Текст книги "Морская история России для детей"

В Астрахань они явились, как победители. Устроили гульбу на целый месяц, горстями швыряли за вино золото и серебро. Потом ещё круто погуляли в Царицыне. Часть пиратов разошлись кто куда, а Разин и полторы тысячи человек вернулись на Дон, построили себе городок на реке Кагальник. Нравы у них почти не отличались от флибустьеров. Пьянствовали всю зиму, скупали в ближайших городах и вино, и продукты. Об этих кутежах расходилась молва, и к Разину отовсюду стекались бродяги, разбойники, всякая вольница.

Собралось 5 тысяч разного сброда. Они хулиганили, обижали казаков. Весной 1670 года в Черкасске собрался казачий круг. Туда приехал царский посланник Евдокимов. Казаки стали жаловаться ему на Разина. Но Стенька явился со всей бандой. Евдокимова убил, атаман Яковлев сбежал. Хотя вскоре Разин спохватился – всю добычу уже пропили. Значит, толпы его прихлебателей могли разойтись. А без них казаки расквитались бы за его выходки.

Но он придумал поднять по России новую большую смуту. Объявил, что хочет уничтожить всех бояр, воевод, чиновников и дать свободу «чёрным людям». Снова двинулся на Волгу, к нему присоединился ещё один атаман, Васька Ус, с большой бандой. А на Волге помнили прошлогодние гулянки Разина, как он швырял деньгами. Царские ратники завидовали, им тоже так хотелось. Стрельцы переходили на его сторону, открывали ему ворота городов. В Астрахани орда Стеньки устроила жуткий погром. Три недели грабили и убивали купцов, богатых горожан или просто кто не понравился.

В Астрахани в это время находился корабль «Орёл». Он ведь как раз и предназначался для борьбы с воровскими казаками. Но на реке большой корабль не мог маневрировать – ни повернуться, ни развернуться. Против быстрых и юрких разбойничьих лодок он оказался не пригоден. Команда без боя бросила «Орёл». На шлюпках сбежала на Каспийское море, в Персию.

А Разин вскоре поссорился с Усом, и их банды разделились. Ус остался в Астрахани, а Стенька повёл 10 тысяч мятежников вверх по Волге. Их никто не останавливал, войск здесь было мало. И населения мало. Саратов и Самара встретили Разина почтительно, хлебом-солью. Но всё равно получили грабежи, убийства и погромы. Только дальше, возле Симбирска и Казани, было уже много сёл, деревень. Там обманам Разина поверили крепостные крестьяне, взбунтовались. Но с польской и татарской границы подоспели надёжные, опытные войска. А толпы разбойников в бою ничего не значили. В первом же сражении их разнесли в пух и прах.

Стеньку ранили. Он бросил людей, которых сам же соблазнил, и удрал. Теперь его не впустили ни Самара, ни Саратов. А в Астрахань к своему врагу Усу он идти побоялся. Вернулся на Дон, засел у себя в городке на Кагальнике. С братом Фролом собирал новые банды. Но и казаки его больше знать не желали. Он мстил, нападал на них. Атаман Яковлев попросил помощи у царя, и тот прислал тысячу солдат. Вместе с ними казаки весной 1671 года осадили Разина. Его банда струсила. Чтобы самих простили, выдала атамана. Его доставили в Москву и казнили за всё, что он натворил. Астраханцев разбойники тоже совсем измучили. Когда туда пришли царские войска, горожане сами открыли им ворота. С «Орла» разинцы ободрали всё ценное. Он так и стоял без команды, никому не нужный. Пришёл в негодность, и его разобрали.

Но Волга постепенно заселялась. По берегам росли новые города, деревни. Диких мест оставалось всё меньше, и пиратство на этой реке сошло на нет. Кстати, в это же время завершилась история флибустьеров. Они, как и разинцы, обнаглели. Грабили не только испанцев, но и англичан, голландцев, французов. Общими усилиями с ними покончили. Основной промысел пиратов переместился в Индийский океан.

И вот здесь-то у них появились большие корабли. Европейские моряки видели богатства этих стран, мечтали сами разбогатеть. Поднимали бунты, угоняли свои корабли и разбойничали. Нападали на тех, кто послабее, – на индийские, арабские суда. Или на прибрежные города, селения. Как раз в Индийском океане действовали пираты из книги Стивенсона «Остров сокровищ». В отличие от флибустьеров, здешние пираты действительно зарывали клады. Чтобы приехать в Европу скромненько, не привлекая внимания, под чужими именами. А потом вернуться за спрятанными сокровищами.

Глава 11. Морским судам быть!

Ботик Петра I

В Европе в XVII веке развивалась целая наука строительства кораблей, войны на море. Раньше для этого вооружали любые суда. Сражались без всякого строя, бой превращался в общую свалку. Палили из пушек, но лучшим способом для победы считался абордаж. Теперь артиллерия стала главным оружием, и была принята «линейная» тактика (наука, как вести бой). Пушки стояли по бортам, и чтобы могло стрелять больше орудий, корабли вытягивались в линию, один за другим. Такой строй называется кильватер. Колонны противников шли параллельно или становились на якоря напротив друг друга и били залпами. Ядра доставали примерно на километр. Чтобы командовать кораблями в строю, передавали сигналы флагами, в тёмное время огнями фонарей. Хотя единой системы ещё не было. В разных странах условные сигналы отличались.

Но у военных и торговых судов отличались размеры, форма, парусное оснащение. Значит, и скорость отличалась. Сохранять строй было очень трудно. Поэтому корабли окончательно разделили на военные и гражданские. Основной силой флота стали линейные корабли, специально для сражений в линии. На них ставили побольше пушек – 50, 60, а то и сотню с лишним. Для этого корабль был очень высоким, разделялся на несколько этажей. Под верхней палубой оборудовали ещё 2–3 артиллерийских палубы (их называли «деки»). На каждой стояли орудия. В бортах для них имелись окна – «порты». В бою их открывали. А в плавании наглухо задраивали (закрывали).

У линейных кораблей было три мачты с прямыми парусами. Только на задней, бизань-мачте, ставили ещё гафельный парус (не поперёк, а вдоль корабля), его называли контр-бизань. На носу была наклонная штанга, бушприт. Между ним и передней, фок-мачтой, тоже ставили треугольные косые паруса – кливер и стаксели. Но и остальные паруса имели свои названия. Нижние, самые большие, по названию мачт: фок, грот, бизань. Выше их – марсели, ещё выше – брамсели, за ними – бом-брамсели, самые верхние – трюмсели.

Управлять кораблём было особым искусством. Какие паруса поставить, какие свернуть, чтобы получить лучшую комбинацию – в зависимости от направления ветра. Или чтобы повернуть вправо, влево. Поэтому и матросов было много. По командам офицеров они лезли по вантам (снастям с верёвочными сетками-лесенками), орудовали парусами. На линейных кораблях команда вместе с артиллеристами насчитывала до 1000 человек. Чтобы разместить такое количество, койки для матросов делали подвесные – гамаки. Днём их сворачивали. А в бою закрепляли по бортам – они служили защитой от пуль, осколков.

Большие корабли были очень дорогими. Чтобы они служили дольше, их строили из самого прочного дерева, дуба. Заготовки морили (мочили в воде), сушили особым образом – это занимало несколько лет. Но всё равно дерево в воде подгнивает. Его разрушал и корабельный червь – это такие моллюски, которые водятся в морях. Присасываются к днищу и вгрызаются в него. Для защиты от них подводную часть корабля покрывали дополнительной обшивкой. Периодически судно заводили в сухой док, откачивали из него воду и чистили днище или меняли защитную обшивку. Или килевали: нагружали судно так, чтобы завалилось на бок. Один борт выйдет из-под воды, и его ремонтируют.

Были и корабли поменьше, фрегаты. Тоже трёхмачтовые, но у них была только одна артиллерийская палуба, до 50 орудий. Они были легче, скорость больше. И матросов-артиллеристов меньше. Значит, запасов продовольствия и пресной воды хватит на более долгий срок. Фрегаты предназначались для дальних плаваний, перехватывать на морских дорогах суда противника – такие операции называются крейсерскими.

Были корабли ещё меньше. Яхты и шхуны – лёгкие, с косыми парусами. Их использовали для разведки, дозорной службы. Бомбардирские корабли – небольшие, но с несколькими орудиями большого калибра. Они служили для обстрела укреплений на берегу. Гребные галеры сохранились, но их строили лёгкими, для действий на мелководье. Ещё были гребные скампавеи. Вооружение – пара лёгких пушечек; но они предназначались не для боя, а для перевозки войск, высадки десантов.

Ну а в России у умершего царя Алексея Михайловича осталось три сына. Фёдор и Иван, оба очень больные. Третий, Пётр, от второй жены Натальи Нарышкиной, был совсем маленький. Престол достался старшему, Фёдору, но и он вскоре умер. Здоровье Ивана было совсем худо, и царём должен был стать Пётр. Но сестра Фёдора и Ивана, очень честолюбивая царевна Софья, организовала бунт стрельцов. Захватила власть. Начала править как бы от имени больного Ивана и ребёнка Петра.

На самом деле она просто принялась распоряжаться в России вместе со своим любимцем, канцлером Голицыным. Петра с его матерью притесняли, они даже переехали из Москвы в загородное имение Преображенское. Его привозили в столицу только на торжества, показать народу. Но мальчик рос смелым, любознательным. На праздник ему показали стрельбу из пушек, и он захотел сам пальнуть. Потребовал научить его артиллерийской премудрости. В России уже служило много иностранных специалистов, они жили под Москвой в Немецкой слободе. К Петру определили голландского офицера Франца Тиммермана. Он начал преподавать царю баллистику (науку, как летит снаряд), фортификацию (как строить укрепления), геометрию.

Пётр увлёкся военным делом. Для него создали «потешные» полки, Преображенский и Семёновский (потешные – то есть для игр). А однажды мальчик с Тиммерманом поехали гулять в старую царскую усадьбу Измайлово. На складе среди рухляди увидели ботик – лодку с мачтой и парусами. Пётр начал расспрашивать, что и зачем. Тиммерман объяснил, что такая лодка может плавать и по ветру, и против ветра. Юный царь заинтересовался. Позже узнали, что ещё двоюродный дедушка Петра купил ботик у англичан для речных прогулок, он назывался «Святой Николай». В Немецкой слободе жил голландский мастер Брант, строивший «Орёл». Он починил ботик, стал учить Петра управлять парусами. Плавали по речке Яузе и на пруду, места было мало, утыкались в берега. У мальчика зародилась мечта о настоящих кораблях.

А Софья и Голицын понимали – они правят только временно. Повзрослеет Пётр, и их прогонят. За него были и Русская Церковь, и большинство народа. Чтобы окончательно забрать власть, царевна и канцлер стали тайно сговариваться с западными державами. Если помогут, соглашались вернуть полякам Украину, отдать Православную Церковь в подчинение римскому папе. Желая им угодить, вступили в союз с папой, Польшей, Австрией и Венецией – вместе воевать против Турции.

Голицын сам возглавил два похода на Крым, надеялся стать главным героем. Но он оказался никудышным военачальником. Водил армию через жаркие безводные степи. Множество воинов умирало от жажды, болезней, солнечных ударов. Татары налетали то с одной, то с другой стороны. Поджигали степь, и приходилось поворачивать назад. Без толку погибло больше 40 тысяч человек. Воины проклинали такого командующего, разбегались. А Петру в 1689 году исполнилось 17 лет. Пора было уступить ему власть. Софья решила ещё раз взбунтовать стрельцов и убить его. Но верные люди предупредили юного царя, он укрылся в Троице-Сергиевом монастыре. Войска стали переходить на его сторону. Софье осталось только сдаться, её отправили в монастырь.

Пётр стал полноправным царём. Но ездил в гости к своим друзьям в Немецкую слободу. Его интересовали европейские обычаи, культура, многое нравилось. Он не забыл и мечту о кораблях. На большом Плещеевом озере в Переславле-Залесском построил «потешную» флотилию. Пётр любил всему учиться самостоятельно. Освоил профессии и кузнеца, и плотника. Трудился с простыми рабочими. Спустили корабли на воду, разыграли учебный бой.

Но от игр и тренировок царя тянуло к настоящему морю. В Архангельск каждый год приходили суда из Англии, Голландии, Германии. В 1693 году Пётр отправился туда. Он попал в особый мир моряков, больших кораблей. Сам выходил в море, волны обдавали его солёными брызгами, кудри трепал свежий ветер. Пётр совершенно влюбился в море. Рядом с Архангельском, в селе Соломбала, он велел создать государственную судоверфь, строить свои суда. Сам заложил первое из них, «Святой Павел».

На следующий год он не вытерпел, примчался в Архангельск ранней весной. Пётр был очень верующим, на Великий Пост поехал в Соловецкий монастырь. Там его наставником стал святой старец Иов – ему однажды являлась Сама Пресвятая Богородица. Под его опекой царь молился, встретил Пасху. А в июне спустили на воду «Святой Павел». Пётр вышел на нём в море, но попали в ужасную бурю. Моряки-поморы говорили, что надо просить помощи у местных святых, монахов Вассиана и Ионы.

Царь полез было давать советы капитану, Антипу Тимофееву. Тот обругал его и послал подальше. А сам мастерски сумел провести судно в узкую бухту – Унскую губу. После этого Тимофеев опустился на колени перед Петром, просил прощения. Но царь поднял его, расцеловал, наградил – дескать, правильно поступил. Как раз возле Унской губы были похоронены Вассиан и Иона, которым молились о спасении. Пётр своими руками поставил на берегу крест, а Холмогорскому архиепископу велел канонизировать Вассиана и Иону (то есть официально причислить к святым).

Но продолжалась война с турками, в которую вступили Софья и Голицын. Царь решил, что как раз и надо пробивать дорогу к южным морям. Голицын водил войска через степи прямо на Крым – и ничего не получалось. Пётр и его военачальники придумали гораздо лучший план. С небольшой, но отборной армией идти вдоль Дона, вода будет рядом. Неожиданно нагрянуть на Азов, взять его – откроется выход в Азовское море. А из него можно попасть в Чёрное.

В 1695 году выступили в поход. Но турки от своих шпионов узнали об этом, изготовились. А Азов был мощной крепостью. Русские осадили его, штурмовали. Однако армия за время правления Софьи и Голицына разболталась. Солдаты были плохо обученными. Их оружие устарело. Офицеры руководили ими плохо. Турки отбивали все атаки. А по морю к ним подходили суда, привозили свежие силы, порох, продукты. Начались осенние холода, и царю пришлось отступить.

Но он осознал, что нужно для победы – флот. На той же реке, на Дону, в городе Воронеже строили лодки для казаков. На обратном пути Пётр побывал там, посоветовался с опытными людьми. Узнал: весной, когда много воды, по Дону могут пройти и большие суда. Приказал устроить в Воронеже верфи, собирать рабочих. В Москве объявил: флот нужен всей России, и создавать его будем вместе. Несколько кораблей начал строить за государственные деньги. А бояр, богатых дворян, купцов объединил в группы – «кумпанства». Каждое «кумпанство» должно было оплатить один корабль. Многие были недовольны, втихаря возмущались. Но были и такие, кто понял, какое важное дело начинается. Святой епископ Митрофан Воронежский отдал на флот все имеющиеся деньги.

Для начала строили привычные струги, лодки. А на пробу заложили и большие корабли. В апреле 1696 года спустили на воду два 36-пушечных фрегата, 23 галеры, 1300 стругов, 300 лодок, 100 плотов. И сразу стало ясно, как же это удобно. На суда погрузили артиллерию, запасы для армии, часть солдат. Остальные могли шагать к Азову налегке. Командовать армией Пётр назначил прекрасного воеводу Шеина. А сам доплыл до Черкасска, и атаман Поздеев доложил – казаки видели в море турецкие корабли.

Царь загорелся вступить в морской бой. Повёл к низовьям Дона 9 галер, с ними отправились 40 казачьих лодок. Но у Дона и Азовского моря свои особенности. Дул сильный северный ветер, отогнал воду и устье реки обмелело. Галеры выйти в море не смогли. Пётр пересел в казачью лодку. Разведали – на море стоят 13 кораблей. Чтобы доставить припасы в Азов, перегружают их в 13 плоскодонных тунбасов (барж) и 11 лодок. Царь приказал казакам устроить засаду за островами. Турецкие суда двинулись к Азову, и донцы налетели на них, захватили 10 тунбасов. Морские корабли заметили это, стали уходить. Казаки погнались за ними, один захватили абордажем, другой сожгли.

Когда ветер переменился и пригнал воду, вывели из Дона всю русскую флотилию. Вскоре на помощь Азову явилась неприятельская эскадра, 20 фрегатов и 3 галеры. Но турецкие моряки увидели русские корабли. Да и на берегу уже стояли артиллерийские батареи. Эскадра не рискнула прорываться, ушла прочь. А Шеин вместо штурмов велел насыпать вокруг Азова высокий земляной вал. Наверх затащили пушки, обстреливали крепость. Этот вал начали передвигать всё ближе к городу. Когда он подошёл вплотную, и с него можно было перелезть на стены, турки поняли – им конец. Согласились сдать город, если их выпустят.

Крепость царь приказал отремонтировать, разместил в ней большой гарнизон. Осмотрел морские берега и нашёл удобную бухту. Наметил там строить порт Таганрог. Уже было понятно, что из Воронежа по Дону проводить корабли можно, и Пётр решил строить новые. 20 октября 1696 года Боярская дума приняла постановление: «Морским судам быть». Эту дату как раз и принято считать днём рождения военного флота России (хотя Азовская флотилия уже существовала).

А Петру представлялось, как на моря выйдут многочисленные русские эскадры. Многих молодых дворян он послал за границу учиться морскому делу. Но Азовское море маленькое и мелкое. Выход из него в Чёрное и из Чёрного в Средиземное принадлежали туркам. А Османская империя была огромной и могущественной. Ей принадлежали западная часть Азии, северная часть Африки, Балканский полуостров в Европе. Но ведь Россия воевала не одна, у неё были союзники – Австрия, Польша, Венеция, римский папа. Пётр был в государственных делах ещё совсем неопытным. Считал нашими друзьями и англичан, голландцев. Они же крутились возле царя, подлизывались.

Государь задумал и их зазвать в союз. Вместе навалиться на Турцию, сокрушить её, вот и откроются пути в моря и океаны. Для этого царь снарядил в Европу Великое посольство. Поехал с ним и сам, но не как царь, а под видом простого офицера Петра Михайлова. Ему очень уж хотелось побывать в западных странах. Он посещал научные общества, музеи, фабрики. Если видел что-то полезное, брал себе на заметку. Покупал красивые картины, статуи, новейшие изобретения. Конструкции современных кораблей он хотел изучить сам. В Голландии попросился работать на судоверфи.

Голландцы сразу же узнали, кто такой Пётр Михайлов, очень удивились его просьбе. Но не отказали высокому гостю. Определили на лучшую верфь Ост-Индской компании (её корабли ходили в Индию, Китай). Царь и несколько его офицеров трудились два месяца под руководством самых опытных специалистов. Петру выдали аттестат профессионального корабельного мастера. Но он выяснил, что голландские мастера не разбирались в теории кораблестроения. Просто тупо повторяли старые образцы. Царь узнал, что в Англии дело налажено гораздо лучше и поехал туда.

Британский король Вильгельм тоже встретил его с почётом. Устроил поработать на английские верфи. Показал ему морские учения с самыми большими линейными кораблями. Даже подарил Петру 20-пушечную яхту. Но англичане и голландцы принимали его так хорошо только для собственных выгод – чтобы им в России обеспечили лучшие условия для торговли. А победы царя их совсем не обрадовали. Наоборот, напугали. Если русские выйдут на моря, то сами повезут свои товары по разным странам, станут соперниками. Голландские и английские «друзья» принялись помогать не России, а Турции. Настраивали её продолжать войну.

Переполошились и союзники – Австрия, Польша, Венеция. Если русские победят на Чёрном море, они вырвутся к балканским странам, порабощённым турками: Молдавии, Валахии (Румынии), Греции, Сербии. Вырвутся к Средиземному морю. Нет, союзники хотели получить всё это только для себя. Они нарушили договоры с Россией. Тайно от неё начали с турками переговоры о мире. Царь всё же узнал. Срочно отправил туда своего посла. Доказывал, что наша страна тоже воевала, понесла потери, и за это хочет получить взятый Азов. Куда там! Русского посла союзники даже не пускали на заседания. Заключили мир, и каждый урвал своё. Венеция и Австрия – соседние с ними области. Польша – часть Украины, которую у неё захватил султан. А Россию подставили: пускай Османская империя обрушит на неё все силы.

С русскими турки теперь мириться отказывались. Ведь наша страна осталась против них одна. Но в Воронеже строились новые корабли. Весной 1699 года царь cам повёл их по Дону. Турки узнали, русские на море что-то замышляют. Прислали к Керчи 4 фрегата и 9 галер. И вдруг появилась флотилия Петра: 12 фрегатов, 4 галеры, 24 небольших судна. Громыхнул залп из 360 орудий. Не по туркам, а как бы для приветствия. А царь вежливо пояснил: мы приплыли не воевать, не штурмовать. Просто провожаем наших послов в Константинополь, вести переговоры.

Эти послы отправились на самом сильном, 46-пушечном фрегате «Крейсер». В Константинополе он дал салют из всех орудий. И тут уж султану стало не по себе. Понял, что к нему вот так же может пожаловать весь русский флот. Правда, на переговорах турки всё равно упрямились, не хотели уступать. Но в 1700 году наши корабли снова вышли в море. Их стало ещё больше. У русских появился и первый линейный корабль, 58-пушечный. Его строил сам царь с мастером Федосеем Скляевым. Султанское правительство согласилось мириться. Признало Азов и берега Азовского моря владениями царя. Сражаться нашему флоту так и не пришлось. Но турок образумило даже то, что он у России уже есть.