Текст книги "Личность и группа в системе экономических и управленческих отношений"

Особые напряженные условия внутригруппового взаимодействия существенно влияют не только на характер протекания групповых процессов, но и предъявляют особые требования к надежности совместной работы малых групп в экстремальных условиях их жизнедеятельности. Именно поэтому велик интерес к таким феноменам совместной деятельности, как срабатываемость и совместимость. Совместимость членов малой группы проявляется, определяется и фиксируется как удовлетворенность партнеров процессом общения и межличностного взаимодействия. Среди факторов, наиболее существенных для совместимости группы, выступают соответствие партнеров по совместной деятельности взаимным требованиям, которые они предъявляют друг к другу с учетом ожиданий и притязаний каждого из ее участников. Ограниченность межличностных контактов, а также взаимосвязанность членов группы в сфере труда и отдыха создают дополнительные трудности, так как время жизнедеятельности таких групп бывает достаточно продолжительным. Требования к партнерам по совместной деятельности персонифицируются в представлениях человека о качествах наилучшего (идеального для него) для сотрудничества или выполнения совместных работ члена группы. Формирование представлений о другом человеке (партнере) и их динамика в напряженных условиях представляет не только практический, но и научный интерес.

Изучение влияния ряда экстремальных факторов на представления личности о партнере по совместной деятельности осуществлялось в рамках серии лабораторных экспериментов, в которых моделировались условия – режима непрерывной операторской деятельности (РНД) без сна в течение трех суток (72-часовая депривация сна). В условиях РНД наиболее существенными факторами являются физическое утомление и социальная изоляция испытуемых от привычной социальной среды. В исследовании приняли участие 22 испытуемых, прошедших специальный отбор. Для изучения представлений личности о другом применялась методика ДМО Л. Собчик. В инструкции испытуемых просили оценить себя и идеальное Я, а также качества наиболее предпочитаемого партнера по совместной жизнедеятельности для данных условий. Изучение образа Я и образа партнера проводилась в начале эксперимента и после 60 часов режима непрерывной деятельности. Было сформулировано предположение, что представления личности о себе и другом тесно интегрированы между собой и их динамика носит взаимосвязанный характер. В исследовании были получены следующие результаты.

Под влиянием экстремальных условий эксперимента происходит смена основных ориентаций в предпочтении участниками качеств партнера по совместной деятельности. Ведущим механизмом построения образа идеального партнера в отсутствие опыта совместной деятельности в напряженных условиях функционирования группы (доэкспериментальный период) выступает ориентация на требования, которые человек предъявляет самому себе, оформляемые в представлениях о собственном идеале (идеальный образ Я). Согласно этому ориентиру, испытуемые предпочитают для сотрудничества лиц, подобных самому себе в идеале, т. е. тому, каким человек хотел бы быть. Предпочитаемый партнер – это человек с развитым чувством ответственности, скромный (высокие значения VIII и V октантов), не стремящийся занять лидерскую позицию в группе (низкий I октант). Таким образом, в представлениях о предпочитаемом партнере фиксируются требования к партнеру как к человеку доброжелательному, заботящемуся об удовлетворении интересов членов группы, несамоуверенному и не ущемляющему самолюбие окружающих, т. е. наделенному качествами, которые направлены на поддержание делового и эмоционального единства группы. Фактически идеальный партнер – это тот, кто обладает в представлениях данного человека конгруэнтными личностными качествами.

В период нарастания утомления и общей астенизации (60-часовая депривация сна) основой предпочтения партнера выступает механизм проекции – ориентация не на идеальный, а на актуальный образ Я. Напомним, что закономерным следствием воздействия на человека напряженных условий жизнедеятельности выступает развитие внутриличностной дисгармонии, т. е. возрастание дистанции между актуальным и идеальным Я личности.

По мере накопления личного опыта пребывания в напряженных условиях РНД для индивида в выборе партнера наибольшую ценность приобретает опора на себя, на свои качества, т. е. представления об идеале теряют свою субъективную значимость как основание выбора партнера. Поэтому испытуемые в качестве идеального партнера описывают человека, в наибольшей степени похожего на себя и подобного себе. Партнер не должен отличаться, он должен быть похож по своим проявлениям на самого индивида. Таким образом, субъективным условием привлекательности партнеров по совместной жизнедеятельности выступает принцип подобия по отношению к себе. Личность партнера становится привлекательной для человека, если партнер воспринимается согласно представлениям о самом себе. Сознание, что он понимаем другим, способствует успешному взаимодействию. Предпочитаемый партнер – это человек независимый, уверенный в себе в сочетании с чертами конвенциальности. Отметим также в этой связи факт сближения представлений индивида о себе и оценок им других членов группы, который может также свидетельствовать о генерализованном влиянии механизма подобия на восприятие членов группы, а также о тенденции возникновения потребности во взаимном притяжении в группе под влиянием экстремальных условий жизнедеятельности.

Глава 6. Психологическая детерминация способов разрешения межличностного конфликта в экстремальных условиях жизнедеятельности

Анализ межличностных конфликтов является одной из наиболее значимых областей работы социальных психологов. В первую очередь это касается взаимодействия людей в экстремальных условиях жизнедеятельности. Большинство исследователей считают, что возрастание межличностной напряженности, превалирование аффективных форм социального поведения (проявлений враждебности, раздражения, агрессии и др.) – существенное и закономерное следствие пребывания человека в экстремальных условиях (Журавлев, Журавлева, Хащенко, 1989; Хрящева, 1981; Широкова, 1983).

Соглашаясь с этим мнением, подчеркнем: проблема психологических факторов, определяющих возникновение, динамику и конечный результат развития межличностного конфликта в экстремальных условиях, важна для понимания психологических механизмов регуляции поведения человека и группы в целом. Она является существенной и для разработки методических приемов диагностики, прогнозирования и коррекции межличностных конфликтов в более широком контексте.

Практически все исследователи разделяют положение о том, что детерминация межличностного конфликта определяется взаимодействием объективных и субъективных факторов: первые создают потенциальную возможность конфликта, вторые – особенности его реализации (Ершов, 1976; Гришина, 1978; Орлова, Филонов, 1976; Петровская, 1979; Соснин, 1982; и др.). Среди субъективных факторов особое значение имеет склонность личности к выбору той или иной тенденции поведения в конфликтной ситуации. Она определяет и то, как человек воспринимает создавшуюся ситуацию, себя и поведение другого человека, и то, как будет развиваться конфликт, какую стратегию поведения выберет личность: продуктивную или деструктивную. Значение субъективных, т. е. психологических, факторов при выборе личностью стратегии поведения в конфликтной ситуации возрастает в экстремальных условиях. В связи с этим перед исследователями встают следующие вопросы. Какие формы поведения личности в конфликтной ситуации являются наиболее типичными? Каковы психологические механизмы выбора способа поведения, предпочитаемого личностью в качестве ведущего в экстремальной ситуации? От каких психологических факторов это зависит? Насколько устойчивы привычные (стереотипные) способы разрешения личностью конфликта в экстремальных условиях? При этом важным является следующее теоретическое положение: в отличие от традиционного понимания (подчеркивание не только деструктивной, но и конструктивной функции межличностного конфликта во взаимодействии людей), в автономных коллективах, функционирующих в экстремальных условиях (экипажи судов, космических станций, научно-исследовательских экспедиций, геологические партии и т. д.), преобладают, как правило, негативные последствия конфликта, а это ведет к существенному ухудшению взаимоотношений в группе. Следует подчеркнуть, что при групповой изоляции важным фактором, влияющим на состояние и самочувствие членов группы, является сложившаяся в ней обстановка. Очевидно, что чувства беспокойства, раздражительности, а также депрессия будут проявляться в гораздо большей степени в условиях высокой межличностной конфликтности и напряженности (Хрящева, 1981). Поэтому акцент должен быть перенесен с разработки способов управления конфликтами на выявление наиболее оптимальных (с точки зрения целей группы и интересов ее членов) способов их элиминирования.

Концептуальные основания исследования

Важным для понимания механизмов регуляции поведения личности является положение о многоуровневом и многофакторном характере детерминации психологических явлений в экстремальных условиях. Поведение личности и группы в экстремальных условиях детерминируется институциональными, социально-психологическими, психологическими, психофизиологическими и ситуационными факторами. Включенность разных уровней психической регуляции и их взаимосвязь определяют особенности и динамику поведения личности в экстремальных условиях. В рамках данного исследования мы остановимся на рассмотрении взаимодействия двух основных уровней регулирующих факторов – психологических и социально-психологических.

Известно, что ряд изменений, в том числе нарушений психической деятельности и поведения человека под влиянием различных экстремальных факторов, обусловлен серьезными сдвигами в его функциональном состоянии и особенно нарастанием состояний утомления и неоптимальной психической напряженности (Дикая, Занковский, 1985, 1989). Они в первую очередь влияют на устойчивость – изменчивость личностных диспозиций, способов и стратегий решения конфликтных ситуаций, на тенденции их изменения, а также воздействуют на психологические свойства и состояния личности в межличностном конфликте.

Прежде всего, в экстремальных условиях возрастает роль таких психических состояний, как напряженность и утомление. В психологической литературе напряженность чаще всего связывается с мобилизирующим уровнем активации организма, осуществляющего деятельность в условиях воздействия стресс-факторов. Состояние психической напряженности переживается обычно то как чувство раздражения, агрессии, то как чувство подъема, возбужденного и активного настроения. Эмоциональный фон, как правило, повышает интенсивность состояния напряженности, причем особенно сильно воздействуют на него негативные эмоции, так как они приводят к более высокой степени активации (Дикая, Занковский, 1989, с. 6). Психическая напряженность может рассматриваться и как составляющая общего функционального состояния человека в условиях нарастания психического утомления.

Индивидуальные особенности, обусловливающие «переносимость» экстремальных условий (Дикая, Занковский, 1989; Хрящева, 1981), позволяют сделать предположение об опосредствующем влиянии психических состояний на поведение человека в конфликтной ситуации. Качественное своеобразие психического состояния индивида, степень выраженности утомления и напряженности определяют различные тенденции динамики его поведения. Была высказана следующая гипотеза: адаптация человека к экстремальным условиям жизнедеятельности приводит к изменению привычных способов его поведения в ситуации конфликта. При этом влияние свойств личности, в том числе эмоционально-волевых и коммуникативных, на предпочтение тех или иных способов разрешения конфликта опосредовано актуальным психическим состоянием индивида. Целью исследования являлось изучение динамики способов разрешения личностью конфликтных ситуаций, а также психологических механизмов их регуляции в экстремальных условиях деятельности групп.

Программа исследования

В исследовании использованы результаты лабораторных экспериментов, проведенных с 22 испытуемыми. Ими были научные сотрудники и испытатели ряда НИИ в возрасте от 27 до 40 лет, прошедшие специальный медицинский отбор. Испытуемые включались в экспериментальную ситуацию в составе малой группы разной численности (2–4 человека).

Исследование проводилось в рамках серии из 3 комплексных многосуточных лабораторных экспериментов, ориентированных на выявление различных аспектов работоспособности и надежности деятельности человека в экстремальных условиях. Моделирование экстремальных условий осуществлялось с помощью режима непрерывной деятельности (РНД) в условиях длительной депривации сна (до 60 часов). РНД является методом моделирования в особых условиях «трудных» функциональных состояний наряду с изоляцией человека от привычной социальной среды. Этот режим приводит к нарушениям состояний человека, подобным тем, которые наблюдаются в ходе аварийных, ремонтных или спасательных работ, сменного или вахтового режима труда.

Напряженность условий РНД связана с постоянно растущим состоянием утомления. При этом она выступает как компонент общего функционального состояния индивида, выраженность которого зависит от уровня активации и наступления психофизиологического утомления. В зависимости от длительности воздействия экстремальных факторов (в данном случае – продолжительности депривации сна), а также индивидуальных особенностей, утомление при общей тенденции к развитию психофизиологической усталости наступает у разных испытуемых быстрее или медленнее. Различная степень выраженности состояний утомления и напряженности позволяет рассматривать условия, моделируемые в эксперименте, как отвечающие цели настоящего исследования. Анализировались конфликтные ситуации, наиболее часто возникающие в ходе эксперимента, типичные для данных условий. Среди них: случаи разногласий между членами групп при осуществлении совместных заданий, значительно затрудняющие их выполнение; ситуации конфликтного общения испытуемых во время, свободное от выполнения экспериментальных видов деятельности (отдых и прием пищи); конфликты между испытуемыми и экспериментаторами при нарушении циклограммы эксперимента.

Программа сбора первичной психологической информации о поведении личности и ее психологических свойствах и состояниях в конфликтной ситуации включала следующие методики.

1. Опросник К. Томаса в адаптации Н. Гришиной (1978), направленный на оценку склонности индивида к следующим тенденциям поведения в конфликтной ситуации: а) соперничество (F) как стремление добиться своего в ущерб интересам другого; б) приспособление (S), т. е. в противоположность соперничеству – принесение в жертву собственных интересов ради другого; в) компромисс (С) – взаимные уступки участников конфликта; г) избегание (W), для которого характерно отсутствие как стремления к кооперации, так и к достижению собственных целей; д) сотрудничество (Р – S) – совместный поиск выхода из создавшейся ситуации, полностью удовлетворяющего интересы сторон. В инструкции испытуемым предлагалось оценить свое поведение в обычных и наиболее типичных для экспериментального периода ситуациях разногласий с другими членами группы.

2. Тест интерперсональной диагностики Т. Лири в адаптации Л. Собчик (1990) для оценки доминирующего типа межличностного поведения личности. Данная методика позволяет осуществлять диагностику личностного профиля на основе оценки свойств личности, проявляющихся во взаимодействии с окружающими ее людьми. Методика описывает восемь основных типов межличностного взаимодействия личности с окружающими: лидирующий, независимый, прямолинейный, недоверчивый, покорный, зависимый, сотрудничающий, великодушный. В инструкции испытуемому предлагалось из перечня характеристик, описывающих разные черты личности, выбрать в наибольшей степени соответствующие его представлению о себе в данный момент времени.

3. Для оценки личностных свойств использовался также 16-факторный опросник Р. Кеттелла (форма А). Данная методика позволяет диагностировать основные, наиболее обобщенные факторы личности. Следуя Л. В. Фаустовой, мы выделяли такие блоки личностных свойств: эмоционально-волевые (факторы С, I, О, Q₄, Q₃, G) и коммуникативные особенности (факторы А, H, F, L, Е, Q₂, N).

4. Для исследования психических состояний личности применялись фрустрационный тест С. Розенцвейга в адаптации Н. Тарабриной (1984) и опросник субъективных состояний САН. Фрустрация рассматривалась как вид психических состояний, выражающийся в характерных особенностях переживаний и поведения. Профиль фрустрационных реакций является существенной характеристикой эмоциональной сферы личности, описывающей ее состояние в экстремальных условиях по двум критериям: направленности и типу фрустрационных реакций.

Было выполнено два исследовательских замера: первый (фоновый) – непосредственно перед экспериментом – соответствовал нормальным, обычным для испытуемых условиям; второй – в наиболее напряженных условиях эксперимента – после 60 часов депривации сна.

Статистическая обработка данных включала вычисление средних величин, T-критерия достоверности различий Стьюдента, непараметрического критерия Уилкоксона, коэффициента корреляции Спирмена, кластерного анализа, в котором использовался вариант иерархической процедуры – алгоритм «средней связи», уравнений множественной регрессии.

На основе сравнения выраженности типов поведения в конфликте у испытуемых в «фоне» и экспериментальном периоде (I и II замеры) было установлено, что в целом по выборке наблюдается общая тенденция к снижению (на уровне р=0,012) выраженности компромиссного поведения. Оказалось, что в экстремальных условиях люди менее склонны идти на взаимные уступки, поступаться интересами в целях снижения межличностного противостояния. Отметим также общее снижение дисперсии по этому показателю. Экстремальные факторы, таким образом, способствуют нивелированию индивидуальных психологических различий в выраженности данной тенденции.

В доэкспериментальный период преобладает стремление к компромиссу (фактор С) в качестве ведущего типа поведения в конфликтной ситуации в сочетании с пониженной настойчивостью в достижении собственных целей и приспособления к другому (факторы F и S). В напряженных условиях эксперимента ситуация иная, и поведенческий профиль испытуемых отличается двумя тенденциями: с одной стороны – стремлением к сотрудничеству (фактор Р – S), с другой – склонностью к избеганию спорных, конфликтных ситуаций.

Первый тип поведения предполагает взаимодействие сторон и полное удовлетворение их интересов, что фактически способствует разрешению создавшейся ситуации. Второй характеризуется отсутствием стремления к кооперации, игнорированием конфликта, ожиданиями, что он разрешится со временем сам. Низко выражен в поведении акцент на собственных интересах, ослаблено внимание к интересам других людей, вовлеченных в конфликтную ситуацию (факторы F и S) (таблица 19).

Анализ соотношения между отдельными способами разрешения личностью конфликта, позволяющего выявить особенности поведения человека в конфликте (общую направленность, способ удовлетворения своих целей, доминирование объединяющей или разъединяющей тенденций) показал ряд существенных изменений под воздействием экстремальных условий. В доэкспериментальный период отсутствуют выраженность направленности поведения личности на «кооперацию» или на «невзаимодействие». Первое характеризуется преобладанием сотрудничества (P-S) и приспособления (S), а второе – соперничества (F) и избегания (W). Напротив, в напряженных условиях наблюдается преобладание общей направленности членов группы на взаимодействие в конфликтной ситуации, предполагающее учет интересов других людей.

Таблица 19. Выраженность показателей (М, σ) по тесту К. Томаса в доэкспериментальный (I) и экспериментальный (II) периоды (баллы), N=22

Примечание.* – показатели, различия между которыми статистически значимы (p<0,01).

Дополнительная обработка по методике К. Томаса (Хащенко, 1992) и анализ данных, в том числе полученных в результате применения личностных опросников, показала, что в экспериментальных условиях повышается (p<0,05) ориентация на нормативный тип разрешения конфликта. Эмпирически данная тенденция поведения характеризуется общей выраженностью таких способов, как сотрудничество и приспособление. Данную тенденцию поведения в конфликтной ситуации характеризует высокая ориентация на сложившиеся социальные требования и их выполнение, забота о своей репутации.

Устойчивость способов поведения в конфликте зависит и от психологических особенностей реагирования испытуемых на экспериментальную ситуацию. Применение дополнительной статистической обработки (техники кластерного анализа) позволило выявить, что все испытуемые делятся на две группы, примерно равной численности, характеризующиеся противоположно направленной динамикой показателей сотрудничества и избегания (таблица 20).

В группе 1 наблюдается снижение по сравнению с обычными условиями выраженности сотрудничества и возрастание стремления к избеганию конфликта, что свидетельствует о склонности испытуемых проявлять в экстремальных условиях неконформные, дистантные формы поведения. Противоположная динамика поведения зафиксирована у испытуемых группы 2: увеличиваются значения показателя «сотрудничество», снижаются – «избегания». Результаты корреляционного анализа показали, что данные изменения носят взаимосвязанный характер (р<0,01).

Таблица 20. Среднегрупповые показатели по тесту К. Томаса в условиях РНД (баллы)

Примечание. * – различия значимы на уровне p<0,05.

Условно, ориентируясь на доминирующий показатель в общем профиле поведения личности, испытуемых можно разделить на склонных к «избеганию» и склонных к «сотрудничеству» в условиях действия экстремальных факторов. Это вызвано не столько личностными особенностями, сколько качественным своеобразием их функционального состояния в условиях депривации сна, а именно – соотношением состояний психической напряженности и утомления. Следует отметить отсутствие какой-либо выраженной тенденции изменения показателей соперничества и приспособления у испытуемых. Устойчивость (или динамичность) этих показателей носит индивидуальный характер, и можно предположить, что в условиях РНД определяется она не столько актуальным психическим состоянием, сколько индивидуально-психологическими особенностями респондентов.

Таким образом, под влиянием условий эксперимента динамика поведения личности в конфликте характеризуется следующими тенденциями: общим снижением стремления к компромиссному поведению, взаимной уступчивости в отстаивании своих интересов и усилением ориентации на нормативные социально желательные способы разрешения конфликта. Установлено, что одни члены группы под воздействием экстремальных факторов эксперимента склонны к проявлению обособления, избегания в конфликте, другие – к сотрудничеству.