Текст книги "Безумное пике. Мир финансов как зеркало конца истории"

Раздел III.
Россия под ударами экономических санкций

Предновогодняя психическая атака на Россию

Запад дает понять Москве, что в новом году экономические санкции против России могут ужесточиться. В первую очередь, речь идет о возможных новых акциях со стороны Вашингтона, которые предусмотрены законом об экономических санкциях против России. Он был подписан президентом Трампом 2 августа 2017 года. Официально этот закон называется «Акт о противодействии оппонентам Америки посредством санкций» № 115-44. Между прочим, в законе в отношении РФ, Ирана и Северной Кореи использовано определение Adversaries. Его в наших СМИ обычно переводят как «оппоненты», но также возможно использование слов «противники» или даже «враги».

Уже тогда кое для кого во властных и олигархических кругах России этот закон стал «холодным душем». Поскольку часть нашей элиты тешила себя ожиданиями, что не сегодня-завтра санкции закончатся, и она опять заживет по-старому. Будет гнать на Запад капиталы, готовить себе там «запасные аэродромы». Которые со временем могут для нее стать ПМЖ (постоянным местом жительства).

Особенно возбудило нашу оффшорную аристократию то место закона, где говорится, что Госдеп, Минфин, спецслужбы США должны в течение полугода подготовить и представить в Конгресс доклад о ближайшем окружении президента России. Доклад должен содержать список конкретных лиц (как из числа чиновников, так и олигархов), близких к Путину и имеющих за границей банковские счета и иные активы. По возможности эта информация должна быть дополнена сведениями о ближайших родственниках указанных лиц, о финансовых связях лиц с другими физическими и юридическими лицами, о проведенных операциях и сделках и т.п. Короче говоря, доклад должен содержать подробные досье на подозреваемых.

Наивно думать, что американские спецслужбы, особенно финансовая разведка (входит в состав Минфина США), дремали и бездельничали. Все у них уже было до подписания упомянутого выше закона. Закон требует по сути лишь внести уточнения и обновления в уже имеющиеся досье. А главное назначение закона – дать сигнал российским олигархам и чиновникам-клептоманам, чтобы они определились: чьей элитой они себя считают? – Российской или западной? На кого они будут работать? – На Москву или Вашингтон? Эпоха шизофренического раздвоения для российской элиты заканчивается. Ей поставлен ультиматум. Срок его истекает в конце января 2018 года. Остается практически один месяц. В СМИ США и других стран Запада сегодня все чаще появляются публикации на тему будущего документа, который стали называть «Кремлевским докладом»2020
  http://www.atlanticcouncil.org/blogs/new-atlanticist/how-to-identify-the-kremlin-ruling-elite-and-its-agents


[Закрыть]. В них обсуждаются, во-первых, некоторые фигуры, которые могут попасть в доклад. Во-вторых, возможные защитные реакции со стороны российской элиты. В-третьих, вероятность свержения Путина теми, кто опасается попасть в «черные списки» Вашингтона.

Тема подготовки Вашингтоном «черных списков» в рамках «Кремлевского доклада» достаточно понятна, широко освещается, и ни у кого не возникает сомнения, что упомянутый доклад – инструмент психологического давления на российскую элиту. Но есть еще некоторые события последнего месяца уходящего года, которые можно связать с кампанией такого психологического давления на Кремль.

Прежде всего, это новость о том, что была заморожена значительная часть Национального фонда Казахстана (НФК). Указанный фонд относится к категории суверенных фондов, активы которых принято размещать в иностранной валюте. Как в виде долговых бумаг (преимущественно казначейских), так и на депозитах иностранных банков. Большинство суверенных фондов действуют не напрямую, а через свои Центробанки, которые фактически являются агентами фондов. Это обусловлено тем, что активы Центробанков обладают высоким иммунитетом от замораживаний, списаний, экспроприаций и т.п. НФК в этом смысле не является исключением, он действует через Национальный банк Казахстана (НБК). В этом году активы НФК превышали 60 млрд. долларов – это преимущественно та валюта, которую Казахстан получил от экспорта углеводородов.

Короткая предыстория ареста (замораживания) активов НФК. Уже долгие годы тянется тяжба между правительством Казахстана и молдавским бизнесменом Анатолием Стати. Спор возник из-за взаимных претензий сторон, которые возникли на почве реализации ряда совместных инвестиционных проектов в Казахстане. Я сейчас не углубляюсь в тонкости вопроса и не пытаюсь определить, кто прав, а кто виноват в возникновении конфликта и какова реальная «цена» требований сторон.

Четыре года назад спор вышел на международный уровень. Анатолий Стати подал иски в международные арбитражные суды. Были и встречные иски со стороны властей Казахстана. Дело в другом. Бодяга тянулась четыре года. Но решения судов стали рождаться лишь в конце текущего года. Решением окружного суда Амстердама в октябре 2017 года был наложен арест на акции общей стоимостью 5,2 миллиарда долларов в голландской компании KMG Kashagan B.V., которая владеет почти 17% доли в консорциуме, разрабатывающем крупнейшее нефтяное месторождение Казахстана – Кашаган. Арест был наложен в счет обеспечения иска бизнесмена Анатолия Стати. В это же время в Швеции судебными исполнителями были арестованы акции правительства Казахстана в 33 шведских компаниях общей стоимостью около 100 миллионов долларов. Примечательно, что сумма иска самого Анатолия Стати составляла лишь 5 млрд. долл. Суды выносили решения, в которых претензия молдавского бизнесмена признавалась, но ее сумма уменьшалась в разы или на порядок.

И вот, вдруг, в октябре такой подарок для истца: наложение ареста на активы, которые многократно превышают сумму признанной судом претензии. Странно, конечно, но на этом, наверное, следовало бы поставить точку. Однако точка не была поставлена. Неделю назад прошла новость: суд Амстердама дал добро на арест денежных средств Национального фонда Казахстана, которые переданы в управление голландскому филиалу американского банка Bank of New York Mellon.

Правда, когда я стал разбираться в истории, выяснилось, что «добро» было дано судом лишь на сумму в размере 5 млрд. долларов. А реально сумма арестованных активов фонда составила 22 млрд. долл. Между прочим, это примерно 40% всех активов НФК на сегодняшний день.

Вопросов больше, чем ответов. Почему банк заморозил деньги в объеме, несколько раз превышающем сумму, обозначенную судом? Почему было проигнорировано то обстоятельство, что деньги имели иммунитет от заморозки, т.к. находятся в управлении Центробанка Казахстана? Зачем потребовалась заморозка денег в американском банке, если уже до этого был наложен арест на другие активы, причем в достаточном объеме?

Не буду сейчас погружаться в юридические тонкости вопроса. Хотя бы потому, что большинство юристов сами не могут объяснить иррациональные действия Запада в отношении активов НФК. Думаю, что всю эту вакханалию с деньгами казахского фонда следует определить, как игру Запада без всяких правил.

Без правил, но не без цели. То, что арест счетов в американском банке произошел в самом конце 2017 года дает основание предположить, что это акция устрашения. Причем устрашение направлено в первую очередь не в адрес Астаны, а в адрес Москвы. Думаю, что Bank of New York Mellon вряд ли решился на такое самоуправство в отношении денег казахского фонда без команды из Вашингтона. Так что ветер дует не из Амстердама или из Стокгольма. Он дует из-за океана. Наш министр финансов Антон Силуанов незадолго до решения о заморозке активов НФК рассуждал на тему о возможной заморозке международных резервов РФ. И заключил свои рассуждения словами, которые очень похожи на слова чеховского героя: «Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда» («Из письма к ученому соседу»). Такое ощущение, что Bank of New York Mellon как бы отвечает нашему министру: «Нет, это очень даже может быть, причем в ближайшее время».

А вот еще одна история. Произошла она на днях на островах Туманного Альбиона. Как мы знаем, в этом году там принят закон «О криминальных финансах». В полном объеме он заработает с 1 января 2018 года. Но в Лондоне не стали дожидаться нового года. 20 декабря стало известно, что в Великобритании арестованы активы двух украинских олигархов – Коломойского и Боголюбова на общую сумму в 2,5 млрд. долл. Нерасторопная английская судебная система на этот раз сработала очень оперативно. Не потребовались даже дополнительные возможности, которые дает упомянутый выше закон. Замораживание произошло по требованию «Приватбанка», который был национализирован ровно год назад. В исковом заявлении указывается, что упомянутыми выше господами из банка были выведены незаконно около 2 млрд. долл. Остальная сумма иска – набежавшие проценты. Думаю, что историю ареста активов Коломойского и Боголюбова можно также отнести к серии предновогодних операций по устрашению нашей элиты.

Введение в силу закона «О криминальных финансах» также синхронизировано с кампанией Вашингтона по давлению на Москву. Британские суды уже давно находятся на низком старте и готовы штамповать решения о замораживании и даже конфискации активов, принадлежащих чиновникам-клептоманам и олигархам из России. Лондонские юристы хорошо потренировались в 2012 году на судебной разборке между Березовским и Абрамовичем. Тогда они узнали многие тайны российской приватизации 90-х годов и поняли, что все деньги из России по определению являются криминальными. Русская служба Би-Би-Си так и комментировала итоги скандального процесса в 2012 году: «Для российского бизнеса это плохая новость, потому что фактически в суде были доказаны факты очень сомнительного происхождения большинства из активов, которыми сейчас олигархи пытаются распорядиться, в том числе в своих международных проектах»2121
  http://www.bbc.com/russian/mobile/uk/2012/08/120831_ berezovsky_abramovich_verdict.shtml


[Закрыть]. На понимании этого простого «медицинского факта» могут хорошо заработать и британские юристы, и британская казна. А наши обитатели Лондонграда начали сильно нервничать.

Несколько слов об упомянутом английском законе. Он позволит привлекать к уголовной ответственности даже за уклонение от уплаты налогов. Вступление в силу этого закона может привести к очень серьезным последствиям, так как он позволяет привлекать к ответственности компании, партнерства и партнерства с ограниченной ответственностью со всего мира. Если у юридического лица есть присутствие в Великобритании и какой-либо из его сотрудников уличен в пособничестве уклонению от уплаты налогов, данное юридическое лицо может быть привлечено к уголовной ответственности в Великобритании, независимо от того, где именно было совершено преступление.

Еще одно событие следующего года. В полном объеме заработает соглашение об автоматическом обмене информацией финансового характера. Прежде всего, оно предназначено для борьбы с уклонениями от уплаты налогов. Соглашение уже подписано более чем сотней стран, в том числе Россией. Но это соглашение рамочное. Оно предполагает заключение двухсторонних соглашений об обмене финансовой информацией. Многие европейские страны уже подписали десятки таких двухсторонних соглашений. Это создает дополнительный дискомфорт для тех, кто выводил капиталы из России в другие страны по серым каналам. Между прочим, Россия до сих пор не подписала ни одного двухстороннего соглашения. Это уже вызывает вопросы со стороны многих западных стран. Не исключено, что Россию будут пытаться подталкивать к подписанию двухсторонних соглашений мерами санкционного характера.

Российские активы на Западе могут перестать быть российскими

Сейчас российские и зарубежные СМИ активно обсуждают ряд заявлений западных чиновников и политиков по вопросу возможного ареста активов российского происхождения, находящихся за пределами нашей страны. Тема в принципе не новая, но после решения Вашингтона и его союзников о высылке российских дипломатов подобные заявления не кажутся уже такими фантастическими (а именно так ряд российских политиков, чиновников и бизнесменов оценивали вероятность арестов, заморозок и конфискаций активов). На Западе только на уходящей неделе угрожающие заявления сделали премьер-министр Великобритании Тереза Мей, британский министр обороны Гэвин Уильямсон, американский посол Джон Хантсман.

Удивительно, но до сих пор некоторые российские политики и эксперты оценивают подобного рода экономическую санкцию как маловероятную. Не могу согласиться с такими оценками. Главный аргумент «оптимистов» состоит в том, что, мол, Западу (особенно Соединенным Штатам) такая акция сильно «аукнется». Рассматриваются «мягкие» сценарии ослабления доверия стран к США и другим западным странам как «оазисам» относительной стабильности. Имеются и жесткие сценарии, согласно которым «эффект бумеранга» выразится в обвале доллара США и всей мировой валютной системы, базирующейся на долларе.

Авторы подобных сценариев полагают, что они (сценарии) являются «чисто гипотетическими». Они исходят из того, что Дональд Трамп, Тереза Мей и другие западные государственные деятели – люди благоразумные и все хорошо просчитывают. Однако реальные действия и американского президента, и британского премьер-министра свидетельствуют об утрате этими и другими западными лидерами остатков благоразумия. Я даже не углубляюсь в те их безумные решения, которые касаются военных и геополитических вопросов. Западные политики мне напоминают безумного Герострата – жителя древнегреческого города Эфеса (ныне территория Турции), который сжёг знаменитый храм Артемиды в своём родном городе летом 356 года до н.э. Герострат сознался во время пытки, что поджёг храм для того, чтобы его имя помнили потомки. Боюсь, что Дональда Трампа, Терезу Мей, Джона Болта (новый советник американского президента по национальной безопасности, крайне радикальный «ястреб»), других западных политиков и государственных деятелей помнить будет некому, поскольку провоцируемая ими Третья мировая война может в ядерном огне сжечь всю планету и всех людей.

Такие же безумные действия они предпринимают сегодня в сфере экономики. Я о непоследовательности действий Трампа в этой сфере (фактически – шизофрении) пишу регулярно. Эпиграфом к описанию того, как Трамп «возрождает» американскую экономику, хочется поставить хорошо известные слова: «Благими намерениями дорога мостится в ад». «Дорога в ад» и для Америки, и, к сожалению, для всего мира. Хочу лишь добавить, что действия Трампа могут в ближайшее время спровоцировать вторую волну мирового финансового кризиса (первая имела место в 2007-2009 гг.) и мировую торговую войну. А, как показывает история ХХ века, наиболее «эффективным» способом преодоления кризиса и достижения победы в торговой войне (с точки зрения государственно элиты и финансовой олигархии) оказывается все та же «горячая» мировая война.

Таким образом, России строить свою экономическую политику (в том числе в части, касающейся зарубежных активов) на посылке, что ее «оппоненты» проявляют и будут проявлять «благоразумие» нельзя. Иначе мы также оказываемся в равной степени неблагоразумными.

Неожиданно в наших СМИ появился еще один аргумент в пользу того, что «заморозка» активов нам не страшна, так как нам, мол, есть чем ответить. Чем же мы можем «ответить»? – Тем, оказывается, что мы в этом случае не будет платить по своим долгам. Действительно, внешние долги России весьма внушительные. По данным Банка России, на 1 января 2018 года они в совокупности составили 518,9 млрд. долл. Приведу для справки основные компоненты этой суммарной цифры по секторам (млрд. долл.): органы государственного управления – 55,8; Центробанк – 14,5; банки – 103,4; прочие сектора экономики – 345,2.

А теперь обратимся к статистике международных резервов Российской Федерации, которые наши бывшие «партнеры», а ныне «оппоненты» грозятся заморозить и даже конфисковать. На 1 января 2018 г., по данным Банка России, они были равны 432,7 млрд. долл. В их составе имеется монетарное золото, которое оценивается в 76,7 млрд. долл. Остальное – иностранная валюта в разных формах, всего 356,0 млрд. долл. Золото арестовать невозможно, а вот валюта резервов действительно находится под дамокловым мечом санкций. Но оптимисты утверждают, что баланс складывается в нашу пользу: наши внешние долги превышают валютные резервы в 1,46 раза. Получается красиво и убедительно. Но только на бумаге. Авторы подобных «оптимистичных» сценариев исходят из того, что обмен ударами будет вестись по каким-то правилам. Но сама по себе заморозка резервов уже означает нарушение всяких правил, ибо официальные международные резервы страны обладают высочайшим иммунитетом, их заморозка, арест, конфискация и иное ограничение прав государства по владению, распоряжению и управлению резервами возможны лишь по решению Совета Безопасности ООН. Такого решения быть не может, т.к. Российская Федерация – член СБ и против себя голосовать не будет.

А если начинается игра без правил, она, скорее всего, будет вестись по широкому фронту. Под «широким фронтом» я подразумеваю, что могут быть задействованы все зарубежные активы и обязательства противоборствующих сторон (а не только официальные валютные резервы и обязательства по иностранным кредитам и займам). А тут картина выглядит уже подругому. Для описания этой картину опять прибегну к статистическим данным Банка России по международной инвестиционной позиции (МИП) РФ. Под МИП государства понимается соотношение зарубежных активов страны и ее обязательств перед остальным миром. И в активах, и в обязательствах учитываются прямые инвестиции, портфельные инвестиции, производные финансовые инструменты, а также «прочие» инвестиции (банковские кредиты, займы в виде размещения долговых бумаг, торговые кредиты и т.д.).

По состоянию на 1 октября 2017 года зарубежные активы Российской Федерации составили 1.322,8 млрд. долл. Обязательства перед нерезидентами (остальным миром) были равны 1.051,8 млрд. долл. Разница между активами и обязательствами (чистая международная инвестиционная позиция) составила плюс 271,0 млрд. долл. Это означает, что если начнется тотальная заморозка (или конфискация) активов по всему миру, то наш чистый проигрыш составит указанную сумму 271 млрд. долл. Кстати, еще на 1 января 2017 года чистая МИП России была равна 222 млрд. долл. За девять месяцев прошлого года (когда международная атмосфера продолжала накаляться) России «выдвинулась» вперед (или «подставилась») еще почти на полсотни миллиардов долларов.

Конечно, Вашингтон, Лондон и Брюссель будут добиваться в этой экономической войне того, чтобы все страны провели заморозку российских активов. Такого, тотального охвата, конечно, не будет. Ряд стран под теми или иными предлогами от этого уйдут. Но если брать балансы зарубежных активов и обязательств России не со всеми странами мира, а с такими странами, как США, Великобритания, Германия, Франция, Канада, Австралия и некоторые другие (кого можно назвать без оговорок нашими «оппонентами»), то они тем более будут складываться не в нашу пользу. К сожалению, таких двухсторонних балансов Банк России не рассчитывает, но по отдельным фрагментам можно заключить, что в случае «драки» счет будет не в нашу пользу. Вот, например, статистические данные Банка России по международным прямым инвестициям. На 1 октября 2017 года накопленные прямые инвестиции из России в США составили 7,61 млрд. долл. А вот прямые инвестиции из США в России на тот же момент времени составили только 3,21 млрд. долл. Возможный чистый проигрыш на этом участке экономической войны – 4,4 млрд. долл.

Все те цифры, которые я только что привел (статистика Банка России) – лишь «верхняя часть айсберга». Банк России в своих статистических сводках фиксирует лишь легальное перемещение капитала через границу. А все мы хорошо знаем, что значительная часть капитала перемещается нелегально. Причем вектор такого движения – из России за ее пределы, либо в «черные» офшорные юрисдикции, либо в Великобританию, Швейцарию, США, Нидерланды, Люксембург и другие «белые» офшоры.

Имеется множество экспертных оценок масштабов такого нелегального вывоза капитала из России. Наиболее известными являются оценки американской исследовательской организации Global Financial Integrity (GFI). По ее данным, России находилась и находится на втором месте в мире по масштабам нелегального вывода средств за рубеж (на первом – Китай). Общий объем такого вывоза капитала в десятилетний период 2004-2013 гг. составил 1,05 трлн. долл. В среднем на год получается 105 млрд. долл. Если этот среднегодовой показатель экстраполировать на весь период существования Российской Федерации (1992-2017 гг.), то мы получим общую сумму нелегального вывоза капитала из России, равную примерно 2,5 трлн. долл. Даже исходя из очень консервативных оценок доходности активов российского происхождения, которые были сформированы за четверть века за пределами страны, получим сумму около 1 трлн. долл. Таким образом, зарубежные активы российского происхождения, сформировавшиеся в результате нелегального вывоза капитала, можно оценить (как минимум) в 3,5 трлн. долл. Плюс к этому 1,3 трлн. долл. «легальных» зарубежных активов российского происхождения. Итого все зарубежные активы российского происхождения – 4,8 трлн. долл. И это на фоне иностранных активов, находящихся в российской юрисдикции, равных примерно 1 трлн. долл.

Получается, что чистая международная инвестиционная позиция России не 271 млрд. долл., как это утверждает Центробанк, а 3,8 трлн. долл. Думаю, читатель понимает, с каким счетом может закончиться раунд войны по взаимной заморозке активов. В значительной мере отсутствие у денежных властей России реальной картины о масштабах заграничных активов российского происхождения обусловлено тем, что в середине нулевых годов в российский закон о валютном регулировании и валютном контроле были внесены такие поправки, которые упростили возможности нелегального вывода капитала. Если в России происходила либерализация контроля над трансграничным движением капитала, то на Западе, наоборот, происходило ужесточение. Толчок этому дали события 11 сентября 2001 года. Наши олигархи и чиновники-клептоманы наивно думали, что если контроля нет на «выходе» (из России), то его нет и на «входе» (в различные тихие «заводи»). Это была иллюзия. Входной контроль был, и он постоянно ужесточается. Даже в таких, казалось бы, тихих «заводях», как Британские Виргинские острова или Панама (все мы хорошо помним скандалы, связанные с «утечками» и обнародованием секретной информации о клиентах офшоров и их активах). Финансовая разведка и другие спецслужбы США наладили работу по отслеживанию притока иностранного капитала не только на территорию собственного государства, но также в другие страны. Об этой работе и тесных связях американских спецслужб с Федеральной резервной системой (и входящими в нее банками), системой СВИФТ, финансовыми регуляторами США и Европы я уже писал. Подготовка так называемого «кремлевского доклада» – лишь видимая часть постоянной и не афишируемой деятельности западных спецслужб по отслеживанию нелегальных потоков капитала из России.

Возвращаясь к теме возможной заморозки международных резервов, хочу отметить, что она может быть произведена «не в лоб», а окольными путями. Надо иметь в виду, что Банк России управляет своими зарубежными активами, используя информационно-коммуникационную систему СВИФТ. Вашингтон может сделать «ход конем», добившись от одноименного общества СВИФТ блокировки операций российских банков через указанную систему (как он сумел это сделать в 2012 году в отношении Ирана). В этом случае наши оппоненты смогут убить сразу несколько «зайцев»: парализовать все расчеты и платежи, связанные с внешней торговлей, кредитными и иными международными коммерческими операциями российских банков и компаний, а заодно лишить Банк России доступа к управлению своими резервами. Что фактически будет означать их заморозку.

Можно также организовать такое замораживание, которое не будет выглядеть как «экономическая санкция». А будет квалифицироваться как «акция, связанная с разрешением коммерческих споров». Яркий пример, такой акции – произошедшее замораживание зарубежных активов Казахстана в связи со спором между указанным государством и предпринимателем из Молдавии по имени Анатолий Стати. Апогеем этой истории стало блокирование в декабре прошлого года средств Национального фонда Казахстана (суверенного фонда) в дочерней структуре американского банка Bank of New York Mellon, действующей в юрисдикции Голландии. Причем сумма блокирования превысила 22 млрд. долл., что эквивалентно примерно 40% всех средств Национального фонда Казахстана. Но что еще удивительнее: сумма заблокированных средств превысила максимально фигурировавшую в исках сумму в 5,5 раза. Образно выражаясь, сумма иска может быть на один рубль (доллар, евро), а сумма блокируемых средств – на тысячу. Как говорится, были деньги (активы, депозиты, ценные бумаги), а свой Стати и соответствующий иск всегда найдутся. Астана наивно думала, что возникло «недоразумение», которое будет разрешено до конца года. Уже прошло три месяца 2018 года, а средства НФК остаются замороженными. Начинается бесконечная канитель судебных разборок. Как говорят казахские чиновники и юристы, дело о средствах НФК переносится на осень. История с деньгами НФК – «наглядное пособие» для тех в России, кто верит, что «все обойдется».

Кстати, некоторые «оптимисты» уверяют, что России не страшны «заморозки» ее международных резервов, потому что большая часть их представляет собой не банковские депозиты, а ценные бумаги (прежде всего, казначейские облигации и векселя США).

Мол, бумаги находятся у нас, анонимны, их арестовать нельзя. Бумаги, составляющие международные резервы, к сведению таких «оптимистов», находятся в депозитариях в Европе и США, и они (депозитарии) имеют систему «двойных ключей». Из тех 22 млрд. долл. активов НФК, которые пребывают в «замороженном состоянии», по данным Астаны, половина приходится на векселя казначейства США.

Одним словом, лучше учиться на чужих ошибках. Еще кое-что можно сделать. Завтра о триллионных активах российского происхождения за рубежом можно будет забыть. У классика марксизма это называлось «экспроприация экспроприаторов».