Текст книги "Стальной кошмар"

– Тогда какого черта в ней делают эти проклятые иностранцы?

– Они не иностранцы. Ведь Америка – это плавильный котел. Здесь собрались лучшие представители всех белых наций. Американцы немецкого происхождения – такие же американцы, как и любые другие. Или даже лучше. Мы должны бороться против негров, евреев и Смитов.

– Смитов? – удивился Бойс. – Разве они не такие же белые, как и мы с вами? Я имею в виду, в большинстве своем?

– Они-то и есть хуже всех. С виду они кажутся белыми. По крайней мере, у них белая кожа, но души у них черные, злые. В свое время мы очистим Америку от негров, евреев и других низших рас, но сначала мы должны уничтожить всех Смитов.

Вообще-то Бойс Барлоу не вполне понял эту последнюю мысль Конрада Блутштурца, но членские взносы продолжали исправно поступать, и он делал все, что предлагал старик.

Так, Конрад Блутштурц объяснил, как сделать рекламу Лиге белых арийцев. Вместо того, чтобы выступать по кабельному телевидению, сказал он, или проповедовать на улицах, где представителей Лиги то и дело освистывали или провожали улюлюканьем, надо устраивать марши по улицам американских городов и выкрикивать расистские лозунги. Такие вещи всегда привлекают внимание средств массовой информации. Независимых средств массовой информации. А когда выкрикиваешь расистские лозунги, то представители оскорбленных рас обычно отвечают возмущенными криками. А иногда даже забрасывают участников марша гнилыми фруктами и пустыми бутылками.

– Стоит нам это сделать, как мы приобретем всеобщую симпатию. Пусть негры, евреи и азиаты нападут на нас. Мы будем выглядеть хорошими, а они плохими, потому что ни одна программа новостей не отводит на репортаж больше трех минут. За это время они не успеют показать наши лозунги, зато покажут, как противники нападают на нашу мирную демонстрацию.

Так оно и вышло. Все выходило так, как он говорил. Этот Конрад Блутштурц был настоящий гений. Он знал все.

И когда Конрад Блутштурц потребовал, чтобы его называли “герр фюрер”, Бойс Барлоу возвел это в ранг политики. А когда герр фюрер сделал главной задачей Лиги поиск человека по имени Харолд Смит, Бойс Барлоу не стал задавать вопросов. В конце концов Харолд Смит был всего лишь одним из Смитов с черной душой, возможно, тайный руководитель предполагаемого восстания Смитов, направленного на подрыв расовой чистоты Америки.

Так что, когда герр фюрер Блутштурц приказал Бойсу Барлоу с кузенами Люком и Бадом лично отправиться в Фоллз-Черч, штат Вирджиния, за ученым по имени Феррис ДОрр, Бойс Барлоу задал лишь один вопрос:

– Он вам нужен живой или мертвый?

Глава двенадцатая

Сначала доктору Харолду Смиту показалось, что у него начались галлюцинации. Вчера он снова не пошел домой ночевать. Просто не отважился. Во-первых, он боялся пропустить какое-нибудь важное сообщение, а во-вторых, испытывал чувство стыда. Ему не хотелось являться к жене все тем же Харолдом Смитом с кислым лицом и железной волей, закаленной работой в разведке. И кроме того, он боялся привести неизвестного убийцу к себе домой, тем самым подвергая опасности жизнь жены.

– Пожалуйста, повторите, – попросил он миссис Микулку, заподозрив, что от недосыпания стал слышать черт знает что.

Миссис Микулка повторила сообщение, тщательно выговаривая, слова:

– Я сказала, что вас хочет видеть мистер Чиун. Он настаивает, и охрана на воротах не знает, как поступить.

– Вы сказали: Чиун?

– Да, доктор Смит. Чиун. Так что передать охране?

– Попросите проводить Чиуна ко мне в кабинет. Только очень осторожно. Скажите, чтобы не трогали его, никоим образом не провоцировали на какие-либо действия и не досаждали ему.

– Господи, уж не сбежавший ли он больной? – воскликнула миссис Микулка, хватаясь пухлой ручкой за свою высокую грудь.

– Передайте, что я прошу, – сказал доктор Смит, не спуская глаз с экрана.

Через несколько минут охрана доставила Чиуна в приемную Смита.

– Здравствуйте! – приветствовала миссис Микулка Мастера Синанджу. Она вспомнила престарелого азиата: он несколько раз приходил к доктору Смиту.

– Приветствую тебя, о дама из приемной Императора Смита! Пожалуйста, доложи Императору, что прибыл Мастер Синанджу, в прошлом наемный убийца Его Величества.

– Я немедленно сообщу о вас, – выдохнула миссис Микулка, подумав, что этот человек – явный претендент на фолкрофтский изолятор.

– Доктор Смит, посетитель уже здесь.

– Пусть войдет. А вы можете пойти перекусить. Мастер Синанджу, неотразимый в своем парадном, Щитом золотом, кимоно, церемонно вошел в кабинет.

– Приветствую вас, о Император Смит! – сказал он с легким поклоном. – Дом Синанджу шлет вам приветствия и наилучшие пожелания. Счастлив видеть вас в добром здравии.

– Благодарю, – ответил Смит, глаза которого ввалились и покраснели, а лицо приобрело мертвенный оттенок. – Не ожидал увидеть вас здесь.

– Моя радость в тысячу раз превосходит вашу, – сообщил Мастер Синанджу.

– Э-э, надеюсь, вы в настоящий момент ни на кого не работаете и это, так сказать, визит вежливости?

– В настоящее время я еще не подыскал себе хозяина, – признал Чиун.

Это несколько успокоило Смита: он знал, что преданность Мастера Синанджу истекает одновременно с окончанием срока контракта. Ему пока было трудно понять, что хочет Чиун. Вполне могло быть, что кореец пришел убить Смита.

– Вы здесь случайно не по поводу того незавершенного дела? – осторожно поинтересовался Смит.

– Что еще за незавершенное дело? – с наивным видом спросил Чиун.

– Когда мы закончили наши дела с русскими, я попросил вас меня убить, но вы отказались.

– А, это? – Чиун кивнул. – Припоминаю. Кажется, я отказался, потому что вы не смогли предложить достойную оплату. О, как мне неловко за себя, Император Смит, как стыдно! Я вполне мог бы сделать вам небольшое одолжение. Честно говоря, я пришел исправить свою ошибку.

– Я больше не нуждаюсь в ваших услугах, – поспешно заявил Смит.

– Правда? – в голосе Мастера Синанджу звучало разочарование, почти отчаяние. – Вы уверены?

– Абсолютно уверен. Президент распорядился, чтобы КЮРЕ продолжало свою деятельность, что освобождает меня от необходимости совершать самоубийство.

Чиун поднял вверх палец с длинным ногтем.

– Это хорошо, – сказал он, – поскольку искупление ошибок никак не связано с идеей убийства моего Императора, хотя я был бы счастлив сделать это, если бы Император мне это приказал. Я готов сделать все, что Император Смит в своей неизъяснимой мудрости прикажет мне.

– Вы готовы? – Смит был явно ошарашен. – Сделать все?

– Все, что пожелаете, – безмятежно подтвердил Чиун.

– Но вы сами сказали, что разрываете контракт!

– В соответствии со статьей пятьдесят шестой, четвертым параграфом, – кивнул Чиун, – который гласит, что контракт между императорами и Домом Синанджу нельзя передавать третьей стороне. Вы нарушили это положение, передоверив услуги Мастера Синанджу России, и сделали это потому, что опасались шантажа с ее стороны. Римо все мне объяснил, и я не держу на вас зла за вашу оплошность. Я понимаю, что императоры не в состоянии держать в голове все тонкости и детали, особенно если они напечатаны мелким шрифтом.

– Рад слышать подобное мнение, Мастер Чиун, но все же так и не могу понять, что вы делаете в Америке?

– Статья пятьдесят шестая, десятый параграф. Под заглавием “Возврат денег”.

– Насколько я помню, на той же подводной лодке, которая отвезла вас в Синанджу, находился и груз золота. Полагаю, что мы вам ничего не должны. Нужно ли понимать вас в том смысле, что вы хотите вернуть нам аванс?

– Если бы это только было в моих силах! – печально произнес Мастер Синанджу.

– Тогда зачем вы здесь?

Мастер Синанджу извлек из складок своего одеяния перевязанный голубой лентой свиток с золотым обрезом, аккуратно развязал ленту и раскрыл свиток.

– Позвольте мне зачитать один пункт. “В случае прекращения оказания услуг Дом Синанджу обязуется возместить предоплату пропорционально недосказанным услугам”. Видите ли, мой приемный сын Римо собирается жениться на девушке из Синанджу. И тут передо мной возникает трудная дилемма: с одной стороны, эта девушка – сирота-бесприданница, лишенная родни, с другой – законы Синанджу не позволяют Дому Синанджу оставлять у себя незаработанные деньги. Так что теперь я просто не знаю, что делать, – добавил Чиун, поскольку не все императоры знают простые слова вроде “дилеммы”. – Я не имел права оставить это золото у себя, но когда понял свою ошибку, вы уже отбыли в Америку. Бедный Римо, мой сын, не мог жениться, потому что у его невесты не было приданого. Это был трудный момент, но в конце концов я нашел мудрое решение.

– Вы отдали золото Ма Ли, – устало произнес Смит.

– Я отдал золото Ма Ли! – с победоносным видом повторил Чиун и расплылся в улыбке. – Вы просто читаете мои мысли, о щедрый и все понимающий Император!

– И вы проделали весь этот путь из Синанджу, чтобы сообщить мне, что не можете вернуть золото?

– Нет, как я и сказал, я проделал этот путь в удивительную страну под названием Америка, чтобы исправить ошибку.

– То есть?

– Передо мной возникла новая дилемма: я не могу вернуть золото, поскольку уже отдал его.

– Но ведь у вас очень много золота, – напомнил Чиуну Смит.

– Конечно, – согласился Мастер Синанджу. – Но у меня нет подводной лодки, а только подводная лодка в состоянии перевезти такое огромное количество золота из Синанджу на эти счастливые берега.

Это точно, подумал Смит. Каждый год он отправлял в Синанджу немало золотых слитков в качестве уплаты долга малых стран. А насколько Смиту было известно от Римо, Чиун это золото не тратил.

– Я могу устроить так, чтобы одна из наших ядерных субмарин забрала необходимую часть золота.

– Этого я допустить не могу, – заявил Чиун.

– Почему?

– Это было бы несправедливо. Это потребует от вас расходов, которые придется вычесть из возвращаемой суммы. – Чиун покачал седой головой. – Нет, я не могу так с вами поступить.

– Ну, мы сможем что-нибудь придумать, – сказал Смит.

– Нет-нет, – поспешно произнес Чиун. – По законам Синанджу, долг требуется выплачивать той же монетой. И никаких суррогатов!

– Я бы не стал возражать, – заметил Смит.

– Но стали бы возражать мои предки.

– Что же вы предлагаете? Чиун прошелся по кабинету.

– Я не могу заплатить той же монетой. Конечно, жаль но что делать! Так что, как бы трудно ни далось мне это решение, как бы я ни желал остаться в Синанджу с моим приемным сыном и моими согражданами, которые горько рыдали, когда я их покидал, я обязан возобновить наш контракт.

– Уверен, что мы могли бы найти альтернативное решение, – высказал предположение Смит.

– Я долго думал над этой проблемой, – твердо заявил Чиун. – Другого выхода нет.

– Времена изменились, Мастер Чиун. КЮРЕ больше не проводит никаких операций.

Чиун махнул рукой.

– Это мелочи по сравнению с важностью свершившегося события. Мои потомки будут воспевать этот час на протяжении многих веков. После стольких лет Дом Синанджу воссоединился с самым добрым, самым щедрым, самым талантливым заказчиком за все время его существования, о Смит Мудрый.

– Но прошло всего-то три месяца, – напомнил Смит.

– Три долгих месяца, – поправил Чиун. – Каждый день тянулся для меня как год, каждый месяц длился целую вечность. Но, к счастью, все кончено!

– А как же Римо?

Довольное выражение исчезло с лица Чиуна.

– Римо счастлив в Синанджу. Он нам не нужен. И мы ему.

– Понятно.

– Вы видите всех насквозь, – улыбнулся Чиун.

– Что ж, может, это и неплохо, – медленно произнес Смит. Мысль его бешено работала: если бы всего несколько дней назад ему сказали, что придется общаться с непостоянным Чиуном, он бы схватился за сердце, но теперь Чиун мог бы очень пригодиться. – Должен ли я понимать вас в том смысле, что наш контракт снова вступает в силу?

– Не вполне, – ответил Мастер Синанджу, усаживаясь на пол прямо перед столом Смита.

Тогда Смит, который знал, что если Мастер Синанджу устраивается на полу, значит, он будет торговаться, схватил со стола два остро отточенных карандаша и листок для заметок и присоединился к Чиуну.

– Римо в наших переговорах мы учитывать не будем, – начал Чиун. Смит кивнул:

– Это означало бы, что вам ввиду уменьшения размера предоставляемых услуг причитается меньший аванс, чем был уплачен.

– Не вполне, – повторил Мастер Синанджу.

– Что вы имеете в виду?

– Это потребует доплаты к авансу.

Смит с треском сломал карандаш.

– Как такое может быть?! – сердито воскликнул он.

– Без Римо мне придется работать вдвое больше, а я старый, слабый человек на закате своих дней.

– Сколько? – жестко спросил Смит.

– Ровно половину. Половина – это справедливо. Смит, которого в любой момент могла настичь рука убийцы, прикинул, во что ему обойдутся запросы Чиуна и возможные расходы на поиски нового директора КЮРЕ, и решил, что суммы примерно равны.

– Хорошо, – сказал он, записывая.

– И еще я попросил бы вас о дополнительных услугах – о жилище и одежде.

– Об одежде?

– Дело в том, что я прибыл по воздуху и не мог захватить с собой мои вещи. У меня всего одно или два кимоно и больше ничего.

Тут Смит припомнил сообщение о транспортном самолете ВВС с безбилетным пассажиром и все понял.

– Не уверен, что нам удастся найти портного, который специализировался бы на кимоно.

– Не утруждайте себя. Просто познакомьте меня с каким-нибудь портным, а мы уж с ним обсудим детали.

– Хорошо. Что-нибудь еще?

– О, пустяки. Транспортные расходы.

– Сколько? – спросил Смит, стараясь держать себя в руках.

– Семь долларов тридцать девять центов.

– Вы добрались от Синанджу до Америки всего за семь долларов тридцать девять центов?

– Понимаете, случилась очень странная вещь: никто не попросил у меня денег за билеты. Но когда я летел в Америку, на самолете не подавали еды и мне пришлось перекусить в ресторане, прежде чем явиться к вам, в крепость “Фолкрофт”. – И Мастер Синанджу расплылся в невинной улыбке.

– Полагаю, вам на первое время понадобятся деньги, пока я не организую поставку золота, – сухо произнес Смит.

– Не хотелось об этом напоминать, но вы абсолютно правы.

– Я дам вам карточку “Америкен экспресс”.

– “Америкен”? – переспросил озадаченный Чиун.

– Естественно, это “золотая” карточка.

– Естественно, – просиял Чиун.

Он и понятия не имел, о чем говорит Смит, но был готов согласиться на все, что содержало золото.

Когда внесение изменений в контракт было закончено, Чиун с радостью поставил под ним свою подпись.

– А теперь вы. – И он протянул Смиту контракт. Смит тоже подписал, удивляясь, почему Чиун так доволен. Обычно, подписывая даже самый выгодный для себя договор, кореец вел себя так, будто ущемлен жесткой позицией Смита. И почему Чиун с готовностью оставил Римо в Синанджу? Может, между ними возник конфликт? Но Смит тут же отогнал от себя эту мысль: Римо и Чиун были неразлучны. Так почему же они все же расстались?

Когда Смит подписал договор, Чиун поднялся с пола, словно дым благовоний из курильницы.

– Готов служить вам, о справедливейший из смертных! Только подайте знак, и я скошу ваших врагов, словно колосья в поле.

– Честно говоря, есть одна проблема...

– Назовите ее! – потребовал Чиун.

– Это непросто. Речь идет еще об одном наемном убийце.

– Другого наемного убийцы не существует, – возразил Мастер Синанджу. – Назовите имя этого недостойного, и к заходу солнца я положу его голову к вашим ногам.

В этот момент зазвонил телефон. Смит поднял голову: прямая линия, связывающая президента США с КЮРЕ.

Смит чопорно снял трубку и поднес к уху.

– Слушаю, господин президент.

– У нас тут проблема, Смит. Не знаю, чем вы можете помочь без оперативников, но, возможно, что-нибудь посоветуете.

– Извините, господин президент, но у нас есть оперативник.

– Правда?

– Да, наш старый сотрудник.

– Тот, что постарше, – шепотом подсказал Чиун, потянув Смита за рукав. – Я, конечно, старше вас с Римо, но я не стар.

Смит громко кашлянул.

– Да, господин президент, вы меня правильно поняли. Мы только что продлили наш контракт еще на один год.

– А я думал, он вышел на пенсию, – сказал президент. – И что он сердит на нас за ту историю с Советами: ведь его ученик погиб, выполняя последнюю миссию.

– Он сейчас как раз в моем кабинете, – произнес Смит, явно испытывая неловкость.

– Моложе, чем всегда, – громко добавил Чиун. Смит закрыл трубку рукой.

– Тес. Президент уверен, что Римо мертв.

– Убитый горем в связи с потерей единственного приемного сына, я тем не менее готов нести эту ношу и расправляться с врагами Америки, – сказал Чиун.

– Достаточно, не стоит переигрывать, – остановил Смит.

Раз он солгал президенту, что Римо погиб, то уже не мог открыть ему правду. Пока этот президент сидит в Овальном кабинете, он не должен знать, что Римо жив, иначе он может счесть Смита ненадежным.

– Хорошо, не буду задавать лишних вопросов, – сказал президент. – Вот какое дело: некто по имени Феррис ДОрр только что чудом избежал похищения, а он очень важен для Америки. Он изобрел какой-то особый способ холодной ковки титана. Полагаю, вам не надо объяснять, насколько это открытие ценно для министерства обороны. Оно, в частности, может настолько сократить расходы на оборону, что мы сможем финансировать множество программ, которые Конгресс пытается сейчас заблокировать.

– Кто совершил покушение?

– В том-то и дело, что мы не знаем. Русские, китайцы или французы, в конце концов! Они сейчас вовсю разрабатывают космическую программу. Но не столь важно, кто за этим стоит, гораздо важнее сейчас защитить ДОрра.

– Я дам задание нашему специальному агенту немедленно заняться этим делом.

– Отлично, Смит. ДОрра сейчас как раз повезли на конспиративную квартиру в Балтиморе. Это пентхаус на Лафайетт-билдинг. Держите меня в курсе.

– Есть, господин президент, – произнес Смит, вешая трубку. – Это был президент, – сообщил он Чиуну.

– Насколько я понял, – сказал Мастер Синанджу, который, подписав контракт, уже не испытывал большого желания льстить Смиту, – речь шла о работе.

– То, с чего мы начали, может подождать, – ответил Смит, который понимал, что угроза его жизни – это его личное дело, а национальная безопасность – приоритет деятельности КЮРЕ. – Вы сейчас отправитесь в Мэриленд.

– Чудное место.

– Да. Кто-то пытался похитить Ферриса ДОрра, металлурга.

– Как некрасиво! – воскликнул Чиун. – Пытаться похитить больного человека!

– Больного?

– Вы же сказали, он металлург? У него аллергия на металлы? Бедняжка! Страшно себе представить, как мучается человек, не имеющий возможности потрогать золото, взять в руки золотую монету. Он, должно быть, очень страдает.

– Металлург – это человек, который работает с металлами, – сказал Смит, вставая.

– А, кузнец.

– Не совсем. Он изобрел способ плавки титана, очень важного металла.

Чиун медленно покачал головой.

– На свете есть лишь один важный металл – желтый.

– Титан очень важен для Америки.

– А он желтого цвета?

– Нет. Думаю, он голубоватого цвета, как свинец.

– Свинец – плохой металл, – сделал гримасу Чиун. – Он погубил Римскую империю. Римляне делали из него трубы для водопровода. Они пили воду, текущую по свинцовым трубам, поэтому сначала потеряли мозги, а потом и всю империю. Даже не сомневаюсь, что у них были свинцовые туалеты. Туалеты могут уничтожить цивилизацию быстрее, чем эпидемия чумы. Даже могущественные греки и те не смогли противостоять натиску сортиров.

– Титан очень важен для Америки, – повторил Смит, не обращая внимания на взрыв красноречия Мастера Синанджу.

– Неужели? Он что же, очень ценный?

– Очень. Он используется для создания деталей реактивных самолетов и в высокотехнологичных областях.

– Если он такой ценный, зачем же тратить его на машины? Почему бы не делать из него вазы? Или скульптуры достойных людей? Я уверен, что прекрасно смотрелся бы в титане.

– Охраняйте ДОрра, и если кто-то попытается на него напасть, уничтожьте, – устало произнес Смит.

– Конечно, – ответил Мастер Синанджу. – Я все прекрасно понял.

Глава тринадцатая

Большую часть пути до Пхеньяна, столицы Народно-демократической Республики Корея, Римо Уильямс шел пешком и наконец увидел первый автомобиль.

Это был заграничный “вольво”. Римо вышел на середину шоссе и принялся ожесточенно махать руками, чтобы машина остановилась.

Автомобиль немного замедлил ход, водитель пристально посмотрел на Римо и поехал дальше.

Тогда Римо побежал за “вольво” – водитель прибавил газу и посмотрел на спидометр. Семьдесят километров в час. Но белый в черной майке по-прежнему маячил в зеркале заднего вида.

Наконец белый поравнялся с автомобилем, и тогда на глазах водителя выступили слезы: такое просто не могло произойти. Этот белый – вовсе не американский шпион, как поначалу решил водитель, на самом деле он злой дух.

– Подвезите меня в Пхеньян! – крикнул Римо шоферу.

Тут-то водитель окончательно уверился, что перед ним злой дух: он не только бежал за машиной, идущей со скоростью семьдесят километров в час, но еще и говорил по-корейски. Американские шпионы не говорят по-корейски, а вот корейские привидения – запросто. И помимо прочего их невидимые руки могут проникать сквозь плоть и вырывать сердца из груди у живых людей.

– Я попросил подвезти меня в Пхеньян! – повторил Римо.

Поскольку кореец не отвечал, Римо принялся барабанить по окну со стороны водителя, пока оно не покрылось паутинкой трещин и не осыпалось на шоссе.

Тогда кореец до упора нажал на педаль газа – но белое привидение продолжало бежать вровень с машиной. От него невозможно было уйти.

Кажется, привидение что-то сказало относительно того, что его надо подвезти. Зачем привидению, которое может лететь со скоростью более семидесяти километров в час, понадобилось ехать в автомобиле, не имело уже никакого значения. Не имело значения также и то, что автомобиль стоил девять годовых зарплат. Привидению понадобилась машина, и не было никакой возможности избавиться от него. Оставался лишь один выход.

Водитель остановил “вольво”, перескочил через сиденье для пассажира и спрятался в высокой траве. Белое привидение не стало гнаться за ним.

– Я всего-навсего просил меня подвезти, – пробормотал Римо, пожимая плечами, и сел за руль. Повернув ключ зажигания, он тронулся с места.

Ехал Римо медленно, внимательно рассматривая следы на шоссе. То и дело попадались отпечатки сандалий. Через милю следы обрывались, уступив место тонкой ленточке ячменя, протянувшейся до самой столицы.

– Чиун, – прошептал Римо.

Через час показались очертания Пхеньяна. В городе преобладали монументальные белые здания, а архитектурной кульминацией являлся каменный факел – северокорейский вариант американской статуи Свободы.

Римо не останавливаясь проехал мимо блокпоста, потому что очень спешил. К тому же его всегда раздражали всякого рода преграды. Но его не остановили, потому что он ехал на иномарке. В Северной Корее только высокопоставленные государственные служащие могли позволить себе разъезжать на иномарках. Да уж если на то пошло, просто на машинах.

Пхеньян сильно отличался от Москвы. И от Пекина. Он не имел ничего общего с теми убогими коммунистическими столицами, из-за которых Восточный блок пользовался дурной репутацией. Ряды аккуратных белых зданий, величественные деревья, растущие по берегам реки Тэджон. Счастливые дети с песнями дружно маршировали в школу. Рабочие с песнями дружной колонной шли на работу. Просто так в Пхеньяне никто не гулял – все маршировали и пели. Разница заключалась лишь в том, что дети пели от избытка счастья, а взрослые пели потому, что иначе могли подвергнуться уголовному преследованию. Просторные парки были украшены многочисленными скульптурами Великого вождя Ким Ир Сена, он благосклонно улыбался с бесчисленных плакатов, развешанных на стенах домов.

Римо, встречавшийся с Ким Ир Сеном, знал, что все эти статуи и плакаты лгут. Они изображали черноволосого и розовощекого политика, в то время как на самом деле у Ким Ир Сена были ввалившиеся щеки, седые волосы и очки.

Проезжая по городу в поисках аэропорта, Римо поразился современной планировке города и широким улицам. Центральная магистраль имела пять полос, но по ней ехало всего несколько машин, причем исключительно “вольво” и “тойоты”. И почему-то все до единой машины избегали ехать по левой полосе. Чтобы сэкономить время, Римо решил воспользоваться именно ею.

Он проехал не более километра, как его начала преследовать маленькая полицейская машина. Полицейский знаками показывал ему, чтобы он съехал с полосы.

– Где здесь аэропорт? – спросил Римо по-корейски.

– Приказываю вам остановиться! – крикнул ему полицейский.

Римо, рассудив, что так скорее узнает, как проехать в аэропорт, подчинился.

Полицейский приблизился к нему, держа наготове пистолет.

– Я что, превысил скорость? – вежливо осведомился Римо.

– Выходи из машины! Быстро! – прикрикнул полицейский.

Римо вышел, и полицейский впервые отчетливо его разглядел. Он немедленно извлек откуда-то свисток и яростно засвистел.

– В чем дело? – поинтересовался Римо.

– Вы арестованы! За проезд по специальному ряду, зарезервированному за Пожизненным лидером, Великим вождем Ким Ир Сеном.

– Шутите? – перебил Римо. – У него что, собственный ряд на шоссе?

– А также за то, что у вас нет вида на жительство, – продолжал полицейский, снова берясь за свисток. Но главная его ошибка была в том, что он навел на Римо пистолет.

Римо выбил пистолет из рук полицейского, пока тот еще не успел понять, что происходит, а потом поднес к изумленным глазам корейского блюстителя порядка.

– Смотри, – сказал Римо. – Фокус.

Он обхватил дуло пистолета пальцами и принялся его быстро-быстро тереть, так что, когда он убрал руку, дуло обвисло, словно мягкий резиновый шланг. Тогда Римо вернул оружие полицейскому.

Тот быстро заморгал, не в силах поверить в случившееся. Если бы он теперь попробовал спустить крючок, то вне всякого сомнения попал бы в себя.

– Синанджу? – заикаясь, произнес он.

– Я новый Мастер, – кивнул Римо.

– Белый?

– Не вполне. Все зависит от точки зрения.

– Рад служить, – поклонился полицейский.

– Мне нравится твой взгляд на проблему. Я ищу старого Мастера, моего учителя.

– Он был здесь. Из-за этого в аэропорту произошла заварушка. У начальства из-за него большие неприятности, причем никто не может понять почему. Стоило ему только слово сказать, и мы обязательно бы ему помогли, но он отказался назвать себя.

– А где он теперь? Полицейский пожал плечами.

– Говорят, он улетел на этот несчастный Юг. И никто не знает почему. Ведь рай здесь, на Севере.

– Это только если ты Пожизненный вождь, – заметил Римо. – А нельзя ли мне организовать полицейский эскорт для поездки в аэропорт?

– Сию минуту, – немедленно согласился полицейский.

В аэропорту все были в высшей степени счастливы услужить Мастеру Синанджу вне зависимости от цвета кожи.

Начальник службы безопасности аэропорта так рьяно выражал свой восторг, что у него начала дергаться щека.

– Когда следующий рейс? – спросил Римо.

– В Москву или в Пекин?

– Мне надо в Америку.

– Очень сожалею, но просто не в состоянии выполнить ваше желание, как бы я того ни хотел, – сказал начальник службы безопасности.

– Почему?

– Народно-Демократическая Республика не может позволить себе терять новых пилотов, доставляя Мастеров Синанджу в недружественные страны.

– Чиун их убил?

– Нет, они совершили самоубийство при посадке. Им было известно, что Юг – это страшное место, и они предпочли смерть жизни без благодеяний нашего славного Вождя.

– Вот что я вам скажу, – начал Римо. – Дайте мне всего одного пилота, а я вам гарантирую, что он вернется назад живой и невредимый. Годится?

Шеф безопасности покачал головой.

– Это невозможно.

Он боялся: вдруг пилот не поверит официальной пропаганде и решит, что Южная Корея – более достойное место для жизни, чем его родина?

– А что возможно?

– Наземное сопровождение до тридцать восьмой параллели. Оставим вас километрах в десяти с нашей стороны, а оттуда уж рукой подать.

– Я привык к более достойному обхождению, – сказал Римо и взял со стола шефа безопасности медную пепельницу. Сжав ее так, что металл заскрипел, он отдал искореженные остатки прямо в руки начальнику службы безопасности.

– Я лично вас отвезу, – спохватился вдруг начальник, чувствуя, как острые края пепельницы врезаются в ладони.

Несколько часов спустя джип шефа безопасности подъехал к колючей проволоке, отделяющей Северную Корею от Южной. По заявлениям северокорейских лидеров, ограждение было установлено для того, чтобы южнокорейские демоны не проникали в Народно-Демократическую Республику. На самом же деле колючая проволока не давала северянам прорваться к долгожданной свободе.

– Дальше уж вы сами, – сказал шеф безопасности.

– Спасибо, – отозвался Римо.

– Жаль, что ваш учитель не проявил такого же благоразумия. Стоило ему только назвать себя, как мы обязательно пришли бы к какому-нибудь реалистическому решению.

– Полагаю, он хотел, чтобы его нашли.

– Зачем же было калечить наших людей, когда можно было просто назвать себя?

– Наверно, он хотел действовать тайно, – ответил Римо, исчезая в кустах.