Текст книги "Тревожные годы Приморья (1917-1922 гг.). Свидетельства эпохи"

Год 1919

Для укомплектования войск новой армии ещё 10 декабря 1918 года адмирал Колчак приказал призвать на территории Амурской, Приморской и Сахалинской областей унтер-офицеров сроков службы 1910–1912 гг. Призывная кампания была назначена с 15 января 1919 года и проходила достаточно трудно. 10 февраля 1919 года генерал Д.Л. Хорват объявил приказ Верховного правителя о призыве на действительную службу лиц, родившихся в 1898–1899 годах. Эта мобилизация также проходила сложно и в целом дала только около 40 % новобранцев. При этом колчаковский призыв мотивировал более широкое развитие партизанского движения среди населения юга Дальнего Востока, не желавшего служить в войсках Верховного правителя. Тем не менее к весне 1919 года армия адмирала Колчака насчитывала около 400 тысяч человек.

В январе 1919 года приказом адмирала Колчака были изменены названия военных округов, в частности, Дальневосточный был переименован в Приамурский. В его состав вошли Амурская, Приморская, Камчатская, Сахалинская области и временно – Забайкальская. Ещё в конце ноября 1918 года был создан штаб Приамурского военного округа, его начальником стал генерал-майор С.Я. Непенин, комендантом крепости Владивосток был назначен полковник Х.Е. Бутенко. Руководство британской военной миссии взялось за подготовку офицеров и унтер-офицеров для колчаковской армии. Генерал Нокс и его подчинённые оперативно создали офицерскую школу на Русском острове вблизи Владивостока (так называемую «школу Нокса»), 15 февраля 1919 года состоялся первый её выпуск – 500 офицеров и 500 сержантов.

Проведённая мобилизация (во многом насильственная) позволила колчаковскому командованию приступить к формированию новых воинских частей. В частности, появились 33-й, 34-й, 35-й и 36-й Сибирские стрелковые полки, штат которых составляли по три батальона, а также сводный батальон в составе учебно-инструкторской роты, роты связи, взвода разведчиков, музыкальной роты, нестроевой команды, насчитывавшие свыше 1200 человек и около 10 пулемётов. В селе Раздольном полковник В.С. Семенов заново сформировал Приморский драгунский полк, в котором до 1914 года служил С.М. Будённый. Появились Уссурийская и Амурская отдельные стрелковые бригады, в состав каждой из которых вошли по два стрелковых полка, артиллерийский и инженерный дивизионы, началось формирование Приамурской местной бригады. В ОКО атамана И.П. Калмыкова входили штаб, конвойный взвод при атамане, пластунский батальон, 1-й и 2-й Уссурийские казачьи полки, инженерно-техническая рота, пулемётная команда, бронепоезд, артиллерия имела 4 батареи из 14 орудий.

Красные казаки – партизанские командиры Приморья. Из фондов УГМ

Создаваемые вооружённые силы Колчака активно снабжались союзниками (правительствами стран Антанты) оружием и военным снаряжением. К середине марта 1919 года только из Англии поступило 112 тысяч винтовок, 60 миллионов патронов, 100 тысяч комплектов воинского обмундирования. В это же время на пути в Сибирь находилось 100 миллионов патронов, 423 тысячи ручных гранат, 84 артиллерийских орудия, готовились к отправке 1 тысяча пулемётов, 10 тысяч револьверов, 70 миллионов ружейных и 1 миллион револьверных патронов, 500 тысяч ручных гранат, 100 тысяч комплектов обмундирования, 200 тысяч пар ботинок, 10 радиостанций, 6 броневиков и 50 самолётов.

Содержание большей части колчаковских войск взяло на себя французское министерство финансов. Согласно современным подсчётам, Франция ежемесячно расходовало на эти цели около 18 миллионов франков, кроме того, средства выделялись на содержание чехословацкого корпуса и собственно французских войск. Франция также добилась согласия Англии на то, что обучение новой русской армии должно быть поручено французским инструкторам. По решению Верховного совета Антанты французский генерал М. Жанен был назначен главнокомандующим всеми русскими и союзными войсками в Восточной России и Сибири, а британский генерал А. Нокс – начальником тыла этих войск с подчинением ему всей инструкторской части.

Под белым знаменем

Такое распределение обязанностей возмутило адмирала Колчака, который посчитал, что союзники действуют слишком бесцеремонно. На одном из совещаний со своими министрами Верховный правитель назвал назначение Жанена главнокомандующим «унизительным для русского престижа». После этого начались переговоры, проходившие в Лондоне, Париже, Омске и Владивостоке, 16 января 1919 года они завершились принятием соглашения о руководстве военными операциями в Сибири. Жанен признавался главнокомандующим только союзными (в том числе и чехословацкими) войсками в Восточной России и Сибири (западнее Байкала), русские войска оставались под командованием Колчака. При этом русское верховное командование должно было согласовывать свою оперативную тактику со штабом Жанена.

Христина Семенова, учительница, связная Никольск-Уссурийского подполья, 1918–1922 гг. Из фондов УГМ

Нокс стал заместителем Жанена по всем вопросам, касавшимся заказов на вооружение и боеприпасы в союзных странах, распределения поступающей из-за границы помощи и её скорейшей отправки на фронт, а также организации и обучения колчаковской армии. Это соглашение не меняло прежней договоренности о том, что верховное командование союзными войсками, дислоцированными восточнее Байкала, должна осуществлять Япония. В тот же день, 16 января 1919 года, главное командование Антанты приняло план оказания помощи Колчаку, в основу которого были положены решения соответствующих правительств о свержении существующей власти Советов «русскими силами» при союзной материальной помощи. При этом на востоке России обострилось и англо-французское, и японо-американское соперничество.

В конце февраля 1919 года во Владивосток прибыл бывший глава французской военной миссии в России генерал Ж. Лавернь с целью создания в городе базы по формированию новых русских войск (имелись в виду колчаковские). Его сопровождала большая группа русских офицеров, которых предполагалось направить в Омск, в подчинение Верховного правителя. Одновременно французы пытались осуществить разработанный ими план формирования воинских частей из представителей малочисленных народов Дальнего Востока и Сибири. Однако в этих отрядах не было своих офицеров, а Колчак не спешил снабжать их своими кадрами, и впоследствии такие воинские части во время боёв почти целиком переходили на сторону красных.

За контроль над Транссибом развернулась борьба между США и Японией. Декларируемые задачи – охрана магистрали от нападений красных партизан, восстановление её нормальной деятельности и техническое усовершенствование – не вполне отражали реальные планы этих держав. Разумеется, контроль над железной дорогой позволял держать в руках все связи Сибири и Дальнего Востока, Транссиб по определению имел огромное стратегическое, политическое и экономическое значение. После высадки интервенционистских воск во Владивостоке Госдепартамент США предложил союзным правительствам передать заведование всеми железными дорогами так называемой «миссии Стивенса» и Корпусу русской железнодорожной службы, специально созданному для проведения соответствующей политики США в России.

Владивостокский порт. Выгрузка с парохода французских танков фирмы «Рено». Из собрания Мерилла Хаскелла (США)

Однако против этого выступили Китай и Япония, Англия заявила о принятии американского плана только при наличии согласия Японии. Начались переговоры, проходившие попеременно во Владивостоке и Токио. Они закончились подписанием в январе 1919 года соглашения об установлении межсоюзного контроля над железными дорогами Дальнего Востока и Сибири.

Британский крейсер «Кент» во Владивостоке

Руководство ими должен был осуществлять Межсоюзный железнодорожный комитет (МЖК), председателем которого стал колчаковский министр путей сообщения Л.А. Устругов. Исполнение решений МЖК осуществляли Совет по воинским перевозкам, возглавляемый представителем Японии, и Технический совет под руководством Стивенса. Председателем Закупочного комитета, созданного в апреле 1919 года, стал представитель американского капитала Спенглер.

17 апреля 1919 года состоялось распределение участков Транссиба, подлежавших охране союзными войсками. США досталась часть Уссурийской железной дороги от Владивостока до Никольска, Сучанская ветка и отрезок от Верхнеудинска до Байкала. Япония получила под охрану всю Амурскую железную дорогу, часть Уссурийской (от Никольска до Спасска) и часть Забайкальской (от Верхнеудинска до станции Маньчжурия). Вся КВЖД и часть Уссурийской (от станции Уссури до станции Губерово) были поручены Китаю. Войска должны были охранять занятые ими участки от нападений партизан, обеспечивать бесперебойное движение поездов и оказывать поддержку представителям Технического совета. Последний под предлогом необходимости снабжения железных дорог топливом взял под свой надзор угольные копи Сибири и Приморья.

Праздник спортивного клуба «Сокол» в саду возле памятника Г.И. Невельскому, Владивосток, 1919 г. Из собрания Мерилла Хаскелла (США)

Нормальной работе железных дорог во многом мешали красные партизаны. Так, только на Амурской линии с февраля по октябрь 1919 года было уничтожено 327 мостов, временами движение из-за диверсий полностью прекращалось. Активная «рельсовая война» велась и в Приморье. Здесь первые партизанские отряды возникли в Сучанской долине ещё в декабре 1918 года. Весной 1919 года они уже насчитывали более 3 тысяч человек и действовали близ Никольска-Уссурийского, Тетюхе, Анучино, Чугуевки, Спасска, Имана. 15 февраля 1919 года в селе Владимиро-Александровском партизаны разоружили колчаковскую милицию и захватили склад оружия.

В ночь на 23 февраля 1919 года выступили рабочие Тетюхе, затем рудник и часть побережья Ольгинского уезда были освобождены от колчаковской власти. 25 февраля гражданская и военная власть в районе восстания перешла к Военно-революционному штабу Тетюхинского рудника, который организовал оборону и направил отряд на помощь партизанам Сучанской долины. 4 марта 1919 года конный отряд тетюхинских партизан сбоем занял посёлок Ольга, 18 марта тетюхинско-ольгинский отряд под командованием С.Ф. Глазкова направился в Сучанскую долину. Между Сучаном и Находкой сконцентрировалось до 1.5 тысяч партизан, которые не допустили высадку карательных отрядов с кораблей, пришедших из Владивостока. 19 марта 1919 года партизаны обезоружили милицию Анучино и выбили колчаковский гарнизон из села Ивановка.

Белогвардейская листовка

19 апреля 1919 года во Владивостоке состоялась III подпольная Дальневосточная областная конференция РКП (б), на которой присутствовали представители от Сучана, Владивостока, Никольска-Уссурийского, Хабаровска, Имана и других городов. После этого коммунисты были направлены в различные районы Приморья и возглавили партизанское движение. К 1 мая 1919 года на значительной территории Ольгинского и части Никольск-Уссурийского и Иманского уездов была восстановлена власть Советов. 20–22 мая в урочище Анучино прошёл I повстанческий съезд трудящихся Приморской области, на котором присутствовало 37 человек. Для руководства действиями партизанских отрядов был создан Центральный Временный военно-революционный комитет Приморской области.

27 июня – 3 июля 1919 года в селе Сергеевка состоялся съезд трудящихся Ольгинского уезда, который, призвав продолжать борьбу с колчаковцами и интервентами, избрал исполком уездного Совета во главе с левым эсером И.В. Слинкиным. Был создан объединённый партизанский штаб, С.Г. Лазо стал командующим всеми партизанскими отрядами Приморья. Съезд обратился к консульскому корпусу Владивостока с протестом против интервенции стран Антанты. Ответ был своеобразным: в июле 1919 года в партизанские районы были направлены карательные экспедиции. Только в Сучан прибыло около 8 тысяч японцев, американцев и колчаковцев. Конечно, отряды партизан не могли противостоять соединённым силам интервентов и белогвардейцев. Дальнейшая борьба шла с переменным успехом: карательные отряды уничтожали партизанские базы, а оставшиеся в тайге «народные мстители» совершали диверсии на железной дороге и отдельные нападения на гарнизоны.

Чехословацкие легионеры в обществе владивостокских дам. Из собрания Мерилла Хаскелла (США)

Резко обострило отношения колчаковских властей с населением право «при необходимости» реквизировать и конфисковывать материальные ценности, данное частям войск. Военные командиры этим широко пользовались, и узаконенное ограбление населения приняло массовый характер. В конце концов адмирал Колчак издал по этому поводу приказ от 6 мая 1919 года, в котором предписывалось «установить порядок оплаты населению за забираемые продукты, фураж, подводы и проч.». Тогда же приказ начальника штаба Верховного главнокомандующего генерал-лейтенанта Дитерихса свидетельствовал: «На территории тыла… проявляемые чинами отрядов насилия и жестокости над мирными жителями, незаконное и несправедливое отношение к ним, постоянное нарушение их имущественных прав некоторыми начальниками не только не пресекаются, но даже поощряются…». Называя такие действия недопустимыми, Дитерихс также требовал «не допускать намеренного в виде кары сжигания деревень».

Очень сложным продолжало оставаться экономическое и особенно финансовое положение на территории российского Дальнего Востока. После установления колчаковской власти в Приамурье имели хождение все выпущенные до этого знаки оплаты. Однако в Маньчжурии, где в основном осуществлялись закупки продовольствия и других товаров, охотнее всего брали царские, с меньшим желанием – керенские ассигнации и совсем не признавали советские. Временное Сибирское правительство приступило к выпуску собственных кредитных билетов и казначейских знаков («сибирок»), но их не хватало. 25 февраля 1919 года было решено приступить к «изъятию из обращения советских бон, допущенных правительством к временному обращению в Амурской области и части Приморской, путем обмена их на общегосударственные денежные знаки, по возможности, мелких купюр». Однако ввести единую валюту, пользующуюся доверием населения, колчаковскому правительству не удалось.

Поэтому не только местные власти, но даже и отдельные организации вводили собственные знаки оплаты, тем самым ещё больше ухудшая финансовую ситуацию. Осенью 1918 года существовавшее в Благовещенске Амурское правительство успело выпустить областные и городские разменные билеты. В 1918–1920 годах в Харбине выпускались боны Русско-Азиатского банка («хорватовки») специально для полосы отчуждения КБЖД. В 1919 году в крае имели хождение временные квитанции уполномоченного по делам снабжения Приамурской области, «земские марки» Амурского земства, свои денежные знаки и чеки выпускали в 1919–1920 годах Торговый дом Кунст и Альберс, Благовещенское отделение Госбанка, Николаевское-на-Амуре общество взаимного кредита, различные кооперативы. Разменные знаки оплаты стали вводить владельцы ресторанов, парикмахерских, даже бань. Например, ресторан «Золотой Рог» во Владивостоке выпустил знаки 50-, 100– и 150-рублёвого номинала.

Британский крейсер «Карлайл» в бухте Золотой Рог. Из собрания Мерилла Хаскелла (США)

Резкое обесценивание дензнаков Временного Сибирского правительства создавало на местном рынке благоприятную ситуацию для валюты других стран. В 1918–1919 годах во Владивостоке открыли свои отделения Китайский промышленный и Индо-Китайский банки, английский Гонконг-Шанхайский банк, американский Национал-Сити банк, Канадский государственный банк, японские Чосен-банк, Спеши-банк и Мацуда-банк, французские и другие иностранные банки. Их активность и валютные спекуляции ещё в большей степени подрывали доверие к российской валюте, особенно к «сибиркам». В Маньчжурии с января по май 1919 года цены на зерновые возросли на 175–200 %, мясо – на 425–440 %, сахар – до 500 %, на растительное масло – в 2–3 раза.

Американские солдаты и офицер французской армии во Владивостоке, 1919 г. Из собрания Мерилла Хаскелла (США)

16 октября 1919 года Правлением Общества КВЖД был издан приказ о переводе с 1 ноября всех тарифов дороги на исчисление в золотом рубле. Кроме золотой монеты, допускалась оплата «романовскими» деньзнаками, разменными бонами КВЖД и Русско-Азиатского банка по периодически устанавливаемому курсу, использование «сибирок» и «керенок» вообще не предусматривалось. Однако вскоре пришлось ввести приём и этих дензнаков. Был установлен курс одного золотого рубля в 1100 «сибирских», вследствие чего за несколько дней цены на товары поднялись в 2–3 раза, а китайская зерновая биржа приостановила сделки на экспорт. Последствия финансового кризиса коснулись всего населения полосы отчуждения КВЖД, Маньчжурии и русского Дальнего Востока. В декабре 1919 года последовало решение об отмене обязательного приёма сибирских знаков, в результате чего резко обострилась нехватка «романовских» денег, и служащие КВЖД потребовали от управления выплаты жалованья в золотых рублях…

Между тем колчаковские власти при поддержке союзников продолжали укрепляться в военной области. Приказом генерала П.П. Иванова-Ринова от 30 апреля 1919 года Уссурийская конная бригада была переименована в Уссурийскую отдельную бригаду в составе Приморского драгунского и Конно-егерского полков. Ввиду командирования генерала П.П. Иванова-Ринова в ставку Верховного правителя 6 мая 1919 года генерал Д.Л. Хорват был назначен командующим войсками Приамурского военного округа. В июле 1919 года VII Войсковой Круг Уссурийского казачьего войска объявил призыв казаков сроков службы 1916 и 1917 годов. На должность командующего войсками Приамурского военного округа и главного начальника Приамурского края 18 июля 1919 года адмирал Колчак назначил генерал-лейтенанта С.Н. Розанова, а его помощником с производством в генерал-майоры – атамана Г.М. Семенова.

Бронепоезд «Калмыковец». Из собрания Мерилла Хаскелла (США)

Генерал Розанов прибыл во Владивосток 7 августа. С 14 сентября 1919 года Приамурский военный округ по его приказу был разделен на 4 военных района: Владивостокский, Никольский, Хабаровский и Николаевский. Морские силы на Дальнем Востоке с весны до конца 1919 года в основном были заняты перевозкой войск к различным пунктам побережья для борьбы с партизанами. Генералу Хорвату приказом Колчака от 30 сентября 1919 года предоставлялись права командующего войсками военного округа на всей территории отчуждения КВЖД. Приказом по ОКО от 15 сентября 1919 года Особый Уссурийский казачий отряд атамана Калмыкова был развёрнут в Отдельную Уссурийскую атамана Калмыкова бригаду. К ноябрю 1919 г. войска Приамурского военного округа, дислоцированные в Приморье, имели следующий состав.

Уссурийская отдельная конная бригада генерала Маковкина (Приморский драгунский полк под командованием полковника Семенова, Конно-егерский полк под командованием полковника Браштеля, Уссурийская отдельная конно-егерская батарея под командованием капитана Осипова – всего около 1.5 тысяч человек) располагалась в Никольске-Уссурийском и Раздольном. Приамурская местная бригада генерала Симонова включала в себя управление, 1-й и 2-й Владивостокские местные батальоны, Никольск-Уссурийский местный батальон и отдельные команды. Уссурийская отдельная стрелковая бригада состояла из 33-го и 34-го Сибирских стрелковых полков, Уссурийского стрелкового артиллерийского дивизиона, Уссурийского инженерного дивизиона и насчитывала до 4.5 тысяч человек. Её части располагались в Никольске-Уссурийском и Раздольном.

Юнкера Учебной инструкторской школы на перроне владивостокского вокзала после подавления восстания Р. Гайды, ноябрь 1919 г.

Из собрания Мерилла Хаскелла (США)

Погибшие участники гайдовского мятежа. Владивосток, ноябрь 1919 г. Из собрания Мерилла Хаскелла (США)

Отдельная Уссурийская атамана Калмыкова бригада дислоцировалась от Хабаровска до станицы Гродеково в Приморье. Она включала в себя штаб, Уссурийский казачий полк, Отдельную Уссурийскую конную сотню, конную добровольческую сотню, инженерно-техническую роту, Туземную конную сотню, конный артиллерийский дивизион, 2 бронепоезда и насчитывала до 1.5 тысяч человек личного состава. Кроме того, существовало и много отдельных воинских подразделений: авиачасти, Уссурийская железнодорожная рота в Спасске, во Владивостоке находились отдельный егерский батальон при штабе округа, автотранспортный дивизион, Владивостокский крепостной артиллерийский полк, Владивостокское морское училище, инструкторская школа, Русский легион, батальон морских стрелков, в Шкотово до конца ноября 1919 года располагался 32-й Сретенский стрелковый полк из состава 8-й стрелковой дивизии (по штату – около 1200 человек).

В общей сложности в Приморье, Приамурье и Амурской области 5 бригад составляли примерно 20 тысяч человек. Кроме того, в отдельных частях насчитывалось до 10 тысяч человек. Правда, не все колчаковские войска были надёжными. Так, приказом атамана Г.М. Семенова от 30 октября 1919 года 3-й Забайкальский казачий полк из-за неблагонадёжности был отправлен в Уссурийский край и расположен в станице Гродеково. Туда же была переведена и 1-я Забайкальская казачья батарея. Пытаясь максимально увеличить воинские силы, генерал С.Н. Розанов 7 ноября 1919 года своим приказом объявил призыв в армию мужского городского населения от 18 до 43 лет включительно в пределах Приамурского военного округа и в полосе отчуждения КВЖД. Первым днём мобилизации объявлялось 15 ноября 1919 года.

17 ноября 1919 года чешский генерал Р. Гайда при поддержке эсеров предпринял попытку антиколчаковского переворота во Владивостоке, но был разгромлен войсками генерала Розанова. Только в районе железнодорожного вокзала было убито до 300 повстанцев (раненых розановцы закалывали штыками), несколько тысяч взяты в плен, в том числе и сам Р. Гайда.

Из-за напряжённых отношений с чехословацким корпусом колчаковское командование не предприняло репрессий против Гайды: его месяц продержали под арестом, а в начале декабря 1919 года выслали из Владивостока в Шанхай. После этого Дальневосточный областной комитет РКП (б) начал подготовку к свержению власти Колчака в Приморье, обратив особое внимание на активизацию партизанского движения и агитационную работу в колчаковских воинских частях. Поскольку восстановить Советы в той обстановке было нереальной задачей, левые партии договорились передать власть Приморской областной земской управе во главе с правым эсером А.С. Медведевым.

Несмотря на почти повальную мобилизацию населения, неудачи на фронтах продолжались – военные силы Советской России успешно вытесняли войска Колчака из Сибири. 14 ноября 1919 года Красная армия взяла Омск, 14 декабря – Новониколаевск, 20 декабря – Томск. Колчаковская власть становилась всё более слабой, вместе с тем увеличивая репрессивную составляющую своих действий на местах. В связи с наступающим кризисом режима атаман Калмыков 23 декабря 1919 года отдал приказ о мобилизации Уссурийского казачьего войска. 24 декабря 1919 года атаман Семенов, только что произведённый в генерал-лейтенанты, оповестил войска и население, что он назначен адмиралом А.В. Колчаком Главнокомандующим всеми вооружёнными силами Дальнего Востока и Иркутского военного округа на правах Главнокомандующего армиями фронта с подчинением ему командующих войсками Иркутского, Забайкальского и Приамурского военных округов.

Газета «Дальневосточное Обозрение» (Владивосток), 30 декабря 1919 г.

Из архива ОИАК

Красноармейская листовка