Текст книги "Глаза Вселенной видят все…"

11-ая глава

Сегодня у Яниса Зариньша был важный день. В девять вечера в телевизионной программе «Свобода в Латвии» у него должен был состояться прямой эфир, поэтому вместе с супругой он уехал в Ригу. Они там должны были остановиться на несколько дней. Зариньшу надо было провести некоторые деловые переговоры. Засланные заранее ищейки мэра ожидали своего хозяина, чтобы передать ему нужный компромат на Ковальчука. Приехав в Ригу и расположившись в гостинице, Янис помахал рукой своей супруге и уехал по делам. Жажда мести добавляла мэру необыкновенной бодрости и неумной энергии. Он одновременно желал быть в различных местах и сходу принимать не один миллион наиважнейших решений. Инесса, недолго думая, спустилась в холл гостиницы, где располагался шикарный ресторан. Зайдя в него, она присела за столик. Подошедший официант принял у нее заказ. Инесса разглядывала интерьер ресторана. При этом невольно заметила на себе чей-то изучающий взгляд. Она повернулась и увидела свое, такое далекое прошлое. А сколько лет оно их уже отдаляло? Да, целых двадцать пять лет они не виделись, не говорили задорно и смешно, как когда-то. За эти годы он превратился в солидного, известного мужчину, а она стала известной бизнес-леди.

А ведь когда-то простой студент, со студенткой, кружились с листопадом, страстно обнимая друг друга. И он ей с невероятной восторженностью читал стихи.

 
«Закружимся вдвоем с листопадом
И споем мы с осенним дождем,
Стала в жизни ты солнечным садом
И любовью, которой живем.
Стала радугой после ненастья
И затишьем в свирепом пути
Ты – Богиня по имени счастье,
Что сумел на планете найти».
 

Но все это было когда-то, увы… – подумала Инесса. Теперь они – враги, беспощадные, воинствующие оппоненты. Теперь они пойдут на все, чтобы уничтожить друг друга. Увы, такова жизнь. Сердца их давно перестали биться в один такт. А ведь когда-то они уже начинали осваивать марш Мендельсона, но не успели разучить эту святую и вечную композицию. Теперь они в разных духовых оркестрах жизни. Да и сердце с душой танцуют не под свою дудочку – под ту, как получилась. И звон их душ, как железом по стеклу… Человек действительно редчайший и неразгаданный вид на нашей планете… Ко всему привыкает…

– Привет, Инесса, я так тебя рад видеть, – произнес с пронзительной тоской подошедший Ковальчук.

– Привет, Слава, привет, – тяжело вздохнула Инесса.

– Я присяду за стол?

– Присядь, если решил подойти. Только говорить нам с тобой не о чем, да и повода для элементарной связки слов я не вижу, – смотря в сторону, задумчиво ответила Инесса.

– Нет милая, нам есть о чем поговорить.

– Слушай, вот давай только без этой фамильярности обойдемся. Хочу напомнить, что я замужняя женщина. И, как понимаешь, я милая, но не тебе. И поверь мне, я этому очень рада.

– А в твоих словах до сих пор пожар злости на меня? Простить не можешь? Не отвечай, не надо.

– Слушай, Славик, что тебе надо? В общем, говори, как можно короче и вали, откуда явился, – вспылила Инесса.

– А теперь слушай, моя любимая и единственная любовь в жизни. Слушай и запоминай. Пришло время рассказать тебе всю правду, почему я тогда наврал, что у меня есть другая женщина. Меня вынудили это сделать. Конечно, я должен был тебе рассказать все намного раньше, но не успел. Все так быстро закружилось, завертелось. Ты забеременела от Яниса. Вышла замуж. Не стал я влезать в вашу семью. Побоялся почему-то разрушительства. Ведь было поздно и, впрочем, на тот момент бесполезно. Прошли годы, но ты до сих пор живешь в моем сердце. Не может оно забыть тебя, не может. Я очень виноват перед тобой. Я все эти двадцать пять лет живу с чувством вины, которое раздирает меня полностью. Поверь, – я расплатился за это сполна. Несколько раз был женат. И каждый раз все мимо. Ни с кем не могу прижиться. Пытался, разрывался, боролся за свои браки, но все напрасно. Вот поэтому сейчас я и хочу покаяться и рассказать всю правду, – тоскливая пронзительность слов Ковальчука ввели Инессу в ступор:

– Слава, ты плохо себя чувствуешь?

– Очень плохо, очень плохо.

– Успокойся и расскажи все по порядку, – заволновалась Инесса.

– Давай графин водки возьмем и выпьем для начала. Ковальчук повернулся и махнул рукой официанту. Выпив по сто граммов, Станислав Сергеевич начал рассказывать о причине разрыва с Инессой в те далекие, и на сегодняшний день казалось, неправдоподобные годы. Монолог этот был мучительный, скверный, разрушающий психику обоих. Инесса слушала, закрыв лицо руками. Правда из прошлого, замаскированная на долгих двадцать пять лет, ее разрывала на клочья. Столько лет жилть под одной крышей с таким поддонком, столько времени беречь миф о семейном счастье, который в принципе сама и придумала. У нас с Янисом есть сын, общее дело. А если ли между нами любовь? И была ли она когда-то? – Впервые в жизни перебирала эту кучу-малу вопросов в своей голове Инесса. Но ответы на них почему-то даже и не мерещились. Может, такие вопросы и не были посланы свыше лишь потому, что изначально там и не предполагалось, что судьбы Яниса и Инессы сольются в единое целое? Им, видно, при рождении были отведены разные земные роли. И кто-то помешал всему этому сбыться? А может, при загрузке данных в их матрицу судеб произошла случайная и нелепая ошибка? Нет, не может этого быть! Очевидно, просто слишком бесы постарались, чтобы угодить проклятому дьяволу.

И зачем теперь думать об этом? Надо делать новые выводы, – подумала Инесса.

– Не знаю, что тебе даже и сказать, Слава.

– А ничего не говори, ни к чему здесь лишние слова. Я тебе все это рассказал, чтобы ты знала правду. И чтобы, хоть чуточку, начала прощать меня.

– Да, не тереби себе душу, Слава, с этой же секунды не разрывай ее больше на мельчайшие части. Все нормально, я больше на тебя зла не держу.

– Спасибо, милая, за прощение. Мне так нужно было услышать эти слова. Между прочим, ты в Ригу с мужем приехала?

– Да. Он сегодня участвует в телевизионной программе «Свобода в Латвии». И как ты понимаешь, по поводу твоей персоны.

– Я уже знаю об этом Инесса. Моя разведка донесла.

– Так зачем ты спрашиваешь, с кем я приехала?

– Я подумал, может, у тебя какие-нибудь бизнес-дела. И ты так – сама по себе здесь.

– Ладно, ерунда все это, Слава. Между прочим, ты специально начал весь этот сыр бор против Зариньша. Это все из-за прошлого или какие-либо цели преследуешь?

– Начнем с того, что первым начал он. Не знаю, ради какой хохмы, он это сделал или просто на всякий случай? Я знаю, ты с самого начала поднимала ваш семейный бизнес. И поэтому знаешь, что мы с ним в девяностые годы воевали по-взрослому. Потом мощь этой схватки поредела и все успокоилось. А сейчас вот разгорается новый очаг противостояния. И он первый, повторяю, наехал на моего человека. И сделал Зариньш это сознательно. А этот человек скоро будет играть важную роль в моей будущей предвыборной схватке. Вот поэтому, если бы я не долбанул по твоему супругу, он продолжал бы и дальше гадить мне под ногами. В любом случае мы в разных политических лагерях. И как политики по инерции бьемся за себя.

– И долго ты, Слава, биться собираешься продолжать? Пока не надоест, что ли?

– Да нет, милая, до победы. Чего тут мелочиться да пузыри пускать.

– Ну, ну, Слава, посмотрим, что у тебя из этого получится? – задумчиво произнесла Инесса, и налила себе рюмку водки.

– Ты любишь, своего Зариньша?

– Да кто это теперь знает? Может быть, и люблю, по-своему. А может быть, это всего лишь вынужденная привычка.

– А давай мы с тобой возьмем и все перечеркнем. И жизнь с чистого листа начнем. Как ты на это смотришь?

– Славик, а ты сейчас о чем?

– Возвращайся ко мне, Инесса…

– Ты, что Ковальчук, опьянел уже непомерно?

– Да нет, я серьезно говорю.

– Слушай, Славик, выпей рюмку и сменим тему, – Инесса давно так не ощущала себя неловко. Предложение настолько подействовало, что она начала нервно смотреть по сторонам. И поймала себя неожиданно на мысли, что она боится, если их увидят знакомые.

И прежде всего, что их застолье с Ковальчуком неправильно истолкуют. Чтобы уйти побыстрей от этих мыслей, она решила сменить тему.

– Слава, сейчас начнется прямой эфир с участием Зариньша, не хочешь посмотреть?

– Можно… интересно, какой компромат он на меня приготовил.

– Давай тогда пересядем за другой столик, поближе к телевизору.

– Эй, официант, подойдите сюда, – крикнул Ковальчук. Быстро подошедший официант, услужливо склонился перед ними:

– Чем могу помочь?

– Перенесите наше лакомство за другой стол и переключите телевизор на канал, где идет программа «Свобода в Латвии».

– Я вас понял, господин Ковальчук.

Через несколько минут началась программа. Ведущий представил Яниса Зариньша как мэра города Даугавпилса и крупнейшего бизнесмена Латвии.

– Господин Зариньш после программы «Добрый вечер» по поводу вашей персоны поднялась большая шумиха. Как вы можете прокомментировать тот злосчастный видеоматериал? Там вы лично по-деловому беседуете с крупнейшим криминальным авторитетом девяностых годов Мироном, – беспристрастно задал вопрос ведущий.

– Мне эта встреча, в общем, не запомнилась. Таких встреч у меня было, как минимум, несколько сотен.

– Вы хотите сказать, господин Зариньш, что встречались со всеми криминальными авторитетами мира? – с издевкой спросил телеведущий.

– Слушайте, ну не надо только передергивать. Я встречался с Мироновым только, как с бизнесменом, и не более. Он был одним из крупнейших бизнесменов в Латвии. И дела у нас просто пересекались в каких-то направлениях, вот и все.

– Другим словом, о его криминальных делах вы не знали? Или все-таки догадывались?

– Я не интересовался этим Мироном. Он занимался своим делом, а я своим.

– Что конкретно вас связывало в бизнесе?

– Когда я начал заниматься бизнесом, то начал открывать торговые точки на рынках Даугавпилса и Риги. Занимался продажей аудио-, видеокассет, разной бытовой техникой. Вот тут наши бизнес-интересы и сошлись.

– Да, насколько мне известно, Мирон крышевал рижский рынок. И вы ему за это платили дань, я правильно вас понял? – не унимался журналист.

– Я не знаю, что он крышевал, но лично я ему ничего не платил.

– Ну, если вы не платили, то вывод лишь такой… Вы, господин Зариньш, были в группировке Мирона своим человеком, – продолжал юморить в прямом эфире телеведущий.

– Да не был я никогда человеком Мирона… Дело в том, что по рангу мы с ним, как бизнесмены, были одного уровня. И связи по маститости и серьезности были у нас одинаковыми. Миронов изначально не мог на меня наезжать, – начал терять понемногу терпение и бдительность Зариньш.

– Вы знаете, мне ваш жаргон «наехать», господин мэр, навел вот на какую мысль. Если вы с Мироном были на одном уровне, то значит, были и покруче боссы? Я правильно понял?

– Ну, конечно. Нам в те годы было немного больше тридцати…

– А на ваш бизнес наезжали, господин мэр? И если не секрет, какими способами или связями вы отбивались от этих злосчастных атак?

– Конечно, наезжали, всякое бывало. Отбивался, только своим интеллектом и трудолюбием. Я в те годы был и остаюсь до сих пор законопослушным гражданином и честным налогоплательщиком. Поэтому закон всегда на моей стороне. По-другому и быть не может.

– Хорошо, давайте закроем тему с Мироном и переключимся на другие не менее важные и интересные.

– Давайте, – с облегчающей душу радостью согласился Зариньш.

– На недавнем заседании даугавпилской городской думы вы как-то обмолвились, что все это хорошо продуманная подстава. Я имею ввиду о поднятой шумихе вокруг вас в газетах и на телевидении. Вы прямо и уверенно сказали, что за всем этим стоит господин Ковальчук. Что можете рассказать по этому поводу сейчас?

– Я готов подтвердить и аргументировано доказать причастность этого партийного деятеля к этим скандалам.

– Интересно знать, как вы это сделаете? И для чего Ковальчуку нужно было разыгрывать такую комбинацию? Тем более, она началась с группы «Нежность», которая и выступила в программе «Добрый вечер». Я бы хотел услышать более подробный ответ от вас.

– Начнем с того, что группа «Нежность» и их продюсер Виталий Прибалтийский всего лишь мелкие пешки разменного вида в этой большой игре. Они находятся на полном финансировании Ковальчука, потому что своей творческой деятельностью они зарабатывать не способны – и это конкретный факт.

– Вы намекаете на то, что это попросту бестолковая и не востребованная группа.

– Совершенно верно. Они никому не нужны. А ведь этим-то забулдыгам надо выпить и в малине покувыркаться. И на эти приземленные радости нужны барыши. Вот они и записались в шестерки господину Ковальчуку.

– А по поводу ваших ребят из внутренней службы безопасности, которые якобы засняли весь этот видеоматериал? (я имею ввиду, как члены группы «Нежность» развлекались с путанами) что вы можете сказать?

– А ничего… мои сотрудники были просто в Риге. Ну и зашли в ночное заведение поразвлечься. Парни молодые, вот и все. А то, что там оказалась эта шелупень из группы «Нежность», так это простая случайность. Их засняли какие-то журналисты, работающие на желтую прессу.

– Другим словом, группа «Нежность», всего лишь проводник информации для господина Ковальчука?

– Все именно так.

– В ведущих изданиях Латвии за последнее время появилось достаточное количество статей. В них описывается становление вашего бизнеса. И намек делается на то, что вы раскрутились на деньги странного происхождения. С одной стороны, вы крутили деньги криминального происхождения, а с другой теневые финансы российских олигархов.

– Они в девяностых годах переправляли часть своего теневого капитала для отмывки его, а правильней сказать, для легализации денежных средств. Что вы на это можете сказать?

– Бред, еще раз бред. Я готов отчитаться за каждый, мной заработанный, лат.

– Но у вас достаточно миллионов. Я думаю, для отчета не одна жизнь потребуется.

– Я еще раз повторяю, у меня есть все подтверждающие документы. Не надо вам журналистам подаваться на провокации. Я уже разговаривал с редакторами некоторых газет и с авторами этих никудышных статей. На данный момент, часть журналистов уже готовы подтвердить, что они использовали материал, который им предоставил Ковальчук. И также они подтвердят, что эти статьи заказные. А это значит, что они написаны за деньги заказчика.

– Господин, мэр, а почему вы в суд на них не подаете? Ведь вы же должны понимать, если сразу не предпринять мер, то вся эта писанина не закончится? И она будет продолжаться до тех пор, пока у Ковальчука не закончатся деньги. А как вы понимаете, это явно произойдет не в этой жизни и скорее даже и не в той, – продолжал уверенно развивать мысль телеведущий.

– Да, что касается денег Ковальчука, то я полностью согласен. Но если все думают, что я сплю и чахну, то это все не так. Мои люди уже провели свое расследование по поводу этого афериста. И я прямо готов заявить в прямом эфире, что руководитель фракции «Порядок в Латвии» – вор и мошенник! Зариньш с необыкновенным восклицанием и воодушевлением произнес эту фразу и продолжил торжество своих слов:

– Второе – у меня уже собрано достаточно материалов по поводу лоббирования его партией многих коммерческих проектов. Также однопартийцы Зариньша, которые занимают разные высокие государственные посты в правительстве, будут обвинены в коррупции. Также, чтобы не было никому скучно в нашем грешном мире, я внимательно изучил становление бизнеса Ковальчука в девяностые годы. Поверьте мне на слово, там такое интересное кино получается, что хоть на «Оскара» и выдвигай!

– Господин Зариньш, извините меня за то, что перебиваю, но это всего лишь слова, без доказательной базы. И это тоже реальный факт. Может быть, мы для начала озвучим, в чем суть этого дела?

– Полностью согласен с вами. Я сейчас говорю в обтекаемой форме. Но это делаю без всякой боязни и лишь потому, что у меня на руках есть серьезные документы, которые доказывают мою правоту.

– А что вы с ними собираетесь делать?

– Я думаю, по этим бумагам давно заскучала прокуратура. – Значит, отдадите туда и только им раскроете всю прелесть вашего дегтя для Ковальчука?

– Да, все именно, так. Объем всех этих документов – несколько огромных томов. И тащить их в программу просто не было смысла. Чтобы разобрать один эпизод, к примеру, о лоббировании бюджетных денег, потребуется не одна телепередача. А Ковальчук за свою махинаторскую деятельность столько этих эпизодов заработал, что не один мыленный мексиканский или венесуэльский сериал можно снять.

Также некоторые материалы я отдал грамотным профессионалам и компетентным журналистам. Они сейчас проверяют правдоподобность этих документов. Я не стал их отдавать низкопробным журналистам, которые за пару латов, без проверок, готовы написать что угодно и про кого угодно, при этом, не смущаясь, вылить кучу дерьма… Я изначально все поставил на высоком уровне и поэтому доверил эту работу ассам своего дела, а не, как Ковальчук, разным пройдохам.

– Но я хочу напомнить вам, господин Зариньш, что если взять телеведущего программы «Добрый вечер», то он один из лучших журналистов в Латвии. Что вы на это скажете?

– Я знаю, лишь одно. Александр Кадышев – великолепный танцор, не буду уточнять какой именно, «диско» или просто в стиле «пиписько», я знаю лишь одно, что он отлично пляшет под чужое бабло. И в этом направлении он действительно супер-профессионал. И как продажный журналист, он дотягивает до этого уровня, но на большее явно не претендует.

– Хорошо, то ваше субъективное мнение, и вы вправе так думать. Готовясь к телевизионному прямому эфиру, мы наводили разные справки о вас. Встречались со многими людьми – с вашими друзьями, знакомыми и бизнес-партнерами и сами, того не подозревая, натолкнулись на ваше дальнее прошлое. Скажите, пожалуйста, это правда, что в студенческие годы вы с Ковальчуком были неразлучными друзьями?

– Да, все именно так. Мы с ним учились в институте на юридическом факультете.

– Вы, действительно, были с ним не разлей вода, – решил до конца дожать Зариньша телеведущий.

– Да, это правда.

– А почему ваши дороги разошлись? Господин мэр, извините меня за дотошность, но мы еще кое-что узнали – то, что вы вместе с ним были фарцовщиками. И дело у вас было общее. Так что же между вами конкретно произошло?

– Да не ищите вы сенсации там, где ее просто нет, – начал нервно отмахиваться от вопросов Зариньш. – Мы были студентами, стипендии на жизнь не хватало. Вот поэтому мы и занимались мелкой торговлей. Перепродавали кое-какие вещи, вот и все. И не надо нас называть так громко. Мы просто зарабатывали на студенческий хлеб с маслом и не более.

– Вы так и не ответили, из-за чего все-таки поругались?

– Да не ругались мы никогда. С чего вы все это взяли? Окончив институт, я уехал в Даугавпилс, а он остался в Риге. И каждый из нас начал заниматься бизнесом и политикой.

– Но, в девяностых годах, насколько я знаю, у вас уже было противостояние с Ковальчуком?

– Да, было. У нас в те годы пересеклись бизнес интересы.

– А теперь политические дела-делишки вас столкнули лбами?

– Ничего нас не сталкивало. Просто у этого Станислава Сергеевича появились лишние тараканы в голове, вот он и решил порезвиться, – отпарировал Зариньш.

– Не означает ли этот факт, что вы решили дать другу отпор?

– Да, решил – и это нормально. Хочу прямо заявить, что любое гавканье в мою сторону бесполезно. И у меня достаточно сил, чтобы это никчемное тявканье заглушить.

– Ну что ж, уважаемые телезрители, время нашего прямого эфира уже подошла к финалу. И на этой бойцовской ноте, господина Зариньша «никчемное тявканье заглушить» мы и заканчиваем нашу телепередачу. Большое спасибо мэру Даугавпилса, что он пришел к нам на прямой эфир и за интересную беседу. Глубоко надеюсь, что не последнюю.

– Я тоже в это верю. Я всегда буду рад приехать в Ригу и принять участие в вашей программе. Всего вам доброго.

– И вам тоже, господин Зариньш, всего самого наилучшего. Успехов в бизнесе и на следующих выборах.

– Большое спасибо за добрые пожелания, – впервые за всю передачу улыбнулся мэр. После эфира он чувствовал себя на коне. Несмотря на некоторые приколы и издевки ведущего, он был доволен общим итогом программы. А самое главное, он на всю страну заявил, что Ковальчук вор и махинатор. И сможет ли он это доказать, дело второстепенное. Пускай юристы его работают над этим. Правда, Ковальчук может подать в суд, обвинив в клевете оппонента? Ну, и пусть рыпается в этом направлении, адвокаты у меня бойкие, станут биться до изнеможения. Главное, мне тут пыли напустить и эпицентр скандала перенести на этого долбаного руководителя фракции. Осенью выборы, поэтому интригующий, ажиотажный шум и треск необходим, раз такая схватка пошла. Здесь надо правильно все рассчитать. Народ у нас темный, в деталях разбираться не будет. Кто громче погавкает, за того и проголосуют. Телевидение и газеты нужно держать под контролем. Эх, доказать бы пару эпизодов из деятельности этого Славика. В принципе, можно сделать так: заслать на его предприятия и магазины своих людей. Может быть, что-нибудь они и пронюхают? Или просто подкупить руководителей среднего ранга? Потирая руки, Зариньшь думал с наполеоновским размахом о продолжении своей схватки с Ковальчуком. С такими вот грандиозными планами он и приехал в гостиницу. Сегодня ему, как никогда, захотелось отметить с широким размахом свое выступление по телевидению.

Но не тут-то было. В гостиничном номере он не обнаружил, жены. Не понял юмора, а где моя телочка ненаглядная? – просвистели мысли у него в голове. Набрал номер телефона Инессы. Она, в это время уже прилично захмелевшая, продолжала сидеть в ресторане вместе с Ковальчуком.

Услышав звонок, она достала мобильник из сумочки.

– Слава, мне мой муженек звонит, что делать?

– Я прошу, милая, не отвечай, – начал упрашивать Ковальчук. После того, как Зариньш перестал трезвонить ей, она спросила:

– Слушай, а если он в гостинице и сейчас сюда зайдет?

– Отключи мобильник. Слушай, поехали со мной?

– А куда? – с интересом посмотрела Инесса.

– А куда захочешь, туда и поедем. Главное, отсюда нам надо сделать побыстрее ласты.

– А поехали, Слава. Не хочу я его рожу видеть. Поверь мне, не хочу. Выйдя из ресторана, они направились к выходу гостиницы. На автостоянке шофер ждал своего босса. На ней они и понеслись отсюда прочь. Ночная Рига светилась манящими огнями. Осенний маскарад желто-зеленых дубов, золотистых листьев кленов и красных осины, пытался своим представлением прохожим поднять настроение. Но моросящий дождь капризно не давал для этого повода. Ковальчук обнял Инессу, и они начали страстно целоваться. Инесса мгновенно улетела в свои студенческие годы, когда ей было всего восемнадцать. Только сейчас, она поняла, как желала в подсознании все эти годы этих страстных поцелуев. Только сейчас, она поняла, как мечтала об этом. Ведь Слава был ее первым мужчиной в жизни. И не кляла как она все эти годы его, он, видимо, остался в ее сердце единственным любимым мужчиной.

– А что делать дальше? – подумала Инесса, потихоньку осмысливая реальность всего происходящего.

– Поехали ко мне домой, – Слава посмотрел с большой надеждой на нее. Его взгляд говорил, не отказывай мне, прошу, давай вернем наши прошлые годы. Давай, все заново начнем. Давай, не будем обманывать себя, имитируя иллюзию придуманного счастья.

– Поехали Славик, я так хочу вновь очутиться в твоих незабываемых объятиях.

Подъехав к двухэтажному особняку, Слава открыл дверь машины и протянул руку. Когда вышла Инесса, он взял ее нежно на руки и понес в дом. Ни о чем не говоря, он отнес ее на второй этаж в свою спальную комнату. Там и произошла эта долгожданная ночь любви. Двадцать пять лет они втайне мечтали об этом. А сколько раз они прогоняли эти глупые мысли. Но это все потому, чтобы лишний раз не изводить себя несбыточными мечтами, которые петляли в их засекреченных думах долгие годы. Зайдя в свою спальню, Ковальчук положил ее на кровать, и они начали страстно ласкать друг друга. Умело сняв платье, Слава начал целовать прекрасную пышную грудь Инессы. В свои сорок два у нее была изящная фигура. Годы только приумножили ее женскую красоту и сексуальность. Она была нежна, страстна и ненасытна в этот вечер. Она хотела все и сразу, не оставляя ни чуточки огня на потом. Вспыхнувшая страсть прогнала элементарное женское стеснение. Они наслаждались неповторимым и будоражащим вулканом любви, который внезапно вырвался из их сердец. Ее ласки рук и губ кипящей лавиной окутали его тело.

– Вот это любовь… вот эта страсть… – подумал Ковальчук. – Не отдам я тебя больше никогда и никому. Не отдам! Любую цену заплачу, любым делом пожертвую. Быть тебе только моей на всю оставшуюся жизнь. Я так решил! Нежно прижавшись друг к другу, пробыли так в уютном молчании достаточно долго. Их мысли имели максимальную схожесть. Они думали о своем совместном будущем, уже не представляя себя поврозь. Наконец они поняли, что судьбы их – одно не делимое целое. И все это было разрушено подлостью Зариньша, а их взаимное счастье украдено и отдано на растерзание чужой жизни.

– Славик, что будем делать дальше? – прервала Инесса царившее молчание.

– Любить, милая, любить. И строить нашу дальнейшую жизнь с чистого листа. По-другому у нас в любом случае не получится. Только так. Мы созданы друг для друга, – Ковальчук закурил сигарету.

– Слава, это все красиво сказано. Я полностью с тобой согласна. Но, если ты помнишь, то я замужем.

– Разведешься и все. А он пусть гуляет… по ночным бульварам и проспектам…

– Я смотрю, у тебя все довольно просто – разведешься, отошлешь… как я ему объясню ситуацию? Даже не знаю, с чего начать? И смогу ли я это сделать?

– Не беспокойся, я сам с ним встречусь и все по полочкам разложу.

– Ох, не знаю даже, что и сказать? У нас с ним общий сын, бизнес, да и жизнь до этого была общей.

– Милая, только не надо хандрить. Сочувствовать этому поддонку? Ты вспомни, как он разрушил нашу любовь? Разве тебе этого не достаточно, чтобы его вообще вычеркнуть из своей жизни. Он и так исковеркал ее нам. Поэтому плюнь на него и забудь. Договорились?

– Да, Славик. Действительно, да пошел бы он куда подальше. Чего я терзаю себя этими вопросами? Инесса посмотрела на Ковальчука, и они начали жадно целоваться. Их разбойничьи поцелуи с неистовой силой начали воспламеняться. А почему разбойничьи? – подумала над своей мимолетной мыслью Инесса. Да потому, что они и были разбойниками в этой жизни долгие годы. Любили не тех и спали не с теми. А сами мысленно представляли возле себя лишь друг друга и никого другого. И в любовных ласках с другими они крали из памяти свое общее прошлое. И сейчас для обоих все это стала неугасаемой ни при каких обстоятельствах очевидностью. Все, хватит шататься мимо жизни, хватит. Пора начинать просто жить, – легко, беззаботно и с любовью, а не с намеком на нее. Пусть нам уже за сорок, ну и что? Растранжирили по глупости свои годы? Так что, сейчас забыть все, смириться и доживать непонятную обоим жизнь? Нет, не станем мы жертвовать собой, не станем. Завтра же поговорю с Янисом и потребую развода. В любом случае, он сам во всем виноват. Не надо гадить любящим людям. Мобильный Ковальчука зазвонил. Уже было два часа ночи. Слава взял телефон и увидел незнакомый высвечивающий номер.

– Не понял юмора, а кто это мне додумался в такое время звонить? Да, я слушаю, вас, поднял трубку Слава.

– Слушай, ты, урод недобитый, ты куда мою жену увез? – орал в трубку знакомый голос.

– А с чего ты, парень, взял, что это сделал я, – с издевкой ответил Ковальчук, бывшему «другу».

– Я тебе не парень, во-первых. А во-вторых, хватит дурака валять, где Инесса?

– А я что, твой подчиненный, что должен тебе докладывать, что и где?

– Так слушай, Слава. Мои люди перевернули всю гостиницу. И обслуживающий персонал видел, что вы вместе с нею уехали на машине. Она моя жена, ты об этом, ублюдок, не забыл? – кричал в трубку от отчаяния Зариньш.

– Она была твоей женой до сегодняшнего дня. Все, Янис, фарс закончен.

– Что ты мелешь, что ты мелешь? – не унимался кричать Зариньш. Немедленно передай трубку Инессе. Я хочу слышать ее и убедиться, что с нею все в порядке.

– Янис, мы не собираемся тебе ночью все объяснять. Мне Слава все рассказал. Как ты нас разлучил в далеком восемьдесят пятом году и по каким причинам Славе пришлось тогда разорвать со мной отношения. Если ты, подонок, думаешь, что я тебя прощу и все забуду, то ты ошибаешься. Завтра мы тебе позвоним и договоримся о встрече. Спокойной ночи, – Инесса резко положила трубку:

– Ты знаешь, милый, я ни капельки не хочу спать. Хочу лежать с тобой, обнявшись, и думать о нашем прекрасном будущем.

– Я полностью с тобой согласен, Инесса. По бокалу шампанского? Как на это смотришь?

– Ты знаешь, настолько положительно, что слова любые здесь будут неуместны.

Ковальчук принес бутылку шампанского, и они выпили по бокалу.

– А когда-то мне было восемнадцать, а тебе двадцать три. Ты помнишь, как на съемной квартире мы так же сидели и попивали шампанское? Еще песни пели. Да так громко, что соседи сверху нам в дверь стучали, – засмеялась Инесса, с той же игривостью, как и в те, незабываемые годы.

Слава, посмотрел на нее влюбленными глазами:

– Я все помню, любимая. А если по-честному, то я никогда и не забывал об этом. Ну что, еще по бокалу?

– А почему бы и нет. У тебя мужской силы хватит, чтобы меня еще раз прижать, как следует, к своей груди? Или вы насладиться мной больше не желаете, господин Ковальчук, – засмеялась кокетливо Инесса.

– Ой, как желаю, моя ненаглядная госпожа! И если серьезно, я так хочу тебя, милая. Они посмотрели ласково друг на друга, и их тела мгновенно слились. Они так желали этого. Насытившись безумным пожаром любовной страсти, они уснули. Было уже утро. Они отключили свои телефоны и мысленно отменили на сегодня все дела и встречи. Забыли обо всем. Их мир этим утром был только для двоих. Им не нужен был никто. Да, плевали они на всех с высоты и притом с улыбкой на лице. В полдень Слава открыл глаза и увидел сладко спящую свою королеву. Как все-таки ты прекрасна, – воскликнул про себя Ковальчук. Наклонившись и поцеловав ее в щечку, он привстал с кровати и начал одеваться.

– Милый, а ты что, решил меня скрытно покинуть? – потянула вверх руки Инесса.

– Ни за что и никогда, – улыбнулся Слава.

– Куда сейчас идешь?

– На кухню… скажу прислуге, чтобы она нам приготовила завтрак. И сразу же к тебе.

– Слушай, а сколько сейчас времени?

– Уже больше двенадцати. Ты выспалась?