Текст книги "На крыльях любви. История создания метода Тета-исцеления"

Я периодически участвовал в парныˆх ритуалах, а через несколько лет Джо научил меня игре на барабане и пению. Потом мы основали ритуально-музыкальную группу, которая получила название «Древний гром». В итоге Джо предложил мне создать свой собственный вигвам-парилку. Эта идея вызвала разную реакцию у индейцев, живших в нашем районе, – кто-то выражал недовольство, а кто-то, наоборот, поощрял мою деятельность.

Что касается Лауры и других членов моей семьи, они высказывались против. Моя жена выросла в католической среде, думаю, для нее все это выглядело странно. Когда Джо начал обучать меня технике работы с водой в вигваме, многие даже засомневались в моей адекватности. Семья не понимала, зачем мне это нужно. Мои родители подослали мою тетю, чтобы она посмотрела, что именно я там делаю, не курю ли я кактус пейот или не занимаюсь ли чем-то аморальным. (К слову, я никогда не употреблял пейот, да его никогда и не использовали в традиционных ритуалах очищения паром.)

Дело в том, что некоторое время я занимался сравнительной историей религий и религиоведением. Еще со школьных времен мое отношение к духовному миру занимало меня, особенно когда я наблюдал за детьми, относящимися к религиозным меньшинствам. Помню одного мальчика – его звали Брэд Морган, он принадлежал к общине Свидетелей Иеговы. Мы с ним подружились, хотя другие ребята в школе его не любили, ведь он не отдавал салют американскому флагу и не праздновал Рождество. Брэд был светловолосым мальчиком небольшого роста, и он служил легкой жертвой для одного фанатичного подростка. Тот парень жестоко его избивал, я серьезно опасался за его жизнь. Каждый удар того крупного школьника сопровождался проклятиями в адрес вероисповедания Брэда.

Поскольку я стал непосредственным свидетелем религиозной дискриминации и считал такое поведение откровенным злом, у меня не было никакого желания судить о вере других людей. При этом различные верования мне казались интереснейшим объектом для изучения. Любовь к Земле предопределила мой интерес к религии коренных жителей Америки.

Вигвам-парилка стал для меня проводником в новую жизнь. Именно в связи с ним я заинтересовался целительством. Многие имеют о нем совершенно неправильное представление. Пройти через этот опыт – значит целиком отдаться Тайне (или, иными словами, Создателю) и укрепить себя. Если ритуалы проводятся правильно, то вигвам-парилка станет местом, где происходит рост, где дается возможность пройти через новое рождение, обновить душу и очистить тело и ум. Ритуалы выпускают на свободу опасные силы, но именно их мощная энергия открывает дорогу к большим переменам. Каким этим переменам быть, зависит от многих составляющих, ибо все это связано с Вселенной и ее деятельностью, но если энергия вышла наружу, то за этим последуют перемены, в этом можно не сомневаться.

Интересно, что этот процесс по своей сути связан с убеждениями. Во время ритуала ты взаимодействуешь с другими и слушаешь их сердца. Так открываются твои собственные возможности для интроспекции, это помогает тебе увидеть такие эмоциональные стороны своей личности, которые, возможно, не делают тебе чести. Эффект очищения в полном горячего пара вигваме наступает не сразу, его результаты проявляются значительно позже, чем после терапевтической работы с убеждениями. И все же он начинает изменения в человеке, которые потом отражаются и в окружающем мире. Если ты откроешь себя Создателю, то перемены неизбежны. Если тебе не хватает решимости, лучше не пытайся встать на этот путь.

Я подступил к пониманию этого в 1993–1994 годах, когда Джо показал мне путь к проведению ритуала самостоятельно. Целый год Джо посвятил строгой тренировке: он проверял мои знания о том, что можно, а что нельзя делать в вигваме, который он для меня соорудил. Как показали недавние события в Америке, заниматься вигвамом-парилкой нужно с полным знанием дела[9]9
  Автор имеет в виду ряд трагических эпизодов, часто со смертельным исходом, произошедших во время ритуальных действий в вигвамах-парилках при участии представителей религиозных движений Нью Эйдж. – Прим. перев.


[Закрыть]. Сначала нужно в течение нескольких лет изучать весь процесс под руководством опытного человека, прежде чем самому начинать лить воду на камни. Приступать к ритуалу без должного опыта – значит создавать чрезвычайный риск для людей. Меня учили, что за церемонию деньги брать нельзя, и я никогда этого не делал. Вигвам-парилка – это не коммерческое предприятие.

Мечты о переменах

В последовавшие за этим месяцы меня не покидало инстинктивное чувство, что я нахожусь в периоде приготовления к чему-то, но к чему именно, я не знал. Я чувствовал, что оно приближается, – это похоже на то, как в ясный безветренный день начинаешь ощущать приближающуюся грозу. Это было как зуд, который не знаешь, как унять: я чувствовал, как шевелятся волосы у меня на затылке.

Мне стала приходить в голову идея покинуть ранчо на время, но я понятия не имел о том, что я буду делать вместо этого. Я не догадывался о том, что будущее уже посылало мне весточки, и их проводником был мой сын Тайрел. В младенчестве его посещали страшные сны. Он видел ночные кошмары, пребывая на разных уровнях сознания, – например, он мог продолжать видеть сон и при этом смотреть прямо тебе в глаза. В его снах повторялся один сюжет: за ним приходили «люди-волки», они говорили с ним и он вскрикивал. Там была одна волчица – она преследовала Тайрела, а волчья стая бежала за ней следом.

К 1997 году я уже 17 лет работал на предприятие, организованное моими родителями совместно с братом отца. В какой-то момент я осознал, что в моей жизни, кроме работы, уже ничего не осталось. Думаю, многие из тех, кто выросли в фермерских семьях или на ранчо, поймут, о чем я говорю. У родителей я был единственным сыном, и это ставило меня в непростую ситуацию – я оказался не партнером по работе, а работником со стопроцентной занятостью. Отец пытался изменить ситуацию и сделать так, чтобы я вошел в партнерство, но дядя слышать об этом не хотел. Я чувствовал, что здесь у меня нет будущего.

Иной раз я стоял, опираясь на лопату, не обращая внимания ни на кого и ни на что, и отпускал свое сознание в свободный полет, как пускают мыльные пузыри. Оно устремлялось в мечты, в поисках романтики, приключений, к тому неистовому миру, от которого я по своей воле отгородился забором одиночества. Я занимался тяжелым трудом, иной раз работал на износ, и сила воображения помогала мне уйти от реальности, в уме я будто совершал полеты на волшебном ковре-самолете.

Именно это держало меня на плаву – умение освободить себя и жить в мечтах, когда мои мысли парили на ветру и их подхватывали потоки сущего. С мечтаний все и началось. Есть только одна вещь, более важная, чем мечты, и это – настоящая любовь. Но, в конце концов, о чем были эти мечтания, как не о настоящей любви?

Как мы с Вианной иногда шутим, возможно, я до сих пор стою, опираясь на ту лопату, и вся моя сегодняшняя жизнь – это жизнь в мечте, родившейся из магии того момента… Возможно, настанет день, когда я внезапно обрету чувство реальности и снова обнаружу себя на том же ранчо. Я иногда думаю (и Вианна со мной соглашается): а в самом деле, реальны ли эти совершенно невероятные годы, проведенные с ней вместе? Мне кажется, что однажды я вдруг открою глаза и увижу, что все еще стою с лопатой в руках, а на дворе 1997 год.

* * *

Если человек не родился и не вырос на ранчо, понять этот образ жизни может быть непросто. Иной раз у меня месяцами не было ни одного свободного дня, особенно в период с октября по июнь, и это никак не способствовало семейной жизни. Моей жене это точно не нравилось, к тому же мой доход не дотягивал до ее стандартов. В 1997 году она снова начала пить, и в этот момент мы расстались.

В глубине души я знал, что мы расстались окончательно. Если поставить женщину перед выбором: или я, или что-то другое, то знайте – «что-то другое» в конце концов перевесит. Я узнал это на собственном опыте.

Пока тянулись бюрократические дела, я находился на взводе, но как только я подписал документы, все встало на свои места! Эмоции улеглись, я начал выстраивать свою жизнь заново.

В тайне я всегда хотел встретить женщину с духовным потенциалом, человека, с которым у меня бы установилась особая связь, кто по-настоящему любил бы меня и был бы мне предан. Я решил, что буду ждать настоящую Жрицу и не пойду ни на какие компромиссы. Если я ее не найду, то стану отшельником, ну или по крайней мере буду вести отшельнический образ жизни, совмещая его с минимальной деятельностью, обеспечивающей мое существование. Но встречу ли я ее? Я задал этот вопрос мирозданию.

Как раз в это время я начал устраивать ритуалы в парилке по три-четыре раза в неделю, как будто я готовил себя к чему-то необъяснимому. Я знал, что меня подводят к тому судьбоносному моменту, которого я ждал всю жизнь, и я занялся самоочищением, – подобно древним воинам, готовившимся покинуть дом и отправиться на войну.

Годы медитации в вигваме-парилке многому меня научили, перемены в моей жизни начали проявляться в развитии моих собственных убеждений. Я знал, что перемены должны произойти: каждый, кто открывает себя Богу ради совершения изменений, начнет в то же время служить Ему, встав на путь реализации. Иногда открыть себя Богу бывает рискованно. Вселенная обладает неимоверной силой.

За несколько недель до развода мои мысли были уже заняты устройством новой жизни, я думал о том, как наслаждаться природой, растить сына и найти Жрицу. Я искал подругу сердца, интуитивно я знал, что наконец-то теперь она где-то рядом. Мне не пришлось не только долго ждать, но даже и совершать какой-либо выбор: я буквально влетел в жизнь Вианны, и это произошло так стремительно, что было бы странно этот факт игнорировать и еще более странно его отрицать.

7
Человек из Монтаны

Вианна

Развод с Блейком принес перемены в моей жизни. Моя дочь была беременна, моя невестка тоже ожидала ребенка. Обе жили в моем доме, а я работала полный рабочий день, а часто и больше, чтобы содержать все это хозяйство.

Бобби не отказывала мне в поддержке и все время говорила мне: «Мам, все будет хорошо». По радио часто крутили песню Шона Маллинса «Lullaby», она часто служила нам утешением. Мы расписывали предполагаемые расходы, и нам всегда хватало денег, чтобы оплачивать счета.

Времени на новый роман у меня не было, но я размышляла над тем, не вернуться ли мне к одному бывшему бойфренду, который активно названивал мне в тот период. Он был женат, но как раз собирался разводиться и предложил снова встречаться. Он говорил, что годы его сильно изменили. Я обратилась к Богу: если он хочет, чтобы я была с мужчиной из Монтаны, пусть тот явится передо мной немедленно.

Однажды, обсуждая эту тему с подругой, я – как я понимаю это сейчас – сама начала процесс материализации образа моего возлюбленного. Я начала описывать конкретные черты, которые хотела найти в мужчине: он высокого роста, у него голубые глаза и темные волосы, он воплощает стабильность. Собственно, таким и был мужчина моей мечты, мой мужчина из Монтаны. Я все еще не знала его по имени. Я задавала этот вопрос Создателю, и не один раз, на что получала один ответ – он просто мой «парень из Монтаны». Знала ли я, что вот-вот познакомлюсь с мужчиной, которого зовут Гай Стайбл? (Улавливаете? Фамилия Стайбл напоминает слово «стабильность».)

Я познакомилась в Гаем в июне 1997 года, в его вигваме-парилке. Приглашение поучаствовать в ритуале пришло от общего знакомого, Пола. У меня не было опыта участия в ритуалах в вигваме, я не представляла себе, что меня ждет. Мы подъехали и, выходя из машины, я сразу ощутила удивление – мужчина, готовивший вигвам, был так похож на того, о ком я мечтала уже много лет. Я сразу заинтересовалась им и, как только наступил перерыв в ритуале, спросила, откуда он родом.

К моему огорчению, Гай ответил, что он родился в Айдахо. Это несколько сбило меня с толку, и все же у меня внутри было странное чувство. Я решила, что, наверное, это своеобразное испытание, посланное мне Вселенной; так иногда случается.

Потом был еще один перерыв, и мы зашли к Гаю в дом. Меня посетило видение – будто на стене висит моя картина. Перед моими глазами встала моя картина с изображением духа-наставника, как бы парившая над обеденным столом. Я еще тогда подумала: «Вот странно! Этот человек захочет купить у меня картину. Я никогда не продам ему свою живопись. Интересно, зачем ему она». Выкинув эти мысли из головы, я отправилась домой.

Надо сказать, что первый опыт в вигваме-парилке был нелегким, я была рада, когда все это закончилось. И все же встреча с Гаем привела к тому, что между нами возникла определенная энергетика.

Гай

В тот день, когда я познакомился с Вианной, на ритуале в вигваме-парилке собралось шесть человек. Кроме Пола, нашего общего знакомого, все остальные не имели никакого представления о процедуре. Мне трудно объяснить, почему и каким образом такая ситуация особенно сложна для человека, проводящего ритуал. Джо учил меня, что вигвам в целом и все его части – от ивовых прутьев, используемых для каркаса, и до булыжников, на которые плещут воду, – сакральны и пронизаны глубоким символизмом. Понимание символизма только обогащает опыт, полученный в вигваме. Традиционно, человек воспитывался в культуре, где символы являлись частью повседневной жизни. Мы, в большинстве своем, выросли в иных условиях, чем коренные жители Америки, придерживающиеся традиционного уклада, поэтому для нас эти символы не являются чем-то интуитивно понятным, чем-то, что у нас в крови, и нам приходится учиться тому, как понимать символы и их связь с нашей жизнью. Непросто объяснить сакральность предметов людям, окутанным клубами горячего пара, особенно в том случае, если для них это первый опыт такого рода, ведь параллельно приходится вежливо объявлять им, что стоит довести церемонию до конца, если они чувствуют в себе силы, а если нет, то они могут покинуть ее в любой момент. Можно хоть целый день говорить о понятиях, символизме и священном смысле – и все равно, если участники не относятся к соответствующему типу и не обладают предварительным пониманием процесса, они отнесутся к тебе негативно просто потому, что ты совершаешь подношение, проливая воду на камни. Группа, с которой пришла Вианна, продемонстрировала именно такое отношение.

Пребывание в вигваме-парилке – это испытание не для всех. Некоторым тяжко дается пребывание в парной, так случается и в турецких банях. Некоторые боятся закрытого пространства, кому-то не по себе в темноте.

С группой Вианны я пытался шутить, старался помочь им расслабиться, но уже после первого захода с паром и молитвами Вианна посмотрела на меня и спокойно произнесла: «Вы ошибаетесь, это не духовное переживание, это у вас от жары фантазия разыгрывается».

Она глядела на меня с нескрываемым недоверием и скепсисом, я чувствовал, что вызываю у нее интерес, раз она пыталась понять, что я и кто я. В ответ на ее замечание я только улыбнулся и, следуя заветам Джо, продолжил свое дело.

По мере продолжения ритуала я понял, что все собравшиеся испытывали значительные сложности в жизни, в основном в связи с личной жизнью. (Я, между прочим, был в такой же ситуации – к тому моменту я уже не жил с женой, хотя официально мы пока не развелись.) Церемония состоит из четырех частей. Под конец второй части печаль и отчаяние в вигваме достигли такой концентрации, что их можно было намазывать на хлеб вместо масла. Внутри было душно, не хватало кислорода – так случается, когда люди приносят с собой явно негативные эмоции.

Под конец четвертой части все должны были помолиться. Я собирался завершить церемонию, и вдруг Вианна прервала меня и спросила: «А вы сами молиться не собираетесь?» В ее голосе я услышал вызов, поэтому подчинился и произнес свои слова.

Закончив молитву, я завершил ритуал, после чего все могли отправиться домой. Участники явно не вынесли из мероприятия ничего особенного. Думаю, все, включая меня, были только рады, что программа подошла к концу.

Но с того дня Вианна не выходила у меня из головы. Я думал о ней каждый день. В вигваме она сделала несколько предсказаний относительно меня, и мне казалось удивительным, что ее предсказания стали сбываться. Я чувствовал в ней странную горечь, глубокую и неутолимую печаль, что было в тот момент так созвучно и моим ощущениям. Меня заинтересовало, испытала ли она пробуждение. Я уже много лет задавал себе вопрос, ждет ли меня пробуждение. Я не очень знал, что именно это означает, но мне почему-то казалось, что, возможно, я встретил кого-то, похожего на меня.

Наверное, стоит сказать, что в то время Вианна производила зловещее впечатление. Во время церемонии в вигваме она издавала странные звуки, и голос звучал так, будто был не ее. Казалось, что в ее «чтениях» живет Закон Правды. От нее исходила сила, от которой сводило зубы.

Прошло несколько недель, и я решил пойти к ней, чтобы услышать ее «чтение».

Вианна

Совершенно неожиданно Гай появился у меня в офисе для сеанса «чтения». Помню, я заглянула в приемную и подумала: «Какой симпатичный мужчина». Сначала я его не узнала, ведь я успела выкинуть его из головы, поскольку он явно не был «моим мужчиной из Монтаны».

Бобби провела его в кабинет. Идя к нему, я почувствовала, что он пытается придумать, как пригласить меня на свидание. Это меня позабавило, но я не позволила себе отвлекаться от «чтения». Я провела для него хорошее «чтение» и наставила его на путь.

Гай

Направляясь на сессию к Вианне, я размышлял о том, не стоит ли оставить моей бывшей супруге дом и все те (довольно скудные) деньги, которые у меня были, для жилья купить себе дом на колесах и уйти в работу на ранчо с головой. Я ощущал себя жалким и бесполезным, но выходя от нее, я почувствовал, что изменился. По мере того как старые обиды вставали в полный рост, чтобы я начал с ними работать, я чувствовал, как во мне растет сила. Я установил контроль над своей жизнью и больше не позволял бывшей жене меня использовать. Найдя себе хорошего юриста, я завершил бракоразводный процесс за месяц. Мы поделили все поровну, единственная привилегия Лауры была в том, что она получила преимущественное право на воспитание Тайрела. У меня были глубокие сомнения в том, что она будет в состоянии контролировать ребенка, но до этого Вианна успела мне сказать, что в конце концов сын вернется ко мне, хотя дорога будет тернистой.

В тот день я написал стихи для Вианны, в благодарность за то «чтение», которое она сделала для меня в прошлый раз. Я оставил листок у Бобби, но Вианна вышла за мной следом и попросила объяснить ей значение моей записки. Я сказал ей, что это был мой дар, в ответ на тот дар, который она мне дала раньше.

Через неделю я посетил занятие Вианны, на котором она учила, как выполнять сканирование тела.

Меня неумолимо тянуло к Вианне, это было инстинктивное чувство, не поддающееся описанию. Она нередко ходила по земле босиком – так было и во время этого занятия. Я сделал ей комплимент, отметив форму ее ступней. Дошло до того, что я даже взял ее ступню в руки и начал ее гладить. Такое бесцеремонное поведение было мне совершенно не свойственно. Вианна была сконфужена и раздражена, она отпрянула от меня. Она даже сделала попытку познакомить меня с другими женщинами в группе. Я поразился ее способности к нахождению пары для людей, но меня интересовала она сама, и никто другой.

После занятий все отправились на совместный ужин. Вианна была со мной холодна. Закончив еду, мы вышли из ресторана, тут я обнаружил, что у моего старенького пикапа спустило колесо. Вианна поинтересовалась, не нужна ли мне помощь; думая, что я ей совсем не нравлюсь, я сказал, чтобы она лучше шла домой.

Вианна

Получив от Гая стихотворение, я разволновалась. Энергетическая связь между нами стала расти, когда он пришел на мои занятия. Я находила его внешне очень привлекательным, но я так и не могла понять, зачем ему нужны отношения со мной, ведь у меня были дети, о которых мне надо было заботиться.

Однако Гай не отступал. Он посылал мне цветы и записки с прекрасными стихами, и я уже стала сомневаться, с кем мне встречаться – с ним или все же с бывшим бойфрендом.

В один прекрасный день бывший бойфренд позвонил мне и предложил встретиться во время ланча. В его распоряжении было всего 45 минут, поэтому мы просто поехали вдоль реки Снейк, чтобы остановиться где-нибудь и съесть вместе по парочке бутербродов. За перекусом он попросил, чтобы я дождалась, пока он оформит развод. Для меня перспектива его развода выглядела сомнительно, но я сказала: «Ладно, поглядим, как все сложится».

Потом мы сели в мой джип, чтобы продолжить разговор. Вдруг, откуда ни возьмись, вокруг машины стали кружить сотни пчел. Они пробрались через щели в брезентовой крыше, и вот уже и внутри машина кишела насекомыми.

Мой доблестный ухажер в ту же секунду выскочил из джипа и побежал к своему грузовику спасать свою шкуру. Дверь с моей стороны сначала не открывалась, я даже не смогла сразу выбраться из машины. Оказавшись снаружи, я побежала к нему, но он заорал: «Только не в мою сторону! Они летят за тобой!» – и с этими словами нажал на газ.

Я вернулась к джипу вся в слезах. Большая часть пчел улетела, несколько застряли внутри машины, и мне удалось выманить их наружу.

Что ж, пчелы передали мне послание, которое гласило: мой бывший ни капельки не изменился. Мне было обидно, и все же я знала, что так мироздание пытается удержать меня от совершения огромной ошибки. Однако же я успела пообещать, что буду его ждать.

Гай

Прошло несколько дней. Мне казалось, я упустил свой шанс с Вианной, но внезапно раздался звонок: она пригласила нас с Полом к себе на сборный ужин. Мне стало не по себе от перспективы общаться со многими людьми, но что делать – мне нужно было увидеть Вианну.

Мы с Полом подъезжали к ее дому, когда она вышла на улицу, чтобы отправиться в магазин. Я сел в ее машину и поехал с ней. Я откровенно флиртовал с ней – в жизни у меня таких эпизодов практически не было, а если и были, то много лет назад. Мое поведение ставило Вианну в очень неудобное положение.

Нередко ситуация определяется событиями, происходящими за кулисами. Я не имел понятия о том, что Вианна дала обещание своим детям не начинать ни с кем новых отношений, ведь жизнь с Блейком обернулась для нее огромными трудностями. Дети к тому же отнеслись ко мне безо всякого энтузиазма. Более того, тогда Вианна была в центре внимания не одного мужчины: с одной стороны, бывший бойфренд просил подождать, пока он не разведется, с другой – она получала приглашения на свидания от новых ухажеров, с третьей – ей все еще досаждал ее бывший муж. И посреди всего этого нарисовался я, который понятия не имел обо всех этих обстоятельствах. Только через несколько недель я узнал о том, сколько у меня на тот момент было соперников.

Мой вклад в ужин составила пойманная мною в Монтане речная форель, которую я приготовил с приправой из тимьяна. Судя по всему, все оценили это блюдо. После еды Вианна предложила нам с Полом спеть для всех индейскую песню «Кедровый дым». Не могу сказать, что мне хотелось петь, но я согласился ради Вианны.

Я задержался у нее до тех пор, пока не разошлись остальные гости. Помню, как мы сидели на ступеньках и разговаривали. С этого начался новый период наших отношений: следующие недели прошли в стиле «Приходи! Нет, уходи!».

Потихоньку я начал расспрашивать людей о Вианне. Мне важно было узнать о ней побольше, мне так не хотелось, чтобы мое сердце снова ошиблось и чтобы все закончилось игрой гормонов. Если я и собирался начать романтические отношения, то в мои планы не входило тратить время впустую или ставить себя в дурацкое положение. Люди говорили о Вианне много хорошего, у нее как у экстрасенса была потрясающая репутация. Многие говорили о ней в превосходном тоне: было очевидно, что она подходит на роль той Жрицы, которую я искал.

Когда я пришел на сборный ужин к Вианне во второй раз, мы впервые поцеловались. В тот вечер нам не удавалось остаться наедине, и возможность появилась только в конце, когда я помогал Вианне отнести стулья в гараж. Мы выходили из помещения, и тут наконец наступил момент, когда мы оказались одни! Между нами было невероятное притяжение. Наши глаза встретились, и губы приоткрылись, готовясь к поцелую. Внезапно в дверях возникла фигура Бобби. «Что это вы тут делаете?» – поинтересовалась она. Мы отскочили назад, сконфуженные тем, что нас застали в интимный момент, и покорно вернулись в дом. Я помедлил некоторое время, ожидая, когда гости уйдут, чтобы попробовать еще раз.

В конце концов мы с Вианной оказались наедине около лестницы на втором этаже. Я не мог сдерживаться, я должен был ее поцеловать. Наши губы соединились, и то, что мы почувствовали, было больше, чем физическое притяжение. Будто нас подключили к источнику электропитания – мы ощутили, как по нашим телам от макушки до кончиков пальцев на ногах прошел настоящий разряд тока! Произошла вспышка, которая заставила нас отшатнуться в разные стороны. Мы оба были поражены.

Но еще более удивительно было то, что Вианна в ту же секунду выскользнула из моих объятий и ринулась вниз по лестнице. Я бросился вслед за ней, потом она повернулась ко мне и произнесла: «Знаешь что, ты просто переживаешь последствия развода. Тебе пора домой».

Я был ошеломлен тем поцелуем и чувствовал себя по-дурацки. Когда дверь за мной закрылась, я втянул в себя свежий осенний воздух.

Я сел в машину и поехал домой, обремененный острым ощущением потери. Всю дорогу у меня внутри бродили странные чувства, от просветления до гнева, проявлявшиеся одновременно. Я дал зарок, что, раз Вианна так ко мне относится, я больше звонить ей не буду. И все же удивительная энергия того поцелуя все еще жила во мне, я даже принялся трясти головой, желая избавиться от звона в ушах.

Я позвонил Вианне на следующий день, с вопросом, не нужна ли помощь в уборке после многолюдного ужина. Она ответила утвердительно.

Во время уборки у нее дома я заметил большую аметистовую жеоду. Я изучал геологию и мальчиком собирал камни и кристаллы, но такую массу аметистов я видел впервые. Позже я узнал, что весила она больше 100 килограмм. Это была потрясающая вещь. Вианна пожаловалась на то, как жеода запылилась, как трудно ее очистить и как важно было удалить из нее энергию человека, подарившего ей этот камень. Поскольку наши отношения были яркими и блестели своей новизной, я тут же решил доказать Вианне свою любовь и перенес жеоду вниз в сад, где ее можно было хорошенько промыть водой из шланга.

Когда дело было сделано, я предложил помочь и с ритуальным очищением: жеоду нужно было поместить в воду горного ручья, и тогда энергия прежнего владельца покинула бы ее навсегда. Не без колебаний, но все же Вианна согласилась временно расстаться со своим увесистым сокровищем. Мы с Полом погрузили камень в мой пикап и отправились в горы. Мы нашли подходящий ручей – ближайший по направлению к горячим источникам Хайз, погрузили камень на глубину и подождали несколько минут, пока он не очистится. Пол, бросая на меня скептические взгляды, сказал, что все эти манипуляции кажутся ему просто смехотворными.

Вианна

Я чувствовала, что Гай притягивает меня к себе все больше и больше. Через неделю я пригласила его и Пола на пикник с ночевкой в палатках, в горах недалеко от Айдахо-Фолс. В разгар приготовлений к пикнику мне позвонила моя мама; услышав голос Гая на заднем плане, она сказала: «Вианна, это же твой парень из Монтаны».

«Да нет, мам, – ответила я, – он из Айдахо. Он не парень из Монтаны и быть им не может».

Мама сказала, что это не имеет значения и он тот самый человек, которого я искала.

Гай

Горы в те осенние дни были просто прекрасны. Всюду стоял опьяняющий запах сосен и полыни. Я наконец получил документы о разводе. В итоге я лишился мебели, пенсионного вклада, оборудования для кемпинга, но у меня остался дом – все так, как Вианна и предсказала. Моя жизнь начиналась заново, и очутиться в горах в тот момент было огромным удовольствием.

В пикнике приняли участие человек 60 или даже больше, мы замечательно проводили время. Мы долго не ложились спать, сидели у костров за разговорами. В ту ночь Вианна научила меня таким вещам, магия которых успокоила боль от развода, бередившую мне грудь. Над нами сияли звезды, свет от костра играл на лице Вианны, пока она говорила, я влюблялся в нее так, как никогда прежде ни в кого не влюблялся.

Мой старый дом был объят тишиной и заполнен ощущением развода. По опустевшим комнатам гуляло гулкое эхо прошлого. У меня больше не было мебели, посуды и серебряных столовых приборов. При мне остались лишь доисторические ружья, старый пикап и инструменты.

Единственное, что не поменялось, – это вигвам-парилка, но и это сооружение скоро должно было подвергнуться переменам. Когда кто-то разводится, то люди из круга друзей и знакомых обычно совершают выбор: они либо решают остаться в этом круге, либо уходят с горизонта. Среди людей, связанных со мной через те ритуалы в вигваме, что я проводил, некоторые сочли, что, раз я развелся с женой, у которой в жилах текла кровь индейцев навахо и испанцев, мне больше не стоило заниматься вигвамом. Другие решили, что я слишком быстро ударился в новые взаимоотношения и это наверняка приведет меня к катастрофе.

Конечно, последние опасения были не совсем безосновательны, и нам с Вианной предстояло еще поспорить с судьбой. Со следующей недели я начал посылать ей букеты роз. С цветами я связывал далеко идущие планы: они должны были служить для других сигналом о серьезности моих намерений. Больше всего они действовали на нервы бывшему бойфренду Вианны. Примерно тогда Вианна посвятила меня в факт его существования, а также упомянула о его недовольной реакции.

Вианна захотела устроить еще один пикник в горах. Я не подозревал о том, что одной из подоплек этого мероприятия было желание Вианны получше меня «прощупать». Я был ей интересен, но она не была уверена в том, что я был тем самым «мужчиной из Монтаны».

Хорошо, что весь этот период пришелся на конец лета и начало осени – то единственное время, когда на ранчо бывает затишье. Если бы не это, нам с Вианной никогда не бывать вместе – зимой я был по уши занят работой!

В этот раз горы, расцвеченные осенними красками, были великолепны. Воздух был свеж и чист, земля замерла в ожидании зимы. Я пребывал в блаженном упоении теми чувствами, которые испытывал к Вианне, однако некоторые люди из ее круга очень старались подорвать нашу еще не окрепшую связь.

Вианна

Однажды, обсуждая Гая с одной из подруг, я сказала, что не собираюсь с ним встречаться, ведь мне нужно сначала привести свою жизнь в порядок. Она приняла это как сигнал к действию и решила сама попытать с ним счастья. Она подошла к нему и сообщила, что меня он совершенно не интересует.