Текст книги "Дело об исчезающих людях"

– Пока расскажи мне, как так вышло, – проговорил парень, хмурясь, но внимательно смотря на залитую кровью одежду.

– Я… не знаю, – рвано выдохнула я и снова поморщилась от боли.

Йен, слушая меня, осторожно убрал края ткани от живота, расстегнув мою рубашку до середины. И, хоть я из такого положения на боку и не могла посмотреть на рану, но мне прекрасно было видно лицо друга. Йен сжал губы в узкую черту и сузил глаза так, что в них отчётливо виднелась сдерживаемая ярость.

– Всё плохо, да? – пробормотала я, смотря на него. Но дождаться ответа оказалось довольно трудно – я начала медленно сползать в какое-то забытьё.

Позади Йена в кабинет уже влетел Алек, на ходу стукнувший рукой по выключателю. Комнату озарил свет, льющийся из небольшой лампочки под потолком, что временно лишило меня обзора. Но всё же из яркого светлого пятна постепенно стали проступать очертания друзей.

– Скорую вызвал, – парень положил на пол какую-то небольшую сумку и присел на корточки, – Еся, ты главное держись. Это ты обо что так?

– Сомневаюсь, что она это сама, – бросил Йен, уже вскрывая сумку, – Садись у её головы. Надо переложить Есю на спину.

Очертания кабинета уже снова расплывались, когда мимо мелькнул Алек, и я ощутила, что он аккуратно взял меня за плечи. Ребята одновременно и очень осторожно переложили меня с бока на спину, но от перемены положения тело пронзила такая боль, что забытьё отступило. Не сдержавшись, я вскрикнула и попыталась опять сжаться, но вышло только согнуть ноги в коленях – Алек придержал меня за плечи, не дав согнуться всем телом.

– Еся, потерпи сейчас, – мягко проговорил Йен, – Будет немного больно.

Я ещё не успела задать вопрос, а он уже прижал что-то прямо к животу и немного надавил. Больно стало тут же, и я опять вскрикнула и схватилась за его ладонь, от испуга попытавшись просто убрать его руку. Но дрожащие пальцы наткнулись будто на камень – Йен даже не пошевелился. Вместо этого он начал что-то говорить тихим и спокойным голосом, словно убаюкивал меня. И резкая боль стала постепенно отступать, отчего я обмякла, закрыв глаза. Пришедшее облегчение могло бы позволить даже тут и уснуть.

Алек бережно немного приподнял мою голову и подложил что-то мягкое, что после холодной поверхности пола казалось сродни подушке.

– Ты сказал, что она это не сама, – сглотнув, вполголоса проговорил друг, так и оставшись сидеть рядом.

– Рана ножевая, – коротко отозвался Йен, – Даже если бы Еся вдруг и решила совершить самоубийство таким странным способом, то вряд ли после этого пошла бы избавляться от ножа. Ты видишь тут оружие?

– Нет, – после короткой паузы процедил Алек, и в этом коротком слове моментально отразилось то, как первый испуг сменился злостью.

– Вы тут чего? – кто-то добежал до кабинета и со скрипом кроссовок по полу затормозил у входа, – Алек, ты чего бежал-то?

На мгновение стало тихо, а затем раздался резкий вскрик, и я открыла глаза. Лика, замершая у распахнутой двери, тут же бросилась ко мне.

– Еся! Есенька! – подруга по бледности могла бы сравниться с листом бумаги и попыталась взять меня за руку, но Йен покачал головой и взглядом указал Алеку на неё. Тот намёк понял и, поднявшись с пола, приобнял Лику за плечи и отвёл девушку на шаг назад, насколько позволяло небольшое пространство кабинета. Пока он что-то говорил ей про скорую, которая должна скоро приехать, я перевела взгляд на Йена.

– Если бы это был кошмар, я бы уже, наверное, проснулась, да? – хрипло проговорила я с трудом. Глаза парня на мгновение снова сузились, но он бережно положил свободную ладонь поверх моих пальцев, которыми я пыталась прежде убрать его руку от живота.

– Всё будет хорошо, – мягко проговорил Йен, чуть сжав мои пальцы, – Солнце, опиши мне, пожалуйста, того, кто тебя ударил.

Я нахмурилась и изо всех сил попыталась сосредоточиться, но на месте воспоминаний по-прежнему находилась пустота.

– Я н-не могу, – пробормотала я, помотав головой, – Он…. Ох, я не могу вспомнить.

Алек уже вернулся на прежнее место и сел за моей головой, пока Лика устроилась на полу рядом и, кусая губы, дрожащей ладонью принялась гладить меня по волосам.

– Я точно помню, как зашла в кабинет, – пробормотала я, зажмурившись и снова ощутив панику, – Подумала, что Лика слушает записи с диктофона. Но тут была не она. Какой-то парень. Я растерялась, а он оглянулся и отложил диктофон. И всё. Дальше я очнулась уже на полу.

– Не волнуйся, солнышко, – подруга ласково гладила меня по голове, будто пыталась успокоить.

Рукам стало уже значительно теплее от того, что Йен по-прежнему держал мои пальцы меж своих ладоней. И пусть он всё ещё немного давил на рану, но боль постепенно будто бы стихала, и я всё-таки начала сползать обратно в забытьё. Однако до слуха донёсся топот, и дверь в коридор распахнулась ещё шире. Я успела почувствовать, что в кабинете стало многолюдно. Но ладонь Лики с моей головы пропала, и, снова открыв глаза, я увидела, что напротив подруги стоит мокрый и взъерошенный Булат в обычной его одежде. Но обзор на Лику мне тут же загородили – на место, где она прежде сидела, уже присел Карим. Мужчина скинул с плеча ремень сумки и внимательным взглядом скользнул по мне.

– Неплохо, – проговорил он, на мгновение отвлёкшись от сложенного в несколько раз плотного бинта, который Йен прижал к ране, – Я захватил с собой аптечку. Поменяем бинт, и я заодно осмотрю повреждение.

– Первый раз вижу таких работников скорой, – бросил Йен, не торопясь убрать руки, – Вы кто?

– Так, освободите кабинет, пожалуйста, – серьёзным голосом проговорил где-то позади них Булат, обращаясь, видимо, к журналистам, – За Есю не переживайте – Карим ей поможет, он наш врач.

– Вы так лучше в участке командуйте, – Алек и с места не двинулся, – Пока скорая не приедет, мы не уйдём.

– Вот именно, – Лика, пусть и выглядела всё такой же бледной, скрестила руки на груди, – Еся – наш друг. Хотите осмотреть кабинет – пожалуйста, но мы отсюда уйдём только вместе с Есей.

– Всё в порядке, – с трудом пробормотала я, – Это я позвонила Булату, когда в себя пришла.

Взгляды присутствующих сместились на валяющийся неподалёку от меня заляпанный кровью мобильник.

– Я вызвал скорую, пока мы ещё ехали сюда, – добавил сам Булат, наклонившись над Каримом, чтобы посмотреть на меня, и успокаивающе улыбнулся, – Расскажешь, чего тут случилось?

За ним я успела увидеть, как Рэй что-то тихо сказал Лике, и девушка неожиданно кивнула и вышла из кабинета, после чего парень добрался и до сидящего на полу Алека.

– Я не знаю, – растерянно пробормотала я, провожая блондина взглядом, – Кто-то был в Ликином кабинете, когда я пришла…. Кажется, он слушал запись с диктофона. Ту самую, которую Лика сделала во время разговора с тобой в участке. И когда я вошла в кабинет, он повернулся.

– И? – Карим заметил, что пауза затянулась, и отвлёкся от доставания из своей сумки бинта.

– И всё…, – вполголоса отозвалась я, чувствуя себя очень виноватой за провал в памяти, – Дальше я очнулась уже на полу, а его нет. Только окно открыто.

Алек вдруг кивнул в ответ на что-то, что Рэй сказал ему на ухо, и тоже вышел из кабинета. Вес ладони Йена на моих пальцах тут же на мгновение стал ощутимей.

– Он тебе что-то сказал или сразу ударил? – Булат нахмурился.

– Я не знаю…, – голос снова задрожал, пока я судорожно пыталась снова отыскать в памяти ответ, – Я не могу вспомнить….

– Всё, тихо-тихо, – Карим положил ладонь мне на лоб и оглянулся на остальных, – Пока справимся без её показаний.

– Ты поедешь с ней, – кивнул Булат, пока позади него Леон уже бродил по кабинету Лики, странно пустым взглядом оглядываясь по сторонам.

Рэй уже был в шаге от Йена, когда по коридору довольно шумно прошёл ещё кто-то. Мгновение и в кабинет завалились люди в синих комбинезонах, отчего тесное помещение стало будто бы ещё меньше.

Чувство какого-то непривычного тепла не пропадало, и я с трудом сфокусировала зрение на врачах, когда ладонь Карима со лба пропала. И сознание тут же затуманилось, расплывшись золотистой дымкой.

Вокруг царила полная тишина, только изредка нарушаемая какими-то слабо различимыми звуками, что почти не мешало дремать дальше. То, на чем я лежала, ощущалось таким удобным, что желания открывать глаза пока не возникало. К тому же на этот раз во сне не бегали всякие твари, не валялись мёртвые люди, так что причин вставать я вообще не видела.

Но всё же спустя мгновение звуки шагов где-то неподалёку стали ещё более отчётливыми, что всё-таки заставило меня приоткрыть глаза. Лика чего-то уж слишком шумно на работу собирается.

Однако вопреки моим ожиданиям, вокруг оказался вовсе не знакомый мне интерьер. Вместо шкафов и рабочего стола в комнате виднелась только кровать, на которой я и лежала, и парочка стульев у стены вместе с небольшой прикроватной тумбочкой. Из интереса опустив взгляд на себя, я в задумчивости уставилась на лёгкую пижаму голубого цвета из свободной футболки и шорт. И только тогда до моей спящей ещё головы дошло, что с прежней раной из редакции меня могли доставить только в одно место – в больницу.

В коридоре повисла короткая пауза, и к уже находящимся там людям явно пришёл ещё кто-то. Я тихо выбралась из-под одеяла и осторожно поставила ноги на пол. Ничто не скрипело и не выдавало моей активности, так что мне удалось бесшумно подкрасться к двери и замереть у стены рядом с ней. Пусть лучше я потом извинюсь, что подслушивала, но зато узнаю, кто там столпился у этой палаты.

– Как там дела? – голос явно принадлежал Булату, что заставило меня с облегчением тихо выдохнуть и потянуться к дверной ручке, – Её друзей проверили?

Ладонь зависла в воздухе.

– Обычные люди, – отозвался Тимур, добравшись до тех, кто был отделён от меня стенкой, – Ничего примечательного. Следов искомого объекта на них не засёк.

– Я из любопытства прошёлся по биографиям, но только по верхам, – добавил Рэй со знакомым ленивым равнодушием, – Пересечений с группой риска не было. Пересечения с самой Есей начались в основном года два-три назад. Из всего немногочисленного коллектива какие-то особые навыки выживания только у одного – у того парня, который Есе первую помощь оказал.

– Ты это определил по тому, что он на тебя косо смотрел? – с иронией бросил Леон, и я, отойдя от первого шока, машинально посчитала на пальцах численность группы психологов. Булат, Тимур, Карим, Рэй и Леон. Пятеро, а говоривших пока четверо.

– Нет. Это я определил по его биографии, – отозвался Рэй, и в его голосе отчётливо проскочила насмешка, но тут же вернулась серьёзность, – Особо долго искать и не потребовалось. Выпускник детского дома, победитель ряда городских и районных олимпиад по компьютерным технологиям ещё в период жизни в детдоме. Затем три года контрактной службы. Вот тут, кстати, информации не особо много, но мой знакомый сказал, что отзывы о нём положительные и помотаться по разным не самым хорошим местам Йен за время службы успел порядочно. А дальше ещё года три гонял по курсам переподготовки и вкалывал компьютерщиком в разных фирмах и, наконец, прошёл успешно стажировку в компании, которая в том же здании, что и рабочее место Еси. Полагаю, что эти два года они и дружат. А, и я покопался – пересечений у него с нашим объектом поиска тоже нет.

Я так и осталась стоять, прижавшись спиной к стене комнаты. Мысли носились в голове со скоростью пули. Объект поиска? Психологи проверяли моих друзей и даже зачем-то искали биографию Йена? Да какое отношение мой круг друзей имеет к расследованию дела похитителей?

– Ладно. А что с редакцией? – вдруг вклинился в разговор голос Карима, – Вы там закончили уже?

– Да, – отозвался Леон, тут же посерьёзнев, – Он пришёл прямо через проходную. Дошёл до кабинета той журналистки. То, что было в кабинете, я уже описывал. Дальше он вылез через окно. Шёл один, торопился. Сел в машину за зданием редакции. Скрывался после выхода из здания, кстати, исключительно человеческими способами.

Моё возмущение постепенно улеглось, сменившись недоумением. А какими, интересно, не человеческими способами мог сбежать тот незнакомец? Улететь на крышу? Сквозь стены уйти?

– Камеры по маршруту проверили, новую машину в список занесли, – методично проговорил Тимур, будто зачитывал какие-то свои записи, – И, судя по видео с камер, гость из редакции был пассажиром.

– Вероятно, они снова поехали вдвоём, – протянул Карим, и за звуком его голоса последовал лёгкий стук, будто мужчина в раздумьях немного побарабанил по стене пальцами.

– Еся, кстати, уже бодрствует, так что можно на всякий случай и с ней поговорить, – прежним же размеренным голосом добавил Тимур. Сердце у меня моментально провалилось куда-то к босым ногам, и я, не отдавая себе отчёта, молнией метнулась к кровати. Стараясь не издавать вообще никаких звуков, я завернулась в одеяло и села. Учитывая, что подслушанный фрагмент разговора иначе, как странным, назвать было нельзя, теперь уже желания извиняться за сам факт подслушивания под дверью не было.

Психологи завалились в палату всей группой, отчего происходящее стало напоминать их отдел в полицейском участке. Но сейчас они, однако, выглядели попроще и поспокойней. Правда, теперь я была готова им головы отрывать, а не наоборот. От самого факта, что они копались в биографиях моих друзей, в душе всё отчётливей крепло раздражение.

– Привет, – Булат, сев на край кровати напротив меня, улыбнулся, – Как ты себя чувствуешь? Врачи сказали, что угрозы твоей жизни больше нет.

– Но то, что ты уже ходишь, они не говорили, – не дал мне и рта открыть Леон с чуть насмешливой улыбкой и вытянул ноги, усевшись на стул у стены.

– И что подслушивать можешь, тоже, – Тимур приподнял уголки губ и убрал в карман куртки блокнот с записями. Сердце провалилось в пятки вторично.

– И где я спалилась? – бросила я, неожиданно не почувствовав никакой вины за содеянное. Булат приподнял бровь, но усмехнулся и вдруг потрепал меня по коротким волосам.

– Еся, не спалиться у тебя не вышло бы в любом случае, – парень всё ещё улыбался, – Так что успела услышать?

– Зачем вы проверяли моих друзей? – вопросом на вопрос отозвалась я, нахмурившись.

– Любопытство, – Булат несколько посерьёзнел, но всё же смотрел на меня спокойно, – Никто не исключал варианта с тем, что к исчезновению тех шестерых могли иметь отношение их друзья. К ближнему кругу у жертвы всегда больше доверия, чем к незнакомцу. А у тебя, насколько я помню, кто-то повредил велосипед.

– Не вешай мне лапшу на уши, – моё недовольство уже отчётливо проявилось в голосе, – Если бы у шестерых пропавших были пересечения по друзьям, то полиция выяснила бы это ещё в середине серии хотя бы. Так зачем? Или я начну выяснять, зачем тебе нужны были на самом деле фотографии из того времени, когда я была в летнем лагере.

– А, ты об этом, – парень усмехнулся и пожал плечами, – Да просто увидеть тебя мелкой. Да и интересно же посмотреть на лагерь, в котором я никогда не был и вряд ли побываю. – В самом деле? – я изогнула бровь, – Так ты попроси своё начальство. Учитывая, что ЦИП владеет территорией закрывшегося летнего лагеря, то, думаю, у тебя есть все шансы посмотреть на вашу общую собственность. Даже снимки не понадобятся.

То, что я попала в точку, стало очевидно сразу. Усмешка пропала из взгляда Булата сразу, будто и не было. И вместо расслабленности и лёгкой беспечности в облике парня отчётливо проступила серьёзность и сосредоточенность. Моё недовольство тоже никуда не прошло, и я уставилась на Булата, сузив глаза, пока остальные психологи переводили взгляд от меня на него и обратно или делали вид, что заняты своими делами.

– Я не стала бы лезть в твоё расследование настолько, – бросила я, всё ещё хмурясь, – Но какого черта ты и твои товарищи полезли к моим друзьям?

– А я тебе не друг? – Булат, несмотря на серьёзность, чуть улыбнулся, и во взгляде его снова промелькнуло тепло.

– Друг, – я вздохнула, – Но ты мне ничего не объясняешь нормально. И ладно ещё я хочу помогать расследованию, но ребята на это не подписывались. Я вообще не хочу, чтобы их это коснулось.

Парень в задумчивости посмотрел на меня внимательно и ненадолго задержал взгляд на моём животе. Плотный бинт я ощущала постоянно, но вместе с мыслью о нём на ум пришёл и момент, на котором воспоминания обрывались – как незнакомый парень в редакции поворачивается ко мне. По коже тут же пробежался мороз.

– Не обижайся, Есь, – Булат легонько потрепал меня по плечу, и в его манере держаться снова виднелась забота, – Твоих друзей просто поверхностно проверили и всё. Они об этом даже не узнают. И, разумеется, больше к ним никто и не полезет.

От того, что парень говорил со мной искренне, стало полегче. Если моим ребятам ничего не угрожает, то можно всё-таки расслабиться. И я с облегчением вздохнула и благодарно улыбнулась другу.

– Прошу прощения, что влезаю в вашу беседу, – Карим, до этого с наигранным интересом смотревший в окно, облокотился на перила в изножье моей кровати, – Раз вы помирились, то вопрос к Есе. Ты что-нибудь вспомнила о том, что случилось в редакции?

Вздохнув, я потёрла шею. С момента пробуждения времени на такие размышления особо и не было, однако даже нынешняя попытка воспроизвести в памяти произошедшее провалилась.

– К сожалению, нет, – я помотала головой и расфокусированным взглядом уставилась на свои закрытые одеялом ноги, – У меня раньше никогда не было провалов в памяти. А теперь такое ощущение, будто вместо воспоминаний просто дыра. Не знаю, может, это из-за стресса? Такое же бывает?

– В теории, может быть, – Карим мягко улыбнулся, – Но не в данной ситуации. Еся, у нас есть один вариант, как помочь тебе с возвращением воспоминаний.

– Да? – я удивлённо приподняла брови, но ощутила лёгкое воодушевление, – А что за вариант?

– Ничего особо страшного, – Рэй плюхнулся на кровать с другой от Булата стороны и сел лицом ко мне, – Есь, я тут немного увлекаюсь гипнозом. В глубине души. Если попробовать применить это к тебе, то можно восстановить воспоминания. Вопросы есть?

– Почему Леон ржёт? – я скосила глаза на рыжего поисковика, который давился от сдерживаемого смеха. Пожалуй, это настораживало даже больше, чем само признание Рэя.

– Потому что балбес, – спокойно отозвался Тимур, поправив очки. Веселье утихло моментально, и Леон тут же нахмурился, с недовольством уставившись на мужчину.

– Так что, будем пробовать? – Рэй приподнял брови, смотря на меня. С одной стороны дыра в памяти здорово нервировала, а с другой….

– Обычно у цыганок не прокатывало, – честно сообщила я, дёргая себя за прядь коротких волос, – И в универе был один такой гипнотизёр, и на других у него фокусы срабатывали, а со мной не выходило почему-то.

– Думаю, что сейчас обязательно получится, – усмехнулся парень в ответ, и почему-то мне показалось, что его предупреждение нисколько не удивило, – Сама-то хочешь?

– Давай, – наконец, решилась я и посерьёзнела, – Хочу знать, что там, в редакции всё-таки было.

Рэй кивнул и немного придвинулся так, чтобы сидеть прямо напротив меня. Инструктажа на тему того, что мне надо делать, видимо, не предполагалось, потому что комната погрузилась в молчание.

Обычно насмешливое выражение лица Рэя стало более спокойным, и только взгляд при этом наоборот выдавал сосредоточенность. Но, присмотревшись, я заметила, что всё-таки ошиблась – карие глаза сверкали мягко и даже будто завораживающе. Всё ещё не отводя взгляда, я отстранённо заметила, что звуки вокруг стали стихать. И неожиданная волна паники нахлынула так, словно кто-то окатил меня ледяной водой.

Не отдавая себе отчёта, я дёрнулась всем телом и бросилась в другую сторону от Рэя. Но со стороны выхода из комнаты на краю кровати сидел Булат, который тут же аккуратно поймал меня за плечи.

– Нет-нет-нет, – задыхаясь, тараторила я и спряталась, уткнувшись в рубашку парня и зажмурившись. В висках стучало так, будто бы кто-то забыл в моей голове колокол, а ужас всё не проходил, смешиваясь уже и с болью от раны в животе.

– Тихо-тихо, – Булат бережно обнял меня и принялся даже гладить по голове, – Еся, ты чего? Не бойся, Рэй тебе ничего не сделает.

Но мне казалось, будто вместо темноты перед глазами чьё-то лицо. И очень ярко сверкающие зелёные глаза, от которых никуда не деться.

– Еся, – голос Рэя казался совсем непривычно мягким, – Всё хорошо. Его здесь нет, и ты в безопасности. Я знаю, что он сделал с тобой кое-что нехорошее, но это осталось в прошлом. Не бойся.

То ли от успокаивающей интонации и сути слов, то ли от вообще его голоса, но размытое лицо, вызывающее ужас, стало бледнеть и таять, как сон. Только ощущения до сих пор оставались такими реальными, словно мне только что пришлось прыгать с парашютом.

– Еся, посмотри на меня, пожалуйста, – мягко продолжил Рэй, пока я замерла, всё ещё держась за Булата. Отголоски паники всё ещё ощущались, но голова отчего-то будто сама повернулась, а глаза – открылись.

Парень смотрел на меня спокойно, и мой взгляд сам собой опять задержался на его карих глазах.

– Молодец, – Рэй чуть улыбнулся и легонько прикоснулся к моей щеке холодными пальцами, – Всё будет хорошо.

Паника схлынула окончательно, оставшись размытым ощущением. Вместо неё сознание погрузилось в какой-то странный покой на грани сна и бодрствования.

– Тот, кто был в кабинете твоей подруги, не имел права тебе приказывать, – мягко продолжил парень, пока я смотрела в его карие глаза, не в силах отвести взгляд, – А теперь расскажи мне, что произошло, когда ты зашла в кабинет.

Рэй ещё не договорил до конца, а очертания палаты и психологов плавно размылись, и вокруг потемнело, будто кто-то постепенно погасил лампочку под потолком.

Небольшой кабинет Лики тонул в полутьме, едва разгоняемой слабым светом от широкого окна. Едва слышимые голоса Булата и Лики по-прежнему доносились из работающего диктофона, который держал в руке незнакомец. От удивления я даже замешкалась на входе в комнату, забыв о желании оставить тетрадку Лики и поторопиться обратно к Йену.

Стоя боком ко входу, он удачно попадал прямо в тень от одного из шкафов и будто бы сливался с ней. Только светлые волосы выделялись, да и запястье его руки, видневшееся между краем рукава чёрной кожаной куртки и перчаткой, напоминало, что передо мной человек.

А тот тем временем отложил диктофон на Ликин стол и начал поворачиваться.

– Что ты здесь делаешь? – я удивлённо уставилась на незнакомца, который уже оказался ко мне лицом. И сердце пропустило пару ударов. Появившись в полоске света от окна, парень до мельчайших деталей оказался похож на один из портретов, которые показывал мне Тимур в участке. Та же причёска с выбритыми висками, небольшое колечко в ухе и худощавое лицо с высокими скулами.

Только в отличие от рисунка этот парень сжал губы в тонкую черту и сузил зелёные глаза так, что выражение раздражения в них стало очевидно даже издалека.

Голос пропал от прилива паники, и я бросилась обратно в коридор. Но не успела даже перешагнуть порог, как одна чужая рука крепко обхватила меня за талию, а другая зажала рот, одновременно ещё теснее прижав меня к парню спиной.

Он оказался выше меня на голову, и попытка стукнуть его затылком провалилась тут же. Парень раздражённо шикнул и дёрнул меня назад, оттащив от выхода. А затем хватка его вдруг ослабла, и я на мгновение испытала облегчение, но тут же в голове рассыпались звёзды – преступник одним ударом приложил меня об стену напротив Ликиного стола и, пока я съехала на пол, плотно закрыл дверь кабинета, отрезая путь к отступлению.

Звон в ушах ещё толком не прошёл, а парень уже рывком поставил меня на ноги и вдавил в стену. Паника мгновенно набрала обороты – шестеро людей пропали и так и не были найдены, а теперь тот, кого подозревают в их исчезновении, остался со мной один на один.

– Отпусти меня сейчас же! – я дёрнулась изо всех сил, пытаясь оттолкнуть его, но парень находился так близко, что даже с места не сдвинулся от моей попытки упереться ему в грудь ладонями, – Помо…!

Так и не успев толком закричать, я тут же ощутила, как его рука опять зажала мой рот. При этом хватка правой руки немного ослабла, и я дёрнулась, снова попытавшись оттолкнуть парня.

И бок пронзила резкая боль. Болезненная вспышка спустя мгновение сменилась внезапной слабостью, от которой тело затрясло.

– Сидела бы себе тихо, и всё было бы нормально, – хрипло процедил он мне на ухо, но голос из-за капюшона прозвучал приглушённо.

Я вскрикнула от боли, но ладонь парня всё ещё закрывала рот, отчего раздался только едва слышный писк. Перед глазами замелькали всполохи, и резкая боль переросла в пульсацию в районе живота.

Ноги подкосились, и я бы съехала на пол по стене, но меня всё ещё прижимали к ней спиной. Впрочем, пространство вокруг начало уже как-то странно двоиться, так что даже страх ослабел.

Парень убрал руку от моего лица и вдруг замер, сузив глаза. Мгновение и он одним движением сдёрнул с моей головы капюшон. Ладонь, прежде закрывавшая рот, тут же сместилась к моему подбородку и рывком подняла лицо вверх.

Парень уставился на меня так, будто я была последней, кого он ожидал увидеть. В зелёных широко распахнутых глазах отчётливо читалось удивление, которое моментально превратилось в шок.

Сознание немного поплыло, пульсирующая боль в районе живота становилась всё сильнее, отчего хотелось лечь на пол и не двигаться.

– Чёрт! – парень приподнял моё лицо ещё выше, отчего шея заныла, – В глаза смотри!

Не соображая уже от боли и едва не плача, я опять попыталась его оттолкнуть, но безуспешно.

– А ну живо! – в голосе парня прозвучало столько ярости, что я, ещё больше испугавшись, невольно взглянула ему в глаза. И замерла.

Взгляд зелёных глаз будто стёр все чувства и мысли разом, заменив их на покой. Даже живот перестал так ныть от боли, а звуки дождя за окном превратились в едва уловимый фон, с каждым мгновением всё больше стихая.

– Ты не разглядела, кто тут был, – отчеканил парень, всё ещё крепко держа моё лицо поднятым, – Будешь помнить только то, что вошла в кабинет и увидела кого-то с диктофоном. Всё, что произошло дальше, ты забудешь, как только я уйду. И если кто-то попытается это с тобой повторить, ты будешь знать, что за этим последует такая же боль. Поняла?

– Да, – растерянно пробормотала я, не в силах отвести взгляд.

– Что будет, если кто-то начнёт так же смотреть тебе в глаза? – резко и раздражённо проговорил он, нахмурившись.

– Будет очень больно…, – ещё тише пробормотала я, вздрогнув.

– Отлично, – парень сделал шаг назад, одновременно отпуская меня. Ноги подкосились сразу же, и я съехала по стенке, осев на пол. В голове шумело, и зрение едва-едва фокусировалось на очертаниях предметов вокруг. Смутно видимый парень покрутил головой, будто напоследок окинул взглядом кабинет, а затем в одно движение оказался у окна. Его силуэт ненадолго возник на фоне слабого света с улицы и пропал. И я уронила голову на холодный пол, не в силах бороться с расплывающейся вокруг темнотой.

– Молодец, – спокойный голос Рэя прозвучал за пределами окружившего меня мрака, но удивительно близко, – А теперь вспомни, когда ты подходила к редакции, где-то поблизости был внедорожник цвета металлик. Было такое?

– Было, – согласилась я, пока вместо темноты вокруг оказалась улица перед зданием редакции. Дождь лил вовсю, и капюшон пришлось надвинуть. Полупустая парковка осталась позади довольно быстро, и вот ноги уже встали на ступеньки лестницы, но взгляд сместился на единственную машину, которая почему-то вместо удобной парковки предпочла место за углом здания.

Мир вокруг замедлился так, что льющий дождь стал казаться отдельными каплями. Дыхание лёгким облачком пара повисло в холодном воздухе, и я внимательно посмотрела на тёмную машину, стоящую в тени деревьев. Едва видимый за рулём парень почти ничем не выделялся, но его волосы оказались непривычного серого цвета, что выглядело ярким пятном на фоне тёмного водительского сиденья.

Без каких-либо эмоций он немного повернул голову, будто проводил взглядом то, как я добралась до двери в редакцию, и снова оглянулся на невидимую для меня часть здания со своей стороны улочки. И его лицо тут же показалось очень похожим на второй фоторобот из тех трёх, которые прежде показывал мне Тимур в участке.

– Молодец, – снова проговорил где-то поблизости Рэй, и мир вокруг плавно потемнел, – А теперь ты вспомнишь, что сидишь в палате рядом со мной и Булатом. И будешь помнить всё, о чём мне рассказала.

Ощущения возвращались постепенно, отчего я сначала неожиданно обнаружила, что вместо холода улицы вокруг меня тепло, а затем почувствовала одеяло. Я всё ещё сидела, боком привалившись к груди Булата, который по-прежнему аккуратно обнимал меня.

Рэй убрал пальцы от моей щёки, и странное воздействие его взгляда схлынуло, заставив меня окончательно очнуться. Вздрогнув, я закрутила головой, растерянно разглядывая больничную палату. Ощущения от визита в редакцию казались настолько реальными, что ладонь сама собой легла на живот, но пальцы наткнулись на бинт.

– Вот же мразь всё-таки, – Леон всё ещё сидел на стуле у стены, только руки на груди скрестил и мрачно смотрел на Булата.

– Довольно хитро, – Тимур пальцем поправил очки на переносице, – Помимо стирания памяти заложить программу на неприятие любого дальнейшего воздействия – это весьма хитрый ход. Видимо, он решил, что таким образом потянет время, когда Есю найдут.

В моей голове всё перемешалось окончательно, и я просто замерла, чувствуя ладонь Булата на плече.

– Значит, идём дальше проверять оставшуюся часть группы риска, – подытожил Карим и с улыбкой легонько погладил меня по голове, – Отдыхай, чудо. Думаю, полицейские обеспечат тебе охрану на весь сегодняшний вечер.

– Обеспечат, – спокойно отозвался Рэй, вставая с кровати.

Психологи, наскоро попрощавшись, один за другим покидали палату, на ходу обговаривая разделение обязанностей, суть которых от меня ускользала. Я только придержала за руку Булата, который последним собирался встать и уйти. Парень не стал вырываться, а лишь на мгновение приподнял уголки губ и качнул головой, будто заранее знал, что я его остановлю.

– Так вы всё-таки не психологи, – мой голос начал чуть дрожать от напряжения, – Ты не хочешь объяснить мне, что это сейчас было?

– Да, мы не совсем психологи, – согласился Булат и так и остался сидеть рядом, – Но ты об этом никому не скажешь.

– Потому что в противном случае Рэй сделает со мной то же самоё, что сделал тот тип в редакции? – рвано выдохнув, уточнила я, стараясь смотреть только на одеяло, чтобы не столкнуться с прямым взглядом парня.