Текст книги "Павел Скоропадский"

19 мая гетман открыл «Украинский клуб» на Прорезной. В своей речи он называл себя «верным сыном Украины», «призванным широкими трудовыми массами», уверял в том, что он является сторонником независимой Украины… Но затем Скоропадский направился на панихиду по митрополиту Владимиру в Киево-Печерской лавре, где говорил совсем другое – что спасение Руси идет через Украину, что гетманский переворот является первым шагом для единения «Русских земель»… Гетман колебался между «украинскими» и «единорусскими» кругами. Тогда в Украине, по согласованию с ним, было создано «Бюро» по записи в Добровольческую армию генерала Алексеева, были открыты вербовочные центры. Скоропадский искал точки соприкосновения с Алексеевым – командующим Добровольческой армией – и с Николаем Николаевичем Романовым, считавшимся потенциальным претендентом на престол. Только в середине июня 1918 года под давлением германского командования «Бюро» было закрыто, отправка офицеров на Дон прекращена, пропаганда Добровольческой армии запрещена под страхом арестов.

Гетман принял делегацию от Конгресса хлеборобов, но с организаторами Конгресса – «Союзом земельных собственников», у него возникли трудности. «Собственники» стали требовать министерских постов, принятия законов о возврате их имений. В Киеве состоялся съезд представителей промышленности, торговли, финансов и сельского хозяйства – так называемого «Протофиса», представлявшего интересы большого и среднего бизнеса. Съезд одобрил резолюцию о поддержке гетманского правительства и заявил о своей готовности содействовать созданию нового государственного и экономического порядка. В то же время «Протофис» пытался принудить гетмана вести выгодную для большого бизнеса политику. Скоропадский предоставил льготы «Протофису», придав ему особый статус. Съезд Конституционно-демократической партии (кадетов) признал право членов партии вступать в новое правительство и одобрил курс гетмана на строительство независимой Украины.

Из далекой Сибири пришло известие о признании Украины Сибирским областным правительством. В Киев прибыла делегация государства, появившегося всего за несколько недель до этого, – Республики Всевеликого войска Донского. Глава республики – атаман, генерал-майор Петр Краснов в своем письме Скоропадскиму просил согласовать все вопросы о границах между Украиной и Донской республикой. Гетман решил пойти на уступки Краснову и передать спорный Таганрогский округ, полагая, что будет лучше, если донские казаки станут союзниками, а не врагами. С июня, после подписания договора между Украиной и Войском Донским, из Украины начались поставки оружия на Дон.

Киев посетила и кубанская делегация во главе с главой Кубанского Совета социалистом Рябоволом, просившая у гетмана оружие для борьбы против большевиков. Гетман отмечал, что с Кубанью установились дружественные отношения, и уже шла речь о союзе между Украиной и Кубанью или даже о федерации. Среди руководителей Украины находились мечтатели, желавшие, чтобы Кубань вошла в состав Украины в качестве автономии. Гетман считал возможным превратить Кубань в генерал-губернаторство в составе Украинской Державы. В мае у гетмана появилась идея отправить на Кубань Запорожскую дивизию, на помощь Кубанскому Совету, боровшемуся с большевиками. Как свидетельствует в своих мемуарах Д. Дорошенко, миссия Рябовола имела своей целью заключение секретного договора о возможном объединении Кубани с Украиной. Под этим предлогом гетман даже начал формирование новых частей для десанта на Кубань по Азовскому морю. Скоропадский выделил кубанцам деньги, 10 тысяч винтовок, 8 пушек, 100 пулеметов, 50 тысяч снарядов. Гетман мечтал стать руководителем федеративного государства, в состав которого вошли бы Украина, Крым, Бессарабия, Дон, Кубань, Терек. Однако немцы противились усилению украинской армии и не одобряли отправки на Кубань украинских частей. Дело в том, что на Кубани уже сражалась с большевиками Добровольческая армия, ориентированная на Антанту, а союз украинских и добровольческих сил был бы нежелательным для Германии, поскольку мог привести к возобновлению антинемецкого фронта на Востоке. Германия была удовлетворена Брестским миром с Россией и не желала расширять зоны своей оккупации, поскольку на бескрайних просторах России вполне реальной была угроза появления новых врагов.

В мае состоялась встреча гетмана и представителей социалистических партий, пришедших в себя после неожиданной потери власти. Социалисты были готовы к компромиссу и заявили, что могут поддержать новый строй, если Скоропадский выскажется в том духе, что гетманат является всего лишь украинской формой президентской республики, в которой гетман будет распоряжаться исполнительной властью, а вся законодательная власть перейдет к сейму – Законодательному собранию. Социалисты также хотели знать, когда гетман разрешит проведение сейма. Скоропадский еще не был уверен в устойчивости своего положения и пытался удовлетворить требования сил, находившихся на разных полюсах, – всем просителям гетман говорил то, что они хотели услышать. Но сам он считал, что раздел власти станет губительным для его правления и только единоличная власть на долгое время может коренным образом преодолеть политический разлад и экономический упадок.

Между тем лидеры Центральной Рады были не готовы к решительной борьбе за власть и капитулировали перед союзом «гетман – немцы», а россияне-белогвардейцы еще не были организационно и идеологически подготовлены к немедленному выступлению против гетмана. Н. Шаповал вспоминал, что «…после переворота социал-демократы нигде не показывались», а президиум Центральной Рады просто исчез, не высказав «ни единого слова о событиях». Глава Центральной Рады М. Грушевский скрылся на даче на окраинах Киева, заявив, что оставляет политику.

Члены Центральной Рады и Малой Рады вообще отказались собраться… как, впрочем, и уже избранные члены Учредительных собраний Украины. Торжественное открытие Учредительных собраний было намечено на 12 мая 1918 года. В этот день гетман ожидал, что в Киеве состоятся решительные акции протеста против решения об отмене Учредительных собраний, но ничего подобного не произошло. Попытка собрать часть депутатов привела к аресту председателя оргкомитета собраний Ф. Швеца. Лидеры Центральной Рады и руководители министерств ожидали от новой власти жестких репрессий. Однако все ограничилось непродолжительным арестом премьера Голубовича, однодневным арестом Петлюры и недельным задержанием Швеца.

8 мая в Киеве должен был пройти Всеукраинский крестьянский съезд, собиравшийся стараниями социалистического «Крестьянского союза», близкого к УСДРП, но гетман запретил его созыв. Делегаты, прибывшие на этот съезд, нелегально собрались на окраине Киева и приняли резолюцию, направленную против гетмана как «избранного помещиками», и при звали крестьян к восстанию против «господского режима». 12 мая в Киеве прошел Всеукраинский рабочий съезд, который также высказался против гетмана. Свой протест против «правого переворота» выразил и профсоюз почтово-телеграфных служащих. В мае на своих пленумах и партийных совещаниях Всеукраинский комитет меньшевиков и партия еврейских социал-демократов «Бунд» постановили осудить гетманский режим и начать против него борьбу. В начале мая Скоропадский пытался запретить созыв партийных съездов украинских социал-демократов и украинских эсеров (УПСР), но они, проигнорировав все запреты, тайно провели свои съезды и приняли резкие антигетманские резолюции. Тогда же в Киеве состоялся и съезд украинских социалистов-федералистов, заклеймивший власть гетмана как реакционера и антигосударственного деятеля. В Одессе нелегально прошел съезд украинских левых эсеров (УПЛСР), на котором лидеры этой партии провозгласили курс на вооруженное восстание и активную подпольную борьбу против режима Скоропадского. 3 июля 1918 года террористическую и повстанческую борьбу против гетманата начала Конфедерация анархистских организаций Украины «Набат». Анархист Нестор Махно в августе 1918 года возглавил восстание против гетмана на Екатеринославщине. Большевики с первых шагов гетманского режима стали бороться против «агентов реакции». Созданное еще в апреле 1918 года Всеукраинское бюро для руководства повстанческой борьбой объединило большевиков, «левых» из УСДРП, левых российских и украинских эсеров в мощную антигетманскую силу. В украинской провинции для руководства ею большевики стали создавать подпольные военно-революционные комитеты. 5 июля 1918 года на I съезде КП(б)У в Москве был утвержден общий план борьбы против гетманата; на Черниговщине и Полтавщине появились большевистские повстанческие отряды. Боротьбисты[4]4
  Боротьбисты – украинская политическая партия, возникшая в 1918 году вследствие раскола УПСР; издававшаяся ими газета «Боротьба» и дала название партии. В 1919-м преобразована в Украинскую коммунистическую партию (боротьбистов), которая сотрудничала с КП(б)У, но требовала полной независимости Украины. В 1920 году под давлением большевиков объявила о своем роспуске.


[Закрыть] охарактеризовали гетманское правительство как реакционно-буржуазное и высказались за организацию вооруженного восстания против него и борьбу «против согласия с нынешней политикой вступления в гетманское правительство демократических элементов». Более умеренную группу составили партии УСДРП и УПСР, допускавшие определенные компромиссы с гетманом и стремившиеся путем политического давления на режим и агитации перехватить власть в стране. В то же время украинские социалисты допускали организацию крестьянского восстания против гетмана в случае проведения им антинародной и антиукраинской политики. Партия меньшевиков (до 37 тыс. членов) также не поддерживала Скоропадского, свою политическую активность они проявляли в организации забастовок, в профсоюзной борьбе и в критике режима. Общеукраинский комитет РСДРП заявил о своей оппозиции гетману.

Группу партий, которые пошли на компромисс с режимом, составили социалисты-федералисты, хлеборобы-демократы и социалисты-самостийники. Но и они больше критиковали гетманский режим, нежели стремились помочь гетману строить Украину. В мае 1918 года был создан центр умеренной оппозиции режиму – межпартийный «Украинский национальный союз». Он ограничился мягкой критикой гетмана и кабинета министров, как «не украинского по своему составу и своей политической ориентации». Главой Национального союза стал федералист А. Никовский. В мае – августе к Национальному союзу присоединились украинские федералисты, партия хлеборобов-демократов, партия социалистов-самостийников, партия трудовиков, профсоюзы железнодорожников и работников почты и телеграфа.

Новая гетманская власть не имела поддержки ни со стороны украинского населения, считавшего Скоропадского узурпатором власти, ни со стороны российских кругов, воспринявших его как сепаратиста, предателя и врага «единой России». Русскоязычное население было недовольно гетманом прежде всего по причине его официальной политики независимой государственности и украинизации.

На единственное соединение своей армии – Запорожский корпус (дивизию) – гетман не только не мог положиться, но и ожидал от него больших неприятностей. Командующий корпусом генерал Натиев был настроен против Скоропадского. Запорожская дивизия оказалась втянута в темную историю с еще одним претендентом на киевский трон – Василием Вышиваным-Габсбургом. Гетман вспоминал, что эмиссары Вышиваного «…разъезжали по Украине, уже были отдельные части, с которыми они завели отношения, в дивизии Натиева… сложилось вполне определенное ядро сторонников эрцгерцога, были ответвления этой конспирации и в больших городах…» Немцы получили от гетмана согласие на переформирование и сокращение этой части с 20 до 6 тысяч человек, а генерал Натиев был смещен со своего поста. Но пребывание Вышиваного в Украине продолжало оставаться головной болью Скоропадского. Беспокоили гетмана и тесные взаимоотношения эрцгерцога с униатским митрополитом Галиции Андреем Шептицким, а также большая популярность Вышиваного в оппозиционных кругах, как социалистических, так и консервативно-монархических. Вышиваный не выполнял приказов своего командования об участии его подразделений в карательных акциях против восставших украинских крестьян, всячески подчеркивал свое особое отношение к событиям в Украине. Что касается «дела Вышиваного», то Павел Петрович утверждал: «…все эти дела поддерживались и субсидировались австрийским двором и другими кругами. Я решительно призывал Гренера и Мумма прийти мне на помощь. Спустя некоторое время эрцгерцога забрали».

* * *

Самым организованным, многочисленным и опасным для режима стало Таращанско-Звенигородское восстание, начавшееся 6 июня 1918 года выступлением семи сел Звенигородского уезда против двух карательных отрядов немцев. Основную боевую силу повстанцев составляли бывшие вольные казаки, сумевшие сохранить свою организационную структуру и оружие. Главными причинами крестьянской войны стали восстановление помещичьего землевладения и террор карательных и реквизиционных отрядов. Интересно, что еще 2 июня гетман представил план возрождения украинского казачества, согласно которому предусматривалась полная ликвидация соединений вольных казаков. Восставшими руководили атаманы Павловский, Туз, Квитковский, Грызло, Тютюнник, братья Смоктии и Шевченко – люди, стоявшие у истоков Вольного казачества. Немцы были разбиты в Шполе и Звенигородке, после чего весь Звенигородский уезд перешел в руки восставших. 12 июня повстанцы атаковали Таращу и на несколько дней захватили город. Во второй половине июня они уже имели в своих рядах 25 тысяч бойцов. Но в начале июля в села Киевщины были направлены значительные силы немецких карателей и гетманские отряды. После упорного боя возле села Стеблово часть повстанцев прорвалась сквозь позиции противника к Днепру, и далее – на Полтавщину. Один из лидеров восстания Левко Шевченко был задержан и отправлен в Киев, но содержали его не в тюрьме, а при немецкой комендатуре. Шевченко позволяли выходить в город под присмотром немецкого старшины. Спустя два месяца после ареста во время такой прогулки по городу ему удалось бежать.

В июле 1918 года крестьянское восстание началось на Черниговщине и Полтавщине – под руководством большевиков и боротьбистов, а в августе – на Екатеринославщине – под руководством анархистских атаманов Махно. В ходе локальных восстаний за шесть месяцев пребывания иноземных армий в Украине было убито около 22 тысяч австро-венгерских и немецких солдат и офицеров, 30 тысяч гетманских бойцов. Фельдмаршал Эйхгорн отмечал, что против австро-немецкого террора на Украине выступили более двух миллионов крестьян.

Восстание крестьян и забастовка железнодорожников практически сорвали уборку урожая и отправку продовольствия. До ноября из Украины в Германию и Австро-Венгрию было вывезено только 113 тысяч тонн муки, около 31 тысячи вагонов с продовольствием. Интервенты, рассчитывавшие на гораздо большее, так и не смогли за счет Украины справиться с продовольственным кризисом в своих странах.

16 июня 1918 года в Киеве собрался всеукраинский Земский съезд. Оправдывая действия восставших, съезд отметил политику «безоглядной реакции и реставрации старого строя», проводимую гетманом Скоропадским. В меморандуме съезда содержался протест против расправы карателей над крестьянами, против «бесчеловечного насилия», которому постоянно подвергаются жители сел. Земские деятели требовали немедленного созыва Украинских Учредительных собраний, которые должны были решить аграрный вопрос и вопрос о пребывании интервентов в Украине.

Петлюра, используя свои широкие связи среди земских лидеров и в среде офицерства гетманских частей, готовил восстание против гетмана. Он сумел наладить связь с глубоко законспирированной организацией «Украинский офицерский союз – Родина», состоявшей из украинских офицеров, ранее служивших в войсках Центральной Рады, а затем автоматически перешедших в армию гетмана.

Германское командование и структуры, отвечавшие за внутреннюю безопасность гетманата, информировали Скоропадского о связях сельских повстанцев с «киевским подпольем». Гетману предоставляли уже известные ему данные о том, что в Киеве действуют многочисленные агенты Антанты, целью которых является свержение режима и вовлечение Украины в войну против Германии. Немцы особо отмечали, что с агентами Антанты имел прямые контакты Петлюра, и поэтому требовали его немедленного ареста. Более того, в этот «шпионский детектив», по мнению контрразведки, были втянуты многочисленные лидеры социалистических партий и некоторые «антантофилы» из правительства, генералов и офицеров армии Скоропадского. Германское командование все активнее требовало от гетмана проведения массовых арестов. Д. Дорошенко писал: «…общественное мнение было твердо уверено, что акты саботажа – дело рук Антанты и их сторонников».

Скоропадский утвердил решение об аресте бывших лидеров Центральной Рады. Под домашним арестом оказался Грушевский, Винниченко был «предупредительно» арестован на один день. Начались аресты руководителей Вольного казачества и левых эсеров, а в июле были арестованы лидеры партии социалистов-самостийников. 19 июля 1918 года гетман поддержал приказ командующего австро-венгерской армии карать за участие в забастовках военно-полевым судом. В июне был арестован бывший военный министр Порш, а через месяц Петлюра. Д. Донцов писал в своем дневнике: «Вчера арестовали Петлюру и некоторых российских монархистов. Не рука ли это Игоря [И. Кистяковского – министра внутренних дел. – В.С.]? Вчера ночью странная стрельба на окраинах». Гетман вспоминал: «…стало ясно, что по всей Украине идет работа левых украинских партий по подготовке восстания в случае, если обстоятельства сложатся благоприятно. Кистяковский арестовал многих украинцев из левых партий… Было установлено, что Петлюра играет важную роль, его арестовали. Но дело в том, что арест Петлюры существенно не изменил положения…»

С ослаблением германского влияния, после неудач немцев на Западном фронте в августе 1918 года, ухудшились и внутриполитические позиции гетмана. Украинский национальный союз становился все более радикальным. К нему присоединились украинские социал-демократы и украинские эсеры «центра», Крестьянский союз и петлюровский Земский союз. В сентябре 1918 года председателем Украинского национального союза стал эсдек В. Винниченко. Высказав идею «широкого единого национального демократического фронта», он стал искать контакты с атаманами повстанцев, намереваясь превратить Национальный союз в повстанческий центр. Вместе с тем Союз стремился получить внешнеполитическую поддержку против гетмана со стороны социал-демократической фракции парламента Германии.

Российская партия левых эсеров, недовольная результатами Брестского мира, подготовила ряд террористических актов, избрав главными мишенями императора Вильгельма II, начальника штаба германской армии Гинденбурга, посла Германии в РСФСР фон Мирбаха, фельдмаршала фон Эйхгорна, гетмана Скоропадского. 6 июня 1918 года произошли взрывы военных складов на Лысой Горе в киевском районе Зверинец, в результате чего погибло более 200 человек, более 8 тысяч киевлян остались без крыши над головой. Официальной версией причин взрывов была названа диверсия агентов Антанты, целью которых было помешать немцам воспользоваться этими боеприпасами для нужд войны на Западном фронте. Вполне возможно, что организаторами взрывов были большевики или другие радикальные группировки. Через неделю после взрывов произошел сильнейший пожар на Подоле (район Киева), в результате которого шесть тысяч киевлян остались без жилья. А еще спустя две недели произошел грандиозный взрыв военных складов в Одессе, сопровождавшийся многочисленными жертвами. 4 тысячи человек потеряли крышу над головой.

Для проведения террористических актов из Советской России в Киев прибыли террористы: Г. Смолянский, Б. Донской, И. Каховский. 30 июля в 13.50 Борис Донской бросил бомбу в генерала Эйхгорна. Спустя сутки Эйхгорн скончался… Скоропадский пытался превратить прощание с Эйхгорном в национальный траур. Траурная процессия при свете факелов проехала по центральным улицам Киева до Киевского вокзала… Скоропадский обратился к украинскому народу, заявив, что Эйхгорн «погиб от преступной руки заклятых врагов Украины», а смерть фельдмаршала «огромная и тяжелая утрата для Украины», поскольку Эйхгорн был «искренним и убежденным нашим сторонником и всего украинского народа, и целью его было создание независимой Украинской Державы». Боевая группа готовила покушение и на Скоропадского, но была арестована и свой план осуществить не успела.

* * *

В Киеве действовали несколько российских монархических союзов, агитировавших за возрождение монархии в России и Украине, за восстановление имперской структуры с помощью Антанты. Лидеры правых политических сил критиковали гетмана за его нежелание «исповедовать белую идею». Большинство сторонников «единой России» желали ликвидации Украинской Державы и упразднения власти гетмана. Кадетская группировка в Киеве «Совет государственного объединения» стремилась любым способом повлиять на гетмана. Члены этого «Совета» были согласны простить Скоропадскому его «украинские грешки», если он начнет движение в сторону объединения России. «Союз землевладельцев» выступил с меморандумом, в котором выражал свое недовольство внутренней политикой гетмана, требуя приостановить деятельность социалистов в Украине, ввести в некоторых районах чрезвычайное положение, предоставить администрации право арестовывать подозреваемых в саботаже и карать их. «Киевский национальный центр» рассматривал гетмана как предателя России, «Центр» не желал вести какие-либо переговоры со Скоропадским, надеясь на установление в Украине новой «правой» российской диктатуры. Белое подполье готовило переворот. В городах были созданы офицерские дружины общей численностью до 10 тысяч человек, ждавших приказа о начале выступления. Но у белых не было единого и авторитетного лидера «из местных». Подрывную работу против гетманского режима проводила также и либеральная Уфимская Директория, рассчитывавшая передать власть в Украине «Союзу возрождения России», который готовил вооруженное восстание против гетмана, создал для этого подпольную офицерскую дружину и нашел общий язык с эсеровскими террористическими группами. Заговорщики были связаны и с агентами Антанты. Белогвардейцы намеревались сделать из гетманской Украины источник мобилизационных офицерских резервов, отказывая ей не только в независимости, но даже и в автономии.

Гетман словно маятник качнулся «вправо» и разрешил проведение Монархического съезда в Киеве. Делегаты съезда призвали к возрождению российской монархии, провели в Софийском соборе богослужение по убитым большевиками Романовым и организовали демонстрацию, участники которой, распевая «Боже, царя храни», прошли по центру Киева. Во время демонстрации звучали призывы как против независимости Украины, так и против самого гетмана. Скоропадский приказал расследовать дело о «монархических выступлениях» и наказать офицеров, выступавших на манифестации. Но в итоге ответственность никто не понес. А 24 июля 1918 года в церкви гетманского дворца была отправлена панихида по Николаю II для узкого круга окружения Скоропадского.

Согласно с подписанным между Советской Россией и странами германского блока Брестским миром РСФСР обязывалась немедленно подписать мир с Украиной и признать договор Украины и германского блока о вводе в Украину немецких войск и признании Украины в ее этнографических границах. В состав Украины впервые входили Холмщина и Подляшье (современные Польша и Беларусь), Полесье с Гомельским, Пинским, Речицким, Мозырским уездами (ныне – Беларусь), Восточная Слобожанщина с Рыльским, Суджанским, Грайворонским, Белгородским, Корочанским, Новооскольским, Валуйским уездами (ныне – Россия), Таганрогский округ (ныне – Россия).

В начале мая германское командование настойчиво требовало от правительства большевиков срочного проведения переговоров о установлении мира и границ между Советской Россией и Украиной. Делегация Советов прибыла в Киев еще 20 мая, возглавлял ее Христиан Раковский, заместитель – Д. Мануильский. Главой украинской делегации был профессор С. Шелухин. С 22 мая переговоры велись на украинском и русском языках с помощью переводчиков. На переговорах обсуждались прекращение военных действий, вопросы финансов, транспорта, почтовых отношений, переселения граждан, обмена пленными, экономических и культурных отношений. Самой острой была проблема границ и установления демаркационной линии между Россией и Украиной. Украинская сторона представила проект, согласно которому германские войска должны продвинуться еще на 20—100 км в глубь территории России. Но немецкий посол Мумм заверил, что «германские войска не продвинутся больше ни на шаг». Украинские делегаты заявляли, что Россия утратила все права на Крым и этот вопрос не обсуждается, что Севастополь может стать «нейтральным портом» – совместной базой для флотов Украины и РСФСР. Интересно, что Шелухин тайно предложил россиянам выработать совместные меры для того, чтобы Черноморский флот не попал в руки Германии. За спиной Германии Шелухин проводил «антантовский курс», по которому Ук раина затягивала передачу немцам военной техники, оставшейся в Украине с имперских времен. 12 июня был подписан договор о перемирии между РСФСР и Украиной. Договор подтвердил не только временные границы, но и взаимное назначение консулов, восстановление товарообмена, пассажирских перевозок, почтовой и телеграфной связи, передачу Украине части подвижного состава. В Петрограде и Москве были открыты украинские консульства, а в Киеве, Одессе и Харькове – советские. Раковский не соглашался с границами, предложенными украинской стороной, и требовал провести плебисцит среди жителей спорных территорий по поводу того, в каком государстве они желают жить. Но украинские участники переговоров были против этого, и решение о границах не сдвигалось с мертвой точки. А когда стало ясно, что Германия очень скоро будет разбита странами Антанты, Раковский нашел повод для того, чтобы сорвать переговоры.

Согласно договору от 12 июня жители Украины могли вернуться на родину из страны советской диктатуры, а жители РСФСР, разочаровавшиеся в «украинском хуторе», имели возможность переехать в красную Россию. В июле – августе 1918 года десятки поездов везли «реэмигрантов», но если в Украину бежали тысячами, то поезда, шедшие в Россию, были практически пустыми. Так до Украины добралась семья Скоропадского, тысячи промышленников, банкиров, помещиков, ученых, специалистов в различных областях и множество «подрывного элемента». Многие «бывшие люди» смогли выскользнуть из «коммунистического рая» в Украину, благодаря гетманскому правительству, переговорщикам, украинским консулам, датским и германским посланникам в Петрограде и Москве. Из Советской России можно было выехать по документам, подтверждающим украинское происхождение или украинское подданство просителя. Многие прошения о разрешении выезда из РСФСР гетману приходилось писать лично.

Скоропадский, став гетманом, настойчиво просил от германского посла помощи в переезде его семьи из Советской России в Украину. В начале июля специальный поезд перевез семью Скоропадских из Петрограда в Киев, где на вокзале их встретил гетман и почетный караул. «Моя семья поселилась в моем доме, – писал Павел Петрович. – Этот дом был очень неудобен для жизни даже при скромных желаниях, ни семья, ни прислуга не имели возможности нормально устроиться…» Весь июль 1918 года для гетмана был связан с торжественными обедами и приемами, на которых он представлял новую «первую леди» Украины. Государственные дела были отодвинуты на второй план. Вместе с семьей гетман отдыхал на Днепре. Но 14 августа от воспаления слепой кишки умер сын Скоропадского Павел.

С первых чисел июля в Украине началась всеобщая железнодорожная забастовка, охватившая около 150 тысяч железнодорожников и сопровождавшаяся диверсиями на железнодорожных путях. Железнодорожники под руководством меньшевиков, большевиков и представителей так называемого «Викжеля» (Всероссийский исполнительный комитет железнодорожного профсоюза) требовали признания все украинского профсоюза железнодорожников и повышения заработной платы всем работникам железных дорог. Забастовщики стремились остановить подвоз продовольствия в крупные города Украины, а также в Германию и Австро-Венгрию. Их целью было создание внутренних и внешнеполитических осложнений. Забастовка продолжалась 25 дней и сопровождалась арестом 4 тысяч работников железных дорог. Министр транспорта Бутенко играл в «свою игру», в которой были постоянные заговоры и крупные махинации, приносившие огромные деньги. Часто поезда из 45–50 вагонов доходили до конечного пункта в составе 2–3 вагонов, остальные просто исчезали по пути. Немцы обвинили Бутенко в намеренной диверсии и в воровстве. Но располагая информацией о злоупотреблениях министра и беспорядке в системе перевозок, гетман держал Бутенко на посту до середины ноября 1918 года. Что это? Бессилие власти или умышленная диверсия с целью сорвать поставки продовольствия в Германию и Австро-Венгрию? Если бы было доказано, что гетман являлся агентом Антанты, то к таким агентам, без сомнения, стоило отнести и Бутенко с его окружением.

8 июля в официальном письме главе Совета министров Украинской Державы гетман ставил в вину Лизогубу следующее: безответственный подбор членов правительства, саботаж своих распоряжений по ускорению аграрной реформы, упадок продовольственной сферы, неэффективную борьбу против спекуляции, недостатки в пропагандисткой сфере… Но при этом Лизогуб не был смещен со своего поста. У министра земледелия Колокольцева начались недоразумения со своими подчиненными, распоряжения министра не выполнялись чиновниками. В самом министерстве тайно печатались прокламации с призывов не подчиняться министру. Кризис в правительстве привел к тому, что гетман назначил еще «более правых» министров. Чубинского сменил политик правых убеждений Алексей Романов. Лизогуб сдал министерство внутренних дел государственному секретарю Кистяковскому, портфель министра продовольствия получил С. Гербель. Скоропадский писал: «Кистяковский арестовал многих украинцев, но он арестовал также и русских, считавшихся большевиками, и левых социал-революционеров, занимавшихся у нас пропагандой. Украинцы подняли страшный крик, уверяя всех, что это гонения на украинцев. Министры-украинцы в Раде, естественно, заняли сторону арестованных, начались трения».

В то же время гетман сделал шаг и в сторону «украинцев». Он намеревался отметить годовщину союза Мазепы со шведским королем и безуспешно добивался от патриарха Всея Руси Тихона снятия анафемы с Мазепы. Гетман поручил Д. Дорошенко найти общий язык с украинскими социалистами и даже предлагал им пост премьера. Но сотрудничества не получилось… «Тогда было два течения, – писал гетман о политической ситуации, – одно украинское a out rance („крайнего направления“), другое – решительно никакого украинства…» Павел Петрович пытался свести эти направления, считая, что «…в украинских кругах меня хорошо знают… я известен в великорусских кругах, и мне легче будет примирить, чем кому-либо другому, эти два полюса».