Текст книги "За что наказан великий импровизатор"

С одной стороны, такая подготовка нравилась. Я прекрасно знал, что мне предстоит в следующий понедельник, и на сто процентов был уверен в успехе. Но, с другой стороны, я столько времени потратил на один урок – вдумайтесь только, всего один!!! – что же я буду делать, когда стану учителем? Ведь нужно будет давать не один, а пять, а то и шесть уроков за день. Сколько ж тогда времени уйдёт на подготовку? Страшно представить! А если вообразить, что начальная школа учится пять дней в неделю, задача кажется совершенно невыполнимой. Впрочем, о будущем позже, теперь главное здесь не проколоться.

Никогда ещё выходные не длились так долго. Обычно хочется отдохнуть побольше, на пары не ходить, а о практике так и вовсе не думать.

И вот понедельник. Я оделся так, как ни на один прежний урок. Костюм, галстук. Под мышкой кожаная папка на молнии. Я сидел на мягкой чёрной скамейке в коридоре, напротив кабинета третьего класса. Посмотрел на часы. Через десять минут звонок. Я ещё раз открыл папку, наскоро пробежал глазами конспект. Не важно, что знаю его наизусть, лишний раз прочесть не помешает. В пяти шагах стояла Люба Абрамова, студентка с параллельной группы. Она прогуливалась у окна взад-вперёд и тоже учила урок. Неслышно шевеля губами, она то заглядывала в бумажки, то поднимала глаза к потолку, будто готовилась сдавать стихотворение.

– У тебя что сейчас? – шепотом спросил я.

– Математика. А у тебя чё?

– Литература.

– Ты как, готов?

– Да вроде как, – скромно пожал плечами: – не знаю.

– Блииин, я вообще боюсь! – призналась Люба: – Ещё эта математика! Не фига не понимаю.

– Чё за тема?

– Да эта… деление трехзначных чисел на однозначные.

Я присвистнул. Люба опять уткнулась в конспект, читая шепотом.

Тут прозвенел звонок. По телу пробежали мурашки.

До чего курьёзно, подумайте! Раньше при слабой подготовке звонок перед твоим уроком такого волнения не вызывал. Ну звонок и звонок, ничего особенного. Сорок минут позора и гуляй, Вася! А теперь подготовка превосходная, а страх будто ну совершенно не готов. И хочется, и боязно. Минутку бы ещё посидеть, настроиться.

В коридор стали выбегать дети. Учителя с классными журналами под мышкой проходили в учительскую. Двери всех кабинетов были уже открыты, и только в третьем классе пока тишина.

«– Если через пять минут ничего не измениться, придётся войти, – думал я: – Мне надо готовиться».

Но тут в кабинете послышалось радостное оживление, и третьеклассники пошли на перемену.

– Пацаны, погнали в столовку! – сказал какой-то мальчик, и все, кто был с ним, побежали к лестнице.

– Шагом! – кричали дежурные, с красными повязками на руках.

Я выдохнул, как перед прыжком в воду, и смело вошёл в кабинет. Ребята, кто остался в классе, готовились к литературному чтению. Выкладывали учебники, дневники, тетрадки. Ирина Анатольевна сидела за последней партой вместе с методистом из колледжа Ольгой Петровной и высказывала Наташе (это она сейчас проводила урок) свои впечатления. Они не заметили, как я вошёл. Никому не мешая, положил папку на учительский стол, который на сорок минут станет моим рабочим местом, взял тряпку и стал стирать записи с доски. Тряпку пришлось тщательно намочить. Наташа сильно нажимает на мел, когда пишет, от этого всухую труднее стирать. Дочиста вымыв доску, оставив только число и «классную работу», я вывесил четыре бумажных полоски со словами: «таратайка», «ситро», «ботанический сад», «цесарка». на край стола, так чтобы всегда был на глазах, положил конспект, а конверт с письмом оставил в папке. Самое вкусное напоследок!

Так, вроде всё! Посмотрел на часы. До начала четыре минуты. Ирина Анатольевна писала что-то в наташином дневнике, и, судя по лицу её, урок практикантки ей понравился. Теперь говорила Ольга Петровна. Она не затягивала, и в конце разговора пожала Наташе руку, сказав:

– Молодец. Продолжай в том же духе.

Когда Ольга Петровна и Наташа стали собираться, в кабинет вошла Алла Григорьевна. В руке она держала толстую тетрадь, ручку и какой-то лист с таблицами. Сухо поздоровавшись со мной, Алла Григорьевна прошла в конец кабинета, села на место Ольги Петровны и, улыбнувшись, стала о чём-то говорить с Ириной Анатольевной. Если бы не обстановка, можно было с лёгкостью подумать, что это сидят две подружки и обсуждают что-нибудь такое женское.

Проходя мимо, Наташа взяла меня за руку и шепнула:

– Ну удачи. Буду болеть за тебя.

– Спасибо. А у тебя как всё прошло?

Наташа показала пятерню.

– Молодец. Ну, ладно, потом расскажешь.

В класс потихоньку подтягивались ученики. Увидев нового учителя, они радовались, подходили здороваться, и даже называли по имени-отчеству, что было очень приятно.

– Здравствуйте, Виталий Александрович. А чему вы нас учить будете?

На что я, улыбаясь в ответ, ласково отвечал:

– Потерпите. Сами всё увидите.

Тут Ирина Анатольевна, отвлёкшись от разговора, постучала ручкой по парте:

– Так, быстренько по местам, через минуту звонок.

Дважды повторять не пришлось: тут же рассредоточились по партам, сели и смотрели на меня с немым вопросом: «Что будем делать?»

Я вида не подавал, но внутренне настраивался. И нашёл очень интересный способ: представлял себя не учителем, кем по сути своей должен быть, а артистом, который играет учителя. Дети – публика. И сыграть важно убедительно. Так, чтобы зрительный зал, включая наблюдающих его «игру» методистов, поверили.

Прозвенел звонок. И прежде я его слышал много-много раз, но этот звонок мне показался необычным, каким-то новым, и даже торжественным.

«– Ну что ж, начало спектакля. Мой выход!» – подумал я, тут же укорив себя за то, что спектакль – крайне неподходящее слово для школьного урока.

***

– Здравствуйте, ребята! Присаживайтесь! – я рукой пригласил сесть: – Сегодня у нас будет не совсем обычный урок. Дело в том, что вам пришло письмо, – тут-то я и вытащил из папки конверт с крупно напечатанным адресом.

Вы бы видели глаза детей! Это что-то необыкновенное! В них горел интерес, о котором я так мечтал.

И продолжаю:

– Написал его ученик третьего класса Ваня Кувырков из села Учись-не-Хочу. Отправлено третьему «Г» классу 55-ой городской школы. И поскольку письмо пришло не мне, а вам, вам его и открывать. Поднимите руку, кто желает?

Руки подняли все, что совершенно естественно. Письмо само по себе интересно. Раньше на уроки им никаких конвертов не посылали. А тут прислали, ещё предлагают и распечатать.

– Ух как много желающих! – обрадовался я, и краем глаза посмотрел на наблюдателей. Те приятно улыбались, и я понял, что пошёл верным путём: – Но есть условие. Тут написано: «Пусть письмо откроет тот, кто отгадает загадку на обратной стороне конверта». Слушайте внимательно, спрашиваю только по поднятой руке. Договорились?

– Да, – ответили ученики, и видно было, что настроились они решительно.

Я развернул конверт задней стороной и прочёл загадку про «синий домик у ворот».

– Ну, что же это?

Снова лес рук. Я сначала спросил тех, кто поднял первый.

– Это дом, – ответил Коля Уткин.

– Нет, это не дом. Дима?

– Будка.

– Нет. Ева?

– Я знаю! Скворечник!

– Нет. И не скворечник.

Тут мальчик с третьей парты стал трясти рукой, крича шепотом:

– А, я понял-понял! Виталий Александрович! Можно мне! Я понял!

– Так, Руслан, кажется, догадался. Ну, и что же это?

– Почтовый ящик!

– Молодец. Давайте, ребята, похлопаем Руслану. Он правильно отгадал загадку. Так, выходи ко мне, держи конверт, открывай.

Руслан радостный, чуть не бегом подскочил ко мне и взял письмо. Я же стоял в стороне и вместе с классом наблюдал, как счастливый обладатель конверта ножницами аккуратно отрезал краешек.

Внутри лежало само письмо, портрет писателя, ребусы, кроссворды, четыре картинки и восемь комплектов этих же картинок, только меньшего формата.

– Это пока давай мне, – я взял всё, кроме письма: – А ты пока читай, что же вам там написал Ваня. А вы, ребята, слушайте внимательно!

Руслан встал красиво перед классом, так, будто собирался прочесть стихотворение, и громко с выражением…

– «Здравствуйте, девочки и мальчики 3-его класса! Меня зовут Кувырков Ваня, я тоже учусь в 3 классе. Я очень люблю стихи и мне бы очень хотелось с вами немного поиграть. Ответьте на два моих вопроса: какой известный детский поэт и писатель изображен на портрете и название какого его стихотворения я зашифровал в своём ребусе. Желаю вам удачи. P.S.: если у вас будет время, напишите мне, пожалуйста, понравился ли вам урок!»

Пока Руслан читал письмо, в это время я тихо-претихо, почти на цыпочках, подходил к каждой парте, раздавая кому ребусы, а кому кроссворды.

– Спасибо, Руслан. Давай мы с тобой письмо поместим на доску, – я магнитом прицепил листочек в правый верхний угол, – Присаживайся. Ну что, ребята, попробуем ответить на ванины вопросы?

– Да, – отозвался класс.

– Отлично! А для этого вам нужно разгадать кроссворд и решить ребус. Работать будете в парах. В кроссворде зашифровано имя писателя, а в ребусе – название стихотворения, которое мы с вами сегодня будем читать. Умеете разгадывать кроссворды и ребусы?

– Да!

– Тогда приступаем. Даю вам две минутки. Поехали.

И тут пошло обсуждение, так приятное учительскому уху. Я прогуливался между рядами парт, проверяя, как продвигается работа у ребят. Нужна ли помощь. Тут же смотрел, но мельком, на реакцию Аллы Григорьевны и Ирины Анатольевны. Им, судя по лицам, очень нравился такой нестандартный подход будущего учителя. Алла Григорьевна писала в таблицах, а Ирина Анатольевна наоборот. Обычно, в начале урока, когда приходили студенты, она проверяла тетради, чтобы не оставаться после уроков. Так же она делала и сейчас, но только первые пять минут. Теперь она сидела заинтересованная, играя ручкой.

Некоторые ребята уже подняли руки вверх, сцепив пальцы, как в игре «Ручеёк». Это означало, что они закончили работу и готовы отвечать.

– Хорошо, сейчас дождёмся остальных, и начну спрашивать, – сказал я, возвращаясь обратно к доске. Взял магнит и портрет со стола, но так, чтобы ребята не видели изображения. И только когда я увидел, что все пары готовы, спросил:

– Та-а-ак, – сказал я, и тут же отметил сам про себя, как часто учителя любят начинать фразы именно с этого слова, – о произведении какого автора мы сегодня будем говорить? Пожалуйста, первая пара.

Лёша Иванов встал и полным ответом, как учили, сказал:

– Сегодня мы будем говорить о Маршаке.

– Ребята, кто решал кроссворд, поднимите руку, кто согласен?

Подняли единогласно.

– Так, совершенно верно, о Маршаке. Садись, Лёша, пожалуйста, – я повесил портрет на доску, – А кто скажет, как зовут Маршака?

Тут ребята ответили хором, не дожидаясь команды:

– Самуил Яковлевич Маршак!

– Ну вот, другое дело! А какие произведения Маршака вы знаете? Или какие читали?

– «Мистер Твистер»!

– «Вот такой рассеянный»

– «Багаж»

– «Кошкин дом»

– «Сказка об умном мышонке»

– «Сказка о глупом мышонке»….

Ученики так много называли сочинений Самуила Яковлевича, что мне даже пришлось останавливать.

– Какие вы молодцы! Как, оказывается, много вы читали нашего сегодняшнего автора! А знаете ли вы, что загадку, которую отгадал Руслан, написал тоже Самуил Маршак.

Ученики покачали головой.

– Вот, теперь знаете. Ну что, на один вопрос мы ответили. А какое же произведение мы будем читать? Пожалуйста, ваша пара.

Сосновская Люба, девочка с бантом на голове, встала отвечать:

– Мы будем читать произведение «Хороший день».

– Кто согласен? – спросил я тех, кто решал ребус.

И снова единогласно.

– Молодцы. Давайте погладим сами себя по голове, мы отлично справились с этим заданием. А теперь откроем учебники на странице сто двадцать первой и посмотрим на иллюстрации. Как думаете, а о чём это стихотворение?

– Ну…

– Да, пожалуйста.

– ….о том, как один мальчик с папой ходил в зоопарк…

– Та-а-ак. Ещё. Света.

– Как они в тир ходили.

– Мороженое ели, – добавил кто-то с задней парты.

– Мороженое, – кивнул я и тут же новый вопрос, – Ребята, а поднимите руку, кто раньше читал это стихотворение?

На этот раз руки никто не поднял.

– Так, хорошо, – сказал я, – Прежде чем мы станем читать, разберёмся сначала со словами, которые встречаются в этом сочинении. Я их вывесил на доску. Прочитайте, пожалуйста.

Пока ученики читал, я взял со стола новые карточки:

– А сейчас послушайте задание, – я положил карточки на первые парты и попросил передавать дальше. Просьба была выполнена моментально, – у каждой пары есть вот такой лист с четырьмя пустыми окошками. Над каждым окошком слово с доски. Так же у вас есть четыре картинки. Ваша задача расположить картинки по окошкам в соответствии со словом. Задача ясна?

Ну ещё бы! И договорить не успел, а половина класса уже приступила к выполнению задания. Через полторы минуты ребята уже сидели с поднятыми домиком руками. Прогуливаясь между рядами, я смотрел, как дети выполняют задание, и увидел, что «ботанический сад» и «ситро» они соотнесли с картинками верно, а вот «таратайку» и «цесарку» часть класса перепутали.

– Ну что, давайте проверять. Рома, выходи к доске, вот тебе картинки, покажи, как ты их распределил.

– Вот это ботанический сад, – Рома показал картинку классу и магнитом прицепил его под словами «ботанический сад», – Это ситро, – прицепил под словом «ситро», – Это, – показывает карету, – цесарка, – и вешает под «цесаркой», – а это таратайка, – помещает птицу под «таратайкой». Закончив, Рома встал по струнке и ждал моей оценки.

Я обратился к классу, пусть сами оценят.

– Ребята, поднимите руки, кто согласен с Ромой.

Четыре человека были согласны.

– А кто не согласен?

Несогласных оказалось большинство.

– Виталий Александрович, можно я скажу? – просил Лёша Иванов.

– Да, пожалуйста.

– Рома перепутал, надо было…

– А ты выйди к доске, покажи как правильно.

Лёша с охотой вышел к доске и таратайку с цесаркой поменял местами.

– Цесарка это птица, я это точно знаю. У моей бабушки они есть.

– Молодец! Видите, ребята, у нас есть человек, который точно знает, что такое цесарка. Ну а с остальным ты согласен?

– Да, – кивнул Иванов.

– Ну молодцы, я тоже согласен. Присаживайтесь. Встаньте, пожалуйста, те, кто не сделал ни одной ошибки.

Встало большинство.

– Ой как хорошо. Почти весь класс. А кто допустил такую же ошибку, как Рома?

Таких было четыре человека.

– Ну ничего страшного, – успокаивал я, – зато теперь вы знаете, что такое цесарка и таратайка, правда ведь?

Ребята кивнули.

– А сейчас будем читать. Но сначала я, следите за моей интонацией, потому что потом я вас буду слушать.

И, встав по центру, я открыл учебник и с максимальным выражением, на какое способен, чётко как на сцене, читал. Я знал стихотворение практически наизусть, что позволило мне следить за реакцией учеников и их работой.

Дочитав до последней строчки, я дал возможность почитать ученикам. Но прежде – (чуть не забыл!) – провёл очень важный этап урока – физминутку. И только после этого сели обратно за парты, стали читать по цепочке. Половину стихотворения один ученик, другую половину – другой, и так далее. Я следил за тем, чтобы ребята читали с выражением, обращали внимание на знаки препинания, не торопились.

– Кому понравилось стихотворение, поднимите руки? – задал я любимый студентами вопрос, и сам это понимал. «Ничего, компенсирую его следующим вопросом!»

Руки подняли все.

– А чем оно вам понравилось?

– Ну тем что….. – отвечала Маша Косичкина, – в зоопарк мальчик ходил, мороженое ел….

– А мне оно понравилось, – отвечал Леша Иванов, – что мальчик был с папой на выходных.

– Ребята, а у вас когда-нибудь был свой хороший день? – спросил я.

– Да! – хором ответили дети.

– А кто-нибудь хочет рассказать о своём хорошем дне?

О-о-о, желающих было предостаточно. Лёша Иванов, заикаясь, рассказывал, как он с родителями ездил в Сочи, как купался в море и бегал босиком по пляжу. Саша Персиков поделился тем, как он с мамой ходил в лес по ягоды, нашёл ёжика и кормил его бутербродом с колбасой. Маша Косичкина рассказала о том, как с семьёй ходила в цирк в свой день рождения и сфотографировалась с удавом Гошей. Можно было послушать и других ребят, тем более что очень просились. Но часы показывали, что до конца урока осталось минут шесть.

– Молодцы! Мне очень хочется вас всех похвалить за вашу активность, за вашу прекрасную работу. Но, ребята, вы помните, о чём просил нас Ваня?

– Он нас просил, чтобы мы написали ему письмо, – чётко ответил Руслан Черняев.

– Правильно, – кивнул я, выдавая каждому чистый тетрадный листок, – Умеете письма писать?

– Да.

– С каких слов обычно начинают письмо?

– «Привет, Ваня»

– «Здравствуй, Ваня»

– «Добрый день»

– Та-а-ак, – потирая руки от удовольствия, сказал я, – А как закончим?

– «Пока»

– «До свидания»

– «До скорых встреч» и т. д.

– Тогда пишем!

Ребята вооружились ручками и стали писать, прикрыв листок свободной рукой, чтобы сосед по парте не списал. Для детей сочинение подобного письма это своего рода часть увлекательной игры. Я же таким образом провёл заключительный и важный этап урока – рефлексию (иначе самоанализ). Для меня это был волнительный момент. Дети оценивают не только свою работу, но и мою, как учителя.

Посмотрел на часы. До звонка три минуты.

– Заканчиваем, ребята.

Тем, кому хватило одного предложения, уже отдыхали, другие же, кто успел исписать целую страницу, торопливо дописывали, исправляли, размашисто перечёркивая неподходящие слова, меняя их на более точные.

Я всё поглядывал на циферблат. Поразительно, как быстро летит время. А надо ещё дать возможность ребятам прочитать свои послания. Заметьте, в прошлый раз я не знал, куда девать это время, то и дело растягивал его как мог. Теперь же его не хватало. Даже на стул присесть и то некогда.

Наконец, все готовы.

– Кто хочет прочитать своё письмо? – спросил я. Мне было важно, чтобы наблюдатели услышали оценку детей.

Но желающих на этот раз оказалось не так много. Стеснялись.

– Ну смелее, – просил я, – Не надо стесняться.

Первым вышел Руслан Черняев. Помялся, растерянно улыбаясь. И начал читать:

«Ваня, здравствуй!

Меня зовут Руслан. Мне 10 лет. Мне бы

хотелось с тобой дружить. Урок мне понравился.

Больше всего мне понравилось отгадывать ребус.

Надеюсь, что ты будешь писать нам письма.

С наилучшими пожеланиями,

Руслан Ч.»

– Спасибо, – аплодировал я. Следом зааплодировали и ученики, – Давай мне письмо, положим его в конверт, отправим Ване. Так, кто ещё желает?

После Руслана желающих резко прибавилось. Полина Лучкова читала своё послание, в душе очень развеселившее меня:

«Добрый день

Ваня ты просил в своём

письме написать понравился

ли нам урок вот ответ:

да урок мне очень понравился

кстати если будет время

подпешись на меня в вк

там ещё больше побол-

таем ведь в письме

нельзя указать всё.

ну а вообшем урок был

чудесный мы познокомились

со стихотворением С. Маршака

«Хороший день» это

очень хороший стих

советую тебе

прочитать

ну вобщем урок супер!!!

ладно жду ответа в

письме вот моя подпись (и далее следовала закорючка, похожая на букву «Н»)»

Да простят меня терпеливые читатели, но выслушаем ещё одно письмо.

– Алина Буркова, пожалуйста.

«Пивет дорогой Ваня мне очень

понравилось твоё интересное

письмо. Благодаря твоему

письму, урок стал ещё интересний.

А значит что и урок мне

тоже очень понравился.

Урок удался. Мне понравилось

твой ребус, а больше всего

мне понравилось твоё отношение

к Самуилу Маршаку. Напиши

мне письмо где будут написаны

имя и фамилия твоих любимых авторов.

Мои любимые авторы – Александр

СергеииечПушкил, Зсенин (Есенин), Салул Маршак.

От Алины из 3, г»

Когда Алина дочитала письмо до половины, позвенел звонок. Я дослушал до конца, несмотря на то, что в коридоре уже шумели.

– Спасибо, Алиночка, присаживайся. Ребята, – я встал по центру, как артист перед поклоном, – спасибо вам всем за урок. Вы большие молодцы. Отдельно хочется похвалить Черняева Руслана, Иванова Алексея, Буркову Алину, Косичкину Машу. Думаю, сегодня вам можно поставить пятёрки в журнал, – сказал я и посмотрел на Ирину Анатольевну. Она согласно кивнула, – Я прошу передать свои сочинения на первые парты. Готовьтесь к следующему уроку и отдыхайте.

***

– Присаживайтесь, Виталий Александрович, – пригласила Ирина Анатольевна, и я сел ровно на то место, на котором сорок минут назад сидела Наташа.

– Я потрясена, честно, – с рукою на сердце призналась Ирина Анатольевна, но обращалась она почему-то не ко мне, а к Алле Григорьевне. Та, радуясь не меньше, чем я, кивала и улыбалась. Гордилась: наш студент.

– Мне даже сказать нечего. Так всё чётко, по пунктам. И идея мне эта ваша с письмом очень понравилась. И со словами вы поработали. Картинки показали. Физминутку провели. Грамотно построена работа с текстом. Я прям в восторге, умничка. И загадку вы подобрали очень грамотно, здорово рифмуется с темой урока. Единственное, что я вам посоветую, Виталий Александрович, на будущее – старайтесь не допускать хоровых ответов, хотя вы сказали ребятам, что только по поднятой руке отвечать, что очень правильно. А так никаких, – Ирина Анатольевна пожала плечами, – замечаний, урок отменный.

– Спасибо, – это единственное что я мог выдавить из себя. Я был опьянён восторгом. Сам! Сам не ожидал, что всё пройдёт так хорошо! И дело не в том, что Алла Григорьевна и Ирина Анатольевна, учителя, имеющие за плечами громадный педагогический опыт, так высоко оценили мою работу, что для студента второго курса очень ценно, а как раз то, что мне самому понравилось. Впервые почувствовал удовольствие от своей будущей профессии.

– Я присоединяюсь к словам Ирины Анатольевны, – сказала Алла Григорьевна, – Вы сегодня, Виталий Александрович, большой молодец…

«Меня назвали на вы! По-настоящему!»

– Подготовка действительно, была большая, тщательная. Продолжайте в том же духе. Отдельно хочу отметить, что, при наличии опорного конспекта, вы практически в него не заглядывали. Это приятно было увидеть. Детей называете по именам, за что отдельный плюс. Есть парочка нюансов, но на фоне того, что вы показали, я даже не стану озвучивать. А так за практику ставлю вам твёрдую пятёрку.

– Самое главное я увидела, что в вас есть зерно, вот эта педагогическая жилка, – добавила Ирина Анатольевна, потрясывая сомкнутыми большим и указательным пальцами, будто держала это зёрнышко в руке, – Ему надо только помочь взрасти. И из вас получится замечательный учитель.

– Спасибо, – сказал я, уже и со счёта сбился, сколько раз произнёс это слово. Даже было как-то неловко всё время повторять, как попугай. Но с волнения я не мог подобрать иных выражений.

– Спасибо вам, – сказала Ирина Анатольевна. Она дописала в дневнике отзыв, размашисто подписала и вручила торжественным жестом.

Я вышел из кабинета и, как на крыльях, спустился на первый этаж. Как же вкусно здесь пахло едой! Рядом была столовая, куда шли неровными колоннами старшие классы. Я посещал разные школы, и как не удивительно, везде на первом этаже чем-то вкусно пахло. Запах еды стал для меня такой же неотъемлемой частью школы, как, скажем, классная доска или парта. И если вдруг его по какой-то причине не было, сразу казалось, что чего-то не хватает.

Но сейчас, когда радость от успеха горячит кровь, думать о запахе (хотя тот и вызывал всякий раз аппетит, и у студентов особенно!) не приходилось. Просто на это не было времени. Я сел на первую свободную скамейку и торопливо открыл дневник. Отзыв Ирины Анатольевны я прочел три-четыре раза подряд.

«Отлично! Урок проведён в рамках ФГОС. Виталий Александрович использовал разные приёмы и методы. Нестандартное введение в урок. Грамотный переход от этапа к этапу. Проведена работа с незнакомыми словами. Присутствовал наглядный материал. Использована физминутка. Необычно проведена рефлексия. Уроку предшествовала большая подготовка. Молодец! Оценка: 5»

Впоследствии я рассказывал своим родным и знакомым, как удивлял меня этот необыкновенный парадокс: урок нестандартный, и при этом всё выполнено по стандарту!

И, кроме того, это был первый и единственный случай в моей практике, когда в отзыве вместо слова «студент» меня назвали по имени-отчеству. Уже это, согласитесь, говорило о многом.

Подвиг об этом уроке был известен в тот же день половине общежития.

– Ты, говорят, там сегодня удивил? – спрашивали меня однокурсницы, с которыми дружил.

– Ну так, – скромничал я, – Попробовал провести нестандартно. А вы откуда знаете?

– Сама Миронова сказала. Я у нее урок сегодня вела. У тебя каким был? Четвёртым?

– Да.

– А у меня шестым. Она тебя очень хвалила. Молодец. А ты что такое сделал, ну-ка расскажи!

Радуясь как ребёнок, я рассказал – и в подробностях! – обстоятельства своего «первого» урока. Похвастал всеми документами: конспектом, письмом, его содержимым, и конечно, не забыл о дневнике по практике с отметкой «отлично». Рассказывал, в каких мучениях рождалась эта работа, и какие ощущения, какие чувства испытывал, когда проводил урок.

– А ты где нашел такой конспект? В интернете? – спрашивали меня.

– Нет, сам придумал, – честно признался я, – В голову пришла такая мысль, ну я и… Только самую малость взял из методички, а так всё сам.

Собственно, я не исключал и того, что нечто подобное уже давно существует, и если это так, я об этом не знал.

Память об этом уроке я храню до сих пор. Детские письма, конспект, знаменитый конверт – всё это сохранено, и любой желающий может подойти ко мне и попросить показать.

В конце рассказа, я всегда говорил:

– Лучшей оценкой своего урока считаю не ту, которую мне поставили в дневник, а ту, что поставили сами дети.