Текст книги "Драма российской многопартийности ."

6) полную амнистию всем политическим ссыльным и заключенным, пересмотр приговоров по уголовным и религиозным делам и уничтожение всех видов административной расправы;

7) уничтожение привилегий РКП и Коминтерна и прекращение всяких денежных выдач им из средств государства;

8) раскрепощение профессионального и кооперативного движения, свободу стачек, свободные перевыборы фабрично-заводских комитетов[87]87
  Там же.


[Закрыть];

в сфере земельной политики:

1) скорейшее проведение землеустройства с обеспечением широкой возможности выхода из общины и предоставлением отдельным домохозяевам права свободного распоряжения находящейся в их владении землей при преимущественном праве органов местного самоуправления на приобретение отчуждаемых земель;

2) законодательная нормировка арендных сделок, имеющих предметом крестьянские участки, в целях недопущения кабальных форм аренды и контроль государства и органов местного самоуправления над условиями этих сделок;

3) поощрение всех видов крестьянской кооперации при решительном отказе от системы принуждения и опеки;

4) организация государством и органами местного самоуправления сельскохозяйственного кредита;

5) ликвидация так называемых совхозов, за исключением тех немногих, которые имеют показательное значение и рационально поставлены, и сдача имений, оставшихся в руках государства и органов местного самоуправления, в долгосрочную аренду, преимущественно сельскохозяйственным товариществам и кооперативам;

6) организация сельскохозяйственных концессий по эксплуатации пустующих и необработанных земель или особо крупных имений, требующих приложения значительных капиталов, при условии ведения крупного и рационального хозяйства;

7) ликвидация последних остатков натуральных налогов; законодательное установление круга и точных ставок налогов, взимаемых с крестьянства; согласование сроков внесения налогов с интересами крестьянства;

8) право коалиции для сельскохозяйственных рабочих; всесторонняя охрана наемного труда в деревне и распространение на него всех видов социального страхования[88]88
  Там же. С. 574.


[Закрыть];

в сфере промышленности и транспорта:

1) В распоряжении и под контролем государства оставались а) предприятия монопольного характера (железнодорожный транспорт, почта, телеграф и т. п.); б) важнейшие предприятия военной промышленности; в) крупнейшие предприятия в основных отраслях производства (топливо, металлургия и т. п.); г) предприятия, необходимые с общественной точки зрения;

2) сохранение по возможности в руках органов местного самоуправления предприятий, обслуживающих основные нужды местного населения и имеющих в то же время монопольный характер (водоснабжение, канализация, электричество, газ, трамвай, телефон, дорожное дело);

3) внесение планомерности в процесс перехода остальной промышленности в руки отдельных предпринимателей и кооперативов на началах аренды, концессии или собственности и общее регулирование государством частной индустрии без вмешательства в повседневную хозяйственную жизнь предприятий;

4) привлечение иностранных капиталов к делу возрождения и расширения промышленности на условиях, обеспечивающих их нормальное функционирование, но исключающих политические привилегии[89]89
  Там же. С. 575.


[Закрыть];

в области торговли и кооперации:

1) ликвидация централизованных государственных торговых аппаратов, свобода внутренней частной торговли при одновременном поощрении кооперативной торговли;

2) во внешней торговле замена монополии государственным урегулированием; система таможенных пошлин, не превышающих потребности в защите рационально ведущихся промышленных предприятий и благоприятствующих ввозу орудий производства, промышленного и сельскохозяйственного, за счет ввоза готовых изделий;

3) свобода организации и деятельности всех видов кооперации; раскрепощение существующей кооперации и перестройка ее на началах самодеятельности и свободной выборности[90]90
  Там же. С. 575–576.


[Закрыть];

в сфере финансовой политики:

1) современное составление, опубликование и свободное гласное обсуждение росписи государственных доходов и расходов, строгое соблюдение бюджета;

2) сокращение расходов на армию, полицейский и государственный аппарат, упразднение расходов на партийно-политические субсидии;

3) постепенный переход от налогов косвенных к системе прогрессивного налога на доходы, наследства и имущества и налогов на роскошь;

4) облегчение и развитие системы кредитов;

в области рабочего движения и профессиональной организации:

1) установление для всех отраслей труда обязательного прожиточного минимума заработной платы и соответственное повышение заработной платы для всех рабочих и служащих государства и органов местного самоуправления; обеспечение своевременной заработной платы; запрещение администрации предприятий производить какие бы то ни было вычеты из заработной платы;

2) точное соблюдение законов об охране труда и, в частности, 8-часовом рабочем дне; создание независимых органов охраны труда; социальное страхование от всех случаев социального риска на основе самоуправления и широкого обеспечения страхуемых; широкая организация общественных работ для безработных с оплатой труда по нормам, обеспечивающим прожиточный минимум; обеспечение прав фабрично-заводских комитетов рабочих и служащих как свободно избираемых представителей интересов наемного труда в предприятиях;

3) перестройка существующих профессиональных организаций на началах независимости от власти и хозяйственных органов и неподчиненности партиям, действительного осуществления добровольного членства, демократии внутри союзов и единства профессионального движения в международном масштабе, осуществляемого путем вступления русских профессиональных союзов в международные профессиональные объединения и Амстердамский Интернационал[91]91
  Там же. С. 576.


[Закрыть].

Данная итоговая партийная платформа, вобрав и обобщив в себе все прежние наработки, стала своеобразным эталоном для руководства практическими действиями по ее реализации меньшевистскими организациями в России и меньшевистскими эмигрантскими группами.

Коррекции программ, предпринимаемые идеологами и лидерами политических партий, находились в сопряжении с изменениями и в их тактических курсах, еще более оперативно менявшихся в зависимости от регионов дислокации этих партий в годы Гражданской войны. Коренные различия в программах и тактиках политических партий (особенно в данный драматический и предельно динамичный период) обусловливают, на мой взгляд, целесообразность изолированного рассмотрения их друг от друга. Это логически вытекает и из разной временной и географической локации их пребывания и деятельности, что, разумеется, не исключает, а предполагает их пересечение, противоборство, а порой и взаимодействие.

Учитывая, что деятельность кадетов в регионах дислокации Белого движения, мной подробно освещена в монографии[92]92
  См.: Шелохаев В. В. Указ. соч. С. 667–698.


[Закрыть], сосредоточу внимание на раскрытии ее сути.

Практическое воплощение программной идеи кадетов о создании единоличной диктатуры и тактического решения о их участии в антибольшевистских правительствах началось в июле 1918 г. Они вошли в состав созданного в Архангельске Верховного управления Северной области (позднее – Временного правительства Северной области) под председательством Н. В. Чайковского. Пост министра внутренних дел, почт и телеграфов занял кадет П. Ю. Зубов, ставший одновременно секретарем Верховного управления. Правительственным комиссаром был назначен заместитель председателя архангельской городской думы кадет Н. А. Старцев. После отъезда Чайковского за границу Зубов фактически возглавил правительство. Во вновь сформированный в сентябре кабинет были дополнительно включены еще два кадета: С. Н. Городецкий (начальник отдела юстиции) и Н. В. Мефодиев (начальник отделов торговли, промышленности и продовольствия).

Тогда же, в июле, представители кадетской партии вошли в образованный на Дальнем Востоке Деловой кабинет управляющего Китайско-Восточной железной дорогой генерала Д. Л. Хорвата. Член ЦК кадетской партии, бывший депутат III Государственной думы от Енисейской губернии золотопромышленник С. В. Востротин был назначен министром торговли и промышленности, А. М. Окороков стал министром продовольствия, бывший комиссар Временного правительства в Забайкалье С. А. Таскин – министром земледелия и государственных имуществ.

С августа по ноябрь кадеты участвовали в организации Временного областного правительства Урала, которое возглавил председатель Екатеринбургского биржевого комитета кадет П. В. Иванов (он же занял пост министра торговли и промышленности). Заместителем председателя Совета министров и одновременно министром финансов стал Л. А. Кроль; заведующим гражданской частью при начальнике гарнизона полковнике В. В. Голицыне – кадет Н. П. Чистосердов. Уральские кадеты приняли активное участие в выработке правительственной платформы. Представителям кадетской партии удалось укрепить связи с уральскими промышленниками и торговцами, а также с французскими и английскими консульскими службами.

15 ноября в Крыму, оккупированном германцами, сформировалось Краевое правительство, вошедшее в историю как «кадетское». Кадеты заняли в нем ключевые посты: бывший член Государственного совета С. С. Крым стал председателем Совета министров и министром земледелия, член земской управы, назначенный Временным правительством комиссаром Таврической губернии Н. Н. Богданов – министром внутренних дел, члены ЦК кадетской партии В. Д. Набоков – министром юстиции, М. М. Винавер – министром внешних сношений. Помимо кадетов, в правительство вошли эсер В. А. Никонов (министр просвещения), меньшевик П. С. Бобровский (министр труда и государственный контролер), беспартийный А. А. Стевен (министр продовольствия и снабжения), беспартийный А. П. Барт (министр финансов). Как видим, состав крымского правительства отражал общую тенденцию к формированию надпартийных общественно-политических объединений и надпартийных правительственных образований типа Уфимской директории, в которые входили антибольшевистски настроенные представители либеральных и правосоциалистических кругов.

2 октября на совещании членов ЦК в Гаспре были рассмотрены важные вопросы, связанные с изменением международной ситуации, отношением к союзникам, Уфимскому правительству, Добровольческой армии, а также вопросы об организации единого общероссийского правительства, единственно правомочного вести переговоры о заключении мира. В докладе Н. И. Астрова, где и были сформулированы эти вопросы, содержались и ответы на них. Он настоятельно рекомендовал принять все возможные меры, чтобы не допустить участия советского правительства в предстоящих международных переговорах о мире. Кроме того, следовало воспрепятствовать участию в этих переговорах и представителям делегаций «от отторгнутых частей России, фактически вассальных Германии». По его мнению, на данный момент единственным общенациональным правительством могло быть признано Уфимское правительство как результат соглашения между ВНЦ и СВР[93]93
  Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической партии. 1915–1920 гг. Т 3. М., 1998. С. 463, 467.


[Закрыть].

Развернувшаяся на совещании дискуссия выявила наличие в партии различных позиций. Так, кн. Г. Н. Трубецкой полагал, что Россия сможет превратиться из объекта в субъект международного права и «достигнуть единства государственной организации», только сделав ставку на Добровольческую армию, которая «пронесла идею государственности, как священный Ковчег, через все испытания». Однако, чтобы сделаться правомочной, Добровольческая армия должна «включить политические элементы: из представительства территорий и представительства партий и объединений». Такой подход соответствовал бы пунктам программы американского президента В. Вильсона и одновременно учитывал бы усиление левых тенденций в политической конъюнктуре Европы. Трубецкой призывал к заключению межпартийного соглашения, позволяющего объединить власть «в таком органе, который бы мог быстро действовать». По сути, он настаивал на создании сильной и авторитетной власти, которая, не предрешая будущей формы правления, привлекала бы «симпатии армии», где «90 % офицеров монархисты»[94]94
  Там же. С. 463–464.


[Закрыть]. Чтобы «объединить все интересы», считал Трубецкой, во главе Добровольческой армии нужно поставить вел. кн. Николая Николаевича, кандидатура которого могла бы быть приемлемой для союзников, оговорив «условие непредрешения дальнейшего образа правления», что открыло бы возможности дальнейших соглашений с левыми партиями.

Н. В. Тесленко полагал необходимым убедить союзников в том, что «ни самодержавие, ни Временное правительство не изменяли» своему союзническому долгу, что «произошел, в сущности, военный крах», которым воспользовались большевики, поддерживаемые Германией. Поэтому кадетам, считал Тесленко, следует, во-первых, рассматривать большевизм «как военную операцию Германии» и «считать себя стоящими на почве обязательности прежних договоров с союзниками», которые должны «помочь очистить территорию от большевизма». Во-вторых, продолжал Тесленко, на международные переговоры о мире должны быть приглашены представители антибольшевистской России – полноправной преемницы Российской империи, пусть даже в статусе «правительства без территории». В настоящее время есть только два образования, которые могут быть допущены на переговоры – это Уфимское правительство и Добровольческая армия. «Нужно, – подчеркнул Тесленко, – сохранить идею власти, преемственной прежней власти со всеми ее договорными обязательствами (можем признать самостоятельность только Польши и Финляндии)». Что касается идеи Трубецкого о «призвании» вел. кн. Николая Николаевича, то Тесленко считал ее нереалистичной, поскольку это вряд ли позволит объединить «все желания»; «ставить одного из Романовых во главе этой борьбы не следует даже с точки зрения монархизма»[95]95
  Там же. С. 464.


[Закрыть].

В. Д. Набоков был настроен более скептически по отношению к союзникам и их готовности исполнить заключенные договоры с Россией. «Россия, – отмечал он, – выбыла из строя, и требовать теперь исполнения обязательств по договорам мог бы только разве Николай II. Выдвигать теперь требования Дарданелл и Галиции смешно»[96]96
  Там же. С. 465.


[Закрыть]. В данный момент, по его мнению, вообще стоит вопрос «об опеке над Россией», и было бы идеально, если бы «союзники вместе с германцами» не мешали «Добровольческой армии исполнить свою задачу и занять Москву», что и позволило бы сформировать «Северное правительство». Поэтому Добровольческая армия должна решить две взаимосвязанные задачи: отрицательную – свергнуть большевиков и положительную – провести системные либеральные реформы. Набоков выражал сомнение, следует ли после освобождения Москвы провозглашать царя и будет ли диктатура при «одной военной власти» носить общенациональный характер[97]97
  Там же.


[Закрыть].

Подытоживая результаты дискуссии, председатель Совещания М. М. Винавер заявил, что на международных переговорах о заключении мира должны быть в качестве субъекта права представлены Добровольческая армия и Уфимское правительство. При этом Добровольческая армия должна стать «основой объединения» России, а «те части России, которые не признают единства России, не могут принимать участия в переговорах (самостийность)». Членам ЦК рекомендовалось «установить связь с Добровольческой армией и Уфимским правительством, а также с союзниками. Здесь же продолжать работу. Наши мысли должны быть распространены среди народа печатью и доведены до сведения наших товарищей за границей»[98]98
  Там же. С. 468.


[Закрыть].

Совещание членов ЦК в Гаспре явилось прелюдией к партийной конференции, которая состоялась в Екатеринодаре 28–31 октября 1918 г. На конференции было достигнуто долгожданное примирение между сторонниками союзнического курса и их германофильски настроенными оппонентами. Милюкову пришлось публично признать ошибочность своей германской ориентации. Подводя черту под долгим этапом взаимного непонимания, конференция избрала Милюкова одним из товарищей председателя правления ВНЦ. Через агента Антанты в Екатеринодаре француза Готье союзникам была передана составленная Милюковым «Записка», в которой содержалась просьба оказать поддержку при создании «единого русского правительства» и признать «особое значение Юга России (наряду с Сибирью)» в борьбе против большевиков.

В докладе члена ЦК В. А. Степанова о тактике кадетской партии были сформулированы основные задачи текущего момента. Главной из них являлось создание временной всероссийской государственной власти, которая обязывалась «немедленно восстановить единение с союзниками, основанное на принципе верности заключенным договорам», воссоздать армию, восстановить правопорядок, «обеспечивающий неприкосновенность жизни, имущества, свободы граждан». Выполнив эти задачи, временная власть должна «уступить полномочия той власти, которая будет установлена свободным волеизъявлением народов России». Взаимоотношения отдельных областей России между собой и общегосударственной властью должны получить окончательное выражение, когда в согласии с волеизъявлением народов они получат свое закрепление в Основных законах. До этого времени «власть должна бережно относиться к сложившемуся в некоторых областях автономному укладу». Усилия кадетской партии были направлены к тому, чтобы «ослабить сепаратизм», содействовать объединению всех правительств отдельных частей России, привести их к общему соглашению на основах широкой автономии»[99]99
  Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1918–1920. М., 2000. Т 3. Кн. 2. С. 49.


[Закрыть]. Центром объединения виделась Добровольческая армия, ведущая «героическую борьбу во имя единой России»[100]100
  Там же. С. 42–43.


[Закрыть].

В докладе члена ЦК Н. И. Астрова было обращено внимание на изменившиеся условия партийной работы, что заставило ЦК «предоставить местным организациям значительную долю свободы в определении линии политического поведения». Одновременно внутри партии продолжаются дискуссии о пересмотре программы и особенно ее 13-го параграфа о форме правления. Партия, по мнению Астрова, в этом вопросе осталась «на прежней точке зрения», она не «строит себе кумира ни из монархии, ни из республики», а смотрит «на это как на средство для достижения основных целей партии». По мнению Астрова, заявления о том, что «исторический ход событий заставит Россию пройти через этап монархии», могут быть и верны, но это «не составляет существа нашей политической мысли… Наиболее нормальным для переходного периода мы считаем единоличную власть»[101]101
  Там же. С. 43, 52.


[Закрыть].

Между тем большинство участников конференции настояло на принятии более определенной резолюции по данному вопросу: «Краевой съезд не считает себя полномочным пересматривать программу партии, однако считает в то же время необходимым засвидетельствовать, что он не видит основания ставить вопрос о пересмотре параграфа 13 программы и для провозглашения монархии не видит объективных данных. Окончательная форма государственного устройства должна быть установлена Учредительным собранием. Для его созыва должно быть создано Временное правительство, задачами которого должны быть – соглашение с союзниками, избавление от большевистской тирании и указание союзникам, чем они должны помочь». Члены партии «должны вступать в правительства, чтобы вести работу по созданию единой власти»[102]102
  Там же. С. 49.


[Закрыть].

Однако Милюков не был бы собой, если бы не попытался взять реванш, категорически высказавшись против формулы «волеизъявления». По его мнению, эта формула представляет собой «либо обман и лицемерие, либо капитуляцию перед идеей “неограниченного народовластия”, – идеей, ошибочность которой доказана уроком революции»[103]103
  Дневник П. Н. Милюкова. 1918–1921. М., 2004. С. 172.


[Закрыть]. По его мнению, в данный момент не следует вообще говорить о форме правления, однако «вопрос о способе создания нормальной власти предрешает форму правления, поэтому и о нем говорить не надо: события все равно нас опровергнут»[104]104
  Там же. С. 172–173.


[Закрыть].

Прощен Милюков был и союзниками, пригласившими его на Ясское совещание, созванное 3(16) – 10(23) ноября 1918 г. для обсуждения вопроса о возможной помощи союзников антибольшевистским силам в России. Общая позиция членов русской делегации, в которую вошли представители ВНЦ, Совета Государственного объединения, Союза возрождения России, сводилась к следующим положениям:

1) единство России («никаких независимых государств на ее территории, в границах до большевистского переворота»);

2) согласованные действия с союзниками в борьбе против большевиков;

3) немедленная вооруженная помощь Добровольческой армии генерала Деникина;

4) единое командование, доверенное русскому военачальнику; большинством голосов Совещание высказалось за кандидатуру Деникина как верховного главнокомандующего.

Вопрос о выборе оптимального пути по «собиранию и объединению России» вновь стал предметом обсуждения на Ялтинском совещании членов ЦК кадетской партии, состоявшемся 6 марта 1919 г. Обсуждалось два возможных варианта. Первый – «сосредоточение сил около некоторых центров всероссийского объединения», каковыми «в качестве единственных реальных сил должны стать борющиеся за возрождение единой России наши армии, как представляющие в совокупности идею государственного единства России». При этом варианте «Центр», обладающий «достаточной физической и нравственной мощью», борясь за государственное единство России, должен опираться на органы местного самоуправления, избранные на основе всеобщего избирательного права и устанавливающие «гражданский порядок на местах и строительство местной жизни». Существующие «краевые государственные образования, стремящиеся к объединению России», «временно сохраняются в качестве гражданской власти впредь до образования единой России». Второй путь – это «путь соглашения отдельных государственных образований», в результате которого образуется «некоторое государственное единство между собой и областями, занятыми армиями»[105]105
  Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1918–1920. Т. 3. Кн. 2. С. 65.


[Закрыть].

Подчеркивая приоритетность первого пути, участники совещания считали, что необходимо признать и за вторым путем «значение неизбежного в некоторых частях России способа присоединения к центру краевых организаций». Однако это не означало, что краевая организация в лице ее правительства или представительного органа (сейма, круга, рады) имеет право «определять будущую форму правления и государственного устройства России». Решение этих вопросов «принадлежит всецело представительству объединенной России». В решениях совещания было подчеркнуто: «…необходимо признать лишенным практического значения предположение о создании путем сговора краевых властей и общественных организаций некоторой высшей власти в форме директории»[106]106
  Там же. С. 65–66.


[Закрыть]. Сосредоточение власти «в центрах всероссийского объединения» предполагало ее единоличный характер на весь переходный период до момента «определения Национальным собранием постоянной государственной власти». Главной обязанностью единоличной власти являлось создание «в возможно скорый срок твердого гражданского порядка в воссоединяемых областях»[107]107
  Там же.


[Закрыть].

В логике разрешения проблемы по первому варианту совещание категорически высказалось против предрешения союзниками вопросов государственного устройства России без ее участия, «вопреки ее коренным жизненным интересам». Соглашение союзников «с отдельными краевыми образованиями» не должно «выходить за пределы тех задач, которые вытекают из стремления к сохранению безопасности и порядка в местах действия отдельных краевых областей». «Всякие сепаратные соглашения с этими властями, – подчеркивалось в решениях совещания, – должны быть признаны противоречащими союзным связям Согласия с единой Россией». Участники совещания выражали уверенность, что «державы Согласия, связанные узами дружеских союзных отношений с Россией, окажут всю возможную для них помощь восстановлению единства русского государства»[108]108
  Там же.


[Закрыть].

Было принято решение об учреждении на Юге России временно действующей партийной структуры – Совещания членов ЦК Юга России, которое возглавил кн. Павел Д. Долгоруков. В его состав вошли все находящиеся на Юге члены ЦК, принадлежащие к партии депутаты Государственной думы всех созывов. Совещание избрало Бюро из семи человек (Н. И. Астров, кн. Павел Д. Долгоруков, гр. С. В. Панина, П. И. Новгородцев, М. М. Винавер, В. Д. Набоков и Н. В. Тесленко), наделенное исполнительными функциями. По предложению Долгорукова в члены совещания были избраны с совещательным голосом Л. Е. Эльяшев, С. Ф. Штерн, В. Ф. Зеелер, И. Н. Альтшуллер, В. В. Келлер и Д. С. Пасманик. Было решено обратить внимание МО ЦК «на желательность перевести ЦК из Москвы на Юг России»[109]109
  Там же. С. 64–65.


[Закрыть]. Материалы Совещания членов ЦК в Ялте были разосланы местным кадетским комитетам с сопроводительным письмом, в котором содержалась просьба о возобновлении «живой связи здешней группы ЦК с организациями к.-д. на Юге России», восстановлении «партийных ячеек»[110]110
  Там же. С. 217.


[Закрыть].

Подводя итоги совещания, И. И. Петрункевич в письме к Н. И. Астрову от 1(14) марта 1919 г. с тревогой писал о том, что наличие в партии двух течений (за военную диктатуру и за Директорию) разрушает ее единство. Более того, крымское правительство выступает «против провозглашения в настоящее время как Директории, так и диктатуры»[111]111
  Там же. С. 195.


[Закрыть]. По мнению Петрункевича, вопрос о Директории, не имеющей за собой «ни морального авторитета, ни физической силы», уже снят с повестки дня. Вместе с тем действия Добровольческой армии «повторяют старые правления и традиции без малейших изменений: отрицание гражданской жизни и подчинение ее требованиям военной дисциплины, понимаемой по стародавнему порядку». Подчеркивая, что он по-прежнему является «горячим сторонником Добровольческой армии», Петрункевич одновременно заявлял, что он также является «решительным противником организации, не вызываемой необходимостью диктатуры». «Не о диктатуре нам нужно думать, – писал он, – а об организации тех сил, которые имеются в наличности, чтобы придать им наибольшую дееспособность в направлении намеченной цели»[112]112
  Там же. С. 196.


[Закрыть]. Он предлагал преобразовать «Особое Совещание» в «закономерно действующее министерство, подчиненное главнокомандующему, но не “главному командованию”, которое все превращает в чисто военное управление. Состав министерств, известный населению, несет моральную ответственность перед ним, тогда как теперь – состав совещания никому не известен и никто не знает, ни что там делается, ни какие влияния там преобладают»[113]113
  Там же. С. 197.


[Закрыть].

«Кадетский эксперимент» в Крыму не имел успеха, ибо кадетскому кабинету не удалось обеспечить себе реальной социальной поддержки. Оценивая деятельность крымского правительства, Милюков писал: «Это правительство было единственным, пытавшимся провести в жизнь демократические традиции партии, установить связь с местным населением и т. д. Но на него косо смотрело командование Добровольческой армии, и с первой же эвакуацией из Севастополя этот опыт был прерван в очень грубой форме»[114]114
  Милюков П. Н. При свете двух революций // Исторический архив. 1993. № 2. С. 133.


[Закрыть]. В середине апреля 1919 г. крымское правительство сложило свои полномочия[115]115
  Винавер М. Наше правительство (Крымские воспоминания. 19181919 гг.). Париж, 1928.


[Закрыть].

Взятый кадетами курс на поддержку военной диктатуры проявился в их отношении к Уфимскому совещанию. С осуждением совещания и одновременно в поддержку военной диктатуры высказался Восточный отдел кадетской партии, созданный в начале ноября 1918 г. в Омске под председательством члена ЦК В. Н. Пепеляева. 15–18 ноября 1918 г. в Омске состоялась вторая общероссийская кадетская конференция, в которой приняли участие 37 делегатов из Омска, Казани, Самары, Иркутска, Харбина, Владивостока, Симбирска, Челябинска, Уфы и Кургана. По докладу В. Н. Пепеляева конференция приняла развернутую резолюцию с обоснованием необходимости установления военной диктатуры. По мнению делегатов, «государственные силы», входящие в состав Уфимского совещания, допустили ошибку, пойдя на компромисс с антигосударственными элементами, отстаивающими лозунг созыва Учредительного собрания. «Партия, – говорилось в резолюции, – не признает государственноправового характера за съездом членов Учредительного собрания и самый созыв Учредительного собрания данного состава считает вредным и недопустимым». По мнению конференции, эту ошибку Уфимского совещания удалось исправить Сибирскому правительству, которое «переформировалось во Всероссийский Совет министров»[116]116
  Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1918–1920. Т. 3. Кн. 2. С. 58–59.


[Закрыть].

Решения конференции о необходимости военной диктатуры получили реализацию в ходе подготовки и осуществления военного переворота в Омске 18 ноября 1918 г. В результате была отстранена от власти Уфимская директория и провозглашена диктатура адмирала А. В. Колчака. В состав Совета верховного правителя вошли три члена кадетской партии (министры внутренних дел А. Н. Гаттенбергер и иностранных дел Ю. В. Ключников, управляющий делами профессор Г. Г. Тельберг; позднее его сменил кадет Г. К. Гинс). Кадетские юристы были авторами Основных законов колчаковского режима (т. н. конституция 18 ноября). Восточный отдел ЦК партии кадетов превратился по существу в один из совещательных органов при адмирале. Многие партийные деятели работали в правительственном аппарате, занимая влиятельные посты. В частности, В. Н. Пепеляев (лишь формально вышедший из партии) был назначен главой Департамента полиции и государственной охраны.

В марте 1919 г. Н. Н. Щепкин по поручению ЦК направил В. Н. Пепеляеву письмо-инструкцию, в которой содержались подробные рекомендации относительно выработки Колчаком своей платформы, которая должна была привлечь к нему и его правительству симпатии общественно-политических сил, составляющих широкий антибольшевистский фронт. По сути, Н. Н. Щепкин предлагал включить в эту платформу положения, выработанные московским отделением ВНЦ (на переходный период – единоличная диктатура, форма правления устанавливается Национальным собранием, восстановление прав частной собственности). Столь широкая демократическая платформа, в которой должно быть со всей определенностью заявлено, что «возврата к старому не будет», по мнению Щепкина, позволила бы повысить престиж Колчака среди союзников, расширить его социальную базу в Сибири. Кроме того, Колчаку «следует избегать окружать себя и назначать на видные посты лиц, известных преданностью старому: это раздражает и пугает. Такие ошибки сделаны на Юге»[117]117
  Протоколы Центрального комитета Конституционно-демократической партии. 1915–1920. Т 3. С. 479.


[Закрыть]. Однако предупреждения и рекомендации левого кадета Н. Н. Щепкина остались гласом вопиющего в пустыне. Восточный отдел ЦК безоговорочно поддерживал политику правительства адмирала Колчака.

20–21 мая в Омске состоялась Третья Восточная конференция партии народной свободы под председательством члена Восточного отдела ЦК А. К. Клафтона, в которой приняли участие 62 делегата от кадетских комитетов Акмолинской, Енисейской, Казанской, Оренбургской, Пермской, Приморской, Самарской, Симбирской и Томской губерний. Характерно, что в своем вступительном слове Клафтон, назвав кадетов «партией государственного переворота» 18 ноября 1918 г., откровенно заявил, что «мы приняли на себя всю политическую ответственность» за утвержденную на предыдущей партийной конференции четкую формулу – единоличная военная диктатура[118]118
  Съезды и конференции Конституционно-демократической партии. 1918–1920. Т. 3. Кн. 2. С. 68.


[Закрыть]. Основная наша задача, заявил Клафтон, «уничтожение военной силы большевизма», а поэтому «все остальное должно быть подчинено этой главной военной цели». Суть позитивной задачи состоит в том, чтобы «возродить в России новое правовое государство, покоящееся на началах национальной демократии». При этом мы должны «твердо и с полной определенностью заявить, что ни в области политической, ни в области социальной, ни в земельном вопросе возврата к прошлому быть не может».