Текст книги "Пламя надежды"

Глава 7

Невидимые драконы столпились под уступом так тесно, что Жаб практически стоял на когтях у Лунии.

– Вот чудеса! – повторила Сверчок уже в тысячный раз. – Даже не думает никуда убегать, любуйся сколько хочешь! Вы только гляньте, какой симпатичный человечек! Правда хорошенький? Ласточка, не сердись, ты тоже у нас красотка.

– Вот уж ничего подобного! – фыркнула та с уступа, куда попросила небесного себя подсадить, чтобы подойти поближе.

– Что он делает? – не унималась ядожалиха. – Неужели читает? Точно-точно – рассматривает что-то!

– Держись за что-нибудь, не то упадёшь, – хихикнула Ласточка. – Он сравнивает свою книжку с большой драконьей! – Сверчок приглушённо ахнула, и Луния ощутила порыв ветра от взмаха её крыльев. – А может, читает обе сразу, только я сомневаюсь. Во всяком случае, разглядывает в драконьей картинки, читать её он вряд ли умеет.

– Интересно, где он её взял? Что за книга, не видишь? А человеческая – о чём она, как называется?

– Без понятия…

Внезапно из-за стены послышался какой-то непонятный звук. Человечек вскинулся и обернулся. Услышав тот же звук, он досадливо вздохнул почти по-драконьи, быстро сложил книги в какой-то пакет и засунул между камнями, а затем нырнул в узкий проход, которого Луния поначалу и не заметила.

– О нет! – простонала Сверчок. – Ну почему, почему?

– Кто-то позвал, наверное, – предположила Ласточка. – Ну вот, теперь я уж точно сбегаю и прослежу за ним. Скоро вернусь, ждите! – Шаги её крошечных ножек затихли в тёмной дыре.

– Ласточка, погоди! – окликнул Небо с тревогой, но ответа не получил. Послышались шорох и сопение – очевидно, небесный пытался просунуть голову в туннель.

– Давайте заглянем в его книги! – предложила Сверчок.

– Не стоит, вдруг мы их как-нибудь испортим! – забеспокоилась Луния. – Ласточка велела ничего не трогать, чтобы люди не заметили, помнишь?

Ядожалиха разочарованно зарычала.

– Вообще-то, правильно, – признала она. – Подождём, может, она сама покажет, когда вернётся.

Время шло, а Ласточка всё не возвращалась. Потеряв терпение, Жаб ушёл обратно на берег поохотиться, а Луния вновь принялась бродить по огромной пещере и вскоре изучила в ней каждый уголок. Несколько раз они с небесным наталкивались друг на друга – похоже, он занялся тем же самым. Должно быть, и Сверчок тоже, просто ей удавалось их обходить.

Нет, как всё же странно, что Синь выбрал эту говорливую и любопытную ядожалиху, одержимую книгами и человечками! Луния совсем иначе представляла будущую подругу своего брата. Непонятно даже, какой свадебный гобелен ткать для молодожёнов, и цвета совершенно не сочетаются.

Впрочем, нет. В том, что касалось искусства, Луния не умела лгать самой себе. Лазоревый, лавандово-фиолетовый, оранжево-золотой и чёрный будут прекрасно смотреться вместе.

Ей вдруг пришла в голову пугающая мысль. Что, если мир всё-таки удастся спасти, но Росянка с её магическими браслетами так и не вернётся? Тогда участники миссии навсегда останутся невидимыми, и Синь с Мечехвостом так никогда и не увидят своих благоверных!

С другой стороны, тогда никто не заметит, что Синь и Сверчок из разных племён, да и саму Лунию вид ядожалихи не будет раздражать при каждой встрече. Может, он даже, наоборот, понравился бы, знай они друг друга только по голосу уже невидимыми.

Луния невольно припомнила, как познакомилась с Мечехвостом. Влюбилась бы она так сильно, не будь он шелкопрядом?

В тот день она впервые пришла в «Шёлковый путь» и с утра была в самом солнечном настроении. Её научат читать и плести шёлковые нити, разбираться в законах и понимать, почему всё вокруг так устроено, и тогда взрослые драконы наконец станут к ней прислушиваться!

Однако всё пошло не так с самого начала. На входе в улей стражник защёлкнул у неё на запястье грубый бронзовый браслет с названием школы, такой тяжёлый и неудобный, что Луния невольно захныкала, а ядожал презрительно ухмыльнулся.

– Такой сопливой гусенице не место в «Шёлковом пути», – прошипел он.

– Я не сопливая! – возмутилась Луния, не обращая внимания на тычок локтем от Синя. – Просто браслет слишком тяжёлый.

– Такой, как надо, – рыкнул ядожал. – Давай, проходи!

Тем не менее она изо всех сил старалась не унывать. Нельзя, чтобы один грубиян испортил ей весь день. К несчастью, драконы в школе оказались нисколько не добрее. Среди учителей попадались и шелкопряды, но заправляли, как и везде, надменные ядожалы. У дверей – придирчивые стражники, а толстые древокаменные стены без окон не пропускали ни лучика солнечного света.

Ученики толпились в узком коридоре, молчаливые и подавленные. Лунию и Синя разделили по разным классам. Преподаватели, чуть что, рявкали: сиди смирно, не задавай вопросов, сложи хвост, ешь молча, не разговаривай без разрешения – как будто когда-нибудь разрешали!

К большой перемене Лунию охватила глубокая тоска. Наворачивались слёзы, но не позволять же себе плакать при всех. А если выскользнуть через ворота и сбежать на родную паутину, начнутся ещё худшие неприятности. Ныло сердце, саднило запястье от тяжёлого браслета, а впереди оставалось ещё целых полдня.

На перемене ученики ходили строем по открытому балкону, который опоясывал улей Цикады. Не слишком весёлое занятие, но хотя бы на солнце и свежем воздухе, а не в духоте классов. Луния наполняла лёгкие изо всех сил, чтобы надышаться впрок.

– Эй, куда так близко к краю? – услышала она за спиной грубый голос школьной надзирательницы и оглянулась.

Та обращалась к ученику, который смотрел вдаль на равнину, стоя к перилам чуть ближе других, но не так уж чтобы совсем на краю балкона.

Зелёно-розовый дракончик с тёмно-красными зачатками крыльев недоумённо заморгал, глядя на строгую ядожалиху. Кажется, его звали Сангарис.

– Кто, я? – переспросил он.

– Это опасно, червячок! – ухмыльнулась ядожалиха, нависая над ним, и он робко отступил ещё ближе к перилам. – Ты же ещё бескрылый! Если навернёшься с такой высоты, костей не соберёшь.

– Я… я нечаянно…. я не хотел, – пролепетал он, опасливо глянув через плечо вниз. – Можно я пойду в класс?

Балконные перила едва доставали ему до будущих крыльев и выглядели довольно хлипкими, как будто поставили их только для приличия, чтобы изобразить заботу о бескрылых малышах, но сэкономить ценную древомассу. Упасть и в самом деле было нетрудно, особенно если кто-нибудь подтолкнёт.

– Мы каждый год здесь теряем по ученику, – продолжала надзирательница с фальшивой грустью. – Несчастные безмозглые червячки, во всём виновата их неосторожность! – Она шагнула ещё, и Сангарис пискнул от страха.

– Перестаньте! – не выдержала Луния, вздрогнув от собственного голоса, прорезавшего туман в душе. Яркое пламя гнева мигом выжгло её печаль. – Почему вы такая злая, зачем нарочно пугаете его?

Другие ученики таращились на неё в ужасе. Надзирательница раздражённо щёлкнула хвостом, на конце которого зловеще блеснул ядовитый шип, и медленно обернулась.

– Ого, какой разговорчивый червячок! – прошипела она. – Вижу, тебя ещё не научили знать своё место.

– А вас не научили обычной порядочности! – парировала Луния. – Вы бессердечный дракон! Здесь что, учат только обижать маленьких и слабых?

Юные шелкопряды сбились в кучу, отступив от опасной спорщицы подальше. Ядожалиха двинулась к ней, угрожающе подняв хвост, и розовый дракончик, воспользовавшись случаем, незаметно прошмыгнул в балконную дверь.

– Слишком нахальных червяков мы учим не здесь, а на Пути нарушителей! – прорычала дракониха. – А для начала я уколю тебя сама, чтобы ты подёргалась!

– Не-е-ет! – громко выкрикнул кто-то, и она резко развернулась к нему, а толпа кинулась врассыпную.

Дракончик выглядел чуть старше Лунии – тёмно-синий с оранжевыми пятнами и россыпью белых треугольных чешуек. Он стоял прямо на перилах!

– Я тоже близко! – крикнул он. – Совсем-совсем близко! Я неосторожный, безмозглый червяк – о ужас! Гулял, гулял и забрёл вот сюда. Какой трагический день! О несчастный мир, что за судьба ждёт тебя без Мечехвоста? – Ядожалиха растерянно таращилась на него, а Луния не знала, что и думать. – А главное, никто меня, дурака, вовремя не предупредил! – продолжал завывать дракончик. – Вот бы какая-нибудь толковая надзирательница объяснила вовремя, что у меня нет крыльев, а потому надо быть внимательнее на высоте! А теперь увы, увы – о горе мне, о горе!

– А ну, слезай с перил! – злобно рявкнула она. – Немедленно, слышишь?

В её глазах мелькнул явный страх, и Луния вдруг поняла, что никто не собирался сталкивать Сангариса с балкона. Дракониха собиралась лишь напугать его, чтобы утвердить свою власть, но если кто-нибудь вдруг и правда упадёт, ей не поздоровится.

– Как же мне слезть? – воскликнул тёмно-синий с озадаченным видом. – Куда я слезу? Я же такой безмозглый, никак не соображу. – Он сделал шаг и покачнулся, взмахнув лапами, как будто еле держал равновесие.

Ядожалиха рванулась вперёд и сдёрнула его с перил.

– Что за игры?! Немедленно к директору в кабинет! Ты тоже! – Она ткнула когтем в Лунию и вновь хмуро глянула на дракончика. – Дорогу ты, я думаю, знаешь.

– А как же! – весело подмигнул он и дружески пихнул Лунию в бок. – Пошли, нарушительница!

Уходя, Луния окинула взглядом балкон, но все старательно отводили глаза. Почему никто не заступился за Сангариса, ничего не сказал ядожалихе? Неужто так запуганы?

Тёмно-синий дракончик повёл её коридорами и, спустившись на пару этажей, остановился в пустом тупичке.

– Ну ты даёшь! – расплылся он в улыбке. – Просто молодец.

– Я? – удивилась Луния, невольно улыбнувшись в ответ. – Это ты чуть не разбился в лепёшку на равнине под балконом. Как она тебя только не спихнула, уж больно разозлилась.

– Ко мне здесь уже привыкли, – махнул он лапой, – а вот ты… Это ж надо, накричать на надзирательницу в первый же день! Что же будет во второй – деревья начнёшь растить в коридорах… или сразу объявишь за обедом, что поднимаешь восстание против королевы Осы? – Он глянул в перепуганные глаза Лунии. – Да шучу я, шучу… это можно приберечь на пятый день.

Она невольно хихикнула и вдруг осознала, что вся сегодняшняя тоска куда-то подевалась.

– Не думаю, – покачала она головой, – объявлять о восстании вообще не стоит. Я поступлю гораздо хитрее. Вот смотри, уже завербовала тебя, а ты и не заметил.

– Что, правда? – захлопал он глазами. – Я уже вождь восставших?

– Нет, вождём стану я… а ты нас будешь развлекать.

Дракончик расхохотался.

– Пожалуй, мне это подойдёт. Кстати, меня зовут Мечехвост.

– Помню-помню, – кивнула она. – Тот самый, без которого несчастный мир ждёт трагическая судьба. Очень театрально вышло. А я Луния.

– Рад тебе, о невероятная Луния! – Мечехвост отвесил изысканный поклон. – Наконец-то здесь появился кто-то хоть наполовину мне под стать по части нарушений.

– Раз уж о них зашла речь, – вздохнула она, – не пора ли нам отправиться в кабинет директора?

– Забудь, – отмахнулся он, – скажем потом, что ходили. Надзиратели проверять не станут, им лишь бы сплавить нас с глаз долой. Ты уже видела наш Зал искусств?

– Искусств? – переспросила Луния, чьё настроение взлетело до небес.

– Ага, он здесь лучший! Тебе должно понравиться, будет о чём помечтать.

– Да, конечно, пошли! – радостно улыбнулась она.

Завернув за угол, они оказались перед широкой аркой, за которой открылось просторное помещение, всё увешанное гобеленами. Повсюду стояли ткацкие станки с неоконченными работами, из которых торчали разноцветные пучки шёлка, похожие на щупальца невиданных морских существ. Окон, правда, не было и здесь, но одну из стен целиком занимал огромный пейзаж с ярко-синим небом и пронизанными солнцем облаками, в которых парили сотни драконов – почти одни шелкопряды.

Луния подошла ближе, и у неё захватило дыхание. Вот чем ей всегда хотелось заниматься в жизни! Как здорово с помощью своих когтей и шёлка создавать красоту, которая проникает в самое сердце, проливает в душу солнечный свет и гонит прочь тоскливые тучи, не даёт сложить крылья и прекратить полёт.

На гобелене был мир её мечты. Луния всей чешуёй ощущала свободу летящих в облаках драконов, хотя, наверное, ядожалы, глядя на картину, ничего бы не поняли.

– Это работа самой Белянки, – уважительно произнёс Мечехвост за спиной. – Она у нас шелкоткачество преподаёт, мастерица просто на удивление… и сама из шелкопрядов, ясное дело.

– Просто чудо! – с благоговением выдохнула Луния.

– Ты на мой шедевр глянь! – гордо приосанился он.

В углу на соседней стене висел небольшой гобелен в синих и оранжевых тонах, но смотрелся он… Такое мог бы сотворить разве что безумный паук, запутавшись в собственной паутине. По аляповатому фону разбегались странные белые зигзаги.

Луния замялась в смущении.

– М-м… неплохо, очень, – выдавила она.

– Только мало кто способен оценить, – хмыкнул он. – Ты не поверишь, но кое-кто даже буквы прочесть не может.

– А это буквы? – удивилась Луния.

– Конечно! – надулся дракончик. – Здесь написано «Мечехвост»! Разве не ясно?

– Ах да, ну конечно! – послушно закивала она и обернулась к стоящему рядом пустому станку. Когти так и чесались попробовать самой. – А меня когда начнут учить?

– Может, даже сегодня. Вообще, ткачество – ежедневный предмет для всех классов. Это главный талант шелкопрядов, а кое-кто считает, что единственный, так что имеет смысл учить как следует. А с Белянкой нам просто дико повезло, все её обожают! Не говори только ядожалам, не то уволят – чтобы не доставлять безмозглым и бескрылым червякам лишней радости.

– Вот уроды! – гневно выпалила Луния. – Ну почему, почему?! Зачем они нас вечно стараются унизить? Не дают ни школу выбрать, ни учебный план, ни учителей. Три луны, в классных комнатах даже окон нет!

– Понятия не имею, – пожал крыльями Мечехвост. – Наверное, всегда так было.

– Нет, не всегда! До Древесных войн всё было иначе.

– Ну и ну! – поразился он. – Первый день учишься, а историю, выходит, знаешь лучше меня?

– Иногда я притворяюсь, что сплю, а сама слушаю разговоры своих мам. Когда-то у шелкопрядов была отдельная королева и города в паутине между деревьями в лесу.

– Что, правда? Значит…

– Потом Оса решила, что всё это ни к чему, и приказала вырубить леса, а заодно уничтожить листокрылов. Нас переселили в эти ужасные тёмные ульи-термитники и превратили в рабов. Теперь ядожалы нами командуют – говорят, согласно какому-то дурацкому древнему пророчеству.

– Вот это да! – присвистнул Мечехвост. – За такие слова точно по головке не погладят.

– Ну и плевать! Пускай все знают, какие ядожалы негодяи. А мы должны придумать способ, как всё исправить!

– Идёт, – кивнул дракончик, опершись на пустой станок. Его глаза сияли яркой синевой.

– В смысле?

– Я с тобой. Будем исправлять вместе!

Когда Луния вспоминала о том разговоре, её сердце пылало, будто огнешёлк самого жаркого сорта. Мечехвост и вправду не отходил от неё с тех пор, вступался и брал на себя вину, стоило Лунии навлечь на себя гнев ядожалов, а если не получалось, то просто отвлекал их своими выходками. Потому так часто и попадал на Путь нарушителей, а она никогда.

Луния тяжело вздохнула. Теперь всё наоборот: она одна, а Мечехвост в беде, и его надо спасать. А потому нет времени на пустые переживания, и так слишком много проблем, чтобы ещё создавать новые своими страданиями!

Судя по ощущению, наверху давно уже наступила ночь, когда из тёмной дыры донёсся перестук крошечных человеческих ножек.

– Ласточка? – воскликнул Небо. – Ласточка, это ты? Отзовись! С тобой всё в порядке?

– Ну конечно! – хмыкнула она уже с уступа. – Что могло со мной случиться? Я же невидимая! Кстати, это и плохо: как мне просить людей о помощи? Зато шпионить за ними – милое дело… Помоги мне слезть!

Спустившись с помощью небесного на пол пещеры, она быстро набросала на камне мокрой лапкой схему подземных ходов, ведущих к главному поселению местных жителей.

– Людей там видимо-невидимо, – рассказывала она, – куда больше, чем в Амулете, откуда я родом… хотя трудно сказать точно, там ходов и пещер как кроличьих нор. Почти как в Доблести, – повернулась она к небесному.

– Три луны! – поморщился Небо. – Надеюсь, здешние жители добрее, чем папаша Лианы.

О чём они? Луния не стала пока расспрашивать, её интересовало главное:

– Ты видела Бездну?

– Нет, – горестно помотала Ласточка мохнатой головкой, – никто даже не упоминал. Наверное, в видении у королевы Снежны были другие люди.

– То есть ты хочешь сказать, что на Пантале живут разные племена? – оживилась Сверчок. – Таких пещерных городов много?

– Может, и так. На самом деле, если хорошенько поискать, люди попадутся где угодно. Пока буду шпионить дальше, вдруг что-нибудь новое скажут. Человека, что здесь читал, зовут Аксолотль. – Ласточка произнесла имя на языке людей, и Луния сперва не разобрала.

– Тот человек – он какого пола? – поинтересовался Небо.

– Не знаю, по виду не определишь, разве что сам скажет. Местные аборигены вообще не говорят об Аксолотле «он» или «она», а называют иначе, особым словом, их язык это позволяет. Помнишь того бродячего книжника Шалфея, что мы как-то встретили? Такой же был.

– Ага, помню… А что такое «аксолотль»? – У небесного людское слово выговорилось понятнее, но всё равно звучало странновато.

– Это такая пещерная саламандра, – объяснила Ласточка, – водится здесь, в окрестностях посёлка.

Луния никогда не видела подобных тварей, но Сверчок понимающе кивнула, а Жаб что-то утвердительно промычал.

– Откуда у человека взялась драконья книга? – спросила Сверчок.

– Тоже не знаю – похоже, это секрет от остальных людей. Завтра пойду послушаю снова, вдруг кто-нибудь всё же упомянет Бездну.

Драконы договорились лечь спать прямо здесь, но Луния поднялась в верхнюю пещеру и провела ночь у выхода, несмотря на холод и сырость. Она боялась пропустить возвращение Росянки с Рысью. Если встреча с человеком приблизила миссию к успеху, Росянка точно понадобится, да и без остальных придётся трудно.

Спалось Лунии плохо, она то и дело вскидывалась, но вместо голоса листокрылой слышала лишь шум прибоя с пляжа и унылый стук капель, падающих с каменного потолка.

Утром Ласточка снова ушла в туннель и на следующий день тоже. За это время местный человечек появлялся ещё дважды. Было странно наблюдать, как крошечное бледное существо не отрываясь пялится в слишком большую для него драконью книгу. Более того, другая книжка, маленькая, оказалась блокнотом, куда оно вносило какие-то записи.

– Должно быть, переводит с драконьего языка! – шепнула ядожалиха Лунии. – Здорово, правда? Так и знала, что наши пантальские люди нисколько не глупее пиррийских. Небось прокрался в библиотеку улья и стащил там книжку с полки – подумать только, какая храбрость! Интересно, как они относятся к драконам, мы им нравимся?

На третий день Росянка с Рысью так и не появились, а местный житель пришёл раньше обычного и устроился на своём уступе с непривычно утомлённым видом. Во всяком случае, Лунии так показалось, ведь у людей нет ни хвоста, ни крыльев, по которым можно это узнать. Впрочем, ей самой, будучи невидимой, достаточно было говорить жизнерадостным тоном, чтобы не портить настроение остальным.

Драконы как раз завтракали вместе с Ласточкой, но при виде человека поспешно всё проглотили или попрятали, чтобы он не заметил, а Небо, как всегда, подсадил свою питомицу на уступ. Драконья книга была уже раскрыта, и человеческий палец, до смешного безобидный по сравнению с драконьим когтем, медленно водил по странице.

– Кажется, там про деревья написано, – сообщила Ласточка, обернувшись, а когда человечек перевернул страницу, нахмурилась: – Ой, а тут, на картинке, деревья горят!

– Наверное, это история Древесных войн, – предположила Сверчок.

– Ни разу не видела картинок в исторических книгах, – проворчала Луния, – да и в других редко… а уж с деревьями – никогда.

Она придвинулась ближе и вытянула шею, заглядывая на уступ. Слева и справа ощущалась чужая чешуя: очевидно, Сверчок и Небо сделали то же самое.

Она вдруг ощутила странное покалывание в лапах, похожее на зуд огнешёлковых желёз. Опустила взгляд, чтобы проверить, не выпустила ли случайно наружу огонь, но лапы, которыми она опиралась на скалу, выглядели нормально, ничего не светилось.

Что?!

Она видит свои лапы!

Луния обернулась к Сверчок… и встретила её перепуганный взгляд прямо перед собой!

В тот же миг голова Аксолотля приподнялась, и глаза его – или её? – в ужасе уставились на Ласточку, внезапно возникшую рядом. А увидев над уступом сразу четыре зубастых драконьих головы, он с визгом вскочил на ноги, шарахнулся в стену, отпрянул, угодив Жабу по носу, и в панике кинулся к входу в туннель. Однако тяжёлая лапа земляного успела прижать его к камню.

– Эй! – крикнула Ласточка. – Хватит! Отпусти сейчас же! – Подбежав, она из всех сил толкнула лапу, тщетно пытаясь сдвинуть с места.

– Не бойся, – добродушно пробасил Жаб, – я осторожно, не раздавлю.

– Что же он тогда так орёт? – Небесный дракон поморщился, зажимая уши.

– Потому что перепугался! – объяснила она. – Представь себя на его месте: сразу четверо драконов вдруг появились неизвестно откуда, да ещё когтями цапают!

– Я не цапаю, – возразил Жаб, – просто не отпускаю, вот и всё.

– Бедненький! – жалостливо вздохнула Луния. – Ласточка, скажи ему, что мы добрые драконы, а двое из нас вообще не едят мяса!

– Хм… Как раз тот, что его поймал, самый прожорливый мясоед! Ладно, попробую успокоить. – Ласточка заглянула под лапу земляного и затараторила на людском наречии.

Человечек поначалу всё вопил, но потом понемногу утих и выглядывал сквозь когти наружу уже не в панике, а с некоторым любопытством. Ласточка продолжала что-то рассказывать, тыкая пальчиком в драконов.

– Всё, теперь можешь отпускать, – повернулась она к Жабу, вновь дёргая его за лапу.

– Убежит, – пожал он крыльями.

– Ну и пускай, если хочет! – Она поднажала плечом и приподняла один из когтей, но протиснуться наружу пленнику пока не удавалось. – Я же стараюсь объяснить, что драконы вовсе не хищные чудища, а ты всё портишь!

Земляной с сомнением покрутил носом – только теперь Луния поняла, как трудно было общаться без мимики и жестов! – и убрал лапу, отступив на шаг.

Поднявшись на ноги, Аксолотль ощупал себя, словно не верил, что остался цел, и что-то прочирикал, изумлённо глядя на Ласточку.

– Переведи! – потребовала Сверчок. – Ну пожалуйста!

– Не верит, что я знаю драконий язык, и просит научить… а теперь просит перевести, что сказала ты.

Небо с усмешкой заговорил по-человечески, и человечек ахнул. Показав на небесного, обернулся к Ласточке и возбуждённо затараторил, размахивая лапками.

– Ты переводи, переводи! – не отставала ядожалиха.

– Сейчас, надо сообразить. – Ласточка задумчиво потёрла лоб.

– Слушайте, а почему мы вдруг потеряли невидимость? – нахмурилась Луния.

– Наверное, срок магии закончился, – пожала крыльями Сверчок.

– Рысь вроде как уверяла, что такого не случится… – Луния внезапно оживилась. – Наверное, это Росянка! Вернулась и сделала нас снова видимыми. Я сбегаю наверх, посмотрю!

– А я останусь и расскажу всю свою жизнь ещё одному незнакомцу… – Ласточка подсела к человечку, и они принялись болтать.

Луния бросилась к выходу из пещеры, пронеслась через подземный лабиринт и выскочила на берег в привычную уже пелену дождя. Подняла взгляд на затянутое тучами небо, повертела головой, всматриваясь в пустынный пляж, но не увидела ни Росянки, ни Рыси. Ни единой живой души.