Текст книги "На огневых рубежах. Артиллерия Красной армии в Курской битве"

К 11 июля соединения и воинские части армии полностью завершили подготовку к прорыву обороны противника южнее Сухиничей и нанесению мощного удара в общем направлении на Хотынец[197]197
  Битва под Курском. В 2 кн. М., 1947. Кн. 2. С. 12–14.


[Закрыть].

Непосредственно перед армией оборонялись соединения и воинские части 53-го армейского корпуса (генерал пехоты Ф. Гольвитцер). 211-я и 293-я пехотные дивизии из состава корпуса были укомплектованы по штату и в основном немцами. Около двух лет соединения вели боевые действия на этом направлении.

Полки пехотных дивизий противника имели всего по два батальона. Каждый из них состоял из трех рот и одной роты тяжелого оружия. В этих подразделениях в строю находилось по 90—110 человек. Третьи батальоны пехотных полков находились в стадии формирования и к началу Курской битвы имели только по одной роте.

По данным войсковой разведки 53-й армейский корпус занимал главную полосу обороны. При этом полковые резервы в составе одной-двух рот на каждый из пехотных полков размещались в опорных пунктах второй позиции, как правило, в 1,5–3 км от переднего края. Так же было известно, что в районе Отвершек, Белый Верх дислоцировался дивизионный резерв – пехотный батальон с небольшим усилением.

Вражеская артиллерия располагалась на подготовленных и пристрелянных огневых позициях: «один дивизион 150-мм орудий в районе западнее Отвершек, два дивизиона (по одной батарее 150-мм и по две батареи 105-мм орудий в дивизионе) в районе Дубна и Белый Верх, дивизион 105-мм орудий в районе западнее Марьино, три дивизиона ПТО в районе Серая, Перестряж и в этом же районе три отдельные пехотные батареи. Важно отметить, что минометы противника располагались по всему переднему краю на глубину 1,5–2 км»[198]198
  Подвиг. Народа: Интернет-ресурс: http://militera.lib.ru/science/sb_proryv_oborony/03.html (дата обращения – 17.12.2017).


[Закрыть].

Корпусной резерв в составе 5-й танковой дивизии располагался в районах населенных пунктов Холмищи, Ульяново, Дудорово. Кроме того, в Ульяново 1-е находился еще штрафной батальон 53-го армейского корпуса, численностью до 300 человек, но не имевших стрелкового и тяжелого вооружения.

По данным авиационной и агентурной разведки было известно, что оперативные резервы противника дислоцировались в районах городов Людиново, Дятьково, Брянск, Карачев и Болхов. Они имели задачу прикрывать с севера фланги орловской группировки. Было известно, что вместе с охранными дивизиями, которые в то время проводили карательную операцию против партизан (кодовое название операции «Цыганский барон»), против левого крыла Западного фронта имелось более шести пехотных дивизий. Эти соединения занимали фланговое положение по отношению к возможному наступлению ударной группировки левого крыла Западного фронта. Такая конфигурация давала основание германскому командованию рассчитывать в случае развития прорыва войск Западного фронта контратаковать их под основание прорыва. Кроме того, для ликвидации прорыва советских войск генерал-фельдмаршал Г. Клюге имел возможность перебросить часть резервов группы армий «Центр» и из района Орла.

16-му (гвардии генерал-майор А.В. Лапшов), 8-му (гвардии генерал-майор П.Ф. Малышев) и 36-му (гвардии генерал-майор А.С. Ксенофонтов) гвардейским стрелковым корпусам предстояло прорвать сильную, укрепленную оборону, насыщенную многочисленными оборонительными сооружениями.

Прорыв сильно укрепленной вражеской обороны требовал от командования 11-й гвардейской армии искусной организации артиллерийского наступления и особенно артиллерийской подготовки атаки. При этом штаб артиллерии армии под руководством командующего артиллерией гвардии генерал-лейтенанта артиллерии П.С. Семенова при планировании артиллерийской подготовки стремился избежать известного шаблона и преподнести врагу новый, еще неизвестный ему метод. «Командующий артиллерией… – вспоминал маршал артиллерии К.П. Казаков, – был широко известен в войсках как человек ищущий, новатор, всегда вооруженный какой-нибудь новой и оригинальный артиллерийской идеей»[199]199
  Казаков К.П. Огневой вал наступления. М.: Воениздат, 1986. С. 112.


[Закрыть]. Маршал Советского Союза Г.К. Жуков вспоминал: «После долгих обсуждений всеми нами было решено: атаку начинать не после артиллерийской подготовки, как это было до сих пор, что помогало противнику определить начало перехода наших войск в наступление, а в процессе самой артиллерийской подготовки, в момент усиления ее темпа и мощности»[200]200
  Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. Т. 2. М.: Изд. АПН, 1975. С. 174.


[Закрыть]. Этот метод хорошо себя оправдал.

Также следовало разрушить наиболее важные прочные оборонительные сооружения, расстроить систему артиллерийско-пулеметного огня в тактической зоне, а также надежно поразить живую силу противника.

Опыт операции показал, что артиллерийскую подготовку предполагалось провести продолжительностью 2 часа 45 минут. Это время распределялось следующим образом: 5 минут – сначала огневой налет всей артиллерии по переднему краю и ближайшей тактической глубине в 2–4 км. Цель огневого налета – внезапным ударом нанести максимальное поражение живой силе врага и его огневым средствам; 20 минут – пауза с целью вынудить солдат и офицеров покинуть свои убежища и укрытия под угрозой овладения его траншеями наступающей пехотой; 60 минут – пристрелка заранее намеченных для уничтожения и подавления других целей.

При этом одновременно с пристрелкой планировалось подавление и разрушение заранее выявленных огневых точек. Затем 5 минут – огневой налет также всей артиллерии с целью поражения прежде всего живой силы теперь уже в глубине главной полосы вражеской обороны; 50 минут – огонь всей артиллерии на разрушение и подавление других выявленных целей.

Артиллерия, выделенная для стрельбы прямой наводкой, должна была разрушить выявленные доты и дзоты на переднем крае; артиллерия дальнего действия (АДД) – подавлять прежде всего пункты управления и узлы связи, а затем артиллерийские батареи; оставшаяся артиллерия – вести огонь по выявленным целям на глубину до 4 км; 25 минут – огневой налет также всей артиллерией только с предельным режимом огня по выявленным целям, что и в первый огневой налет.

9 и 10 июля командиры стрелковых батальонов, рот и других подразделений произвели последнюю рекогносцировку местности. Необходимо было окончательно разрешить все вопросы, связанные с организацией атаки. Затем в ночь на 10 июля саперами были расчищены проходы в заграждениях своих войск, а в ночь на 11 июля – в заграждениях врага. Тогда же около 200 самолетов АДД и легкомоторной бомбардировочной авиации нанесли первый бомбовый удар по главным узлам сопротивления врага.

Днем в полосе армии после относительно короткой, но достаточно мощной артиллерийской подготовки два усиленных стрелковых батальона провели разведку боем. Для разведки боем в полосе наступления 11-й гвардейской стрелковой дивизии (гвардии генерал-майор И.Ф. Федюнькин) привлекался «2-й батальон 40-го гвардейского стрелкового полка, усиленный взводом танков Т-34 43-й гвардейской танковой бригады, взводом ранцевых огнеметов, взводом саперов и двумя батареями 76-мм пушек; в полосе наступления 83-й гвардейской стрелковой дивизии (гвардии генерал-майор Я.С. Воробьев) – 3-й батальон 250-го гвардейского стрелкового полка, усиленный взводом саперов и двумя отделениями ранцевых огнеметов»[201]201
  ЦАМО РФ. Ф. 333. Оп. 20827. Д. 43. Л. 12.


[Закрыть].

Внезапная атака увенчалась успехом. Она подтвердила намерения германского командования применять на отдельных участках первую траншею в качестве ложного переднего края его обороны. В течение первого часа после начала атаки на ряде участков были захвачены первая, а на отдельных направлениях и вторая траншеи, взяты первые пленные. Германское командование, полагая, что началось ожидаемое им общее наступление русских, предприняло сильные контратаки. В результате яростных вражеских контратак несколько стрелковых подразделений 11-й и 83-й гвардейских стрелковых дивизий принуждены были отойти на исходные позиции. В итоге к началу артиллерийской подготовки «первая траншея оказалась плотно занятой пехотой врага, что было выгодно для нанесения первого массированного огневого удара артиллерией по объектам атаки»[202]202
  ЦАМО РФ. Ф. 243. Оп. 30708. Д. 1. Л. 8—11.


[Закрыть].

Операция «Кутузов» согласно директиве Ставки ВГК началась 12 июля. Артиллерийская подготовка началась на рассвете на участке прорыва 11-й гвардейской армии и продолжалась согласно плану. Высокая плотность артиллерии обеспечила высокую силу огневого удара по наиболее важным объектам вражеской обороны. Как потом выяснилось, первый внезапный достаточно мощный пятиминутный огневой налет застал врага врасплох и нанес ему серьезные потери. При этом плотность подавления достигала 150 % нормы. Например, общая глубина одновременного подавления составила до 8 км тактической зоны. После этого последовали 20-минутная пауза и часовой контроль пристрелки. Характерно, что у врага создалось впечатление, что атаки больше не последует. Затем в течение 55 мин планомерно разрушались наиболее важные цели на переднем крае, а также в ближайшей глубине в сочетании с подавлением выявленных важнейших объектов в глубине. Однако плотность огня оказалась невысокой. Опыт применения артиллерии показал, что «в этот период разрушалось до 200 отдельных целей и одновременно сплошному огневому воздействию подверглись до 30 км траншей и ходов сообщения на первой и частично на второй позициях. В заключение последовал последний, 25-минутный огневой налет»[203]203
  Передельский Г.Е. и др. Артиллерия в бою и операции. М., 1980. С. 48.


[Закрыть]. Новым в организации артиллерийской подготовки атаки явилось то, что в отличие от предшествующих операций 1941–1942 гг. залпы РА были произведены не в конце налета, перед началом атаки, как прежде, а в начале его, примерно за 10–15 минут до начала атаки. Как оказалось, это в значительной степени ввело в заблуждение противника, который традиционно по залпам РА привык определять начало атаки пехоты Красной армии. Характерно, что после залпов РА и до начала атаки огонь продолжался с недостаточно высокой плотностью, не более 25–50 % нормы, и больше походил на методический огонь, то есть когда велся огонь из одного или нескольких орудий одной батареи с равными промежутками между выстрелами. Между тем историограф штаба группы «Центр» Г. Гакенгольц вынужден был признать: «…мощь и пробивная сила русских ударов, начавшихся 12 июля на северном и восточном фасах орловской дуги, явились для нас жестокой неожиданностью»[204]204
  Цит. по: Огненная дуга. М., 2003. С. 577.


[Закрыть].

Значительный интерес представляет новый прием, примененный в ходе последнего огневого налета, по рекомендации представителя Ставки ВГК Маршала Советского Союза Г.К. Жукова[205]205
  Баграмян И.Х. Мои воспоминания. Ереван, 1979. С. 511.


[Закрыть]. Опыт первого периода войны показал, что обычно атаку пехоты начинали с завершением артиллерийской подготовки. По переносу огня враг догадывался о начале атаки, затем покидал свои укрытия и изготавливался к ее отражению. Но на этот раз пехота противника опоздала. В рассматриваемое время пехота и танки НПП стрелковых дивизий первого эшелона армии перешли в решительную атаку на ряде направлений уже в ходе последнего огневого налета всей артиллерии. Противник оказался дезорганизован, а атака имела абсолютный успех[206]206
  Советская артиллерия в Великой Отечественной войне 1941–1945. М., 1960. С. 237.


[Закрыть].

Оказалось, что враг, подавленный огнем артиллерии 11-й гвардейской армии и ударами авиации 1-й воздушной армии, не смог в первый час оказать организованного сопротивления. Но вскоре он оправился от замешательства и стал оказывать уже достаточно упорное сопротивление. Теперь по всему фронту соприкосновения развернулись ожесточенные бои. Несмотря на это, уже спустя час после перехода войск армии в наступление, одиннадцать стрелковых дивизий первого эшелона под прикрытием огневого вала и при массированной поддержке авиации прорвали первую позицию главной полосы вражеской обороны. Это, по сути дела, и явилось сигналом для ввода в бой ПГ – прежде всего танковых бригад с десантом пехоты. Вскоре темпы наступления сразу значительно выросли. К середине первого дня наступления воинские части 8-го и 16-го гвардейских стрелковых корпусов прорвали не менее укрепленную вторую позицию врага.

Гвардии генерал-лейтенант И.Х. Баграмян, наращивая силу удара, ввел в бой на болховском направлении 5-й танковый корпус. Далее вместе с 83-й гвардейской стрелковой дивизией танковый корпус завершил прорыв главной полосы обороны противника и стал уверенно продвигаться ко второй полосе. Как раз к этому времени враг уже полностью пришел в себя и его сопротивление резко возросло. Кроме того, из Жиздры к участку прорыва выдвигался корпусной резерв противника – 5-я танковая дивизия. Тем не менее к исходу первого дня наступления почти во всей полосе наступления войска 11-й гвардейской армии вклинились во вражескую оборону на 8—10 км, а ее танковые бригады подошли ко второй оборонительной полосе противника. Ожесточенные бои не прекратились и ночью.

Оценивая в целом положительно проведенные на участке прорыва массирование артиллерии и артиллерийскую подготовку атаки, надлежит обратить внимание прежде всего на ее продолжительность и плотность огня. На практике продолжительность артиллерийской подготовки стала меньше, так как пристрелка, контроль и тем более запланированная пауза заняли в общей сложности около 1,5 часа. При этом из оставшегося 1 часа 25 минут до 30 % приходилось на огневые налеты[207]207
  Передельский Г.Е. и др. Артиллерия в бою и операции. М., 1980. С. 42.


[Закрыть]. Очевидно также неоправданным стало снижение плотности огня в середине и особенно в конце артиллерийской подготовки, что в целом привело к уменьшению потерь и эффективности подавления живой силы. В результате был нарушен один из принципов о нарастающей мощи огня по ходу артиллерийской подготовки.

Между тем в организации артиллерийской подготовки атаки следует зафиксировать увеличение не только глубины одновременного подавления обороны до 8 км, но и продолжительности последовательных огневых налетов. Выяснилось, что последний огневой налет по батареям на 5 минут перекрывал конец артподготовки всей артиллерии и почти на 10 минут фактическое начало атаки пехоты и танков НПП.

В итоге в операции «Кутузов» 11-я гвардейская армия успешно прорвала оборону врага южнее Сухиничей и, взаимодействуя с войсками 61-й армии генерал-лейтенанта П.А. Белова, а затем с введенными в операцию 11-й армией генерал-лейтенанта И.И. Федюнинского, 4-й танковой армией генерал-лейтенанта танковых войск В.М. Баданова и 2-м гвардейским кавалерийским корпусом гвардии генерал-майора В.В. Крюкова, на фронте 150 км нанесла тяжелое поражение врагу на северном фасе его Орловского выступа[208]208
  Прорыв обороны на фланге орловской группировки немцев // Сборник материалов по изучению опыта войны. № 10. Январь – февраль 1944 г. М., 1944. С. 3—47.


[Закрыть]. Однако вместо окружения и полного разгрома группировки противника осуществлялось ее медленное вытеснение из Орловского выступа, что позволило германскому командованию перегруппировать войска и в целом организованно отвести из района Орла. Тем не менее, как отмечал английский историк Б.Х. Лиддел Гарт, «перешедшие в контрнаступление русские войска прорвали фронт немцев севернее Орла, что вызвало кризис всей системы обороны немцев… Такая стратегия русских привела к общему параличу германской военной машины»[209]209
  Лиддел Гарт Б.Х. Стратегия непрямых действий. М., 1957. С. 390.


[Закрыть].

2.3. Белгородско-Харьковская наступательная операция «Полководец Румянцев» (3—23 августа)

Белгородско-харьковский плацдарм обороняла 4-я танковая армия (командующий – генерал-полковник Г. Гот) и оперативная группа «Кемпф» (командующий – генерал танковых войск В. Кемпф, с 16 августа – генерал пехоты О. Вёлер). В их составе насчитывалось 18 дивизий, в том числе 4 танковые. Здесь противник создал 7 оборонительных рубежей общей глубиной до 90 км, а также обвод вокруг Белгорода и 2 – вокруг Харькова[210]210
  См.: Конев И.С. Записки командующего фронтом 1943–1945. 3-е изд. М., 1982. С. 27–28.


[Закрыть]. Тактическая зона обороны была по своей структуре такой же, как и на орловском плацдарме.

Замысел Ставки ВГК заключался в том, чтобы мощными ударами войск смежных крыльев Воронежского и Степного фронтов рассечь противостоявшую группировку противника на две части, в последующем глубоко охватить ее в районе Харькова и во взаимодействии с 57-й армией Юго-Западного фронта уничтожить[211]211
  ЦАМО РФ. Ф. 48а. Оп. 1691. Д. 233. Л. 397–401.


[Закрыть].

Однако, как вспоминал Маршал Советского Союза Г.К. Жуков, войска Воронежского и Степного фронтов «не могли сразу перейти в контрнаступление, хотя этого и требовал Верховный главнокомандующий. Нужно было пополнить запасы горючего, боеприпасов и другие виды материально-технического обеспечения, организовать взаимодействие всех родов войск, тщательную разведку, произвести некоторую перегруппировку войск, особенно артиллерии и танков. По самым жестким подсчетам, на все это необходимо было минимум восемь суток»[212]212
  Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. Т. 2. М., 1975. С. 179.


[Закрыть].

Схема 15. План Орловской и Белгородско-Харьковской операции

Войска Воронежского фронта главный удар наносили силами двух общевойсковых и двух танковых армий из района северо-восточнее Томаровки на Богодухов, Валки, в обход Харькова с запада, вспомогательный, также силами двух общевойсковых армий, из района Пролетарского в направлении на Боромлю, с целью прикрытия главной группировки фронта с Запада[213]213
  ЦАМО РФ. Ф. 328. Оп. 4852. Д. 85. Л. 6.


[Закрыть].

Заканчивая работу по организации наступательной операции «Полководец Румянцев», генерал армии Н.Ф. Ватутин сказал: «Военный совет фронта возлагает большие надежды на все армии, и особенно на 5-ю гвардейскую. Она действует на направлении главного удара фронта, имеет наибольшее количество средств усиления, опытный личный состав и богатые боевые традиции… На вашей армии, товарищ Жадов, лежит особая ответственность»[214]214
  Жадов А.С. Четыре года войны. М., 1975. С. 106.


[Закрыть].

Степной фронт под командованием генерал-полковника И.С. Конева главный удар наносил войсками 53-й (командующий – генерал-лейтенант И.М. Манагаров, член Военного совета – генерал-майор П.И. Горохов, начальник штаба – генерал-майор К.Н. Деревянко) и частью сил 69-й (командующий – генерал-лейтенант В.Д. Крюченкин, член Военного совета – генерал-майор А.В. Щелаковский, начальник штаба – полковник С.М. Протас до 26 июля, генерал-лейтенант В.С. Бенский) армии из района северо-западнее Белгорода на Харьков с севера, вспомогательный – силами 7-й гвардейской армии юго-восточнее Белгорода в западном направлении. По решению командующего Юго-Западным фронтом генерала армии Р.Я. Малиновского 57-я армия (командующий – генерал-лейтенант Н.А. Гаген, член Военного совета – генерал-майор Л.П. Бочаров, начальник штаба – генерал-майор В.Д. Карпухин) наносила удар из района Мартовой на Мерефу, охватывая Харьков с юга востока.

С воздуха наступление войск Воронежского и Степного фронтов обеспечивали соответственно 2-я и 5-я (командующий – генерал-лейтенант авиации С.К. Горюнов, член Военного совета – генерал-майор авиации В.И. Алексеев, начальник штаба – генерал-майор авиации Н.Г. Селезнев) воздушные армии. Кроме того, привлекалась часть сил авиации дальнего действия.

Командование Воронежского и Степного фронтов для достижения успеха прорыва обороны противника также решительно массировало силы и средства на направлениях главных ударов, что позволило создать высокие оперативные плотности. Так, в полосе 5-й гвардейской армии Воронежского фронта они достигали 1,5 км на стрелковую дивизию, 230 орудий и минометов и 70 танков и САУ на 1 км фронта.

В планировании использования артиллерии и танков имелись характерные особенности. Артиллерийские группы разрушения создавались не только в армиях, но и в корпусах, действовавших на главных направлениях[215]215
  Артиллерия в наступательных операциях Великой Отечественной войны. В 2 кн. М., 1965. Кн. 2. С. 168.


[Закрыть]. Отдельные танковые и механизированные корпуса предусматривалось использовать в качестве подвижных групп армий, а танковые армии – подвижной группы Воронежского фронта, что было новым в военном искусстве.

Танковые армии планировалось вводить в сражение в полосе наступления 5-й гвардейской армии. Они должны были действовать в направлениях: 1-я танковая армия – Богодухов, 5-я гвардейская танковая армия – Золочев и к исходу третьего-четвертого дня операции выйти в район Валки, Люботин, тем самым отрезав пути отхода харьковской группировки врага на запад[216]216
  Жадов А.С. Четыре года войны. М., 1975. С. 106.


[Закрыть]. Оперативное построение танковых армий и боевые порядки корпусов были двухэшелонными. Отдельные танковые и механизированные корпуса и танковые армии должны были завершать прорыв тактической зоны обороны противника.

Артиллерийское и инженерное обеспечение ввода танковых армий в сражение возлагалось на 5-ю гвардейскую армию.

Для авиационного обеспечения каждой танковой армии выделялось по одной штурмовой и истребительной авиационной дивизии.

В подготовке операции поучительным являлось осуществление дезинформации противника об истинном направлении главного удара советских войск. С 28 июля по 6 августа 38-я армия (командующий – генерал-лейтенант Н.Е. Чибисов, член Военного совета – генерал-майор И.Д. Рыбинский, начальник штаба – полковник А.П. Пилипенко), действовавшая на правом крыле Воронежского фронта, умело имитировала сосредоточение крупной группировки войск на сумском направлении. Германское командование не только не стало наносить бомбовые удары по районам ложного сосредоточения войск, но и держало на этом направлении значительное количество своих резервов.

Особенностью явилось и то, что операция готовилась в ограниченные сроки. Тем не менее войска обоих фронтов сумели подготовиться к наступлению и обеспечить себя необходимыми материальными средствами.

3 августа после мощной артиллерийской подготовки и ударов авиации войска фронтов при поддержки огневого вала перешли в наступление и успешно прорвали первую позицию противника. С вводом в бой вторых эшелонов полков была прорвана вторая позиция. Для наращивания усилий стрелковых соединений 5-й гвардейской армии были введены в бой передовые танковые бригады корпусов первого эшелона танковых армий. Они совместно со стрелковыми дивизиями завершили прорыв главной полосы обороны противника. Вслед за передовыми бригадами были введены в сражение главные силы танковых армий. К исходу дня они преодолели вторую полосу вражеской обороны и продвинулись в глубину на 12–26 км, тем самым разобщив томаровский и белгородский узлы сопротивления противника.

Одновременно с танковыми армиями в сражение были введены: в полосе 6-й гвардейской армии – 5-й гвардейский танковый, а в полосе 53-й армии – 1-й механизированный корпуса. Они совместно со стрелковыми соединениями сломили сопротивление врага, завершили прорыв главной полосы обороны и к исходу дня подошли ко второй оборонительной полосе. Прорвав тактическую зону обороны и разгромив ближайшие оперативные резервы, главная ударная группировка Воронежского фронта с утра второго дня операции перешла к преследованию противника.

4 августа войска 1-й танковой армии из района Томаровки начали развивать наступление на юг. Ее 6-й танковый и 3-й механизированный корпуса, имея впереди усиленные танковые бригады, к середине дня 6 августа продвинулись на 70 км. Во второй половине следующего дня 6-й танковый корпус освободил Богодухов.

5-я гвардейская танковая армия, обойдя с запада узлы сопротивления врага, нанесла удар на Золочев и 6 августа ворвалась в город.

К этому времени войска 6-й гвардейской армии овладели сильным узлом обороны противника Томаровкой, окружили и уничтожили его борисовскую группировку. Большую роль в этом сыграли 4-й и 5-й гвардейские танковые корпуса. Развивая наступление в юго-западном направлении, они обошли борисовскую группировку врага с запада и востока, а 7 августа стремительным ударом с ходу ворвались в Грайворон, тем самым отрезав врагу пути отхода на запад и юг. Этому способствовали действия вспомогательной группировки Воронежского фронта, перешедшей в наступление утром 5 августа на своем направлении.

Войска Степного фронта, завершив 4 августа прорыв тактической зоны обороны противника, к исходу следующего дня штурмом овладели Белгородом, после чего начали развивать наступление на Харьков. К исходу 7 августа фронт прорыва наших войск достиг 120 км. Танковые армии продвинулись на глубину до 100 км, а общевойсковые – до 60–65 км[217]217
  Конев И.С. Записки командующего фронтом 1943–1945. 3-е изд. М., 1982. С. 30.


[Закрыть].

Войска 40-й и 27-й армий, продолжая развивать наступление, к 11 августа вышли на рубеж Боромля, Тростянец, Ахтырка.

Главные силы 1-й танковой армии к 10 августа достигли рубежа реки Мерчик[218]218
  Указания командующего артиллерией 1-й танковой армии о мероприятиях по подготовке наступательной операции (15 августа 1943 г.) // Сборник боевых документов Великой Отечественной войны. Вып. 15. М., 1952. С. 49–51.


[Закрыть]. 5-я гвардейская танковая армия после овладения городом Золочев была переподчинена Степному фронту и начала перегруппировку в район Богодухова.

Продвигаясь за танковыми армиями, войска 6-й гвардейской армии к 11 августа вышли северо-восточнее Краснокутска, а 5-я гвардейская армия охватила Харьков с запада. Войска Степного фронта к этому времени подошли к внешнему оборонительному обводу Харькова с севера, а 57-я армия, переданная этому фронту 8 августа, – с востока и юго-востока.

Германское командование, опасаясь окружения харьковской группировки, к 11 августа сосредоточило юго-восточнее Богодухова три танковые дивизии («Рейх», «Мертвая голова», «Викинг») и утром 12 августа нанесло контрудар по наступающим войскам 1-й танковой армии в общем направлении на Богодухов[219]219
  Манштейн Э. Утерянные победы. М., 2014. С. 553.


[Закрыть]. Развернулось встречное танковое сражение. В ходе его противник потеснил соединения 1-й танковой армии на 3–4 км, но прорваться к Богодухову не смог. С утра 13 августа были введены в сражение основные силы 5-й гвардейской танковой, 6-й и 5-й гвардейских армий[220]220
  Жадов А.С. Четыре года войны. М., 1975. С. 113.


[Закрыть]. Сюда же были направлены главные силы фронтовой авиации. Она вела разведку и проводила операции по срыву железнодорожных и автомобильных перевозок гитлеровцев, содействовала общевойсковым и танковым армиям в отражении контрударов вражеских войск. К исходу 17 августа советские войска окончательно сорвали контрудар противника с юга на Богодухов.

Однако германское командование не отказалось от своего замысла. Утром 18 августа оно из района Ахтырки тремя танковыми и моторизованной дивизиями нанесло контрудар и прорвало фронт 27-й армии. По свидетельству генерала армии С.М. Штеменко, повествующего в своих мемуарах о том периоде, вмешательство И.В. Сталина, который указал командующему Воронежским фронтом на недопустимость распыления сил и средств, вскоре выправило положение[221]221
  Штеменко С.М. Генеральный штаб в годы войны. В 2 кн. М., 1975. Кн. 1. С. 245–246.


[Закрыть]. Против этой группировки врага командующий Воронежским фронтом выдвинул 4-ю гвардейскую армию, переданную из резерва Ставки ВГК, 3-й механизированный и 6-й танковый корпуса 1-й танковой армии из района Богодухова, а также использовал 4-й и 5-й отдельные гвардейские танковые корпуса. Эти силы ударами по флангам противника к исходу 19 августа приостановили его продвижение с запада на Богодухов. Затем войска правого крыла Воронежского фронта нанесли удар в тыл ахтырской группировки врага и полностью разгромили ее.

В это же время войска Степного фронта начали штурм Харькова. Для обеспечения прорыва внешнего оборонительного обвода войска фронта были усилены 4234 орудиями и минометами при соотношении 6,5: 1 в пользу войск генерал-полковника И.С. Конева[222]222
  Конев И.С. Записки командующего фронтом 1943–1945. 3-е изд. М., 1982. С. 34.


[Закрыть]. В ночь на 23 августа соединения 69-й и 7-й гвардейской армий овладели городом.

Таким образом, советские войска завершили разгром всей белгородско-харьковской группировки противника и заняли выгодное положение для перехода в общее наступление с целью освобождения Левобережной Украины и Донбасса. «Настоящий победитель в Курской битве это наш советский человек, одетый в солдатскую гимнастерку, советский солдат, воин-боец. Это он вынес на себе всю тяжесть ударов бронированных фашистских дивизий, до нападения на СССР считавшихся непобедимыми, это он выстоял в этих невиданных по ожесточенности испытаниях, это он остановил неистовые в своей ярости атаки фашистских головорезов, а затем заставил их повернуть вспять», – совершенно точно заметил член Военного совета Центрального фронта генерал-лейтенант К.Ф. Телегин[223]223
  Телегин К.Ф. Провал операции «Цитадель». М., 1965. С. 23.


[Закрыть].