Текст книги "Пламя надежды"

– Ну и что? – проворчал в толпе какой-то серо-зелёный шелкопряд. – Мы не обязаны слушаться ядожалов, пусть и королевской крови. К нам в пещеры их белоглазые убийцы не доберутся!

– Мы смогли убежать только благодаря принцессе Златке! – сурово отчеканила Тау. – Она нам не королева, но уважение заслужила.

– «Хризалида»? – оживилась Луния. – Я собиралась вступить в улье Цикады после своего Превращения. Кто-нибудь из них тут есть?

Тау грустно покачала головой.

– Мне очень жаль, милая, но из улья Цикады у нас никого.

Из глубины пещеры появился Лаконос в сопровождении двоих соплеменников и голубовато-серого шелкопряда. Луния и не заметила, когда листокрыл ушёл.

– Ого! Приветствую гостей из внешнего мира! – заговорила листокрылая помоложе. – Надеюсь, вы с добрыми вестями. Я Бриония, это Сатир, а этот угрюмый тип – Цикута.

– Не угрюмый, а суровый, – поправил он, – но только для врагов… Лаконос сказал, вы знаете Росянку, – повернулся он к Лунии. – У неё всё в порядке?

– Да… то есть было, когда мы виделись в последний раз. Она собиралась вернуться в условленное место ещё несколько дней назад, и мы не могли больше ждать. Оставили записку, чтобы догнала нас здесь.

– Мы летали в Древние королевства, – объяснила Сверчок, – и нашли там друзей, готовых помочь… а ещё говорящих подземных обезьянок и пророчицу, почти как Ясновидица! У неё было видение про Бездну, которую очень важно найти.

Тау слушала, отвесив челюсть. Бриония с Цикутой изумлённо переглянулись.

– Давайте присядем и поговорим, – сказала Бриония, махнув крылом в сторону круга из валунов. – Мы хотим узнать всё с начала до конца.

Луния повернулась было, чтобы сходить за Небом и Жабом, но крошечный дракончик вдруг обнял её за лапу и прижался всем телом, что-то умоляюще шепча.

– Эй, ты что, малыш? – забеспокоилась она. – Отпусти меня!

– Позволь мне остаться с тобой! – проговорил он чуть слышно. – Я очень послушный, не пожалуюсь ни на что, и никаких от меня не будет неприятностей. Честное слово, честное-пречестное!

Она сочувственно вздохнула и погладила его по чешуе. Как всё-таки похож на маленького Синя!

– Разве за тобой некому тут присмотреть?

– Нет, – помотал он головой, – никого не осталось у бедного Икара.

Родители погибли, наверное… или захвачены Осой? А может, просто ушли надолго в поисках пищи? Впрочем, при живых родителях такого мелкого едва ли определили бы в строители. Вот бедолажка!

– Один я, совсем один, – пробормотал он. – Возьми меня к себе, я послушный, никогда не озорничаю, ты почти не будешь замечать меня. – Помолчав, добавил ещё тише: – Не могу больше один в темноте. Если потеряюсь, никто не вспомнит о бедном Икаре… и не спасёт.

Луния представила себе, каково приходится малышу без семьи в огромной мрачной пещере. Его шёлковый дом в небе сгорел вместе с ульем, да ещё и надо скрываться от чудищ, страшнее которых не придумаешь, потому что сам можешь превратиться в такое.

Обняв дракончика крылом, она ласково сказала:

– Конечно, я возьму тебя, Икарчик. Не бойся, скоро темноты не станет, огнешёлка я наделаю много-много. Вот смотри, какой у меня есть: светит, но не обжигает – потрогай!

Луния размотала золотистую ниточку и опустила в опасливо протянутые коготки. Дракончик поднёс живой свет к глазам, радостно вздохнул и прижал к груди.

– А шептать тоже больше не будут? – спросил он.

– Кто? – не поняла она.

– В темноте… там всё время шепчут.

У Лунии пробежал по спине холодок, будто струйки ледяной воды.

– Как шепчут, о чём? – Почему-то стало страшно, и даже не очень хотелось слышать ответ. – Что они говорят?

Большие тёмные глаза малыша сверкнули в мерцании огнешёлка. Голос прозвучал так тихо, что, казалось, исходил из тьмы по ту сторону светлого круга:

– Они говорят: «Теперь ты мой, крошка дракон!»

Глава 10

В ту ночь Луния спала плохо. Может, и совсем не спала, ворочалась до самого утра, слушая шёпот из тьмы, то ли реальный, то ли призрачный. Крошка Икар свернулся в клубочек под боком и тоже беспокоил, но ей не хватало духу его отталкивать. Подаренный огнешёлк он повязал на запястье как талисман и не отставал, путаясь под лапами, даже когда она ходила к озеру пить. Почти ничего не говорил, но дёргался во сне и просыпался, не давая толком заснуть и ей.

Казалось бы, после того количества огнешёлка, что получилось выдать за день, она должна была спать как убитая. Не один час просидела на валунах с Брионией, Цикутой, Тау, Сатиром и принцессой Златкой, рассказывая в подробностях всё, что произошло в Отравленных джунглях и Древних королевствах. Человечки даже не смогли дослушать и уснули под крылом у Неба, и всё это время Луния, не покладая лап, срезала бронзовые браслеты с лап шелкопрядов и раздавала огнешёлк, а Икарчик сидел у неё на хвосте.

Она придумала названия для всех пяти разных видов огнешёлка, которые научилась делать. Самым простым был «холодный», совсем не светящийся и почти такой же, как у простых шелкопрядов, только не серебристый, а золотистый. Его можно было использовать в обычных гобеленах, когда требовался такой цвет, а больше особо ни для чего.

Другой сорт она звала «светлячковым»: он давал слабое мерцание, но не обжигал. Третий, «тлеющий», светил уже ярче, почти как огонь, но держать его в лапах могли и обычные драконы. Шелкопряды все просили как раз такой. Радостно обматывали его волокнами рога, а некоторые плели ожерелья и браслеты.

Когда Луния помогала какому-то дракончику обвязать ниточкой шёлка лодыжку, принцесса Златка с любопытством заглянула ей через плечо.

– Ни разу не видела такого сорта, – сказала она и протянула лапу, – дай-ка посмотреть.

Луния еле подавила вспышку гнева. Эта родственница королевы Осы столько лет благополучно правила своим ульем под её защитой, превратив несчастных шелкопрядов в своих слуг. Златке ни разу не пришло в голову попытаться облегчить их участь, а сюда она сбежала лишь от страха самой оказаться безвольной рабыней!

Должно быть, она уловила что-то во взгляде Лунии, потому что добавила, смущённо опустив глаза:

– Пожалуйста!

С другой стороны, по словам Тау, без помощи Златки шелкопряды из её улья едва могли бы уцелеть. Она всё же лучше других ядожалов, и притом потеряла драконят, которых забрала Оса. Тау доверяет Златке. Это не означает, что должны доверять все… но и враждовать с ней тоже нет причин.

Луния протянула небольшой завиток огнешёлка.

– Спасибо! – Златка повертела его в когтях. – Просто удивительно… Я думала, бывает только два вида, огненный и холодный, а этот гораздо больше подходит для фонарей. Его умеют делать все огнепряды?

– Не знаю, – пожала крыльями Луния. – Они все остались под замком в пещере у твоей двоюродной сестры, так что у меня не было возможности как следует познакомиться.

– Понимаю… – Златка виновато потупилась. – Мне очень жаль.

– А настоящий огненный ты тоже умеешь делать? – поинтересовался Цикута.

– Целых два вида. Один вот такой, я зову его «горящим» – наверное, он и светит почти во всех фонарях. – Луния выпустила из запястья ярко пылающее волоконце. Крошка Икар потянулся его схватить, но она не дала. – Нет-нет, малыш, обожжёшься!

Цикута принёс глиняный горшочек, и Луния осторожно опустила туда огнешёлк.

– А вот этот сорт, – продолжала она, – мне хотелось бы делать пореже. – Из запястья скользнула нить столь яркая, что все драконы вокруг невольно зажмурились. Казалось, в когтях Лунии шипит живая молния. – Я зову его «солнечным», он отнимает много сил, и получается его мало.

Цикута принёс ещё горшочек, но она покачала головой.

– Прожжёт и глину, и камень, придётся утопить. – Шелкопряды расступились, Луния отнесла волоконце к озеру и бросила в воду. – Для разжигания костра и прочих бытовых нужд вполне подходит и «горящий» шёлк, – заметила она, вернувшись в круг из валунов. – Кстати, он тоже нужен, или достаточно «тлеющего», только для света?

– Можно и горящего немного, – ответила Бриония, – будем поддерживать костёр постоянно, тогда хватит надолго.

– Надо было подумать об этом заранее, – проворчал Лаконос, – а не разжигать каждый раз заново.

– Кто ж знал, что мы застрянем здесь так надолго, – вздохнула Бриония, и драконы вокруг разом помрачнели.

Здесь собрались шелкопряды из ульев Сколопендры, Златки и Богомол. Беженцев из других мест должна была привести Киноварь, но никто больше в пещеры у озера Скорпион не явился. Что с ними стало? Одни луны знают. Может, спаслись и прячутся где-нибудь ещё, а может, угодили в королевские когти.

Кто-то видел, как целый отряд шелкопрядов летел бок о бок с ядожалами, собирая припасы по окрестностям улья Осы, а значит, кое-кого ей всё же удалось подчинить своей воле. Впрочем, ни о Дыхании зла, ни об иноразуме никто тогда ещё не знал. Многие, как поняла Луния, до сих пор не верили в другую враждебную силу помимо королевской, а рассказ Сверчок об одержимом листокрыле в самом сердце Отравленных джунглей считали сказкой.

Однако пророчество ночной драконихи из Древних королевств произвело впечатление на всех. Луния видела в глазах шелкопрядов проблески надежды. Голодные и измученные, они выпрямляли согнутые спины и тёрлись друг о друга крыльями, благоговейно притрагиваясь к золотистым нитям тлеющего огнешёлка. Книга Ясновидицы потеряла для них священный смысл, но вера в пророчества ещё осталась.

– Ни про какую Бездну мне слышать не доводилось, – сказала Тау, – но тут недалеко есть поселение… как ты их назвала, людей? Я знаю пещеру, куда они ходят за водой.

– Что, правда? – Лаконос возмущённо встопорщил гребень. – Почему же мне не сказала?

– Боялась, что сожрёшь, – хмыкнула она.

– Вот именно! – рявкнул листокрыл. – А для чего же они ещё?

– А теперь тебе станет очень стыдно, – продолжала она. – То есть я очень на это надеюсь.

Он смущённо потупился, ворча:

– Зато не был бы таким голодным.

Драконы вокруг глянули на него с отвращением. Ласточке с Аксолотлем сильно повезло, что почти вся толпа, встреченная ими здесь, принадлежала к единственному вегетарианскому племени Панталы. Шелкопряды легко приняли новость о том, что подземные «обезьянки» вполне разумны и даже способны разговаривать, а значит, охотиться на них нельзя. Впрочем, к жизни зебр, антилоп, раков и сурков они относились почти столь же бережно, о чём Небо не преминул радостно сообщить Ласточке.

Принцесса Златка, напротив, чуть не упала в обморок, когда ей представили людей, а потом таращилась на них с явным подозрением, что это просто хитрое надувательство, и Аксолотль с Ласточкой окажутся замаскированными драконятами.

– Можете показать нам это поселение? – повернулась Сверчок к Тау.

– Да, конечно. Завтра прямо с утра, как выспитесь.

– Мы сейчас в окрестностях озера Скорпион, правильно? – спросила Луния. – Нельзя ли послать наверх кого-нибудь, чтобы следил за небом, вдруг прилетят Росянка с Рысью и станут нас искать?

– Да, я сам этим займусь, – с готовностью откликнулся Цикута, – здесь недалеко.

– Возьми с собой драконов из улья Сколопендры, – подсказал Сатир. – Озеро большое, понадобятся наблюдательные посты на разных его концах.

Цикута переглянулся с Брионией, сидевшей в обнимку с Сатиром, и молча кивнул.

От огнешёлка в пещере стало уютнее и светлее. В центре круга из валунов потрескивал костёр, излучая приятное тепло. Разговоры оживились, отовсюду доносились голоса… но только ли драконьи? Лунии то и дело казалось, что она тоже слышит таинственный шёпот, о котором говорил Икарчик: «Приди ко мне, крошка дракон! Ты мой, отыщи меня».

Когда уже почти рассвело – не в пещере, конечно, а наверху, – Луния разлепила глаза и увидела перед собой буро-золотистого шелкопряда, который присел на корточки, не сводя глаз с Икара. Малыш уснул по-настоящему только под утро у неё под крылом, прижав к груди самодельный огнешёлковый браслетик.

– Извини, – шепнул незнакомец, встретив взгляд Лунии, – я не собирался тебя будить. Меня зовут Сатирид. Просто хотел взглянуть на Икара.

– Ты его родственник?

Шелкопряд покачал головой, печально свесив крылья.

– У него все умерли или пропали без вести. – Помолчав, добавил: – Мать перевели в улей Жужелицы, когда он ещё не вылупился из яйца, а отец погиб год назад при обрушении древокамня. Малютке всего годик тогда исполнился.

– Какая жалость! – вздохнула Луния. – У него два браслета, и…

– Да-да, у нас в улье Сколопендры законы суровые: кто-то из семьи обязан работать, даже если остался всего лишь один маленький сирота. На следующий день после смерти отца его уже потащили на ту же стройку, пришлось совмещать работу со школой.

– Это просто чудовищно!

– Вот почему я вступил в «Хризалиду». С отцом Икара мы дружили, так что за малышом я старался присматривать, но в одиночку было трудно, а вся моя семья осталась в улье Цеце. Усыновить сироту не разрешили, вот и… – Он виновато осёкся и тяжко вздохнул. – Извини, что всё так сразу на тебя вываливаю.

– Нет, что ты, я очень рада всё узнать! Сама гадала, что же случилось, но не хотела его расспрашивать, он и так нервный.

Сатирид поднялся на лапы.

– Сейчас принесу вам что-нибудь поесть, – кивнул он.

– Да мне не надо ничего. – Луния понимала, что беженцы голодают куда дольше, чем она. – Покорми лучше Икара. Спасибо тебе!

Позже, собираясь в путь с Тау на поиски человеческого посёлка, она настойчиво уговаривала малыша остаться, но он ухватился за неё и никак не хотел отпускать.

– Ничего страшного, – сказала Ласточка, – возьмём с собой. – Она потянулась, чтобы погладить его, но дракончик испуганно отшатнулся, ещё крепче прижимаясь к чешуе Лунии. Странные иноплеменники и ядожалиха его совершенно не пугали, но люди почему-то вызывали настоящий ужас. – Мы только осмотрим ту пещеру и попробуем встретиться с местными, а Бездну сегодня искать не будем.

– Пожалуйста, возьми меня с собой! – взмолился Икар, подняв на Лунию свои огромные печальные глаза. – Я буду очень послушным, обещаю!

– Ну хорошо, – смягчилась она и посадила его себе на спину. – Только будь осторожен и никуда от меня не отходи, договорились?

– Я буду самым-самым осторожным! – пообещал он, обнимая её за шею.

Между тем Аксолотля обступили драконята, жарко споря, кто из них возьмёт говорящую обезьянку себе в питомцы.

– Я первая её заметила! – кричала розовая. – Гляньте-ка, я ей нравлюсь больше всех!

Аксолотль протянул лапку к её носу, но розовая, вместо того чтобы обнюхать, дёрнула человечка к себе.

– Так нечестно! – завопил оранжевый дракончик. – Па-а-ап! Я хочу себе эту пещерную обезьянку! Ну почему никто не даёт мне её взять?

– М-м-м… не еда? – опасливо спросил Аксолотль, с трудом удерживая розовый хвостик, который обматывался вокруг него.

– Ого, какая умная! – восхитилась розовая, обнимая человечка за шею. – И мяконькая – просто прелесть! Так и хочется потискать.

– Ну и ну! – хмыкнула Ласточка. – Забыла научить его, как по-драконьи «не тискать».

Раздвинув спорщиков, она решительно отцепила их коготки от растрёпанного и озадаченного Аксолотля.

– Люди не питомцы, – строго заявила она, – а друзья!

– Друзья! – воскликнул тот уже знакомое драконье слово. Взял у розовой лапу, крепко пожал и повторил с улыбкой: – Друзья!

– Икарчик, смотри! – снова похвасталась она. – Эта обезьянка любит меня больше всех!

В ответ маленький сирота лишь зябко передёрнул плечами, зарывшись носом в чешую Лунии.

– А потому любит, – не унималась розовая, – что я не капризуля, как некоторые! – Она скорчила гримасу и показала язык оранжевому.

– А-а-а-а! – обиженно захныкал тот и повернулся к Ласточке. – Ну почему-у-у? Вот он сказал, что ты его питомица! – Дракончик ткнул когтем в небесного, который отвернулся с фальшиво невинным видом.

– Опять ты, Небо! – сердито топнула Ласточка.

– А ты не злись, – возразил он, – мне пришлось, иначе они полезли бы к тебе. Я просто дал понять, что ты уже занята, потому что мы всегда вместе.

– Ну сказал бы, что мы лучшие друзья… или что я спасла тебе жизнь – и не раз, кстати. А главное, что людей в питомцы брать нельзя. Нет, ну правда, три луны!

– Никаких людей в питомцах! – строго произнёс Небо, повернувшись к драконятам, и тут же захихикал: – Зато здесь можно наловить сколько угодно пещерных улиток… а нрав у них куда спокойней, чем у неё, – добавил он вполголоса и хитро подмигнул.

– Ох, как же тебе повезло, что ты мне нравишься! – фыркнула Ласточка. Сказала что-то Аксолотлю по-своему, затем перевела Лунии: – Твой Икарчик мне напоминает маленького Небо – хотя расцветка совсем другая, но мордочка такая же милая… и родных у него тоже никого не было.

– Кроме тебя, – вставил небесный, обнимая подругу хвостом.

– Да уж, повезло тебе крупно, – усмехнулась она.

Вскоре маленький отряд уже пробирался во главе с Тау по лабиринту незнакомых коридоров. В одной из пещер с высоким потолком Луния удивилась было, почему и тут надо идти пешком, но обратила внимание на искалеченное крыло жёлтой драконихи. Как же ей удалось добраться сюда из улья Златки? Однако лезть с вопросами не хотелось. По всему было видно, что Тау они не понравятся: она сама привыкла решать свои проблемы и обращаться за помощью, только если необходимо.

Затем пришлось долго идти вброд по руслу длинной извилистой реки, где под лапами шныряли бледные безглазые рыбы. Сверчок с Брионией пытались ловить их, но безуспешно, зато Жаб ловко подцепил одну когтями и тут же схрумкал с весьма довольным видом. Ледяная вода студила живот и местами доходила Лунии до самых крыльев, а иногда плескала и в нос.

Постепенно река стала уже и наконец ушла в тесную щель между скалами. Протискивались по очереди: Тау, за ней Небо с Ласточкой и Аксолотлем, потом Луния с Икаром, Бриония и Сверчок. Огромному земляному пришлось нелегко, но в конце концов и он со вздохом облегчения шлёпнулся в мелководье на той стороне.

– Всё, пришли, – объявила жёлтая дракониха, обводя кончиком хвоста открывшуюся впереди пещеру.

Вода, омывавшая лапы, дальше обрушивалась небольшим водопадом с высоты в пару драконов и растекалась обширным озером, в тёмной воде которого мелькали силуэты всё тех же безглазых рыб, но никаких людей Луния на берегу не заметила.

Шлёпая по воде, Сверчок подобралась к самой кромке каменного уступа и заглянула вниз.

– Они сюда часто заходят? – обернулась она к Тау.

– Я несколько раз видела. Неужто не чуешь?

Луния старательно принюхалась, но рядом стояли Ласточка и Аксолотль, и различить чужие нотки в общем человеческом запахе не получилось.

– Тут есть и кое-что ещё… – Жёлтая обернулась к Брионии, и та помогла ей слететь с уступа на берег, поддерживая искривлённое крыло своим.

Остальные порхнули следом и двинулись за Тау вокруг озера на дальний его конец. Она ступила в воду и вытащила на поверхность нечто вроде клетки, в которой плескались три крупные рыбины. Судя по всему, они заплыли внутрь, но выбраться уже не могли.

– Ого! – восхищённо выдохнула Сверчок, подбежав. Поправила очки и стала разглядывать необычное приспособление. – Неужто эти… люди сами такое изобрели?

– Моя Ласточка умеет и получше! – гордо заявил Небо. – Да она что угодно придумает! Постоянно ловит рыбу всякими хитрыми штуками.

– Таких тут много, – заметила Тау, опуская клетку обратно в воду. – Насколько я поняла, люди приходят оттуда. – Она показала на дыру высоко в стене пещеры, откуда спускалась на берег извилистая тропинка из вырубленных в скале ступеней.

– Давайте я и Аксолотль останемся здесь до вечера, – предложила Ласточка. – Если придут люди, познакомимся… Без зубастых драконьих морд получится легче, – фыркнула она.

Позади вдруг послышался шорох, и Луния резко развернулась. Вгляделась в тёмные углы пещеры, но поначалу ничего не могла различить. Потом среди длинных теней, которые отбрасывали сталагмиты в сиянии огнешёлка, вроде бы что-то шевельнулось… нет, показалось… нет, вон там… нет.

Внезапно что-то блеснуло выше по стене, Луния вскинула голову… и встретилась взглядом с тощим, лохматым и очень странным существом, которое скорчилось в трещине скалы.

Понимая, что замечено, оно осталось совершенно неподвижным, даже не напряглось, будто вовсе не испугалось. Сложением незнакомец вроде бы ничем не отличался от человека, но торчащие в стороны сочленения тонких, как антенны шелкопряда, лап придавали ему жутковатое сходство с пауком. Сквозь грязные космы, что свисали с головы и подбородка, просвечивала бледная, как у рыбы, болезненного оттенка кожа, а глаза, хоть и затянутые зеленоватой плёнкой, смотрели, казалось, прямо в душу.

Отшатнувшись с невольным криком, Луния оступилась и едва не плюхнулась в воду, обдав брызгами крошку Икара. Странный человечек и тут не двинулся с места, но в его заросшей физиономии открылась щель с гнилыми зубами и раздвинулась в злобном подобии улыбки.

– Что с тобой? – подскочила, шлёпая по воде, Бриония.

Луния указала когтем, и все обернулись, разглядывая странного пришельца на скале. Ласточка подняла ладони и произнесла что-то успокаивающим тоном на языке людей. Не дождавшись ответа, она добавила по-драконьи:

– А так тебе понятно? Они не причинят тебе вреда.

Волосатый человек внезапно вскочил на ноги, сердито зашипел и скрылся в трещине скалы.