Текст книги "Народная медицина Средней Азии и Казахстана"

Гонорея (триппер) – узб. сузак (К., Б.). Лечение: внутрь буза, настой из али-бухары (ягоды терна), а снаружи прикладывают тертую редьку (К.).

Сифилис – абилахи-франк, или захем, или также бада фтодаст, т. е. «ветер подул» на больного (Э.); узб. мараз (К.), марез (Б.); кирг. кулгуна (П.). 1. В 1820 году Э. Эверсман отметил существование у местных лекарей двух методов лечения: «…один, известный всем врачам и воспринятый от персов, состоит в том, что они дают больному курить трубку с горючими травами и киноварью, которая, как правило, разрушительно действует на организм. Другой менее известен и заимствован из некоей составленной в Константинополе книги: при нем употребляется лекарство, состоящее из многих веществ, из которых действительны только ртуть и масло (ртутная мазь). Приготовленные из него пилюли принимают утром и на ночь» (Э.). 2. Есть у казахов опытные бахши, которые «многолетним лечением приобрели опытность в пользовании и сифилитических болезней. Они приготовляют крепкий декокт, состоящий, по большой части, из сарсапарили [смилакс], называемой по-киргизски [казахски] тамир-даре, из лакрицы, и еще нескольких мелко изрубленных корней и кор, коих нельзя было разузнать. Состав сей знают только старые бахши и хранят оный в тайне. Действие сего декокта есть сильно потогонное, и помощью онаго организм, возбужденный к противодействию, избавляется от сифилитическаго яда и его отложении в жизненных соках. Для усиления этого действия декокта укладывают больного в нарочно на то ископанную яму, имеющую пол-аршина глубины и выстланную шерстью, покрывают его бараньими шкурами, оставляя только голову на воздух, и в таком положении держат его три недели, заставляя каждодневно выпивать по два штофа декокта» (И.). 3. Сифилис лечат преимущественно ртутью в виде пилюль и сулемой в растворе, прием которой назначают в разных дозах. Окуривают больных киноварью, но чаще дают ее курить в чилиме вместе с табаком. При язвах внутрь дают сулему, а внутрь купоросную мазь (Кр.). 4. Происхождение сифилиса киргизы приписывают нечистоте и крайней своей неопрятности. Представляют в образе дряхлой пожилой женщины. Лечат питьем из „ширалджина“ (сарсапариль) и приемом внутрь „сынап“ – ртути. (П.)

20. Мужские заболевания

Орхит острый (воспаление яичка). Лечение: применяется как специфическое средство один из препаратов наши (анаши), называемый руганы-каип, с молоком (К.).

Ослабление половой деятельности. В основном применяются молодые маральи рога, препараты гашиша, челебуха [рвотный орех] и тинктура Cantharidi [афродизиак, получаемый из шпанских мушек] (К.).

21. Женские заболевания

Бели. Лечение: сартянки курят мазы (чернильные орешки) с табаком в чилиме (К.).

22. Бесплодие, родовспоможение, прерывание и предотвращение беременности и пр.

Аборт. 1. Для прерывания беременности киргизы дают женщине поджаренную в жире муку, а в питье толченый порох, разведенный в воде (И., К.). 2. Для производства выкидыша киргизки трут и давят живот беременной или пугают ее, чтобы она выкинула от испуга. Внутрь дают настой растения, называемого усма (Isatis ninctoria) – (К.).

Беременности предотвращение. 1. Чтобы не рожать детей, женщине следует помочиться на муравейнике (В.). 2. Сартянки применяют клочок ваты, который накладывают на рыльце матки перед совокуплением. Для усиления действия в вату завертывают щепотку золы, полученной от сожжения старого решета (К.).

Бесплодие. 1. «Бесплодные женщины, чтобы родить детей, отправляются на ночь на могилу усопших знатных людей, где джанлык (душу) приносят в жертву барана во имя того покойного, к которому обращаются с просьбою ей помочь. Молящаяся остается до утра в честь умершего и целую ночь разводит огонь. Утром, оторвав небольшой кусок от головного платка своего, вешает его на дерево близ могилы покойника или же прикрепляет на кол над могилой. Иногда при этом женщина надевает себе на шею ухо собаки, барака (большая степная собака), для того чтобы отогнать нечистых духов, препятствующих ее беременности» (И).

Определение пола будущего ребенка. Беременные женщины специально отправляются к святым местам для предсказания того, кто родится, мальчик или девочка (К.).

Влияние на пол будущего ребенка. Женщины часто обращались к лекарям за снадобьем, которое позволит им родить сына или дочь по желанию. «Одна лекарка в Коканде приготовляла для этой цели таинственное лекарство и уверяла, что оно действует безошибочно. Лекарство имело вид вязкого, грязно-желтого теста или пасты с рассеянными черными блестками разной величины. А. И. Вилькинсу удалось узнать от нее состав этого лекарства, а именно: 1. Квасцы. 2. Медвежий жир. 3. Волчий жир. 4. Толченые жуки. 5. Остатки цветов с вершины плодов гранатника. 6. Шафран. Самая суть заключалась в жуках, которых лекарка называла османы-кунгуз, т. е. небесные жуки, и пояснила, что самцы отличаются от самок большим рогом на голове. Для произведения мальчика кладутся в снадобье самцы, самки же обуславливают рождение девочек. Оказалось, что жук не небесный, а крупный навозник Средней Азии – Synapsis tmolus, который считался лекаркою за самку; а тот жук, которого она считала за самца, был обыкновенный жук носорог – Oryctes nasicornis» (К.).

Роды. 1. «При трудных родах в комнате, где роженица, жгут рог или копыто; также пишут на чашке стих из корана, наливают в нее воды и дают пить роженице. Если это средство не помогает, тогда призывается старый мулла, который садится у изголовья роженицы, кладет по левую сторону ее старый клыч (саблю), а по правую – ногайку. Последней он изредка поколачивает роженицу по животу и машет по воздуху, чтобы изгнать и напугать шайтана (дьявола), препятствующего родам. С этой же целью он все время читает молитвы из корана» (К.).

2. «Беременным киргизским женщинам в случае затруднительных родов приходится претерпевать вовсе не свойственные их положению упражнения. Если разрешение от бремени почему-либо затягивается, то вырывают рядом две ямы 1/5 аршина глубиной и около 1/5 ар. в диаметре каждая, а в разделяющей их стенке, на высоте дна ям делают отверстие, в которое может с трудом протиснуться человек. Роженицу опускают в одну из этих ям и через отверстие в стенке протискивают во вторую яму. Средство это настолько радикально, что, по словам киргиз, не было случая, чтобы после такой манипуляции киргизка не родила сейчас же; неизвестно только, какой процент из всего числа пользующихся этим средством рожениц остается навсегда искалеченными» (Л. 1916).

23. Профилактический уход за волосами

Чтобы волосы на голове были длинными и густыми, сартянки никогда не употребляют мыла. Вместо него при мытье головы смазывают ее катыком (кислое молоко), который смывают летом холодной водой, а зимой теплой. Для рощения волос лучшим средством считается бычья желчь, а также смазывание головы молоком из тыквенных семян (К.).

1.3. Лекарственные средства эмпирической медицины

Подвоз лекарственного сырья в Среднюю Азию исторически производился в основном из Индии и Ирана. В XIV–XV вв. центрами рыночной торговли, наиближайшими к Средней Азии (Мавераннахру), были Кабул и Хорасан. Сюда с территории Ирана, Афганистана и Индии стекались товары, поступавшие потом в Мавераннахр. Об этом свидетельствовал Захир-ад-дин Мухаммед Бабур (события 1504–1505 г.): «На пути между Хиндустаном и Хорасаном стоят два торговых города: один – Кабул, другой – Кандахар. Караваны из Ферганы, Туркестана, Самарканда, Бухары, Балха, Хисара и Бадахшана приходят в Кабул; караваны из Хорасана приходят в Кандахар. Кабульская область лежит посередине между Хиндустаном и Хорасаном. Это очень хороший торговый рынок. Если бы купцы пошли в Китай или в Рум, то наторговали бы столько же. Который год в Кабул пригоняют семь, восемь или десять тысяч коней. Из нижнего Хиндустана приводят караваны десять, пятнадцать или двадцать тысяч купцов. Из Хиндустана доставляют рабов, белые ткани, сахар, сахарный песок и лекарственные зелья» [105]. Но не в меньшей степени использовалось и местное лекарственное сырье, иногда дублирующее привозное.

После 1917 года поступление лекарственного сырья из соседних стран на рынки Средней Азии практически прекратились. В 1970–1980 годы атторы торговали местными травами, а также тропическими специями и пряностями, привозимыми из России, где они использовались в пищевой промышленности и в ресторанах для сдабривания еды. В начале 1990-х годов в городе Панфилове (Казахстан) на границе с Китаем открылся оптовый торговый рынок, на котором продавались разнообразные товары и в том числе – пищевое и лекарственное растительное сырье. Базары Средней Азии наполнились китайскими товарами, какие раньше доставляли из России.

В начале XX века в Туркестанском крае были многочисленные мусульманские аптеки, где продавались простые лекарственные средства и сложные многокомпонентные смеси, изготовленные из привозного и местного сырья. «В специальных аптечках торговали лица с профессиональным образованием, причем функции врача и фармацевта могли соединяться в одном лице, называемом табибом и хакимом. Некоторые иногда предпочитали заниматься только лечебной практикой, отсылая больных за прописанным ему лекарством в аптеку» [106].

Местные аптеки представляли собой небольшие лавочки на базарах, торгующие исключительно лекарствами. «В помещениях аптек по стенам расположены ящики с медикаментами, на полу, устланном ковром, стоят тарирные весы для отпуска товара на вес. Запасного товара имеется, по-видимому, немного, и хранится он в небольших мешках на чердаке. Некоторые аптеки состоят из двух комнат, причем задняя комната служит для приготовления сложных лекарств. Кроме того, лекарственные продукты продаются также в обыкновенных лавках, торгующих москательным и бакалейным товаром» [107].

В москательно-аптечных [108] лавках торговали атторы (аттары). Изначально слово «аттар» в переводе с персидского языка означало «парфюмер», или «аптекарь». [109]. К специалистам такого рода применяли французское «дрогист» – «торгующий аптекарскими и химическими товарами» [110]. Современное значение слова «аттор» означает москательщик (от перс. мушк – мускус) [111], т. е. торговец парфюмерно-галантерейными изделиями и различными снадобьями [112]. В настоящее время под москательными товарами понимаются мыло, краски, кисти, керосин и т. п. Отчасти атторы походили на бакаллы – продавцов бакалейных товаров, поскольку тоже могли торговать специями, сухофруктами, чаем, сахаром, уксусом, маслом и т. п. [113] Но в отличие от них специализировались на продаже лекарств, которые считали обычным товаром.

Атторы всегда были многочисленны в странах мусульманского Востока. В крупных городах, например, Баку [114], Бухара [115], существовали кварталы, где селились преимущественно представители этой профессии. Днем атторы расходились по своим торговым точкам на центральных базарах или на уличных базарчиках. Нередко они вывозили товары в окрестные кишлаки [116]. В старой Бухаре по месту постоянной торговли целый квартал был назван «Магоки аттори» (Впадина москательщиков). «Название квартала связано с находящейся на его территории очень старой мечетью Магоки аттори, которая… в течение многих веков ее существования углубилась в землю. Однако она до последнего времени продолжала функционировать, служа мечетью для совершения ежедневных пятикратных намазов жителями этого квартала и находившихся здесь торговых рядов москательщиков. Их ряды появились на этом месте очень давно. Еще в XII веке, по «Истории Бухары» Наршахи, располагавшиеся здесь городские ворота носили название Дари Атторон («Ворота москательщиков»)» [117].

Как о лекарях об атторах упомянул в 1876 году А. П. Хорошхин: «Продавцы пряностей, лекарственных трав, зеркал и прочих статей женского туалета: румян, белил. Такие продавцы зовутся: аттар, они же лекаря от всевозможных болезней» [118]. В действительности в большинстве своем атторы не разбирались в медицине, но имели практический опыт, часто передаваемый по наследству, по работе с клиентом, знанию сырья и индивидуальному изготовлению лекарств из естественных компонентов. Содержание подобной частной лавки-аптеки всегда считалось делом рентабельным и достойным [119].

Князь С. П. Мансырев, служивший судебным следователем в Самаркандской области, составляя обзор базарной торговли, отметил, что атторы, исходя из востребованности товаров, устойчиво занимали третье место после мясников – кассабов и торговцев мануфактурой – базосов. «В настоящее время главный их товар – галантерейный: бусы, нитки, шнурки, металлические безделушки, маленькие зеркальца, иногда – тюбетейки; рядом с ними – шведские спички, получившие довольно широкое распространение между сельским населением, – перец, пахучая травы, краски и, наконец, туземные лекарственные средства, секрет составления которых до сих пор весьма мало исследован; приготовление этих лекарств и способ их употребления передается от отца к сыну и обыкновенно держится в секрете от посторонних. Благодаря последнему обстоятельству профессия аттаров наиболее устойчивая, ведется зачастую всю жизнь и переходит преемственно, несмотря на незначительную прибыльность подобной торговли; этому помогает и то, что аттары вообще считаются между туземцами, обладающими высшею, сравнительно, степенью знания и вследствие того пользуются некоторым почетом, составляя вместе с базосами базарную аристократию. …Средний оборот каждого аттара не превышает 800–900 р., прибыльность же составляет до 20–25 % в год» [120].

В начале советского периода в результате принятых мер деятельность табибов и значение их аптек быстро пошли на убыль. Уже в 1927 году было отмечено: «В некоторых городах в последнее время… аптеки даже закрыты и персидский лекарственный товар можно найти в обыкновенных лавочках» [121]. Но, несмотря на практическое исчезновение табибов, в целом аптекарское дело сохранилось, так как в роли его защитника выступила коммерция.

В 1928 году И. К. Сейфульмулюков заметил: «Имеются отдельные дрогисты (аттары)… которые свободно торгуют медикаментами на базарах и в кишлаках и у которых можно найти что душе угодно вплоть до сильнодействующих веществ, не исключая аптечных европейских химических продуктов и контрабандных медикаментов из Китая, Кашгара, Индии, Афганистана и Персии» [122].

В материалах по статистике Самаркандской области упоминается о полном доверии населения к местным аптекарям [123]. Население считало, что у них существуют лекарства от любых болезней. При этом у аптекарей была полная свобода действий и бесконтрольность в применении сильнодействующих веществ, включая наркотики и яды – опий, гашиш, стрихнин, купоросы, мышьяк, ртуть. Их можно было получить у любого табиба или аттора на базаре или на дому [124]. Лекарства отпускали на основании жалоб заболевшего, не сообщая ему даже названия продаваемого средства.

Востоковед М. А. Терентьев (1875) отметил, что простому населению больше всего внушают доверие такие «чувствительные», т. е. «резко действующие» средства, как «горькая хина, выжимающий слезы нашатырный спирт, обжигающий паршу раствор едкого кали [щелочь], не смываемый ничем адский камень [ляпис], моментально действующие рвотные, слабительные и проч.» [125]. Исследователь на основании своих наблюдений полагал, что мало кого интересовали лечебные свойства этих средств, главное, чтобы они производили сильную реакцию органов чувств – щипали, воняли, горчили. Например, к хине было полное доверие, поскольку она была горькая, как желчь, и даже хуже. Впечатление на пациентов производил также и внешний вид лекарств. За некие таинственные пилюли неизвестного состава лекари брали иногда по золотому за штуку. «Правда, что и пилюли золоченые, – с гордостью замечает пациент. – Да помогало ли хоть немного? – спрашиваем. – Я мало съел, денег не хватило, а то бы совсем был здоров, слюна так и бежала, так и бежала!» [126]

Врач В. И. Кушелевский, опубликовавший в 1891 году материалы по медицинской географии и санитарному состоянию Ферганской области, также сообщил об особенном доверии у местного населения к некоторым европейским аптечным препаратам – хинину, меркуриальным препаратам, медному купоросу и рвотному камню. Особенно уважались средства, имеющие горький, терпкий вкус или сильный запах. При этом были и этнические предпочтения. Например, киргизы очень доверяли рвотным и недружелюбно относились к слабительным препаратам [127].

Кроме того, среди местного населения (как мужчин, так и женщин) было распространено давать «полезные» советы по применению любых, даже не медицинских, сильнодействующих средств. Об этом писали В. и М. Наливкины в «Очерке быта женщины». «Иногда ворожея занимается и лечением. Им, впрочем, занимаются все, кому есть досуг и кто склонен к врачеванию недугов ближнего. А и врачуют же! Раз около Наная взрослую девушку, дочь богатого купца, так уврачевали, что она на другой день Богу душу отдала. Врачевать ее взялась какая-то женщина, не помним уже от какого недуга. Дала она ей чего-то, должно быть, очень сердитого, ибо у несчастной немедленно разъело всю полость рта, а по всей вероятности, и пищевод. Чего, чего только не принимают. Забеременеет женщина в отсутствии своего мужа. Хочется ей произвести искусственный abortus. Посоветуют ей принимать раствор медного или железного купороса. Летит на базар, покупает купорос и пьет. Через несколько дней другая приятельница уверит ее, что квасцы действительнее, – начинает квасцы пить. Потом и фуксин посоветуют, и фуксина попробует. Одной такой сказал кто-то, что нет лучше, как в день по бутылке русской водки выпивать. Чуть-чуть бедняга не опилась» [128].

Коллекции и списки лекарственных средств

Лекарственные средства, используемые городскими лекарями Туркестанского края, были предметом научного интереса ботаников и медиков. Они составляли списки используемых средств, собирали коллекции и иногда выставляли их на всеобщее обозрение.

Один из первых списков лекарств, употребляемых в народной медицине в Самарканде, представил ученый, биолог и географ А. П. Федченко. Он сохранился в документах исследователя 1869 года [129]. В списке перечислены 169 названий на персидском и тюркском языках. Латинские и русские определения отсутствуют. Указана лишь страна, откуда лекарства поступили.

В 1872 году в Москве в честь 200-летия со дня рождения Петра I была организована крупная Политехническая выставка промышленных, сельскохозяйственных, военных, научно-технических и культурных достижений Российской Империи. Отдел Туркестанского края был расположен в одном из наиболее интересных с архитектурной точки зрения павильонов, фасад которого был расписан по образу древних медресе на площади Регистан в Самарканде. Среди огромного количества разнообразных экспонатов были выставлены образцы народных фармацевтических средств [130]. Каждое из них сопровождалось местным и латинским названиями, сообщалось о стране, откуда средство вывезено, и в каких случаях оно применяется. Впоследствии эти сведения, опубликованные в Каталоге Туркестанского отдела выставки, нередко использовались в работах исследователей.

Аптекарь И. И. Краузе в 1872 году, ввиду практического интереса, составил по собственным ботаническим наблюдениям список из 47 медицинских растений Средней Азии, которые могли служить для вывоза. Некоторым из них приведены местные названия и способы лекарственного применения [131].

Технолог И. В. Киреевский (1874) обратил внимание на то обстоятельство, что названия растений на татарском, киргизском, бухарском и других азиатских наречиях редко приводятся в источниках на русском языке. От этого возникает совершенная путаница, которую довольно трудно разобрать. Кириевский взял все доступные ему географические и ботанические источники, включая содержательные статьи из газеты «Туркестанские ведомости». Собранные материалы он объединил в один справочник. Все статьи в нем были распределены в алфавитном порядке и содержали варианты названий растений на разных языках, их описания и для некоторых применение в быту и врачевании [132].

Санитарный врач В. И. Кушелевский (1891) привел перечень некоторых лекарств, употребляемых в Фергане, которые продавались в лавочках на базарах. «Считаю не лишним прибавлять туземные названия как лекарств, так и болезней, потому что без этого невозможно ориентироваться в этом крае. Больные, табибы и продавцы лекарств знают только свои названия, а потому не понимают других, мы же, не зная этих названий, становимся в тупик» [133]. Список содержит название лекарственного средства на местном языке, перевод на русский или латинский язык и способ применения. Часть названий Кушелевский взял из Каталога Туркестанского отдела Политехнической выставки. Из минерального царства перечислено 19 наименований, из органического (растительного) – 107 и из животного – 8.

Военный врач А. П. Шишов (1904) в монографии «Сарты» отметил обилие местных формацевтических средств [134]. Собственного исследования он не проводил, а сделал подробную выборку сведений о них из разных источников, основываясь на материалах В. И. Кушелевского и Каталога Туркестанского отдела Политехнической выставки.

В Музее Главного Ботанического Сада (Ленинград) в 20-е годы XX века производился разбор Туркестанской коллекции лекарственных средств [135], собранных разными экспедициями с 1881-го по 1916 г. (8 коллекций из 800 образцов). После отбора тождественных осталось 372 образца. Среди них туркестанское сырье представлено 38 % наименований, индийское – 24 %, иранское – 17 %, китайское – 2 %. Другие 14 стран поставляли вместе 19 % наименований сырья. Для обработки имеющегося материала и получения дополнительных сведений по лекарственным продуктам летом 1926 года в Туркменистан и Узбекистан была командирована А. Ф. Гаммерман. Она должна была установить производящее растение по продукту, находящемуся в коллекциях под местным названием. К работе были привлечены литературные источники. В результате была составлена самая подробная сводка туркестанских лекарственных средств, хотя не все из имеющихся образцов были идентифицированы. Также было высказано следующее мнение: «В настоящее время [1927 г. – В. О.] в Туркестане, вследствии недостаточной образованности большинства табибов, способы их врачевания нисходят почти до знахарства. Но даже между познаниями наиболее образованных табибов и современным состоянием европейской науки столь большая разница, что туркестанская народная медицина со временем должна исчезнуть [136]».

Но, как показало время, пророчество не сбылось. В XXI веке народная медицина в бывших союзных республиках Средней Азии продолжает быть востребованной и применяемые лекарственные средства пользуются не меньшим спросом, что и сто лет назад.