Текст книги "Дело об исчезающих людях"

Виктория Калинина
Дело об исчезающих людях

Художественное оформление: Редакция Eksmo Digital (RED)

В оформлении использована фотография:

© Rivaldy Arif / iStock / Getty Images Plus / GettyImages.ru

* * *

Глава 1.

Лёгкие солнечные лучи свободно проникали сквозь кроны растущих вдоль дороги массивных дубов и быстро перебегали от одной трещины в асфальте к другой. Несмотря на то, что у пешеходного перехода столпилось уже человек шесть, поток машин всё равно не останавливался. Прошло почти минут десять, а возможности перейти дорогу так и не представилось. Светофор, кажется, сломался, поскольку по-прежнему горел только красный.

Я вздохнула и в который раз опустила взгляд на руль своего зелёного велосипеда. Первый рабочий день после выходных и начинать неделю с опоздания хотелось не слишком. Однако инстинкт самосохранения запрещал влезать в оживлённое движение на двухколёсном транспорте.

Мой взгляд сам собой рассеянно бродил по стволам разместившихся вокруг деревьев и по высоким уличным фонарям. На ближайшем из них весьма неряшливо оказалась прикреплена какая-то листовка, и ветер весело трепал её края, будто пытался оторвать и утащить бумажку с собой.

Скорее из любопытства, чем из реального желания почитать я чуть сдвинулась вбок и перенесла вес на правую ногу, чтобы, не слезая с велосипеда, рассмотреть очередную рекламку. Впрочем, хватило пары секунд, чтобы понять ошибку. С листовки на меня смотрела девушка лет восемнадцати, над фотографией которой поместилась сделанная большими буквами надпись: «Пропала. Если вы что-нибудь о ней знаете, позвоните, пожалуйста, по номеру…».

Дочитав, я снова взглянула на чёрно-белую фотографию пропавшей. Обычно все двухцветные снимки в моём понимании делали изображённого человека каким-то плоским и невзрачным, но эта девушка отчего-то даже в таком виде казалась живой и настоящей. Тонкие и изящные руки, попавшие в кадр, тонкая шея и несколько хрупкое личико придавали ей облик фарфоровой куклы. Хотя даже не куклы, а куколки, поскольку её хотелось назвать как-то ласково и бережно. Широко открытые глаза в обрамлении густых ресниц смотрели прямо в кадр, пока тонкие пальцы рук пытались убрать со лба мешающую длинную прядь волос. Девушка на снимке приоткрыла рот, словно хотела что-то сказать тому, кто её снимал.

Невольно я даже подалась вперёд, будто могла услышать её слова.

– Переход улицы разрешён, – громко оповестил механический голос со стороны светофора, заставив меня дёрнуться и крепче вцепиться в руль велосипеда.

Выдохнув и посмеявшись над своей реакцией, я соскочила с сиденья и вместе с остальными пешеходами пересекла дорогу, толкая велосипед рядом с собой. Стоило только добраться до другой стороны, как свет светофора сменился обратно на красный. Кажется, создатели техники уверены в том, что люди могут летать.

Заскочив снова на сиденье велосипеда, я в удвоенном темпе принялась крутить педали. В запасе осталось ещё минут десять, и надо постараться всё же успеть на работу.

Кругом кипела жизнь, превратив все улицы и площади в сплошное человеческое полотно. Сейчас лето, а потому все, кто остался в городе, стремятся найти себе какое-нибудь занятие вне дома, чтобы от души насладиться тёплыми солнечными лучами. Отовсюду неслись весёлые разговоры, громкие беседы, звонки мобильных телефонов и невнятное лопотание детей.

Я неслась на своём велосипеде вдоль городского парка, где его ограда создавала приятную и дарящую прохладу тень. Сложно не улыбаться, когда всё вокруг переливается яркими летними красками и жизнь только расцветает под солнечным светом, но из головы отчего-то не шла та фотография на фонарном столбе. Последнее время такие снимки стали появляться всё чаще и чаще. Уже, кажется, прошло несколько недель, а мне ни разу не довелось услышать по новостям, чтобы хоть одного из пропавших нашли. С одной стороны я не знала этих людей лично и их лица не навевали воспоминаний, а с другой стороны при взгляде на эти многочисленные фотографии, расклеенные по заборам, стенам и столбам, по коже пробегал лёгкий неприятный холодок.

Задумавшись, я машинально затормозила только перед дорогой, различив краем уха гул. Мгновение и меня тут же окатило ледяной водой с ног до головы. Подавившись воздухом от неожиданности, я попыталась шагнуть назад, но с сиденья велосипеда это оказалось сделать невозможно, отчего вдобавок к мытью, я едва было не свалилась на дорогу.

Ругаясь сквозь сжатые зубы, я отодвинула от лица мокрые короткие пряди волос и проводила недовольным взглядом поливальную машину, со средней скоростью поехавшую дальше по улице. Оказавшиеся в этот же момент у остановки люди с не менее довольными лицами отряхивали от воды свою одежду, но из всех, кто попал под вынужденный дождь, только меня угораздило вымокнуть целиком. В принципе, сама виновата – для размышлений надо было выбрать другое место и время.

– Вот же чёрт! – удручённо прошипела я, оглядывая мокрые шорты и белую блузку. Если шорты вполне можно было простить, то вот белая ткань блузки была такой тонкой, что теперь смотрелась скорее как прозрачный купальник, а не как верхняя одежда для работы.

Под откровенно сочувствующими взглядами я оттолкнулась ногой от асфальта и на велосипеде свернула в переулок. Главное, чтобы вода не испортила рюкзак и то, что в нём. От одной только этой мысли уже становилось дурно….

Остановившись у стены дома, я сняла с плеч ранец и расстегнула молнию. Долгий вздох облегчения от вида сухих листов бумаги, и мне удалось вытащить из внутреннего кармана мобильник. Взгляд тут же первым делом упал на правый верхний угол экрана, где крупными цифрами было указано время. Осталось всего пять минут!

Номер подруги пришлось набирать уже во время езды.

– Эмма! – я с огромным трудом дождалась, когда гудки сменятся знакомым голосом, – Эмма, ты уже на работе?

– Доброе утро, – мягко и с заметной в голосе улыбкой отозвалась девушка, – Не дотерпела, чтоб со мной на рабочем месте поболтать?

– Меня поливалка окатила водой, – призналась я, чувствуя, как щёки заливает краска, – У тебя с собой случайно нет сменной одежды какой-нибудь?

– Ого, – протянула Эмма, но тут же усмехнулась, – Не дрейфь. Причаливай пока к чёрному ходу, а одежду я найду. Будем спасать твой филей.

Рассмеявшись от такой формулировки, я удвоила усилия, практически летя на велосипеде вдоль дороги. Некоторые прохожие, кажется, возмущались, но времени на задержки не было. Стыдно, но если я опоздаю, то будет ещё хуже, чем сейчас.

Высокое современное здание возвышалось над соседними торговыми центрами, как сверкающее зеркало. Такой эффект создавало то, что весь фасад украшали многочисленные окна, представляющие собой просто стекло от пола до потолка каждого этажа. Сложно было отделаться от ощущения работы в большом человеческом аквариуме, который легко просматривается с улицы. Однако со стороны строение выглядело действительно впечатляюще и завораживающе.

Быстро проскользнув за угол здания, я подкатила к стоянке и наскоро прикрепила велосипед цепочкой к поручням – маленький уголок для двухколёсного транспорта появился у нашего офиса сравнительно недавно, но пользовался спросом, так что мне невероятно повезло найти свободное место.

– Привет, – Эмма стояла на верхних ступеньках лестницы, которая вела к чёрному ходу, и улыбалась. Карие глаза засверкали ещё веселей, когда девушка окинула взглядом мою мокрую одежду.

– Ну и угораздило же тебя, Еся, – подытожила она, запахнув свою зелёную кофту, накинутую поверх светло-голубой рубашки и джинсов.

Я только развела руками, не зная, что на это ответить. Никогда ещё мои отношения с городским транспортом не выходили на такой уровень.

– Ладно. Погнали, а то времени совсем кот наплакал, – бросила Эмма и поправила на носу очки в тонкой оправе, перед тем как вернуться в коридор, – До начала рабочего дня три минуты, а тебе надо успеть переодеться, если не хочешь объяснять всем, как умудрилась искупаться вместе с одеждой.

Последнее уточнение вмиг придало мне прежней скорости, и я заскочила на лестницу даже быстрее, чем подруга успела отойти дальше вглубь коридора. Тяжёлая дверь чёрного хода под собственным весом с лёгким скрипом встала на своё место, и вокруг резко потемнело. На первом этаже наших отделов не было – только места для клиентов, бухгалтерии и прочего, что для компании жизненно необходимо, поэтому здесь стеклянные панели не просвечивали.

– Ты где за два выходных дня успела так загореть? – поинтересовалась с любопытством подруга, мельком оглянувшись на меня на ходу. Впереди уже мерцала табличка женского туалета.

– Да бабушка опять запрягла, – отозвалась я, торопясь за девушкой. Её убранные в высокий хвост длинные волосы раскачивались из стороны в сторону в такт шагам своей хозяйки, заставляя меня периодически машинально поглядывать на её причёску.

– Знаешь, после всего, что я знаю о Валентине Игоревне, для меня до сих пор остаётся загадкой то, почему ты вообще продолжаешь к ней ездить, – протянула Эмма со вздохом, – Она же до сих пор при каждом удобном случае клюёт тебя на тему того, что ты пошла не на юрфак, а на художественный факультет. И стоило выходные тратить на вкалывание под открытым солнцем в её усадьбе?

– Ну, она всё же моя бабушка, – вопреки моему желанию голос прозвучал устало, – Семью не выбирают. Да и сама знаешь, что у меня кроме неё родственников-то и не осталось.

Эмма покачала головой, но разговор прервался, потому что прямо перед нами оказалась дверь женского туалета. Яркий свет ламп под потолком освещал несколько пустых кабинок и ряд раковин напротив. Вся комната была отделана белым кафелем, отчего будто и не нуждалась в столь сильном освещении.

Скинув с плеча ранец, я кончиком ботинка подвинула его поближе к стене, чтобы не мешал переодеваться.

– Вот, держи, – Эмма протянула мне свёрток, который я даже и не заметила сначала в её руке, – Шорты на тебе вроде должны досохнуть, потому что не особо пострадали. А вот блузку придётся поменять.

– Эм, ты спасительница, – с облегчением выдала я, не скрывая радости, и торопливо развернула сложенную в несколько раз ткань.

Свёртком оказалась обычная красная рубашка в клетку. Только навскидку плечи её казались шире, чем мои. И, покрутив одежду с мгновение, я сообразила, что рубашка не женская, а мужская. Хотя в данной ситуации мне ли придираться?

– Ты проект хоть не повредила, когда помылась? – поинтересовалась Эмма, встав перед одним из зеркал и стянув с волос резинку, чтобы переделать причёску.

– Нет. Ранец за спиной был, так что содержимое не пострадало, – с трудом пробормотала я, стаскивая мокрую блузку через голову. Ткань липла к коже так, будто вовсе не собиралась со мной расставаться.

– Это хорошо, – одобрительно проговорила Эмма и руками принялась собирать тёмные волосы в новый хвостик. Выходило у неё не очень, поскольку отдельные прядки всё равно выпадали из-под резинки. Впрочем, ей эта нарочитая небрежность даже шла.

Сняв всё-таки кое-как блузку, я наскоро вытерла кожу бумажными полотенцами для рук и переоделась в рубашку. Из-за того, что сшита она была на мужчину, низ пришлось завязать узлом, а рукава закатать. Из зеркала на меня теперь смотрела девушка лет двадцати трёх в джинсовых шортах и красной рубашке, так что в целом вид вполне тянул на мой привычный. Только короткие волосы каштанового цвета из-за воды топорщились так, будто на моей голове какие-то птицы решили свить гнездо.

– Эм, а ты кого из наших мужчин ограбила? – бросила я из любопытства, пока наскоро приглаживала мокрые пряди.

– Так, работа началась, – Эмма взглянула на свои наручные часы, пропустив мимо ушей вопрос, – Погнали.

Тихо ругая поливалку, я уже на ходу пару раз прошлась расчёской по мокрым волосам и бросилась за подругой, чудом не забыв свой ранец.

Вдвоём мы пробежались по коридору и по просторной лестнице взлетели на третий этаж, откуда несколько узких проходов вели к разным секциям. Рабочее пространство в нашем офисе представляло собой опенспейс, поэтому отделы разных направлений размещались за стеклянными перегородками, но в одном же зале со всеми остальными.

Эмма пролетела мимо открытой двери одного из таких отделов, и я метнулась следом, но чуть было не врезалась в парня, попытавшегося не вовремя выйти в коридор. Охнув, он сумел увернуться и прислонился спиной к прозрачной стенке, пропуская меня. Если я сильно загорела, работая у бабушки на даче, то до той смуглости, что была у этого парня всегда, мне ещё очень далеко. Тёмно-карие глаза насмешливо сверкнули из-под чёрных коротких волос, когда он взглянул на меня сверху вниз.

– Привет, Дамир, – я виновато улыбнулась и проскочила мимо него, на ходу помахав рукой, – Прости!

– И тебе доброго утра, Есения, – донёсся до меня затихающий за спиной мягкий голос, – Пожалуй, тебе моя рубашка даже больше идёт, чем мне.

Я едва было не споткнулась, подавившись воздухом от смеха, и чудом ввалилась в нужный отдел вслед за Эммой. Несмотря на все неудачи, с которых начался этот день, в секции иллюстраторов царила спокойная тишина – арт-директор ещё не пришла, так что наша с подругой задержка останется незамеченной.

Небольшая секция поместилась как раз в той части большого зала, что выходила прямо к широким панорамным окнам на внешней стороне здания. И солнечный свет весело гулял по расположенным у пластиковых прозрачных стен отдела рабочим столам и одному главному столику в середине, вокруг которого разместились мягкие подушки.

Когда мой взгляд остановился на этом центральном пустом столе, я с облегчением перевела дыхание. Если утреннее собрание ещё не началось, то мне удалось успеть до прихода начальства.

Эмма уже обогнула середину комнаты и направилась к своему рабочему месту, находящемуся у окна. Не скрывая своей радости, я на ходу скинула с плеча рюкзак и устремилась к соседнему с ней столу. Уже от входа в отдел был виден мой компьютер и небольшой декоративный кактус в горшке, стоящий на свободном пространстве.

– Чего волосы мокрые? – вместо приветствия выдал сидящий за столом у выхода парень, – Решила помыться прям на рабочем месте?

Я села на крутящийся стул и пододвинула ранец к ящикам стола, стараясь не смотреть на говорившего.

– Нет, – мне удалось сказать это самым равнодушным тоном, – Просто не успела просушить волосы перед выходом.

Парень хмыкнул и смерил меня снисходительным взглядом. Немой вопрос ощущался кожей, и моё терпение быстро кончилось. Подняв голову, я внимательно посмотрела на собеседника и чуть приподняла брови.

Клим работал тут ещё до меня и Оли – четвёртой и последней сотрудницы нашего отдела, если не считать арт-директора. И за время своей работы он уже не раз получал премии и довольно важные заказы и задания, что имело под собой весьма веское основание – парень являлся иллюстратором с большой буквы, и его проекты руководство оценило сразу. Я сама видела его работы и в первое время втайне восхищалась и мечтала стать таким же художником. Однако хватило недели, чтобы розовые очки разбились. Отличный художник оказался личностью весьма заносчивой и высокомерной. Несмотря на то, что формально мы состояли на одной и той же должности, Клим всегда вёл себя так, будто все мы находимся у него в подчинении. Эмма его закидоны игнорировала, я иногда вступала в перепалки, а вот Оле приходилось труднее всего – она работала тут только вторую неделю и опасалась как-либо перечить ему.

Мой взгляд медленно прошёлся по парню, сидевшему за столом и закинувшему ноги на его поверхность. Несмотря на содержимое, внешне Клим производил вполне сильное впечатление. Аристократичность черт его бледного лица вкупе с аккуратно уложенными тёмными волосами придавала ему облик какого-нибудь графа, что только усиливал его тёмный костюм. И пусть даже пиджак был расстёгнут, а галстук ослаблен так, что висел под воротником рубашки, всё равно создавалось впечатление, что парень забрёл к нам случайно.

– Любуешься? – улыбнулся Клим, внимательно смотря мне в глаза.

– Прикидываю, что сильнее – сочувствие к кактусу или моё желание засветить им тебе в лицо, – честно призналась я, поудобней устраиваясь на своём месте.

Эмма сумела скрыть смешок за лёгким кашлем и сделала вид, что полностью занята какими-то бумагами, лежащими на её столе. Клим же изящно изогнул бровь и уже открыл рот, чтобы сказать колкость в ответ, но доносящийся из коридора лёгкий стук каблучков остановился как раз у нашей двери.

– Только не говорите мне, что вы успели поссориться ещё до начала рабочего дня, – с усмешкой мягко произнесла вошедшая в наш отдел женщина в лёгкой белой блузке и светло-зелёном жакете, накинутом поверх неё. Несмотря на жару, она оказалась в изящных длинных брюках, но, кажется, не испытывала от этого никакого дискомфорта.

Каждый раз, когда я видела нашего арт-директора, в душе вновь расцветало восхищение. Изящная и будто даже хрупкая женщина с длинными тёмно-каштановыми волосами, спускающимися ей до талии, и утончённым выражением лица казалась сошедшей к нам с картин. При её любви к старинным украшениям казалось, что она вполне уместно смотрелась бы на каких-нибудь музейных выставках. Однако обманываться её внешней мягкостью было бы большой ошибкой.

– Доброе утро, Доминика, – улыбнулась вслед за мной Эмма. Клим только кивнул, но женщина этого даже не заметила.

– И вам тоже доброго утра, – она окинула взглядом отдел и обратила внимание на пустующий стол Оли, – Наша коллега предупредила меня вчера, что сегодня не придёт по причине болезни. А вы пока пересаживайтесь – надо обсудить проекты на неделю.

Я захватила из рюкзака стопку законченных иллюстраций и заняла ближайшую подушку перед низеньким столом в центре комнаты. Эмма устроилась рядом со мной и заинтересованно взглянула на количество листков.

– Ты спала сегодня хоть? – уточнила подруга, сочувственно взглянув на меня.

– Часа три, – я пожала плечами, – Нашла ещё пару косяков, так что пришлось переделывать.

– Эх, чудо ты, – хмыкнула Эмма и перевела взгляд на севшую на подушку напротив Доминику. Клим молча сел на место сбоку от нас и вытянул ноги с таким видом, будто делал всем присутствующим одолжение.

– Есения, ты закончила прошлый проект? – директор улыбнулась, спокойно смотря на меня.

– Да, – я кивнула и протянула ей стопку иллюстраций. Женщина приняла её и быстро пролистала, останавливаясь только на некоторых отдельных изображениях. Пока она рассматривала мою работу, я в мыслях уже двадцать раз всё перепроверила для самоуспокоения, но нервничать не перестала.

Наконец Доминика улыбнулась и отложила иллюстрации на столик, отчего у меня будто камень с души упал.

– Выглядит очень хорошо, – взгляд её голубых глаз заметно потеплел, когда она взглянула на меня, – Я ещё раз проверю некоторые моменты, и можно будет передать в отдел нашим 3D художникам.

Я с трудом сдержалась, чтобы не улыбнуться довольно. Две недели работы и вот наконец-то всё готово. Ради одобрения Доминики можно было и вовсе не спать.

– Итак, издательство «Гранд Рид» собирается начать переиздание известной прежде детской книги «Приключения белого волка», – женщина протянула нам три тонкие книжечки с яркими обложками, – Это старое издание. Сейчас же заказчик собирается полностью сменить оформление и создать небольшой рекламный мультфильм. Есения и Эмма, вы займётесь непосредственно созданием персонажей и объектов. Клим будет создавать на основе вашей работы саму иллюстрацию. Созданные наработки потом послужат и основой для мультфильма.

Доминика достала из своей сумки три распечатанных листа и раздала нам. Я взяла документ и быстро пробежалась взглядом по списку пунктов, описывающих разные требования издательства в отношении оформления.

– Пока что ознакомьтесь с самим рассказом, а затем переходите к созданию образов, – улыбнулась женщина и, поднимаясь из-за стола, взглянула на единственного в коллективе парня, – Клим, пока девушки будут работать, ты поможешь мне с обложкой.

– Я в состоянии сделать её самостоятельно, – медленно ответил тот, засунув руки в карманы брюк, – Так что можете сразу передать работу мне.

– Клим, пока это не стало твоим личным проектом, ты будешь работать в команде, – спокойно отрезала Доминика и ещё раз легко улыбнулась всем, – Приступайте к работе.

Забрав со стола свой экземпляр книги, я поднялась с подушки и вернулась на рабочее место. Хорошо, что арт-директор так быстро поставила Клима на место. Теперь вполне можно рассчитывать на то, что он промолчит ещё с час.

В отделе кипела жизнь. Параллельно с книгой требовалось подготовить ещё и несколько проектов к рекламным компаниям, что мы честно разделили с Эммой. Но время обеденного перерыва наступило незаметно, а гора дел меньше не стала.

– Еся, ты в этой жизни есть пойдёшь? – уточнила подруга, закрывая книгу и откатываясь на стуле от своего рабочего места. Клим давно уже незаметно свалил из помещения, да и Доминика ушла, чтобы отдать мою двухнедельную работу.

– Угу, – пробормотала я, не дослушав Эмму. Всё внимание ушло на прорисовку персонажа рекламы.

– Еся, – уже настойчивее произнесла девушка, добравшись до моего стола. Заметив боковым зрением тень, я машинально подняла голову и столкнулась с насмешливым взглядом карих глаз Эммы.

– Трудоголик, пойдём обедать, – подруга усмехнулась и скрестила руки на груди.

– А, да, – вздохнув, я потёрла лоб и отправила свой компьютер в спящий режим, – Почти закончила эту рекламку. В этот раз фирма явно перестаралась со своей фантазией.

– А что было в требованиях на этот раз? – Эмма заинтересованно подняла брови, но всё ещё стояла на прежнем месте, ожидая меня.

– Попросили поместить всё то, что в прошлом варианте было, на одну первую страничку буклета, – пояснила я и поднялась с сиденья, – Уже час как играю в этот тетрис в попытке уместить всё нужное.

– Садисты, – хмыкнула девушка, направившись к выходу из отдела, – Ничего. Сейчас заедим твою печаль.

– Очень смешно, – улыбнулась я и машинально откинула назад пряди со лба. Благо, что волосы у меня по длине едва-едва касалась плеч, и времени работы вполне хватило на то, чтобы причёска высохла.

– Заодно захватим с собой Дамира, – Эмма уже скрылась за дверью, но её голос доносился и до меня. Пришлось поторопиться, чтобы догнать подругу уже в коридоре. В других отделах тоже оказалось пусто – все сотрудники ушли на перекус, и в секциях остались только особо увлечённые своим делом.

– Если только Дамир сам ещё не свалил, – пробормотала я, разглядывая сквозь прозрачные стены пустые помещения других отделов. В некоторых царил откровенный беспорядок, поскольку творческие ребята не успели прибраться после себя.

– А теперь вспомни, насколько он любит погружаться в работу по самые уши, и ответ станет очевиден, – усмехнулась Эмма и осторожно постучала в ту самую дверь, у которой я утром едва не сбила друга с ног. Впрочем, подруга сделала это скорее из вежливости и привычки, чем из реальной надобности – сквозь прозрачную дверь и так были видны очертания сидящего на стуле с высокой спиной смуглого парня.

– Проходите, – привычным мягким голосом пригласили нас из помещения, – Долго ещё на входе стоять будете? Я тут один.

Эмма бросила на меня выразительный взгляд и довольно улыбнулась, потянув дверь на себя. Я же не смогла сдержать смешок и, покачав головой, первой прошла в отдел дизайнеров.

Довольно просторное помещение в этот раз было заставлено так, что мне сначала показалось, будто дальше двери здесь не пройти. Многочисленные макеты людей, какие-то свёрнутые в трубочки схемы и разноцветные полотна, фрагменты проволок, скрученных в клубки, и манекены занимали почти все свободные места.

Дамир, чьи очертания были видны ещё сквозь прозрачную стенку отдела, обнаружился на стуле посреди всего этого творческого хаоса. Парень удобно устроился на мягком кресле и с крайне сосредоточенным выражением лица расписывал кистью закреплённую перед ним часть руки манекена. И сложно было не заметить, что в своей белой футболке, чёрных порванных на коленях джинсах и высоких сапогах на шнуровке он весьма органично вписывался в атмосферу дизайнерской студии.

Осторожно придерживая руку манекена за пальцы, Дамир плавно и мягко водил кончиком кисточки по его запястью. Карие глаза немного сузились, а брови сдвинулись к переносице – упавшая на лоб прядь чёрных коротких волос мешала ему работать, но парню не хотелось отрываться. Закусив губу, он дорисовал что-то ещё и, наконец, поднял взгляд на нас с Эммой, всё ещё стоящих у двери.

– Что, уже начался перерыв? – поинтересовался Дамир, откладывая кисть на стоящий рядом с ним маленький столик.

– Именно, – усмехнулась подруга, – И раз уж я вытащила Есю, то просто обязана захватить и тебя.

– Как мило с вашей стороны, – легко улыбнулся парень и кивком головы указал на свою работу, – Может, сначала посмотрите, над чем я тут корпел?

– Конечно! – обрадованно отозвалась я и постаралась аккуратно обогнуть перегородивший половину прохода манекен с какими-то странными крыльями, чтобы подойти поближе. Но Дамир тихо рассмеялся, смотря на мои попытки ничего не зацепить.

– Да не переживай за этого, – парень махнул рукой в сторону непонятной конструкции, – Илюха опять перемудрил чего-то и всё равно разбирать будет, как с обеда припрётся.

Я кашлянула, чтобы скрыть смешок от вида растопырившихся крыльев, и подошла к сидящему Дамиру поближе. Эмма уже тоже успела обогнуть произведение Илюхи и остановилась за мной, заинтересованно смотря поверх плеча.

Парень подкрутил что-то в держащей часть манекена подпорке, и рука выпрямилась, поднявшись к нам обеим.

– Скоро будет выставка в галерее «Октавиа», и между экспонатами на входе будет стоять несколько манекенов, – пояснил Дамир, – Тематика – человек и небо, так что мы пытаемся воплотить идею в виде крыльев. Собственно, на мне оформление самого «костяка».

Я присмотрелась и замерла, не сдержав восхищённого вздоха. По запястью искусственной руки, извиваясь, скользила светло-голубая татуировка из сплетённых и изогнутых линий разной толщины. По отдельности это всё казалось, может быть, и просто, но целиком украшение выглядело так, будто на руке манекена разместилось невероятно изысканное украшение эльфов из фантастических фильмов или сокровище правителей Востока. Оттенок краски только усиливал это впечатление, заставив меня молча уставиться на работу Дамира. Как же это непередаваемо красиво….

Венчала всю татуировку изящная бабочка, будто присевшая на тыльную сторону ладони манекена. Хоть я и знала, что это рисунок, но даже захотелось коснуться её пальцами, чтобы точно в этом убедиться.

– Что скажете? – прервал повисшую тишину парень, подняв на меня взгляд.

– Это… просто невероятно…, – выдохнула я, не отводя глаз от украшения, – Дамир, ты настоящий волшебник!

– Согласна, – пробормотала Эмма и, наклонившись к руке, поправила на носу очки, – Насекомое действительно как живое, а всё вместе смотрится просто фантастично.

Дамир польщённо улыбнулся и довольно взглянул на своё творение с отчётливым выражением гордости на смуглом лице.

– Ну что, пойдём есть? – парень отодвинул манекен и стянул со спинки кресла лёгкую куртку с закатанными рукавами.

– Да-да, – опомнилась подруга и только тогда отвела взгляд от работы Дамира. Я сама всё ещё смотрела на бабочку, невольно улыбаясь. Каждый раз, когда этот парень создаёт такие шедевры, я поражаюсь, как в первый.

– Еся, – Дамир усмехнулся, заметив, что я всё ещё разглядываю его работу, и легонько подтолкнул меня к выходу, – Я тебе такое же могу на руке хной нарисовать.

– Серьёзно? – удивлённо переспросила я, поддавшись и направившись к двери.

– Если да, то мне тоже, – тут же добавила Эмма. Девушка уже успела выйти в коридор, но услышав такое предложение, снова заглянула обратно.

– Да, – парень рассмеялся и, пропустив нас вперёд, прикрыл за собой прозрачную дверь, – В свободное время могу обеим нарисовать.

– В кой-то веки будешь на живых людях рисовать, – хитро улыбнулась подруга под мой смех.

– Да, будет сложно, – Дамир попытался придать своему лицу серьёзное выражение, – Но я всё ж постараюсь. Вы только не двигайтесь обе, а то я испугаюсь.

Ответом на это стал ещё более громкий хохот. При всей напускной серьёзности друга представить, как испугался бы парень, который был выше нас с Эммой почти на голову, никак не выходило.

У «Creative Life», где все мы работали, было общее кафе с находящимся в этом же здании IT центром. Только компьютерщики занимали правое крыло и два этажа, тогда как CL раскинулось на всём левом крыле и частично даже заняло этажи над соседями. Впрочем, такое расположение обеим компаниям было на руку – центр стабильно получал заказы на обслуживание наших компьютеров, так что многих специалистов оттуда мы знали уже по именам.

В непрекращающейся болтовне обо всём сразу мы пересекли просторный холл, залитый солнечным светом, и прошли к кафе, откуда доносились оживлённые голоса и стук приборов. Пусть не все сотрудники обеих компаний ходят именно сюда пообедать, но всё же вполне может оказаться, что мест для нас там уже не осталось.

– Что, мои малыши, попробуем рискнуть? – поинтересовалась Эмма с хитрой улыбкой. Поскольку из нашей троицы она была старшей по возрасту, то порой любила так над нами шутить.

– Тётя, а вы уверены, что сможете выбить нам там место? – с притворным беспокойством уточнил Дамир, но его тёмные глаза сверкали таким весельем, что скрыть это у него не вышло. Девушка под его взглядом гордо выпрямилась и с невозмутимым видом поправила на переносице очки.

– Она сможет, – по секрету сообщила я другу, прислонив ладонь ребром к лицу, – Ты б видел, как она на позапрошлых выходных в книжном свою любимую книгу одна из всей очереди получила.

– А ну цыц, – приказала Эмма, уже из последних сил стараясь сохранить серьёзный вид, – Не бойтесь. Хотя бы уголок найдём.

Кафе занимало весь первый этаж правого крыла здания и в обеденное время почти никогда не пустовало. Вот и сейчас сквозь широкие панорамные окна солнечный свет заливал кафельный пол помещения и прямоугольные столики из светлого дерева, занятые вперемешку сотрудниками двух компаний.

Однако для нас, в самом деле, нашёлся один незанятый столик в углу помещения, как и предсказывала Эмма. Дамир тут же повесил свою куртку на спинку одного из четырёх стульев, чтобы занять место. Мне скидывать было нечего, а вот подруга последовала примеру и положила на стул зелёную кофту.

В проходе меж столиков было почти не протолкнуться, но официантка добралась до нас очень быстро и привычно дружелюбно улыбнулась. Отовсюду слышались отрывки разговоров, смешки и обсуждения выходных. И им вторили звуки готовки с кухни и звонкие голоса официантов.