Текст книги "Сонька-Золотая Ручка. Тайна знаменитой воровки"

В кабаке, который почему-то называли «Булавкой» собирались творческие отбросы. Там можно было встретить писателей, артистов, поэтов, музыкантов и художников. В зале было шумно: кто-то мерился талантами, кто-то ругался, кто-то просто громко спал, перебрав спиртного. Свободных мест не оказалось, и половой предложил сесть на любые места.

– Тут всем все равно кто сидит рядом! Лишь бы можно было вместе выпить! – произнес черноглазый паренек, похожий на цыгана.

Ольга кивнула на стол посередине, который, можно сказать, был пустой, потому что за ним сидел настолько худой человек, что из-за ручки метлы дворника его вряд ли можно будет рассмотреть. Он был поэтом, находящимся на грани отчаяния, потому что ему больше не наливали.

– Нет денег – нет выпивки. Есть деньги – есть выпивка! – произнес с улыбкой официант.

– Какая пошлая философия! – воскликнул поэт, стукнув изящным кулаком по столу.

– Не шуми! – произнесла Ольга тихо.

– Дама в заведении? – изумился поэт.

– Дамы ходют в пеньюарах и кушают суфле, а я – товарищ! – произнесла вжившаяся в образ женщина. Слово «товарищ» в последнее время становилось ключиком к понимаю в народе, оно возмутительным образом уравнивало, богатых и бедных, а также усредняло мужчин и женщин.

Федор сделал знак официанту и сделал заказ. Почти сразу принесли водку, три стакана и закуску. Поэт заметно оживился, теперь его жизнь, казалось, вновь заискрилась и расцвела. Он тут же встал, раскачиваясь из стороны в сторону и громогласно произнес на весь зал грязного захламленного ненужными людьми помещения:

 
– Коль жизнь твоя не удалась,
Ты не балуй ее удавкой!
Возьми горсть денег и залей
Свою печаль в Булавке!
 

Люди одобрительно зааплодировали, поддерживая творчество завсегдатая дешевого трактира, а кто-то выкрикнул оскорбления, назвав его маргиналом и бездарной свиньей. Ольге было удивительно как из столь субтильного тела, вышло так много звука.

– Есть дело одно, ищем мы художника с руками! – произнесла доверительно Ольга, как только первая порция спиртного была отправлена поэтом в пищевод. – Ты ведь наверняка тут всех знаешь…

– Художника с руками, – усмехнулся поэт. – Хотел бы я увидеть художник без рук! Чем бы он рисовал!

Тут мужчина закатил глаза, рождая очередной стихотворный «шедевр»:

– Разделась, женщина, пред ним взглянув на пах украдкой, спросила: «Будешь рисовать? Но чем? Не уж-то пяткой?».

Подарив соседствующим ушам свой поэтический выплеск, мужчина снова потянулся к бутылке, не дожидаясь лавров. Федор поморщился, он любил хорошие стихи, а пошлятина звучащая в кабаке оскорбляла его слух.

– Так что там по поводу художника? Есть кто на примете?

Поэт провел красными глазами по залу и увидел в самом углу старичка, который почти дремал.

– Пьет он много! – признался худощавый мужчина. – Поэтому одной бутылкой вряд ли удастся отделаться.

– Это не твоя забота! – было ему ответом.

Человек, который называл себя дед Макар, был возраста супруга Ольги. У него была пропитая внешность, но приятный голос и добрые глаза. Он сразу обратил внимание на нежные не рабоче-крестьянские руки сидящей рядом женщины, которая учла его внимательность и взяла на заметку, что в перспективе при подобных обстоятельствах стоит быть осторожней и надевать потрепанные перчатки.

– Кто вы? – спросил он тихо.

– Меня зовут Сонька, – прошептала она ему на ухо.

– Неужто сама…

Собеседница кивнула. Было решено покинуть шумный зал. Это ничуть не расстроило поэта, потому как ему в компанию осталось более половины бутылки водки. Женщина заказала еще выпивки для художника, а от еды он отказался.

Дед Макар привел гостей в подвальное помещение, где жутко пахло сыростью и крысиным пометом. На какое-то мгновение Ольга действительно ощутила себя Сонькой – Золотой ручкой, сидящей в жуткой сырой камере. Ей стало тошнотворно, она будто скукожилась и уменьшилась во много раз, стоя в этом убогом приюте одинокого художника. «Может это знак, что пора остановиться?!» вдруг с волнением подумала она, засомневавшись, стоит ли продолжать погружаться в эту гущу событий. Но с намеченного пути Ольга сворачивать не привыкла. Она села на кресло, стоящее в темном углу комнатушки, в которой еще была кровать из досок и покосившийся мольберт, который подпирали кирпичи. Ольга внимательно посмотрела на картину, которую вручил ей дед Макар, дабы она могла оценить уровень его мастерства.

– Я хочу забрать ее с собой, – произнесла она и вопросительно посмотрела на художника.

– Конечно, – кивнул старик без тени сомнения. Он много слышал о той, кем она представилась и бесконечно ее уважал.

– Это ведь Рубенс?

– Он самый. Я рисовал его по заказу одного человека совсем недавно, но он не пришел за своей картиной.

Сердце Ольги радостно затрепыхалось. Это была невероятная удача – практически сразу найти нужного человека. «Значит, дело выгорит!» – твердо решила она, отгоняя мрачные мысли, вызванные обстановкой вокруг. – Никак не могу взять в толк, почему его картины так популярны!

– Он рисовал обнаженную натуру. Сейчас такой период – люди в преддверии перемен в стране и тоже хотят оголяться.

Федор усмехнулся, воспринимая слова художника буквально.

– Я вас, кажется, понимаю, – размышляла Ольга. – Повесив на стену картину с обнаженными телами, они чувствуют себя будто более одетыми, скрывая свой страх непонимания того что происходит… Это как самообман!

– И сам обманываться рад! – вторил пожилой человек. Они понравились друг другу, и было очевидно, что их ждет плотное и взаимовыгодное сотрудничество.

Уже на следующий день Ольга, переодевшись гувернанткой, отправилась в антикварную лавку.

– Я бы хотела продать вам картину, – робко произнесла она и протянула морщинистому мужчине «дорогостоящее» полотно. Чтобы обезопасить себя она придумала историю, поэтому не боялась быть разоблаченной.

– Рубенс? Откуда! – восхитился старый еврей, украдкой разглядывая скромное одеяние женщины.

– Мой хозяин банкрот! – произнесла с чувством Ольга. – Он вложил свои деньги в какой-то банк, но тот оказался фиктивным! Его семья переживает теперь плохие времена!

Женщина вела себя эмоционально и немного нервно, будто очень переживала в сложившейся ситуации.

– Сейчас мошенники на каждом углу! Приличным людям и податься некуда! Я недавно обратился к врачу, желая удалить больной зуб! А этот прохвост удалил мне здоровый! Его арестовали через несколько дней. Оказался кочегаром, лишившимся работы. Что за время? Если ты кочегар – занимайся углем, не лезь в чужой рот!

– Так что насчет моей картины? – уточнила Ольга, не желая выслушивать страшные истории из жизни скупого еврея. – Ее мне отдала хозяйка в счет уплаты долга…

– Это за сколько лет она вам задолжала? – удивился он, внимательно изучая картину, на которой, по его мнению, сохранилась «пыль веков».

– За несколько месяцев. Хозяин застрелился с горя, а она попросила позаботиться о себе самой. Если сумма хорошая – я верну хозяйке оставшуюся часть! Они сейчас нуждаются в деньгах. Я так воспитана: мне чужого не надо!

Еврею показалось, что в его небольшом помещении стало резко жарко – так повлияли на него слова правильной женщины. В отличие от нее он нуждался в чужом, и часто обманывал людей ради собственной выгоды.

– Вы святая! – произнес он и выплатил чуть больше половины суммы реальной стоимости настоящей картины. Ольга даже подпрыгнула от радости, получив деньги, рассчитывая выручить за подделку значительно меньше. Через несколько минут она сидела в пролетке и подмигнув Федору произнесла:

– Да будут благословенны скупердяи!

Этот день был насыщенный. Деловая дама арендовала для нового проекта студию, Акулина закупила все необходимые инструменты согласно длинному списку, предоставленному талантливым дедом Макаром. Он прослезился, увидев свое новое просторное жилище и с благодарностью произнес:

– Хоть перед смертью поживу, как человек!

В помощь художнику Ольга наняла мальчика-помощника. Ей необходимо было знать, что происходит в студии, на всякий случай контролировать любящего выпить человека. Юный шпион ежедневно докладывался в письменном виде о том, что мастер рисует и почти не пьет водку, но пристрастился к вкусной еде из ресторана, находящегося неподалеку от его квартиры. Ольге не нравилось, что ее Рубенс покидает мастерскую, и она организовала доставку еды прямо на дом, чем еще больше осчастливила талантливого старика. Он, конечно, понял, с какой целью она заказывает подделки великих мастеров, хотя по официальной версии это и были подарки для друзей.

«Старик счастлив и каждое утро начинает со слов: будь благословенна, Сонька – Золотая ручка»!

Глава 14. Тревожное время

Как анекдот пересказывали в окружении семьи Фон Штейн странное происшествие: один мошенник пришел к ним как-то поутру и заявил, что он является управляющим банка под названием «БАНКЪ», при этом потребовал огромную сумму денег, которую якобы супруга барона присвоила себе. Ольга чуть не лишилась чувств при таком обвинении и искренне удивилась:

– Не приснилось ли вам это, голубчик? Как вас звать?

– Вы прекрасно знаете, что я Андрей Иванович! Вы мне купили эту одежду и сказали, чтобы я душился дорогим одеколоном!

– Вот уж право не пойму, господин барон, для чего мне покупать незнакомому человеку одежду? – рассмеявшись, произнесла она. Все трое сидели в гостиной, мужчины при этом были напряжены. Барону хотелось выволочь афериста прямо за шкирку и пинком под зад выставить его за двери. Управляющий несуществующим банком сильно нервничал, понимая, что вляпался в какую-то крайне нехорошую историю. Ему хотелось разоблачить хитрую женщину и упрятать ее за решетку, став героем.

– Вы утверждаете, что моя жена открыла банк. Тогда почему я этого не знаю? – снисходительно произнес Алексей Михайлович, и тут же строго добавил: – Откуда в вас столько смелости, чтобы явиться сюда и оболгать порядочную женщину! Да я раздавлю вас, как букашку! Шантажировать саму баронессу фон Штейн!

– Я напишу жалобу! – произнес Андрей Иванович после того, как ему указали на дверь.

– Пишите десять, сто жалоб, только оставьте нас в покое! – строгим голосом произнес мужчина.

– Ах, Алексей Михайлович, как же мне приятна ваша защита! – чуть не плача произнесла Ольга, когда дверь за управляющим ее махинацией закрылась.

– Вы всегда можете на меня рассчитывать, милая Оленька, я ведь ваш супруг! И никогда не дам вас в обиду!

Муж удалился, а Ольга еще долго сидела в своем кабинете, соображая как ей действовать дальше.

– Покупка авто временно откладывается, придется обождать! – с сожалением выдохнула она, понимая, что может вызвать подозрения у барона, а в деле, которого пахло жареным, ей была необходима его поддержка. Хотя она была уверена: просто надо переждать.

Все дни Ольги были расписаны. Ее ожидали в разных местах, и если она вдруг не появлялась, страшно обижалась. Компанейская и веселая дама привносила в свой круг общения новые развлечения.

– Точнее это то, что почему-то забыто! – объявила она, когда компания расселась за столом в специально оборудованном кабинете для карточных игр. Ольга снова переделала комнату бывшей супруги Алексея Михайловича, превратив ее в игровой зал. Несколько женщин собирались в нем с главной целью – обсуждать новости, а во время этого сугубо приятного процесса делать символические ставки, упражняясь в «штос». Как посчитала Ольга Григорьевна эту карточную игру, такую популярную в девятнадцатом столетии и даже воспетую самим «душкой Пушкиным», как прозвали его дамы в своем тесном кругу, несправедливо позабыли. Времяпрепровождение было незамысловатое, но очень азартное и удовольствие от «штоса», а главное от компании друг друга приятельницы получали даже проигрывая.

Чаще всех в доме Ольги бывали ее главные подруги – баронесса Мария Андреевна и графиня Наталья Ивановна. Иногда хозяйке дома приходилось мудрить с приглашениями, потому что не все дамы между собой ладили. Если общество баронессы всем доставляло удовольствие, потому что она была источником новостей, то ворчливую графиню многие не переносили. Однако Ольга находила способы наладить общение и все оставались довольны.

– Вы слышали последнюю новость? Немка Анна была арестована и ее Дом мод будет закрыт! – выпалила гостья прямо с порога, как только вошла в помещение. Она всегда опаздывала, и остальные дамы ее терпеливо ждали, смирившись с этой дурной привычкой. Тем более им всегда было о чем поговорить!

– За что ее арестовали? – обеспокоенно спросила баронесса фон Штейн. Женщины начали игру, а молчаливая Акулина засела на раздаче карт. Иногда она незаметно для остальных подыгрывала своей хозяйке, нескольким трюкам ее обучил Федор, который раньше имел привычку посещать игорные дома.

– Она торговала кокаином! И на нее кто-то донес! – произнесла круглощекая графинька крошечного роста, радуясь, что первой принесла весть.

Ольга заметно поникла, и все это заметили.

– Я так привязываюсь к людям! – начала оправдываться она. – Анна чудесный человек! И… мастер своего дела! Кто же нам теперь будет шить такие красивые наряды?!

Дамы тут же начали обсуждать чувство стиля Анны и умение даже из грубого драпа делать изысканные вещи.

– Пожалуй, мне придется обратиться к брату! – важничала молоденькая княгиня, часто хвастая, что имеет сильное влияние на старшего брата, который совсем недавно занял важный пост. – Он этот вопрос уладит в считанные минуты. Ведь не голышом нам ходить теперь, в конце концов.

– Акулина, скорее неси шампанское! Мы должны выпить за здоровье благодетельницы Нины Александровны!

Все дамы радостно защебетали, радуясь, что Анне будет оказана поддержка, напрочь забыв об игре.

Столицу Российской империи потрясло ужасное событие, которое прозвали «кровавое воскресенье». Вмиг все перевернулось с ног на голову, и в стране, как считали представители дворянства, начался необратимый процесс разрушения. Хотя у бедных на этот счет было совсем иное мнение. Январский расстрел мирной манифестации рабочих, пытавшихся достучаться до царя и обратить его внимание на проблемы людей, связанные с социальным неравенством поверг в шок население во всех уголках Российской империи. В окружении фон Штейнов считали, что основная причина не недовольство рабочих своими трудоемкими буднями, а проигранная война с Японией, которая подорвала авторитет правителя империей. Последствиями событий стали массовые забастовки, начавшиеся в Петербурге, а затем, словно эпидемия распространившиеся по всей стране.

Дела Ольги пошли на спад. Пока вокруг творилась вакханалия, она выискивала новые возможности заработка. К ее «прииску» негативный интерес наконец-то угас. Она тоже испытывала на себе последствия неприятной истории: еще в тысяча девятьсот втором году Ольга разместила помимо объявления о новом банке еще одну информацию, которая гласила: развивающейся коммерческой компании требуется управляющий. В то время за ответственные доходные должности, нанимающиеся на работу, вносили залоги, размер суммы которых устанавливал работодатель. Эта материальная ответственность была очень кстати, и Ольга решила на ней, как следует подзаработать. В параллель с предприятием «БАНКЪ», она начала отправлять сотрудников на свой «золотой прииск» в далекую Сибирь. В залог она брала несколько десятков тысяч рублей – что было достаточно крупной суммой, а в «липовом» договоре обещала огромное жалованье и процент с общей прибыли золотого оборота. Возможность сумасшедшего заработка вдохновила многих, и люди толпами несли свои деньги специально нанятому баронессой человеку. После нелюбезного посещения управляющего банка Андрея Ивановича и небольшого с ним скандала, в дом фон Штейнов потянулась вереница просителей, требующих справедливости – вернуть обратно деньги, заплаченные за мифическую должность. Ольга Григорьевна уверила барона, что это месть приходившего к ним человека, который не получив требуемую сумму, отправляет в их дом всех подряд, чтобы снять с себя подозрения. Слугам отдали распоряжение гнать всех в шею, объясняя, что виновных в этом доме нет.

– Твои деньги, твои и глаза: гляди сам, что покупаешь, – говорили обманутым людям с порога и закрывали перед их носом дверь.

Из-за революционных последствий балы стали редкой радостью. А если и устраивались, то без показной роскоши, как это было в прежние времена. Обычно собирались по поводу именин или предстоящей свадьбы.

– Теперь не то, что в прежние времена! – жаловалось поколение предыдущего века. – Вот раньше были праздники! Встречали напудренные лакеи, кругом все было в цветах, горели свечи…

Юным красавицам приходилось лишь мечтательно вздыхать, слушая слезливые воспоминания отживающего поколения, они торопились скорее пуститься в пляс с очередным кавалером, ведь другого удобного случая может и не быть, а замуж выходить надо!

– Я вас определенно где-то мог видеть! – произнес мужчина сиплым голосом. Его красное одутловатое лицо, обрамленное плохо прочесанными волосами Ольге показалось знакомым. Она тоже напряглась, вспоминая, но безрезультатно.

– Мы с мужем раньше были завсегдатаи веселых праздников, – отшутилась она. – Теперь настали сложные времена и куда-то выбраться – настоящая проблема. Восстания и кровь повсеместно!

– Нет-нет, все эти балы – не мое! Я живу в Москве, а сюда приезжаю по делам, останавливаюсь в гостинице и…, – лицо его резко вытянулось, и он воскликнул довольно громко: – Черт меня подери! Соня Мармеладова?!

Его вопль заставил вздрогнуть, казалось всех вокруг. Как хорошо, что баронессу окружали интеллигентные читающие люди, и выкрик малограмотного промышленника примут за пристрастие к творчеству Достоевского. Ольга от удивления и неожиданности закашлялась, подавившись воздухом, и тем самым выдала себя.

– Когда я очнулся на утро, я мечтал вас скрутить в рогалик при встрече! Мне не оставили в гостинице даже носков. Вы даже не представляете, с каким позором я добирался до дома. А я женатый человек! И мне пришлось рассказывать супруге сказку о разбойниках, чтобы она не сошла с ума от ужаса!

– Кто старое помянет – тому глаз вон! – произнесла женщина, подбодрив одного из многочисленных постояльцев петербуржских гостиниц, в компании которых она коротала время, после чего грабила их вместе с Шарлем. Это было слишком давно, чтобы об этом тревожиться. Ольга одарила мужчину самой обворожительной улыбкой и сделала несколько шагов в сторону, но он схватил ее за локоть, и грубо дернув к себе, прошипел в ухо:

– Постой, дорогая моя! За тобой должок!

– Я вас не понимаю! – возмутилась Ольга, растерянно оглядываясь по сторонам. Кажется, кое-кто из присутствующих заметил, что она не в простой ситуации и, к сожалению каждый из них мог придумать свое оправдание этим довольно тесным объятиям с незнакомцем.

– Сегодня ты поедешь со мной в гостиницу, и мы завершим начатое. Уж в этот раз я не усну – поверь.

– Баронесса фон Штейн, вам требуется помощь? – учтиво уточнил молодой мужчина. Это был давний приятель Ольги – Константин Николаевич, который был теперь прокурором и решал многие важные вопросы в считанные минуты. Женщина торопливо представила своего доброго друга, характеризуя его как очень значимого в Петербурге человека и обидчик, осекшись, переспросил:

– Баронесса? Вы издеваетесь!

– Еще одно оскорбительное действие и вы запомните посещение столицы навсегда! – пригрозил ему Константин, наслаждаясь своей значимостью. Ведь когда-то Ольга отправляла его на собственной пролетке, а теперь он может ей вернуть долги юности.

Извинившись, гость из Москвы шарахнулся в сторону. Он стоял поодаль и внимательно наблюдал за баронессой, которая быстро придумала, как извлечь выгоду из этой неприятной ситуации. Она обошла всех значимых знакомых и мило пощебетала с ними на глазах изумленного гостя из Москвы, затем баронесса приблизилась к нему и холодно произнесла:

– Прежде чем сделать шаг в неизвестном месте, убедитесь, что под вашими ногами надежная почва, а не зыбкая и весьма опасная трясина. Когда мне делают вызов или наносят оскорбление, я обычно принимаю их. У всего есть последствия, дорогой друг, и вот как мы поступим…

Ольга пригрозила мужчине, что расскажет его супруге о грязных тайных развлечениях во время поездок в столицу.

– Вы этого не сделаете! – неуверенно произнес мужчина, имени которого Ольга так и не вспомнила.

– Вы не знаете, на что я способна!

В это мгновение к спорящей паре подошел один из сослуживцев мужа и с серьезным видом уточнил:

– Ольга Григорьевна сказала о вашем пылком желании ознакомиться с камерами нашей тюрьмы!

– Уже нет, совсем не хочется, – с трудом выдавил сквозь зубы мужчина, беспомощно глядя на Ольгу.

– Он передумал, господин князь! Прошу прощения, что я вас побеспокоила этой глупой просьбой!

– Всегда, пожалуйста! Наши нары к вашим услугам, – произнес почтенного возраста человек, подмигнув вдруг передумавшему гостю столицы. Приятель барона фон Штейна обладал тонким чувством юмора и любил розыгрыши, поэтому сразу согласился помочь даме подшутить над ее провинциальным приятелем.

– Я оценил ваши возможности. Что вы хотите? – занервничал увязающий в опасной трясине человек. Он проклинал себя за то, что подошел к этой дьяволице, ведь однажды она испортила ему жизнь.

– Деньги! – не задумываясь, произнесла Ольга.

– Баронессе нечем платить по счетам? – зло отшутился мужчина.

Ольга предприняла новые попытки заработать. Эта неожиданная встреча дала ей свежую идею, которая приносила не такой серьезный доход, как прежние дела, но держала ее на плаву. Она начала занимать крупные суммы у малознакомых людей и не возвращала их. Любые намеки баронесса игнорировала, а если ей угрожали, смеялась в лицо, обещая «позаботиться» о будущем тех, кто пытается причинить ей вред. Знакомства в высших кругах совсем расслабили даму. Пару раз она соглашалась передать взятку прокурору, пообещав, что обо всем договориться. Однако до Константина Николаевича деньги не доходили, а те, кто желал его помощи смущались спрашивать о получении крупной суммы, потому как он вел себя так, словно ничего об этом не знает.

Обобрав значительное количество людей, Ольга серьезно задумалась о более масштабных проектах, наполненных приключениями. Ее супруг вышел на пенсию и много времени проводил дома. В компании старика Ольга мучилась от скуки, ее все в нем раздражало. Домосед настаивал, чтобы она не ездила в одиночестве на праздники, на которые сам он выбираться решительно отказывался и постоянно брюзжал, что это напрасная трата времени. С огромнейшим трудом, но все же Ольга уговорила его отправиться отдыхать в Крым – поправить здоровье после достойного завершения долгой трудовой деятельности на благо отечества. Оставшись в одиночестве, баронесса затеяла несколько увлекательных мероприятий, связанных с добычей денег. Она отправилась в коммерческое путешествие из Петербурга в Москву. Планировала побыть там пару дней в гостинице и вернуться обратно с солидным кушем.

Путешествие началось в компании молодого почти безусого барона. Представитель «золотой молодежи» флиртовал с одинокой баронессой, притворяющейся вдовой и много расспрашивал про ее умершего мужа. В частности его интересовали подробности завещания и количество недвижимости.

– Зачем вы задаете такие личные вопросы? – произнесла женщина, догадавшись, что он мошенник среднего пошиба. Чтобы мальчишка отцепился от нее, она пообещала сдать его властям на первой же станции, перепуганный юнец убрался в другой вагон, а расстроенная Ольга осталась в одиночестве. К ней постоянно подсаживались неопытные и неумелые воришки, причем помимо мужчин в вагонах работали и женщины. Дамы притворялись фальшиво беременными или покалеченными, видимо данные приспособления на костюмах были для того, чтобы складывать в них добычу. Состоятельная вдова была лакомым кусочком для тех, кто жаждал легких несерьезных денег.

– Не помешаю, баронесса фон Штейн? – просипел знакомый голос. – Здесь вы совсем одна и нет влиятельных друзей, которые могут вступиться за вас!

Она замерла и осторожно повернула голову, пожалев, что упустила мальчишку-мошенника, с которым можно было скоротать время и чувствовать себя хоть немного в безопасности.

– Я увидел вас на станции и чуть не расплакался от счастья! – усмехнулся мужчина, усаживаясь рядом с ней. Понимая, что западня захлопнулась, она пыталась унять хаос мыслей. В дорогих вагонах было совсем немного народа. В основном болталась местная преступная сошка. Многие дворяне покидали Российскую империю, утратив веру в силу царя. Или отдыхали где-нибудь за городом, предпочитая в жаркий летний период быть ближе к водоемам, а не в душных вагонах. Она вдруг вспомнила, что грозного мужчину сидящего рядом, звали Иваном, и он был одним из трех быстро разбогатевших братьев, нашедших залежи белой глины на озере рядом со своей деревней и сколотивших капитал на изготовлении кирпича. Он был неглуп, но очень груб. В гостинице напал на Ольгу, наслаждаясь тем, что она испытывала боль. У нее появилось неприятное предчувствие. Ее давний знакомый побагровел и странно улыбнулся, через мгновение его рука резко взметнулась в сторону Ольги. Она не сразу поняла, что из носа сочится кровь. Соленый привкус, ноющая боль и крупные капли, прячущиеся на ее темном платье – это был неожиданный сюрприз от недоброго собеседника.

– Что вам нужно? – взмолилась Ольга, понимая, что ее поездка может завершиться весьма печально.

– Я же сказал: завершить начатое! Но теперь я не знаю, как поступить: я заплатил вам больше, чем вы того стоите.

– Теперь я баронесса! Считайте, что это доплата за титул! – отшутилась Ольга, стараясь придумать, как выкрутиться из этой ситуации. Женщина откинула голову назад, ожидая пока перестанет идти кровь.

Фабрикант рассмеялся зловещим смехом, от которого у Ольги пошли по телу мурашки.

– Мы поступим так, как вы скажете, – сдавалась молодая женщина.

Недолго поразмыслив, мужчина произнес:

– С вокзала мы поедем в гостиницу, вы оплатите лучший номер и проведете в нем со мной пару дней. Затем я исчезну из вашей благопристойной жизни навсегда, и мы оба будем молиться, чтобы не встретить друг друга.

Ольга покорно кивнула и попыталась встать с бархатистого кресла, но мужчина, сидящий у выхода, преградил ей дорогу.

– Вы же не хотите, чтобы я в таком виде приехала на московский вокзал! – кокетничала Ольга. – Я оставлю здесь чемодан, в нем все мои вещи. В том числе важные документы без которых мне в Москве делать нечего.

Когда поезд отходил от маленькой станции, Иван спохватился, и бросился к чемодану, который, конечно же, был пуст. Вероломная женщина бежала, оставив фабриканта в дураках.

Платье с потайными карманами было настоящим спасением. Понимая, как опасно в пути она заботливо припрятала в складках ткани немного денег и поддельные документы, которыми предпочитала пользоваться во время осуществления своих преступных планов.

Возвращение домой было утомительным. Лицо от удара крепкого мужского кулака припухло, и она привлекала внимание окружающих, которого в такие моменты совсем не хотелось. Женщина казалось, будто что-то сломалось, нарушилось в ее благополучно-теплой жизни. Домой она вернулась с поджатым хвостом. На пороге ее встретила Акулина и испуганно уставилась на лицо.

– Ничего не спрашивай! Мне нужно принять ванну, – устало выдохнула женщина.

Утро она встретила в бодром состоянии и, увидев себя в зеркале громко расхохоталась. Теперь ее лицо было совсем не узнаваемо, от красоты баронессы остались лишь глаза, которые она укрыла под смешными круглыми очками, оставленными кем-то из приятельниц во время карточных игр. «Если синяк обработать пудрой, то я вроде как совсем другой человек» – размышляла она. Пока ее супруг отдыхал, находчивая женщина пустила слух о том, что уехала в Австрию – там была известная клиника, где многие ее знакомые дамы восстанавливали нервы. Она снова занялась аферами с продажей зданий и умудрилась продать свой собственный дом сразу нескольким людям, а потом исчезла, сняв на месяц маленькую дачу под Петербургом. Она решила, что вернется, когда маленькая буря в стакане успокоится, а гнев обманутых граждан утихнет.