Текст книги "Кинжал мести"

2. И как продолжалось

Лиха беда – начало.

Русское народное присловье.

Но Соколович исчез только с поля зрения императрицы и Марьи Саввишны Перекусихиной, и то только потому, что они не хотели смотреть в ту сторону, где его, при желании, можно было увидеть. На самом деле Соколовичи оставались в Петербурге. А старший из братьев, выйдя в отставку в чине поручика, даже время от времени помогал людям Шешковского расшифровывать дипломатическую почту, которую удавалось перехватить по неосторожности курьеров, доставлявших отчеты иноземных послов в европейские столицы.

Миллиона, полученного братьями Соколовичами от императрицы, им вполне хватило бы на то, чтобы весело и безбедно прожить всю жизнь. Но они потратили его за несколько лет. Старший Соколович, словно чувствуя запах опасных приключений, заговоров, интриг и жестоких кровавых схваток, в конце концов сошелся с масонами. Не жалея денег и убивая вместе с братом всех, кто так или иначе мешал ему, он достиг высших степеней и градусов низшего масонства шведских, шотландских и прочих маскарадных лож. А потом вошел и в круг высшего, тайного масонства.

Как раз в это время в своем поместье на Орловщине умерла тетушка братьев Соколовичей.

Получив наследство, братья обнаружили в комодах тетки золотые слитки и портфель с векселями амстердамских банков – все то, что когда-то, обойдя всевидящего Меншикова, прибрал к рукам их дедушка; он ловко обвел вокруг пальца полудержавного властелина, но ему не удалось обойти простодушных, но исполнительных заплечных дел мастеров из приказа «Слово и дело»: крепкие духом – работенка у них не для слабонервных – и не слабые на руку они иного бедолагу рассекали кнутом пополам.

По характеру несговорчивый, дедушка Соколовичей так и не поведал своим мучителям, куда подевались денежки из казны первейшего сподвижника великого государя Петра I Алексеевича, страсть как не любившего казнокрадов и нещадно лупившего их всем, что ни попадись под руку.

Заполучив несметные богатства, наворованные Меншиковым, братья Соколовичи взяли под контроль не только масонов России, но и масонов всей Европы, и вскоре разгадали их тайную иерархию. Поняв, что миром правят два скрытых от этого мира верховных масона, старший Соколович решил отнять у них власть. Он уже получил золотой перстень Понимающего – этот перстень подчинял ему всех масонов России и давал возможность напрямую общаться со Связующими, которые связывали в единую сеть магистров масонских лож всего мира. Связующие в свою очередь подчинялись Понимающим, а те – Могущим – а уже Могущими руководили два верховных масона.

Два верховных масона выдавали себя за представителей самых высших, богоподобных и всемогущих, никому не доступных и не известных, невидимых и таинственных правителей мирового масонского ордена. Но на самом деле этими невидимками были они сами.

Соколович раскусил эту уловку. И теперь ему оставалось определить, найти этих двух верховных масонов и, как это принято среди вольных каменщиков – капнуть им в чашку с кофе смертельного яда, или полоснуть по горлу острым ножом, или ловким неотразимым ударом пронзить шпагой, или отправить их в мир иной каким-либо другим замысловытым, но не менее действенным способом, главное, чтобы способ этот оказался для них неожиданным, а его описание привлекло внимание и интерес читателя, для которого я готов описать все что угодно, лишь бы потрафить его изысканным вкусам, потому что угождать читателю почитаю первейшей обязанностью и даже долгом всякого сочинителя.

Но два верховных масона заметили размах деятельности Соколовича за пределами России, насторожились и заподозрили его именно в том, в чем он действительно хотел преуспеть.

Два верховных масона все свои силы уделяли подготовке революции во Франции. Соколович по их приказанию должен был удержать Россию от возможного вмешательства в ход событий и не допустить помощи королевской Франции, а в случае необходимости – «снять с шахматной доски» императрицу Екатерину II и Потемкина – они с их планами присоединения к Российской империи дряхлеющей Турции, беспокойной Польши и, вспоминающей о своей былой славе, Швеции угрожали успеху масонского переворота, готовившегося во Франции.

Два верховных масона узнали о том, что существует отречение Анны – дочери Петра I, отрекшейся за себя и за свое потомство от престола, – и передали эти сведения Соколовичу. Разыскав отречение Анны, Соколович получил бы возможность подчинить масонам императрицу Екатерину II. Ведь согласно этому отречению, ни сын Екатерины II, великий князь Павел, ни ее любимый внук Александр не имели права занимать российский престол.

Но, чтобы занимать престол, не обязательно иметь на это право. Сама Екатерина II уселась на него без малейших на то прав, потому как, не имея права, она имела смелость и силу. Только вот достанет ли силы владеть престолом любимому внуку императрицы Александру, именно его она хотела видеть на престоле из загробного далёка.

Это ради красного словца и из любви к русским народным пословицам и поговоркам Екатерина II говорила: «После нас хоть трава не расти», а на самом деле ее очень даже беспокоило, какие порядки сложатся-установятся, когда она отбудет в мир иной, куда ей совсем не хотелось отправляться, ну да не в ее воле было отложить это путешествие или заменить его поездкой в Крым или в какие-нибудь другие отдаленные края обширной империи.

Да, она собиралась оставить трон Александру. Но ангел Александр, такой милый, и так добродушен, и стыдлив… Хватит ли ему решимости удержать в руках власть и трон, назначенный ему любимой бабушкой?

Ведь найдутся и завистники, и подлецы, и ловкачи – их, как говорится, пруд пруди – и постараются смутить совестливого, мягкого юношу чем угодно – а в первую очередь этим самым отречением Анны, так некстати когда-то написанным под диктовку ее, Анны, батюшки Петра I.

А потому опасную бумагу эту нужно во что бы то ни стало отыскать и просто-напросто сжечь, чтобы она никому не грозила и никого не смущала, и никому не давала возможности менять правителей на троне Российской империи.

Соколович прекрасно понимал, какое значение может иметь отречение дочери Петра. Правда использовать его он хотел в своих целях, а именно для того, чтобы, получив доступ к государственной казне, как многим не совсем верно казалось, неистощимой, с помощью русской армии, как многие совершенно справедливо полагали, непобедимой, лишить двух верховных масонов того невидимого трона, который они уже возвысили над миром.

Два верховных масона почти разгадали его планы и послали в Россию Маркиза Полномочного Вестника Смерти. Этот необычный человек не был масоном, но сотрудничал с ними. Его влекла и завораживала тайна смерти и совершенство ритуала лишения жизни. К тому времени он уже убил сотни людей самыми разнообразными способами, в том числе и короля Франции Людовика XV, и «снял с шахматной доски» короля Англии (лишив его разума) и держал на крючке смерти еще десяток европейских монархов.

Убийство стало для него искусством. Используя возможности масонов, он достиг высшего мастерства и превратил убийство в своего рода священный обряд, который стал для него сутью его собственного бытия.

По замыслу двух верховных масонов Маркиз Полномочный Вестник Смерти должен раскрыть планы и замыслы Соколовича; и если подтвердятся худшие подозрения – лишить жизни и его, и выполнить то, что ранее назначено, а именно: «снять с шахматной доски» императрицу Екатерину II и Потемкина.

А братья Соколовичи тем временем вышли на след отречения Анны. Внимательный читатель помнит, что отречение Анны хранилось у майора Нелимова в резной шкатулке, стоявшей на этажерке в его кабинете в Заполье, уже почти разоренном имении в далекой Тверской глуши. И вездесущая Оленька Зубкова случайно узнала об этом и успела сообщить Александру Нелимову, считавшемуся сыном храброго майора.

На самом деле он был сыном князя Шумского. И об этом пока еще не знает никто, даже сам Александр, хотя, впрочем, нет. Неугомонной Оленьке – Ольге Александровне Зубковой – уже известно и это. А вот Катенька Нелимова и не догадывается, что Александр – не ее брат и из последних сил сдерживает свои страстные чувства к нему, боясь греховной любви. О том, что Александр Нелимов сын не майора Нелимова, а князя Шумского, пока что не известно даже младшему Соколовичу, который только что вернулся из своей тайной поездки в Тверскую губернию.

III. И снова братья соколовичи

1. След утерян

Ищи ветра в поле.

Русское народное присловье.

– Все оказалось почти так, как ты и предполагал, – рассказывал младший Соколович старшему брату. – Князь Шумский или майор Нелимов каким-то образом, скорее всего случайно, узнали, что мастер петербургской ложи иллюминатов нашел отречение Анны и, используя его, хочет установить свой контроль над русским троном. Майор Нелимов вступил в ложу, вошел в доверие к мастеру и похитил отречение Анны. Но перед этим Нелимов мистифицировал свою смерть и действовал под иным именем и даже в другом облике, изменив внешность так, что его не узнавали даже сослуживцы по полку. Князь Шумский давно строил планы перемены власти в России и хотел уничтожить порядки, заведенные «нерусским» царем Петром I вместе со всеми его немецкими прихвостнями, одолевшими Русь после погрома, устроенного бешеным царем-антихристом.

– Князь Шумский сам метил в цари?

– Шумский считал, что, изгнав иноземцев, то есть немцев, царя нужно избрать на Земском соборе, но по воле всей земли, а не подкупом и угрозами разбойных и продажных казаков, как это сделали в свое время Романовы.

– И собор, конечно же, избрал бы князя Шумского, освободителя русской земли от ига ненавистных, поганых немцев.

– Скорее всего так бы и произошло. Шумские не менее родовиты, чем Романовы, Долгоруковы, Голицыны, Шереметевы, Репнины, Волконские и Трубецкие.

– И к тому же ничем себя не запятнали. Ни при Иване Грозном, ни при Борисе Годунове, ни при царе Петре. А уж тем более при его последышах.

– Это тоже верно. Единственно зависть всех тех, кого я перечислил, могла стать для Шумского преградой на пути к трону. Но если учесть популярность Шумского в так называемой русской партии…

– Русская партия – это миф. Все та же зависть никогда не даст русским объединиться в одну партию.

– И тем не менее князь Шумский мог рассчитывать на то, что на Земском соборе изберут именно его.

– И заполучив отречение Анны…

– И заполучив отречение Анны, которое лишало права на престол всех, кто его занимал и рассчитывал занять, князь Шумский понял, что если он предъявит этот документ Екатерине II, то она просто разорвет эту бумагу, как некогда императрица Анна Иоанновна порвала кондиции, составленные «верховниками» во главе с Долгоруковыми и Голицыными.

– Тем более что положение императрицы Екатерины II куда как прочнее, чем в свое время у Анны Иоанновны, герцогини Курляндской. Она рассчитывала только на настроение дворян, завидовавших «верховникам», а у Екатерины II – армия, Потемкин…

– Видимо, так думал и князь Шумский. Поэтому он решил примкнуть к заговору Панина. Тому тоже требовался союзник. Князь Шумский командовал Измайловским полком, это немало. Панин не боялся соперничества. Наследник престола – великий князь Павел, в его руках. А в руках у Шумского – бумага, отречение Анны, лишающая Павла прав на престол. Оба союзника рассчитывали уничтожить соперника сразу после успешного переворота.

– Интересно, кто из них оказался бы победителем, если бы не вмешались мы с тобой и переворот удался?

– Но мы вмешались.

– Да, вмешались… Ох, вспоминаю ту ночь…

– Вмешались… Переворот провалился. Шумский погиб, майор Нелимов спрятался в имении жены. А заглянуть в Тверскую губернию ищейкам Шешковского и не приходило в голову, тем более после того, как они побывали на могиле князя Шумского, похороненного в родовом имении Нелимовым.

– А что же братья из ложи иллюминатов? Почему не отыскали предателя?

– Майор Нелимов скрылся под своим собственным именем. Под именем когда-то умершего майора Нелимова, о котором никто и не помнил – умер ли он, ушел ли в отставку. А все свои подвиги он совершил под другим именем и в другом обличье. И искали этого другого и не могли найти исчезнувший фантом.

– Оригинально. И что он делал эти почти двадцать лет? Сажал капусту, как император Диоклетиан?

– Судя по заброшенному виду имения, хозяйством он не занимался. А исходя из моего с ним разговора майор Нелимов видел смысл своей жизни только в их, с князем Шумским, деле.

– Ну, конечно, ведь у них имелось самое сильное оружие, чтобы воплотить замыслы в действительность. Отречение Анны…

– Оно, несомненно, было у Нелимова.

– Было?

– Было.

– И ты не привез его?

– Нет.

– Но ты убил майора?

– Да. Как ты и предполагал, это пришлось сделать. Он принял меня за иллюмината и переубедить его и договориться с ним не получилось.

– А отречение?

– Отречения Анны у майора Нелимова я не нашел.

– Но после провала заговора оно оставалось у князя Шумского и у Нелимова?

– Наверное.

– Шумский умер от ран, Нелимов похоронил его. Отречение осталось у Нелимова?

– Наверное. Но в кабинете майора его нет.

– Хорошо. Где же оно? Где нам его искать?

– Возможно, он его надежно спрятал. Например, оно замуровано в фундаменте конюшни или зарыто где-нибудь в парке. И тогда его найти почти невозможно, если не повезет и какой-либо случай не укажет тайник. Возможно, он передал его на хранение кому-либо не причастному ко всем этим делам.

– Кому?

– Я продумал. Ни друзей, ни родственников у майора нет. Жена ушла от него и живет со своей родной сестрой в другом имении. Она ненавидит мужа, потому как он загубил в глуши ее жизнь. Любовниц у майора не было. То что он передал отречение Анны кому-либо на хранение вероятно менее всего.

– Тогда где же оно?

– Или безвозвратно спрятано… Или… У меня есть подозрение, что майор мог уничтожить его…

– Уничтожить? Почему?

– Прежде чем явиться к майору Нелимову для последней беседы, я под видом скупщика поселился в одном из соседних имений и понаблюдал за всем, что происходило в округе, чтобы разузнать побольше подробностей. И неожиданно для себя обнаружил столько интересного из провинциальной жизни, что хотел уже браться за перо и писать роман в духе Прево или модного сегодня Шадерло де Лакло.

– Вот как!

– Ты помнишь слова Цезаря: «Я предпочел бы быть первым в глухой галльской деревушке, чем вторым в Риме»?

– Ну да.

– Перефразируя высказывание этого политика – и не забывай – писателя, я скажу: «Интриги в глухой провинции порою превосходят хитросплетениями и накалом страстей все замыслы самых коварных заговорщиков в столицах мира».

– Я соглашусь с твоим философским утверждением. Ведь и в провинции и в столицах источник интриг и заговоров один и тот же – душа человека со всеми ее большими и маленькими желаниями.

– Вот именно! Вот именно!

– Ну так рассказывай, я весь внимание! Нет ничего интереснее картины души человеческой во всех ее, этой души, проявлениях. Ей, этой душе человеческой, вот уже пять тысяч лет, а она все еще неистощима на все новые и новые интриги. И как ни старались поэты и философы изобразить ее во всех подробностях и мелочах, каждый новый штрих все равно интересен. Ну, казалось бы, что там может быть интересного в этой тверской глуши – не менее глухой и заброшенной, чем та галльская деревушка, которая только потому и стала известна миру и вошла в историю, что однажды по ее невзрачной улочке, среди ее убогих лачуг и жалких хижин проехал Гай Юлий Цезарь – человек, несомненно, наблюдательный и наделенный даром говорить кратко, ясно и образно. И я с неистребимым любопытством предчувствую, что ты сейчас расскажешь мне историю, суть которой в том, что некто он любит некую ее, а она мечтает совсем о другом, а этот другой совсем не замечает, не слышит зова ее нежного сердца.

Старший Соколович часто отвлекался от суровой действительности, которую вершил своими же руками, причем нередко жестоко и кроваво, и с увлечением декламировал перед братом монологи, достойные театральных подмостков.

2. Глубина провинциальной интриги

Тайны мадридского двора.

Г. Борн.

– Скажи, тебе действительно интересно? – спросил младший Соколович, – ты не иронизируешь?

– Ни тени иронии! Конечно, интересно! Представь сам – какая картина! Мы с тобой вознамерились захватить власть – не в Российской империи – власть над миром, отнять ее у двух верховных масонов, прячущихся черт знает где и готовящих кровавый шабаш в Париже с отрубанием головы королю Франции. Какие потрясения, какие ужасы грядут, а там, в Тверской глуши он страдает, потому что она не замечает его… Да, мне интересно. Я – человек…

– Ну, страдает, насколько я понимаю, не он, а она.

– О, это еще трогательнее! Рассказывай!

– Хорошо. Начну по порядку. Сразу сделаю маленькое пояснение. Оно совершенно необходимо. Когда я начал следить за имением майора Нелимова, то вдруг обнаружил, что тем же самым занимается и еще кое-кто, и делает это весьма умело.

– Ого! Кто же это? Иллюминаты?

– Нет. И слежка налажена не за майором Нелимовым, а за его младшим сыном Александром.

– Я так и знал! Сколько ему лет?

– На вид лет двадцать пять, но на самом деле всего восемнадцать.

– У майора двое детей? Катенька Нелимова и сын?

– Двое. Но трое его старших сыновей погибли на Кавказе.

– Да, Катенька Нелимова ведь тоже ездила к родителям, на родину. Не она ли увела у нас отречение Анны?

– Думаю, что нет.

– Она не пропустила бы возможность завладеть таким документом – уж кто-кто, а она сразу бы поняла его важность.

– Полагаю, Катенька Нелимова ничего не знает об отречении Анны.

– Почему ты так думаешь?

– Во-первых, Катенька в восторге от великого князя Павла Петровича и считает, что именно он должен по праву занять престол. Майор Нелимов презирает Павла, называет «немчуренком» и, по его разумению, Павла нужно вышвыривать из России, как и всех немцев. И конечно же – и по мнению майора Нелимова, и согласно отречению Анны – у Павла нет никаких прав на престол. И если бы Катенька знала об отречении Анны, это сильно смутило бы ее и, может, даже поколебало бы ее позицию по отношению к великому князю.

– Ну что ж, логично. А во-вторых?

– Во-вторых, майор Нелимов дал клятву не вмешивать сына Александра в дела, связанные с давним заговором. А Александр и Катенька так близки, что их даже кое-кто подозревает в греховной связи.

– О!

– Поэтому все, что касается Александра, распространяется и на Катеньку.

– Кто же это подозревает их в греховной связи? И кому майор Нелимов поклялся не впутывать свое юное поколение в старые интриги?

– Это уже в третьих.

– Хорошо. Так, что в-третьих?

– В-третьих, Катеньке Нелимовой не до отречения Анны. Там завязалась такая интрига, что позавидовал бы и господин Шекспир со своими Ромео и Джульеттой, и наши с тобой масоны – из «тех, кто над нами» с их революцией в Париже. И интрига эта – вокруг Нелимова. Но ни старика майора – а его сына Александра. Александр красив и соблазнителен, как Дон Жуан. Совершенно беден – имение их разорено. И тем не менее он – первый жених в округе. Десяток девиц с неплохим приданым наперебой готовы отдать ему руку и сердце и состояние всех своих родных.

– Да, девицы именно так и распоряжаются состоянием родных да и своим собственным.

– Но не так легко завладеть желанным Дон Жуаном. Катенька Нелимова ревниво никого не подпускает к брату, а он, кстати сказать, безоговорочно подчиняется ей. Соседка, некая Оленька Зубкова, пользуясь тем, что Катенька в Петербурге, сумела завести с Нелимовым детский роман и на правах первой романтической подруги возомнила себя его невестой. Катенька Нелимова с юных лет ненавидит Зубкову. А вся округа пылает праведной ненавистью к ее матери, давно ушедшей в мир иной, за то, что при жизни она успела увести нескольких женихов прямо из-под венца – и хотя сама не смогла выйти за них замуж, но заслужила вечное проклятие всех добропорядочных матрон уезда. Но полновластной владычицей округи считается столетняя княгиня Тверская, по прозвищу Старуха.

– А-а, ну как же, знаю. Барыня известная.

– А у княгини Тверской есть любимая племянница – Поленька.

– Погоди, погоди, и о Поленьке я кое-что знаю…

– Что?

– Потом расскажу. Продолжай ты.

– Княгиня Тверская назначила Александра Нелимова в женихи своей племяннице. Приданое – сорок тысяч душ и владения – целое княжество.

– Слыхал и об этом. Но продолжай.

– Александр Нелимов – без гроша в кармане, мечтает о службе в гвардии, но не может справить себе даже мундир. И две невесты. Соседка Зубкова – красавица, первая романтическая любовь – бесприданница. И племянница княгини Тверской – Поленька, за ней сорок тысяч душ приданого. И, замечу, тоже хороша собой, и ангельского характера.

– Интересно, кого же выбрал Нелимов? – шутливо спросил старший Соколович.

– Представь себе – Поленьку. И вот ее-то тетушка – грозная княгиня Тверская – и взяла с майора Нелимова клятву не впутывать детей в старые дела – а она о них кое-что знает. Как выяснилось, княгиня Тверская – крестная мать князя Шумского. И ей, скорее всего, известна – не знаю в какой мере – вся история с заговором и смертью Шумского, а может, она осведомлена и об отречении Анны. О том, что майор Нелимов дал такую клятву, я знаю точно. И, возможно, чтобы обезопасить детей – Александра и Поленьку – он и уничтожил все, что связано с заговором – в том числе и отречение Анны.

– Как ты узнал об этой клятве?

– Я уже сказал, что когда я стал следить за майором Нелимовым, то заметил, что какие-то люди следят за каждым шагом его сына. Я отловил одного лазутчика, припугнул как следует и он, особо не храбрясь, выложил мне все, что знал. Оказалось, что слежку ведут люди Манштейна.

– Манштейна! Так он добрался и до провинции! Мало ему обманутых жен и мужей-рогоносцев в Петербурге и в Москве. Кто же ему сделал, а главное, оплатил этот заказ?

– Соседка Александра Нелимова, Оленька Зубкова.

– Бесприданница?

– Она самая.

– Но Манштейн дорого берет за свои услуги.

– Я знаю. Дорого. Тем более что работают они в Заполье и в имении княгини Тверской с размахом. Их там человек пятнадцать. Обложили всех, как охотники зимний лес, и контролируют каждый вздох и выдох. И платят им, судя по всему, щедро.

– Бесприданница?

– Бесприданница. Не затащив Александра Нелимова в церковь, она уехала в Петербург. И вдруг откуда ни возьмись у нее миллионный особняк, стотысячный выезд и наряды из Парижа…

– Откуда?

– Никто не знает.

– А ты что думаешь?

– Что и все в таком случае. Откуда у красавиц берутся особняки, драгоценности и дорогие платья? Источник известен…

– Да, но миллионный особняк…

– Говорят, она едва не вышла замуж за Алексея Разумовского, а потом за Нашокина.

– Но все-таки не вышла?

– Нет. И денег от них не получала.

– Откуда же деньги?

– Неизвестно. Но Манштейну она платит не скупясь.

– Зачем же ей услуги господина Манштейна?

– Думаю, вскоре я каким-нибудь образом выведаю это у самой красавицы – Оленьки Зубковой.

– У самой красавицы? Ты что же, решился покинуть Наденьку Крайзен?