Текст книги "(Не) нужные слова"

***

Ей было непросто смотреть на Салима после признания ему в любви. И, тем не менее, она успела заметить, что он сегодня выглядел великолепно. Салим сменил прическу, и теперь волосы не спадали ему на одну сторону лба. Джен подметила про себя, что он стал выглядеть более взрослым. Борода была аккуратно подстрижена, впрочем, он всегда внимательно относился к ее форме и вовремя приводил в порядок. Но больше всего Джен нравилось его черное пальто и такого же цвета рубашка. Все-таки Салим был очень привлекательным парнем! Или же это любовь делала его таким в глазах Джен?

Салим предложил провести вечер в лаундж кафе «Ноа», и Джен не была против. Возможно, атмосфера этого заведения поможет Салиму настроиться на нужный лад? Разговор между ними ожидался весьма откровенный, и поэтому обстановка должна быть соответствующей.

Молодые люди заняли тот же столик, что и в последний раз, когда приходили в это кафе. Когда они устроились на диване, Джен не стала демонстративно отодвигаться от Салима и сидела почти вплотную к нему.

Аппетита у девушки не было совсем, но Салим настоял, чтобы она что-нибудь заказала. Джен была абсолютно уверена, что не сможет съесть ни кусочка, поэтому категорически отказывалась от любой еды, предлагаемой ей. Но разве это могло считаться для Салима весомой причиной? В итоге, он заказал ей то же, что и себе.

– Сал, скажи, – обратилась к нему Джен, как только официант отошел от их столика, – почему ты выбрал именно меня на должность корректора? Ведь найти человека для этой работы оказалось бы совсем не сложно.

– Ты умная, образованная, интеллигентная, любишь книги. Я сразу вспомнил о тебе, когда появилась нужда в новом корректоре, – спокойно ответил Салим.

«Джен, а чего ты ожидала? Ты до сих пор надеялась, что он действовал в личных интересах?» – возмутилась она.

– Профессор Теллер, я не жалею о том, что решился предложить тебе эту работу, я ведь уже говорил об этом.

– Да, – вздохнула Джен, – я помню.

Салим откинулся на спинку дивана, повернул голову влево и, взглянув на свою спутницу, положил ладонь на ее колено.

– Джен, я очень уважаю тебя, и поэтому не могу позволить себе некоторые… вольности, – произнес он. – Ты ведь понимаешь, о чем я?

– Салим, я…

– Наверное, меня можно назвать плохим парнем, – перебил он ее. – И, знаешь… может быть, мне и не стоит этого отрицать.

Джен внимательно посмотрела на него. Салим не сводил с нее глаз, и этот взгляд вызывал в сердце девушки невыразимые эмоции. В нем была и некая грусть, и нежность, и усталость. Джен в тот же момент захотелось прикоснуться ладонью к его щеке, но она не осмелилась это сделать. Как же сильно её влекло к нему!

– Сал, если тебя что-то беспокоит, ты можешь все мне рассказать.

– Мне не на что жаловаться, Джен, – улыбнулся тот.

После некоторой паузы девушка спросила:

– Почему ты считаешь себя плохим?

– Ну, я бы не сказал, конечно, что я плохой в полном смысле этого слова, – самодовольно улыбнулся Салим. – В целом-то я практически идеальный! Привлекательный, трудолюбивый, с хорошо поставленной английской речью, даже несмотря на то, что это не мой родной язык. Я не курю, не пью, не употребляю наркотики. Соблюдаю пост в месяц Рамадан, стараюсь не забывать про милостыню нуждающимся, когда-нибудь начну делать намаз. И, откровенно говоря, я очень негативно отношусь к тому, что запрещает моя религия. И терпеть не могу алкоголиков, курильщиков, наркоманов, воров, обманщиков. Но… у меня самого есть одна слабость, которую мне тяжело преодолеть.

– И что же это?

– Девушки, – улыбнулся Салим.

Джен стало не по себе. По ногам пробежал холод, а сама ее душа будто вздрогнула.

– Восточный темперамент, да? – натянуто улыбнулась она, с усилием преодолевая неприятные ощущения.

– Может быть, – засмеялся парень. – Возможно, у меня просто какой-то гормональный сбой, зашкаливающий показатель тестостерона… Не знаю.

– И… как часто у тебя бывает…?

– Практически каждую неделю, – опустив взгляд, с улыбкой ответил Салим, сразу поняв мысль Джен.

– Господи, – невольно вырвалось у нее.

– Я не могу по-другому, профессор Теллер, – нервно засмеялся Салим. – Я понимаю, что это неправильно, но… это единственная радость, точнее, единственное… отклонение, которое я себе позволяю.

Джен не могла подобрать слов для ответа ему. Ни одна умная мысль не приходила в голову.

– Сложно, наверное, все рабочее время находиться в обществе девушек? – сама не зная, зачем, спросила она.

– Я уже привык, – лукаво улыбнулся Салим. – Но, по правде говоря, у меня бывали моменты, когда мне хотелось переспать с Сарой или Джессикой. Однако они хоть и кажутся доступными на первый взгляд, но у них довольно-таки строгий нрав. И такие же строгие парни. А Катрина… она, конечно, старше меня, но иногда у меня возникало желание ее «укротить» в те моменты, когда она делала очередной выговор Саре и Джессике. Катрина всегда такая сдержанная, требовательная, суровая, что невольно думаешь о том, а какая же она в постели?

Джен пыталась сохранять самообладание и не выказывать отвращения. Шутить с Салимом по поводу его любовных похождений было совсем не то же самое, что слушать его откровения на эту тему. Зачем она вообще задала этот дурацкий вопрос? К чему всё это любопытство? Неужели она хотела знать такие подробности жизни Салима?

Посетители за другими столиками что-то весело обсуждали и иногда смеялись. Официанты перебегали от одного места к другому, слышался шум посуды и легкий расслабляющий мотив из музыкальных колонок. Но ничего из этого Джен не замечала. Весь ее интерес, все внимание занимал человек, сидящий рядом с ней и рассказывающий то, что для нее считалось невероятным откровением.

– А у тебя… могло быть влечение к девушке не потому что она привлекательная внешне, а из-за ее каких-то личных качеств? Например, потому что она веселая или… нежная? – поинтересовалась Джен.

– Ты знаешь, были моменты, когда внешность оказывалась не главным фактором привлекательности, – ответил Салим, накалывая на вилку жаренное куриное филе. – Иногда я общался с девушками, которые выглядели, так скажем, весьма непримечательно, но в постели творили такое…!

На этом моменте он остановился, пережевывая еду и будто приводя на память конкретный случай.

– А порой попадались и такие, которые благодаря своим внешним данным легко могли стать супермоделями, но в сексе оказывались мало на что способны, – докончил он свою мысль.

Джен явно не такой ответ ожидала услышать от него. Он же вообще не понял, что она имела в виду!

И, выходит, к самой Джен у него никогда не было ни малейшего влечения? Его ничего не привлекало в ней? И Салим ни за что не смог бы полюбить ее за чувство юмора, преданность, отзывчивость, за ее нежность, которую она усиленно пыталась к нему проявить? А о том, чтобы в будущем иметь с ней интимную близость, он даже не думал?

– Профессор Теллер, так у тебя… никогда никого не было? – вдруг спросил Салим.

– Нет. С этим как-то не задалось, – смущенно ответила та. – А почему ты спросил?

– Да так… мне просто стало интересно, – легко сказал он, но Джен чувствовала, что здесь дело не в простом интересе.

– Я же вижу, что ты что-то не договариваешь, – подметила она.

– Просто… я вспоминаю то, что было в тот вечер у тебя дома…

Джен почувствовала, как ее сердце ускорило темп, а по телу пробежала дрожь.

– Ты так потянулась ко мне… и коснулась губами моего уха… Откуда тебе известны такие приемы соблазнения? – лукаво посмотрел на девушку Салим.

Коснулась губами? Да она даже ничего толком сделать не успела! Он же сразу отстранился от нее в тот момент!

– Приемы соблазнения? О чем ты? – искренне не понимала Джен.

– Для скромной нравственной девушки ты чересчур… осведомленная в некоторых темах, профессор Теллер, – не меняя выражение лица, сказал Салим.

То, что она услышала, было мерзким и нетактичным предъявлением со стороны этого человека. Он подразумевает, что Джен успела «натренироваться» на других парнях, и затем решила применить свои «навыки» по отношению к Салиму? Он всерьез так считает?!

– Я… я просто хотела сделать тебе приятно! – пытаясь не расплакаться, заявила она ему. – Какое еще, к черту, соблазнение и осведомленность в «некоторых темах»?!

– Все, все, успокойся, профессор Теллер. Я просто пошутил! – отмахнулся Салим, перейдя на более дружеский тон.

Вся интимная атмосфера мгновенно была разрушена. После последних слов Салима Джен не хотелось вести с ним никаких разговоров. Она чувствовала себя ужасно. Ей казалось, что ее только что облили зловонной грязью и вдоволь над ней насмеялись. Отличная шутка. Правда, смешно оказалось только Салиму.

Джен так и не притронулась к еде. Куриное филе, салат и апельсиновый сок остались стоять на столике, который она и Салим только что оставили позади, выйдя из кафе.

Сев в машину, девушка отвернулась к окну, сложив руки на груди. Пусть только попробует прикоснуться к ней! Но он и не изъявлял к этому желания. И это еще больше раздражало Джен.

– Профессор Теллер, я чувствую, что ты напряжена, – заметил Салим, не отрывая взгляда от дороги.

«Как же мне надоело это прозвище!» – со злостью отметила Джен, но не удостоила парня ответом.

– Джен, прошу тебя, не усложняй! – захныкал Салим. – Не нужно нагнетать обстановку. Все же нормально! Мы встретились, посидели в кафе, поговорили. Что тебя не устраивает?

– Ничего не нормально, Салим. Ничего! – резко возразила Джен, но не стала полностью выказывать свое недовольство. Она слишком устала. Больше душевно, чем физически. Ей нужно было хорошенько обдумать все то, что сказал ей сегодня Салим.

На возражение девушки он никак не отреагировал, только тяжело вздохнул.

– Я не хотел, чтобы ты чувствовала себя плохо, – спустя некоторое время сказал он. – Пойми, Джен, я не могу тебе дать того… что тебе нужно.

– Скажи честно, в твоей жизни что-нибудь изменится, если я исчезну из нее? – резко развернувшись к нему, спросила Джен с жалостливым взглядом.

– Профессор Теллер, – вздохнул он, – я не хочу, чтобы ты уходила из моей жизни. Но я приму любой твой выбор. Если ты считаешь, что так для тебя будет лучше, я не стану тебе мешать. Лишь бы ты была счастлива. А мне, правда, хочется счастья для тебя.

– Но ты же…

– Джен, Айсель даже после того, что с нами случилось, не ушла из издательства! – громко вскрикнул Салим. – Я все еще вижусь с ней, и мне приходится обсуждать с ней различные вопросы! То есть, она до сих пор присутствует в моей жизни, несмотря на то, что мы весьма неприятно расстались! Айсель ни за что не стала бы жертвовать своей карьерой только из-за возможности не видеть меня! А ты готова в один момент отказаться от хорошей перспективной работы и от дружного коллектива!

Джен на мгновенье замерла, не смея шевельнуться, и просто сидела, опустив голову, будто в чем-то провинилась и теперь получала нагоняй за свой проступок. Смиренно выслушав Салима, спустя несколько секунд она дотронулась до дверной ручки и тихо проговорила:

– Я пойду, Сал. Спасибо за вечер. Спокойной ночи.

Снова послышался тяжелый вздох, но вместо суровых причитаний, Салим устало сказал:

– Спокойной ночи. Увидимся в понедельник.

Все прошло совсем не так, как она планировала! Они должны были поговорить о том, что между ними происходит и как им дальше строить друг с другом отношения! Но вместо этого Салим разоткровенничался и приоткрыл Джен завесу тайны своей половой жизни! Очень уж ей нужно было знать, что ему хотелось переспать со всем рабочим штатом первого этажа!

Получается, все три года, что он встречался с Айсель, он изменял ей? А она… даже не подозревала об этом? Или была в курсе, но, действительно, терпела его похождения ради их совместного будущего? А Салим просто иссушил ее последнюю каплю терпения своей неосторожностью.

Неужели все дело только в его темпераментности? Должна же быть причина, по которой он так часто близко общается с девушками! Вдруг он тем самым заполняет какую-то душевную пустоту внутри себя?

«Салим точно врал насчет того, что ему не на что жаловаться, – заключила Джен, – просто он упорно скрывает то, что его беспокоит! Что-то причиняет ему страдания, и он находит свое утешение в интимной близости».

Вот только что именно? Возможно, в его жизни имели место быть особо трагичные события? Вдруг в детстве его отвергла первая любовь, и он стал использовать других девушек, чтобы таким образом выместить на них свою боль и обиду? Звучит логично.

«Видимо, он боится нанести мне вред. Боится, что испортит меня, и поэтому отталкивает. Если бы я совсем не нравилась ему, он бы даже не стал предлагать мне встречу! И уж тем более не стал бы говорить, что хочет моего присутствия в его жизни! Салим бы сразу сказал, что я ему не нужна и ему нет до меня никакого дела», – рассуждала Джен.

Но если бы он только позволил себе принять ее любовь! Она бы доказала, что ему не нужно искать в других девушках то, что она одна может ему дать! Почему Салим не попробует подпустить ее к себе ближе? Джен ни за что не разочарует, не отвергнет, не причинит ему боль! Ему всего лишь нужно полностью довериться ей!

Джен обдумывала, как ей следует поступить дальше. Пока что нужно дать себе время. Нельзя навязываться Салиму, иначе она только разозлит его и еще больше оттолкнет от себя. Ей ничего не оставалось, кроме как переждать. Все равно Айсель больше не связана отношениями с Салимом, а значит, у него будет больше возможностей для того, чтобы свободно видеться с Джен.

Она готова на все, чтобы стать для него той, кого он так и не смог увидеть в Айсель.

Глава 21

Пока что декабрь не сильно отличался от ноября. Снега по прогнозам погоды в ближайшие дни не ожидалось, а температура не опускалась ниже пяти градусов по Цельсию. Но Уотфорд уже начал подготовку к Рождеству. Витрины и окна буквально каждого заведения, начиная от продуктовых магазинов и заканчивая юридическими конторами, украшались цветными гирляндами и прочими праздничными декорациями, в ресторанах и кафе составлялось эксклюзивное сезонное меню, а магазины подарков готовились к большому наплыву покупателей, завлекая людей заманчивыми предложениями и большими скидками.

– Как же я обожаю предрождественскую атмосферу! Все-таки зима – это мое самое любимое время года! – восторженно объявила Рита.

– В магазинах уже творится ажиотаж! Если хотите успеть купить хорошие подарки, лучше делайте это сейчас! Мне кажется, что к Рождеству опустеют почти все магазины! – посоветовала Энни.

– Согласна с Энни! Я вчера последнюю мужскую куртку урвала на подарок мужу! Замешкалась бы на секунду, и ее бы уже тащила на кассу другая покупательница! – подметила Шивани.

– До сих пор не понимаю, зачем ты вообще отмечаешь Рождество, когда ты даже не христианка? – ухмыльнулся Джереми.

– Затем же, зачем и ты, – состроила гримасу Шивани. – Мне нравится атмосфера радости и любви, которая заложена в Рождестве! К тому же, у меня много близких друзей-христиан, которые приглашают меня на рождественские вечеринки! Праздники – это всегда здорово!

– Джер, будто бы ты сам проводишь Рождество как обычный день! – подметил Алистер.

– А так и есть. Просто этот день отличается от других гораздо большим количеством выпивки, которую я себе позволяю, – ехидно ответил Джереми.

– Удивительно, что ты ждешь праздники для того, чтобы напиться! Мне казалось, тебе вообще не нужен для этого повод! – закатила глаза Шивани.

– Ну, надо же как-то отличать обычные дни от праздничных. А иначе какой в них смысл? – ответил Джереми.

– Все планируют на Рождество остаться в Уотфорде? – поинтересовалась Энни.

– Я точно остаюсь. Нужно помочь в церкви с подготовкой к Рождественской мессе. Ну и, само собой, всей семьей мы проведем этот праздник на ней, – ответила Рита.

– Я тоже не планирую уезжать. Рождество проведу с семьей. Мне кажется, в этом году к нам решили приехать даже те родственники, о существовании которых я вообще не подозревал! – всплеснул руками Алистер.

– А ты, Джен? – обратилась Энни к девушке, которая в это время выполняла свою работу и, казалось, не проявляла особого интереса к беседе коллег.

– Я не отличусь оригинальностью и тоже собираюсь отметить праздник в кругу семьи, – сказала Джен, даже не отрывая взгляда от экрана компьютера.

В последнее время она стала все чаще витать где-то в своих мыслях. Каждый день она обдумывала все то, что сказал ей Салим на их последней встрече. Прошло около двух недель, но от него не было никаких попыток начать общение. Джен также не считала нужным писать ему первой. Она до сих пор жалела, что решилась на признание в любви, которое в итоге ничего не дало. Пустота в ее сердце, как черная дыра, поглощала всякую радость. Джен хотелось любить и чувствовать себя любимой, но она все больше осознавала, что постепенно теряет способность к первому и не может достичь второго.

В очередной раз она апатично согласилась на предложение Алистера подвезти ее до дома. Зачем отказываться? Все равно Салим не предлагает ей того же, а ждать автобус на таком холоде совсем не хотелось.

Уставившись в окно машины, Джен наблюдала за людьми. У большинства из них обе руки были заняты пакетами и коробками, и каждый второй человек шел быстрым шагом, будто куда-то спешил – сразу виделось влияние предпраздничной суеты. Сама Джен о покупке подарков не беспокоилась, так как давно успела заказать их через интернет. Да и кому их дарить, кроме родителей и лучшей подруги? Она бы хотела чем-то порадовать и Салима, но он, как мусульманин, Рождество не отмечал. Для него этот день – всего лишь дополнительный выходной. Джен оставалось только догадываться, как он проведет Рождество. Возможно, останется дома, а, может быть, отправится куда-нибудь с друзьями или же вовсе разделит рождественскую ночь с очередной девушкой. А ведь Джен могла бы пригласить его к себе, после того как отпразднует с родителями… Она обязательно бы выделила время для того, чтобы провести этот праздник с Салимом!

Вот только вряд ли бы он это оценил.

Когда Алистер остановил машину у дома Джен, девушка уже готова была, как обычно, распрощаться с коллегой, но вдруг он с серьезным выражением лица обратился к ней:

– Джен, нам надо поговорить.

Этот спокойный, но твердый тон Алистера явно не предвещал ничего приятного.

– Джен, почему ты избегаешь меня? – спросил он, глядя в глаза девушке.

– Я? С чего ты взял? – искренне недоумевала Джен.

– Мы с тобой давно никуда не ходили. Ты отказываешься от любого моего предложения. Скажи честно, я надоел тебе? – сдержанно спросил парень.

– Нет, Алистер, дело ведь не в тебе! – запротестовала Джен. – Я просто… правда, ничего не хочу в последнее время.

– Джен, ты ведь… до сих пор общаешься с тем человеком, да? Это из-за него я стал еще больше безразличен тебе? – тяжело вздохнул Алистер, и на его лице сразу же отразились тоска и разочарование.

«Он не дурак, Джен. Он далеко не дурак», – пронеслось в ее голове.

– Ты мне не безразличен, Ал…

– Джен, я устал! – вскрикнул он так внезапно, что девушка вздрогнула. – Почему ты держишь меня за идиота? Я же вижу, что тебе плевать на меня!

На Алистера было больно смотреть. В глазах читалась подавленность и нарастающая ярость, щеки раскраснелись, пальцы сильно сжимали руль.

– Я не могу больше выносить твою холодность по отношению ко мне! – заявил Алистер. – Я не альтруист, я не могу отдавать и ничего не хотеть взамен! Я обычный человек, который нуждается во взаимности и нормальных отношениях!

– Алистер, я понимаю тебя! – вскрикнула Джен, не в силах вытерпеть его осуждающий тон. – Но неужели мне нужно в очередной раз объяснять тебе, что я не могу приказать сердцу полюбить тебя! Я не могу это сделать!

– Твое сердце страдает из-за твоего выбора, Джен, – твердо ответил Алистер. – Ты сама продолжаешь давать этому придурку шанс, ты надеешься, что он когда-нибудь упадет перед тобой на колени и скажет, что не представляет жизни без тебя! Но этого не происходит, Джен! Пока ты продолжаешь общаться с ним, ты заставляешь свое сердце привыкнуть к мучениям и считать их нормой! Ты стала зависимой от тех эмоций, которые тебе дает этот человек, но с любой зависимостью нужно бороться!

– Дело не в эмоциях! – возразила Джен. – А в том, что этот человек дорог мне! Каким бы плохим он не был, я не оставлю его! Я хочу быть той, кто всегда будет рядом и никогда не отвернется от него!

Алистер горько засмеялся.

– Джен, ты не героиня любовного романа с Wattpad! Ты живой человек, которому рано или поздно надоест терпеть пренебрежение к себе! От твоей любви ничего не останется, если тот, за кого ты готова была бы и жизнь отдать, обойдется с тобой, как с последней мразью! Какими глазами ты посмотришь на него, если он использует тебя, выбросит, как ненужную вещь, наступит на тебя ногой, плюнет и пойдет дальше?

– Ты, видимо, никогда не любил так, как я, раз считаешь, что от любви можно легко избавиться, – сухо ответила Джен.

– Джен! – вскрикнул Алистер. – Ты судишь о любви, при этом ни разу в своей жизни не имея нормальных здоровых отношений! Жизнь – это не волшебная сказка, где любовь побеждает любое зло! В настоящей жизни любовь умирает, если к ней не относятся с должным вниманием. Она похожа на хрупкий цветок, которому может не хватить света, тепла или влаги, и он исчахнет. Джен, однажды тот, кто тебе дорог, может поступить с тобой настолько подло, что твоей любви не хватит на то, чтобы покрыть подобный проступок.

– На что тогда вообще любовь, если она не может простить даже самый ужасный поступок? – строго посмотрела на парня Джен.

– Любовь слепа, Джен. Она может простить то, что не следует, и тем самым принести вред, а не пользу, – спокойно ответил Алистер.

Джен промолчала, и через несколько секунд он сказал:

– Я не буду больше заставлять тебя изменить ко мне отношение. Если тебе нравится общаться с тем парнем, который морочит тебе голову, то я не стану тебе мешать.

Джен не нашла, что ответить ему на это, и потому просто вышла из машины, даже не попрощавшись.

Переступив порог дома, Джен остановилась и постаралась осознать, что только что произошло. Она разозлила Алистера. Разбила ему сердце. Повела себя, как самоуверенная стерва, с человеком, который заслуживал самого идеального к себе отношения. Да что с ней не так?!

«Я не узнаю себя, – взявшись за голову, резко выдохнула Джен. – Мне надо привести в порядок мысли и чувства, иначе я окончательно потеряю рассудок».

Просить прощения у Алистера не имело смысла. Он ясно выразил свою позицию и не изменит решение. Да и что Джен могла предложить ему? Остаться друзьями? А разве всё это время между ними было что-то большее, чем дружба, ведь Джен так и не дала Алистеру повод к сближению?

Заваривая чай из успокаивающих трав, девушка пыталась сохранить ясность мысли. То, что Алистер говорил о любви, определенно, содержало в себе правду, но Джен все еще казалось, что любовь для него – это не великая сила, а что-то низменное, совсем простое. Может быть, он, и вправду, никогда не испытывал ни к кому то, что чувствует Джен к Салиму?

«Но… я до сих пор не знаю, что Салим чувствует ко мне! Вдруг я борюсь за то, что не стоит этой борьбы?» – размышляла она.

Ей не нравилось то, что в последнее время происходило с ней. Уныние, потеря интереса ко всему, что ее окружает, пустота в душе, которую никто и ничто не может заполнить. Кроме Салима. Если бы он написал, проявил к ней внимание, ей бы стало легче. И это очень пугало Джен. Она слишком привязалась к нему и не могла вспомнить то время, когда жила без мысли о нем, не испытывая к нему никаких чувств, кроме дружеских.

Но разве Салим сам не дал ей толчок к новым чувствам? Стал бы он проявлять внимание к Джен, если бы она так и оставалась для него подругой университетских лет? Она нравится ему, других объяснений нет! Если бы он хотел всего-навсего использовать ее, он сделал бы это при первой попавшейся возможности. И никакая Айсель ему не помешала бы. Но он уважал Джен и, возможно, даже искренне любил, поэтому не позволял себе распускать руки. Может быть, он не хочет лишать ее девственности, зная, что все равно не сможет взять ее замуж. Но Джен не волновал вопрос замужества в отношении Салима. Она хотела жить с ним сегодняшним днем, отдавать свою любовь и принимать от него взаимность. Ей уже было не важно, останется ли он с ней навсегда. Джен согласилась бы и на несколько дней, если бы только Салим принял всю её любовь и был готов открыться ей! Она бы смогла сделать его счастливым, без сомнений – смогла бы!

От чая девушку начало клонить в сон.

«Видимо, придется лечь спать пораньше», – подумала Джен и решила отправиться в спальню.

Голова упорно отторгала всякого рода мысли, и через несколько минут Джен уже спала крепким сном. Она даже не вспомнила о том, что завтра наступал весьма знаменательный для нее день.