Текст книги "Секретные тюрьмы ЦРУ"

Реакция Румынии и Польши понятна – среди всех европейских стран, замешанных в скандале, они оказываются «самыми виноватыми» из-за наличия на их территории еще и секретных изоляторов, показывая свою несостоятельность. Здесь встает вопрос о возможной «незрелости» этих стран, которые, как мы помним, не так давно вступили в Евросоюз, а Румыния на момент расследования вообще еще не была в числе его членов, и каждая «провинность» могла стать роковой, доказательством ее несоответствия требованиям «Старой Европы», и даже некоторой недоразвитости относительно стран, которые являются давними членами ЕС.

Признание невозможности контролировать происходящее на собственных территориях – не самое лучшее доказательство того, что страна может соответствовать европейским нормам и стандартам. Кроме того, все это может вызвать отрицательное отношение к Румынии и Польше экономически более развитых стран.

Несмотря на все эти действия, повторное расследование, проведенное по поручению Парламентской Ассамблеи Диком Марти, еще раз подтвердило обвинения, выдвинутые в адрес этих стран. Доклад по итогам расследования, занявший на этот раз 72 страницы, посвящен участию стран – членов Совета Европы в секретных задержаниях и незаконных выдачах задержанных.

Доклад подробно описывает возможности и функционирование программы задержания и транспортировок заключенных ЦРУ. По приведенным данным, программа осуществлялась в контакте с правительственными кругами соответствующих стран и могла оставаться в тайне благодаря строгому соблюдению правил конфиденциальности, установленной в структуре НАТО.

Марти утверждает, что между 2002 и 2005 годами в тюрьмах Польши и Румынии находились узники ЦРУ, причем это происходило с согласия властей данных стран. В частности, были осведомлены и дали свое согласие на участие в секретных программах ЦРУ бывший президент Польши Квасьневский и бывший президент Румынии Илиеску.

Для подтверждения своих выводов Марти приводит результаты интервью с более чем 30 действующими и бывшими сотрудниками разведслужб Европы и США, а также компьютерный анализ данных международной системы планирования полетов. Это позволило назвать некоторые конкретные места содержания незаконно задержанных узников на территории Европы.

Марти также подробно исследовал роль правительств отдельных государств в незаконных задержаниях, выдачах и содержании под стражей своих граждан (роль итальянских властей в деле Абу Омара, канадских – в деле Махера Арара) и указал на сокрытие важных для проводимых судебных следствий данных со стороны итальянских и германских властей.

Важнейший вывод Марти (его важность показывает тот факт, что уже на следующий день Белый дом выступил с опровержением обнародованной информации): возможность содержания узников ЦРУ в Европе возникла после подписания секретного соглашения между США и НАТО в октябре 2001 года. Марти утверждает, что государства – члены НАТО существенно нарушали права человека в целях сохранения государственной тайны.

В то же время НАТО отказывается от обвинений, выдвинутых против этой структуры. Как заявила на следующий же день после обнародования второго доклада Дика Марти заместитель официального представителя НАТО Кармэн Ромеро, секретного договора между США и Североатлантическим альянсом о транспортировке самолетами через территорию Европы подозреваемых в терроризме не существует. По словам Ромеро, перелеты совершались «по индивидуальной» договоренности между США и другими союзниками по НАТО.

ВАШИНГТОН ДЕРЖИТ ОТВЕТ
Политика безопасности превыше прав человека

Даже если мы делаем незаконные вещи или если мы причиняем вред (а я знаю – речь может идти об отвратительных вещах), ничто нельзя приравнять к тому, что делают сами террористы.

Роберт Векслер[29]29
  Роберт Векслер – американский сенатор, член Демократической партии. Источник: статья европейского журналиста, депутата Европарламента Джульетто Кьеза «ЦРУ. Лицензия на пытки», перевод которой опубликован в газете «Трибуна» от 31 августа 2006 года.


[Закрыть]

Белый Дом, отделенный от расследования Временного комитета океаном, пытался построить свою версию происходящего. 10 марта 2006 года в Вашингтоне Филипп Зеликов, советник Госдепартамента, а в прошлом – исполнительный директор Комиссии по расследованию терактов 11 сентября, читал лекцию с впечатляющим названием «Правовая политика в сумеречной войне»[30]30
  http://www.state.gov/s/c/rls/rm/65947.htm.


[Закрыть]. Отвергнув все обвинения в адрес США, касающиеся пыток, чиновник пояснил суть термина «выдача»: «пересылка какого-либо лица из одного места в другое с целями допроса или долговременного содержания под стражей».

Местное правительство, по Зеликову, может не желать присутствия неких лиц на своей территории, желает от них избавиться. Что делать, если экстрадиция невозможна: «либо потому что юридическая система не срабатывает адекватно, по их [местного правительства. – Ред.] мнению, либо доказательства недостаточны для представления в суд, хотя для местных властей они вполне убедительны?» Тут и становится понятной миссия, взятая на себя США. «В ситуации, когда местное правительство, в силу разных причин, не способно решить проблему, выбор невелик. Нельзя же позволить [подозреваемым] лицам остаться в стране, в которой они обычно не проводят терактов; они планируют атаки на нас и на наши объекты в других странах», – утверждает Зеликов.

Итак, безопасность США требует перемещения подозрительных лиц из страны их пребывания, где они готовят теракты против Америки, в некое более удобное место, где данные лица могли бы находиться под присмотром. Увы, не всегда возможно передать этих лиц в третьи страны. Тогда приходится брать их под стражу американским властям, помещая затем, к примеру, в Гуантанамо, либо отправляя в тюрьмы в Ираке. Отказ от практики «выдач», по Зеликову, будет иметь «катастрофические последствия». «Выдачи» необходимы, но надо четко прописать цели и задачи такой политики.

Отзвуки скандала прослеживались не только в выступлениях официальных лиц. 22 апреля 2006 года стало известно, что из Центрального разведывательного управления уволена Мэри Маккарти, проработавшая в этой организации 25 лет. Она занимала пост специального советника при прошлом президенте США – Билле Клинтоне и при нынешнем – Джордже Буше. Причиной увольнения была названа «передача прессе секретной информации».

Нет сомнений, что увольнение Маккарти произошло в рамках расследования, начатого ЦРУ после появления первых публикаций на тему секретных тюрем. Сотрудники управления были обязаны пройти тесты на детекторе лжи. Во время проведения допроса г-жи Маккарти полиграф показал, что она «может говорить неправду». Г-жа Маккарти до сих пор не признает себя виновной, утверждая, что она не могла передать данную информацию хотя бы потому, что у нее не было к ней доступа.

С продвижением хода расследования Европарламента вопросы о полетах самолетов ЦРУ приобретали все более и более конкретный характер. 29 апреля вопрос о тайных полетах через ирландский аэропорт Шеннон был задан послу США в Ирландии Джеймсу Кенни[31]31
  http://www.state.gov/p/eur/rls/rm/65831.htm.


[Закрыть]. Посол повторил стандартный аргумент о законности выдач, приведя пример с выдачей Милошевича Гаагскому трибуналу, которая юридически не была экстрадицией. «Мы применяли выдачи – мы не отрицаем это – но они были редки... Мыникогда не стали бы переправлять задержанных через ирландские аэропорты или воздушное пространство в нарушение ирландского суверенитета. Нет никаких доказательств обратного, и ирландское правительство однозначно заявило, что не давало разрешений на такие полеты. Эта тема искусственно раздута по политическим мотивам».

4 мая Джорджу Бушу во время интервью германскому каналу АРД[32]32
  http://www.whitehouse.gov/news/releases/2006/05/20060507-3.html.


[Закрыть] был задан вопрос этического плана: считает ли президент допустимыми секретные полеты самолетов ЦРУ через германские аэропорты и допросы, в том числе граждан Германии – страны, являющейся другом и союзником США в войне с террором? Последовавший за этим диалог стоит привести полностью:

– Президент: Прежде всего, я стараюсь не говорить на темы, касающиеся разведывательной деятельности, в противном случае это будет уже не разведывательная деятельность. Вопросы, которые вы задаете, будут рассмотрены, в каких-то случаях в судах, в каких-то – через прессу. Но Германия – друг.

– ARD: Но само поведение? Это поведение союзника?

– Президент: О чем вы, собственно, говорите?

– ARD: Я имею в виду, что вы не просили союзника о помощи, не информировали его и так далее.

– Президент: Относительно чего? Приведите пример.

– ARD: Ну например, эти полеты.

– Президент: Вы снова просите меня рассуждать на темы разведки, чего я не намерен делать. Люди могут говорить, что им угодно, но мы работаем в тесном контакте с Германией на всех фронтах, чтобы защитить себя.

Президент США, как известно, не очень уверенно чувствует себя в общении с прессой. На совместной с премьер-министром Дании пресс-конференции 9 июня[33]33
  http://www.whitehouse.gov/news/releases/2006/06/20060609-2.html.


[Закрыть] Буш выглядел чуть лучше, ответив на вопрос о секретных полетах следующее: «...в тех случаях, когда мы не можем экстрадировать кого-либо, кто опасен, имеют место выдачи. Это часть нашей политики в течение долгого времени – не только моя, но и предыдущие администрации применяли выдачи для защиты народа».

Но все это было не то. Развитие скандала, к которому подключились официальные структуры Евросоюза, диктовало необходимость радикального, давно назревшего решения – признания существования секретной системы поиска, задержания, пересылки, содержания под стражей и допроса лиц, подозреваемых в терроризме. Президент США признал существование такой системы 5 сентября 2006 года[34]34
  http://www.whitehouse.gov/news/releases/2006/09/20060906-3.html.


[Закрыть]. Вот его основные тезисы.

Подчеркнув еще раз исключительную важность разведки как оружия в борьбе с терроризмом, Джордж Буш указал на главный источник информации, которая может предотвратить новые теракты. Таким источником являются сами террористы. Они обладают уникальным знанием как о готовящихся терактах, так и о механизмах функционирования террористических сетей. «Наша безопасность зависит от нашей способности добыть эту информацию. Чтобы выиграть войну с терроризмом, мы должны задерживать, допрашивать и, если надо, наказывать террористов, захваченных здесь, в Америке, и на полях боев по всему миру». Для этого необходимы специальные «условия».

В дополнение к террористам, содержащимся в Гуантанамо, небольшое количество «подозреваемых лидеров террористов и боевиков, захваченных во время войны, содержались и допрашивались за пределами США, в рамках отдельной программы под управлением ЦРУ». Это были люди, вероятно, непосредственно участвовавшие в подготовке терактов 11 сентября и других акций. «Безопасность нашего народа зависит от того, сможем ли мы узнать, что знают эти люди», – сказал Буш. Чтобы не быть голословным, Буш привел примеры эффективности этой программы.

Одним из террористов, пойманных во время операций в Афганистане и Ираке, был Абу Зубейд. Первоначальные допросы показали, что он обладает важной информацией. Но потом Абу Зубейд замолчал, и «стало ясно, что он прошел специальную тренировку» для того, чтобы не расколоться на допросе. «После этого ЦРУ использовало альтернативный набор процедур. Эти процедуры были разработаны с учетом требований безопасности, в соответствии с нашими законами, конституцией, международными обязательствами... они были проверены Министерством юстиции... они были жесткими, но безопасными, законными, необходимыми».

В результате Абу Зубейд заговорил. Информация, полученная от него, позволила поймать Халеда Шейха Мохаммеда – одного из лидеров «Аль-Каиды». Благодаря информации, полученной в рамках программы ЦРУ, были предотвращены многие теракты против американцев в Джибути, Карачи, захват самолетов в Хитроу и др. Программа инспектировалась генеральным прокурором, юристами Госдепартамента и другими структурами – и все они подтвердили ее законность. Следователи, прежде чем их допустят до допроса террористов, проходят курс подготовки продолжительностью 250 часов.

Многие из задержанных, после того как их ценность для разведки исчерпывалась, возвращались в свои страны для дальнейшего осуждения в соответствии с местными законами. «Мы будем продолжать привлекать самых опасных террористов в мире к ответу, и мы будем продолжать собирать важнейшую развединформацию, необходимую для защиты нашей страны. Перевозки, идущие в настоящий момент, означают, что в программе ЦРУ на данный момент никто не содержится. Но по мере того как важные террористы будут задерживаться, необходимость в получении от них информации останется – а значит, программа ЦРУ для допроса террористов сохранит свое значение».

В завершение Буш пояснил мотивы, побудившие его раскрыть существование программы. Во-первых, программа достигла результатов – следствие закончено, надо передавать дела в суд, а для этого необходимо раскрыть механизмы следствия и сбора улик. Второе – Верховный суд США распространил на террористов действие Третьей статьи Женевских конвенций, которая запрещает «жестокие, бесчеловечные или унижающие достоинство виды обращения и наказания».

«Проблема в том, что данные положения размыты и неопределенны, и каждый американский или иностранный судья может по-своему их интерпретировать. Есть опасения, что сотрудники наших спецслужб могут быть привлечены к ответственности по Закону о военных преступлениях – только лишь за то, что они профессионально делали свою работу, – сказал Джордж Буш. – Это неприемлемо... Мыв долгу перед этими людьми. Мыдолжны дать им четкие правила, чтобы они могли продолжать свою работу по защите нашего народа».

Речь Буша можно считать переломным моментом скандала. Было признано существование системы, руководимой ЦРУ; был признан факт удержания ряда лиц под стражей; был косвенно признан факт обращения с заключенными, противоречащего Женевской конвенции. Дабы избежать обвинения в пытках, администрация Буша противопоставляла одни положения конвенции другим, сознательно сужая понятие «пытка», выводя из-под этого понятия действия ЦРУ. Однако ни слова не сказано о европейском измерении скандала.

В речи Буша слово «Европа» упоминается лишь дважды – и оба раза при указании на то, что программа ЦРУ помогла предотвратить в Европе теракты. Президент ни слова не сказал ни о самолетах, ни о полетах, ни о нарушении суверенитета других стран. Тем самым он еще раз постарался направить ход скандала в менее опасное для своего правительства русло, предоставив европейским правительствам самим отдуваться за существование на их территории секретных тюрем, если таковые имелись.

Ровно на пятую годовщину терактов 11 сентября юридический советник Белого дома Джон Беллинджер дал в Риме подробные пояснения по сути скандала[35]35
  http://italy.usembassy.gov/viewer/article.asp?article=/file2006_09/alia/a6090817.htm.


[Закрыть]. Признав некоторые факты плохого обращения с заключенными (не называя, впрочем, имен), Беллинджер пожаловался, что необоснованные обвинения в адрес США сильно гиперболизированы. Европейская пресса печатает все подряд, не проверяя фактов. Так, часты заявления о сотнях и даже тысячах полетов самолетов ЦРУ, что является безусловным абсурдом. Хуже того, такую безответственную риторику подхватили и официальные органы – Совет Европы считает, что США создали в Европе «паучью сеть» из секретных тюрем ЦРУ. Вся эта политизированная шумиха наносит вполне реальный урон сотрудничеству США и Европы в области борьбы с терроризмом. Правительство США призывает к конструктивному диалогу.

Предметом такого диалога, по Беллинджеру, должны стать юридические проблемы войны с терроризмом. США хотят донести до Европы, что международное законодательство несовершенно и не подходит для борьбы с угрозой терроризма. Даже среди критиков американской практики выдач нет единства. Одни считают, что юридических трудностей нет как таковых, что обычное уголовное законодательство и международное гуманитарное право вполне подходят для войны против террора. Вторые считают, что за основу надо взять законы войны, но при этом критикуют США за то, что они не предоставили подозреваемым в терроризме той защиты, которую дает Женевская конвенция. Третьи выступают за компромиссное решение.

США, по мнению Беллинджера, уже нащупывают правильное решение. Это возможно благодаря самонастраивающемуся характеру американской власти (системе «сдержек и противовесов»). Так, конгресс принял Закон об обращении с заключенными (Detainee Treatment Act), запрещающий пытки и прочее неподобающее обращение; Верховный суд распространил на подозреваемых в терроризме права военнопленных. Министерство обороны издало новое руководство по допросам, соответствующее Женевской конвенции. Четырнадцать заключенных из секретных тюрем ЦРУ были перевезены в Гуантанамо, где к ним смогли получить доступ правозащитные структуры. Администрация США представила в конгресс проект закона, учреждающего специальные военные комиссии в качестве судов по делам о терроризме. Эти комиссии обеспечат «полный и справедливый суд, в то же время защищая нашу национальную безопасность».

В правовой сфере необходима ревизия существующих норм на предмет их соответствия угрозам XXI века. Джон Рид, министр обороны Великобритании, призвал весной 2006 года пересмотреть Женевские конвенции. Беллинджер придерживается аналогичного мнения: «мы должны придумать, как применять права человека и международные договоры с тем, чтобы все же иметь возможность защитить наши общества». Необходим более прагматичный подход к юридическим проблемам. Этого пока нет. Так, Совет Европы считает все выдачи незаконными, не понимая, что европейские страны тоже иногда пользовались этой практикой.

Прагматический подход, по Беллинджеру, «должен допускать выдачи в редких случаях». Аналогично Комиссия ООН против пыток и другие правозащитные организации высказывают недоверие тем дипломатическим гарантиям гуманного обращения, которые США получают от третьих стран перед выдачей туда подозреваемых в терроризме. «Такой негибкий отказ от признания надежности дипломатических гарантий мог бы быть приемлем, если бы страны [контртеррористической коалиции. – Ред.] имели дело с небольшим количеством лиц, которые могли быть подвергнуты пытке в случае возврата в свою страну происхождения. Но сейчас страны столкнулись с невозможностью возврата сотен иностранцев, плетущих террористические заговоры против их граждан». По Беллинджеру, к дипломатическим гарантиям нужно относиться лояльнее.

Подробный комментарий Беллинджера интересен в двух аспектах. Обратите внимание на явное противопоставление автором интересов национальной безопасности и прав человека. Из первых двух выделенных фраз можно заключить, что права человека, тем более если он террорист, являются в понимании Беллинджера препятствием на пути правосудия, чуть ли не сами по себе представляют угрозу национальной безопасности.

В прямом противоречии находятся два следующих тезиса. Беллинджер выступает за ограниченное число выдач, но сам же признает, что на данный момент число подозреваемых исчисляется сотнями. Где он видел эти сотни, «плетущие террористические заговоры»? Что это вообще за риторика? Кто готовит теракты, где? Если это так, почему же эти сотни людей не арестованы? Ответ прост – нет доказательств, достаточных для ареста. Поэтому необходимо выдать людей в третьи страны, где их смогут допросить и вытянуть из них информацию об этих самых «заговорах». При этом, заметим, никого не будут пытать! Пытать не будут, но допросят эффективнее, чем это возможно в США...

14 февраля того же года Беллинджеру довелось комментировать доклад Европарламента в эфире BBC[36]36
  http://useu.usmission.gov/Dossiers/Detainee_Issues/Feb1407_Bellinger_BBC_Detainees.asp.


[Закрыть]. «Я думаю, он неверен с точки зрения законов, неверен по фактам, крайне не сбалансирован и выдвигает многочисленные голословные обвинения против Соединенных Штатов и европейцев». Ошибочность доклада с точки зрения законов, по Беллинджеру, заключается в том, что все выдачи считаются заведомо незаконными. И снова опытный юрист отпускает парадоксальные комментарии: «Я считаю... если подозреваемый в терроризме вышел за пределы досягаемости нормальных юридических процедур, нормальных отношений экстрадиции, мы не должны просто дать ему уйти. Вот почему США и страны Европы исторически пришли к тому, чтобы загребать (to grab) людей, которых затем можно предать суду или передать в какую-либо другую страну для суда».

Заметим, что речь идет о подозреваемых в терроризме, которые тем не менее находятся вне досягаемости закона. Что это за ситуация? Бен Ладен в горах Афганистана? Допустим. Но при чем тогда тут страны Европы? Журналист BBC заметил это. Последовал вопрос: «Главная критика заключалась в том, что людей высылали вообще безо всяких юридических процедур. Это ведь были внепроцедурные выдачи, не так ли?» Ответ Беллинджера: «Любая выдача в общем означает, что вы просто загребаете кого-то, так как не можете достать его другими [т. е. законными. – Ред.] путями... Если вы не можете получить его путем экстрадиции или других юридических процедур, вы просто не должны дать ему уйти. Вы используете разведку, чтобы доставить его куда-нибудь».

Журналист указал Беллинджеру, что подозреваемых переправляли в третьи страны не для суда, а для допроса. Симптоматично – чиновник ушел от ответа, добавив лишь, что «...утверждение, что все 1245 полетов самолетов разведки были с целью выдач, опасно. Возможных полетов с целью выдач была горстка; обратное никем еще не доказано». Журналист ставит вопрос ребром: уверен ли господин юридический советник, что все эти выдачи были произведены в соответствии с законом? Чем жестче вопрос, тем размытее ответ: «...доклад повествует о событиях четырех-пятилетней давности. Я думаю, любая страна, после того как она потеряет 3000 человек в одночасье, должна отвечать по-настоящему жестко. Но за последние пять лет в наших законах, нашей политике и практике произошла существенная эволюция... Но сейчас мы имеем вполне четкие законы, политику и практику. Мыне шлем людей в третьи страны для пыток».

Журналист захлопнул ловушку: «Но ведь это значит, что тогда эти законы и практика еще не существовали, а значит, [незаконные выдачи. – Ред.] могли иметь место». Беллинджер пытается увернуться: «...доклад сосредоточен на событиях прошлых лет... постоянно зацикливаться на проблеме разведывательных полетов опасно, это может подорвать трансатлантическое сотрудничество... Если Европарламент хочет, чтобы мы запретили или осудили полеты самолетов разведки, а именно этого он и хочет, тогда сотрудничество однозначно пострадает».

Журналист продолжает прессинг: всегда ли США информировали страны Европы о полетах самолетов ЦРУ? Простой вопрос, требующий, казалось бы, односложного ответа – ДА либо НЕТ! Тяжело чиновнику, от которого требуют ответов, а ответить-то и нечего. Беллинджер снова уходит от ответа, подменяя предмет вопроса. Чиновник отказался подтверждать или опровергать, ссылаясь на то, что полеты – разведывательная деятельность, а ее из соображений секретности не принято подтверждать или опровергать. Тем самым предмет вопроса был успешно подменен; журналист спрашивал не о полетах, а об отношениях между США и странами Европы в данном вопросе, что, конечно, не могло быть секретной информацией.

Уход чиновника от прямого ответа на прямой вопрос следует рассматривать, конечно, как косвенное подтверждение того, что США не всегда предупреждали европейские правительства о полетах. В заключение Беллинджер заметил: «Утверждение, что мы просто хватали людей на улицах европейских столиц, от Англии до Португалии и Швейцарии, чрезвычайно нелепо... Могло остаться впечатление, что некоторые обвинения верны, так как мы не комментируем некоторые виды деятельности. Это очень огорчает нас». Советник Белого дома, который несколькими минутами ранее оправдывал необходимость «загребать» людей без лишних церемоний, теперь категорически отрицает, что ЦРУ «хватало» людей на улицах европейских городов... Явное, кричащее противоречие. Но только в том случае, если велась честная игра.

Тем не менее военное ведомство США решило немного смягчить последствия разразившегося скандала для США, утвердив новую полевую инструкцию по обращению с пленными. В этой инструкции от 6 сентября 2006 года Пентагон подтвердил действенность принципов Женевской конвенции в отношении всех заключенных. В новой инструкции утверждается два вида тактики ведения допроса: один для обычных военнопленных, другой – для участников незаконных вооруженных формирований, плененных на поле боя с оружием в руках. При этом Пентагон утверждает, что на всех заключенных будет распространяться положение статьи № 3 конвенции, запрещающей жестокое обращение и применение пыток.