Текст книги "Укрощение строптивой. Новый перевод Алексея Козлова"

Акт III

СЦЕНА 1. Падуя. Дом Баптисты

(Входит Люченцо, Гортензио и Бьянка)

ЛЮЧЕНЦО

Кончай, скрипач! Ты тут давно не первый!

Что, позабылся сладостный приём,

Какими вас накормила Катарина?

ГОРТЕНЗИО

Педант горластый, посмотри вокруг,

Богиня сфер небесных пред тобою!

Везде она на самом видном месте!

Грядущий час музыке посвятим

И столько же мы выделим для чтенья!

ЛЮЧЕНЦО

Осёл! Тупица! Если б ты читал,

Хоть что-то иногда, то ты бы понял,

Что музыка не просто нам дана!

Она возносит разум человека

После трудов и и стрел сердечной муки.

Пока я философией займусь,

Гармонию прилюдно вы терзайте!

ГОРТЕНЗИО

Наглец! Я прекращу твои издёвки!

БИАНКА

Меня вы обижаете вдвойне,

Копаяясь там, где правит частный выбор!

Мы ведь не в школе, розги не для нас!

И временем пока не стеснены,

Чтобы когда угодно заниматься!

Давайте сядем здесь, чтоб прекратить

Спор неуместный. Ну, возьмите лютню!

Пока настроите её, мы чтенье кончим!

ГОРТЕНЗИО

Когда настрою, кончите читать?

ЛЮЧЕНЦО

Ну нет уж, дудки вам! Настраивай – и всё!

БИАНКА

На чём остановились мы?

ЛЮЧЕНЦО

На этом:

«Hic ibat Simois; hic est Sigeia tellus;

Hic steterat Priami regia celsa senis»

(Здесь протекал Симойс; здесь Сигейя; здесь стоял высокий дворец старца Приама. (Лат.) (Hie ibat Simоis… – Двустишие из «Геронд» Овидия.))

БИАНКА

Переведите!

ЛЮЧЕНЦО

«Hie ibat» – как я вам уже говорил; «Simois» – я Люченцио; «hie est» —

сын Винченцио из Пизы; «Sigeiae telhis» – переодетый, чтобы обрести вашу любовь;

«hiс steterat» – а тот Люченцио, что сватается к вам; «Priami» – мой слуга

Транио; «regia» – заменяющий меня; «celsa senis» – чтобы мы лучше смогли

провести старого Панталоне.

ГОРТЕНЗИО

Настроен инструмент!

БИАНКА

Послушаем! Ода, верхи фальшивы!

ЛЮЧЕНЦО

Плюнь в дырку и настраивай опять!

БИАНКА

«Hic ibat Simois» – я не знаю вас; «hic est Sigeiae telus» – я не верю;«hic steterat Priami» – остерегайтесь, чтобы нас не услышали; «regia» —

не будьте самонадеянны; «celsa senis» – не отчаивайтесь.

ГОРТЕНЗИО

Мадам, лютня в порядке!

ЛЮЧЕНЦИО

Всё, кроме низа!

ГОРТКЕНЗИО

Не бас твой низок, ты фальшив насквозь!

(в сторону)

Как огненно развязен наш педант!

Наверняка за ней приударяет!

С тебя, училка, зенок не спущу!

БИАНКА

Я рада бы поверить – не могу!

ЛЮЧЕНЦИО

Ему не доверяйте – Эакид

Тот же Аякс и назван был по деду.

БИАНКА

Учителю нельзя не доверять!

А так бы я запуталась в сомненьях.

О том довольно! Лючио, вперёд!

Наставники мои! Не обращайте

Внимания на все мои насмешки!

ГОРТЕНЗИО

Идите погуляйте! Дайте время!

В три голоса сейчас не время ныть!

ЛЮЧЕНЦО

Как, сэр, вы строги!

(в сторону)

Ну а я останусь.

Внимательно следить за музыкантом!

Он кажется, влюблён!

ГОРТЕНЗИО

Мадам!

Пока вы не коснулись струн священных,

Должны мы знать порядок овладенья

Азов несложных этого искусства.

Суть гаммы объясню вам очень кратко,

Яснее, лучше, слаще, чем другие

Известные в округе музыканты.

Здесь на рисунке всё объяснено.

БИАНКА

Я гамму знаю, и уже давно.

ГОРТЕНЗИО

Но ознакомьтесь с гаммою моею!

БИАНКА

(читает)

«Да, гамма я – основа для согласья

A, re – Гортензио пленился лишь тобой,

В, mi – Бианка, будь послушной,

C, fa ut – Он весь своей любовью поглощён,

D sol re – Нашёлся ключ к двум близким нотам,

E la me – Над мною сжалься, или я умру!»

По-вашему, зовётся это «гаммой»?

Милее мне вкус гаммы старомодной,

Менять её на бред ваш я не буду!

(входит слуга)

СЛУГА

Хозяйка, вас просил отец

Оставить книги и убрать покои.

Сестрицы вашей. Завтра свадьба.

БИАНКА

Сладчайшие мои учителя! Прощайте!

(Бианка и слуга уходят)

ЛЮЧЕНЦИО

Тогда и мне не стоит оставаться!

(уходит)

ГОРТЕНЗИО

Но у меня причина есть понаблюдать,

Как выглядит ныряющий в любовь.

Но, Бьянка, если твои мысли столь нескромны,

Что строить глазки каждому из нас,

Отхлынь ты от Гортензио, пусть он

Изменою расплатится с тобой!

(уходит)

Сцена 2. Падуя. Перед домом Баптисты

(Входят Баптиста, Гремио, Транио, Катарина, Бьянка, Люченцио и слуги)

БАПТИСТА

Сеньор Люченцо, вот высокий день

Женитьбы Катарины и Петруччо,

От зятя же ни слуха и ни духа.

Что тут сказать? Что это за издёвка

Ждать женишка, когда священник в церкви

Уже готов свершить обряд венчанья?

Люченцио, ну как вам наш позор?

КАТАРИНА

Стыд мира – мой! Вчера меня насильно,

Презрев все человеческие чувства,

Отдали сумасшедшему наглюге.

Скор в сватовстве, да очень туг в женитьбе!

Я говорила – дурень франтоватый!

Под всякой шуткой – гнусная обида!

Дабы для всех прослыть весельчаком,

Льнёт к тысяче невест, и день назначит,

Банкет объявит, пригласит дружков,

А сам и не подумает явиться.

В меня весь мир теперь укажет пальцем:

И скажет: «Вот Петруччева жена,

Когда он соизволит прибыть к свадьбе!»

ТРАНИО

Терпенье вам, Баптиста! Катарина!

Петруччо не планировал обиды!

Нежданным случаем задержан где-то!

Он откровенен, и при этом мудр!

Он весельчак и честный человек!

КАТАРИНА

Не сталкиваться вовсе бы с такими!

(уходит в рыданиях, за ней Бианка и другие)

БАПТИСТА

Иди, девчонка! Мне ли осуждать

Твою слезу невинную, святой

И то не хватит кладезей терпенья,

А о строптивой что там говорить?

(входит Бионделло)

БИОНДЕЛЛО

Хозяин! Хозяин! Новости, старые новости и такие новости, каких

вы не слыхивали!

БАПТИСТА

Старые новости? Как такое возможно?

БИОНДЕЛЛО

А приезд Петруччо – разве не новость?

БАПТИСТА

Он прибыл?

БИОНДЕЛЛО

Да нет, синьор!

БАПТИСТА

Что так?

БИОНДЕЛЛО

Он прибывает!

БАПТИСТА

Когда он будет здесь?

БИОНДЕЛЛО

Когда он окажется на моём месте и будет взирать на вас!

ТРАНИО

А ну-ка выкладывай нам свои старые новости!

БИОНДЕЛЛО

Вот так! Петруччо спешит к нам в новой шляпе и старом джемпере, на нём трижды перелицованные штанишки, сапоги, более схожие со свечными урнами, один с пряжкой, другой на шнурках, при нём старый, ржавый меч, словно украденный из городских арсеналов, с поломанной рукоятью, отбитым остриём и без ножен. Под ним старое, проеденное молью седло и разномастные стремена. Кляча, старая развалина, с расшатанными зубами, спина кривая, суставы разбиты, кожа шелушится, везде глисты, хромая на две ноги, всё время спотыкалась, а о всё дёргал за поводья, думая, что она свалится с ног, и надорвав их, потом связал узлами. Подпруга – из шести кусков, подхвостник из бархата, от дамского седла с двумя выложенными гвоздями буквами, и он связан верёвками.

БАПТИСТА

Кто едет с ним?

БИОНДЕЛЛО

О, сударь, с ним слуга, расписной, как его лошадь: у него одна нога в льняном чулке, другая в старом штиблете, подвязи одна другой краше – красная и голубая, шляпа на нём ветхая, и вместо пера на ней – сорок лент. Монстр, настоящий монстр, ряженое чудовище, совсем не похожее ни на христианина ни на слугу джентльмена.

ТРАНИО

Уверен, его вид – не злая шутка,

Он был всегда с пристойностью одет!

БАПТИСТА

Я рад ему, в каком бы ни был виде!

БИОНДЕЛЛО

Сеньор! Но здесь его не будет!

БАПТИСТА

Не ты ль сказал, что он сюда идёт?

БИОНДЕЛЛО

Кто? Что Петруччо едет?

БАПТИСТА

Ну да, что едет к нам Петруччо!

БИОНДЕЛЛО

Нет, сэр, я сказал, что едет лошадь, а он всего лишь сидит на её спине!

БАПТИСТА

Ну это всё едино!

БИОНДЕЛЛО

Святой Иероним свидетель!

Ставлю пенни!

Конь, всадник вместе с ним

И каждый двойни менее!

(входит Петруччо и Грумио)

ПЕТРУЧЧО

И где же добряки? Кто дома?

БАПТИСТА

Прошу! Добро пожаловать!

ПЕТРУЧЧО

Добра я не приметил!

БАПТИСТА

Не охромели ль?

ТРАНИО

В чём вы там одеты?

ПЕТРУЧЧО

Я бы спешил сюда в любом из платьев.

Где Кэт, скажите? Где моя невеста?

Что, мой отец? Мне кажется, вы хмуры?

Что пристально вы вперились в меня,

Как будто я какая-то скульптура,

Комета в небе или вундеркинд?

БАПТИСТА

Вы в курсе, сэр, сегодня ваша свадьба?

Мы загрустили, поджидая вас!

Ещё печальней вас узреть в сём виде!

Такой наряд – позор для жениха!

Укор и тень, упавшие на праздник!

ТРАНИО

Признаетесь ли вы, что за причина

Вас с суженой так странно развела,

И сбросила сюда в подобном виде?

ПЕТРУЧЧО

Мне говорить невмочь, вам нудно слушать

Достаточно, что я исполнил слово,

Хотя случилось это с опозданьем.

Я оправданьям посвящу досуг,

Чтоб не лишать вас вящего довольства.

Но где же Кэт? Давно её не видел!

Доносит утро – время в церкви быть!

ТРАНИО

Невесты не касайся этой робой!

Пойдём ко мне! Наденешь мой наряд!

ПЕТРУЧЧО

Не беспокойся, я войду к ней так!

БАПТИСТА

Но под венец нейдут в таких нарядах!

ПЕТРУЧЧО

Хорошая идея! Только так! Болтать довольно!

Она выходит за меня, а не за тряпки!

Когда б возможно было дух сменить,

Отбросив прочь истёртые лохмотья,

То нам обоим было бы неплохо,

Но что я рассуждаю, как дурак

А не спешу приветствовать невесту,

И запечатать губы поцелуем?

(Грумио и Петруччо уходят)

ТРАНИО

И что за умысел в его тряпье?

Неплохо б было, если то возможно,

Одеться лучше пред вояжем в церковь.

БАПТИСТА

Пойду за ним! Что будет, посмотрю!

(Баптиста, Гремио и слуги уходят)

ТРАНИО

Её любовь – всего лишь дополненье

К согласию отца. Оно необходимо.

Как раньше я уже вам говорил,

Для этого потребна нам подмога

Кого-нибудь полезного. Пусть он

Зовёт себя Виченцио из Пизы

И в Падуе поручится за нас

Таким баблом, что наше смехотворно!

Вы будете спокойны, как улитка,

И завлечёте Бьянку под венец!

ЛЮЧЕНЦИО

Когда б наш музыкантик, мой коллега,

За Бьянкой бы так рьяно не шпионил,

Я бы давно и тайно повенчался.

Коль сделано, пусть мир ворчит и плачет,

Когтями буду вырывать своё!

ТРАНИО

До нас доходит это постепенно.

Нам надо соблюсти свой интерес.

Мы оболваним старикашку Гремьо,

Упёртого папашку Минола,

Влюблённого пиликало Лючио,

Люченцо несравненный, ради вас!

(снова входит Гремио)

Что, Гремьо, вы уже из церкви?

ГРЕМИО

Я в детстве так же улизнул из школы!

ТРАНИО

Муж и жена не двинулись домой?

ГРЕМИО

Ты говоришь, что муж. Мужлан, мужик и мул!

Дойдёт до девы скоро, кто с ней рядом!

ТРАНИО

Свирепей Кэт? Нет, это невозможно!

ГРЕМИО

Чистейший дьявол! Дьявол! Просто чёрт!

ТРАНИО

Кэт – дьяволица! Чортова чертовка!

ГРЕМИО

Она ягнёнок, голубь рядом с ним!

Сэр, слушайте меня! Когда священник,

Спросил его, согласна ль Катарина.

Женою быть, он рявкнул: «Офигенно!»

И так божился громко, что священник

В испуге упустил святую книгу.

Нагнувшись низко, чтоб её поднять,

Он получил пинок такой по заду,

Что хрястнулся на пол вослед за книгой,

Попутно ввысь молитву вознося:

«Все поднимайте их, кому охота!»

ТРАНИО

А девка что при этом намолола?

ГРЕМИО

Дрожала, как осина, пока муж

Орал истошно и ногами топал,

Как будто бы его викарий сглазил.

Да, уже после всяких церемоний,

Когда винца им дали, он взъярился

И так истошно крикнул «На здоровье!»

Как будто на пиратском корабле

С матросами кутил он после бури.

Весь ковш залил он в глотку, а остаток

В лицо пономарю плеснул в пицо

За то лишь, что тот жидко тряс брадёнкой,

Как будто крякнуть был и сам не прочь!

Потом невесту он обнял за шею,

Стал в губы целовать и чмокал громко так,

Что эхо в церкви ходуном ходило.

Узрев такое, я скорей дал дёру.

Увидев это, весь народ за мною

Рванул из церкви в толкотне великой.

Короче: подобных диких свадеб

Я никогда не видел. Чу!

Мне кажется, играют менестрели!

(музыка)

Звучит музыка. Входят Петручио, Катарина,

Баптиста, Бианка, Гортензио, Грумио и гости.

ПЕТРУЧЧО

Друзья! Я благодарен вам за всё!

Я знаю, вы хотите отобедать,

Накрыты к свадьбе пиршества столы,

Но я поспешно должен вас покинуть!

Дела безотлагательно зовут!

БАПТИСТА

Хотите на ночь глядя нас покинуть?

ПЕТРУЧЧО

Я удалюсь до наступленья ночи.

Не удивляйтесь! Если бы вы знали

Мои дела, вы б только торопили!

Привет мой всей компании честной!

Я принуждён во всём отдать себя

Сладчайшей, доброй, кроткой Катарине.

Кутите с тестем за моё здоровье!

Я вас оставлю! Доброй ночи всем!

ТРАНИО

Мы умоляем вас остаться до обеда!

ПЕТРУЧЧО

Никак нельзя!

ГРЕМИО

Мы очень просим вас!

ПЕТРУЧЧО

Нет, невозможно!

КАТАРИНА

Умоляю вас!

ПЕТРУЧЧО

Я счастлив!

КАТАРИНА

Вы счастливы лишь тем, что остаётесь?

ПЕТРУЧЧО

Я счастлив тем, что молишь ты меня,

Но не останусь, сколь ни попросишь!

КАТАРИНА

Коль любишь ты меня, молю, останься!

ПЕТРУЧЧО

Нет, Грумио, коней!

ГРУМИО

Ау, синьор! Овёс ест лошадей!

КАТАРИНА

Ах так, тогда

Как хочешь, так и делай!

Я ж никуда сегодня не поеду,

Пока сама поехать не решу!

Дверь нараспашку! Скатертью дорога!

Скачи, пока не отлетят подмётки!

Останусь здесь, пока не успокоюсь!

Весёлый женишок попался мне,

Себя продемонстрировав столь круто!

ПЕТРУЧЧО

О, Кэт, довольно! Кошечка, не злись!

КАТАРИНА

Как тут не злиться? Что вам за дела?

Отец, угомонись! Он остаётся!

ГРЕМИО

Ха! Кажется, начнётся заварушка!

КАТАРИНА

Прошу на брачный ужин, господа!

Я вижу, сколь легко дурачить женщин,

Когда у них нет духа для отпора!

ПЕТРУЧЧО

Они идут по твоему приказу!

Все гости подчиняются невесте!

Вперёд на праздник, пить и веселиться!

Бокалы поднимите за невинность!

Откройте вход безумству и веселью!

Желанья нет, тогда катитесь к чёрту!

С прелестной Кэт отсюда унесёмся!

Не хмурься, ни косись, и ножкою не топай!

Всё, что моё – тому я господин!

Она – моя! Товар мой, вещь, усадьба!

Моя лошадка, бык мой, мул мой, дело!

Мои щипцы, земля и мой сарай!

Она передо мной! Коснуться кто осмелься,

Получит от меня! Мой путь в Падуе

Не стоит никому пересекать!

К оружью, Грумьо! В дом забрались воры!

Любимую спасай, коль ты мужчина!

Не бойся, мёд, они тебя не тронут!

О Кэт! Пусть миллион – я всех сражу!

(Петруччо, Катарина, Грумио уходят)

БАПТИСТА

Да, отпусти их! Тихая чета!

ГРЕМИО

Ещё б мгновенье – и от смеха б помер!

ТРАНИО

Из всех безумств безумнее лишь это!

ЛЮЧЕНЦО

(Бианке)

А что бы вы сказали о сестре?

БИАНКА

Одно безумство на другом залипло!

ГРЕМИО

Я убеждён! Петруччо охамутан!

БАПТИСТА

Соседи и друзья! Хотя невеста

И женишок оставили собранье,

Для пира стало много больше места

Люченцо сядет в кресло жениха,

А Бьянка там, где быть должна невеста.

ТРАНИО

Какая тренировка для Бианки!

БАПТИСТА

Пускай привыкнет! Ну же, джентльмены!

(уходят)

Акт IV

Сцена 1. Загородный дом Петруччо

(входит Грумио)

ГРУМИО

Чёрт подери всех этих загнанных кляч, всех свихнувшихся типов и раскисшие дороги! Был ли когда человек так разбит, был ли так измучен? Я послан вперед, чтобы добыть огонь, а они будут греться? Не будь я согрет изнутри горячительным, мой рот примёрз бы к зубам, язык к нёбу, сердце к животу, прежде чем огонь отогрел бы меня. но я так его раздую, что сам согреюсь! Судя по погоде, и здоровяк сильнее меня захворал бы! Хей, Кертис!

(входит Куртис)

КУРТИС

Чей это слышен голос ледяной?

ГРУМИО

Глыбы льда! Если ты сомневаешься, можешь скатиться по моим плечам до пяток. Огня, славный Кертис!

КУРТИС

Грумио! Хозяин с супругой прибудут?

ГРУМИО

Да, Куртис! Дай огня, огня, огня! Да не лей воды!

КУРТИС

Она такая горячая, как о ней сплетничают?

ГРУМИО

Была, славный Кертис, до этакого морозца! Но ты знаешь, зима дрессирует и мужчину, и женщину, и зверя! Так вот, она выдресировала и моего хозяина, и хозяйку и нас самих, друг мой Куртис!

КУРТИС

А ну-ка вон, трёхдюймовый шут! Что я, скотина?

ГРУМИО

По твоему я ростом три дюйма? Притом у тебя рожки величиной в целый фут, а я не ниже! Ты будешь огонь разводить? Или я настучу на тебя своей хозяюшке, ручка которой сама, надо сказать, в чужой ручке, а от её руки на тебя прольётся ух какой холодный душ за то, что ты медлишь с горяченькими делами!

КУРТИС

Умоляю тебя, добрый Грумьо, поведай мне, что творится на свете?

ГРУМИО

Холодно, Куртис, в мире, в любом деле, кроме твоего холодно, поэтому подавай огонь, исполняй свой долг да исполняй свой долг, мой хозяин и хозяйка замёрзли до полусмерти.

КУРТИС

Огонь горит! И это, добрый Грумио, хорошая новость!

ГРУМИО

«Эх, Джек, ой, Джек!» Новостей у всех навалом!

КУРТИС

Проходи, проходимец!

ГРУМИО

Да где ж огонь! Меня всего продуло! Где повар? Поспел ли ужин? Убран ли дом? Свежее ли бельё? Нет ли паутины? Вымыты ли слуги? На всех ли белые чулки и свадебные рюши? Вымыта ли посуда изнутри и снаружи? Постланы ли ковры? И всё ли в порядке?

КУРТИС

Всё готово, поэтому давай, выкладывай новости!

ГРУМИО

Во-первых, знай, моя лошадь уморилась, а хозяин с хозяйкой вывалились из седел!

КУРТИС

Каким образом?

ГРУМИО

Из седла прямо в грязь! Вот каким! Целая история!

КУРТИС

Ну давай, расскажи её, добряк Грумио!

ГРУМИО

Давай ухо!

КУРТИС

Ну!

ГРУМИО

Вот так!

(бьёт его)

КУРТИС

Да уж! Хотел выслушать байку, а пришлось поневоле прочувствовать её.

ГРУМИО

Вот это и называется чувствительной историей! Я постучал тебе в ухо, прося чуточку внимания! Теперь начну: Imprimis, мы спустились с грязного холма, хозяин сидел позади хозяйки.

КУРТИС

Оба на одной лошади?

ГРУМИО

А тебе– то что?

КУРТИС

Не мне, лошади!

ГРУМИО

Тогда сам рассказывай, если бы ты не перебивал меня, ты бы услышал, как упала лошадь и она оказалась под лошадью. Ты бы услышал, что там за грязюка, и как она там лежала, как хозяин стал лупцевать меня за то, что лошади споткнулись, как сеньра пробиралась по грязи, чтобы вырвать его у меня, как он ругался, как она взмолилась, она, которой никогда ничего не приходилось просить, как я горланил, как лошади понесли, и у него лопнула уздечка, а я потерял подпругу, и о многих других вещах, достойных внимания, ты уже никогда не узнаешь, их постигнет забвение, а ты сойдёшь в могилу полным невеждой.

КУРТИС

По зрелому размышлению, он свирепей её!

ГРУМИО

Вот-вот! Вернётся он домой, и вы все сами увидите, а ты – первым из всех! Заболтался я с вами! ЗХови Натаниэля, Иосифа, Николая, Филиппа,

Уолтер, Сугарсоп и остальных. Пусть причешутся, начистят свои ливреи, как следует завяжут подвязки, и пусть расшаркиваются и пусть даже не думают прикоснуться к хвосту его лошади, пока не перецелуют его ручки! Все ли они готовы?

КУРТИС

Все!

ГРУМИО

Зови их всех!

КУРТИС

Хей, вы слышите? Встречайте хозяина, чтобы не ударить лицом в грязь перед хозяйкой!

ГРУМИО

Почему, у неё собственное лицо есть!

КУРТИС

Это всем известно!

ГРУМИО

Тебе – нет, если ты призываешь не ударить лицом в грязь перед ней!

КУРТИС

Я сзываю всех, чтобы одолжиться у неё.

ГРУМИО

Она и не собирается одалживаться.

(входят четыре или пять слуг)

НАТАНИЭЛЬ

Грумио! Добро пожаловать домой!

ФИЛИПП

Как дела, Грумио?

ДЖОЗЕФ

Ну что, Грумио?

НИКОЛАС

Парнище Грумио!

НАТАНИЭЛЬ

Как поживаешь, старик?

ГРУМИО

Добро пожаловать! Как твои дела? Ну что, старик? Ну и довольно приветствий! А теперь, мои щеголеватые компаньоны, скажите, всё нормально, всё в порядке?

НАТАНИЭЛЬ

Всё готово! Далеко ли господин?

ГРУМИО

Рукой подать. Скорее всего, уже спешился! Нет, чёрт побери, тихо! Это его голос!

(входят Петруччо и Катарина)

ПЕТРУЧЧО

Где эти негодяи? Никого!

Ни держат стремена, ни лошадь не возьмут!

Где Натаниэль, Григорий и Филипп?

СЛУГИ

Здесь, здесь, сэр! Здесь, сэр! Здесь!

ПЕТРУЧЧО

Вот, сэр! Здесь, сэр! Здесь, сэр! Здесь, сэр!

Болваны неотёсанные! Плуты!

Где помощь, уважение, забота?

Где глупый раб, что выслан был вперёд?

ГРУМИО

Здесь, сэр! И так же глуп, как прежде!

ПЕТРУЧЧО

Крестьянская свинья! Проклятый сукин сын!

Я разве не сказал, чтоб ожидал нас в парке

В компании вот этих негодяев?

ГРУМИО

У Натаньэля куртка расползлась!

У Габриэля боты просят каши!

У Питера некрашенная шляпа!

У Олтера кинжал заклинил в ножнах!

Адам, Григорий, Ральф – лишь твое в норме!

А остальные – нищее отродье,

На встречу с вами все мы собрались!

ПЕТРУЧЧО

Прочь, негодяи! Принесите ужин!

(слуги уходят)

(поёт)

«Где жизнь которой нет? Где эти?»

Кэт, я прошу, иди сюда, садись!

ФУ! Фу! Фу! Фу!

(возвращаются слуги с ужином)

Я же сказал! Кэт, будь же веселее!

Мерзавцы! Эй! Тащите сапоги!

(поёт)

Жил монах Большие Ноги.

Шёл всё время по дороге!

Рогуль! Нога! Ты ногу мне зажал!

Вот на тебе, чтоб знал, как быть с другой!

(бьёт его)

Будь веселее, Кэт! Воды сюда! Что-что?

Куда девался пёс Троил? Эй, там, сюда

Зовите поскорее Фердинанда!

Ты познакомься с ним и поцелуйся!

Где мои тапки? Где моя водица?

(входит слуга с водой)

Мой руки, котик, милости прошу!

(слуга роняет таз)

Проклятый негодяй! Упал без дозволенья!

(бьёт его)

КАТАРИНА

Прошу вас, тише! Он ведь ненарочно!

ПЕТРУЧЧО

Ты, сукин сын, подонок вислоухий!

А ну, Кэт, сядь! Ты верно голодна?

Прочтёшь молитву или мне читать?

Что там, баранина?

ПЕРВЫЙ СЛУГА

Ау!

ПЕТРУЧЧО

Кто подавал?

ПИТЕР

Да я!

ПЕТРУЧЧО

Подгорело!

Что за собаки? Где каналья-повар?

Как смели вы такое мне подать,

И так служить, что я перекосился?

Все ваши вилки, чашки, крошки – прочь!

(сбрасывает всё со стола)

Ах, болтуны и мерзкие рабы!

Что там ворчите? Шкуру с вас спущу!

КАТАРИНА

Мой муженёк, прошу, не беспокойтесь!

Всё блюда приготовлены не плохо!

ПЕТРУЧЧО

Я говорю тебе – сушняк! Сгорело!

Запрещено к такому прикасаться!

Уж лучше потерпеть и попоститься,

Чем есть нам пережаренного чёрта!

Такое разливает желчь и гнев!

А мы и без того так холеричны!

Ну, потерпи! Исправим до утра!

Чуть попоститься нам не помешает!

Пойдём скорее в свадебную спальню!

(уходят)

(возвращается несколько слуг)

НАТАНИЭЛЬ

Пит, ты такое где-нибудь видал?

ПИТЕР

Он победил её её ж оружьем!

(снова входит Куртис)

ГРУМИО

И где он нынче?

КУРТИС

В спальне у неё!

Внушает ей основы воздержанья!

Вопит, клянёт, поносит, а она

Не знает, что сказать и что ей делать.

Сидит, как будто пробудясь от сна.

Уходим! Тихо! Кажется, идёт!

(уходят)

(снова входит Петруччо)

ПЕТРУЧЧО

Так началось правление моё!

Надежда есть, оно упешным будет!

Голодный сокол заострил свой клюв!

Пока не сыт я – будет голодна!

Ведь сытость не охоча на приманку!

Ещё есть способ ею управлять,

Заставить отвечать на зов призывный,

Сна не давать, так учат соколов,

Когда они полны непослушаньем!

Пусть голодна она и не поест!

Пускай не спит – и дальше спать не будет!

Нашлось причина, как к еде придраться,

Я так же и к постели придерусь!

Подушку сброшу, скомкаю перины,

Развею простыни и одеяла,

И так представлю эти неудобства,

Что все они исходят из заботы.

И спать ей не придётся ни минуты,

А клюнет носом, я затею бурю,

И криками от сна освобожу!

Вот способ укрощения строптивой!

Не так ли укрощают землероек?

Кто подтвердит – тем наша благодарность!

(уходит)