Текст книги "Сонька-Золотая Ручка. Тайна знаменитой воровки"

Глава 9. Прощание с добрым человеком

– Счастлива! – выдохнула Ольга, не жалея что впустила в свою спальню Шарля. Он улыбался во сне и был такой трогательный, что хотелось его потискать, как ребенка. Мужчина открыл глаза, и Ольга вскрикнула от неожиданности, чем рассмешила его.

– Как тебе не стыдно?! – произнесла она, утопив лицо в подушке.

– Стыдно? Мне? Не я разглядываю украдкой спящих мужчин. Тебе очень идет счастливая улыбка.

– Не смей собой гордиться! – строго произнесла она. Темные волосы небрежно рассыпались по плечам, Шарль завороженно рассматривал ее, снова это была картина, написанная очень талантливым мастером.

– Ничего красивей не видел в своей жизни, прошептал мужчина, сделавшись вдруг очень серьезным.

В дверь робко постучали – Акулина принесла завтрак, чем насторожила Ольгу, потому как не отдавала никаких распоряжений накануне, увлекшись происходящим в спальне.

– Спасибо, – произнесла Ольга удивленно, рассматривая как на изящный столик, стоящий в углу перекочевали необходимая посуда на две персоны, чайник и ароматный булочки, испеченные заботливыми руками расторопной прислуги, а также масло и несколько видов варенья – любимое лакомство будущей баронессы.

– Что тебе нужно, Акулина? – уточнила молодая женщина, наблюдая за старательной суетой.

– Замуж я собралась, барышня, – произнесла прислужница, виновато опустив голову. Она не смотрела на Ольгу, будто созналась в чем-то ужасном. Будущая баронесса обратила внимание, что на ней новое платье. Решив сделать подарок своей подопечной за преданность, Ольга обновила ее гардероб, заказав Анне несколько платьев. С благодарностью приняв щедрый подарок Акулина, сложила все в сундук «до лучших времен». Видимо они настали, раз наряды вырвались на свободы. Было очевидно, что женщина старается произвести впечатление.

– За кого ты собралась замуж? – удивленно уточнила Ольга, не понимая, в какой момент упустила из виду роман полногубой служанки, которая в последнее время заметно постройнела и постоянно улыбалась.

– Так за Федора…

– За Ключника?

– О, как мило! – к беседе подключился Шарль. Какое-то время он находился под одеялом, но устав притвориться, что его нет (хотя понимал, что Акулина в курсе того, что он есть, ведь завтрак принесен на две персоны) решил открыто заявить о себе. – Он тоже встретил рассвет счастливым человеком, как я?

Шарль просиял, но тут же его брови сложились домиком – он получил удар локтем Ольги прямо промеж ребер.

– Что вы барин! Я не так воспитана! У нас все будет опосля свадьбы! – тут прислужница смутилась и прикрыла рот рукой, испуганно посмотрев на Ольгу.

– Прекрати, Акулина! – раздраженно проворчала Ольга, чувствуя себя развратницей. – Ты не могла сказать об этом радостном событии позже?

– Я подумала, что сейчас вы добрая, – краснея, пробубнила девушка. – Не станете ругаться.

– У него и лица-то не видно. Он обросший весь, как леший, – спохватилась Ольга.

– Нет бороды теперь. Был у цирюльника. Так вы позволите нам пожениться?

– Конечно! – торопливо произнесла Ольга, но на мгновение засомневалась в правильности одобрения, потому что испугалась, что лишится преданной Акулины. Вдруг они на семейном совете решат работать на других людей? Или заведут собственное хозяйство. Но девица ее заверила, что не покинет добрую барыню и даже смеет просить пристроить Федора в дом.

– Он ведь может сгодиться в хозяйстве! – радостно воскликнула невеста.

– Ну, конечно! будет вскрывать замки в доме барона! – отшутилась Ольга, но понимая, что ее юмор не оценили ни Акулина, ни Шарль воскликнула, махнув рукой в сторону двери: – Иди прочь! Делай, что хочешь! Я не стану препятствовать твоему счастью.

Акулина благодарственно склонилась и оставила влюбленных наедине. Шарль хотел было задать вопросы по поводу барона, но передумал, не желая портить приятное утро. Вскочив с кровати, он подбежал к столику и умыкнул еще теплую булку.

– Я голоден, как волк! – прорычал он, вгрызаясь в благоухающую выпечку, чем насмешил Ольгу, которая размышляла о том, сколько дел ей предстоит решить в ближайшее время: переселить захворавшую мать Владимира и провернуть аферу с домом, которая должна принести хороший доход.

– Вы поживете у… моего близкого друга, – произнесла Ольга, разглядывая поникшее лицо женщины, которая стремительно старела.

– Когда ты вернешься? – уточнила она с тоской.

– Вернусь? – удивленно уточнила она, но тут же вспомнила, что сочинила миф о лечении, без которого ей не обойтись.

– Ах, да! Скоро, совсем скоро! Это трудно предугадать, все зависит… от некоторых обстоятельств.

Она ввела в курс дела Акулину, которая никак не могла понять, зачем хозяйка выдумала болезнь, но кивала, пообещав при вдруг задаваемых вопросах не удивляться. Узнав о ссылке на пару с Натальей Дмитриевной, она, расплакавшись, заявила, что не может жить вдали от жениха.

– Пусть едет с тобой! – предложил Шарль, понимая ее чувства. – Там есть несколько комнат для прислуги, поэтому проблем с проживанием не будет.

– А разве можно? – перестав причитать, уточнила Акулина, глядя на Ольгу и та утвердительно кивнула.

Это было странное время: они остались с Шарлем в доме вдвоем в доме, чувствуя себя свободными и влюбленными. Еду им приносили лавочники, но иногда к плите становился полу-дворянин.

– Ты умеешь готовить! – восхищалась Ольга, а он лишь пожимал плечами в ответ, поясняя:

– Я ведь жил один! Деньги на прислугу – глупая трата, если есть руки и со здоровьем все в порядке.

Пара тщательно подготовилась к предстоящим визитам покупателей, попавшихся на приманку низкой стоимости жилья. Ольга слышала, что подобные дела проворачивала и Сонька, поэтому ей было спокойно. Раз получалось у златорукой аферистки, значит, и Ольга справится.

– Чем я тебя хуже, Сонька?! – обращалась дебютантка к далекой каторжанке. – По сути, я – это ты. Сонька – Золотая ручка – это единый портрет идеальной мошенницы, маска или образ, который примерить может не каждый… Но если «костюмчик» придется в пору, считай, что дело сделано и спектакль пройдет отлично, а в финале публика захвалит аплодисментами.

– С кем ты разговариваешь? – уточнил Шарль, заглядывая в спальню. Ольга сидела на краю кровати и сосредотачивалась перед выходом.

– Ни с кем, – произнесла она, пожав плечами. Мужчина предупредил, что подъехала карета. Согласно плану, пара должна была разыграть незнакомых людей. Шарль изображал состоятельного покупателя, а Ольга была прислугой-иностранкой, которой поручили предварительные сделки с домом.

– Цена небольшая. Такой дом должен стоить дороже! – произнес настороженно юрист, обмахиваясь газетой в которой было размещено объявление о продаже недвижимости. Ольга кивнула и на ломанном русском произнесла:

– Наша хозяйка ехать в Париж! Любовь! Ждать нельзя и надо торопиться!

Женщина натянула строгое темное платье и напоминала вдовствующую добропорядочную гувернантку. Волосы она обмазала мукой, чтобы сделать их светлее и подкрасила лицо так, словно ей было лет пятьдесят – не меньше. Также она надела круглые очки, которые Наталья Дмитриевна использовала для чтения. Ее строгий и опрятный вид творил чудеса: она располагала к себе желающих купить дом Натальи Дмитриевны, и не у кого не возникало даже тени сомнения, что это может быть циничным обманом.

– Из тебя выйдет очень приятная старушка! – сделал комплимент Шарль, оценив ее внешность. – Я не мог отвести от тебя глаз, когда ты обрабатывала этого простофилю.

– Не смей говорить мне про старость!

– Никому не удалось еще обмануть время!

– Обмануть время, – вторила Ольга, просияв. Ей пришла в голову прекрасная мысль: сделать порошки от старости! своей идеей она поделилась с Шарлем, которому начала доверять.

– Надо придумать яркое название, какую-нибудь историю и чудодейственные свойства.

Найти тех, кто готов продуть душу дьяволу за целебный порошок и все – продажи пойдут!

Шарль засмеялся, оценив деятельную даму-фантазерку.

– Неужели у тебя не дрогнет сердце глядя на желающих сохранить молодость и здоровье?

– Иногда люди жаждут, чтобы их обманули. В конце концов: всегда есть выбор. Можно согласиться и добровольно войти в ловушку, а можно отказаться от того, что тебе предлагают, бежать прочь при малейших сомнениях.

В доме Ольга случайно обнаружила потайную комнату, в которой хранились работы Владимира.

– Это весьма талантливые копии известных полотен! – произнес Шарль, внимательно разглядывая мастерские подделки.

– И их можно выдать за настоящие?

– Запросто!

Шарль приблизил лицо к картине, внимательно оценивая технику мазка, после чего одобрительно кивнул. Умерший сын Натальи Дмитриевны был настоящим мастером подражания и недооценивал свой уровень своего таланта, считая себя посредственным. Художника восхищало творчество Рубенса и Рафаэля, именно их он копировал чаще всего. Одну из найденных картин Ольге удалось продать толстяку-банкиру.

– Мадонна дель Импанатта! – воскликнул Шарль, изображающий покупателя дома. – Так вот кто увел эту божественную даму из-под моего носа во Франции!

– Бывший муж моей хозяйки дарил ее.

Толстяк недоверчиво посмотрел на картину кисти великого Рафаэля и уточнил можно ли ее приобрести.

– О, я не могу продать! Если бы хозяйка была в России, можно было бы спросить у нее позволения…

– Наверняка она не будет против… Тем более картина досталась от бывшего мужа, а сейчас, как я понял у дамы новый кавалер. К чему воспоминания? Я вам дам за этот шедевр хорошую цену! – торговался Шарль, подмигнув женщине. – Уверен, мы можем договориться!

– Как вульгарно! – с отвращением произнесла Ольга, притворяясь, что оскорблена его вниманием. – Я продам картину! Но не вам, а этому приличному господину.

– Да перестаньте! Этому господину Рубенс ни к чему! Вряд ли он разбирается в искусстве! – Шарль сделал вид, что подавляет зевок, на самом деле он старался не рассмеяться, наблюдая, как его конкурент багровеет.

– Это с чего вы сделали такой вывод? – произнес зло банкир и тут же объявил, что покупает и дом, и картину.

– Это не справедливо! – воскликнул Шарль. – Оставьте хотя бы дом мне! Нельзя забирать и то, и другое!

– А всегда получаю то, что хочу! – с довольной улыбкой произнес банкир, достав из кармана пачку денег.

– Идемте в кабинет и оформим, необходимые бумаги! – произнесла Ольга, попрощавшись с Шарлем и порекомендовав ему в дальнейшем быть более вежливым, при этом думать о том, что и как он говорит.

– Я чувствую себя провинившимся учеником, которого отчитывает классная дама за мелкий проступок. Но она слишком строга, потому как шалость была невинной, и никто в результате не пострадал! Ох уж эти одинокие женщины! При виде обаятельного мужчины теряют над собой власть, и готовы вести себя глупо и отказаться от собственного счастья, но доказать себе: «Я такая сильная! Пусть он думает, будто я злюсь на него!», – произнес он и почтительно склонившись, поздравил банкира с удачными приобретениями.

Притворщик Шарль лихо играл свою роль и своими импровизациями порой озадачивал Ольгу. Она не понимала, насколько он серьезен в такие моменты. Не смотря ни на что было очевидно: со своей ролью Шарль справлялся великолепно и, создавая мнимую конкуренцию, ускорял процесс принятия решений других покупателей. Таким образом, Ольга собрала огромную сумму. Она вошла в раж, ей нравилось это представление, и остановиться было непросто. На помощь пришел трезвомыслящий Шарль, он заставил ее собрать вещи и покинуть дом Натальи Дмитриевны, на которой имели виды пару десятков человек.

– Жадность тебя погубит, Ольга. Если во время не остановиться, можно внести в свою судьбу ряд серьезных изменений. Совсем скоро здесь начнутся очень интересные события. И поверь, нам лучше не становиться их участниками, потому что остаток жизни мы можем провести на свежем воздухе в далекой Сибири.

Женщина покорно кивнула, понимая, что он абсолютно прав.

– Едем сегодня же, – произнесла она, вдруг потеряв равновесие. – Голова закружилась. Видимо от усталости!

– Твой дом большой! – удивилась Ольга, разглядывая большую красивую усадьбу.

– Род Богословских был не беден до определенного времени, – отозвался Шарль. – Ее построили почти сто лет назад. Мой отец говорил: дворянская усадьба – это духовная крепость и источник душевных сил. Хотя сам почти постоянно жил в Петербурге.

Ольга огляделась. Место было великолепное: небольшой дом, хозяйственные постройки и сад.

– Наверное, приятно жить в таком месте! – задумчиво произнесла она вдохнув чистейший воздух полной грудью, а затем спросила, с беспокойством глядя на Шарля: – Что мы скажем Наталье Дмитриевне?

– По поводу того, что двадцать человек внесли залоговую стоимость за ее дом? Я думаю, ей это знать не обязательно!

– Нет, я говорю не о ее доме, а он нас! Кто мы друг другу?

– Придумаем что-нибудь, – небрежно произнес мужчина, подхватив чемоданы Ольги. Дверь распахнулась и на пороге появилась Акулина, она была очень взволнована и с тревогой в голосе произнесла:

– Я не смогла разбудить Наталью Дмитриевну. Похоже, она отдала Богу душу.

– Ну, вот! А ты переживала! Теперь не придется ничего ей объяснять.

– Бессердечный! – произнесла тихо женщина и поспешила войти в дом. Она надеялась, что предположения служанки ошибочны и пожилая женщина крепко заснула от переизбытка свежести и эмоций. Наталья Дмитриевна была так безмятежна, и казалось, видела приятный сон, о чем свидетельствовала легкая улыбка. Акулина была права: мать воссоединилась со своим сыном.

– Она скучала по вас, Ольга Григорьевна и молилась за ваше здоровье. Все спрашивала, когда вы приедете, – бурчала Акулина, немного злясь на свою хозяйку. Ей казалось, что она была несправедлива к милой старушке, но этим мнением она делиться не спешила.

– Что же нам делать, Шарль? – растерянно произнесла Ольга, оставив покойницу и перебравшись в столовую. – У нее никого не осталось… Может оформить покупку дома задним числом, подкупив какого-нибудь нужного человека?

– И отправиться на каторгу, составив компанию одной известной даме! Вам с Сонькой будет что обсудить – я уверен! Я в этом участвовать отказываюсь.

Его слова не понравились Ольге, она нервно измеряла шагами столовую, кутаясь в теплую шаль. Погода менялась не в лучшую сторону. Осенние пасмурные дни наполнялись сыростью, плачущее небо утомляло своей слезливостью, создавая напряженную атмосферу.

Мертвое тело стало настоящей проблемой: похоронить Наталью Дмитриевну по-человечески рядом с сыном Ольга не могла, потому что могла попасться представителям власти, которые в ближайшее время начнут искать некую Софью Ковалевскую или Соню Ракову, которая любезно присвоила деньги обманутых граждан.

– Мы должны перевезти труп в ее дом! – предложил Шарль.

– Зачем? – испуганно уточнила она.

– Ее найдут, и разбирательство по делу о незаконной продаже ее жилья зайдет в тупик!

– Или решат, что хозяйка была убита ради наживы!

– Доктор определит, что смерть естественна!

– Не совсем, – вступила в разговор Акулина, которая стала невольной свидетельницей разговора, убирая посуду с почти нетронутой едой со стола. – Наталья Дмитриевна приняла яд.

– Яд? Но зачем? – возмутилась Ольга.

– Я же говорила вам: скучала она. Ей было одиноко, и она постоянно плакала. Со мной говорила мало, только спрашивала когда вы приедете.

– Откуда ты знаешь про отравление, Акулина? – уточнил Шарль.

– Я нашла на ее тарелке подозрительный порошок. Дала слизать остатки еды кошке и та подохла вечером.

– Что ж, – вздохнул хозяин усадьбы, – придется закопать ее в саду. Здесь никто искать не будет.

– Без гроба? – ахнула Ольга.

– Так на востоке, я слышал, людей в простынях хоронят. Или тела сжигают – очень удобно!

Ольге был неприятен этот разговор, но избежать его не было возможности.

– Может на церковное кладбище ее? – произнес задумчиво женский голос. – Заплатить и…

– Грех на ней, барыня! Сама ведь на себя руки наложила!

– А мы не скажем священникам об этом.

– Тогда грех на свою душу примите!

– Какая же ты противная, Акулина! – нервно вскрикнула молодая женщина и распорядилась позвать Федора, которого по стечению обстоятельств еще не видела с момента приезда. Без всклоченной головы этого человека было не узнать. Лицо украшали изящные усы, он был похож скорее на барина, чем на прислугу. Мужчина вполне мог сойти за представителя знати, если конечно при этом держать рот на замке. По разговору становилось понятно, что человек он необразованный.

Услышав о задумке с похоронами, Федор покорно кивнул и пообещал все сделать к утру.

– Чего откладывать! Сегодня и закопаю! – размышлял он.

– Я тебе помогу, – отозвался Шарль.

– Не надо, барин! Я сам с руками!

– Даже не спорь, Федор! Земля от дождя сырая ты до утра один не управишься.

– И то верно, барин!

– И не называй меня барином, Федор. У меня есть имя!

Мужчины пожали руки, после чего отправились искать место для захоронения.

– Надо подготовить старушку к последнему пути!

Ольга неуверенно кивнула. Ей вдруг стало невероятно стыдно за то, что она обделила вниманием доброго человека. То, что Наталья Дмитриевна приняла отраву не укладывалось в голове, молодая женщина думала об этом снова и снова. Ольга винила себя в ее смерти.

– Но, в конце концов, я ей продлила жизнь! – размышляла она, сидя возле кровати, на которой лежала бледная бездыханная женщина. Ее поселили в самую просторную комнату для прислуги: с большим окном, удобной кроватью. В ней был комод и кресло-качалка. Рассматривая заострившиеся черты лица, Ольга вспоминала их первую встречу, которая была немного странной. Наталья Дмитриевна оплакивала сына, закрывшись в темном старом доме, в котором не включала электричество. С появлением Ольги все преобразилось, в том числе и сама пожилая женщина, она снова почувствовала радость бытия и обрела смысл существования.

Ольга нанесла на ее щеки немного румян и, рассматривая спокойную маску смерти, задумалась о том, с какой легкостью люди разрушают свое будущее.

– Хорошо жить могут не все, некоторые люди созданы для страданий, – прошептала молодая женщина и расплакалась. Сердце ее сжалось от осознания того, что эта милая старушка станет кормом для червей, и никто никогда не узнает где ее могила.

– Чегой-то у нее щеки красные? – выдохнула напугавшаяся Акулина, заметив выступивший румянец. Когда-то ей рассказывали о живых мертвецах: люди, которые ушли из жизни оживали, чтобы передать что-то важное или завершить неоконченные дела. Чтобы успокоить впечатлительную служанку, Ольга показала коробочку с румянами, и губастая женщина выдохнула с облегчением.

– Жалеть надо живых, а не мертвых, – произнес Шарль, заметив слезы на лице возлюбленной.

– Ты похож на трубочиста! – произнесла она, пытаясь улыбнуться.

Мужчина был перепачкан грязью с ног до головы. Через мгновение в спальню вошел такой же чумазый Федор.

– Еще рога и копыта и вылитый черт! – отшутилась Акулина, разглядывая своего жениха.

Наталью Дмитриевну обернули простынею и вынесли из спальни. Ольга еще долго сидела неподвижно, она мысленно благодарила женщину за доброту и тепло. Ей стало невероятно одиноко в эту минуту. Почувствовав леденящее дыхание смерти, она представила, как это ужасно завершить свой путь в холодной земле. Женщина рассматривала свое пока еще молодое лицо в зеркале и думала о том, что ее ждет в ближайшем будущем. Необходимо было определиться, как действовать дальше: стать женой старика-барона и получить серьезные возможности, при этом вести двойную жизнь, тая в объятиях молодого Шарля, с которым ей было просто и комфортно. Или отказаться от идеи замужества и погрязнуть в обыденности, занимаясь мелким мошенничеством и так коротать время до гробовой доски, при этом все время бояться быть пойманной. А затем ругать себя за то, что не воспользовалась таким великолепным шансом, изменить свою жизнь всего лишь сказав «да» перед священником.

– Надо навестить барона фон Штейна, – произнесла Ольга негромко. – А потом я решу, как мне быть!

Глава 10. Призрачное счастье

– Сожги эти портреты, – распорядилась Ольга, глядя на творения влюбленного художника.

– Все сжечь? – удивилась Акулина.

– Все.

– Жалко ведь! Вы тут как живая! – сетовала служанка, разглядывая красивое лицо своей хозяйки. Она искренне восхищалась умением создавать такую красоту с помощью красок и кисти. Сама Акулина даже линию не смогла бы прочертить идеально прямо. Ее родители считали художников бездельниками, для нее этот процесс был магией, таинством. Когда она была ребенком, ее рисовал один человек. Получилось похоже, но не так идеально, как на картинах Владимира.

– Один портрет оставь! – спохватилась Ольга.

– В белом платье? – уточнила служанка, выбирая самую красивую на ее взгляд картину. На ней молодая женщина стояла в полный рост и напоминала царственную невесту. Ольга не любила этот образ, потому что казалось себе слишком напыщенной, горделивой. Видимо Владимир ее видел и такой в том числе. Эти картины были написаны без участия самой Ольги. Она выбрала портрет, на котором была по пояс в пол-оборота. Аицо было безмятежно с легкой улыбкой, синее платье без излишков делало ее скромной и очень притягательной добропорядочной дамой.

– Шарль еще спит. Когда проснется, скажи ему, что я уехала в город. Федор отвезет меня к станции.

Служанка покорно кивнула.

– Как вы себя чувствуй, Алексей Михайлович? – уточнила она с приветливой улыбкой.

– Оленька, как же я счастлив, видеть тебя! – произнес барон слабым голосом. Он казался таким беззащитным и напоминал состарившегося ребенка.

– Мне лучше. И я мечтаю поскорее встать на ноги и отвести вас под венец, назвав своей женой. Без этого события моя жизнь потеряет смысл!

– Здесь совсем нечем дышать, – голос Ольги дрогнул. Она торопливо встала со стула, приставленного к ложе больного, и отошла к окну. Женщина открыла одну створку, чтобы немного проветрить комнату.

– Ваших слуг надо разогнать! – строго пробубнила она. – Неужели нельзя впустить немного свежего воздуха?!

– Оленька, вы чем-то обеспокоены? – спросил он тихо и немного виновато, при этом опасаясь услышать ответ. Барон чувствовал себя разваленной и скрипучей мебелью, которая терпеливо ждет, пока ее разберут на дрова. Конечно, он понимал, что рядом с таким мужчиной молодая красавица заскучает. Не говоря уже о потомстве, которого в семье фон Штейнов явно не будет. Ольга понимала его тоску, но обсуждать щепетильные моменты не была готова.

– Умер один человек, который мне был дорог… и я сама не своя в последнее время. Наша жизнь так хрупка, – произнес женский голос. – Я мучаюсь… У меня столько вопросов и я не нахожу ответов!

– Мы все в нескольких шагах от могил. Кто-то ближе, кто дальше… Один мой знакомый любил говорить: жизнь – это то, от чего умирают. Еще никому не удавалось перехитрить время.

– Перехитрить время, – улыбнулась Ольга, заметно оживившись. Подобную фразу она слышала совсем недавно и снова вспомнила про лекарство против старости, которое изобретательная мошенница решила изготовить самолично.

– У меня для вас подарок, Алексей Михайлович, – произнесла женщина, опомнившись и повеселев, она торопливо пересекла комнату, затем взяла свой портрет, оставленный возле двери у стены. – Я буду, в каком-то смысле рядом и если вам станет грустно, вы всегда можете со мной поговорить – в любое время дня и ночи. Поэтому до свадьбы довольствуйтесь моей молчаливостью, но зато потом – держитесь! У вас еще есть время отказаться от этого необдуманного поступка – женитьбы!

– Ни за что на свете! Вы – подарок судьбы, Оленька, за который я благодарю Бога ни один раз в день.

В аптеке Ольга купила порошки от кашля и от поноса, а в кондитерской – сахарную пудру, после чего отправилась к Анне, встретившей ее со странной улыбкой.

– Вы светитесь, Ольга Григорьевна.

– Что ты имеешь в виду не пойму?

Молодая женщина злилась, понимая, что она намекает на их связь с Шарлем.

– Ничего не имею в виду! – подняв руки вверх, будто сдаваясь, произнесла портниха, при этом уточнив: – Когда же будет ваша свадьба?

– С кем?

– С бароном, я полагаю. По крайней мере, у меня висит красивое кружевное платье, которое я сшила к венчанию с ним. Или что-то изменилось?

– Нет… все осталось по-прежнему.

– Когда мне прислать его вам?

– Пусть оно висит у тебя, Анна. Пока его некуда отправлять…

Ольга не захотела продолжать эту тему, не желая докладывать о причинах того, что она вынуждена разместиться в гостеприимном доме и теплой постели Шарля. Аферистка моментально переключилась на свою затею. Идея ее заключалась в следующем маневре: она планировала перемешать купленные ингредиенты и расфасовать их по маленьким красивым мешочках, сшитыми талантливыми руками мастера, этот ценный товар портниха могла бы предлагать своим клиенткам.

– Я закажу в типографии краткие рекомендации по применению и подробное описание как их принимать. Первую партию раздадим на пробу бесплатно, а если им понравиться – пусть раскошелиться.

– И какой эффект от этого порошка?

– Омолаживающий! Будут пить его натощак каждый день и через месяц станут выглядеть моложе, чем их дети!

– И что вы туда намешали? – веселым голосом уточнила Анна. Ей нравилась эта задумка и выглядела она весьма безобидно.

– Сахарная пудра вперемешку с порошками от кашля и от поноса.

Анна захохотала, порадовавшись за будущих клиенток:

– Не знаю, как насчет старости, но два недуга их точно перестанут беспокоить!

Договорившись о разделении прибыли, женщины ударили по рукам. Дело было абсолютно не рисковое. Зная, как падки женщины на разную ерунду, связанную с улучшением внешности, Анна была уверена, что товар будет скупаться солидными партиями и на этом можно хорошо заработать. Запах выгоды щекотал ноздри алчной портнихе, любящей легкие деньги. Она пристрастилась к кокаину, который можно было купить в некоторых аптеках, в качестве обезболивающего, но она заметила интересные свойства препарата: если дозы чуть увеличивать эффект был куда интересней. Она испытывала эйфорию и чувствовала себя прекрасно. Анна предположила, что можно всыпать и его в лекарство от старости, тогда клиентки точно будут очарованы чудодейственным порошком и станут принимать его регулярно и продолжительно.

На усадьбе Шарля Ольга провела несколько чудесных и спокойных дней. В местной церкви обвенчались Акулина и Федор. Новоиспеченному мужу не терпелось остаться наедине с женой, чтобы наконец-то получить то, что он так желал. Она наоборот не спешила уединяться, потому что боялась неизвестности. Шарль пригласил из деревни рядом с храмом женщину, которая приготовила свадебные угощения.

– Да зачем вы тратитесь, барин? – всполошилась Акулина.

– Не спорь со мной! Сегодня особенный день и мы устроим настоящий праздник!

У Шарля был патефон, который он выкрал в одном чудесном петербуржском ресторанчике. Отобедав, мужчина просто прихватил понравившуюся вещь и исчез никем не замеченный. С тех пор в его доме звучала музыка.

Акулина весь вечер собиралась духом, чтобы переговорить с Ольгой о деликатном деле – первой ночи с Федором. О таких вещах она не говорила ни с кем, поэтому жутко волновалась и шепотом уточнила, что нужно делать, когда они останутся с мужем вдвоем.

– Просто расслабиться и попытаться получать удовольствие. Сначала ты почувствуешь боль, но ее надо будет перетерпеть. Возможно, даже будет кровь – пугаться не надо. Ты любишь мужа, а значить тебе будет приятно! Не сразу, но приятно!

Акулина не понимала смысл ее речи. Слова «боль» и «кровь» ее серьезно озадачили.

Ольга и Шарль ушли спать. Он был немного пьян и слишком разговорчив.

– Что будет дальше? – спросил он, рассматривая ее красивое лицо.

– Я не понимаю суть твоего вопроса…

– Понимаешь! – произнес он упрямо. – Что будет с нами?

– Мы будем счастливы! – прошептала Ольга, слабо улыбнувшись. Она лежала на спине и смотрела в потолок. Женщина опасалась серьезных бесед, потому что не имела понятия, как отвечать на острые вопросы. «Стараться извлечь максимальную пользу из нынешнего дня и придумать ряд преступных схем для дальнейшего безбедного существования» – это стало основным кредо, услышав которое Шарль произнес, не сдерживая смеха:

– Надо взять его на заметку! Так ты выйдешь замуж за барона? – прямо спросил мужчина, привстав на локте. Ольга кивнула, добавив, что глупо лишать себя возможности заполучить фамилию фон Штейн.

– А как же я?

– Ты будешь рядом…

– В качестве кого?!

Ольга не ответила. То слово, которым характеризуют подобную связь, никак не слетало с ее губ. Хотя все было понятно без него. Шарль откинулся на подушку и долго молчал. От его мрачных мыслей казалось, в комнате стало темней. Ольга вдруг почувствовала беспокойство. Неприятное предчувствие щекотало ее нервы. Она понимала, что рискует потерять Шарля, но пока не могла найти альтернативного решения. Лежащий рядом мужчина засопел, не удостоив ее итогом своих размышлений.

– Утро вечера мудренее, – прошептала Ольга, поцеловав его в щеку. Из коридора послушался шум и тихое рыдание. Акулина была ни жива, ни мертва и сквозь слезы рассказала, что пожалела о замужестве. То, что она увидела, ее сильно напугало.

– Ты привыкнешь! Поначалу эта штука кажется пугающей, но потом ты ее приручаешь, как зверька и она становится твоим другом!

Ольга увела Акулину на кухню и достала из буфета ягодную наливку, оставшуюся после праздника.

– Пей! – скомандовала будущая баронесса, протянув ей полный стакан. – Это лекарство для смелости.

Девушка залпом выпила стакан наливки и напряженно ждала перемен. Пришел Федор и попросил у нее прощения, уверяя, что не желает ей навредить. Захмелевшая молодая жена разрумянилась, успокоилась. Она хихикнула, словно маленькая девчонка, которой рассказали пошлую историю для взрослых. Ольга оставила влюбленных наедине и вернулась в спальню. Шарль не спал. Он сидел на краю кровати и ждал ее, а когда она вошла, спокойно произнес:

– Я не смогу так жить! Знать, что ты принадлежишь другому человеку… Он будет дотрагиваться до тебя, говорить приятные слова… Простите, госпожа баронесса, но это выше моих сил.

– И что же нам делать? – выдохнула она, усевшись с ним рядом.

– Придется выбирать!

– Прямо сейчас?

– Нет, не сейчас. Но не затягивай, пожалуйста.

На глазах Ольги выступили слезы. Она понимала Шарля и уважала принятое им решение, поэтому решила извлечь из их отношений максимальную выгоду, надеясь, что он все же изменит свое мнение и взглянет на ситуацию ее глазами.

Ольга бросила все силы на то, чтобы продолжить мошенническую карьеру. Она снова решила заняться ограблениями в стиле «гутен морген» придуманными кода-то Сонькой. Будущая баронесса внесла изменения в привычный сюжет: суть оставалась та же – она заселялась в гостиницу под вымышленным именем и выбирала богатого постояльца, затем внимательно наблюдала за ним издали. Ей помогал Шарль, в назначенное время после того как Ольга уводила нового знакомого в свой номер и там усыпляла его, пользуясь лекарственными средствами. Она всегда представлялась Софьей и говорила с легким акцентом. Способ воровства при помощи женских чар в преступной среде прозвали хипес. Часто в подобных схемах использовали обычных проституток в качестве приманки. Но не все богатеи соглашались идти в номер с девкой с насыщенным послужным списком. Изысканная привлекательная дама с декольте рассказывала будущей жертве печальную историю о старом ненавистном муже и желании простой человеческой любви. Она вдруг чувствовала невидимую связь с объектом, ей казалось, что он так ее понимает, что проведя время в ресторане, она никак не хотела его отпускать и приглашала в свой номер. Все мужчины вели себя одинаково: они считали невероятной удачей провести время с шикарной женщиной, отделавшись просто ужином. Эта схема была небезопасной, ведь клиенты были разные и превосходили по силе хрупкую женщину, однако накладок в работе почти не было. В одной из гостиниц бывшего военного, а ныне состоятельного владельца фабрики никак не брало снотворное. Ситуация была безвыходной и Ольга разделась. Затем она предложила играть по ее правилам, и стареющий развратник согласился, предвкушая любопытное времяпрепровождение. Она заставила его обнажиться и привязала к кровати. Засунув кляп в рот долго мучила, пока он наконец не захрапел. После чего она торопливо оделась и покинула номер.