Текст книги "Звезда по имени Виктор Цой"

31 мая 1990 года. Братск. Стадион «Металлург»

Молодежь Братска ожидала 31 мая 1990 года с нетерпением. На эту дату были назначены два концерта группы, совместно с иркутской командой «Принцип неопределенности», которые должны были состояться на городском стадионе «Металлург» с двухчасовым интервалом. «Металлург» был обычным футбольным стадионом. Первый концерт должен был начаться ровно в 20 часов. Чуть раньше прошла репетиция, за которой из своих окон и с балконов наблюдали жители ближайшего малосемейного общежития. Любительскую видеозапись песни «Закрой за мной дверь, я ухожу» (правда, очень плохого качества), сделанную Юрием Айзеншписом во время этой репетиции, сегодня можно найти в Интернете.

Первый концерт начался 31 мая в 21:30. Несмотря на полуторачасовую задержку из-за неисправности аппаратуры, он прошел нормально, выступление «Кино» не испортил даже небольшой дождь, начавшийся в конце концерта. Правда, зрители, пришедшие «на Цоя», совершенно не восприняли иркутский «Принцип неопределенности» – по воспоминаниям очевидцев, иркутян забросали бутылками.

После первого концерта местные организаторы должны были выплатить Юрию Айзеншпису гонорар группы, но из-за каких-то накладок не заплатили.

По воспоминаниям музыкантов «Кино», устроители требовали сперва отыграть концерты, а затем планировали производить расчеты, но Айзеншпис стоял на своем и требовал предоплаты. Он заявил организаторам, что группа бесплатно выступать не будет и второй концерт не состоится.

Юрий Айзеншпис:

«В Иркутске концерты отыграли на ура, а вот в Братске начались проблемы. Мало того, что нас поселили в какой-то гостиничной дыре без отопления. Так еще и стадион оказался сплошной развалиной, в заборах дырки – пролезай, смотри и слушай. В гостиницу приехали организаторы и сказали, что на второй концерт собралось много народу и надо выступать. Хотя оплатить концерт по договору они не могут. Я разумно возразил: „Нет денег – нет и музыки“».[344]344
  Ю. Айзеншпис. «Зажигающий звезды. Записки и советы пионера шоу-бизнеса». М.: Алгоритм, 2005.


[Закрыть]

За полчаса до планируемого начала второго концерта Айзеншпис проинформировал о случившемся Цоя, отдыхавшего в одном из номеров гостиницы «Тайга».

В это время купившие билеты зрители начали медленно замерзать. Был конец мая, моросил дождь, потом пошел небольшой снежок, подул ветер. А концерт все не начинался. И тут случился взрыв народного негодования.

Поначалу люди агрессивно требовали концерта, а когда им было сказано, что концерта не будет, направились к гостинице, где остановилась группа.

Смяв милицейские заслоны, толпа окружила гостиницу со всех сторон и принялась громить близлежащие витрины.

Музыканты группы «Кино» вспоминали, как, сидя в номере гостиницы, смотрели вниз на людское море. Выглядело это отнюдь не смешно, скорее страшно, поскольку толпа была абсолютно неуправляема. В окна летели камни, слышались крики и ругань.

В какой-то момент появился начальник местной милиции и, по воспоминаниям «киношников», заявил: «Вы здесь кашу заварили, сами ее и расхлебывайте, а мы против своих братков не пойдем».

Юрий Айзеншпис:

«Толпа поклонников требовала зрелищ и не желала расходиться по домам. Прождав около часа, они собрались на площади около гостиницы и стали шуметь, появились свои зачинщики, в окна полетели камни и бутылки, нарастала вероятность серьезных беспорядков. На площадь подтянули небольшой отряд ОМОНа, но силы были явно не на его стороне».[345]345
  Там же.


[Закрыть]

Время близилось к ночи, толпа, разбившая стеклянные витрины первого этажа гостиницы, громила магазин «Березка». Местная милиция не знала, как на все это реагировать.

Игорь Тихомиров:

«Концерт никак не мог состояться, потому что Шмильевич не мог с бандюками с местными разобраться. Не мог просто получить у них заработную плату за этот концерт. Они говорили, что ты отыграй сначала, потом тебе дадим деньги. А Шмильевич, ну как человек, знающий всю зону и зональные все эти истории, он, конечно, требовал деньги вперед. И, в общем, довел он до такого предела, когда вот деньги, не выплаченные вперед, привели к взрыву народного негодования, потому что народ стоит на стадионе и мерзнет, охреневает. В общем, там ребята серьезные, настроены были серьезно, пришли, расхерачили просто эту гостиницу. Менты все разбежались просто».[346]346
  Из интервью И. Тихомирова – 2012 год.


[Закрыть]

И тогда организаторы концерта вместе с начальником ОВД и заместителем председателя горисполкома пришли в гостиницу к группе «Кино» и устроили почти двухчасовые переговоры с Айзеншписом, которые прервал Цой. По воспоминаниям музыкантов, Виктор зашел к ним и сказал: «Ребята, пошли играть, это уже неудобно просто». Возражений не было, все согласились, был подан транспорт, который доставил группу на стадион.

Олег Толмачев:

«Главный мент пришел ко мне и сказал: „Олег Николаевич, войск в городе нет, все войска на учениях, мы толпу не сдержим. Толпа сейчас гостиницу разбомбит“. Я говорю: „Давайте БТР“. Они дали БТР и какие-то военные машины. И мы поехали на стадион. На бронетранспортере. Кстати, это одно из самых долгих выступлений было, больше часа. „Кино“ сразу на сцену, толпа-то орет. Кстати, толпа на стадионе была довольно доброжелательная, это там на площади у гостиницы что-то не то было. А на стадионе народ веселился, пил пиво».[347]347
  Из интервью автору – 2014 год.


[Закрыть]

С приездом группы на стадион на головы только-только вздохнувших с облегчением организаторов неожиданно обрушилась новая проблема. Сценические конструкции были уже наполовину разобраны, к тому же не было электропитания.

Олег Толмачев:

«Мы вышли на сцену, звукачи стоят, надо играть, а питания нет. Спрашиваю: “В чем дело?“ – „Питания нет“. – „А вы что, не знаете, где питание?“ – „Нет, мы не знаем“. И я понимаю, что куда-то по стадиону идет центральный провод, но куда и где он запитывается, не знает никто. Звукачи – ребята обычные, они реально не в курсе были. Они же тоже со стороны приехали, привезли аппарат, ничего тут на стадионе не знают. Работники стадиона разбежались, видя народное недовольство. И на самом деле мы не можем начать играть, потому что не можем включить аппарат, даже объявить нельзя, что и как, потому что микрофон не работает. Я подхожу к трибунам, говорю, что сейчас все будет, надо просто питание включить. И что ты думаешь? Вася там, пьяный Кузьмич какой-то, лежит у батареи, я к нему, говорю: „Включай питание, нам надо“. Он пошел, включил рубильник – и все понеслось. Причем не сразу дали все питание, народ орет, а подсоединиться же тоже надо время. И, по-моему, две или три песни они просто играли под мониторы. Звук был такой сырой, неотстроенный. Народ пел, народу все равно было. У Тихомирова надо спросить, они вместе с Цоем пели, все песни наизусть. И весь стадион пел песни наизусть. Тихомиров еще сказал тогда – я почему и запомнил, – что самый мощный и запоминающийся был концерт в Братске».[348]348
  Там же.


[Закрыть]

Было около двух часов ночи, на улице тьма, мороз три градуса, снег. Аппаратура намокла, играть было рискованно, но группа «Кино» отыграла положенный час двадцать концерта. Зрители были счастливы.

Георгий Гурьянов позднее вспоминал, как они с Виктором ехали со стадиона в ментовском «козлике», курили и, нервно хихикая, говорили: «Ничего, спаслись». Им повезло, что машина была железная, потому что каждому хотелось дотронуться до нее рукой или ногой. Юрий Айзеншпис, ехавший в этой же машине, вспоминал впоследствии, что слышать эти удары по автомобилю было очень страшно. Кстати, если посмотреть видеозапись концерта «Кино» в Минске, то можно увидеть примерно такую же картину: рафик с группой «Кино» осторожно пробирается сквозь толпу фанатов, колотящих руками и ногами по машине.

В шесть часов утра покидавшей гостиницу группе «Кино» администрация предъявила претензии по поводу произошедшего и потребовала заплатить 14 тысяч рублей за разбитые витрины гостиницы.

Юрий Айзеншпис:

«Мы подверглись нападкам со стороны администрации гостиницы, поскольку самому зданию фанаты нанесли значительный ущерб. Помимо разбитых стекол стены оказались залиты краской, исписаны всякими нехорошими словами. Группу не хотели выпускать, требуя покрытия убытков. Но получить с нас ничего не удалось. И сделать заложниками тоже: разборки с пострадавшими мы оставили нашим незадачливым организаторам».[349]349
  Ю. Айзеншпис. «Зажигающий звезды. Записки и советы пионера шоу-бизнеса». М.: Алгоритм, 2005.


[Закрыть]

Поскольку музыканты не имели к погромам и ущербу никакого отношения, Юрий Айзеншпис отверг все претензии, и группа благополучно покинула Братск. «Кино» уже ждали Донецк и фестиваль «Звездный небосклон мира. Донецк. Музыка-90» (более известный как фестиваль памяти Джона Леннона).

Через неделю в главной городской газете Братска «Красное знамя» появился репортаж о случившихся событиях. Назывался он «Не „Кино“, а просто цирк!». События описаны там весьма точно. В репортаже сказано, что пострадали не только витрины гостиницы «Тайга», но и припаркованный рядом автобус «Икарус».

В фильме о группе «Кино», снятом в 2012 году Александром Цоем и Наталией Разлоговой, музыканты вспоминали об этом эпизоде в Братске.

Игорь Тихомиров:

«Для братков или для людей, которые понимают что-то в этих порядках, разборках, может быть, и крылось что-то, а для нас все было довольно просто. Просто, как взятие Белого дома, при этом менты ничего не могут, не могут шевельнуть вообще рукой, потому что такой город серьезный. Но это был единственный прецедент, надо сказать».[350]350
  Из интервью И. Тихомирова – 2012 год.


[Закрыть]

Георгий Гурьянов:

«Было очень красиво, романтично. Мне все понравилось, такое кино. Но было страшно. На самом деле было страшно, и прекрасно, что никто не пострадал, а то мог бы. Нам было страшно, мы с Витей сидели в газике, в „козлике“ ментовском».[351]351
  Из интервью Г. Гурьянова – 2012 год.


[Закрыть]

Юрий Каспарян:

«Часть толпы проникла в гостиницу на этажи и сопереживала вместе с нами: „Вау! Они уже прорвались на первый этаж! Вау! Они уже громят магазин – ооо!“ Хотя, если по закону, люди требуют своего».[352]352
  Из интервью Ю. Каспаряна – 2012 год.


[Закрыть]

Олег Августовский, журналист из Братска:

«Организаторами концерта оказались вовсе не местные деятели искусств, а свердловская фирма „Русь“, представитель которой вскоре оказался в КПЗ, правда, не за плохую организацию концерта „Кино“, а за дебош в женском общежитии. В репортаже газеты „Красное знамя“ журналист С. Севильский не без иронии отмечал, что „ночное рандеву“ явно не понравилось музыкантам „Кино“, и они покинули Братск первым же утренним рейсом. Впоследствии вышла еще одна статья – „Виктор Цой: „Привет Братску!““. Авторы О. Знобищев и А. Орехов встали на защиту Цоя. По мнению корреспондентов, певец поступил правильно, отказавшись играть на неисправной аппаратуре, да еще и бесплатно. В заключение были приведены слова самого Цоя, что он еще ни разу не попадал в такую ситуацию, никогда не играл в такой холод и на такой неисправной аппаратуре. И что ему обидно, что не удалось показать братчанам высококлассный рок».[353]353
  http://krivoyroghistory.blogspot.ru/2011/08/blog-post_15.html


[Закрыть]

Николай Преображенский:

«В Братске организатор напился на радостях. Должны были быть два концерта: в субботу и воскресенье. Но из-за погоды отменили концерт в воскресенье и сделали второй сразу после первого в субботу. Народ, пришедший на первый, не ушел, а остался. Сломались мониторы, ребята отыграли с трудом из-за пьяного организатора, было все непонятно, и Виктор подумал, что концерт отменили из-за сломанной аппаратуры, хотя на самом деле Айзену не дали деньги за второй. Мы уехали в гостиницу, ничего не подозревая, а где-то к 12 ночи пришла толпа и менты. Толпа волновалась, кидала в окна камни, ситуация была реально напряженная. Выяснилось, что, оказывается, толпа никуда не расходилась. К нам пришли переговорщики, тут Витя понял, в чем дело, и потом жестко выговаривал Айзену, мол, если люди на стадионе – мне пофиг на деньги, я буду играть. Айзену был большой неудобняк тогда. Витя с ребятами поехали на ментовском „бобике“, что ли, мы на зэк-машине. Час ночи, стадион полон. Мы отыграли со сломанными мониторами, все пели и были довольны. Это было круто! К трем часам ночи мы вернулись в гостиницу, а весь стадион мирно разошелся».[354]354
  Из интервью автору – 2014 год.


[Закрыть]

Кстати, улетать из Братска группе «Кино» пришлось на военно-транспортном самолете, летящем в Красноярск, с которым помогла местная воинская часть. Прилетев в Красноярск, музыканты, которые должны были лететь прямым рейсом Красноярск – Москва, узнали, что по техническим причинам рейс был отменен и перенесен на следующий день. Группа совершенно выбивалась из графика, и администраторам пришлось на ходу решать появившиеся проблемы.

Музыкантам пришлось вылететь до Свердловска и оттуда совершить перелет до Краснодара. В Краснодаре благодаря усилиям Айзеншписа был нанят частный «Икарус», который отвез музыкантов в Донецк.

Олег Толмачев:

«На военном самолете мы долетели до Красноярска, оттуда до Свердловска и дальше на рейсовом. Точно. Мы еще с Гурьяновым за коньяком в Красноярске выходили – у грузчиков покупали прямо на летном поле».[355]355
  Из интервью автору – 2014 год.


[Закрыть]

Юрий Айзеншпис:

«Мы должны были выступить в Донецке, на фестивале памяти Джона Леннона. И, как всегда это бывает, организаторы оказались не на должном уровне и не смогли организовать перелет. Тогда мы решили передвигаться своим ходом. Взяли билеты до Свердловска. А там билетов нет вообще. Поехали с Цоем на железнодорожный, там обещали выделить вагон. Тут подбегает администратор: билеты есть только до Ленинграда. Тут объявляют, что самолет уже взлетел. Мы были окончательно расстроены. Дежурный по аэровокзалу успокаивал, что самолет будет. И мы через полчаса сели на самолет, который перевозил на север корзинки с клубникой. Перелет отнял у нас 12 часов времени. В Краснодар прибыли в шесть утра. Я сделал отчаянную попытку уговорить водителя автобуса отвезти нас до Донецка. За тысячу рублей. Он согласился. Таким образом, нам предстояло ехать еще 10 часов. Но успели».[356]356
  Ю. Айзеншпис. «Зажигающий звезды. Записки и советы пионера шоу-бизнеса». М.: Алгоритм, 2005.


[Закрыть]

Олег Толмачев:

«Автобус мы правда нанимали, но не за тысячу, конечно. Я помню, что гораздо дешевле, рублей двести отдали всего. Мы еще удивлялись, что так недорого водитель с нас взял».[357]357
  Из интервью автору – 2015 год


[Закрыть]

2–3 июня 1990 года. Донецк. Музыкальный фестиваль «МузЭко-90»

2 июня 1990 года группа «Кино» приехала в Донецк. Вот что писала пресса о донецких концертах:

«В далеком 1990-м, со 2 по 3 июня, в Донецке проходил фестиваль „Звездный небосклон мира. Донецк. МузЭко-90“. Сейчас о нем помнят немногие, но те, кто был там, уже не смогут забыть. Кроме знаменитых в то время исполнителей на фестивале выступала легендарная группа „Кино“. Ради нее в Донецк съезжались рокеры со всего СССР. Было ярко. И это был последний в жизни Цоя концерт в Донецке».

Дмитрий Шавырин, журналист:

«25 лет назад известный режиссер-постановщик Сергей Винников провел 2–3 июня 1990 года в Донецке музыкальный фестиваль „МузЭко-90“, посвященный 50-летию Джона Леннона. Там было все: и два 10-часовых концерта-марафона с почти 400 артистами, и проливной дождь, намочивший всю аппаратуру, и подожженный стадион, и ОМОН с пробитыми головами, и водометные машины, и одно из последних концертных выступлений Виктора Цоя (самое последнее было на празднике „МК“ в Лужниках на БСА 24 июня), и такие родные и дорогие имена участников моей постановочной группы. Ну и конечно же типичный для тех лет сборный концерт, где в одной программе были и „Кино“ с Цоем, и „Ласковый Май“, и „Мастер“ с „Арией“. А также „Мираж“, Рома Жуков, „На-На“, Игорь Тальков, Крис Кельми, Слава Малежик и Анатолий Полотно, „Песняры“ и Володя Маркин, „Черный Кофе“ и Гарик Сукачев. Причем публика всех принимала совершенно одинаково. За четверть века фильм, снятый режиссером Наташей Примак на фестивале, показали на разных телеканалах уж точно не менее 100 раз! Только один канал „Ностальгия“ показывает его не менее трех раз в год. Правда, так до сих пор и осталось загадкой: а при чем тут вообще Джон Леннон?»[358]358
  Из воспоминаний Д. Шавырина – 2015 год.


[Закрыть]

Сергей Винников, режиссер-постановщик, организатор фестиваля:

«Джон здесь был даже совсем причем. Принцип программы был такой: либо это рок-исполнители со своим репертуаром, либо попса, многие представители которой исполняли ремейки песен The Beatles. Именно для этой программы „Песняры“ сделали Let It Be. Лариса Долина спела большое джазовое попурри на тему песен The Beatles, и многие другие тоже отметились в этом деле. Исполняли и свой репертуар, естественно. Идея фестиваля родилась по призыву Йоко Оно, которая кинула клич по всему миру отметить 50-летие Джона песенными фестивалями разных жанров, направлений и стилей, присутствовавших на тот момент на эстраде этих стран. Вот и получился такой срез музыкальной жизни конца СССР. В фестивале принимали участие артисты как минимум четырех стран (а после развала Союза – всех шести). К тому же Йоко, которая и была инициатором этого дела, всерьез собиралась посетить мероприятие. Отсюда и название „МузЭко“, так как девушка в тот момент активно увлекалась международным эко-движением. С ее приездом не срослось, так как она чего-то там себе переломала – то ли руку, то ли ногу, сейчас уже не помню».[359]359
  Из воспоминаний С. Винникова – 2015 год.


[Закрыть]

Виктор Цой с другими участниками группы приехал в Донецк на второй день фестиваля – 2 июня. Передвигались по городу они на стареньком «Икарусе», не придавая марке транспорта никакого значения. По приезде сразу же отправились в гостиницу, после чего была намечена небольшая экскурсия по Донецку.

Рафаэль Богатов, администратор по продаже рекламной продукции группы «Кино»:

«На протяжении 1988–1990 годов я работал администратором по продажам рекламной продукции в группе „Кино“, включая все концерты без исключения, проходившие в этот период в Москве, и периодически выезжал с коллективом по городам СССР. Как все началось? Все просто. Я приехал в Москву к родственнику. Кстати, мой двоюродный брат по дяде работал первым барабанщиком в группе „Любэ“ с Николаем Расторгуевым, это Ринат Бахтеев. Он был реальный на то время человек из серьезного окружения. Потом он меня представил кому нужно и сначала меня устроили продавать плакаты и пластинки во время концертов „Любэ“ в фойе. Ну как принято в то время, промоушн такой. Денег хватало, и все шло хорошо. Один из первых я узнал об освобождении из мест лишения свободы Юрия Айзеншписа, с которым я потом всегда был вместе. Когда Айзеншпис стал администратором „Кино“, я выезжал с группой „Кино“ по городам и на концертах продавал рекламную продукцию. Я был очень молодой, но хорошо помню Цоя. Виктор был очень простой человек, очень легкий на подъем».[360]360
  Из интервью автору – 2012 год.


[Закрыть]

Рафаэль, коренной житель Донецка, во время прогулки по городу показывал все донецкие достопримечательности – ребята были довольны, снимали себя на камеру, смеялись. Никому и в голову тогда не могло прийти, что уже почти через три месяца одного из них, самого яркого и неординарного солиста, не будет в живых.

Олег Толмачев:

«За плакаты у нас отвечал Змей – Игорь Орешкин, друг моего шурина. Я его привел и за него отвечал потом, он с другом привел „зайчиков“: Стаса, Олега, еще одного волосатого, Игорь, по-моему, звали. Костя еще был. Вообще их лучше всех помнят Артем и Стас, потому что в те времена костяк был: Орешкин, Артем, Стас и Олег. Может, кто-то временно появлялся, я могу не помнить: многие вокруг Шписа крутились. Я все-таки сильно отвечал за Цоя и группу. Мы даже часто впятером вылетали, а Юрий и плакатчики за нами прилетали. И Гена Епейкин еще из Уфы присоединялся, я его из группы „ЧК“ привел. Звукач. До этого у „Кино“ звукача не было своего, кстати, а „киношникам“ очень комфортно было с ним, они ему доверяли».[361]361
  Из интервью автору – 2014 год.


[Закрыть]

К началу выступления группы «Кино» на донецком фестивале стадион «Локомотив» был забит практически под завязку. Люди ликовали! Но никто не знал, что в это время происходило за кулисами. А там ныне покойный Юрий Айзеншпис, продюсер «Кино», пытался запретить видеосъемку, которую проводили местные журналисты. Грозил отменой концерта. Ситуацию спас сам Виктор Цой: его решение было законом. Был большой скандал, но Цой настоял на своем – концерт снимали. И не зря.

Георгий Гурьянов:

«Я прекрасно помню этот концерт. Это была такая вакханалия. Как мы там оказались. Это был какой-то фестиваль памяти Джона Леннона. Выступали всякие советские знаменитости, артисты. Он продолжался два или три дня. Что там было особенно запоминающегося? Огромный отель, футбольное поле, стадион, на котором с утра до вечера выступали все эти знаменитости, и даже моя мыльница в моем номере не могла меня уберечь от поноса на уши, который лился через окно. Мощный звук был очень. Но был такой момент ненависти, зависти, непонимания. Я ощущал его на себе со всех сторон. Такая мрачная энергия. Конечно, страшное было мероприятие, чудовищное. Вытрепало нервы. Зависть была очень крутая. Мне даже кто-то там шляпу сорвал с головы. Кто – непонятно, он сразу исчез, но было неприятно. Не хотелось ловить просто. Там были все яркие представители поп-сцены того времени. Две городские гостиницы забиты. Несколько дней выступлений, разумеется, под фанеру. Что нас сподвигло там выступить? Мы были единственные, кто играл там живьем и кому заплатили за всю эту вакханалию. Так что все сборы с двух дней этого фестиваля Джона Леннона – все были в нашем кармане. Это было очень цинично и весело. Мы согласились даже на Джона Леннона. Могу это сказать с уверенностью. Даже не было компромисса. Мы же получали удовольствие. А Джон Леннон – я его терпеть не могу. И тогда его тоже не любил. И Витя им тоже никогда не увлекался».[362]362
  Из интервью автору – 2012 год.


[Закрыть]

Олег Толмачев:

«Мы в Донецк прилетели из Братска практически на перекладных: то есть Братск, Красноярск, Свердловск, по-моему, потом Краснодар – и оттуда автобусом на этот фестиваль в Донецке. И сразу на сцену в первый день, причем, как сейчас помню, артистов много было, но все нас ждали, не давали им выступать, кричали: „Кино!“ – и на второй день нас уже впереди поставили. Концерт снимался на видео, и потом эту съемку ошибочно выдавали за последний концерт Цоя.

Между прочим, вот эти вот концерты, нашумевшие в Донецке и Лужниках потом, – это же не концерты, это участие в фестивалях. И в Донецк мы вообще могли не приехать. Говорю же, был фантастический перелет из Братска с переездом автобусом из Краснодара. Мы же хотели вообще туда уже не ехать. Это нам военные помогли чудом просто, нашли нам военно-траспортный самолет. Если бы его не было, то мы бы физически просто не смогли попасть. Просто повезло ребятам в Донецке».[363]363
  Из интервью автору – 2015 год.


[Закрыть]

Сергей Винников:

«На фестиваль „Кино“ мы доставляли самолетом из Сибири. Сейчас не вспомню точно откуда. Знаю точно, что прямого рейса не было. Поэтому платили военным. Прибытие было в Мариуполь. Донецк в это время был закрыт. Что касается „арендовали частный Икарус“, – по-моему, это не про Юрия Шмильевича. Во время проведения фестиваля по причине того, что местные донецкие организаторы не смогли обеспечить трансферы Мариуполь – Донецк – Мариуполь, мне пришлось пойти на беспрецедентный шаг: я приказал своим администраторам выкупить все билеты на рейсы регулярных автобусов по этому направлению на все дни проведения, парализовав таким образом практически весь регион. Но все артисты доставлялись вовремя и с комфортом.

Когда Цой погиб, я находился в Киеве. Позвонивший мне Айзеншпис целый час по телефону категорически требовал, чтобы ему немедленно отдали все исходники съемки в Донецке, именно под предлогом того, что это была последняя съемка Цоя. По этому поводу он устроил даже публичный скандал, что я, такой подлец, зажал бесценный исторический видематериал „последнего концерта Цоя“. А в это время Н. Примак в Москве монтировала фильм о фестивале. Ему бы отдали записи позже, хотя в этом тоже была большая загвоздка. Дело в том, что именно под право эксклюзивной съемки (т. е. полного отказа от прав на ее использование) Юра запросил гонорар в два раза больше того, что получал за концерт „Кино“ обычно. И, естественно, получил его сполна. При этом нам пришлось обеспечить еще и индивидуальный перелет военным спецрейсом группы из Сибири в Мариуполь, так как Донецкий аэропорт в момент проведения фестиваля был закрыт. Именно по этой причине до урегулирования имущественного спора (до моего возвращения в Москву) материал ему и не передавался. Кстати, потом он получил его совершенно безвозмездно, то есть даром. Именно этот материал сейчас и гуляет по просторам Интернета в неограниченном количестве.

Но вот насчет Краснодара я удивлен. Какой смысл было лететь в Краснодар? Где он и где Донецк? Тем более что рейс заказывали специально! Рассказов о „героических“ перелетах и переправах „Кино“ было очень много, как и всего прочего „героического“. В большинстве случаев это было далеко от реальной правды, не предназначенной для фанатов и поклонников. Однако же, если это правда, то вот так через четверть века ты узнаешь, что тебя развели как лоха. Потому как ты заранее заказывал и оплачивал частный перелет и комфортный проезд артистов. А они, дабы сэкономить средства, добирались на попутках. Правда, потом объясняли это не собственным желанием заработать все сразу и везде, а тем, что „организаторы, как всегда, оказались не на должном уровне“. Повторю: иногда в легенды, сочиненные для прессы, со временем верят и сами сочинители. Все административно-правовые и художественные вопросы по этому выступлению группы „Кино“ решались только между мною и Айзеншписом лично. И уж, поверьте, я-то точно знаю, за что я платил и сколько».[364]364
  Из воспоминаний С. Винникова – 2015 год.


[Закрыть]

Олег Толмачев:

«Точно говорю: был перелет из Братска в Красноярск на военном самолете, потом мы добрались до Свердловска, где уже смогли купить билет на рейсовый самолет до Краснодара. А оттуда уже в Донецк автобусом. Я почему хорошо Краснодар запомнил: я оттуда часто ездил на сборы».[365]365
  Из интервью автору – 2015 год.


[Закрыть]

Ирина Епифанова, певица, актриса, участница группы «Браво»:

«Когда группу „Браво“ пригласили в Донецк на фестиваль „МузЭко-90“, там одновременно справлялся день рождения Джона Леннона, и туда съехались все немыслимые популярные наши рок-группы. Концерт был очень долгий, вел его композитор Сергей Шустицкий. Московские уехали сразу после окончания мероприятия, а вот Питер остался пить, и группа „Браво“ тоже. Нас поселили в гостиницу „Донецк“, а окна выходили прямо на стадион, где стояла сцена. Еще перед концертом, часов в десять утра, как только приехали, мы с саксофонистом и барабанщиком из „Браво“ подошли к сцене и только стали выставлять инструменты на сцену, как увидели человека в светлой куртке, это был Георгий Гурьянов, ударник из группы „Кино“. Он подошел и задал вопрос Федору (нашему саксофонисту): „У вас, говорят, девочка появилась, солистка, „Жамайку“ поет?“ А Федя показывает на меня: „А, так вот же она!“ Гурьянов спрашивает: „А какие девушка цветы любит?“. Отвечаю: „Любые. Белые!“ – „Розы подойдут?“ – „Подойдут!“ Спрашиваю Федора: „А мне что, Цой розы подарит, что ли?“ Он засмеялся в ответ. Стала пытать, и он признался: „Песню исполнят в твою честь три раза – „Белые розы“ в ресторане, ты же на банкет останешься!“ В ресторане играла местная донецкая группа, и Гурьянов в темных очках, когда появился Цой, подошел к музыкантам и что-то сказал. И они три раза подряд играли „Белые розы“. Доконали всех. За столами с белыми, как розы из песни, скатертями и оливье, сидели рядами ребята-рокеры, все в черных-пречерных кожаных косухах.

После „Роз“ вышел Цой, встал на выступающий край сцены и сказал в микрофон своим фирменным дребезжащим голосом: „В нашем полку прибыло, надо поздравить группу „Браво“ с новой солисткой!“ Все были пьяные абсолютно, даже Шустицкий, я одна была трезвая».[366]366
  Из воспоминаний И. Епифановой.


[Закрыть]