Текст книги "У меня свой сценарий. Как сделать свою семью счастливой"

Давайте поближе познакомимся с ребенком, «роль выживания» которого – «козел отпущения».

Я познакомилась с Павликом, когда ему было четырнадцать лет: его мама была поглощена устройством своей личной жизни, а папа давно ушел из семьи, так что жил мальчик с бабушкой.

Давайте я вначале расскажу, как выглядел Павлик. Он был весь в царапинах, крестик на его шее соседствовал со множеством металлических заклепок по всей одежде (тогда это было модно среди подростков).

Смотрел он исподлобья, на вопросы отвечал односложно: «Ну?», «Да», «Нет», «Нормально». Что ни спроси, все у него «нормально».

Тем более странным кажется, что в раннем детстве и в первых классах школы мальчик считался смышленым, живым и очень непоседливым. В шесть лет его отдали в музыкальную школу – у парня обнаружился музыкальный слух. Но прошло совсем немного времени, и педагог категорически заявила маме: «Забирайте его! Он способный мальчик, но крайне неусидчивый – он не способен заниматься».

Так Павлика из музыкальной школы забрали. В обычной школе учителя не скупились на уже знакомые характеристики: «Постоянно отвлекается, непоседлив, не может сосредоточить внимание…». По-видимому, Павлик страдал расстройством, которое в медицине называется «синдром дефицита внимания и гиперактивности». Он очень часто встречается у детей, чьи родители страдают от зависимости, в возрасте 5–12 лет, но может встречаться и у выходцев из обычных семей.

Обычно, если ребенок гиперактивен, его родители редко прибегают к лекарствам, а чаще – нажимают на дисциплину. И напрасно! Чем больше Павлику говорили: «Не вертись! Сиди спокойно!», тем хуже у него шли дела. Усидчивость вырабатывается медленно и постепенно, к двенадцати годам, как правило, ребенок более или менее приучается не отвлекаться.

В школе и дома

В школе Павлик учился кое-как: до пятого класса неплохо успевал по устным предметам, а вот по письменным, увы, нахватал двоек. Почерк у него был ужасный: буквы до конца не прописывал, пропускал целые слоги. Дисциплина тоже сильно хромала: в жалобах учительницы недостатка не было. И мать, и отец песочили сына.

Павлик рассказал мне об одном, на первый взгляд, незначительном случае в его жизни. Ему тогда было семь лет. Вся семья собралась за обедом. Мама привычно «пилила» за что-то папу, папа оправдывался. На Павлика внимания не обращали. И вдруг Павлик пролил молоко на стол. Как уверял мальчик, стакан сам взял и опрокинулся, он сделал это не специально. Родители моментально перестали ссориться и обратили внимание на Павлика – обругали за неаккуратность. Конечно, неприятно, когда тебя ругают, но это куда лучше, чем когда тебя совсем не замечают, будто ты и не человек, а невидимка! И еще приятно то, что ссора между родителями прекратилась. Цель достигнута!

Случай с молоком многому научил Павлика. Он понял (а скорее, догадался): чтобы облегчить тягостную ситуацию в доме, надо сделать что-нибудь такое, что произведет впечатление на родителей. И тем самым – отвлечь их от привычных им «игр», которые они ведут много лет, а для Павлика – всю жизнь. Одна «игра» могла бы называться: «Ах, какой ты негодяй, живешь для себя, дома от тебя никакого толка! Ах, какая я великомученица, все это терплю из года в год». Или другая «игра» – изнанка первой: «Ты хочешь, чтобы все было по-твоему, диктуешь, как мне жить, пилишь меня, ну и отвечай за все сама! Я оскорблен, и это дает мне право отстраниться от проблем в наших отношениях».

Такие диалоги и взаимоотношения поглощают супругов с головой, отнимают у них все силы и время. На ребенка их не остается. А родители играют еще в одну «игру»: «Давайте притворимся, что проблемы в наших отношениях создали не мы вместе. Да, мы оба страдаем, но в этом виноват не я».

В семь-восемь лет Павлик часто просил маму посидеть рядышком с ним перед сном. Но маме всегда было некогда: она считала, что важнее приготовить еду и постирать. На ее плечах – как водится в проблемных семьях – лежала двойная нагрузка: она делала домашнюю работу и за себя, и за мужа. Не сын, а муж был в доме фактически ребенком № 1, забирая всю энергию жены. Вся жизнь вертелась вокруг их болезненных отношений друг с другом.

Начиная с пятого класса, Павлик учился все хуже. Постоянно срывал уроки, вызывающе вел себя с учителями. Со временем шалости становились все более опасными: он украл из дома деньги, подрался с соседским мальчиком до крови, примазался к подросткам, которые пытались угнать мотоцикл, попал в детскую комнату милиции. Вот когда случались такие беды, родители переставали ругаться, сплачивались, чтобы… вместе бранить сына за доставленные огорчения. Однажды отец даже выпалил, что из-за Павлика-то он и срывается на жену. Если б, мол, сын не был таким несносным, все в доме было бы иначе. И мать не возразила. Так началась новая семейная «игра»: «Все беды нашей семьи – из-за непутевого сына».

Ни в какие ворота!

Вот уж действительно с больной головы на здоровую! На самом деле, дети никогда не бывают причиной основной семейной проблемы. Скрытый смысл игры в «козла отпущения», задача этой игры – отвлекать на себя внимание от носителя главной проблемы: родителя (или обоих). В нашем примере проблема, действительно, уходит в тень, никто ее не решает. Отец и мать продолжают ссориться, страдают от этого, а сын испытывает голод на любовь и ласку родителей. Помните, как Павлик просил маму посидеть у его кроватки? Это был сигнал о том, что мальчику не хватало любви! Но мама этот сигнал не восприняла, не поняла его. Своим поведение ребенок почти всегда указывает на свои потребности, но, увы, родители часто не слышат, не видят, не обращают на это внимания.

Выходки Павлика – точно такой же сигнал. И он-то оказывается действенней, чем прямая просьба побыть с ним рядом! В тот день, когда родителей Павла впервые вызвали в милицию, отец не накинулся с претензиями на жену, а мама в кои-то веки взяла своего мужа под руку, прижалась к нему, и так они рядышком, такие близкие друг другу, отправились в отделение. Там их ждал сын, и впервые за долгое время они посмотрели друг другу в глаза, впервые сидели рядом – как родные люди. Не в этом ли тайная, но неосознаваемая цель «безобразного» поведения Павлика?

«Козел отпущения» в проблемной семье – тот, кого больше всех критикуют. В какие-то периоды «козел отпущения» может внять поучениям родных и изменить свое поведение. У Павлика тоже были такие порывы, правда еще до школы. Он тогда ходил играть в хоккей, и хорошо играл! Отец мог бы гордиться своим сыном, но он не пришел на его первые соревнования. Как это было обидно! Папы других игроков сидели в ряду болельщиков, но своего отца Павлик среди них не увидел.

Такие дети выражают свою обиду, свой накопившийся гнев через упрямство: родители требуют одного, а он делает ровно наоборот, даже если это значит украсть что-нибудь из магазина, напропалую прогуливать уроки, со всеми задираться и драться, хамить учителю и так далее. Что бы ни делал этот ребенок, ему достанется от обоих родителей, которые уже не ждут от него ничего хорошего.

Что творится у него внутри?

Психологический портрет «козла отпущения», если можно так выразиться, нужно рисовать в два слоя. Внешний слой – это его поведение, которое у всех на виду: он безобразничает, плохо учится, покуривает, пьет пиво в компании таких же подростков, может промышлять мелкими кражами или совершать что-то подобное. Девочки тоже вполне успешно могут играть эту роль, тогда к списку «злодеяний» может добавиться ранняя незапланированная беременность, а иногда – и попытки суицида.

Взрослые для такого ребенка – не авторитет, но зато ему очень важно, что о нем думают сверстники. Такие дети обычно тянутся к себе подобным, «отъявленным хулиганам» с таким же низким уровнем самоуважения. Вообще, люди, избравшие для себя такую роль, в детстве ищут подтверждения собственной значимости за пределами семьи – мама и папа и так «знают», что ребенок «никчемный».

Но все это – то, что лежит на поверхности. А вот – второй слой: и там кроются чувства, о которых редко когда знают родители и догадываются учителя. Ребенок живет с непроходящей душевной болью, испытывая гнев, страх, обиду за то, что он фактически незамечен, нелюбим самыми значимыми для него людьми – мамой и папой. На самом деле этот «ежик» очень уязвим, иногда он доходит до отчаяния.

Внимание родителей – без которого он не выживет! – ему приходится отвоевывать своими выходками. Родители кричат на него, поучают, жестоко дразнят, обзывают обидными кличками, иногда поднимают на него руку, и все это сильно подрывает его самоуважение. Но лучше такое внимание, чем никакого – с этими окриками и синяками он может выжить.

Вырастая, такой человек рискует стать изгоем в обществе. Ведь, согласитесь, нет такого тумблера, который бы в момент переключил поведение, усвоенное в детстве, на какое-то другое… В зрелом возрасте, если ему вовремя не помочь, «козел отпущения» может сесть в тюрьму, стать алкоголиком или наркоманом. А если он создает семью, конфликты в ней можно предсказать почти наверняка, да и на работе ему будет трудно находить общий язык с коллегами.

Как помочь такому ребенку?

К сожалению, тысячи и сотни тысяч таких детей не получают психологической помощи. Если с таким маленьким хулиганом и работают психологи, полицейские и другие специалисты, то, как правило, они «дудят в ту же дуду», что и родители: фокусируются на плохом поведении ребенка, пытаются его скорректировать. Работают со следствием, а не с причиной. А задача состоит в том, чтобы ребенок занял свое законное место в семье, в семейной системе, – место дорогого, близкого человека. Чтобы родители отдавали ему любовь и внимание, которых заслуживает любой из нас и в которых особенно остро нуждается ребенок.

Поведение «козла отпущения» надо расценивать как крик о помощи, а не как личную угрозу кому бы то ни было. Своими вызывающими выходками ребенок как бы говорит взрослому: «Позаботься обо мне», «Я не могу с этим справиться». Это хорошо бы знать всем, кто имеет дело с такими детьми, – родителям, учителям, священникам, социальным работниками, полицейским, тетям и дядям, даже соседям. Не спешите списывать такого ребенка со счетов, ставить на нем клеймо – именно так, чаще всего, и относятся к «хулигану» окружающие: он вызывает у них страх, смешанный с гневом, и отвержение.

Если в вашем окружении есть такой подросток, не спешите, проанализируйте свои чувства. Честно признайтесь, что нам, окружающим, трудно симпатизировать такому ребенку. Но попробуйте все же изменить свое отношение к нему. Он эту перемену обязательно заметит, она отразится и на его поведении. Мы, взрослые, особенно учителя, воспитатели, конечно, не обязаны любить всех детей одинаково, но обязаны понимать детей и помогать им. Бунтующий ребенок – всего лишь продукт своей среды: либо с ним жестоко обращались, либо родные просто никак не показывали ему, что любят его.

Но как реагировать на его выходки, спросите вы? По головке за такое не погладишь!..

Если вас раздражают его поступки, дайте ему знать об этом: скажите, что вы недовольны какими-то определенными его действиями, а не им самим. Со временем он поймет, переймет этот способ высказывать свои истинные чувства, которые в его семье было принято прятать или выражать криком и ругательствами; он поймет, что проблемы и эмоции можно обсуждать.

Избегайте излишней строгости и суровых наказаний – это не выход. Обращайтесь к переживаниям ребенка, скрытым за фасадом «несусветного» поведения. Будьте уверены: «козел отпущения» знает границы дозволенного. Четко, ясно и спокойно расскажите ребенку, какие правила и традиции приняты – в семье ли, в школе ли. Разумные и вместе с тем гибкие правила очень помогают детям контролировать себя. При этом дети должны знать, конечно же, не только о запретах, но и о том, что делать нужно и почему.

Как говорить – тоже важный вопрос! Представьте – вот ребенок несется на бешеной скорости по школьному коридору, размахивая портфелем. Как на это должен отреагировать оказавшийся на его пути учитель? «Пожалуйста, ходи спокойно по коридору. Ты можешь упасть и удариться или, еще хуже, сбить кого-нибудь из первоклассников» – так ребенку сразу понятно, как поступать нельзя делать и почему. А привычный для нас окрик «Не бегай по коридору!» не вызовет у него ничего, кроме протеста. И такие «забеги» будут повторяться снова и снова, из принципа.

Еще подсказка: хвалите «козла отпущения» за любой маломальский хороший поступок. Поставьте его за главного там, где ему может быть гарантирован успех – такие дети зачастую в душе лидеры, вожаки, просто эти их способности не востребованы: кто поставит хулигана во главе спортивной команды? Все же привыкли, что он все ставит с ног на голову!

Помогите такому ребенку понять и выразить свои эмоции, чувства мирным способом: через творчество, игру в школьном спектакле, совместное обсуждение книг или фильмов и т. д. Мирно выпустить пар – тоже не запрещается: подскажите подростку, что гнев можно выразить ударом в боксерскую грушу, например. Но главное, чтобы он твердо усвоил правило: «По живому не бей!». Ни котенка или щенка, ни ребенка нельзя обижать, на сверстника или взрослого нельзя срываться.

Кстати, занятия спортом для «козла отпущения» очень даже полезны – заразите его спортивным задором! Командные игры подойдут как нельзя лучше: ясные правила, общая цель помогут ему и пар выпустить, и научиться взаимодействовать с разными людьми, и, может быть, развить лидерские навыки.

В общем, если ребенку, играющему роль «козла отпущения», вовремя помочь, подсказать, направить его, он научится брать на себя ответственность, в нем обязательно разовьются мужество и отвага.

Я был таким ребенком. Что мне с собой делать?

Если в детстве вы были «козлом отпущения», значит, вас постоянно ругали за невыносимое поведение, дома, в школе, везде. Вы могли быть вторым ребенком в семье, и вам совершенно не хотелось состязаться в погоне за достижениями со старшим братом или сестрой. Вы бросали вызов, бунтовали, может быть, даже переступали закон, возможно, состояли в какой-то дурной компании.

Ваше поведение родным было трудно понять, и они безуспешно стремились втиснуть вас в рамки дисциплины. Вероятно, вы редко слушали других и блокировали всякое желание взрослых сблизиться с вами. «Я все делаю по-своему», – без слов говорили вы. Негативное внимание восполняло ваши эмоциональные потребности. Возможно. Во всех своих бедах вы винили свою семью.

УПРАЖНЕНИЕ

Если это ваша роль, то напишите несколько слов по предлагаемым пунктам.

Будучи бунтарем и возмутителем спокойствия, я вел(а) себя так:________________________________________

Я чувствовал(а) себя так:_______________________________________________

Другие последствия моей семейной роли были такими:______________________________________

«Потерянный ребенок»

Наташа – младшая из трех детей. Властная мама, которая всегда была недовольна мужем и винила его во всех бедах, задумчивый, неспешный, погруженный в свои мысли папа, который под натиском жены все плотнее замыкался в себе. Между ними часто возникали ссоры, и в такие моменты Наташа забивалась в свой угол (своей отдельной комнаты у нее не было), сидела там тихо-тихо, иногда плакала, но беззвучно. Никто в эти минуты не обращал на нее внимания.

Любимое время Наташи – вечер. Даже странно на первый взгляд – обычно дети сопротивляются, когда их укладывают в постель. А Наташа любила эти часы. Перед тем, как заснуть, она предавалась фантазиям, переселялась в другой мир. В свои десять лет она видела себя в мечтах «взрослой и научившейся исцелять людей от ужасных болезней». Мечтала она и о том, как уедет далеко-далеко и напишет оттуда письмо папе и маме. Она расскажет, как она их любила, как сильно ждала, когда же они обратят на нее внимание.

Наташа мечтала и верила, что однажды отец поиграет с ней, почитает ей книжку. В постель она брала с собой котенка, гладила его, прижимала к себе. Может быть, это помогало девочке чувствовать себя не такой одинокой.

А саму Наташу редко поглаживали по спинке, по головке. В семьях, где присутствует какая-то поломка в отношениях, такие нежности не в чести: там не приняты объятия, дружеские прикосновения, поцелуи, нежное отношение друг к другу, пожелания спокойной ночи. Там живет ожесточение…

Уроки бессилия

Считалось, что Наташа не нуждается в особой заботе и внимании – она же ничего не просит, все умеет делать сама. Ее поведение – почти образцовое! Правильная девочка, значит, и заниматься ею не нужно. Сделает уроки, сядет в уголок и вышивает. С ней – никаких хлопот. Мама думала, что Наташа – в полном порядке, так что все свои силы она тратила на другое: контроль за поведением папы. О том, что эмоциональные потребности дочери не удовлетворяются, она не догадывалась. Главное, в ее понимании, чтобы дети были сыты и одеты.

Когда Наташе исполнилось одиннадцать лет, ее отец решил развестись с женой. Теперь вместе с мамой она уговаривала его остаться в семье. Уговоры были долгими, изнурительными и… безрезультатными. Тогда Наташа упала на колени, умоляя отца не уходить из дома. В эти минуты она пережила такой жгучий стыд, такое унижение и отчаяние, что никогда не забудет горечи поражения и бессилия тех минут!

Что произошло? Девочка пыталась решить не свою, а родительскую проблему. Естественно, не преуспела и потому стала считать себя пораженкой, неудачницей.

Нет вины Наташи в том, что она не уговорила отца. И маме не стоило вовлекать дочку в решение таких сложных вопросов. Взрослые часто бессильны перед этой бедой, а что могут дети?

«Я не страдаю. У меня все хорошо»

После того случая Наташа еще более замкнулась в себе, стала еще тише, еще незаметнее. Ушла из волейбольной команды, жаловалась на головные боли. Предпочитала бывать одна, с одноклассниками ей было неуютно.

Первая моя беседа с Наташей оказалась трудной: она болезненно реагировала на каждый вопрос, выпускала невидимые колючки. Я сказала ей, что поведение ее родителей, действительно, не заслуживает одобрения, но их можно простить. Не знаю, слышала ли меня Наташа. Тогда я прямо спросила ее:

– Ты страдаешь от того, что происходит в отношениях между родителями?

– Нет, – резко, с вызовом ответила девушка.

– У тебя есть чувство, что они тебя понимают?

– Родители всегда не понимают своих детей.

– Ты можешь рассказать им о своих переживаниях?

– Нет. А зачем?

Позднее я узнала другую Наташу – мягкую, нежную, охотно рассказывающую о себе, задающую вопросы.

Конечно, она очень страдала от происходящего в семье, но научилась не прислушиваться к своим переживаниям. Она как бы перекрыла каналы своих чувств, сделала себе эмоциональный наркоз. Иначе не выжить. Иначе слишком больно.

В другой раз мы беседовали с ней о выборе будущей профессии. Девушка сказала, что хочет стать продавщицей. Я удивилась! Наташа объяснила свое решение: «Я буду целый день среди людей, я буду им помогать, и мне будет хорошо». Бедняжка! Замкнутая и одинокая, она путает толпу людей в магазине с обществом тех, кто поддержал бы ее. Я дословно запомнила ее фразу: «Я буду им помогать, и мне будет хорошо». Позже из профессионального курса психотерапевтических программ для проблемных семей я узнала, что дети, которые выросли в таких условиях, как правило, выбирают помогающие профессии – продавщицы, официантки, психолога, учительницы, врача, медицинской сестры, воспитательницы.

Однажды мы разговорились с Наташей о ее раннем детстве. Я попросила ее вспомнить самый счастливый эпизод. Она долго собиралась с мыслями, потом рассказала, как ходила к электричке с папой встречать маму, когда та возвращалась после окончания поздней смены. Семья жила в Подмосковье, мама работала в Москве. Я бы никогда не догадалась, что для ребенка это может быть самым счастливым эпизодом! Надо было видеть в это время лицо Наташи: она сияла от радости.

Помните, что писал Федор Достоевский в романе «Братья Карамазовы»?

«Ничего нет выше и сильнее, и здоровее, и полезнее впредь для жизни, как хорошее какое-нибудь воспоминание и особенно вынесенное из детства, из родительского дома. Вам много говорят про воспоминание ваше, а вот какое-нибудь этакое прекрасное, святое воспоминание, сохраненное с детства, может быть самое лучшее воспоминание и есть. Если много набрать таких воспоминаний в жизнь, то спасен человек на всю жизнь. И даже если и одно только хорошее воспоминание при нас останется в нашем сердце, то и оно может послужить когда-нибудь нам во спасение»[16]16
  Достоевский Ф. М. Братья Карамазовы [Электронный ресурс] // Классика. ру [сайт]. URL: http://www.klassika.ru/read.html?proza/ dostoevskij/karams.txt&page=177 (дата обращения: 29.08.2018).


[Закрыть].

Далее наши беседы проходили уже спокойно – не то, что в первый раз.

– Наташа, ты – фантазерка?

– Да.

– О чем ты мечтаешь?

– Я часто думаю, что было бы, если бы родители ладили друг с другом.

– Продолжай вслух эту мысль.

– Тогда папа уделял бы мне больше внимания, мы бы с ним куда-нибудь ходили. Раньше мне хотелось на карусель, а теперь мне хочется в музей Васнецова – там, говорят, сказочный мир. Мы с мамой могли бы много разговаривать, у меня было бы больше счастливых дней…

«Голодная на любовь»

Она могла бы продолжать и дальше. В ней боролись два сильнейших чувства к отцу и матери – любовь и ненависть. И весь ее психологический облик был таким же, двойственным. Внешне, для окружающих это спокойная девушка, малозаметная, тихая. Она избегает ввязываться в сложные проблемы, никогда за всю свою жизнь ни с кем не подралась. Ее называют «чересчур тихая и положительная». Она замкнута, держит дистанцию как со взрослыми, так и со сверстниками. Все умеет делать сама. Тщательно скрывает происходящее в доме.

Мы уже говорили о том, что по части сохранения «секретов семьи» дети проблемных родителей – большие мастера. Это им удается.

Если кто-то попытается проникнуть в ее внутренний мир, Наташа может и коготки выпустить, ощетиниться. Так она защищает свою хрупкость, поскольку испытывает боль, одиночество, страх, стыд и гнев. Когда ситуация дома накаляется, доминирующим чувство становится ярость. И все это – при совершенном внешнем спокойствии.

Посмотреть со стороны, так это пассивная девчонка, сластена, толстушка! Конфетами она смягчает глубоко скрытую боль, конфеты – ее единственная радость в жизни. Все другие радости из мира виртуального – это ее фантазии.

Для таких, как Наташа, психологи придумали термин «потерянный ребенок». Не надо понимать это буквально! Она вовсе не потерянный человек.

А какие черты и особенности тогда типичны для роли выживания под названием «потерянный ребенок»? Детство таких детей, как и у нашей Наташи, проходит в мечтах, а не наяву. Они входят во взрослую жизнь с критически низкой самооценкой. Вот наша Наташа, теперь уже семнадцатилетняя девушка, крайне ранимая и легко уязвимая. Из-за этого она может остаться либо совершенно одинокой, либо броситься в объятия первому попавшемуся юноше, расценив любое прикосновение или внимание как знак любви. У нее давно появился «голод на любовь».

На пороге взросления Наташа имеет весьма приблизительные представления о реальной жизни. И это понятно: ведь жила она преимущественно в мире фантазий. У нее есть склонность к грусти, к пониженному тонусу. Это – закономерность: у мальчиков из проблемных семей обычно возникают поведенческие трудности, а у девочек – эмоциональные.

Наташа часто испытывает разочарование, чувство неудовлетворенности жизнью, она болезненно переживает малейшие свои неудачи. Ей невдомек, что она ставила перед собой нереальные задачи! В зрелом возрасте ей угрожает депрессия.

Роль «потерянного ребенка» обусловлена теми трудностями, с которыми сталкивается семья. Главное и неосознаваемое предназначение «потерянного ребенка» – приносить отдохновение, покой в дом, переполненный неразрешенными проблемами. Наташа как бы воплощает собой девиз всех потерянных детей: «Не раскачивай лодку. И так штормит».

Но какой ценой все это дается! Фактически ценой отказа от собственной жизни, иногда – в буквальном смысле.

Представьте такого ребенка в школьном классе. Вы входите в помещение, где разбушевались двадцать шесть сорванцов, а двадцать седьмой ученик (Наташа это или мальчик Саша) сидит, тихонько забившись в уголочек, и не принимает никакого участия в общем бедламе. На кого сразу падает ваш взгляд?

Да, да, верно. Именно на него (или на нее), на двадцать седьмого, тихого и отрешенного! Может быть, именно это и нужно такому ребенку – быть замеченным. Так и Наташа ждала, что взгляд родителей когда-нибудь остановится на ней и она получит то, чего так ждет – внимание, одобрение, поддержку и т. д.

Ситуация Наташи не безнадежна. Ей можно помочь! Правда, Наташина мама поглощена проблемами в отношениях с мужем, поэтому не может заниматься душевной жизнью детей. «Потерянные дети», однако, живут не в вакууме – они окружены учителями, тетями, дядями, старшими братьями и сестрами, да мало ли еще какими людьми. Они могут помочь и таким детям, хотя они как будто и не взывают о помощи. Будем учиться понимать, о чем сигналит поведение тихого и беспроблемного ребенка.

Как помочь «потерянному ребенку»?

Необходимо дать ему почувствовать, что он занимает важное место. Надо восстановить в ребенке чувство принадлежности к группе. Чувство отверженности возникло у него в семье, а какое-нибудь сообщество – друзья, спортивная команда, часть класса – может дать понять ему, что он для них очень важен.

Однако принуждать к коллективизму, требовать от детей жить стадно, недопустимо. Каждый ребенок нуждается и в том, чтобы побыть наедине с самим собой, – кто-то больше, кто-то меньше.

Поощряйте потерянного ребенка к тому, чтобы он позволял себе приятное времяпрепровождение, развлечения, требующие взаимодействия с людьми. Это для него полезнее, чем занятие в одиночку – чтение, мечтания.

Выставляйте его рисунки, сочинения, поделки, способные заинтересовать окружающих. Это повысит его уверенность в себе, взрастит чувство самоценности. Хвалите его почаще!

Помогите ребенку понять и выразить свои чувства, используйте для этого надежные, безопасные каналы – рисование, работу по дереву, создание кукол, чтение вслух, музыку. А еще лучше – просто задайте ему вопрос «Что ты чувствуешь?» и попытайтесь вместе разобраться. Чаще спрашивайте, говорите с ним.

Узнайте, с кем он хотел бы работать в группе и кто из детей для него авторитет, кому он хотел бы подражать. Предложите ребенку план действий. Записывайте либо регистрируйте мысленно, сколько раз в день вы обращались к нему, поощряя его тем или иным образом. Проверьте себя в конце дня. Это поможет вам понять, как вы общаетесь с ребенком и делает ли он успехи.

Как помочь самому себе?

Вы могли изолироваться, забираться в укромное место для того, чтобы защитить себя. Может быть, вы предпочитали жить в фантазиях и видели сны наяву, а в реальности были тише воды, ниже травы.

Большинство детей в такой роли хотели мира и покоя любой ценой! Они соглашались с любым мнением, не высказывали своей точки зрения и даже ни о чем не спрашивали. Это «хорошие мальчики» и «замечательные девочки». Они не приносят никаких огорчений родителям, не привлекают к себе внимания. «Лучше уйти в себя» – таков их девиз.

Если вы были таким ребенком, значит, чтобы сохранить себя, вы спасались одиночеством.

УПРАЖНЕНИЕ

Если ваша роль в семье была «потерянный ребенок», напишите несколько предложений об этом.

Как я вел(а) себя в этой роли:______________________________________

Что чувствовал(а):______________________________________________

Какие еще последствия имела моя роль в семье:_____________________________________________

«Талисман семьи»

Гриша – четвертый ребенок в семье. Жили трудно – у отца был суровый нрав. Грише исполнилось тринадцать, когда я с ним познакомилась. Замечательный мальчик! Его лучезарная улыбка смягчала любую напряженную атмосферу. Наверно, и дома он служил громоотводом во время семейных бурь. Его роль выживания – «талисман семьи».

До школы Гриша фактически жил в детском саду – на пятидневке. Он редко видел родителей, скучал по ним, конечно, но не плакал. Понимал, наверное, что так надо. А может, догадывался: дома что-то не так. Мама бывала то ласковая и внимательная к нему, то грустная, заплаканная и отрешенная.

Как всякий ребенок, Гриша любил своих родителей и хотел, чтобы мама улыбалась.

Как-то невзначай он нашел, чем развеселить маму – сам улыбнулся ей. И так очаровал всех этой своей улыбкой, что окружающие растаяли! Улыбка стала способом выживания в трудных обстоятельствах.

«Да, я – шут, я – паяц, но…» С годами обнаружилось, что у мальчика превосходное чувство юмора. Случалось, поссорятся родители, а Гриша вдруг развеселит всех: то прокукарекает совсем не к месту, то сделает стойку и пройдется на вытянутых руках. А то начнет изображать из себя шута, напялив смешную маску.

Мне эта маска представляется весьма значимой в его жизни. Я бы могла назвать Гришу, как и каждого ребенка, который, подобно ему, выживает за счет юмора, – человеком в маске.

После его смешных выходок родители иногда смеялись, иногда раздражались, но на какое-то время атмосфера в доме смягчалась. И окружающие, прежде всего мама и папа, обращали на Гришу внимание, что ему и было нужно! Если «герой семьи» привлекает внимание к себе позитивным образом – хорошим поведением, достижениями, «козел отпущения» – негативным, то есть хулиганством, плохой учебой, «потерянный ребенок» – своей отрешенностью, то «талисман» – юмором.

Учился Гриша неровно. А как, скажите, можно быть внимательным и работоспособным в классе, если накануне ты не выспался? Однажды после бессонной ночи, когда родители до утра выясняли отношения, он спросил маму, в чем дело. Почему у них дома все так плохо? Мама ответила, что все в порядке. Вот и пойми их! То ли они считают, будто сын не замечает, что происходит между родителями, то ли не доверяют ему…

Во всяком случае, Гриша ощущал себя так, будто родители его ни во что не ставят, поскольку о серьезном с ним не говорят. Он решил, что ему ничего не остается, как быть шутом. Такое поведение помогало улучшить атмосферу вокруг, отвлечь всех от проблем и переживаний, и он вошел в эту роль, и играл ее не только дома, но и в школе.

Учителям с ним было сложно – шутник Гриша мог и урок сорвать. Кто принес в школу мышь и выпустил ее во время классного часа? Конечно, Гриша! Кто игнорирует урок, уставившись в окно и не слушая объяснений учителя? Гриша.

Дети ведут себя так, как научены дома! Чувство ответственности за учебу, за свое поведение у мальчика развито слабо. Ну а разве ответственно ведет себя его отец? Разве не уходит он от решения семейных проблем? Гриша тоже пытался замять свои проблемы клоунскими выходками. А серьезные дела – учеба, дисциплина – требуют серьезного отношения, их не решишь удачной шуткой.