Текст книги "Пламя надежды"

– Не могу на такое смотреть! – со слезами воскликнула Луния, прижимая к себе крошку Икара и закрывая ему глаза и уши. – Зачем нам это показывают, нельзя ли что-нибудь другое? Пожалуйста!

Человек ткнул дракончика другой палкой, заставляя подняться на лапы. Тот зашипел и попытался цапнуть мучителя зубами.

Какой смелый, подумала Луния, вспоминая слова Койота об искалеченных учёных и невольно желая, чтобы их стало побольше. Какой ужас, какая жестокость! Как жаль малышей, которые с первых мгновений жизни попадают в мир насилия и боли! Рано им ещё упражняться с зубами и когтями, сначала надо испытать любовь и нежность.

Наконец новая тень избавила Лунию с Икаром от жуткого зрелища, и они очутились в длинном зале со столами вдоль стен, где стояли железные клетки, в каждой из которых лежало драконье яйцо. Луния ахнула: яиц здесь было не меньше двух десятков, и ещё в десятке клеток оставались осколки скорлупы.

В глубине зала распахнулась дверь, и вошёл Змей, за которым еле поспевал солдат с ящиком под мышкой.

– Сюда! – распорядился Змей, открывая дверцу клетки. – Не верю, что в том гнезде нашлось только одно яйцо: дракониха была громадная.

– Я таких ещё не видал, – горячо подтвердил помощник, распаковывая яйцо.

– Тогда почему оно только одно, да ещё так надёжно спрятанное? Может, ты врёшь, а просто мой тупой братец побоялся забрать остальные?

– Не вру, клянусь! – Солдат оторвался от яйца и в отчаянии заломил руки. – Мы и так едва там выжили, и уж точно не стали бы рисковать, что нас пошлют обратно.

– В это могу поверить, – фыркнул Змей. – Будем надеяться, что оно оправдает все труды. – Он пригляделся к скорлупе, сквозь которую смутно виднелась оранжевая тень. – Ладно, зато самое крупное. Этот дракон, когда я его подчиню, обратит алмазных в пепел!

– До меня доходили слухи, что…

– Какие? – резко обернулся Змей.

– Алмазная империя тоже пытается приручить драконов… и ягуары тоже, – пробормотал помощник.

Змей язвительно усмехнулся.

– Да уж, попробуй тут с вами сохранить что-нибудь в тайне. Одно счастье, что драконы у них всё больше морские и не могут плеваться огнём. По крайней мере, так утверждают учёные. Наши драконы самые сильные и опасные… лишь бы только заставить их работать.

Он говорит о драконах как о ткацких станках или повозках, с горечью подумала Луния. Как будто достаточно потыкать железной палкой, и вот он, покорный и исполнительный слуга!

Вновь туманная тень и мрак, на сей раз надолго. Лунии уже казалось, что человеческая история окончена, но завеса всё же поднялась. Вдаль простиралось поле, засаженное высокими кустами, между которыми стайки людей, весело болтая, наполняли корзины спелыми томатами и бобами. Солнечный день, ясное голубое небо над головой, всюду покой и мир. Даже малютка Икар поднял голову и вздохнул с облегчением. Чешуёй Луния ощущала, как успокаивается его колотящееся сердечко, несмотря на людскую толпу вокруг.

Внезапно за спиной прогрохотал душераздирающий рык, в котором звучала неистовая ярость. Казалось, все самые жуткие моменты из жизни Лунии сплавились воедино в палящем жаре.

Из соседнего леса показались три драконихи. Наполняя воздух едким дымом из ноздрей, они летели низко над полем, так что можно было заглянуть каждой в глаза. Одна была песчаная из пещеры на красном утёсе, впереди гневно хлестала мощным хвостом гигантская оранжевая раз в пять крупнее, с медно-ржавым зеленоватым подбрюшьем, а рядом с угрюмой решимостью работала крыльями чёрная с красными пятнами.

Человечки в поле разбегались с паническими криками, бросая корзины с урожаем, но до каменных строений было слишком далеко.

Драконихи дружно разинули пасти, и над полем взвились языки дымного пламени. Луния крепче прижала к себе Икара, но сторонним наблюдателям из другого мира даже близкий огонь не причинял никакого вреда. Зато кусты вспыхивали один за другим, и вскоре уже всё поле дымилось и пылало.

– Так и знала, – с горечью прошептала Луния, глядя, как оскорблённые и ограбленные матери делают последний круг над полем и устремляются дальше, к людским домикам. – Вот что стащили воришки пять тысяч лет назад и тем разозлили драконов. Никому не позволено красть драконье потомство безнаказанно. Теперь я понимаю, с чего начался тот самый Пожар!

Глава 16

Луния понятия не имела, зачем и каким образом смотрит картины далёкого прошлого, но могла оценить, насколько исказилась история за прошедшие с Пожара тысячи лет. Драконы превратили её в миф, восполняя утерянное домыслами, как замазывают трещины древомассой: запомнили только, что люди сотворили какое-то зло, но подробности о краже яиц и цели преступления начисто стёрлись из памяти. Возможно, никто просто не мог поверить, что безобидные на вид крошечные воришки способны такое затеять, не говоря уже о том, чтобы создать столь развитое общество.

Люди тоже переиначили историю, но по-своему, если об этом можно судить по рисункам на стенах пещеры. Причина Пожара из них не ясна: нет ни жадных охотников за драконьими яйцами, ни жестоких пыток едва вылупившихся драконят. Если верить людям, драконы стали жечь их жилища просто так, без всякой причины. Луния с отвращением вспоминала картинки, где несчастных человечков жгут живьём или пожирают. Они изображались жертвами, а драконы – кровожадными чудовищами.

С другой стороны, Жаб в чём-то оказался прав, с гневом подумала она. Первыми начали всё же люди.

Ещё одна тень упала и рассеялась. Луния с Икаром стояли под тремя вечерними лунами на вершине ступенчатого храма в центре большого города, совсем не того, где жил Змей. Должно быть, по ту сторону гор и сильно севернее, судя по обжигающему морозу. Человечки на площади внизу носили меха поверх толстой шерстяной одежды и разговаривали на другом языке… но сгорали в драконьем пламени так же быстро.

На этот раз людей атаковали целых десять драконов, старательно выжигая все жилища, каждый уголок поселения.

А ещё… крошка Икар больше не прятал глаз, наоборот, отталкивал лапы Лунии, чтобы не пропустить страшного зрелища.

– Вот и пускай жгут! – прошипел он свирепо. – Хочу, чтобы никого из этих не осталось, навсегда!

– Икар… – Она даже немного растерялась. – Всё это случилось много-много лет назад, в глубокой древности. Пойми… Я знаю, ты злишься, что люди воровали яйца. Конечно, это ужасно, я согласна, но… справедливо ли убивать всех подряд?

– Да, – буркнул дракончик, – так им и надо!

Его можно было понять. Лунии самой когда-то хотелось убить всех ядожалов до последнего. Когда драконы – или люди! – творят такие ужасы, разве не заслуживают они наказания, и тоже ужасного? В своё время ядожалы пытались уничтожить целиком племя листокрылов, так разве не справедливо было бы ответить тем же? Люди похищали и мучили драконят, а потому драконы имели полное право на… на что?

Закончить мысль никак не получалось. Луния не могла смотреть на пылающий город, где метались по улицам сотни обречённых фигурок, и думать, что всё это правильно, даже после того как наблюдала отвратительные сцены людской жестокости к драконьим малышам. Не могла желать, чтобы Ласточка и Аксолотль никогда не существовали. Познакомившись с ними, она поняла, что не все люди заслуживают уничтожения. Разве можно, хоть немного пообщавшись с милой и разумной Сверчок, желать смерти всем ядожалам?

Наверное, Росянка права, подумала Луния, какие-то уж слишком мы, шелкопряды, добродушные и незлобивые. Конечно, такие преступления прощать нельзя… но и наказание должно быть справедливым! Пускай жестокая кара постигнет только тех, кто её заслужил.

Так или иначе, Луния сама ни за что не стала бы вот так летать и мстительно разбрасывать огонь направо и налево. Она вдруг с ужасом подумала, что краденые драконьи яйца, должно быть, остались в городе, и никто их не спас. Наверное, матери решили, что драконята уже и так погибли, и не понимали, что сами лишают себя последней надежды их разыскать.

Северный город, охваченный пожаром, растаял в тумане, а затем Луния оказалась на морском берегу. Тоже сумерки, но луны выглядели иначе – другая ночь, и проливной дождь.

Толпа дрожащих промокших людей у кромки воды грузилась в большие деревянные посудины, качающиеся на волнах. Луния сразу узнала странные «полумесяцы» с пещерных картинок, переправлявшие беженцев через океан. С помощью длинных палок с плоскими концами человечки отталкивали заполненные посудины от прибрежных камней, а другие настороженно осматривали небо, держа наготове мечи и копья, которые явно не смогли бы сдержать огненную ярость драконов. Завеса дождя и то защищала лучше, чем жалкие заточенные железки.

Один из людей, в длинном плаще с капюшоном, ступил на самую большую посудину и обернулся, принимая протянутый ему ящик. Заметив толстые чёрные перчатки, Луния подскочила ближе, вглядываясь под капюшон. Так и есть – Змей. Вот кто, оказывается, возглавлял переселенцев на картинах, и ящик у него похожий.

Внутри, конечно же, драконье яйцо, догадалась Луния, то самое, огромное, что принесли в зал с клетками. Выходит, даже после страшной катастрофы, сожжённых городов и погибших соплеменников Змей не отказался от своего чудовищного плана!

Что же он за существо такое, с гневом подумала она. Если умный, то почему не ищет способы сделать мир лучше, добрее, справедливее? Зачем так стараться принести людям и драконам ещё больше несчастий? Ради власти? Почему бы не отдать свои способности и силы делу примирения, чтобы племена людей и драконы жили спокойно и не воевали друг с другом?

Зачем, зачем этот человек разрушает свой собственный мир?!

Змей поднял взгляд на береговые утёсы.

– Что-нибудь слышно о моём брате? – спросил он тех, кто стоял рядом.

– Нет, господин, – покачал головой солдат. – Койот отправился предупредить людей в южных посёлках, и с тех пор от него никаких вестей.

– Что ж, – поджал губы Змей, – тогда не будем ждать.

Он прошёл на нос корабля и сел, поставив ящик себе под ноги. Остальные поспешно взошли следом на борт и оттолкнулись от берега.

Луния грустно покачала головой. Не очень-то похоже на героическую легенду с картинки, где предводитель стоял в величественной позе, указывая путь. Здесь он корчился, промокший и грязный, пока другие управляли судном и делали всю работу. Впрочем, людей было так же много, как на картине. Посудина за посудиной отправлялись в путь, качаясь на волнах и опасно кренясь.

– Наверное, они все потонут! – с надеждой пискнул малютка Икар.

Однако Луния знала, что кое-кто доплывёт. Змей со своим ящиком уж точно, если верить пещерным рисункам.

– Это всё? – устало спросила она, подняв голову к тёмному пасмурному небу.

Сколько можно, в самом деле, странствовать по наполненной злом жизни этого негодяя, наблюдая крушение целого мира!

Тень укрыла их снова и поднялась, открывая панораму залитых солнцем дремучих джунглей. Неподалёку возвышалась гора, испещрённая отверстиями пещер, в душном, пропитанном тропическими ароматами воздухе стояло неумолчное жужжание насекомых.

Луния удивлённо озиралась по сторонам. Как много деревьев! Неужели Пантала была такой когда-то, до Древесных войн королевы Осы?

Сквозь просветы в чаще лиан виднелось искрящееся солнечными бликами водное пространство, тихое и спокойное, без набегающих волн. Точно не океан – что это, озеро Скорпион?

В чаще зазвучали голоса, кто-то приближался. Повернувшись, Луния чуть было не наступила на человечка, который вдруг высунулся из зарослей кустарника под её лапами. Впрочем, персонажу из видения это нисколько бы не повредило.

– Эй, стойте! – крикнул он. – Дальше ни шагу!

Луния замерла, как и те двое, что показались из чащи. Переглянувшись, они вопросительно уставились на фигуру, одетую в причудливый наряд из листьев, в которой, тем не менее, легко было узнать всё того же Змея.

– Прошу прощения, господин, – начал один из ступивших на прогалину, – мы ходили искать пещеры, пригодные для укрытия.

– Кто-то вроде бы видел ночью дракона в небе, – пояснил другой. – Начальница охраны боится, что они прилетели за нами через океан, так что и здесь покоя не будет.

– Она говорит глупости, – бросил Змей, – нет тут никаких драконов… впрочем, это уже неважно, – добавил он, многозначительно подняв палец. Луния заметила, что руки у него дрожат. – Я нашёл ответ! Теперь я знаю, как заставить драконов слушаться нас!

Глаза его лихорадочно блестели, и он выглядел не совсем нормальным, но люди старательно делали вид, что верят.

– О, неужто в самом деле? – почтительно заговорил первый, помолчав. – Наконец-то!

– Посмотрите на это растение. – Змей снова присел в зарослях и указал на вьющийся побег. – Оно управляет насекомыми, подчиняет их разум! Муравьи разносят его семена по джунглям, а затем умирают, и новые ростки питаются их телами. С той же целью глотают семена черви и ползут умирать, куда оно им велит. Чудесно, не правда ли? Растение захватывает новые территории и размножается за счёт других живых существ. Просто великолепно!

Солдаты вновь переглянулись с обеспокоенным видом.

– Но такое растение… – начал первый с тревогой.

– Оно может быть опасно, – продолжил другой. – А вдруг…

Змей раздражённо отмахнулся.

– Не говорите ерунду! Я применю его только против драконов.

Схватив железную лопату, он стал выкапывать лиану с корнями.

Крошка Икар испуганно пискнул и прижался к Лунии. Чащу заволокло туманом, а в следующий миг они уже стояли в пещере, тускло освещённой масляными лампами. Стены блестели потёками воды, под лапами хлюпала сырость, а из коридоров доносились лязг и людской гомон, как будто там что-то копали или строили. В воздухе стоял запах гнилых листьев, на полу стояли кадки с землёй и лежали груды лиан, но пещера чем-то напоминала тот зал из видения с железными клетками. Они здесь тоже были, хоть и простые плетёные, а внутри сидели по большей части ящерицы разных видов, но также и обезьянка, и длиннохвостая сине-зелёная птица. Между клетками нервно вышагивал Змей.

Было тут и драконье яйцо. При виде его у Лунии перехватило дыхание. Вот-вот вылупится, поняла она. На полупрозрачной скорлупе, под которой угадывалось движение, уже появилась первая трещинка.

– Не успеваю, – недовольно проворчал Змей. – Почему не получается? Вроде бы всё правильно! – Он бросил взгляд на бумагу с записями и склонился над хамелеоном, лежащим на большом зелёном листе с алыми прожилками. – Хм… – Ткнул в хамелеона палочкой для письма, но тот лишь бессильно моргнул. – Эй, вставай!

Хамелеон остался неподвижен.

Змей пробормотал ругательство и вновь оглянулся на драконье яйцо. Затем направился к большому горшку, где сплелись вместе сразу несколько длинных побегов Дыхания зла.

Яйцо между тем качнулось, по скорлупе пробежала ещё одна трещина. Змей с шипением кинулся в глубь пещеры и вернулся с той самой железной палкой, какой прежде тыкал вылупившегося дракончика. Луния с отвращением смотрела, как злодей натягивает свои чёрные перчатки и осторожно приближается к яйцу с палкой в руке.

– Эта сцена мне не нравится! – произнёс внезапно тонкий ясный голосок, и пещера с клетками тут же завертелась и унеслась прочь, сменившись плотным туманом.

Луния с Икаром изумлённо переглянулись.

– Кто ты? – спросила она, вглядываясь в серую завесу. – Эй, отзовись!

– Это тот дракончик, – прошептал Икар.

– Какой, из яйца?

Туман рассеялся, и они вновь оказались в тронном зале. Луния на миг растерялась: это уже реальность или новое видение? Однако тут же поняла, что зал совсем не такой.

Никаких лиан нигде: ни на полу, ни на стенах, сияющих полировкой, как и стройные колонны. Трон на том же месте, но пустой, и из-под него ничего не растёт. Ничего дикого и чудовищного, как в тот первый раз. Пол не каменный, как можно было ожидать, а земляной, и когти Лунии глубоко вошли в жирную влажную почву.

– Вот теперь другое дело! – одобрительно проворчал Змей за спиной.

Луния не успела отскочить, и учёный стремительно прошёл прямо сквозь неё. Следом едва поспевали трое солдат, которые несли кадку с лианами, зловеще позвякивавший мешок и большой деревянный ящик с дырками в крышке. Внутри что-то подозрительно шуршало, и Луния уже догадывалась, что именно.

– Всё сделано в точности по вашему приказу, господин. – Солдат положил мешок на пол и обвёл рукой стены.

– Значит, теперь всё получится? – спросила женщина с робкой надеждой, бережно опуская ящик в центре зала.

– Конечно! – взмахнул рукой Змей. – На нём снова была парадная мантия с серебряным шитьём, а в волосах – золотые украшения и перья. – Только не вздумайте меня беспокоить! Поднимитесь наверх и сторожите у провала, чтобы никто сюда не сунулся. Если мне что-нибудь понадобится, скажу через вас.

– Слушаюсь, повелитель! – откликнулись оба в унисон.

Третий солдат промолчал, устанавливая в углу кадку с лианами. Он отличался от других, напоминая чертами лица и зеленоватыми волосами тех людей, что воровали яйца у морских драконов.

Змей недовольно прищурился на него, и человечек тут же вскочил, повернувшись к господину. Глаза его побелели, взгляд застыл, лицо окаменело бесстрастной маской.

– Так-то лучше! – произнёс он голосом Змея, неуклюже падая на колени.

Тот презрительно усмехнулся. Солдат обмяк, затем поднялся на ноги и вышел из зала, пятясь и непрерывно кланяясь. Остальные двое также поклонились и двинулись следом.

– Так-так… – Змей вновь окинул взглядом сияющий чистотой зал. – Вполне подойдёт. Идеальное место для воплощения в жизнь моих великих планов.

Он перенёс кадку к трону, вынул из мешка лопату и начал аккуратно пересаживать лианы в землю, любовно поправляя их, как увлечённый своим делом садовник. Покончив с работой, отряхнул руки и подошёл к ящику. Отпер крышку и распахнул её.

Из ящика с сердитым шипением высунулась драконья голова.

Маленькая двукрылая дракониха не походила ни на одно из племён, известных Лунии. Вернее, выглядела как помесь сразу нескольких. Оранжевая чешуя могла принадлежать ядожалихе или небесной, если бы не зелёные крылья в форме листьев, а формой глаз незнакомка напоминала королеву Ореолу.

– Не смей на меня шипеть, ящерка! – проворчал Змей, берясь за цепь, обмотанную вокруг шеи драконихи, и вытаскивая её из ящика.

– Он зовёт её просто «ящеркой», – тихо заметил Икар, – но ей это не нравится. Она хотела бы настоящее имя, как у всех драконов.

– Я могу сама говорить за себя! – произнесла оранжево-зелёная по-драконьи, обернувшись и глянув малышу прямо в глаза.

Глава 17

Луния затаила дыхание. Несколько мгновений в зале царила удивлённая тишина.

– Нет, не можешь! – сердито буркнул Змей по-человечески. – Не смей меня перебивать! Гости пожелали узнать нашу с тобой историю, а мне ещё не представлялось случая продемонстрировать свои гениальные достижения, разве что Хранителям. Так что сиди и молчи!

– Ещё чего! – фыркнула Ящерка. – Я уже пять тысяч лет варюсь в этой истории – скучища. Терпеть её не могу, и тебя тоже!

– Ну, как ты хорошо знаешь, это чувство взаимно, – пробурчал он.

– Ничего подобного, потому что ошибка – твоих рук дело, а значит, у меня больше оснований для неприязни.

Взгляд Лунии привлекло какое-то движение, и она поняла, что лианы под троном стремительно растут, обвивая его основание и карабкаясь вверх.

– Так и должно быть? – поинтересовалась она вслух. – Неужели они растут так быстро?

– В том-то и дело! – язвительно бросила Ящерка, продолжая сверлить учёного злобным взглядом. – Дрянной сорняк.

– Как, ты меня слышишь? – удивилась Луния. – Значит, теперь всё на самом деле, не в видении?

Оранжево-зелёная дракониха раздражённо закатила глаза и шагнула к Икару, таща за собой человечка.

– Вы получили наши воспоминания, теперь делитесь своими! – Она протянула лапу и постучала малыша когтем по лбу.

– Ну… – замялся дракончик, – а если я не хочу? Да и вообще не умею.

– Достаточно согласиться, – нетерпеливо бросила она. – Я прошу, ты отвечаешь «да», и мы всё увидим. Давай, открой память!

– Нет!

Она сердито нахмурилась.

– Ты делаешь ошибку.

– Почему он должен делиться воспоминаниями? – вмешалась Луния.

– Потому что я так хочу! – взвилась Ящерка. – Я самое несчастное существо на свете! Жила, умерла, а теперь должна жить вот этой вот полужизнью, навеки связанная с отвратительным человечком и мерзкой лианой. Вот почему! Мне должны давать всё, что я захочу!

Крошка Икар изумлённо вытаращил глаза. Луния снова бросила взгляд на трон, уже наполовину увитый зелёными плетями.

– Почему так вышло? – спросила она. – Чем закончилась эта ваша история?

– Тем, что из-за его глупости и беспечности гадкая трава захватила нас обоих! – прошипела Ящерка.

Она кивнула на трон, и перед Лунией, словно в тумане, возникла первоначальная жуткая картина с двумя оцепеневшими, увитыми лианой фигурами – всего лишь на миг, и зал вновь приобрёл парадный вид. Лишь смутное ощущение в запястьях и шее напоминало, что это всё-таки очередное видение, а на самом деле здесь все – пленники Дыхания зла.

– Неправда, – фыркнул Змей, – во всём виновата ты со своей возмутительной строптивостью! – Он глубоко вдохнул, выдохнул и пренебрежительно махнул рукой. – Да какая разница, ведь получилось главное! Я понял, что плотской оболочке моего разума больше и незачем передвигаться. К чему было выбираться из Бездны, если с помощью чудесного растения я мог захватить любое тело и отправиться куда только пожелаю, стать одновременно тысячами самых разных существ. Весь этот континент принадлежал мне одному, такой империи ещё не бывало.

– Пф, император пчёл и чаек! – фыркнула Ящерка. – Драконов тогда не было на всей Пантале, вообще никого, если не считать горстки твоих запуганных почитателей, которым ты сам запретил выходить из пещер наружу.

Змей в гневе сжал кулаки.

– Я просто боялся за них! А вдруг драконы прилетели бы сюда за нами следом и всех поубивали? Ненавижу драконов! – Он сплюнул. – Так и вышло в конце концов: они сожгли мои лианы, захватили континент и едва не уничтожили весь труд моей жизни!

– Старая песня, – хмыкнула Ящерка, закатывая глаза. – Всё плачешься о своих армиях жуков и летучих мышей – подумаешь, потеря.

– Лучше бы мы уничтожили всех вас до единого.

– Лучше бы вы оставили нас в покое! – возмутилась Луния. – Не крали бы яйца, никакого Пожара бы не случилось.

– Ошибаешься! – резко повернулся к ней человечек в мантии. – Драконы опасны по самой своей природе, они слишком велики и могущественны. Рано или поздно всё равно вылетели бы из своих пещер и сожгли всех людей. Нам пришлось искать способ подчинить их, пока этого не произошло!

– Ну-ну, поздравляю с успехом, – усмехнулась Луния.

Он сердито вскинул голову и дёрнул Ящерку за цепь.

– Ты забываешь, шелкопрядка, что я побеждаю в этой войне! Под моей властью уже три племени драконов, а скоро я преодолею океан и подчиню их и на моём родном континенте! Ты и твои друзья поможете мне узнать дорогу. Я поймаю Росянку и рассажу свою лиану по всему миру. Проникну в каждый разум, и тогда все драконы и все люди станут моими рабами, пальцами моих рук, игрушками для моего удовольствия!

Луния молча смотрела на него.

Росянка! Он хочет поймать Росянку… а значит, пока не поймал. Где бы она сейчас ни была, его власти над нею нет!

На сердце накатила волна облегчения. Пока Росянка на свободе, надежда не потеряна! Ещё есть кому освободить Синя и Мечехвоста.

– То, что мы видели, всё твои собственные воспоминания? – спросила Луния. – Не может быть: кое-где тебя не было.

– Моя и других людей, которых я давным-давно поглотил – тех, кто пересёк со мной океан, а затем отдал мне свой разум.

Она невольно поёжилась. Поглотил!

– А разве твоё растение захватывает разум целиком? Сверчок говорила, что Оса управляет только телами своих ядожалов, но не слышит их мыслей и не читает память.

– Так и есть, – самодовольно ухмыльнулся Змей, – этому я её не учил. Как Оса ни хитра, до сих пор не додумалась копнуть мозги своих марионеток поглубже.

– Фу, как грубо! – фыркнула Ящерка, разматывая цепь на шее и кидая на пол. – Да ещё и примитивно. Всё устроено совсем не так, никто никого не может «копнуть»! Говорю же: тут необходимо добровольное согласие – хоть дракона, хоть человека, хоть скорпиона или улитки. А добиться его не так просто: как правило, все отказываются, и тогда ничего ты не сделаешь, хоть на части разорвись!

– Да, конечно, мои люди оказались куда уступчивее драконов. – Учёный задумчиво сложил кончики пальцев. – Зато теперь под моей властью племя шелкопрядов, а они боязливы и слабохарактерны. Думаю, своё согласие они дадут почти не задумываясь.

Луния очень надеялась, что он преувеличивает. Её соплеменники и впрямь не отличались суровой воинственностью, но в случае надобности вполне могли оказать сопротивление. Взять хотя бы Синя, такого милого и вежливого со всеми. Всё равно как шёлковые нити: по отдельности они мало что значат, но свитые вместе выдержат огромный вес.

– Не совсем понимаю, как это у вас получается, – повернулась она к Ящерке. – Вы же сами захвачены хищным растением, так кто кем управляет, вы им или оно вами? А из вас главный кто, человек или дракон?

– Лиана всего-навсего хочет бесконечно размножаться, – объяснила Ящерка, наморщив нос, – у неё нет никаких мыслей, одни желания. Я их всё время чувствую внутри себя: расти, пускать всё новые корни и побеги, цепляться за каждый клочок земли. Она живее нас со Змеем, но использует наш разум, чтобы строить планы и захватывать всех, у кого мозгов хоть немного больше, чем у неё самой… то есть, по сути, всех подряд.

– Не наш, а мой разум, – самодовольно поправил Змей, – потому что твой значения не имеет.

Маленькая дракониха яростно зашипела, замахиваясь когтистой лапой, но в руке учёного тут же появилась железная палка. Получив несколько тычков, Ящерка сжалась на земляном полу, обиженно рыча.

– Неправда, я тоже кое-что могу, – проворчала она, указав хвостом на малютку Икара, – и теперь у меня новая игрушка!

– Он вообще случайно сюда попал, – хмыкнул Змей. Повесив цепь на стену, он сложил руки на груди, хмуро разглядывая дракончика. – Только мешать нам будет, лучше сразу убить.

– Нет, ни за что! – заревела дракониха. – Шелкопряд мой, мой! Только тронь его, гадкий червяк, и я отпущу её! – Она кивнула на Лунию.

– А ну, хватит! – прикрикнул Змей. – Сейчас не время для твоих истерик. До завоевания всего мира рукой подать, забыла?

Ящерка в гневе топнула лапой.

– Отдай! Хочу с ними играть, и всё тут, а ты хоть ядовитыми грибами подавись!

Змей с досадливой гримасой потёр лоб.

– Ладно, оставлю их тебе, пока… но только заткнись и не мешай. У меня дел выше головы, не до вас.

– Никто и не мешает. – Она немного успокоилась. – Иди занимайся своими скучными делами.

Раздражённо фыркнув, он вскарабкался по ступенькам, вырезанным из камня в основании трона. Уселся, положив руки на колени, и прикрыл глаза.

Наступила тишина. Сердито хлеща хвостом по бокам, ящерка не сводила глаз с неподвижной человеческой фигуры на троне.

– Что он делает? – поинтересовалась Луния, проследив за её взглядом.

– Навещает своих подданных, – хмыкнула маленькая дракониха. – Мнит себя великим и могущественным, раз может управлять тысячами одновременно… вот только чем их больше, тем задача труднее, особенно если подданные немножко умнее многоножек и мышей. Обычно помогает Оса, но справляется только с уколотыми ядом, так что новых шелкопрядов и листокрылов ему приходится проверять самому. Если не следить постоянно, сбегут, потом ищи их. Нет, совсем сбежать они не могут, конечно, но заставлять каждого возвращаться обратно – такая морока… Потому он и ворчливый такой, от усталости, – так ему и надо!

– Как ты научилась говорить по-драконьи? А мы почему понимаем по-человечески в видениях?

– За тысячи лет он успел захватить множество драконов, от них и научилась, – пожала крыльями Ящерка, словно удивляясь вопросу. – А вы сейчас в мире наших мыслей, поэтому видите, слышите и понимаете всё, что мы хотим.

– В мире мыслей? – озадаченно переспросил Икар.

– Ну, то есть там, где мы навсегда застряли. – Она хмуро обвела крылом тронный зал. – Мы можем изменить его по желанию и пообщаться друг с другом как будто наяву.

Луния окинула взглядом холодные пустые стены.

– Если как нравится, то почему всегда выбираете одно и то же место?

– Да не всё ли равно? – устало вздохнула Ящерка.

Вместо каменных стен вокруг появилась школьная игровая площадка у здания с вывеской «Путь ткача». С балкона открывался вид на бескрайнюю травянистую равнину под голубым небом. Общую картину нарушал только Змей, сидевший в той же сосредоточенной позе на вершине катальной горки.

– Это же моя школа! – изумлённо воскликнул Икар.

– Всё равно скука, – скривилась Ящерка. – Всё ненастоящее, да и играть не с кем, так какая разница, где разговаривать?

– Откуда ты знаешь это место? – Дракончик подозрительно прищурился. – Всё-таки забралась мне в память?

– Нет ещё, – фыркнула она. – Сначала ты должен разрешить мне, бестолковый! Просто я видела тебя здесь глазами ядожалов, вот и запомнила.

– Ничего себе! – вытаращил он глаза. – Прямо муравьишки по чешуе.

– Мурашки, – поправила Луния, и дракончик смущённо потупился. – Стало быть, вы можете посмотреть глазами любого, кого захватила лиана? Когда хотите, хоть прямо сейчас?

– Ну конечно, – кивнула маленькая дракониха со скучающим видом. – Выбирай, кого…

– Мечехвоста! – выпалила Луния с надеждой. – Он шелкопряд, сейчас находится в улье Цикады… с моим братом Синем.

– Хм-м… – с хитрецой протянула Ящерка, глянув искоса. – Тогда поделись своей памятью, чтобы я узнала, как они оба выглядят, – легче будет отыскать.

– Думаю, не стоит, – покачала головой Луния, – не хватало ещё Змею показывать, он ведь тоже увидит. Кроме того, ты наверняка знаешь Синя и Мечехвоста, от них у Осы было много неприятностей.

– Знаю, – вздохнула Ящерка, отбросив притворство. – Змей тогда на стенку лез от злости, думала, его удар хватит. – Она прикрыла глаза и наморщила лоб.

– А что будет с тобой, если он и правда умрёт?

– Наверное, тоже умру, с моим-то везением. Такого счастья мне, боюсь, не вынести… Так, вот они, твои двое.

Картина вокруг сменилась так быстро, что у Лунии закружилась голова. Рыночную площадь в улье Цикады она видела прежде только снизу, а теперь стояла на галерее, где дежурили стражники-ядожалы. В свете огнешёлковых фонарей, как и прежде, маячили настенные портреты королевы Осы, на стенах висели плакаты с лозунгами, но на всём обширном пространстве рынка царила зловещая тишина. Все магазины у внешней стены улья были заперты, а витрины их опустели, в том числе и в «Сладком сне», где Луния с братом покупали медовые леденцы в День превращения – наверное, последний нормальный мирный день в её жизни.