Текст книги "Чёрное золото"

Глава 10. Сингапур

(Сингапур)

Если хотите мира, готовьтесь к активным действиям. Возможность и способность влиять на оппонента и менять положение дел в выгодную для вас сторону – залог победы. Контроль над ситуацией, безусловно, даст преимущество над соперником.

В ресторане «Талион Империал отеля» с панорамным видом на бухту Сингапура в отдельном кабинете сидели китайский бизнесмен Ван Бао и Ибрагим Хван – главарь Кепалуанских пиратов.

Их охранники невозмутимо в черных костюмах остались стоять у входа в зал.

С китайским бизнесменом присутствовал лишь переводчик, невозмутимо сидевший на табуреточке между ними. На столе стояли заказанные заранее изысканные блюда Бак Кут Тех – суп из рыбных рёбрышек, лапша Вантон Ми, крабы с чили перцем и бирьяни (специально приготовленный рис), напиток Бар Чор Ми, омлет из устриц и десерт Тау Хуай. В отдельной вазочке лежали несколько плодов Дуриан.

– Уважаемый Ибрагим, я очень рад видеть. Слухи о ваших успехах достигают наших ушей даже здесь в Сингапуре. Возможно, вы предпочитаете съесть Ми Сиам или Ми Ребус? Я закажу для вас! – он даже привстал, изображая желание заказать уважаемому гостю.

– Спасибо, уважаемый Ван Бао! – наклонил голову Ибрагим Хван в знак почтения, – я буду есть то, что едите вы. Мне очень приятно сидеть с вами, – он улыбнулся.

Ван Бао улыбнулся тоже, обнажив кривоватые мелкие зубки.

– А что предпочитаете пить, уважаемый Ибрагим Хван, ром, виски или русскую водку?

Он взглядом показал на столик, стоявший у стены, на котором стояли бутылки с различными напитками.

– Я бы предпочёл, уважаемый Ван Бао, русскую водку. Немного. Много она начинает дурить голову. А у меня к вам большое дело и у меня должна быть светлая голова.

– Насколько оно большое? – спросил Ван Бао, наливая в бокал Ибрагим Хвана немного водки.

– На востоке, уважаемый Ван Бао, говорят, что сначала еда – потом дело. Любое дело должно созреть за пищей.

Ван Бао усмехнулся.

– Я хочу выпить за процветание вашей фирмы, уважаемый Ван Бао! – поднял свой бокал Ибрагим Хван.

– Спасибо, уважаемый Ибрагим Хван! – наклонил голову Ван Бао, тоже поднимая бокал, – я буду пить за ваше здоровье, здоровье вашей семьи и ваши успехи!

Они отпили водку и начали молча есть суп Ван Кут Тех.

Когда суп уже заканчивался Ван Бао положил ложку и, подняв голову, внимательно посмотрел на Ибрагима Хвана.

– Вкусно. Мне очень понравилось. Предпочитаю сингапурскую кухню.

– Мне тоже понравилось. Я тоже люблю сингапурскую кухню, – наклонил голову Ибрагим Хван.

– Тогда давайте выпьем за успех нашего дела. Ведь вы не просто так захотели со мной встретиться? – Ван Бао пытливо посмотрел в лицо Ибрагиму Хвану.

– Да, давайте сначала выпьем. У меня, действительно, есть к вам дело, уважаемый Ван Бао.

Они выпили, посидели и помолчали.

Ибрагим Хван прервал молчание.

– Хорошая водка!

– Да, русские умеют хорошо делать бодрящие напитки. Немного выпьешь – бодрит, чуть больше – становишься свиньёй. Главное знать, сколько ты можешь выпить и не выпить больше, – ответил, улыбаясь, Ван Бао.

– Да, и они умеют делать хорошие корабли и танкера.

– Танкера? – улыбнулся Ван Бао. – А какая разница, чьи танкера? Они одинаковые все, что китайские, что японские, что голландские, что корейские.

– Вы меня понимаете, уважаемый господин Ван Бао. Вы понимаете, о чем я вам говорю? – стал серьёзным Ибрагим Хван. – Вы же знаете, почему меня в Малаккском проливе называют Агунгом?

– Да, уважаемый Ибрагим Хван, знаю и поэтому я согласился с вами встретиться. Мы с вами хорошо заработали на продаже той нефти и танкеров. Но время идёт, а продолжения нет почему-то.

– Об этом я и хочу с вами поговорить, господин Ван Бао, – ответил Ибрагим Хван. – Сейчас у нас в районе появился русский военный корабль. Он сопровождает все русские танкера, и мы против него бессильны. У него есть вертолёт, ракеты и большая артиллерия. Наши пулемёты бессильны. Периодически в нашем районе появляются индонезийские корабли, тоже хорошо вооружённые. Мы с нашим вооружением ничего не можем сделать с этими кораблями. Мы вынуждены прятаться и бессильно наблюдать за ними с наших островов.

– Да, неприятно, весьма неприятно, – сморщил лицо Ван Бао, – а что вы предлагаете?

– Я предлагаю? – усмехнулся Ибрагим Хван, – я хотел узнать, что вы знаете об этом русском эсминце?

Ван Бао закрыл глаза, подумал и потом решительно сказал:

– Этот русский корабль принадлежит моим партнёрам из России. На меня вышли люди уважаемого русского бизнесмена Гуссейнова Рустама. Это очень богатый человек. Они разыскивают племянника этого уважаемого человека. Он попал к вам в плен на одном из танкеров, и они мне предлагают хорошие деньги за его освобождение. Это можно хорошо обиграть. И ещё через них я имею договор о поставках топлива, воды и продовольствия на этот военный русский корабль.

Ибрагим Хван закрутил головой и внезапно замычал.

– Что с вами, уважаемый Ибрагим Хван Алисьяхбана? – впервые Ван Бао назвал Ибрагима Хвана полным именем.

Хван перестал мычать и осмысленными глазами посмотрел на Ван Бао.

– Я идиот! Его могли убить. Там убили почти полкоманды. А если он уцелел, то работает на каучуковых или коксовых плантациях.

– Вы ещё и плантатор, уважаемый Ибрагим Хван?

– Да я выращиваю все, что может принести доходы. Это и соя, рис, кукуруза, арахис, даже каучук.

– О, я не знал, что у вас такие большие взгляды. Но теперь о племяннике, он интересует меня больше всего. Как же вы так, уважаемый Ибрагим Хван? Моряки – это ценные люди, и они могут дорого стоить. Их можно продать. А племянник одного из самых богатых людей земли весьма бесценен и для вас, и для меня, – он усмехнулся, – узнайте о нем все что можно и сообщите мне. Будем работать!

– Да, сейчас займусь этим. А вы заодно узнайте, сколько они дадут за остальных. Предлагаю пополам доход.

– Нет, доход будет семьдесят на тридцать. Все же мне разговаривать с людьми и решать проблемы, если что не так – придётся и отвечать. Молитесь Аллаху, Ибрагим, чтобы этот человек был жив. Иначе нас ждут большие потери и имиджевые и финансовые. У вас все?

– Нет, – поморщился Ибрагим Хван, потирая руки, – моя головная боль, а значит и ваша, этот русский военный корабль. Я теряю ежедневно миллионы долларов. Пока этот корабль рядом я не могу взять ни один танкер. Он как заноза в одном месте. Поэтому я х о ч у е г о н е у н и ч т о ж и т ь, а з а х в а т и т ь. Д а – да, именно захватить. Не удивляйтесь. Если он будет у меня с его ракетами, пушками и вертолётом, то мне не будут страшны никакие индонезийские вооружённые силы. Я стану хозяином на Кепалуане. И у меня есть план. На Кепалуане идет разведка нефти и газа и их уже нашли. Сейчас определяют объем и если он будет значительный, то от того, кто руководит Кепалуаном, будет во многом зависеть и ваше благополучие, уважаемый Ван Бао. Ведь выгоднее в Японию и Южную Корею возить нефть не из арабских эмиратов, а от нас. И ближе, и надежнее.

– Тогда слушаю, уважаемый Ибрагим Хван, вас внимательно, – Ван Бао наклонил немного вбок голову.

Ибрагим Хван потянулся, вытянул вверх руки, потом потряс плечами и, глядя в глаза Ван Бао, продолжил:

– Я хочу стать правителем или, если вам угодно, президентом или королём Кепалуана. С этим кораблём мы сможем противостоять флоту Индонезии, Малайзии и сделать все, чтобы стать самостоятельным государством. И в этом мне нужна ваша помощь.

Он посмотрел в глаза Ван Бао.

Тот усмехнулся.

– Чем же я могу вам помочь, уважаемый Ибрагим Хван? Ваше предложение мне интересно. Не стану скрывать. Острова Кепалуан находятся в очень интересном месте. Кто владеет ими владеет проходом из Индийского океана в Тихий. А это более пятидесяти процентов мировой торговли. Но как взять этот военный корабль?

– Все просто, как прост наш мир. Главное внезапность и напор. Во-первых, я хочу его захватить в тот момент, когда он будет заправляться топливом, водой и принимать продовольствие от вашего танкера. На вашем танкере должны быть мои люди. Во-вторых, я хочу подсунуть им своих людей на сам корабль в качестве рыбаков, терпящих бедствие. Они обязательно их поднимут и повезут на Кепалуан. Но я им подсуну их перед самой заправкой. И потом останется взять его с трёх направлений: с танкера, изнутри и с моря на катерах.

– Взять военный корабль очень сложное дело. Могут быть большие потери.

– Потери? – усмехнулся и вздохнул Ибрагим Хван, а что мне потери? Новых людей наберу и научу. Желающих у нас в Индонезии и в Малайзии, да и в Китае будет достаточно. Все хотят хорошо зарабатывать, не прикладывая никаких сил.

– А как же быть с племянником Гуссейнова?

– А продадим его за этот корабль или за деньги. Мне все равно. Как вы смотрите?

Ван Бао подумал, пожевал губами и потом ответил, шумно выдохнув воздух и глядя на сингапурскую бухту, в которую заходил большой пассажирский пароход:

– Тхе-е-е-е! – потом он усмехнулся, потёр свои белые руки, – вы интересный человек, Ибрагим Хван. Я вас недооценивал. Но я согласен, что ваше предложение мне интересно. И нефть, и газ и корабли с нефтью, которые вы мне поставляете. То есть вы станете хозяином на Кепалуане, а я буду самым хорошим вашим другом? Ха-а-а, сколько хороших дел мы можем с вами сделать? Одна беда, а если американцы пришлют сюда большой флот? Вы об этом думаете?

– Не пришлют! – уверенно ответил Ибрагим Хван и усмехнулся, – у меня есть связи с их бизнесменами, и я с ними делюсь добычей. Они сами заинтересованы во мне. А как без этого? Они продвигают мои интересы, чтобы к нам никого и ничего не направили. Это и их хороший интерес тоже. Да и им выгодно вставить иголки под ногти русским с этим военным кораблём – они только будут рады. А американские корабли мы не берём, а пропускаем, как и корабли стран, имеющих большие флоты. Зачем дракона таскать за усы, если можно не таскать. Нельзя никогда воевать с теми, кто значительно сильнее тебя. И ещё только для вас информация. У меня уже есть русская подводная лодка и малый ракетный корабль с вооружением. Мне удалось это купить в Южной Корее на аукционе по распродаже кораблей русского флота. Они отдавали за бесценок с документами и даже вооружением. И снаряды, и ракеты и торпеды.

– Вай, вай, вай! Какие идиоты! – удивился Ван Бао, – в этом мире, где правит только сила и обман, начать разоружаться могут только идиоты. Вы, уважаемый Ибрагим Хван, скоро будете иметь самый сильный флот в нашем районе. Я вам помогу купить ещё хорошие корабли из России.

Ибрагим Хван усмехнулся.

– Спасибо! Буду весьма рад. Сейчас я держу этот корабль и подводную лодку в одной тайной гавани на одном из островов. Их не должны увидеть из космоса и любопытные взгляды, и они поэтому хорошо замаскированы. Но они неисправны сейчас и не на ходу. Такие я уже купил. Механика не в строю. Но я не думаю, что там что-то серьёзное. Дёшево купил, наверное, поэтому. В этом вся моя беда. Я думаю, что захваченные русские моряки с этого военного корабля смогут помочь мне ввести их в строй.

– Я подумаю. Я уже думаю. Мне кажется, что ваш план заслуживает того, чтобы вам помочь. Он имеет хорошую перспективу и может принести значительные доходы! – задумчиво сказал Ван-Бао.

– Тогда будем делиться пятьдесят на пятьдесят? – спросил с улыбкой Ибрагим Хван.

– Да, пожалуй, ваши доводы меня убедили, что вы заслуживаете большего. Я согласен шестьдесят на сорок.

Ибрагим Хван повёл головой и потом протянул руку.

– Согласен. Сорок пять на пятьдесят пять. Вы же знаете с кем мне приходиться делиться.

Ван Бао усмехнулся и потом пожал руку Ибрагиму Хвану.

– Мне тоже приходится здесь делиться, чтобы они закрывали глаза на ваши дела. Но только, учитывая перспективу дальнейшей работы с вами, я согласен на ваши проценты. Это вам мой маленький приз. Вам нельзя класть руку в рот. Откусите.

– Вам? Никогда не откушу, уважаемый мой друг Ван Бао. Нельзя кусать руку дающего. Но другие пусть поберегутся класть свои руки даже рядом со мной.

Они встали и пожали друг другу руки.

– Тогда допьём? – предложил Ван Бао и поднял свой бокал, – за наш успех!

Ибрагим Хван поднял свой бокал и кивнул головой.

Они стоя чокнулись. Потом допили водку.

– А как фамилия любимого племянника этого русского бизнесмена? – спросил Ибрагим Хван.

Ван Бао усмехнулся и сказал:

– Я знаю, что он радист одного из захваченных вами судов. У них слишком сложные фамилии, чтобы их запоминать наизусть. Но я вам сообщу при первой возможности.

– Тогда найдём, – усмехнулся Ибрагим Хван, – теперь я буду относиться к ним, как к стеклянным вазам. Я их буду беречь. Это мои и ваши деньги.

Они пожали ещё раз руки и Ибрагим Хван вышел из кабинета.

Глава 11. Боевая работа

(Район архипелага Кепалуан)

Боевая служба есть выполнение силами ВМФ боевых задач по сдерживанию сил ВМФ вероятного противника, направленная на немедленное нанесение ударов по ударным силам и командным пунктам противника с началом боевых действий и срыв его деятельности по принесению ущерба СССР, его инфраструктуре и его Вооружённым силам (Руководство по боевой службе-73).

СКР «Яростный» уже второй месяц занимался сопровождением танкеров от Малаккского пролива и до Вьетнама.

Контр-адмирал Литовченко сумел договориться о проводке танкеров и других государств за плату и клал вырученные деньги себе в карман, видимо, делясь с Ахмедом Аталгиреевым, с которым он близко сдружился. Во всяком случае, Матвеева никогда не приглашали на переговоры с капитанами танкеров. Ему лишь давалась команда что и как обеспечивать. И он ее добросовестно выполнял.

Дважды уже «Яростный» заправлялся от сингапурского танкера, принимал воду, топливо и продовольствие.

Никаких нападений не было. Неоднократно «Яростный» останавливал в море рыбаков, от которых моряки хотели узнать местонахождение захваченных экипажей. Но ничего дельного у рыбаков узнать не удалось. Командир знал, что на некоторых островах орудуют банды, захватившие деревни. Но что, кто и где никто сказать не мог или не хотел.

Однажды у Малаккского пролива к «Яростному» подошёл индонезийский фрегат «Сламет Риади». На борт «Яростного» прибыл индонезийский командир бригады кораблей колонель Путра Сендана.

Литовченко встретил его, провёл в свою каюту и закрылся с ним, Аталгиреевым и переводчиком Бергером. О чем шли переговоры на корабле никто не знал. Но расстались они весьма довольные друг другом.

Индонезийский фрегат, отсалютовав флагом, тут же снялся с якоря и ушёл.

Глава 12. Внезапный отдых

(район архипелага Кепалуан)

Спустя несколько дней Литовченко вызвал к себе в каюту Матвеева.

– Ну что, Александр Иванович. Отдохнём немного? – спросил Литовченко, приказав подать себе и командиру чай, – следующий танкер «Мария» пойдёт через неделю. Что у нас там по плану?

– Через три дня заправка от сингапурского танкера в точке одиннадцать севернее острова Кепалуан.

– Заправка – это важно. А почему именно там? И почему одиннадцать?

– Это условно мы со штурманом обозначили номерами все возможные места якорной стоянки. Так всегда делалось.

– Понятно, – ответил Литовченко, громко прихлёбывая чай из стакана, – я думаю, Александр Иванович, что экипажу надо дать отдохнуть. Каждый день тревоги по ночам, вахты. Днём тренировки до последнего пота морской пехоты и добровольцев на верхней палубе. Люди твои, наверное, устали.

Такая забота Литовченко о личном составе была непонятна Матвееву. Уж что-что, а отдых личного состава его всегда интересовал меньше всего. Но на всякий случай командир согласился.

– Да, отдых нашим людям не помешает. После постановки на якорь фильм матросам покажем, художественную самодеятельность, устроим спортивные соревнования по борьбе, боксу, перетягиванию каната.

– Нет, ты меня не понял, командир. Я предлагаю встать на якорь у маленького необитаемого острова и дать возможность матросам отдохнуть, покупаться, походить по берегу, – он улыбнулся, – как ты смотришь?

– Я то что? Я всегда за отдых. Экипаж должен отдыхать. Но это территория Индонезии и у нас могут быть проблемы за нарушение их границ. И потом, здесь всякая гадость водится. Черт его знает.

– Да брось ты, командир. Какая здесь граница? Какая гадость? Я с этим, как его, колонелем Сенданой переговорил. Он разрешил и сказал, что от Индонезии ничего не отвалится, если матросы дружественного государства отдохнут на берегу. Он к России очень хорошо относится. Его отец служил на нашем крейсере, переданным им, и они будут согласовывать наш заход в Джакарту после выполнения боевой задачи. Я думаю, что с Москвой мы тоже согласуем.

– А как Аталгиреев на это посмотрит? Он же шефу доложит, что мы вместо поисков племянника занимаемся отдыхом. Вроде это некрасиво.

– Не доложит. Я с ним договорюсь, – усмехнулся и коротко ответил Литовченко.

– Тогда я не против. Пусть будет так. Но безопасность купания обязательно должны обеспечивать боевые пловцы Полищука.

– Ты командир тебе и решать! Чай будешь?

– Нет, я на ходовой. Продумаю со старпомом, замом и командирами боевых частей как это все решить.

Как обеспечить отдых, чтобы и готовность была и отдых. А на корабле устроим все, что я сказал раньше – концерт, спортсоревнования. А на берег будем свозить по группам. Два баркаса и оба катера.

Матвеев уже направился к двери каюты, как его окликнул Литовченко:

– Погоди, командир, есть еще одна идея в связи с этим. Давай ещё совместим приятное с полезным. Соберём группы три ныряльщиков, пусть посмотрят, что тут есть на дне хорошего, кораллы, рапаны, каурии или еще какие заморские чудеса. Пусть наловят и матросам на память будет что домой привезти и нам, чтобы перед своими начальниками отчитаться. Сам знаешь, что пустым придёшь, скажут или дурак, или крохобор. С начальством не делятся. Не поймут, если ничего не подарить.

Матвеев подумал, пожал плечами и согласился.

– Ты собери в эти группы только ответственных ребят, офицера, мичмана, кого-то из пловцов обязательно обеспечивать безопасность и ребят, умеющих нырять. Есть у тебя такие?

– Имеются, – вздохнул командир, – посоветуюсь со своими начальниками. Можно идти?

– Да, конечно, иди, – Литовченко потерял всякий интерес к командиру и стал просматривать какие-то бумаги.

Командир уже направился к дверям, как его опять остановил голос Литовченко:

– Слушай, командир, а что это у тебя там за две коричневые мохнатые собаки на корабле?

– Где? – остановился в дверях командир.

– Я вчера с сигнального наблюдал такие у камбуза большие мохнатые собаки, по-моему, их две?

– А-а, так это Мишка и Машка – любимцы матросов, – махнул рукой командир.

– Какие Мишка и Машка? Кавказцы или алабаи? – заинтересовался Литовченко.

Командиру совсем не хотелось рассказывать Литовченко про Мишку и Машку, тем более, что в корму и машины он не ходил, но раз Литовченко спросил, то отвечать надо.

– Это не большие собаки, а маленькие медвежата. У них браконьеры в тайге мать убили, а там был один из наших офицеров и взял их с собой. Спас от смерти. Вот мы их с разрешения комбрига поселили пока на корабле. Живут в десятом кубрике у механиков. За ними следят и убирают. Они поднимают настроение матросов.

– Гадят? – брезгливо спросил Литовченко.

– Матросы приучили ходить в гальюн на дучку, а если что есть, то убирают.

– Это как?

– Нормально. Дрессировке медведи хорошо поддаются. Вон в уголке Дурова даже на велосипедах катаются.

– А вы что, решили, что я вам позволю боевой корабль превратить в уголок Дурова? Увижу, что нагадили, прикажу выбросить за борт. Это боевой корабль, командир, а не зоопарк у нас. И не надо его превращать в уголок Дурова. А то эти медведей развели, те черепах или львов. Почему тигрят не взяли?

– Товарищ контр-адмирал, тигрят не взяли, потому что они краснокнижные. Если бы встретили в тайге, то передали бы их в лесничество.

– Ладно, идите и помните, что я вам сказал про ваших медведей. И передайте вашим матросам. У себя на корабле я не потерплю никакого бардака!

Командир скрипнул зубами и вышел.

Через пять минут по корабельной трансляции раздалась команда:

– Командирам боевых частей и начальникам служб прибыть в ходовую рубку!

Матвеев сидел в своём кресле и о чем-то думал, когда старпом ему доложил, что прибыли все командиры боевых частей и начальники служб.

Командир повернулся к ним в своём вращающемся кресле и осмотрел прибывших. Среди командиров боевых частей стояли командир группы боевых пловцов Полищук, командир взвода морской пехоты Устюжанин, руководитель полётов Балуев и командир вертолёта Красук. Сзади всех стоял у визира особист Шпагин.

– Итак, мои дорогие начальники, одна хорошая новость, вторая не очень. Первая – нам разрешили отдохнуть. Штурман, посмотри в районе острова Кепалуан несколько необитаемых островов. Пойдём сейчас туда. Адмирал Литовченко сказал, что согласовал с индонезийцами возможность свезти на берег личный состав по сменам и разрешил экипажу искупаться, походить по земле и просто отдохнуть.

Командиры боевых частей радостно зашумели, обсуждая сказанное командиром.

– Пожалуйста, прошу не шуметь. Кричать я не люблю, а когда меня перебивают, я просто говорить не смогу.

Все сразу замолчали, а командир, ещё раз оглядев всех, продолжил:

– Помощник, вы, пожалуйста, продумайте смены схода так, чтобы обеспечивалась боевая готовность корабля, не более трети в каждом подразделении. Начмед, за вами обязательное медицинское обеспечение каждого схода. Морпехи и боевые пловцы, – он посмотрел на стоявших рядом Устюжанина и Полищука, – прошу вас обеспечить обязательную охрану каждой группы. Обратите внимание на безопасность нахождения людей в воде. Там всякой гадости полно. И ещё обратите внимание на общую безопасность всех находящихся в целом. Сход обоими баркасами и можно мои катером. Баркасы не перегружать и катер тоже. Помощник, продумайте шлюпочные тренировки команд на вёслах и под парусами. На берегу должны побывать все.

Командиры боевых частей записывали в свои блокноты указания командира.

– Теперь второе указание Литовченко или, так сказать, разрешение. Я до конца не понял, что это, но крамолы не увидел. Он предлагает организовать три группы аквалангистов для ловли кораллов, рапан, звезд, каурий, ну что там ещё окажется на дне. Я знаю, что многие государства считают это своими национальными богатствами и за вывоз их сильно штрафуют. Но Литовченко сказал, что договорился. А так, какие ни есть сувениры и начальникам в подарки и в семьи. Главное, как я понял, начальникам. Ваше мнение?

– Здорово! – вырвалось у Кузьмина, – я давно мечтал покупаться в тропиках, в коралловых рифах. Мне еще лейтенантом рассказывали ребята с «Бреста» о походе в Кам-Рань. Вот привозили оттуда чудес заморских и колониальных товаров. Мой первый наставник – их штурман Вальтер фон Шеллер рассказывал.

– А кто такой этот Вальтер фон Шеллер? – спросил молчавший до сих пор особист.

– Да это штурман с «Бреста». Сейчас уехал в Германию жить.

– Понятно, – протянул особист. – Куда ещё с приставкой фон можно уехать?

– Его выгнали с флота, как и большинство брестцев.

– Я понял, какое ваше мнение? У вас уже приставка фон вызывает желание назвать всех господами.

Кузьмин усмехнулся и не стал обращать внимание на высказывание особиста.

– Я прошу записать меня в пловцы, ловцы кораллов. Ласты есть, снаряжение тоже и, самое главное, желание есть. Команду себе наберу.

– Я тоже хочу в пловцы, – сказал молчавший Ким.

Командир усмехнулся.

– Собирайте три группы пловцов. Полищук, прошу придать каждой группе кого-т о и з с в о и х р е б я т д л я обеспечения безопасности с аквалангами и оружием.

– А это не опасно, командир, спускать на берег штурмана и связиста сразу? – спросил молчавший зам по воспитанию.

– Не думаю, корабль-то рядом.

Зам только покачал недовольно головой.

– Полищук, вы поняли? – спросил командир, прервав дискуссию, которые он очень не любил.

– Сделаем. Я и сам готов, – радостно сказал Полищук и потёр руки.

– И последнее, – продолжил командир, – теперь не очень хорошее. Нашему адмиралу не понравились Мишка и Машка. Говорит, что если увидит грязь после них, то прикажет выбросить за борт.

– Грязь за борт? – спросил Кузьмин.

– Нет, Мишку и Машку, сказал именно выбросит за борт! – ответил командир.

– Он просто идиот. Как был в училище, так и не исправился, – помолчав немного, сказал командир БЧ-7 Федорчук.

В ходовой рубке установилась тишина. Никто не понимал, как это можно корабельных любимцев, живых медвежат выбросить за борт.

– Как это за борт живых медведей? – удивился старпом, глядя на тапочки.

– Вот так, за борт говорит, выкинуть прикажет! – ответил командир.

– Лучше его самого за борт выкинуть, – мрачно ответил Кузьмин.

– Молчите, Кузьмин, я этого не слышал и повторять не советую! – сказал тихо командир и посмотрел на особиста.

Тот стоял, как ни в чем небывало, рассматривал в бинокль горизонт и даже что-то насвистывал, как будто ничего не слышал.

– Механик, ты слышал предупреждение Литовченко?

– Да, слышал! – мрачно сказал командир БЧ-5.

– Предупреди своих механических вахлаков. Пусть медведей вывезут на берег на прогулку. Они тоже должны отдохнуть от железа. Пусть сделают там все свои дела, покупаются и полазят по пальмам.

– Предупрежу, но все дела не сделают сразу. Если только научить их вообще не есть, как дед Щукарь свою лошадь. Да, мы их научили в туалет ходить на чашу Гена, только так садятся, – отвёл глаза механик и тихо добавил, чтобы не слышал командир, – и вообще мои маслопупы скорее Литовченко за борт выкинут, чем медведей.

Особист чего-то у Визира закашлялся.

Командир посмотрел на него, отвёл глаза и приказал вахтенному офицеру:

– Корабль к бою и походу приготовить! Играйте тревогу и экстренное приготовление. Снимаемся с якорей. Штурман, переходим к острову Кепалуан в одиннадцатую точку. Определитесь с местом якорной стоянки поблизости с одним или несколькими необитаемыми островами.

– Есть! – ответил штурман, пряча глаза.

Командир ничего ему не сказал и, найдя глазами помощника, добавил:

– Помощник, до постановки на якорь должны быть списки по боевым частям и подразделениям на сход на остров. Если там будет пресная вода, то надо постирать робишки матросам. И отдельно составьте списки групп ловцов кораллов и рапанов. Начмед, в каждую группы пловцов дайте по фельдшеру или санитару с сумкой на всякий случай. Мало ли там гадости плавает всякой? Надо быть готовыми ко всему. Сход на берег и купание будете обеспечивать сами. Всем все понятно? Старпом и Устюжанин, для охраны купания на острове отправьте на всякий случай отделение морских пехотинцев с оружием.

– Есть!

– Вопросы есть?

Известие о том, что Мишку и Машку – корабельных любимцев – могут выбросить за борт, резануло всем присутствовавшим по душам и как обухом топора ударило по голове.

Ответом на вопрос командира было молчание.

– Вопросов нет, – резюмировал командир корабля, – тогда все по местам. Вахтенный офицер, корабль экстренно к бою и походу приготовить! Играйте боевую тревогу!

Раздался громкий звонок колоколов громкого боя и через тридцать секунд раздалась команда:

– Боевая тревога! Корабль экстренно к бою и походу приготовить! С якорей сниматься!

Раздалось хлопанье дверей и топот ног разбегающихся по боевым постам матросов, старшин и офицеров.

– Командир, что там у нас? – раздался по громкоговорящей связи голос Литовченко.

– Снимаемся и переходим к острову Кепалуан, как вы сказали.

– Без меня справитесь?

– Справимся, товарищ контр-адмирал!

– Тогда готовьте те мероприятия, которые мы с вами обговорили. И не забудьте группы по добыче кораллов и рапан. Это для вас будет как экзамен.

Командир хмыкнул и усмехнулся.

Командиры боевых частей столпились у дверей ходовой рубки, пропуская вперед зама по воспитанию.

– Федорчук, задержитесь, пожалуйста! – крикнул командир.

Командир боевой части семь повернулся и подошёл к командиру, сидевшему в своём походном кресле.

– Александр Михайлович! Я попрошу вас не злить нашего адмирала, – дружески улыбаясь, сказал командир. – То, что вы с ним являетесь однокашниками по выпуску, уже не играет сегодня никакой роли и может сыграть с вами весьма злую шутку. Он слишком злопамятен. Поверьте, я в этом убедился лично. Придержите, пожалуйста, свой язык и не задевайте его лишний раз, не вспоминайте ваши годы в училище. Я вас убедительно прошу об этом. Нам неприятности не нужны и вам тем более. Берегите свои и наши нервы.

И командир дружески положил свою руку на руку командира БЧ-7.

Тот в ответ лишь улыбнулся и тихо ответил:

– Постараюсь, товарищ командир! Но если бы видели его в училище, какое это было ЧМО, вы бы так не говорили.

– Именно зная это, я и прошу вас. Это по-дружески. Идите, Александр Михайлович. Занимайтесь своим делом.

Федорчук по-военному повернулся через левое плечо, поправил тропическую пилотку и направился к выходу из ходовой рубки.

Особист, стоявший у стойки визира и разглядывавший в него ближайший остров, лишь загадочно улыбнулся, покачал головой и вышел на сигнальный мостик.