Текст книги "Смертник из рода Валевских. Книга 6"

Глава 18

– Садись! – дружелюбием церковники не отличались. Меня отвели в большую круглую комнату, чем-то смахивающую на арену. В центре, на ровной площадке диаметром метра четыре, располагалась простенькая табуретка и несколько стальных колец, к которым приковали мои кандалы. Далее шла сплошная стена моего роста, над которой возвышались трибуны с удобными креслами для высших иерархов Цитадели. Кардиналов, как успел я уже выяснить. Однако имелся ещё один ярус – перед моим лицом, над креслами кардиналов, размещался белоснежный трон. Расстояние было большим, так что оценить изящное исполнение места обитания папы не получалось. Но выглядело оно внушительно.

Зачесался нос и пришлось постараться, чтобы унять зуд. Табуретка оказалась крайне неудобной, и я постоянно ёрзал, стараясь принять более удобное положение. Минуты тянулись за минутами, но кардиналы не спешили занимать свои места. Наконец раздались неторопливые шаги и рядом со мной встал Кималь Саренто. Ректор выглядел свежим и довольным жизнью. Совсем не похожим на того человека, что вчера навещал меня в тюрьме Цитадели.

Вокруг нас тут же появился непроницаемый купол, огораживая от трибун. Кималь Саренто вышел из-под него, но тут же вернулся.

– Интересное решение. Полог тишины наоборот. Тебя видно и слышно, но всё, что происходит снаружи, скрыто. Ты готов к неизбежному?

– У меня до сих пор не интегрирована записная книга.

– Максимилиан, порой мне кажется, что я общаюсь с далёким и необразованным деревенщиной. То есть ты мне предлагаешь заняться интеграцией двух артефактов, что признаны тёмными, прямо в центре Цитадели? Месте, где сила Света достигает своего максимального значения? У меня нет желания усаживаться на стул рядом с тобой. Ещё раз, это Цитадель. Место, где почитание Света находится на предельном уровне. Всё, что связано с тёмным, здесь под запретом. Ты стал серым?

– Нет. Я создал параметр «Тёмное безразличие», но на меня оно никакого влияния не оказало. Скрон изначально был ко мне безразличен.

– Плохо, – на мгновение по лицу Кималя Саренто пробежала тень неудовольствия. – Ладно, это не критично. Всё, сиди здесь и жди.

Ректор вновь покинул защитный купол, и я оказался в самом ненавистном состоянии – когда от тебя ничего не зависит. Я сидел долго. Порой мне даже начинало казаться, что в этом мире, кроме меня, никого не осталось. Купол идеально скрывал звуки и обзор. Однако вскоре он начал мерцать – Кималь Саренто вернулся ко мне. При этом лицо ректора выглядело слегка обескураженным.

– Не буду ходить вокруг да около – папа считает, что ты являешься слишком неуправляемой и неконтролируемой силой, приносящей в устоявшийся мир слишком много хаоса. Он сомневается, что ты будешь полезен этому миру, даже с учётом грядущей тренировки у мастера Мерама. Есть более достойные кандидаты. Лояльные и согласованные церковью. Ему проще сейчас не выполнить требование рунописца и выплатить ему какую-нибудь компенсацию, чем рождать нового монстра. Все аргументы, приведённые в твою пользу, оказались неубедительны. Их услышали, но не прислушались. И сейчас произойдёт то, чего не было никогда. Папа хочет услышать тебя лично. Ещё никогда тёмный не имел права разговаривать с главой церкви Света, так что я понятия не имею, что дальше произойдёт. У тебя будет несколько минут, чтобы доказать папе и конклаву кардиналов свою полезность. Максимилиан, я не знаю, что ты будешь говорить, прошу об одном – не нужно совершать необдуманных поступков. Твоя задача – выйти из Цитадели и вернуться в Кострищ. Справься с ней.

Кималь Саренто заботится обо мне? С чего вдруг такая нежность? Неужели в лесу что-то сдохло? Всё, что мне оставалось – кивнуть, показывая, что я понял свою задачу.

– Он готов! – произнёс Кималь Саренто, и в этот момент купол исчез. Я вновь оказался на арене, но на этот раз трибуны были заполнены. По всему периметру сидели кардиналы, облачённые в золотисто-фиолетовые мантии. Высших иерархов церкви Света было немного – тринадцать человек. Рядом с каждым суетились церковники попроще, но ни кушаний, ни вина я не видел. Бумаги, бумаги и ещё раз бумаги. Складывалось ощущение, что собравшиеся действительно работали. Несмотря на то, что был окован стальными обручами, я не удержался от того, чтобы не пройтись по кардиналам «Анализом». Интересно же было, что это за люди такие?

Белоснежный трон тоже оказался занят. Папа был достаточно молодым мужчиной для своей должности. На первый взгляд ему можно было дать лет пятьдесят, не больше. Точно не почтенный старик, как большинство кардиналов. Что выдавало в нём возраст – седые волосы, уложенные в длинную косу, свойственную жителям шурганской империи. Густые брови, такие же седые, как и волосы на голове, нависали над сияющим глазами – папа относился к числу тех последователей Света, что отдали себя ему целиком и полностью. Кардиналы, к примеру, имели вполне обычные глаза. Что неудивительно, учитывая то, что я только что выяснил. Ряса папы оказалась достаточно пёстрой. Она состояла из заплаток всевозможных цветов, какие только встречаются в церкви Света. Чёрный, белый, красный, фиолетовый… Цвета всех направлений объединялись в одежде папы, показывая единство церкви.

Рядом с главой церкви Света находилось уже знакомое мне существо. Инквизитор. Командор, что невзлюбил меня всей своей светлой душой, пребывал в обществе своих товарищей. Наконец-то настало время «Анализа», связанного с тремя «Усилителями». Если и сейчас результата не будет, то я выброшу этот бесполезный камень прочь, освобождая себе место подо что-то действительно полезное. Какое-то время ничего не происходило, но тут моё сердце начало учащённо биться – сработало! «Анализ» сумел пробиться через амулет блокировки и выдал мне всю подноготную по этому существу.

Командор церкви Света. Модернизированный человек.

Фразу «модернизированный человек» в жизни мне уже встречать приходилось. Я не стал выяснять у её обладателя, что значат эти слова, решив, что это выглядело бы с моей стороны некрасиво. Сейчас я сильно об этом пожалел – когда понимаешь, кто перед тобой, гораздо проще работать. Камней у командора не было – он пользовался какой-то своей, светлой магией. Например, пытающий огнём меч был способностью, что возникала вопреки всей известной мне логике. Просто по велению этого существа. Что касается параметров… Теперь я понимал, почему Кималь Саренто ответственно заявлял, что он является ничтожным слизняком по сравнению с этим монстром. Командор был силён. Невероятно силён! А ещё он обладал иммунитетом к магии Скрона, словно был создан из чистой стали. Я перевёл взгляд на соседнего командора, использовал «Анализ» ещё раз и нахмурился. Что-то не складывалось, и это «что-то» мне не нравилось. Однако окончательно разобраться с происходящим мне не позволили. Папа решил, что молчание затянулось, и арену наполнил его голос. Сильный, пробирающий каждую клеточку и приковывающий к полу. Тем не менее я умудрился устоять – сказывалась практика знакомства с Инквизитором. Папа давил, но не так сильно, как то существо.

– Максимилиан Валевский, церковь Света вынесла своё решение и желает озвучить его тебе лично. Мы считаем тебя виновным в нарушении закона. Являясь смертником, ты отказался выполнять требования командора Цитадели. Это критическое нарушение, за которое смертник обязан нести заслуженное наказание. И наказание за это одно – костёр. Решение было принято, но оно ещё не утверждено. Мы знаем, что мастер Мерам желает видеть тебя среди своих учеников. Знаем, какую пользу ты приносишь этому миру, уничтожая разломы и туман Фарафо. Однако это не может оправдать неподчинение прямому приказу командора Цитадели. Твой голос, Кималь Саренто, был убедителен, защищая тебя, однако его аргументы тоже оценены как недостаточное основание для сохранения твоей жизни. Прежде чем мы вынесем окончательный вердикт по твоей судьбе, даруем тебе право на последнее слово. Говори, тёмный покоритель разломов.

– Благодарю, ваше святейшество, – произнёс я. Гнев, что начал закипать внутри груди, удалось погасить поразительно быстро. Сейчас не до него. – Да, мне есть что сказать конклаву и папе. Есть чем мотивировать свои действия. Но, прежде чем я начну, хочу поправить достопочтенного главу церкви Света. Покоритель разломов – моё бонусное призвание. То, что у меня получается лучше всех в мире, но что я делаю в свободное от основной работы время. Прежде всего я охотник на тёмных. И моя задача – находить тёмных везде, в каком бы обличье и в каком бы месте они ни прятались. Такова моя миссия, и я планирую выполнять её до конца своей жизни.

По рядам кардиналов прошёл гул. Если они ожидали, что я упаду на колени и начну умолять сохранить мне жизнь, то пришли не на то представление. Кималь Саренто красноречиво кашлянул, предлагая мне заткнуться и не делать необдуманных поступков, но остановить меня уже было невозможно. Я придумал стратегию своей защиты и собирался придерживаться её до последнего.

– Во время своих путешествий мне довелось узнать информацию о том, что среди высших иерархов Цитадели есть предатели. Те, кто делает вид, что служит Свету, но на самом деле почитает Скрона. Да что почитает – сам является тёмным! Я не поверил этому бреду. Меня всегда учили, что Цитадель является оплотом Света, что люди, которые в ней находятся, являются идеалом и примером для подражания всему остальному светлому миру. Но тот, кто поведал мне такую безумную новость, был убедителен. Он заставил меня сомневаться. И тогда я понял, что мне нужно проверить, даже несмотря на риски быть уничтоженным. Но сразу возник вопрос – каким образом я могу проверить высших иерархов? Каким образом я смогу понять, что один из них является предателем? Я не знал, кем они являются, не знал, как выглядят, а явись я в Цитадель с подобным предложением, меня просто отправили бы на костёр без лишних вопросов. Когда ко мне явился командор, требуя незамедлительного уничтожения заражённого разлома, я понял, каким образом могу это сделать. Только через конклав! Мне нужно было собрать всех высших иерархов Света в одном месте, чтобы убедиться в безумии своего осведомителя. Но как это сделать? Ответ был прост – отказаться выполнять требование командора. Да, я знал, какую цену должен буду заплатить за то, что узнаю о непорочности кардиналов. Костёр. Но я готов был пойти на это, потому что не мог рисковать. Не мог допустить того, что на конклаве заседает тёмный. И вот я здесь, среди полного собрания высших иерархов Цитадели. Меня предупреждали, что тёмный не имеет права видеть и разговаривать с папой, но в крайних случаях, когда церковь принимает решение об уничтожении неугодного ей существа, правила могут меняться. Так произошло и сегодня. Это позволило мне посмотреть на всех высших иерархов церкви Света и понять, кем на самом деле они являются. Истинными слугами Света или теми, кто продался тьме!

Я умолк, переводя дух, и тринадцать кардиналов зашумели. На конклаве звучали небывалые слова, на которые нужно было как-то реагировать. Мне оставалось только ждать. Папа задумчиво подпёр голову и не сводил с меня взгляда наполненных истинным Светом глаз. Казалось, меня пронзали насквозь, но отступать было некуда. Если то, что я произнёс, никого не заинтересует, мне придётся сбежать из Цитадели. Не думаю, что меня сожгут прямо сейчас. Должна состояться красивая церемония. Раз мне оставили мифриловые перчатки, сбежать труда не составит. Вот только крайне не хотелось превращаться в изгоя. Того, за кем будут охотиться всю оставшуюся жизнь. Конечно, можно податься к клану Бартоломео, но я как представлю, что нужно будет жить в одном доме с Хозяином, находящимся на крыше, так на душе сразу мутно становится. Подобных тварей нужно уничтожать, даже если они служат тем, с кем ты общаешься.

– И что же ты выяснил, охотник на тёмных? – прозвучал голос папы, и зал погрузился в полную тишину. Глава церкви Света показал, что ему были интересны мои слова.

– Я понял главное, ваше святейшество. То, что мой информатор ошибся. Он заявлял, что среди высших иерархов Света есть тёмный. Это не так. Здесь два тёмных! Я, охотник на тёмных, Максимилиан Валевский, взываю к Инквизитору. Прошу проверить двух людей, находящихся в этом помещении. Готов заплатить любую цену, которую Инквизитор посчитает разумной. Вплоть до того, что добровольно взойду на костёр и сам его разожгу. Я не могу указать рукой, так как связан, зато могу повернуться в сторону того, кто прячется за Светом, являясь тьмой. Он!

Я повернулся в сторону одного из кардиналов. Внешне он ничем не отличался от своих собратьев, за исключением одной маленькой детали. Если верить «Анализу», этот человек с вероятностью восемьдесят процентов был тёмным.

– Запрос получен, цена принята! – прозвучал голос, заставивший меня рухнуть на колени. Стоять, когда вещал сам Свет, я не мог. Инквизитор в мгновение ока очутился перед кардиналом, на которого я смотрел. Складывалось ощущение, что он воспользовался каким-то вариантом телепортации, насколько быстро всё произошло. Инквизитор взглянул на побелевшего кардинала и мгновением спустя обладатель золотисто-фиолетовой рясы рухнул на пол.

– Тёмный! – провозгласил Инквизитор, и на меня обрушилась такая аура, что я распластался по полу, не в состоянии даже вдохнуть. Мне приходилось бороться за то, чтобы не сдохнуть, так что оценить происходящее вокруг меня я не мог. Когда аура исчезла и пылающие огнём лёгкие судорожно втянули воздух, я ощутил, как меня рывком понимают на ноги. Перед глазами плясали мошки, какие-то круги, но вскоре всё закончилось. Мне стоило огромного труда не отшатнуться – Инквизитор стоял рядом со мной, испепеляя взглядом. Наклонившись в сторону, я увидел, что место с кардиналом, на которого я указал, пустует.

– Кто твой информатор, Максимилиан Валевский? – раздался вопрос папы. Тяжёлый голос. Голос человека, принявшего трудное решение и понимающего, что поступить иначе он права не имеет. – Церковь желает с ним пообщаться.

– Не получится. Он мёртв, – ответил я.

– Ты не назвал имени.

– Я не знал его имени. Тот, кто поведал мне о том, что среди высших иерархов церкви Света есть тёмные, являлся командором, что спустился вместе со мной в подземелье Фарафо. Тот, кто заставлял меня спускаться всё ниже и ниже, пока вместе с бывшим главой клана Вальдес не нанёс коварный удар в спину.

На этот раз шушуканий среди кардиналов не было. Двенадцать человек внезапно осознали, что безумные слова тёмного оказались не таким безумными.

– Командоры Цитадели не могут быть тёмным, – после паузы произнёс папа. – В их глазах сияет Свет.

– В моих глазах нет тьмы, но меня называют тёмным, – ответил я.

– Мы не желаем вдаваться сейчас в бесполезный диспут. Ты говорил о том, что твой информатор ошибся. Что на конклаве присутствует двое тёмных. Кто второй?

Я оглянулся, всматриваясь в кардиналов, и по мере того, как мой взгляд останавливался на каждом из них, влиятельные люди замирали. Кто-то белел, кто-то краснел. Безучастным не остался ни один. Обернувшись, сделав полный круг, я остановил свой взгляд на странном командоре. Том самом, что имел приписку «модернизированный человек». У других командоров, что стояли рядом с ним, такой приписки не было.

– Он, – ответил я, уставившись на своего недруга. – Однако его не получится проверить просто так. Даже Инквизитору. Прежде чем проверять это существо на служение Скрону, с него необходимо снять все амулеты. И тогда церковь Света поймёт, что даже наполненные Светом глаза могут скрывать за собой тьму.

Командор вытянул в мою сторону руку, в ней даже начал формироваться огненный меч, но на этом его свобода закончилась. Инквизитор вновь показал нечеловеческую скорость, очутившись рядом с ним. Вновь появилась чудовищная аура, что заставила меня рухнуть на пол и сражаться за глоток воздуха, но даже в таком состоянии я услышал приговор:

– Модернизированный!

Когда вновь смог дышать и здраво оценивать пространство, я вновь оказался на ногах. Разве что Инквизитора рядом со мной больше не было – он стоял возле папы. В вертикальном положении меня удерживал Кималь Саренто. Судя по тому, что все молчали, слово всё ещё было за мной.

– Прежде чем церковь Света примет решение о том, что со мной делать дальше, хочу задать вопрос – в чём моя вина? В том, что я отказался выполнять приказ отдавшего себя тьме командора Цитадели?

– Не перебарщивай, – послышался предостерегающий шёпот Кималя Саренто. – Всё, что нужно, ты уже сказал и сделал. Теперь просто жди.

Совет ректора магической академии показался мне разумным, тем более что после двойной встречи с аурой Инквизитора меня знатно шатало и мутило. Хотелось лечь и больше никогда не вставать.

– Это все тёмные, которых ты сумел обнаружить среди высших иерархов Цитадели, охотник на тёмных? – спросил папа.

– Среди тех, кто находится в этом помещение, тёмных или приближенных к ним нет, – ответил я, но тут же поправился: – Кроме меня.

– Для чего тебе нужна независимость от церкви Света?

– Не от церкви Света – от высших иерархов, что могут продаться тьме. Я признаю главенство папы и церкви Света над собой и своим городом и искренне желаю, чтобы представители церкви находились в Кострище. Если позволить тьме укорениться в одном городе, она поползёт дальше. Я признаю, что являюсь частью светлого мира, и моей миссией является уничтожение тьмы. Мне не очень понятно, откуда взялась мысль о том, что мне нужна независимость. Этот вопрос нужно адресовать тому, кто сообщил конклаву о таком, но явно не мне. Я…

Договорить мне не дали – вновь появился непроницаемый купол. Кималь Саренто какое-то время смотрел на меня, после чего вышел из-под купола, оставив меня в полном одиночестве. Всё, что мне оставалось – усесться назад на неудобную табуретку и ждать своей участи. Интересно, то, что меня закрыли, – это хороший знак? Или нужно готовиться к побегу?

Когда купол исчез, я очутился на пустой арене. Ни папы, ни командоров, ни кардиналов. Инквизитор, и тот сбежал по каким-то важным делам. Не было даже Кималя Саренто! Ко мне подошёл церковник и без лишних слов принялся снимать с меня стальные обручи. Вскоре появился ещё один человек, что принёс одежду. Мой дорожный костюм, в котором я двигался в Аль-Хорезм. Ситуация казалась настолько нереалистичной, что я переоделся без лишних вопросов. Может, я просто уснул и мне снится приятный сон о том, что меня выпускают из Цитадели? На всякий случай я себя ущипнул. Было больно, но реальность никуда не делась. В стальную клетку меня больше помещать не собирались.

Меня проводили в комнату, что являлась чьим-то рабочим кабинетом. За столом сидел Кималь Саренто и что-то увлечённо писал в мерцающей книге. Записная книга ректора имела большой размер и походила на древний фолиант. Оторвавшись от записей, ректор указал мне на стул и вернулся к заполнению своего артефакта. Я не спорил. Видимо, такая у меня сегодня судьба – ждать. Тем не менее одну немаловажную деталь я всё же увидел – ректор пользовался письменными принадлежностями, чтобы заполнить свою записную книгу. Что говорило о том, что строки состояния у него не было. Либо ему просто нравился собственный почерк.

Наконец, закончив заполнять книгу, ректор закрыл её и протянул в мою сторону.

– Долг платежом красен, – произнёс Кималь Саренто. – Как мы и договаривались, будет двойная интеграция. Настраивай.

– Как же фразы о том, что это Цитадель и всё такое? – не удержался я от сарказма, однако книгу подтянул к себе поближе.

– Сейчас все заняты куда более интересными делами, чем следить за мной и тобой. Два высших иерарха Цитадели оказались сторонниками Скрона. Такого не было ни разу за тысячу лет истории. Нет, конечно, вполне вероятно, что и было, но, чтобы их раскрыли, точно никогда. Хотел бы я принять участие в допросе, но простых ректоров магических академий туда не пускают. Всё, настроил?

Количество интеграций: 2

Пиктограмма записной книги принялась активно мигать. Когда я её открыл, глаза сразу разбежались, я не знал, за что хвататься – Кималь Саренто не обманул и предоставил доступ к своей действующей записной книге. Той, где хранились знания за много десятилетий. Информации было так много, что я даже не представлял, как её всю изучать. Здесь было всё – начиная от магических камней, заканчивая, что стало для меня неожиданным и приятным сюрпризом, данными по первому императору.

– Надеюсь, не нужно говорить о том, что, если эти знания окажутся в Крепости, некий Максимилиан Валевский и его личная служительница мать Алия внезапно встретятся со своими предками? Мне не хотелось бы делиться с чужими людьми тем, что я собирал на протяжении всей своей жизни.

– С чужими?

– Всё верно, Максимилиан, с чужими. Я долго не мог решиться на этот шаг. В моём возрасте кому-то доверять – преступление. Однако я рискнул. Может быть, в последний раз в жизни. Порой, знаешь ли, хочется верить в человечество и людей. Храм Скрона тебе должен. Много должен. Я, видишь ли, весьма любознательный человек и не могу допустить, чтобы ты требовал у тёмных то, что с лёгкостью можешь получить у меня. То же касается и Цитадели. Сегодня ты показал, что в состоянии защитить себя. Ты стал полезным для церкви. Не тем, кто может бегать по разломам и туманам Фарафо, а тем, кто может найти тьму во всех её проявлениях. Цитадель взяла паузу, чтобы сформировать предложение по твоему привлечению на закрытие заражённых разломов, но одно могу сказать определённо – отныне у тебя появилась обязанность. Раз в полгода некоему охотнику на тёмных надлежит являться на конклав Цитадели, чтобы проверить всех её представителей на пособничество тьме. Мало того, аналогичные мероприятия тебе надлежит выполнять как с Крепостью, так и с Твердыней. Письма верховным епископам будут отправлены в ближайшее время. Статус смертника с тебя так и не сняли, но он не будет влиять ни на что. Отныне лишь папа имеет право тебе что-либо приказывать. Все остальные представители церкви Света такого права лишены. Твои вещи, а также вся добыча, которую ты получил в разломе, ждут в карете у входа в Цитадель. Падишах Баязид Третий уже уведомлен о том, что ты задерживаешься и что отныне тебе покровительствует сам папа. Ты же у него собираешься остановиться? Но на этом хорошие новости заканчиваются. Инквизитор назвал свою цену, и у меня есть большие сомнения, что она тебе понравятся:

Кималь Саренто протянул мне лист бумаги, подписанный лично папой. Там было всего несколько предложений, но у меня голова стала тяжёлой, когда их суть стала понятна.

– Цитадель осталась верна себе, – вздохнул Кималь Саренто. – Несмотря на твою помощь, она не станет закрывать глаза на нарушение законов. Мне удалось отстоять матери Алие жизнь, но не больше. Она по-прежнему останется твоей личной служительницей, но… Требование Инквизитора ты видишь. И не заплатить эту цену у тебя нет ни малейшего права. Ты сам озвучил это перед конклавом.

«Инквизитор обозначил цену за свой вызов – он запрещает брак между матерью Алией и эрцгерцогом Максимилианом Валевским. Если будет нарушена его воля, мать Алия и её ребёнок будут казнены путём предания огню. Закон един для всех!»