Текст книги "Гражданско-правовой статус публичных юридических лиц. Монография"

Тенденцией развития системы юридических лиц является отказ от существующих сегодня организационно-правовых форм, в которых создаются организации, опосредующие интересы публично-правовых образований в гражданском обороте. Эта тенденция достаточно последовательно прослеживалась в Концепции развития гражданского законодательства, предусматривавшей исключение возможности создания новых унитарных предприятий и констатирующей несоответствие их формы и формы учреждений классическим частноправовым представлениям и подходам, в связи с чем в перспективе они должны прекратить свое существование, за исключением небольшого количества казенных предприятий и государственных и муниципальных учреждений³⁷. Подтверждение этому находим и в трудах разработчиков Концепции. Так, Е. А. Суханов, указывая на стремление законодателя устранить субсидиарную ответственность государства по долгам своих учреждений и ограничить возможности унитарных предприятий по распоряжению своим имуществом, приходит к выводу, что в ближайшей перспективе юридические лица – несобственники должны либо полностью лишиться гражданской правосубъектности, либо стать полноценными частными собственниками с самостоятельной имущественной ответственностью. При этом в гражданском обороте сохранится лишь небольшое количество казенных предприятий и учреждений, имущество которых останется в публичной собственности³⁸. Вместе с тем интересы публично-правовых образований в гражданском обороте, удовлетворение которых опосредует функционирование унитарных предприятий и учреждений, не остаются статичными, на определенных этапах развития они могут расширяться либо сужаться. Соответственно, не будет статичным и количество рассматриваемых юридических лиц, сохранение их «небольшого количества» может быть констатировано лишь на краткосрочный период. Кроме того, небольшое число субъектов-несобственников и их исключительная роль в имущественном обороте не решат проблему эффективности их деятельности. Главный недостаток рассматриваемых организаций кроется в их ограниченном праве на имущество, в связи с чем в условиях рыночной экономики они становятся крайне ненадежными контрагентами, а их участие в имущественных отношениях связано с большими трансакционными издержками для государства как собственника их имущества и для потенциальных контрагентов. В связи с этим, а также с учетом тенденций развития системы юридических лиц для науки гражданского права должен стать определяющим вопрос разработки новой формы опосредования имущественных интересов государства, которая наиболее полным образом будет отвечать условиям современного имущественного оборота и сможет заменить казенные предприятия и учреждения.

Несмотря на положения Концепции, изменения, внесенные в главу 4 ГК, сохраняют организационно-правовые формы государственных (муниципальных) унитарных предприятий и учреждений, закрепляя за ними неизвестные развитым правопорядкам и являющиеся порождением советской системы хозяйствования права оперативного управления и хозяйственного ведения на принадлежащее им имущество. Таким образом, в области участия государства в имущественных отношениях, посредством создания самостоятельных субъектов, Гражданский кодекс сохраняет всю ту же систему юридических лиц, характеризуемую в теории, в качестве переходной³⁹. В цивилистической науке сегодня, как и 20 лет назад, традиционно указывается на временный характер сохранения в имущественном обороте юридических лиц – несобственников. Такая ситуация, не свойственная ни одной стране с рыночной экономикой, как и все иные проблемы российского законодательства, объясняется переходным периодом в его развитии. Вот только если начало этого периода с точностью от 1 до 5 лет возможно определить, то вопрос о том, когда он наконец закончится, остается открытым. Преодоление переходного периода и прекращение постоянного хаотичного изменения законодательства будут возможными только в условиях принятия законодательных решений и разработки концепций развития, рассчитанных на долгосрочный период. К сожалению, приходится согласиться с тем, что современным авторам легче всего пишется о текущих вопросах и о ближайшем будущем, попытки же наметить долгосрочную перспективу встречаются весьма редко и удаются, как правило, лишь частично⁴⁰. Простая экстраполяция законов и тенденций развития, имеющихся сегодня, на долгосрочную перспективу не может дать существенных результатов уже в связи с тем, что развитие общества отнюдь не линейно. Наука, в том числе и юридическая, должна ставить перед собой не просто вопрос о том, с какими процессами мы имеем дело сегодня, но и о том, что произойдет, может произойти или обязательно произойдет в будущем.

Законодательная практика, которая не учитывает тенденций развития имущественного оборота и его потребностей в перспективе, не может быть признана удовлетворительной. Формы государственных (муниципальных) унитарных предприятий и учреждений, опосредующих интересы государства в гражданском обороте, не позволяют государству создавать эффективно действующие структуры. Первым свидетельством необходимости разработки оптимальной модели представления интересов государства в гражданском обороте, которая бы отвечала потребностям экономической действительности, стало появление в 1999 г. организационно-правовой формы государственной корпорации, нормы о которой получили практически единогласную негативную оценку со стороны юридического сообщества⁴¹. Главными областями критики стали наделение государственной корпорации правом собственности на передаваемое ей государством имущество, отсутствие контроля за ее деятельностью со стороны государственных органов, декларируемый некоммерческий характер деятельности корпорации, принятие для каждой государственной корпорации отдельного федерального закона, регулирующего ее деятельность, и др. Появление подобной организационно-правовой формы не было обусловлено случайными причинами, она стала попыткой создания новой модели управления государственным имуществом, соответствующей потребностям современного оборота⁴². Логическое завершение критика государственных корпораций получила внесением изменений в главу 4 ГК, не содержащих возможности создания юридических лиц в рассматриваемой организационно-правовой форме. Идея упразднения государственных корпораций получила аргументацию в Концепции развития гражданского законодательства, в которой указывалось, что в действительности государственные корпорации не составляют единого вида юридических лиц, а являются специальным способом создания субъектов права, уникальных по своему правовому статусу⁴³.

Система юридических лиц, как любая иная социальная система, являет собой пример систем подвижного равновесия. Главным условием их устойчивости является компенсация каждого возникающего изменения ему противоположным, процессы разрушения и созидания в таких системах должны идти параллельно и взаимно уравновешивать друг друга⁴⁴. Устранение организационно-правовой формы государственной корпорации должно компенсироваться возникновением новой формы, которая будет соответствовать потребностям государственного сектора рыночной экономики и в перспективе сможет заменить собой казенные предприятия и учреждения⁴⁵.

Проводимая на сегодняшний день законодательная политика не решит проблему создания ad hoc субъектов, хотя именно на это направлены предложения о закрытии перечня некоммерческих организаций. Причиной их введения в законодательство становится не столько несовершенство законотворческой деятельности, сколько отсутствие в ГК и в Законе о некоммерческих организациях организационно-правовых форм, учитывающих особенности публичной правосубъектности юридических лиц, создаваемых государством, и требований к их функционированию, предъявляемых рыночной экономикой. Говоря о создании ad hoc субъектов, мы имеем в виду не только государственные корпорации, нормы о которых с 1999 г. фактически регулировали деятельность одной-единственной государственной корпорации – Агентства по реструктуризации кредитных организаций (сегодня – Агентство по страхованию вкладов) до появления в 2007 г. еще шести юридических лиц данной организационно-правовой формы, о государственной компании, опосредующей деятельность единственного юридического лица, или Государственной академии наук. Той же ситуацией, на наш взгляд, объясняются изменения, внесенные в Закон о некоммерческих организациях⁴⁶ в связи с созданием автономной некоммерческой организации «Общественное телевидение России», учредителем которой выступает Правительство РФ. Изменения предусматривают исключения из общего порядка регулирования деятельности автономных некоммерческих организаций. В случае создания такой организации Российской Федерацией в акте об ее учреждении или в уставе могут быть предусмотрены иные виды, порядок формирования и сроки полномочий органов автономной некоммерческой организации, а также по-иному, чем это предусмотрено Законом о некоммерческих организациях, распределяться их полномочия. Такие положения не только ставят устав автономной некоммерческой организации или подзаконный акт о ее создании выше закона, что нарушает сложившуюся иерархию нормативных правовых актов, но и не соответствуют интересам участников гражданского оборота. Поскольку юридическое лицо реализует правосубъектность через свои органы, для выяснения объема полномочий последних, правомерности вступления того или иного органа в оборот от имени юридического лица потенциальным контрагентам недостаточно уже обращения к положениям закона.

Некоторые авторы не только не видят проблем в создании ad hoc субъектов, но и прямо допускают их существование в качестве известной привилегии на основании специально принимаемого каждый раз федерального закона⁴⁷. Такое допущение, на наш взгляд, станет причиной укрепления бессистемного нормотворчества, с которым юридическое сообщество имеет дело сегодня. К тому же расширение числа элементов системы, в том числе создание новых организационно-правовых форм юридических лиц, должно учитывать общий закон устойчивости систем, согласно которому увеличение числа элементов системы может повысить ее устойчивость лишь в тех случаях, когда это не приводит к уменьшению ее структурной устойчивости. Устойчивость любой системы зависит не только от количества ее элементов, но и от способов их сочетания, от характера их структурных свойств⁴⁸. Существующая сегодня законодательная практика показывает, что создание ad hoc субъектов зачастую представляет собой непродуманное и несогласованное с существующим нормативным массивом законодательное решение, что ведет к разрушению системы юридических лиц.

Процесс создания ad hoc субъектов должен стать для правовой науки не столько предметом критики, сколько свидетельством необходимости создания оптимальной в условиях рыночной экономики формы опосредования имущественных интересов публично-правовых образований. На наш взгляд, законодательная практика, при которой, с одной стороны, устанавливается закрытый перечень организационно-правовых форм юридических лиц, а с другой – не предусматривается никакой универсальной формы выражения имущественных интересов государства, не может быть признана последовательной и перспективной, поскольку развитие гражданского оборота уже в ближайшее время потребует внесения изменений в закрытый перечень и нет никаких гарантий, что такие изменения не станут систематическими. Учитывая, что любой исчерпывающий перечень, закрепленный в законодательстве, в принципе, может быть назван закрытым лишь условно, представляется, что установить исключительный перечень организационно-правовых форм может только законодательное решение, рассчитанное на долгосрочный период, а не правовая норма императивного характера.

В связи с изложенными перспективами развития системы юридических лиц принципиальное значение для гражданского законодательства приобретает концепция публичного юридического лица. Впервые необходимость введения данной категории в российское законодательство была констатирована в Плане-графике по преобразованию и ликвидации государственных корпораций и государственной компании «Автодор», утвержденном Распоряжением Правительства РФ от 29 декабря 2010 г. № 6793п-13 (далее – План-график), в п. 1 которого была обозначена необходимость подготовки законопроекта о юридических лицах публичного права с целью преобразования в них государственных корпораций «Агентство по страхованию вкладов» и «Банк развития и внешнеэкономической деятельности». Категория публичного юридического лица известна законодательству большинства современных правопорядков. Этот термин закреплен не только в гражданских и торговых кодексах, но и в конституциях таких стран, как Испания, Португалия, Италия, Нидерланды, ФРГ, Швейцария, Греция, Польша, Бразилия, Колумбия, Мексика. Вместе с тем даже те страны, законодательство которых не знает рассматриваемой категории, включают в свою правовую систему законодательные формы, соответствующие ей по правовому смыслу. Это относится, например, к Европейскому союзу, где в лице Европейского центрального банка закрепляется форма, отвечающая понятию публичного юридического лица. Безусловно, необходимо иметь в виду терминологические различия, свойственные зарубежным правопорядкам, однако сущность концепции публичного юридического лица во всяком из них остается неизменной: она призвана объяснить и опосредовать функционирование юридического лица, преследующего в своей деятельности, главным образом, публичные интересы. Подобные субъекты являются составной частью любой современной системы юридических лиц. Это обусловлено прежде всего тем, что ее развитие в любой стране хоть и обусловлено историческими особенностями, но подчиняется единым законам, главным из которых является обусловленность системы юридических лиц экономическими потребностями общества. Появление теории публичных юридических лиц и принятие ее законодательством большинства стран определено, на наш взгляд, экономическими причинами. Развитие экономики показало, что принципы «чистого» капитализма, основой которого были положены механизмы рыночного саморегулирования, в принципе не могут быть абсолютными. Великая депрессия 30-х гг. XX в. и кейнсианская революция в экономической теории сделали вмешательство государства в экономические отношения основным фактором дальнейшего развития общества, научно-техническая революция и глобализация экономики продолжили намеченную тенденцию, которая со всей очевидностью подтвердилась в период глобального финансово-экономического кризиса 2008–2009 гг. На сегодняшний день государство выступает не только регулятором экономических процессов, но и является участником имущественных отношений, что делает теорию публичного юридического лица актуальной в условиях любой правовой системы.

Вместе с тем теория публичного юридического лица находит специфическое выражение в различных правовых системах, что также можно связать со спецификой экономического и исторического развития и теми проблемами в правовом оформлении вмешательства государства в имущественные отношения, которые решаются посредством конструкции публичного юридического лица в каждой стране.

Так, в ФРГ категория публичного юридического лица опосредует три организационно-правовые формы: корпорации публичного права, учреждения публичного права и фонды публичного права. Корпорации публичного права представляют собой органы, выполняющие публичные функции, через которые государство осуществляет опосредованное управление. Их главное отличие от других форм – в наличии обязательного членства. Различают территориальные, объединенные, персональные и реальные корпорации публичного права, каждая из которых опосредует выполнение определенных публичных функций и имеет собственную сферу применения⁴⁹. Учреждения публичного права пользуются в ФРГ большой популярностью и представляют собой «организационное единство имущественных и кадровых средств в руках носителя публичной власти, причем эти средства служат определенной управленческой цели»⁵⁰. Фонд публичного права подлежит государственной регистрации в соответствии с нормами публичного права и осуществляет функции поддержки образования, культуры, здравоохранения и др.

Теория публичного юридического лица опосредует создание государственных корпораций в США и Англии. При этом необходимо учитывать, что в США под публичной корпорацией понимается не только юридическое лицо с государственным участием, которое, как правило, не приобретает какую-либо специфическую правовую форму, но и муниципалитеты, организующие выполнение публичных функций посредствам самоуправления⁵¹. Существуют в США и так называемые «независимые агентства правительства США», создаваемые отдельными нормативными актами, определяющими цели и области их функционирования. В качестве примера данной формы можно привести Почту США. Отличительной чертой данного вида субъектов является самоокупаемость их деятельности, что позволяет им функционировать в качестве финансово независимых организаций.

В Англии форма государственной корпорации впервые была введена в 1930 г., она опосредовала деятельность полуавтономных организаций, которые обладали собственным финансовым механизмом, но не получали прибыли от осуществляемой ими деятельности. Руководство деятельностью данных юридических лиц осуществлялось правлениями, формируемыми правительством. Первыми юридическими лицами, созданными в рассматриваемой форме, стали BBC и Центральный совет по электричеству⁵². В Англии государственная корпорация заменяет известную континентальным правопорядкам форму акционерного общества со 100 %-ным государственным участием. Впоследствии данная форма опосредованного участия государства в имущественных отношениях была заимствована другими странами, в частности Канадой, Австралией, Новой Зеландией.

Отметим, что создание публичных юридических лиц в большинстве стран обусловливается не идеологическими пристрастиями политической элиты, а законами экономического развития. Так, например, в Канаде большинство государственных корпораций (корпораций Короны) было установлено правительствами, выражающими приверженность принципам рыночной экономики, основанной на господстве частного субъекта хозяйствования⁵³. Невнимательное отношение российского законодателя к формам выражения имущественных интересов государства в гражданском обороте можно объяснить спецификой экономического развития страны, ее историей. Отказ от социалистического пути развития и укрепление в начале 90-х идеи либерализации экономических отношений, которая, надо сказать, основывалась на весьма упрощенном понимании либерально-монетаристских концепций, не лучшим образом отразились на формировании правовой системы нового государства, законодательные конструкты которой были направлены на приватизацию и разгосударствление экономики.

Вместе с тем историческое развитие системы юридических лиц показывает, что в нашей стране имеются все предпосылки не только для развития теории публичных юридических лиц, но и для формирования на ее основе собственных правовых конструкций.

Впервые концепция публичного юридического лица получила выражение в ст. 13 Проекта Гражданского уложения Российской империи, где проводилось дихотомическое деление всех юридических лиц. К первой группе разработчиками Гражданского уложения были отнесены казна и другие государственные и общественные установления, имеющие свое отдельное имущество; вторую составляли частные товарищества, общества и установления⁵⁴. Несмотря на отсутствие как такового термина «юридическое лицо публичного права», очевидно, что закрепляемая в Проекте Гражданского уложения классификация юридических лиц – не что иное, как деление их на частные и публичные юридические лица. Такой подход подтверждается и теоретическими разработками дореволюционных ученых-правоведов. Так, профессор Г. Ф. Шершеневич, труды и замечания которого использовались Редакционной комиссией при подготовке Проекта Гражданского уложения⁵⁵, проводил в своих работах деление юридических лиц на частные и публичные, отмечая при этом первоочередность такого деления⁵⁶. К числу публичных юридических лиц в работах Г. Ф. Шершеневича отнесены те юридические лица, которые возникают помимо воли частных лиц: создаются исторически или в законодательном порядке. Это прежде всего казна, то есть само государство с его хозяйственной стороны; ведомства и учреждения, обладающие обособленным имуществом, а также органы местного самоуправления⁵⁷. Выделение юридических лиц, имеющих публичное значение, можно также обнаружить в работах профессора Н. С. Суворова, который к ним относил городские, земские и сословные корпорации, которые занимают определенное место в государственном аппарате и «имеют столь же постоянное существование, как постоянна вверенная им функция государственного управления»⁵⁸. Существование других общественных союзов, отличных от имеющих публичное значение, напротив, всегда ограничено определенным промежутком времени, а также целью, на достижение которой они направлены⁵⁹. Профессор К. Д. Кавелин, проводя классификацию юридических лиц, отмечал, что главным является деление юридических лиц на имеющие публичный характер и значение государственных, общественных учреждений и не имеющие такого значения, то есть на частные юридические лица. При этом ученый проводил дополнительное деление рассматриваемых юридических лиц, выделяя в рамках каждой классификационной группы юридические лица, имеющие личный характер, то есть имеющие в своем основании союз людей, и юридические лица, обладающие реальным характером, когда значение юридического лица присвоено самому учреждению или имуществу⁶⁰.

Справедливости ради стоит заметить, что в дореволюционной юридической литературе были и противники деления юридических лиц на публичные и частные. Так, например, А. А. Евецкий отмечал, что деятельность многих юридических лиц, относимых наукой к числу частных, может иметь публичный характер⁶¹. К. Н. Анненков, соглашаясь в целом с аргументацией А. А. Евецкого, замечал, однако, что это деление ни в коей мере не может быть проигнорировано, поскольку оно «имеет твердое основание в законе, вследствие того, что первые из них (публичные юридические лица. – В. Р.) возникают и существуют в силу самого закона, которым регулируется и их имущественная правоспособность, между тем как вторые (частные юридические лица. – В. Р.) возникают по воле лиц частных в силу их договора, или устава…»⁶². Кроме того, основания рассматриваемого деления автор находил в закрепленном в ст. 406–415 тома X Свода законов Российской империи делении имущества на государственное и частное, что, по его мнению, «указывает на мысль закона о различении соответственно такому разделению имуществ и их обладателей, как субъектов прав публичных и частных»⁶³.

Анализ дореволюционных исследований в области системы юридических лиц позволяет сделать вывод о довольно широком распространении в научной среде концепции публичного юридического лица, которая опосредовала классификационное деление юридических лиц на частные и публичные. При этом необходимо особо отметить единодушие дореволюционных ученых относительно перечня тех субъектов, которых следует относить к категории публичного юридического лица. К ним, как правило, причислялись казна, то есть само государство, ведомства и учреждения, обладающие обособленным имуществом, не принадлежащим казне, в том числе благотворительные заведения, а также сословные и местные общества с публичным характером⁶⁴. Представляется, что именно единство взглядов в научной среде позволило законодателю провести рассматриваемую классификацию в Проекте Гражданского уложения, который в числе юридических лиц особо выделил казну и государственные, общественные установления, обладающие отдельным имуществом, тем самым фактически повторив положения научных разработок того времени относительно деления юридических лиц на частные и публичные.

Советский этап развития гражданского законодательства и правовой науки в нашей стране характеризовался прежде всего отказом от всех правовых достижений капиталистического общества, ломкой сложившейся к 1917 г. правовой системы и созданием специфических правовых конструктов, призванных содействовать коммунистическому становлению нового государства. Жесткая марксистско-ленинская идеология, массовая национализация, преобладающее значение государственного сектора экономики и установление государственной собственности на средства производства на долгие годы предопределили не только развитие законодательства, но и вектор научных исследований, в том числе в области юриспруденции. Тем не менее будет неверным сказать, что категория публичного юридического лица была абсолютно забыта советской юридической наукой. Эта категория анализировалась советскими учеными в рамках изучения законодательства и правовой доктрины капиталистически развитых стран и в целом получила негативную оценку в юридической литературе. Ученые единогласно констатировали бесполезность и неприемлемость данной категории для советского законодательства. Так, А. В. Венедиктов, обращавшийся к этому вопросу, не в одной своей работе отмечал опасность категории юридического лица публичного права (в работах А. В. Венедиктова – юридическое лицо административного права) прежде всего ввиду возможного смешения его с категорией юридического лица гражданского права, что внесет излишнюю путаницу в вопрос о юридическом лице. Уже ввиду того, что публичные юридические лица как участники гражданского оборота являются носителями гражданской правосубъектности, то есть юридическими лицами именно гражданского права⁶⁵. Профессор С. Н. Братусь, развивая позицию А. В. Венедиктова относительно бесполезности деления юридических лиц на частные и публичные с точки зрения гражданско-правовых последствий, отмечал, что «понятие юридического лица имеет теоретическую и практическую ценность только как гражданско-правовое понятие… Публичные лица в имущественном обороте приравнены к прочим юридическим лицам, то есть являются субъектами гражданского права»⁶⁶. М. И. Кулагин, анализируя систему юридических лиц в буржуазных государствах и соглашаясь с общим выводом А. В. Венедиктова, указывал на несовершенство самого деления юридических лиц на частные и публичные, поскольку между двумя этими группами существует множество субъектов, носящих промежуточный характер. Таким образом, по мнению автора, более корректным было бы выделение в системе юридических лиц буржуазного права не двух, а трех классификационных категорий – государственные, смешанные и частные юридические лица⁶⁷.

Основой отрицания ценности категории публичного юридического лица в советской правовой литературе стал сугубо цивилистический подход к понятию юридического лица, которое рассматривалось советскими учеными-правоведами как способ правового оформления участия в имущественных отношениях коллективных субъектов. Эта позиция не утратила своего значения и в современной юридической литературе и по-прежнему выступает главным аргументом противников деления юридических лиц на частные и публичные. Вместе с тем в советской литературе не исключена была и иная точка зрения на институт юридического лица, выраженная, в частности, Р. О. Халфиной, которая писала, что «юридическое лицо в условиях зрелого социализма является той формой, в которой общественное образование как таковое участвует во всех областях отношений. Признание данной организации юридическим лицом означает, что она достигла той степени единства и завершенности, которая обеспечивает возможность выступления в качестве субъекта различного рода отношений»⁶⁸.

Солидарность советских ученых в отрицании концепции публичного юридического лица во многом может быть объяснена тем, что эта теория в том виде, в котором она была разработана в российской дореволюционной и зарубежной юридической литературе, предполагает выделение наряду с публичными юридическими лицами и частных, что прямо противоречит марксистско-ленинской идеологии, предопределявшей результаты научных исследований того периода. Так, высказанное В. И. Лениным в начале 20-х гг. XX в. при разработке ГК знаменитое положение о том, что «…мы ничего «частного» не признаем, для нас все в области хозяйства есть публично-правовое, а не частное»⁶⁹, стало основанием для отрицания возможности деления советского права на частное и публичное. На идеологическую неприемлемость термина «юридическое лицо публичного права» указывает и А. В. Венедиктов, заменяя его в своей работе понятием юридического лица административного права⁷⁰.

Тем не менее будет неверным сказать, что рассматриваемая нами теория публичного юридического лица, субъекта, создаваемого государством для реализации его функций и представления в гражданском обороте его интересов как хозяйствующего субъекта, абсолютно чужда советской правовой системе. Напротив, рожденная советским правом уникальная конструкция юридического лица – несобственника, призванная опосредовать введение в гражданский оборот имущества, принадлежащего советскому государству, и обеспечить его эффективное использование, дает нам возможность сделать вывод не только о фактическом существовании публичного юридического лица в советском праве, но и о его преобладающем значении в имущественном обороте.

Таким образом, в историческом развитии российской правовой науки и законодательного оформления имущественных интересов публично-правовых образований в хозяйственном обороте обнаруживаются все предпосылки для возрождения теории публичного юридического лица. Представляется, что ее развитие должно служить не обоснованию необходимости заимствования определенных законодательных конструкций из чуждых правовых систем, поскольку слепое копирование может стать причиной утраты уже накопленного опыта правового регулирования в рассматриваемой области отношений, а выступить основой для создания такой модели юридического лица, которая «была бы в состоянии не только реализовать функцию управления публичной собственностью, но и учесть потребности рынка в целом»⁷¹.