Текст книги "Летний сад Петра Великого. Рассказ о прошлом и настоящем"

Скульптура центрального каскада – «квадрига Нептуна» – чем-то не понравилась Петру, приказавшему установить вместо присланного «царя с вилами» временные «гипсовые фигуры». Лишь в июле 1723 г. поступило распоряжение «о четырех мошкар свинцовых нептунова». Предстояло заменить гипсовые на свинцовые: «понеже гипсовые повредица и впредь не будут прочны»¹³⁴. В борьбу за выгодный заказ вступили скульптор К.-Б. Растрелли и «литейщик» Франц Вассу. Последний предложил более низкую цену и победил. «Сего мая 15 дня, – читаем в документе, – по Его императоскаго величества указу и по определению Канцелярии от строений велено по чертежу в Грот Летняго дома Его императоскаго величества вместо гипсовых фигур свинцовые Нептуноса и четыре машкоры зделать, тем фигурам модели вылить и вычестить, зделать со всем в отделку самым добрым и искусным мастерством литейнаго дела мастеру Францу Вассу ево людми против того чертежа из казеннаго свинца и алебастра, ценою за дело тех фигур и моделей дать ему 140 рублев. Майя 20 дня 1724 году. Иван Румянцев»¹³⁵. (Растрелли просил за работу 150 руб.) В тот же день был заключен контракт, по которому мастер обязался «вместо гипсовых фигур свинцовые Нептуноса и четыре машкоры сделать самым добрым и искусным мастерством» ¹³⁶. Под «машкорами» подразумевались четыре полуфигуры скачущих лошадей. В апреле 1723 г., не дожидаясь, когда изготовят свинцовую скульптуру,

Микетти затребовал 100 тетрадей листового золота на золочение «в грот фигур». Для 100 тетрадей из 10 листов требовалось 100 голландских золотых червонцев, каждый весом по 10 граммов. Изготавливал тетради «сусального дела мастер» Иван Уваров. Известно даже имя «купецкаго человека» Ивана Иванова, в лавке которого на Гостином дворе у Мойки были куплены червонцы¹³⁷. Золотил свинцовую скульптуру «живописец Александр Захаров» со своими «русскими помощниками»¹³⁸. В 1723 г. тот же Захаров исправлял пострадавшую от протечки живопись на сводах павильона¹³⁹.

В 1719 г. в Грот для мощения полов из Голландии доставили 458 черных и белых мраморных плит¹⁴⁰. В апреле 1723 г. Петр I отдал распоряжение купить дополнительную партию мраморных плит¹⁴¹. К лету Грот предстал перед посетителями во всей красе. В июне 1723 г. Берхгольц, пораженный разительными переменами в саду за два года, записал в дневнике: «Преимущественно хорош грот, изукрашенный весь большими натуральными редкими раковинами, кораллами и тому подобными вещами, которые все очень искусно подобраны и соединены одним французом. В этом гроте расставлены также разные прекрасные статуи, устроены многие маленькие водометы и помещен орган, который приводится в действие водою и очень мило играет». Над устройством каскадов, фонтанов и водного органа трудилась команда фонтанного мастера П. Суалема.

Полностью отделочные работы были закончены в 1724 г.¹⁴² И в том же году Земцову получил распоряжение изготовить новую модель Грота. Выполненная в 1715 г. модель Маттарнови устарела, так как интерьеры были изменены. «Архитектурный гезель Михайло Земцов требовал словесно для модели грота в Летнем доме, которую велено делать ему Земцову, столяру двух человек»¹⁴³. О том, что модель была изготовлена, свидетельствует просьба от 9 апреля 1734 г. забрать модель Грота «из казенных полат»¹⁴⁴.

До нас дошли исполненные в 1726–1727 гг. в мастерской Земцова план, садовый фасад и продольный разрез Грота.

Земцов, в меру своих способностей рисовальщика, старался быть точным в изображении мельчайших декоративных деталей. Одноэтажный павильон увенчан высоким куполом с восьмигранной башенкой-фонариком. В плане Грот представлял собой прямоугольник размером 21,5 х 13,5 м, со слегка выступающей креповкой в центральной части, причем креповка со стороны Фонтанки более выражена. В павильоне всего пять помещений – центральный большой почти квадратный зал 8 х 8,3 м и два боковых квадратных зала меньшей площади. Все три зала связаны между собой такими широкими – во всю стену! – арочными проемами, что в плане анфилада представляет собой как бы единое, лишь слегка расчлененное пространство. Каждый зал имел свой отдельный вход со стороны сада. С набережной Фонтанки единственный центральный вход вел в коридорчик, который связывал между собой небольшие угловые помещения с окном на реку. Из этих помещений был проход в боковые залы. Такова простая строго симметричная планировка Грота. Кроме чертежей Земцова известно еще несколько изображений Грота, благодаря которым можно составить точное представление о его внешнем виде. Наиболее детально он изображен на гравюре с рисунка М. Махаева 1745 г., и на аксонометрическом плане Сент-Илера, составленном около 1770 г. Рисунок Махаева особенно ценен тем, что он единственный, на котором здание запечатлено со стороны Фонтанки.

Невозможно догадаться, что этот очаровательный садовый павильон представляет собой грот. В отличие от речного, садовый фасад декорирован в духе «дикой природы»: дверные и оконные проемы обрамлены глыбами туфа; кольца туфа на колоннах имитируют наросты кораллов. Решение фасадов настолько разное, что можно предположить: первоначальный проект подвергся переработке со стороны Маттарнови или Леблона. На самом деле, автор у павильона один – Андреас Шлютер, а своеобразная трактовка фасадов объясняется тем, что «морской» грот как бы встроен в садовый павильон.

М.Г. Земцов. Павильон Грот. Садовый фасад. 1727 г. (?)

Павильон Грот со стороны Фонтанки. Фрагмент гравюры Г.А. Качалова с рисунка М.И. Махаева «Проспект по реке Фонтанке от грота». 1756 г.

Авторы книги «Летний сад» О.Н. Кузнецова и Б.Ф. Борзин в крайне небрежном описании Грота допустили множество неточностей. Непонятно, на чем основано утверждение, что над залом возвышался «стеклянный купол». Неверно, будто бы «массивные стены красного кирпича по углам украшали русты». Нет угловых рустов, а кирпичные стены были оштукатурены, и как показано у Махаева, окрашены в три цвета: белый, коричневый и желтый. В ходе раскопок 1997 г. обнаружен фрагмент штукатурки «коралловой» фактуры, окрашенный в красно-коричневый цвет, как на рисунке Махаева. Колесницу Нептуна влекут гиппокампы (морские кони), а не дельфины¹⁴⁵. Не было в павильоне бюста Петра I. Водяной орган («машина водяная, которая изображает гласы наподобие соловьев») размещалась не в центральном зале, а, как отметил Я. Штелин, в угловом северо-восточном помещении. Авторы считали, будто бы в Гроте стояли многочисленные статуи, упомянутые Маттарнови в его «Описании». На самом деле Петр I, отдав поручение своим агентам о закупке в Италии древних и новых статуй, отказался загромоздить Грот аллегорической скульптурой: в его планы входило разместить в залах коллекцию антиков.

Внимательное изучение чертежа Земцова привело к неожиданным открытиям. Приглядимся: центральный дверной проем закрыт затейливой двустворчатой железной решеткой, украшенной позолоченным изображением солнечного лика и монограммами Петра I – две скрещенные латинские литеры «Р» («Piter Prima»). Они расположены на каждой створке ворот, а над ними – трезубец Нептуна. Монограмма Петра помещена также в огромном лепном картуше на парапете над входом. По сторонам картуша две женские аллегорические фигуры: та, что слева, с копьем и в шлеме, – вероятно, богиня мудрости и справедливой войны Афина, а справа, за спиной у которой пеликан, олицетворяет христианское Милосердие (пеликан, по легенде, вскормил своей кровью ужаленных змеей птенцов). Особенно любопытен затейливый картуш, в котором просматривается очертание Российского герба. В лепных завитушках угадываются стилизованные орлиные головы, а в пышных складках декора – контуры распростертых крыл и растопыренных лап со скипетрами. Большая раковина замещает хвост орла. Другая океанская раковина как нельзя лучше пришлась на место императорской короны. В изобразительном искусстве именно эта «рогатая» раковина традиционно венчает голову Нептуна. Центральное поле картуша занимает овальный щит со знакомым вензелем царя. Заметим, Грот – единственная постройка в резиденции, отмеченная монограммой Петра; на Летнем дворце, например, ее нет. Итак, декоративному картушу с инициалами Петра I придана форма Государственного герба, но с атрибутами морского владыки. К этому добавим, что фигуру Нептуна на центральном каскаде венчала медная позолоченная корона с изображением двуглавого орла. Прозрачная аллегория была понятна современникам: повелитель морей обосновался на берегах Невы. Трезубец грозного бога направлен в сторону Запада; туда же, к Балтийскому морю, неудержимо несется по быстрому течению Невы его колесница!

Благодаря чертежу продольного разреза, можно составить представление о внутреннем убранстве помещений. Главный зал перекрыт высоким эллипсовидным куполом, малые залы – полуциркульными сводами. Стены декорированы рустованными пилястрами и филенками, поверхность которых сплошь покрыта кораллами и раковинами. Приглядевшись, можно различить любопытные детали, например: затейливые капители композитного ордера украшают скульптурные женские головки. Центральное место в главном зале занимает свинцовый позолоченный каскад, помещенный в огромной нише. Бог морей Нептун с трезубцем в правой руке, левой управляет четверкой галопирующих коней с рыбьими хвостами. На рисунке видим льва, припавшего к воде, а по сторонам бассейна – две обнаженные женские фигуры. Потоки воды низвергаются сверху из разверзтой пасти страшных гарпий, примостившихся на волютах разорванного карниза. В двух боковых залах в нишах торцовых стен также стояли многофигурные каскады. В экспликации о них сказано предельно кратко: «№ 7. Фантаны Тритоновы и над ними статуи марморовые» (последние – на крыше Грота).

Сведения о внутреннем убранстве павильона содержатся в описи 1771 г. «О принятых от статскаго советника г-на Россия порутчиком Бусовым марморным фигурам и протчего, которые находятся в гроте…»¹⁴⁶. В перечне числятся те же предметы, что были доставлены из Голландии в 1720 г.: «зеркалов позолоченных в свинцовых рамах, вышиною каждое по три, шириною по 1 ^ХД фута – два, в том числе три разбитых. Нептунос сидящий свинцовый позолоченной в человеческий возраст – 1. Коней морских свинцовых позолоченных, которые токмо спереди, а не целые кони – 4. Статуй, имянуемых Флу (Fluusa – Флора), Фиусок (?), седящих свинцовых позолоченных в препорции человека – 2. Лев свинцовый позолоченный в препорции своего возраста, который языком лочет воду – 1. Немпорин (от греч. nymphe – нимфы) в женском образе морских свинцовых позолоченных, ис которых бежит вода – 6. Отроков, сидящих с дельфинами свинцовых позолоченных, ис которых вода бежит, вышиною каждой по 1 У2 фута – 4. Отроков морских свинцовых позолоченных, ис которых вода бежит, вышиною каждой по 2 У2 фута – 2. Птиц летящих свинцовых позолоченных, каждая величиной по два фута, ис которых бежит вода – 4. Голов сатировых свинцовых позолоченных, ис которых вода бежит – 2. Мармор ж, величиною в человеческою препорцию, стоят перед гротом в окнах – 2: Плато (Платон), Импетоклес (Empedokles, Эмпедокл). Басейнов новозделанных белаго мармора – 6. Около столбов мармовых плинтусов и базов по сороку, всего 80. Дельфинов позолоченных свинцовых, ис которых вода бежит, – 12».

Почти все перечисленное можно разглядеть на чертеже Земцова. В боковых залах на верху каскадов сидит, свесив ножки, одна из трех загадочных «немпорин», по-видимому, морских нимф. Остальные две нимфы находились по ее сторонам. Ниже на уступчике примостились два «отрока» с дельфинами (виден только один и без дельфина). А еще ниже в бассейне стоит «отрок морской»: тритон, трубящий в морскую раковину – рожок. Под верхним бассейном помещена голова сатира, из которой в нижний бассейн, как сказано в экспликации, «вода бежит». К сожалению, не нашлось места на чертеже Земцова лебедям. Как помним, «два лебедя свинцовых» упомянуты в перечне доставленных из Англии свинцовых фигур, заказанных Маттарнови, но в описи 1771 г. говорится о четырех свинцовых птицах. В центральном зале, кроме каскада, в шести полуциркульных нишах размещались в бассейнах позолоченные фигурки «отроков-тритонов». Запрокинув головы, они трубят в раковины – водометы. В экспликации сказано, что «позади фонтанов тритоновых… зеркала зделаны великие в золоченых рамах». Изначально их было шесть, но к 1771 г. уцелело лишь пять, причем три оказались разбиты. Зеркала такого большого размера – 3 х 1,5 фута – представляли собой исключительную ценность.

Современники отмечали, что стены Грота украшены драгоценными раковинами и самоцветами. На чертеже даже можно различить, какие именно раковины шли в дело. Так, декоративные панно на стенах покрыты створками гребешков и устричных раковин наподобие рыбьей чешуи. В отделке пилястр использованы длинные конусообразные рожки, а русты на пилястрах украшены одной и двумя самыми крупными и дорогими океанскими раковинами. Гирлянды из створок отделяли архитрав. Поверхность сводов сплошь покрыта живописным сетчатым орнаментом все из тех же раковин. Зрителям они казались настоящими. Современник, секретарь прусской миссии в России И.-Г. Фоккеродт, будучи невысокого мнения об архитектурных вкусах Петра I, писал: «Грот выложен самыми дорогими раковинами, каких, может быть, нельзя и найти в Европе в таком множестве и в одном собрании. Но все так пригнано и втиснуто одно в другое, что красоту одной раковины затемняет другая и из целого не выходит ничего верного природе, что могло бы принести удовольствие взору»¹⁴⁷. Суждение Фоккеродта отражает его личный вкус; взыскательный критик недоволен тем, что в отделке Грота слишком много изощренного искусства и «ничего верного природе».

Можно представить, какое сильное впечатление производил интерьер Грота. Как указывалось, все три зала с огромными, во всю стену, проемами представляли собой единое слегка расчлененное целое. Посетители попадали из сада в центральный хорошо освещенный зал, который казался еще светлее, оттого что смежные с ним помещения погружены в полумрак. Свет проникал из дверного проема, но главным образом из стеклянного светового фонарика на вершине купола. Световые пятна играли на внутренней поверхности расписного свода. Отраженные в зеркалах лучи преломлялись в потоках воды, высекали искры из фонтанных струй, поджигали драгоценные камни и створки перламутровых раковин. Сверкала золотом скульптура, сталактиты из туфа и стебли кораллов отбрасывали причудливые тени на белый мрамор античных статуй. Но в боковые залы свет пробивался с трудом через дверной проем, забранный декоративной густой решеткой и через небольшое верхнее круглое окошко, загроможденное стоящим в проеме бюстом древнегреческого философа. В полутьме этих глухих помещений рассеянный свет затевал свою волшебную игру в отблесках воды, золота, перламутра и мрамора. Зеркала производили сказочный эффект – в них отражались спина мальчика-тритона и полукружие фигурного бассейна в форме раковины. Создавалась иллюзия, будто цельная фигура стоит посередине раскрытой двухстворчатой раковины. Зеркала установлены напротив друг друга, и потому, в какую сторону не смотри, увидишь себя, идущего себе навстречу на фоне бесконечно убегающих рядов фонтанов. Соловьиные трели спрятанного в отдельном помещении водного органа перекрывали шум каскадов и фонтанов. Дематерилизация пространства, сотканные из света стеновые завесы, иллюзорная игра зеркальных отражений, движение воды, естественный звук водных струй в сочетании с волшебным звучанием органа – все в интерьерах Грота почерпнуто из арсенала приемов мастеров барокко.

В 1737 г. академик Якоб фон Штелин отметил, что «на фасаде Грота внизу две группы белого мрамора в натуральную величину: 1. Кимон, которого его дочь кормит грудью. 2. Манлий Торкват, отрубающий голову своему сыну»¹⁴⁸. Эти скульптурные группы стояли перед Гротом. Древнеримский гражданин Кимон (I в. н. э.) был за какое-то преступление приговорен к голодной смерти. Его дочь Перо, мать грудного ребенка, кормила в тюрьме отца грудью. Тронутые самоотверженностью дочери, римляне простили отца и дочь. Рубенс и другие голландские художники писали картины на популярный сюжет «Отцелюбие римлянки». Их мог видеть в Амстердаме Петр, и уж, конечно, он знал эту знаменитую историю. Римский консул Манлий Торкват, спасший Рим от галлов в 387 г. до н. э., своей рукой казнил предателя-сына. Поразителен выбор сюжетов! Вне сомнения, его сделал при заказе скульптуры сам Петр, глубоко уязвленный изменой царевича Алексея.

Грот. Фрагмент аксонометрического плана Летнего сада. Ок. 1770 г.

Как же решалась проблема подачи воды к каскадам, фонтанам, водному органу? П.А. Спышнов считал, что в одном из помещений Грота была установлена доставленная из Лондона паровая машина, которая подавала воду на крышу, где были устроены свинцовые бассейны¹⁴⁹. На самом деле доставленная из Англии паровая машина была установлена в 1718 г., не в павильоне, а в водовзводной башне, построенной на берегу Фонтанки рядом с ним. Сомнительно, чтобы своды могли выдержать тяжесть наполненных водой свинцовых бассейнов.

В поисках разгадки устройства водного органа в Летнем саду Н.Д. Кареева обратилась к книге из личной библиотеки Петра I «Причины движущихся сил», изданной во Франкфурте в 1615 г. Автор, французский инженер-гидравлик Соломон де Каус, подробно описал несколько способов, как использовать энергию искусственного водопада, как изготовить водные органы и заставить механических птичек издавать соловьиные трели.

Ссылаясь на документ, Н.Д. Кареева установила, что воздух к трубкам органа подавался с помощью кожаных мехов. В 1741 г. «обер-мастер колокольной игральной музыки» Яган Христофор Ферстер, создатель водных органов в Петергофе, привлекался к ремонту мехов органа летнесадовского Грота¹⁵⁰. В 1925 г. в ходе ремонтных работ в подполье павильона обнаружены кирпичные коллекторы, несомненно имевшие отношение к фонтанам. Их изучение могло бы разрешить загадку, каким образом из закрытого помещения удалялась масса воды. Но, к сожалению, здание до сих пор досконально не изучено реставраторами.

Петр I задумал Грот как своеобразный музей античной скульптуры. Я. Штелин составил схематический план павильона, на котором отметил местонахождение всех двадцати шести статуй и бюстов¹⁵¹. Против девятнадцати Штелин указал в своей описи «антики». Записки Штелина о скульптуре в России опубликованы и тщательно проанализированы исследователями¹⁵². Наряду с антиками как особая ценность хранились в Гроте несколько фигур нового времени. Среди них «Амур и Психея», работы, как полагал приобретший скульптуру Ю.И. Кологривов, самого кавалера Бернини. Но если Петр I считал, что исключительно ценная скульптура должна стоять в помещении, то до самого последнего времени она находилась в саду на открытом воздухе, а в Кофейном домике размещались сотрудники Летнего сада.

В настоящее время в Кофейном домике вновь, спустя 100 лет, открылась кофейня. Реставраторы в двух местах на стенах сделали небольшие раскрытия на месте заложенных ниш, где когда-то стояли фонтаны с позолоченной скульптурой отроков-тритонов. Но, конечно, надо было раскрыть хотя бы одну полуциркульную нишу целиком, чтобы ее могли заметить посетители.

Примечания

¹ Пушкин А.С. История Петра I // Соб. соч. в 10 т. Т. 9. М., 1965. С. 399.

² Там же. С. 391.

³ Собрание Камер-фурьерских журналов. Камер-фурьерские журналы 1695–1817: в 100 т. Факсимильное издание 1855 года. СПб., 2009. Т. 4. С. 13.

⁴ Архив СПбИИ РАН. Ф. 270. Оп. 1. Ед. хр. 88. Л. 54; Кол. 238. Оп. 2. Ед. хр. 276/43. Л. 1–2.

⁵ РГИА. Ф. 467. Оп. 1. (480/1423). Ед. хр. 3. Л. 183.

⁶ Там же. Оп. 4. Ед. хр. 19. Л. 791, 795.

⁷ Дубяго Т. Б. Русские регулярные сады и парки. Л., 1963. С. 78–79; Санкт-Петербург, Петроград, Ленинград: энциклопедический справочник / гл. ред. Б.Б. Пиотровский. Л., 1992. С. 293.

⁸ РГАДА. Ф. 9. От. 2. Ед. хр. 53. Л. 482–487.

⁹ Там же. Ед. хр. 50. Л. 328–330.

¹⁰ РГИА. Ф. 467. Оп. 1. Ед. хр. 4. Л. 44. Л. 69, 70.

¹¹ Беспятых Ю.Н. Петербург Петра I в иностранных описаниях. Л., 1991. С. 185 (ссылка на Кузнецова О.Н., Борзин Б.Ф. Летний сад и Летний дворец Петра I. Л., 1982. С. 32).

¹² Собрание Камер-фурьерских журналов. Т. 4. С. 103.

¹³ Аммон И.Ф. Дневник камер-юнкера Ф.В. Берхгольца. М., 1902. Т. 1. С. 151.

¹⁴ Малиновский К.В. Доминико Трезини. СПб., 2007. С. 50.

¹⁵ РГИА. Ф. 470. Оп. 5. Ед. хр. 96. Л. 104.

¹⁶ Анисимов Е. Поучительные истории: Жан Батист Александр Леблон // Неприкосновенный запас. 1999. № 3 (5).

¹⁷ Моня В. Ропша. СПб., 2007.

¹⁸ Штелин Я. Записки Якоба Штелина об изящных искусствах в России. М., 1990. Т. 1. С. 203.

¹⁹ РГАДА. Ф. 9. От. 2. Ед. хр. 32. Л. 876.

²⁰ Малиновский К.В. Санкт-Петербург XVIII века. СПб., 2008. С. 134. Сноска на: РГИА. Ф. 467. Оп. 2. Ед. хр. 26. Л. 480.

²¹ Собрание Камер-фурьерских журналов… Т. 4. С. 117.

²² РГАДА. Ф. 9. От. 2. Ед. хр. 40. Л. 903.

²³ РГИА. Ф. 467. Оп. 1. Ед. хр. 4. 1717 г. Л. 72.

²⁴ Там же. Л. 136. В январе 1719 г. «Отпущено в Летний дом на решетки к четырем рощам в ведение… Федора Шатилова пилованных досок 6500 брусков».

²⁵ РГИА. Ф. 470. Оп. 5. Ед. хр. 13. 1724 г. Л. 52: Указ УА. Синявину: «Синию глину ис Питергофа на судах, какие порожние будут отходить, нагружать и увозить немедленно, складывать при Летнем доме за ветлами».

²⁶ В 1720 г. 8 июня «Их Величества гуляли в обоих огородах и были Министры» // Собрание Камер-фурьерских журналов. Т. 4. С. 23.

²⁷ В описи 1736 г. сказано, что во Втором Летнем саду «нужников столярных досчатых пять по Фонтанке и Мойке речкам» (РГИА. Ф. 467. Оп. 2. Ед. хр. 81. Л. 199 об.).

²⁸ Там же. Ед. хр. 54. Л. 966; О наказании кнутом крестьян, бежавших с работ (Там же. Оп. 3. Ед. хр. 11. 1719 г.).

²⁹ Коренцвит В.А. Отчет об археологических исследованиях на территории бывшего кладбища у Сампсониевского собора в 1986 г. Л., 1987 // КГИОП. П. 28. Н-2122.

³⁰ РГИА. Ф. 467. Оп. 1. Ед. хр.17. Л. 716.

³¹ Там же. Ед. хр. 10. Л. 191, 192.

³² Там же. Ед. хр. 10. Л. 193.

³³ Там же. Оп. 2. Ед. хр. 73. Л. 422.

³⁴ Коренцвит В.А. Петергоф, каким его хотел видеть Петр I. (Ансамбль Оранжерейного сада по данным археологических раскопок) // Петровское время в лицах. Гос. Эрмитаж: Материалы науч. конф. СПб., 2011. С. 186–199.

³⁵ РГИА. Ф. 467. Оп. 4. Ед. хр. 38. Л. 331, 333.

³⁶ Там же. Оп. 2. Ед. хр. 39. Л. 201.

³⁷ Там же. Ед. хр. 56. Л. 81; РГИА. Ф. 470. Оп. 5. Ед. хр. 195. Л. 153.

³⁸ Там же. Кн. 34. Л. 116.

³⁹ Коренцвит В.А. Какой высоты были фонтаны в Летнем саду? //Реликвия. Реставрация, консервация, музеи. 2009. № 20. С. 58–60.

⁴⁰ ПБПВ. СПб., 1893. Т. 3. С. 528.

⁴¹ Там же. С. 1053.

⁴² ПБПВ. СПб., 1900. Т. 4. Вып. 1. С. 263.

⁴³ Там же. С. 283.

⁴⁴ ПБПВ. Пг., 1918. Т. 7. Вып. 1. С. 511–512.

⁴⁵ Там же. С. 145.

⁴⁶ ПБПВ. М.; Л., 1952. Т. 9. Вып. 1. С. 24.

⁴⁷ Точное известие о новопостроенной его царским величеством Петром Алексеевичем на большой реке Неве и Восточном море крепости и городе Санкт-Петербург // Беспятых Ю.Н. Петербург Петра I… С. 52.

⁴⁸ Анисимов Е.В. Царь и город. СПб., 2004. С. 203; Петербург времен Петра Великого. СПб., 2010. С. 295.

⁴⁹ Пыляев М.И. Старый Петербург. СПб., 1889. С. 58.

⁵⁰ Аммон И.Ф. Дневник камер-юнкера Ф.В. Берхгольца… Т. 1. С. 141.

⁵¹ Там же. С. 151.

⁵² Башуцкий А.П. Панорама Санкт-Петербурга. СПб., 1834. Ч. 3.

⁵³ Шарымов А.М. Предыстория Санкт-Петербурга… С. 337.

⁵⁴ РГИА. Ф. 490. Оп. 1. Ед. хр. 862. Кн. 10. Картон 5505. Л. 417, 457.

⁵⁵ РГИА. Ф. 470. Оп. 5. Ед. хр. 412. Л. 181.

⁵⁶ Точное известие о новопостроенной… крепости и городе Санкт-Петербург. С. 52.

⁵⁷ В литературе устройство Карпиева пруда ошибочно относят к 1714–1716 гг. // Кареева Н.Д. Летний сад. Возрождение. СПб., 2012. С.17.

⁵⁸ Успенский А.И. «Новые Летние палаты» // Художественные сокровища России. СПб., 1903. Т. 3. С. 110; Caus S., de. Hortus Palatinus a Friderico rege Boemiae electore Palatino Heidelbergae exstructus. S. 1. 1620.

59 Воронихина А.Н., Калязина Н.Б., Коршунова М.Ф., Петрова Т.А. Архитектурная графика России. Первая половина XVIII века. Собрание Эрмитажа: Науч. каталог. Л., 1981. С. 86–87.

⁶⁰ Внутренний быт русского государства с 17-го октября 1740 г. по 25 ноября 1741 г. по документам, хранящимся в Московском Архиве Министерства юстиции. Верховная власть и императорский дом. М., 1880.

⁶¹ РГАВМФ. Ф. 293. Оп. 1. Ед. хр. 253. Л. 142. «Об изготовлении в Ревеле каменных тумб и чаш к фонтанам и капителям к палатам Государя» в 1715 г.

⁶² РГАДА. Ф. 9. От. 2. Ед. хр. 28. Л. 66 об.

⁶³ Коренцвит В.А. Загадка Староневского // Санкт-Петербургские ведомости. 2014. 31 янв.

⁶⁴ РГИА. Ф. 467. Оп. 4. Ед. хр. 1. Л. 3 (копии указов Петра I).

⁶⁵ РГИА. Ф. 468. Оп. 43. Ед. хр. 3. Л. 94.

⁶⁶ РГАДА. Ф. 9. От. 1. Ед. хр. 57. Л. 44.

⁶⁷ Там же. Л. 573.

⁶⁸ Там же. От. 2. Ед. хр. 46. Л. 344 об.

⁶⁹ РГИА. Ф. 490. Оп. 1. (484/1446). Ед. хр. 862. Кн. 5. Картон 5492. Л. 776.

⁷⁰ РГИА. Ф. 467. Оп. 2. Ед. хр. 68а. Л. 386.

⁷¹ Там же. Л. 388.

⁷² Там же. Ед. хр. 44. Л. 1357.

⁷³ Там же. Оп. 4. Ед. хр. 41. Л. 613.

⁷⁴ Там же. Л. 611 об.

⁷⁵ Там же. Л. 613.

⁷⁶ Микишатьев М.Н. Вокруг Литейного. Прогулки по Литейной части. СПб., 2008. С. 181.

⁷⁷ Богданов А.И. Описание Санкт-Петербурга. 1749–1751. СПб., 1997. С. 111.

⁷⁸ РГИА. Ф. 467. Оп. 4. Ед. хр. 527. Л. 2.

⁷⁹ Фрагмент плана опубликован: Епатко А.Е. Тайны прошлого. Занимательные очерки петербургского историка. От Петра до наших дней. СПб.; М., 2013. С. 61.

⁸⁰ Salmina-Haskell L. An Unknown Drawing of St. Petersburg during the Reign of Peter the Great // Oxford Slavonic Papers. 1996. Vol. 29. P. 1–7. Ha русском языке опубликован переработанный сокращенный вариант статьи: Салмина-Хаскелл А. Неизвестный чертеж Адмиралтейского острова в Санкт-Петербурге эпохи Петра Великого // Петербургские чтения 98–99.

⁸¹ Фрагмент плана Адмиралтейского острова с изображением Летнего сада и водовзводного колеса на берегу Фонтанки опубликован: Епатко А.Ю. Тайны прошлого. С. 61.

⁸² Фрагмент рисунка Х. Марселиуса с ошибочной датировкой «1725 год» опубликован: Малиновский К.В. Санкт-Петербург XVIII века… С. 73. Как доказал В.И. Еникеев, рисунки Марселиуса с видом Петербурга выполнены в 1727 г. (Еникеев В.И. Новое о Х. Марселиусе // Памятники истории и культуры Петербурга. СПб., 1994. С. 222–227).

⁸³ Коренцвит В.А. Раскопки фонтанов на Главной аллее Летнего сада (К проекту реставрации Летнего сада) //Археологическое наследие Санкт-Петербурга. Вып. 3. СПб., 2009. С. 163–186.

⁸⁴ РГИА. Ф. 470. Оп. 5. Ед. хр. 246. Л. 120.

⁸⁵ Епатко А.Ю. Тайны прошлого. С. 66.

⁸⁶ Собрание Камер-фурьерских журналов. Т. 4. С. 37.

⁸⁷ РГИА. Ф. 467. Оп. 2. Ед. хр. 81. Л. 60.

⁸⁸ РГАДА. Ф. 198. Ед. хр. 696. Л. 214 об. – 220 об.

⁸⁹ РГИА. Ф. 467. Оп. 1. Ед. хр. 3. Л. 98а.

⁹⁰ Там же. Ед. хр. 5. Л. 1082.

⁹¹ Там же. Ед. хр. 10. Л. 472.

⁹² Там же… Ед. хр. 10. Л. 445.

⁹³ Там же… Ед. хр. 10. Л. 472.

⁹⁴ РГИА. Ф. 470. Оп. 1. Ед. хр. 18. Л. 472, 638, 839.

⁹⁵ РГИА. Ф. 467. Оп. 2. Ед. хр. 81. Л. 60.

⁹⁶ Там же. Ед. хр. 29. Л. 1066.

⁹⁷ Там же. Ед. хр. 42. Л. 245.

⁹⁸ РГИА. Ф. 470. Оп. 5. Ед. хр. 160. Л. 144.

⁹⁹ Коренцвит В.А. Центральная часть Летнего сада по материалам археологических изысканий // Памятники культуры. Новые открытия. 1979. М.; Л., 1980. С. 470.

¹⁰⁰ РГИА. Ф. 470. Оп. 5. Ед. хр. 15. Л. 12 об.

¹⁰¹ РГИА. Ф. 467. Оп. 2. Ед. хр. 68. Л. 61, сл.

¹⁰² Общий архив Министерства Императорского двора. Списки и выписки из архивных бумаг. СПб., 1888. Ч. 2. С. 48, 49.

¹⁰³ РГИА. Ф. 467. Оп. 4. Ед. хр. 1. Л. 3; РГАДА. Ф. 9. От. I. Ед. хр. 57. Л. 39 об.

¹⁰⁴ РГИА. Ф. 467. Оп. 2. Ед. хр. 3. Л. 239.

¹⁰⁵ Цит. по: Грабарь И.Э. Петербургская архитектура XVIII и XIX веков Санкт-Петербурга. Л., 1994. С. 54.

¹⁰⁶ «Мемория» Ж.-Б. Леблона по Летнему саду. 10 февраля 1717 г. // ЛОИА. Кол. 115. Оп. 1. Ед. хр. 506. Л. 1, сл.

¹⁰⁷ Ж.-Б.Леблон (?). Проектный план Летнего сада в Петербурге. 1718 г. (?) // ГЭ № 8432.

¹⁰⁸ РГАДА. Ф. 9. От. I. Ед. хр. 57. Л. 573.

¹⁰⁹ ГЭ Инв. № 8437; Успенский А.И. Художественные сокровища России. СПб., № 1. 1903. С. 20.

¹¹⁰ РГАДА. Ф. 9. От. II. Оп. 4. Ед. хр. 88. Л. 38, 368–372.

¹¹¹ Цит. по: Кузнецова О.Н., Борзин Б.Ф. Летний сад и Летний дворец Петра I. С. 59.

¹¹² Кареева Н.Д. Из истории Грота Летнего сада. Петровское время в лицах. 2007 // ТГЭ [Т] XXXVIII: Материалы науч. конф. СПб., 2007. С. 127–135.

¹¹³ Кареева Н.Д. К вопросу об источнике росписи двух плафонов Летнего дворца Петра I // Первоначальные строения Санкт-Петербурга: (итоги, исследования, открытия): Тезисы докладов Второй науч. конф. Летнего сада и Дворца-музея Петра I. С. 9.

¹¹⁴ Долбнин В.Г. Грот в Летнем саду // Ленинградская панорама. 1983. № 10. С. 36.

¹¹⁵ РГИА. Ф. 467. Оп. 1. Ед. хр. 18. Л. 469; «Да при том же казенном дворе 50 труб к гроту широкие, 45 средней руки, 42 трубы самой меньшей руки (РГИА. Ф. 467. Оп. 4. Ед. хр. 19. Л. 858).

¹¹⁶ РГИА. Ф. 467. Оп. 1. Ед. хр. 3. Л. 153 об.

¹¹⁷ Там же. Ед. хр. 7. Л. 973.

¹¹⁸ Малиновский К.В. Санкт-Петербург XVIII века. С. 196.

¹¹⁹ РГИА. Ф. 467. Оп. 2. Ед. хр. 34. Л. 593.

¹²⁰ Там же. Оп. 1. Ед. хр. 7. Л. 1001.

¹²¹ Там же. Оп. 4. Ед. хр. 19. Л. 892.

¹²² Там же. Оп. 2. Ед. хр. 28. Л. 109.

¹²³ РГАДА. Ф. 9. От. I. Ед. хр. 57. Л. 11, 31, 32; Письма Саввы Рагузинского о покупке в Венеции раковин разных для убору грота, также статуй и собачек живых. 1716 г. (РГАДА. Ф. 9. От. 2. Ед. хр. 28. Л. 282, сл.).

¹²⁴ Там же. Л. 282.

¹²⁵ Рисунок опубликован: Долбнин В.Г Грот в Летнем саду. С. 38. (РГАДА. Ф. 9. От. 2. Ед. хр. 88. Л. 42.)

¹²⁶ РГАДА. Ф. 9. От. 2. Ед. хр. 88. Л. 393, 394 (копия письма в Ост-Индийскую компанию «о вывозе раковин и рожков про дом Его Величества»).

¹²⁷ РГАДА. Ф. 9. От. 2. Ед. хр. 33. Л. 560–566, 901. Письма английского купца Спильмана из Лондона о гротных материалах и о потребных раковинах, что по указу велено ему приискивать. Л. 900. Письмо Спильмана о посланных раковинах.

¹²⁸ РГАДА. Ф. 9. От. Ед. хр. 94. Л. 487.

¹²⁹ РГИА. Ф. 470. Оп. 5. Ед. хр. 86. Л. 70.

¹³⁰ Аммон И.Ф. Дневник камер-юнкера Ф.В. Берхгольца. С. 162.

¹³¹ По заключению старшего научного сотрудника Зоологического музея доктора биологических наук Я.И. Скоробогатова, переданные на определение 10 раковин принадлежат следующим видам: 1. Didacna longipes – Каспийское море; 2. Spisula subtrinctata – Черное море; 3. Pecten (s. str.) sp. (морской гребешок) – субтропики Атлантики и Средиземное море; 4. Sulculus sp. – тропики; 5. Acanthocardif sp. – субтропики; 6. Tridacna sp. – тропики; 7. Paphia sp. – субтропики или трорики; 8. Buccinum cf. undatum – Северная или Северо-Западная Европа; 9. Turritella sp. – Средиземное море; 10. Cypraea (Кауриципрея) – тропики, Средиземное море.