобного и не чувствует. Просто у него ещё остался яд в крови, да и переволновался, вот и мерещится всякое. Их сердца колотятся в унисон только от страха, а сладкая дрожь – плод расстроенного воображения.

Усики дракончика подёргивались, отслеживая шаги ядожалов, занятых обыском школы.

– Похоже, все пошли куда-то наверх, – шепнул он. – Здесь есть второй этаж?

– Есть… Откуда ты знаешь, где они? – удивилась Сверчок. – Антеннами своими чувствуешь, да? – Синь молча кивнул. – Я читала в старых книгах, что у ядожалов когда-то тоже вырастали такие… Спросила учителя биологии, а он меня отругал за излишнее любопытство, и те книги из библиотеки куда-то исчезли. – Она печально вздохнула. – Всё интересное оказывается лишним. Ну почему нам нельзя изучать собственную эволюцию? Разве не здорово было бы узнать, каким было племя две тысячи лет назад, когда прилетела Ясновидица?

– Мне такое в голову не приходило, – признался Синь.

Она права, подумал он, вопрос интересный. Если все ядожалы – потомки Ясновидицы, то кем они были до того как она явилась в Панталу?

Сплетясь хвостами, драконята сидели в темноте ещё долго. Над головой в залах и классных комнатах огромной школы топали шаги, переворачивались парты, выволакивалась из чуланов хозяйственная утварь. Бедные шелкопряды, которым завтра придётся наводить здесь порядок! Вряд ли королева Оса удосужится направить им в помощь своих одурманенных соплеменников.

Наконец стены перестали дрожать, и дракончик снова внимательно поводил усиками в воздухе.

– Никого больше нет, – шепнул он.

– Замечательная суперспособность, – улыбнулась Сверчок, наблюдая, как антенны вновь закручиваются спиралями.

– Я бы предпочёл знать всё обо всём, – ответил он с улыбкой.

Она удивлённо моргнула.

– Ты обо мне? Да ну, я же ничего почти не знаю! Разве что когда-нибудь… На свете просто куча всего интересного! – Сверчок сморщила нос, предвкушая с удовольствием, как она всё это узнает. – К примеру, как работает внушение королевы Осы? Вот бы разобраться!

– А ты хочешь… – Синь замялся в нерешительности. – Тебе бы хотелось стать такой, как другие ядожалы? Научиться быть с ними вместе… э-э… под внушением?

– Да что ты такое говоришь! – Её крылья возмущённо подпрыгнули, шурша о стены потайного хода. – Неужто тебе самому понравилось бы? Да и никому, наверное. Нет, наоборот, я бы сделала так, чтобы внушение вообще перестало действовать! Разве не здорово? Ну хотя бы свою сестру постаралась бы освободить.

– В библиотеке была твоя сестра? – догадался он. – Та жёлтая с чёрными пятнышками, на которую ты смотрела?

– Да, – тяжко вздохнула Сверчок, – моя сестра и лучшая подруга Кузнечик. Она обычно совсем другая… добрая.

– Понимаю, как тебе трудно, – сочувственно глянул Синь. – Такое ощущение, что у любимого дракона украли разум и душу. На вид тот же, но стал совсем другим, и ты не знаешь, чего от него ждать, а поделать ничего не можешь.

– Вот-вот, оно самое, – кивнула Сверчок, едва сдерживая слёзы. – Сама Кузнечик считает, что ничего страшного, ведь бывает это нечасто… только она не видит себя со стороны, свои тупые замороженные глаза… И не понимает, каково мне прятаться от неё!

Дракончик с неохотой отпустил её дрогнувшую лапу.

– Надеюсь, тебе удастся спасти сестру… И всех остальных.

– Я и того чёрного знаю, что заглядывал под стол, – быстро проговорила она, охотно меняя тему. – Его зовут Бомбардир… он ужасный – даже обычный почти такой, как сейчас. Думает, что я влюблена в него – нет, ты только представь такую наглость! Если и буду его спасать, то в последнюю очередь!

– Как же они не заметили на полу мой браслет? – вспомнил Синь. – А разбитое стекло, а огнешёлк в кувшине?

– Ну я же всё убрала! – округлила глаза Сверчок. – А ты храпел и ничего не видел.

– Я не… что, правда? – смутился дракончик. – Разве я храплю?

Она весело рассмеялась, снова выглядывая в щель.

– Да нет, шучу… ты вёл себя во сне очень прилично… Вот только лампу не успела заменить. Ладно, они то и дело перегорают, или их воруют – с тобой никто не свяжет.

– Значит, все лампы и фонари в улье работают на огнешёлке?

– Ну конечно, на чём же ещё! Во всех ульях, не только в нашем. Без света мы бы натыкались друг на друга в темноте и наступали на хвосты. И потом, огонь нужен для многого другого: чтобы плавить металл, варить стекло… – Сверчок дотронулась до своих очков.

– И что, все ядожалы знают про огнешёлк? Я до сегодняшнего дня ни разу о нём не слышал.

– Знают, что королева умеет его добывать… но как именно – вряд ли. Просто покупают, когда он нужен, и всё.

У Синя вертелся на языке вопрос, но он промолчал. Перед глазами вновь возникли ослепительные нити, вытекающие из запястий Лунии и обвивающие её тело. Стало быть, огнешёлк для ядожалов – просто необходимая в быту вещь, товар? То, что можно купить и продать?

– Если у твоей сестры огнешёлк, – вздохнула Сверчок, гладя лапу дракончика, – это ещё не значит, что у тебя тоже. – Она дотронулась до чешуек над шёлковыми железами, и он вздрогнул.

– Не знаю… Ио считает, что и у меня, но в школе нам ничего не рассказывали.

– Потому тебя и ловят, да? Королева Оса ни за что не допустит огнешёлка в своих ульях без охраны.

Синь пожал плечами.

– Раньше меня никто не охранял… Я никогда не делал ничего плохого, всегда жил по правилам, ни одного не нарушил. Королеве незачем обо мне беспокоиться. – Он болезненно скривился, потирая лоб между рогами. – Может, она просто этого не знает, надо ей объяснить, что я не какой-нибудь изменник, а самый преданный шелкопряд. Пообещаю быть очень осторожным, и мне позволят жить нормально, как всегда… И Лунии тоже, она совсем не опасная!

– Хм… – Сверчок с сомнением покачала головой, отпирая люк. – Принято считать, что огне-шёлк всегда опасен, кто бы что ни обещал.

Вылезая следом из-под стола, дракончик увидел, как она вспорхнула к верхним полкам и достала какую-то книгу. Спустившись, нашла нужную страницу и сунула ему под нос.

От ярких оранжево-алых красок на картинке ломило глаза. Охваченные пламенем развалины улья, орущие пасти в окнах, из которых валит дым. Крупные чёрные буквы поверху: «СВОБОДНЫЙ ОГНЕШЁЛК – УГРОЗА ДЛЯ ДРАКОНОВ!»

– Брр… – передёрнул плечами Синь.

– А вот и ты сам, – Сверчок показала на фигурку дракона с поднятыми лапами, из которых изливались огненные пряди. На морде нарисованного шелкопряда играла злорадная ухмылка.

– Да я бы ни за что… – возмущённо вскинулся Синь. – Зачем бы мне… Просто ужас какой-то!

Сверчок забрала книгу и перевернула несколько страниц, бегая глазами по строчкам так проворно, что дракончик испытал невольное уважение.

– Вот, смотри! – наконец заговорила она. – Шелкопряды, у которых один из родителей с огнешёлком, наследуют эту способность в половине случаев. Значит, я права: ты запросто можешь оказаться не таким, как сестра. – Она глянула на него поверх очков. – А как тебе самому кажется? Лапы не жжёт? А как было у Лунии?

– Да ничего не было, до самого последнего дня! А сегодня – как пошло хлестать огнём… Вчера никто даже не подозревал.

– Тогда и ты ничего не узнаешь до самого Дня превращения, – заключила Сверчок. – Хм… должно быть, они просто хотели запереть тебя на всякий случай, чтобы не сбежал.

– Я вообще не стал бы, но Ио заставила. Мне бы и в голову не пришло самому… ну, пока догонять не стали.

– А что такое «Хризалида»?

– Что? – растерялся он.

– Когда мы только встретились, ты спрашивал, не оттуда ли я.

Синь ощутил укол вины. Чем бы ни была таинственная группа, ядожалам наверняка не положено о ней знать – даже добрым и умным в красивых очках. Ио с ума сойдёт, если узнает, что он проболтался первому встречному.

Сверчок с любопытством наблюдала за ним.

– Что, секрет? Вот интересно! Наверное, у шелкопрядов много секретов от нас. Расскажешь? Никто не узнает, честное слово! Я бы поспрашивала слуг, но отец не разрешает с ними разговаривать.

– Да я и сам мало что знаю… Просто Ио говорила, они помогут, если их найти… только как? – Он смущённо полистал книгу, очень надеясь, что Сверчок не обиделась. – М-м… тогда, раз огне-шёлк такой нужный, королеве Осе невыгодно убивать таких драконят?

– Ну конечно, как можно! Мы же не дикари какие-нибудь. Королева просто опасается, но она не убийца.

Ещё утром дракончик и сам так ответил бы, но сегодняшние потрясения – стражники вокруг Лунии, белые глаза обезумевших ядожалов – несколько поколебали его уверенность.

– Думаешь, мне лучше сдаться? – хмыкнул он.

В самом деле, почему бы и нет? Если бы не мешало стойкое ощущение, что делать этого ни в коем случае нельзя. Призыв Ио не доверять ядо-жалам так и звучал в ушах. А меж тем как раз это он сейчас и делает.

Сверчок задумчиво побарабанила когтем по книге.

– Нет, не стоит, наверное, – медленно покачала она головой. – Убить не убьют, но если у тебя окажется огнешёлк, отправят туда, к остальным.

– Куда? – оживился Синь. По крайней мере, там он встретится с сестрой!

– Понятия не имею… извини. Никто не знает, где их держат.

– Но так не может быть! Кто-то же должен знать.

– Да, пожалуй. – Сверчок прошлась туда-сюда по комнате. – Заказы на огнешёлк отправляют постоянно, лампы обычно перегорают меньше чем за месяц. А значит, кто-то должен следить за производством… А ещё драконов надо кормить…

– И охранять, – кивнул Синь.

– Ну да, – смутилась она, – наверное. Королева Оса уж точно в курсе… Остаётся только проследить путь заказов – не такая уж и проблема! – Она подскочила к столу и выдвинула нижний ящик. – Где тут бланки заказов? Библиотекарь вечно жалуется, как много их приходится заполнять… Так, тут всё про книги… почему не по алфавиту? Безобразие… Ага, вот и они!

Пока Сверчок перебирала бумаги, дракончик пригляделся к горящим лампам. Трудно поверить, что весь этот свет дают крошечные ниточки шёлка, который производят самые обычные драконы вроде них с Лунией. Сидят где-то под стражей и выпускают из лап огонь, а ядожалы собирают и режут на кусочки, чтобы продавать по всей Пантале. Заниматься этим всю жизнь? Тоска.

«Как мой отец?» – мелькнула внезапная мысль. Ну да, точно! Потому и не видел никогда своих драконят, что сидит под стражей. Ему не позволили даже дождаться, пока они с Лунией вылупятся!

Синь поморщился. Выходит, королева заранее знала, кем могут оказаться они с Лунией! А может, и нарочно разводит таких, чтобы делали огнешёлк!

– Хм… – вновь подала голос Сверчок. – Похоже, все заказы посылают в улей Осы, так что, если оттуда не пересылают дальше, огненные шелкопряды содержатся там.

– Знай я точно, – вздохнул дракончик, – пробрался бы и поглядел, что там к чему, вдруг не так уж и плохо. Тогда бы и решил, сдаваться или нет.

Сверчок глянула искоса, отвлёкшись от бланков.

– А если плохо? Разве не захотел бы вызволить оттуда сестру?

– Да, конечно, – со вздохом признался он. Умная какая – ничего не скроешь! – Боюсь только, не выйдет у меня.

– Почему это?

– Ну… просто я… – Синь скривился, показывая на себя. – Я не очень… ну какой из меня бунтарь? – Он вдруг оживился. – Мой друг Мечехвост, вот кто нужен! Только он может спасти Лунию.

– Ладно… – Сверчок кинула пачку бумаг обратно в стол и широко улыбнулась. – Тогда давай его поищем!

Глава 9

– Думаешь, это так просто? – скептически фыркнул Синь, выходя следом из библиотеки в сумрачный коридор. – Мечехвост напал на стражников, и теперь наверняка уже на Пути нарушителей… если не хуже. А мне сейчас не слишком-то удобно разгуливать по улью.

– С этой задачкой я справлюсь, – уверенно заявила Сверчок. – Если подумать… даже с обеими, спорим?

– Ну, попробуй. – Он пожал плечами, с любопытством озираясь вокруг.

Вдоль стен тянулись ряды небольших вместительных ячеек, в которых лежали вперемешку мятые тетради, книги, свёртки, полупустые пакетики со сладостями, а также мешочки с семенами и земля в ведёрках. Через каждые несколько шагов навстречу попадались стеклянные ящики, встроенные в стену и полные всевозможной растительности: в одном цвели незабудки, в другом из земли торчала морковь, а дальше попались даже кактусы со щетинистыми иглами.

– Ну и ну, – подивился дракончик. – Сплошная природа тут у вас.

– Школа с ботаническим уклоном, – объяснила провожатая. – Разве у шелкопрядов таких нет?

Драконята прошли мимо ящика, полного воды, где извивались плети пурпурных водорослей. Сверху горела небольшая лампочка, как и над всеми грядками в коридоре. Жизнь всех этих растений поддерживали крошечные солнышки из огнешёлка.

– Не знаю, может, и есть, – ответил Синь, – но нам подбирают профессию уже после школы, а так мы проходим в основном историю войны с листокрылами, шелкоткачество, устройство сетей… ну и законы улья, само собой. По законам и правилам больше всего уроков.

– Попасть бы хоть на денёк к вам в школу! – Сверчок дёрнула крыльями, будто собиралась лететь прямо сейчас. – Разве не интересно узнать, что изучают другие драконы? А учителя у вас хорошие? Библиотека большая? Музыкой занимаетесь? Я бы очень хотела заняться, совсем ничего не понимаю в музыке! А нас тут всех готовят в огородники… сам видишь. – Она обвела крылом стены коридора. – У каждого своя делянка, сажай да поливай.

– Хм… – Дракончик с сомнением пожевал губами. – Не очень-то ты похожа на огородницу.

– Захоти я, стала бы самой лучшей… но не хочу. Мне хочется стать библиотекарем или учёным… или изобретателем! А здесь всё по правилам, ничего нового не придумаешь. Только затеешь что-нибудь, сразу начинается: «Сверчок, ты только зря тратишь семена! Почему бы тебе не сажать картофель, как всем нормальным драконам?» – Она остановилась и постучала когтем по стеклу ящика. – Вот тут всё моё.

Синь мог бы угадать и сам, без всяких пояснений. На фоне аккуратных грядок и клумбочек у остальных её делянка сразу выделялась буйной мешаниной красок, как будто на цветочную выставку налетели стаей пёстрые мотыльки. Оранжевый бархат лепестков соперничал с вьющимися лианами, а тёмно-сапфировые соцветия выглядывали из листвы в форме сердечек с розовым ободком.

– Наверное, у тебя и в голове такое творится, – усмехнулся дракончик.

Сверчок рассмеялась.

– А учителям не нравится ни то, ни другое: «Какой ужас! Ну почему не посадить что-нибудь одно, как другие? Вечно у тебя всё вперемешку!»

Синь подошёл ближе и вгляделся сквозь стекло в гущу побегов и листьев. В самой середине ящика за другими растениями пряталось деревце! Совсем крошечное, не выше пары когтей, но со стволом и ветвями, покрытыми тёмно-зелёной хвоей. Какая красота!

– Это же… это… – задохнулся он от восторга. – Настоящее! Откуда ты его…

– Случайно нашла семечко, когда летали на полевые занятия. Даже не знала, чьё оно, пока не проросло. – Сверчок печально улыбнулась. – Так и знала, что ты увидишь. Другие почти никто не заметили, слишком много тут у меня всего, в глазах рябит. Зато наш ботаник на прошлой неделе разглядел и велел выполоть… Бедное деревце, ну в чём оно провинилось?

Она повернулась и двинулась дальше. Синь с трудом оторвался от необычного зрелища, хотелось остаться и рассмотреть получше. Настоящее, просто не верится! Наверное, Сверчок очень его любит, по деревцу это видно.

– Как жаль, – согласился он. – Просто жестоко – подарить жизнь, вырастить… А теперь убить.

– Нет, я не дам ему умереть! Где бы только найти укромное местечко, светлое, но чтобы никто не нашёл? Ладно, придумаю что-нибудь.

Сверчок толкнула дверь в конце коридора, за которой оказалась комната с длинными столами, уставленными стеклянной посудой вроде колб и мензурок и горшочками с землёй. На полках большого металлического шкафа с горящей лампочкой внутри теснились бутылочки с аккуратными ярлыками, расставленные по цвету содержимого: наверху от тёмно-рубинового до бледно-розового, в середине от лимонного и салатного до изумрудного, а внизу от молочно-белого до почти прозрачного, чуть отливающего аквамарином на просвет. Надписи на ярлыках были непонятные – отдельные буквы, цифры и какие-то странные закорючки.

– Это наша химическая лаборатория, – объяснила Сверчок. – Одни составы помогают растениям, другие уничтожают сорняки… но многое может пригодиться не только в ботанике. Как думаешь, сколько можно взять отсюда, чтобы профессор Кобылка не заметила?

– Ты хочешь украсть что-то? – вытаращил глаза Синь.

Склянка цвета ромашкового чая замерла в лапе у Сверчок.

– Синь, без этого нам не обойтись! Разве ты не хочешь выручить своего друга?

– Хочу, но… воровать же нехорошо… – пробормотал он, опуская глаза.

В самом деле, вот придёт завтра учитель химии и хватится чего-нибудь. Расстроится, станет кого-то подозревать, да ещё и накажет несправедливо! Разве можно так?

– А ты и правда силён в соблюдении правил, – с удивлением заметила она. – Даже не сомневаешься.

– А ты? Разве кто-то сомневается?

Сверчок задумалась. Дракончику нравилось, что она всегда обдумывала его возражения, в отличие от всех других, которым заранее всё было ясно. Если они и думали, то только о том, как лучше объяснить собеседнику, что он неправ. Она же честно сопоставляла его слова со своими знаниями, пытаясь понять, в чём, возможно, её ошибка.

– Странно, – заговорила она наконец, – я всегда считала, что правила только мешают, когда хочешь узнать новое. Ну кому, например, нужно правило не задавать лишних вопросов? Или брать в библиотеке только одну книгу за раз – глупость же, нет? Такие правила никто никогда даже не объясняет… Другое дело, не причинять вред другим драконам – с этим правилом любой согласится. Так что, пожалуй, среди них бывают и полезные… но всё-таки, на мой взгляд, некоторые стоит иногда пересматривать!

– Но с правилом «не укради» согласны все, разве нет?

– Мне кажется, помогать тем, кто нуждается в помощи, ещё важнее! Сам посуди, выдавать беглецов королеве – тоже ведь правило, так? Но я не считаю тебя опасным, а ещё хочу узнать побольше о шелкопрядах и огнешёлке, а потому помогаю, хоть это и против правил.

Синь задумчиво почесал лоб, разглядывая лимонную жидкость в склянках. Очень не хотелось втягивать новую знакомую в лишние неприятности, но помочь ему могла только она. А самое главное, помочь Лунии и Мечехвосту!

В конце концов, подумал он, вздрагивая всем телом, это будет не первое правило, нарушенное сегодня. После прямого неподчинения приказу стражников – ерунда. И потом, раз предстоит спасать Лунию… или хотя бы выручать Мечехвоста, чтобы тот её спас, оно будет и не последним.

– Да, ты права, – кивнул Синь.

– О, неужели? – вытаращила глаза Сверчок. – Первый раз в жизни такое слышу.

– Наверное, прежде тебя никто просто не слушал… Мне кажется, ты права почти во всём.

– Отличное заглавие для моих будущих мемуаров, – усмехнулась она. – «Права почти во всём», автор Сверчок.

Дракончик рассмеялся, успокаиваясь от её улыбки. Она осторожно достала шесть флакончиков из задних рядов, завернула их в мягкую чёрную ткань и положила в сумку, которую повесила через плечо на груди.

– Теперь зайдём ещё кое-куда.

Они вновь зашагали по школьным коридорам. На каждом углу Синь опасливо разворачивал антенны, но ни разу не уловил присутствия других драконов. Похоже, охота передвинулась дальше… или прервалась до завтра, – подумал он без особой надежды.

Следующая комната, куда привела его Сверчок, была просторная и примыкала к наружной стене улья. За огромным окном царила непроглядная ночь, лишь свет трёх лун кое-где серебрил травяные волны, пробиваясь сквозь затянутое тучами небо.

Поморгав, дракончик разглядел тот самый мольберт, расчерченный прямыми линиями, что мелькнул за щелью потайного хода. Вернее, целый ряд таких мольбертов с одинаковыми чёрно-синими квадратами. На живопись это не походило, скорее уж на план разбивки огородного участка, зато на длинном столе теснились бумажные листы, на которых был изображён один и тот же апельсин, а сам герой рисунков лежал на высоком табурете в углу. Ничего похожего на великолепную делянку Сверчок среди картин не наблюдалось.

– Где тут твоё?

– Нигде, – равнодушно хмыкнула Сверчок, но в голосе слышалась обида, – меня с рисования выгнали… Догадаешься, за что?

Синь понятливо кивнул.

– «Какой ужас! – произнёс он с ухмылкой. – Ну почему не использовать один цвет, как все нормальные драконы? Черника должна быть чёрной. Вечно у тебя всё вперемешку!»

Она покатилась со смеху, едва не свалив один из мольбертов.

– Можно подумать, ты подслушивал! – фыркнула Сверчок, вытирая слёзы. – Наш директор Саранча так и сказала, один в один!

– Чудный, наверное, был рисунок.

– Чудный ворох обрывков после её когтей, – пожала крыльями Сверчок, открывая шкаф с рисовальными принадлежностями. – Мне потом снилось, что щурки и ткачики растащили клочки по равнине и свили себе разноцветные гнёзда.

Дракончик с беспокойством глянул, как она роется среди баночек с красками и кистей.

– М-м… Что-то мне не по себе.

– Мы тебя замаскируем! – довольно объявила она. – Каким ты всегда мечтал стать? Нет, твоя чешуя и так великолепна, но в прежнем виде разгуливать опасно, сам сказал. Твою синеву с пурпуром узнают даже из соседнего улья. Сначала я думала плеснуть на тебя чёрным, чтобы получился ядожал, а потом сказала себе: «Глупая Сверчок, он же бескрылый ещё, таких ядожалов не бывает!» Ну как, решил? Может, оранжевый? У нас кухарка такая.

– Ты что… раскрасить меня хочешь?

– Ну, можешь сам, но у меня, думаю, лучше получится… или ты умеешь?

– Не знаю, – покачал он головой, – ни разу не пробовал рисовать драконов.

– Я тоже, – призналась Сверчок. – Да ладно, главное цвет подобрать. Ну что, попробуем?

– Давай, – вздохнул дракончик.

– Наверное, лучше взять потемнее, чтобы синий не просвечивал. Шелкопряды бывают тёмные?

– Мечехвост тёмно-синий… бывают и тёмно-зелёные, и даже коричневые.

Она выбрала баночки с шоколадной, бордовой и тёмно-синей краской и кивнула на коврик.

– Так, теперь встань сюда и не шевелись!

«Только бы у неё получилось! – подумал Синь, зажмурившись. – Если меня кто-нибудь узнает, несдобровать обоим».