Текст книги "Отличники. От других…"

6

«Доброе утро, Марийка!» – сказала громко самой себе девушка, потянувшись в постели и прищурившись солнечным лучам, проникшим сквозь щёлочки в шторах окна. Она села на мягкой кровати, и, нашарив под ней протез, с некоторым трудом натянула его на одетую в эластичный чехол правую голень, ощущая, как тесно он облегает ногу. «Ещё месяц потерпеть, и у меня будет новый, удобный», – подумала она, вспомнив о предстоящей поездке в израильскую клинику на осенних каникулах. Тут же вспомнились Томас и Сара – сверстники, ставшие лучшими друзьями за время, проведённое в реабилитационном лагере. Сара – темнокожая девочка из Сомали, дочка французского сотрудника дипмиссии ООН. Во время прогулки в национальном парке она подорвалась на мине, потеряла ногу выше колена и кисть руки, закрываясь от взрыва. В лагерь она приехала в инвалидном кресле, такая беспомощная, растерянная. Стараясь поддержать, я целыми днями общалась с ней, забыв о своей собственной боли. Вместе тренировались, привыкая к протезам, и к концу курса реабилитации уверенно ходили, и стали лучшими подругами, пообещав переписываться и не теряться в этом жестоком мире. Томас – рыжий ирландский мальчик, сын фермера, попал в автокатастрофу, упав в автомобиле со скалы. Его отец погиб сразу, а мальчик пролежал с зажатой металлическими деталями покореженной машины сломанной ногой, почти сутки, пока случайно проезжавшие мимо люди не вызвали скорую помощь. Ему сделали несколько операций, пытаясь спасти ногу, но из-за заражения пришлось её ампутировать. Он очень переживал о том, что не сможет жениться на своей девушке, потому что теперь стал инвалидом. И как он стоял на протезе и плакал от радости, когда его невеста, приехав в конце курса реабилитации, чтобы вернуться с ним домой, повисла у него на шее, обнимая, целуя, радуясь, что они снова вместе… «Сколько же таких историй я узнала за эти месяцы! Приедет ли кто-нибудь из них осенью в Тель-Авив? Вот бы встретиться! Надо будет им письма сегодня написать вечером» – Маша мысленно стала набрасывать план на сегодня, – «Последний день этого лета, каникулы, а дел столько! Мишка же сегодня уезжает…! Который час?»

Девушка, почти побежала в ванную, на ходу накидывая халат. Умывшись, и натянув спортивные шорты и майку, дала себе 20 минут, чтобы полностью выложиться на беговой дорожке и велотренажёре. Ежедневно она соблюдала это правило, не позволяя себе послабления ни разу, с тех пор, как травма изменила её жизнь. Лень стала для Маши запретным понятием, и во многом, благодаря самодисциплине, девушка очень быстро поняла, что уже не может без этих занятий, а самочувствие улучшалось с каждой тренировкой. Было приятно в любых условиях чувствовать свои силы, поддерживать тех, кто слабее, побеждать саму себя.

– Мы с тобой всего добьемся, Марийка! – с улыбкой говорила себе она, наслаждаясь тугими струями душа, смывающими вместе с потом остатки сна.

– Доброе утро, ма! – дочка грациозно, как кошка, подкралась к Анне Петровне сзади, чмокнув ее в щеку.– Что у нас вкусненького?

– Привет, доченька! Через десять минут я вас накормлю. А пока, иди брата буди. У него есть полтора часа, пока отец не приехал. А то, на самолет опоздает…

Поднявшись по лестнице, девушка нарочно громко хлопнула дверью Мишиной спальни и крикнула: «Доброе утро спящим медведям!»

– Привет, Маришка! – голос брата неожиданно раздался откуда-то сзади и сверху.

Девушка обернулась, увидев его, качающимся вниз головой на перекладине турника, приделанного к стене спальни над дверью.

– Вижу, медведи просыпаются раньше Маш.

– Почему?

– Ну, ты же меня не заметила, когда вошла, значит, спишь ещё…

Весёлые шутки брата бодрили и заставляли думать быстрее.

С раннего детства брат и сестра очень тепло общались друг с другом, иногда маскируя свою любовь за добрыми пикировками и спорами на всевозможные темы. Михаил всеми силами души любил и оберегал младшую сестру от любых жизненных неприятностей. Он даже пел колыбельные песни, когда она была маленькой, водил её в детский сад и в школу в младших классах, защищал от хулиганов и просто от не в меру наглых ухажёров. Они всегда играли и гуляли вместе и слушали захватывающие истории дедушки Тимы, сидя на его коленях или в зелёном кожаном кресле, катались на велосипедах и путешествовали с родителями. При этом, Мишка успевал общаться с друзьями, одноклассниками, хорошо учиться. Когда с Машей случилось несчастье, а дедушки не стало, Михаил еще нежнее стал относиться к сестре, а также, взял на себя и большинство забот по дому, стараясь помочь родителям пережить тяжёлый период. Никто не знал, когда он спит, учится, зато в доме всегда был порядок, всё сияло чистотой. И каждый раз, когда больной сестре нужна была помощь, он был рядом и помогал, стараясь, к тому же развивать в ней уверенность в своих силах и поддерживать боевой дух. Они вместе тренировались в спортзале, Миша гулял с ней по вечерам, незаметно заботясь о том, чтобы походка сестры снова стала правильной и красивой. Брат делал всё возможное, чтобы любимая Маришка не чувствовала себя инвалидом.

– Неправда, я уже даже зарядку сделала, – отозвалась Маша обиженным голосом, нарочно растягивая слова, как сонный ребёнок.

Брат спрыгнул на пол, нежно обнял и поцеловал сестру в лоб.

– Был не прав, извини, моя бодрая сестрёнка!

– То-то же, давай умывайся скорей! Мама уже ждёт нас к завтраку. Не забыл, что тебе сегодня столицу покорять?

– Ты не дашь мне забыть даже о самой незначительной мелочи, моя милая мисс Организованность. Может, полетишь со мной в качестве секретаря? Я буду тебе из стипендии зарплату платить рублей этак десять, плюс премии.

– Ты всегда был добр ко мне, но позволь отказаться от этого крайне заманчивого предложения. Несовершеннолетним в нашей стране нельзя работать за деньги. Только даром. А для этого я слишком рациональна.

– Ну ладно, я просто так спросил… Я быстро, умоюсь и приду, – улыбнулся молодой человек, стремительно заправляя постель и убирая лишние вещи в шкаф.

Маша, кивнув, вышла из комнаты и, спустившись на первый этаж, прошла на веранду. Верный Джек почуял хозяйку и, хлопая ушами, со всех ног примчался со двора совершить ритуал приветствия. Он стал на задние лапы, с размаху упёршись передними на подставленные руки девушки, и тщательно вылизал их, поскуливая от восторга. Неподготовленный к такому приветствию человек, обычно падает на спину от кинетической энергии с разгона опёршейся на него тяжёлой собаки. Но Маша умела держаться на ногах, лишь отступив на шаг, словно уступая законам физики. Подставив лицо утреннему солнцу, она вспомнила детали вчерашнего дня. Владислав явно отличался от её прежних друзей. Излишняя вежливость, пожалуй, маскировала его неуверенность от первой встречи с девушкой. Может даже, у него раньше и девушки не было? Хотя, судя по возрасту, уже должна бы быть. Гормоны ведь не обманешь. Нужно будет расспросить его подробнее. Маша улыбнулась, вспомнив шутку, над которой вместе смеялись. Рассеянно наблюдая за несущимся к калитке Джеком, девушка пыталась сосредоточиться на сегодняшних делах. После аэропорта нужно будет заехать в бассейн, поплавать. Абонемент заканчивается. В половине четвёртого в школу подойти, узнать расписание уроков и список учебников, потом поехать докупить, если не хватает каких. Лучше всего к бассейну «Волна», на книжный рынок можно и пешком пройтись.

За забором послышался скрип тормозов, и в калитку зашёл папа, энергично отбиваясь от весело атаковавшего его пса.

– Доброе утро, дочурка! – крикнул он своим обычно громким басом.

– Привет, папка! – радостно ответила девушка. – Мы тебя ждём завтракать.

– Вот это кстати! С утра работы столько, перекусить некогда было.

– Мама что-то потрясающее приготовила, и не признается – что…

– Так пойдём, выясним – Фёдор Тимофеевич, улыбаясь, приобнял дочь, незаметно помогая ей подняться по ступеням веранды в столовую.

За завтраком все стали оживлённо обсуждать весёлый рассказ главы семьи о случае с его студентами. Но когда Анна Петровна водрузила в центр стола большой, дивно пахнущий казанок с узбекским пловом, разговоры стихли, а все отдали должное превосходному блюду. За крепким ароматным кофе Фёдор Тимофеевич взял слово:

– Сынок! – обратился он к Мише. – Ты сегодня впервые в жизни покидаешь наш дом и долго будешь далеко от нас. Помни, что мы не расстаёмся. Все мы остаёмся крепкой дружной семьёй и всегда будем вместе независимо от того, в какой точке планеты кто в какой момент находится. Начинай жить самостоятельно, береги себя и давай знать о себе как сможешь. Нам важны любые вести о тебе, хорошие или плохие. Если потребуется помощь, мы сможем помочь, если знаем, что с тобой происходит. Удачи тебе и успехов!

– Спасибо, папа! – сказал Миша, и голос его дрогнул. – Всем вам спасибо, мои дорогие! Вы дали мне возможность продолжить учиться и попробовать жить самостоятельно в столице. Это – моя мечта. Я вам буду писать о себе и звонить, что бы ни случилось. Я вас люблю. Приеду, как только смогу…

Михаил залпом выпил свой кофе и выскочил из-за стола. Через несколько минут, спускаясь в зал с внушительной дорожной сумкой, крикнул: «Ну что, поехали?», и потащил свой багаж грузить в машину. Папа с Машей последовали за ним, подхватив сумку с продуктами, заботливо приготовленную Анной Петровной. Мама задержалась, запереть дверь. Потом все погрузились в «Волгу» и поехали в аэропорт. Движение на улицах было оживленным. На перекрёстке Проспекта с Красноармейской улицей трамвай не смог объехать легковушку и собрал за собой вереницу вагонов так, что повернуть налево было невозможно. Фёдор Тимофеевич выехал в левый ряд и по рельсам попутного направления доехал до следующей улицы, повернул налево, втиснув «Волгу» между вагонами. Попрыгав по разбитой булыжной мостовой улицы им. Горького, автомобиль снова свернул налево и вернулся по переулку на Красноармейскую улицу, где можно было набрать скорость. В аэропорт приехали, как указано, было в билете, за два часа до регистрации. Новый аэробус ИЛ-86 начал летать из Ростова в Москву несколько месяцев назад. Специально для этого самолета недавно завершили реконструкцию взлётно-посадочной полосы, расширив и удлинив её. Шесть стоек регистрации на первом этаже аэровокзала работали, обслуживая 350 пассажиров этого рейса, в то время как посадка на обычные самолеты: Як-42, Ту-134 и даже Ту-154, проходила через две. Пока Миша стоял в очереди, родители с Машей поднялись на второй этаж, полюбоваться через стеклянные стены зала ожидания на самолеты. Аэробус возвышался над другими самолётами, и казалось, прикрывал их своими громадными крыльями, как чайка своих птенцов. Вокруг него суетились техники. Цистерна топливозаправщика, с подключенным к крылу шлангом казалась игрушечной машинкой, а за ней выстроились ещё две в очереди, чтобы напоить вдоволь керосином эту гигантскую птицу. Девушка восторженно смотрела на самолёт.

– Вот это – да-а-а! Пап, а он быстрее других летает?

– Нет, дочка, так же, как и Ту-154-й. Через два часа в Москве будет.

– Я такие огромные самолеты в кино только видела. Наверное, этот даже больше Боинга?

– Да, этот больше многих зарубежных самолетов, – ответил папа, – Только в Америку летает Боинг-747. Тот, пожалуй, повыше будет. Там пассажиры «бизнес-класса» и лётчики на втором этаже размещаются.

В это время к самолёту стали подвозить и задвигать в отсеки контейнеры с багажом пассажиров, своей формой повторяющие обводы фюзеляжа.

– Пойдём вниз. Посадка уже началась, – сказал Фёдор Тимофеевич.

Миша уже сдал свой багаж и стоял в огромной очереди в зону спецконтроля, высматривая свою семью. Жаркий день давал о себе знать. Кондиционеры аэровокзала не справлялись с тёплым влажным тягучим воздухом. Пассажиры в очереди нервничали, кричали маленькие дети, а те, кто постарше, бегали между взрослыми, друг за другом, визжа от восторга и опасно размахивая стаканчиками с мороженым, которое непрестанно лизали.

Сестра обняла брата и крепко прижала к себе.

– Маришка моя дорогая, держись! Я очень переживаю за тебя и буду скучать, – прошептал Михаил на ухо девушке. – Береги себя, как я тебя учил. Я на каникулах приеду.

– Или я к тебе заеду. Я ведь в лагерь полечу в конце октября. Самолёт в Израиль из Москвы, так что в ней и встретимся…

– Ах ты, путешественница моя милая! Смотри, жду от тебя подробного отчёта. И будь осторожна с твоим новым другом! Напишешь? Я пришлю адрес.

– Конечно! Мишка, ты тоже будь осторожен. Я буду беспокоиться за тебя, если не будешь писать и звонить. – Сестра нежно расцеловала брата.

Михаил тепло попрощался с родителями и углубился в толпу пассажиров. Расставание затягивать не хотелось, и разговаривать не хотелось. Маша и родители стояли, провожая взглядом молодого человека, уверенно пробиравшегося к стойке паспортного контроля.

– Ну что, Морозовы, поехали? – Фёдор Тимофеевич обнял жену, дочку, и все вместе, прижавшись, друг к другу, направились к выходу на автостоянку. На обратном пути Маша попросила отца завезти её в бассейн. Выбравшись из машины, девушка накинула на плечо свой спортивный рюкзак и, махнув родителям и высоко подняв голову, не оглядываясь, пошла по ступеням.

– Вот наша девушка и стала взрослой, – залюбовавшись походкой дочери, произнес отец и, включив передачу, плавно отъехал от обочины, вливаясь в поток машин бурлящего транспортом Проспекта.

– Она держится молодцом, наша девочка! – ответила мама, оглянувшись на закрывающуюся за Машей стеклянную дверь бассейна. – Как бы мне хотелось, чтобы у неё все получилось в жизни!

– Получится! Она сумеет! А мы поможем, если что…

В бассейне было на удивление мало народу. «Должно быть, все готовятся к школе», – мрачно подумала Маша, переодеваясь в купальник. Людей видеть не хотелось. Заметив троих пловцов на ближних дорожках, она обошла бассейн и осторожно села на край над самой дальней, чтобы снять протез. Легко нырнув в бодрящую прозрачную воду, девушка проплыла размеренным темпом туда и обратно, разогреваясь. Пару раз, нырнув до самого дна на шесть метров, она поплыла брассом так быстро, как только могла, не обращая внимания на быстро наступающее утомление, про себя считая количество преодолённых дорожек. После третьей, плыть стало легче, как на втором дыхании. Грустные мысли о незащищённости и одиночестве после прощания с братом незаметно отошли на второй план. Осилив двести метров воды, Маша остановилась у бортика, восстанавливая дыхание, снова оттолкнувшись от поручня, поплыла на спине, отдыхая и наслаждаясь приятной упругостью мышц. Стараясь не останавливаться, она сделала еще десять кругов, плывя попеременно, то кролем, то на спине, и время от времени, поглядывая на большие круглые часы на стене зала. Через сорок пять минут, подплыв, наконец, к лесенке, где стояла её сумка, Маша стала выбираться из воды, рывками подтягиваясь и ставя здоровую ногу на очередную ступень, пока не смогла стать на ровный пол. Подхватив рюкзак, она в три прыжка достигла скамейки и села, снимая купальную шапочку и позволив влажным волосам рассыпаться по плечам. Из-за них она не сразу увидела молодую женщину в спортивном костюме, присевшую рядом. Скорее почувствовав присутствие человека, девушка, откинув с лица прядь волос, вопросительно взглянула на неё.

– Меня зовут Светлана Борисовна, – тепло, улыбнувшись, ответила на не прозвучавший вопрос женщина. – Ты хорошо плаваешь, а еще ты сильная и упорная. Мы можем поговорить? Есть у тебя время?

– Спасибо, – улыбнулась смущенно девушка. – Меня зовут Мария. Минут тридцать ещё у меня есть. Надеюсь, потом успею в школу.

– Вот и отлично! Этого времени будет вполне достаточно. Хочу предложить тебе позаниматься спортом серьезно. Я – тренер спортивной школы, набираю команду девушек, увлекающихся водными видами спорта. Цель – подготовить команду для участия в параолимпийских соревнованиях.

– Какая из меня спортсменка? – Маша кивнула на свою ногу. – Да, я научилась немного плавать, и мне это нравится, но только потому, что у меня это лучше получается, чем ходить. В воде, я могу почувствовать себя равной с другими людьми…

– …и, наверняка, даже превосходишь многих в плавании. Я тебя понимаю и сочувствую тебе, Мария. Ты не так давно потеряла ногу. С тобой произошёл несчастный случай?

– Под машину попала. Полтора года назад. Но это в прошлом. Сейчас я научилась ходить на нём. – девушка достала из сумки протез, и тщательно закрепила его на ноге. Встав со скамейки, Маша вытерлась большим пушистым полотенцем.

– Дело в том, что девушки, которые есть уже у меня в команде, тоже когда-то в своей жизни попали в беду, и сейчас имеют различные физические ограничения, не позволяющие им профессионально заниматься спортом в обычных условиях. Но я ни о какой из них не могу сказать, что она – нездоровый человек. Если ты согласишься заниматься, то увидишь, что все они дружные и внимательные, сильные и добрые, готовы поддержать друг друга в любых ситуациях. Одна семья – как говорят они о себе.

Светлана Борисовна заметила огонёк заинтересованности в больших зелёных глазах девушки, и продолжила:

– В нашей стране это пока новое направление в спорте. Но я верю, что мы сможем подготовиться и участвовать в параолимпийских играх среди таких, же спортсменов. Может быть, слышала, такие соревнования в последнее время проводятся за рубежом наравне с Олимпийскими играми.

– Нет, Светлана Борисовна, я не слышала о них. Я думаю, что таким как я, спорт закрыт в принципе. Но, то, что Вы рассказываете – очень интересно. Я не знаю, смогу ли… Нога часто дает о себе знать, и я принимаю лекарства.

– Не беспокойся, у нас в команде отличный физиотерапевт. Серия массажных и профилактических процедур снимает постампутационные боли. Главное – не подсесть на сильные болеутоляющие. Тогда тяжело будет от них отказываться. Ты какие лекарства принимаешь при болях? Девушка вместо ответа достала из рюкзака горсть упаковок.

– Да-а-а! – протянула Светлана Борисовна, разглядывая таблетки, – довольно сильные лекарства. Но наркотических среди них нет. Это хорошо. Ты недавно носишь протез?

– Как из больницы после операции вышла, так и хожу на нём, стараюсь привыкать. Больше года. На костылях редко выхожу, только по дому, чтобы нога отдыхала, когда сильно натружу. На осенних каникулах поеду новый протез получать. Из этого выросла уже.

– Тогда, понятно, почему сильные таблетки. Не щадишь себя, через боль ходить стараешься?

– Да, наверное, – улыбнулась Маша.

– Есть у меня такая упрямая, Таней зовут. Всё старается виду не подать, что ей тяжело ходить. Познакомишься поближе – поймёшь, почему о ней заговорила. Ну что, нужно тебе время, чтобы подумать над моим предложением?

– А знаете – не нужно! Я решила, что буду у Вас заниматься, – с решимостью в голосе ответила девушка, в упор, посмотрев на тренера.

– Я знала, что ты согласишься! – задорно рассмеялась женщина.– В тебе есть струнка. И я тебе покажу, что ты сможешь стать чемпионкой, девушка Мария. Вот мой телефон. Позвони вечером сегодня или завтра, когда узнаешь расписание уроков в школе. Тогда и подберём тебе удобное время для занятий. Ещё, запомни главное: тренировки в команде – безусловно, в приоритете перед всеми другими личными делами кроме учёбы в школе и медицинских процедур. Спрашивать за дисциплину буду жёстко. Подробно познакомлю со всеми условиями на общем сборе в воскресенье в 11—00.

– Спасибо Вам, Светлана Борисовна! – Маша протянула руку тренеру, всё ещё не веря в происходящее. – Вы не пошутили?

– Ты это о чём?

– Ну, про всё, что рассказали только что?

Вместо ответа, молодая женщина обняла девушку, погладив по голове, серьёзно посмотрела в глаза и отрицательно покачала головой.

– Не бойся, я не обманываю тебя, Маша. Я тебе поверила, и ты поверь мне. Впрочем, к моим шуткам ты тоже скоро привыкнешь. Давай, иди в школу, не опаздывай, спортсменка!

Женщина помахала девушке на прощание рукой.

Маша автоматически прошла в душ, переоделась и вышла на улицу, в жару последнего августовского дня. Мысли роились у неё в голове, никак не желая расположиться по порядку, чтобы их по очереди обдумать. «Неужели со мной снова это происходит? Час назад я чувствовала себя одинокой и покинутой, а сейчас эта встреча может изменить всю мою жизнь. Я смогу в серьёз тренироваться и выступать на соревнованиях! Смогу побеждать и найти новых друзей…!» – думала она по пути к дому. Незаметно для себя, Мария ускоряла шаг и, подходя ближе, почти бежала летящей походкой, впервые не замечая, что каждый шаг отдается нарастающей болью. Джек встретил её как обычно, радостно поскуливая и вылизывая руки. Поднявшись в свою комнату, девушка приняла две таблетки анальгетика и растянулась на кровати, чувствуя, как отступает усталость. «До сбора в школе было ещё сорок пять минут. Сбор – не больше часа. Это будет четыре часа. Потом за учебниками, если срочно на 1 сентября потребуются, домой пообедать. И, чуть не забыла, написать письма друзьям. Конверты международные нужны будут». Незаметно в голове сложился план действий на день. Былой растерянности – как не бывало.

«Чашка кофе мне сейчас будет кстати», – решила Маша, спускаясь на кухню.

Привычный путь к школе занял минут двадцать. Лавируя в броуновском движении оглушительно галдящих первоклашек, Маша пробралась к расписанию и уточнила, где собираются её одноклассники. По лестнице шли две подруги, загорелые и весёлые, беседовали о чём-то, но как только поравнялись, замолчали, глупо переглядываясь, не зная, как убрать с лица улыбки.

– Привет, девчонки! – широко улыбаясь, бодро поздоровалась с ними Мария. – Чего, такие печальные? Отдых закончился?

– Привет – ответила Оля с кисловатой улыбкой. – Как отдохнула, Маш?

– Лучше всех! – Маша смотрела ей прямо в глаза. – А вы?

– Нормально. Там в кабинете уже все собрались, – включилась Наташа – Тебе помочь подняться?

– Спасибо, Наташ, я справлюсь сама, – ответила Маша, и гордо подняв голову, ловко взбежала на второй этаж, оставив позади недоумевающих подруг. Зайдя в класс, она села за свой стол во втором ряду справа. Место рядом было свободно. Послышались возгласы и смех мальчишек, отпустивших, должно быть, какую-то шутку.

Обернувшись, девушка взглядом поприветствовала нескольких подруг и кивнула рыжему парню, неотрывно смотревшему на неё с тех пор, как она вошла в кабинет. «Этого мальчика я раньше не видела», – подумала Мария, повернувшись к вошедшему учителю математики Рубену Ашотовичу – их классному руководителю. Шум и разговоры в классе сразу стихли. Ребята в большинстве своём уважали учителя.

– Добрый день, девушки! Добрый день, юноши! – начал Рубен Ашотович, – рад видеть вас снова такими отдохнувшими, весёлыми, здоровыми, с огоньком в глазах.

– Здра-а-авствуйте, – нестройным хором ответили ученики.

– Нам с вами предстоит, пожалуй, самый ответственный учебный год. Многие в следующем году выйдут из школы в самостоятельную жизнь. Кто-то останется завершить среднее образование. Все мы должны постараться, не только осилить программу, но и сохранить товарищеские отношения, укрепить дружбу в классе, и может даже, приобрести новых друзей. Я верю в вас, мои дорогие ученики, и постараюсь помочь, когда потребуется моя помощь… – Рубен Ашотович, как всегда говорил с жаром и с характерным акцентом уроженца южной республики.

Встреча превратилась в беседу, и многие хотели рассказать о своих впечатлениях, полученных за лето. Договорились, что на уроке литературы все напишут сочинения на эту тему, а потом у каждого будет возможность прочитать сочинения других. Каждый ученик в конце получил отпечатанный на машинке список учебников и методичек, а также, расписание занятий на два оставшихся учебных дня этой недели. Оказалось, что занятия будут проходить в первую смену, с 8—30 утра. Потом Рубен Ашотович вызвал к доске того самого рыжего мальчика и темноволосую смуглую девочку небольшого роста в очках, которую Маша тоже видела впервые, и представил их: «Это Пётр Селезнев. Он будет учиться в нашем классе. Он переехал в Ростов с родителями – военнослужащими, и теперь живёт в военном городке». Петя застенчиво переминался с ноги на ногу и украдкой смотрел на своих новых одноклассников. Взглянув на Машу, он быстро отвел взгляд и густо покраснел, но от девушки не укрылась улыбка, тронувшая его губы, и преобразившая его лицо с белесыми ресницами и веснушками. «Нашу новую ученицу зовут Армина Кароян, – продолжал между тем учитель, слегка подвинув смущённую девушку вперед. – Она приехала в наш город к своей бабушке, и будет оканчивать нашу школу. Армина победила в олимпиаде по физике у себя на родине, собирается поступать в Ростовский Университет и может помочь тем, кто нуждается в помощи по этому предмету. Правда?»

– Да, я с удовольствием помогу! – громко ответила новенькая, оживившись.

Рубен Ашотович обвел глазами класс и что-то тихо сказал Армине. Она вернулась к столу на заднем ряду, за которым до этого сидела, взяла портфель и подошла к столу, за которым сидела Маша.

– Можно к тебе?

– Садись, Армина! – улыбнулась девушка, отодвигая стул.– Я – Маша Морозова.

– Спасибо! Очень приятно.

– Здесь тебе будет видно лучше. Я тоже пишу и читаю в очках.

– Да? А я не могу без них ходить, не вижу, спотыкаюсь, а некоторые смеются, – смущённо сказала Армина.

– Чтобы не стать смешной, не снимай очки. Кстати, они тебе идут. И держись уверенней, – ответила Маша тихо, и надела свои очки, достав из футляра в рюкзаке. Потом она кивнула, указав соседке на преподавателя.

Тем временем, Петя Селезнев занял свободное место за столом как раз за ними.

– Девочка, а как тебя зовут? – громким шепотом спросил он.

– Маша её зовут, – обернувшись, прошипела Армина, сделав страшные глаза.

«Ребята, внимание, пожалуйста! – Рубен Ашотович повысил голос, строго посмотрев на Марию. – Позже познакомитесь. Успеете наговориться. У нас в школе будут работать факультативы по отдельным предметам, чтобы у вас была возможность подтянуть свои знания и подготовиться к поступлению в профильные учебные заведения. Эти занятия будут немножко платными, и проходить будут в вечернее время после основных уроков». Некоторое время классный руководитель рассказывал о преимуществах факультативных занятий, а потом написал на доске названия предметов и номера кабинетов, где они будут проходить.

Наконец собрание закончилось, все встали, и мальчишки с задних рядов шумной гурьбой ринулись на выход, как обычно, забывая уступать дорогу и помогать девочкам. Кто-то в проходе навалился на плечо Маши. « Наша Маша – инвалид. У нее нога болит!» – услышала девушка громкую дразнилку над самым ухом. Зоологический смех, воспроизводимый этим же голосом, оборвался в наступившей тишине. Она, упёршись руками в спину невысокого, в расстегнутой курточке, одноклассника, громко спросила:

– Тебе помочь выйти, Олег?

– Сиди, хромая, молчи! – с обычной своей нагловатой улыбкой огрызнулся Олег Кудрявцев. – Костыль забыла сегодня, так что я тебя не боюсь…

– Это тебе костыль нужен, раз ноги не держат, – парировала девушка.

В неожиданно опустевшее вокруг собеседников пространство вошел, кривляясь, словно оправдывая свою фамилию, Сёма Кривов. Кряхтя и горбясь, как столетний дед, он тяжело опёрся на стянутую со стола учителя указку, постучав ей, как слепой тростью, больно задев Маше ногу.

– А паралитик в класс слепых, хромых и убогих не нужен? – противным голосом проскрипел он.

И тут же, получив от девушки подсечку под колено по всем правилам дзюдо, с грохотом полетел на пол, под дружный хохот притихших было, одноклассников.

– Если Бог хочет кого-то наказать, лишает его разума! – Громко резюмировала Маша.

Ответа она не разобрала в гоготе мальчишек, увлекших за собой товарищей. Вышли и подруги.

– Инчи кхамар55
  – Зачем? (Армянск.)


[Закрыть], ой, пачэму этот ханакчи66
  – Шутник (Армянск.)


[Закрыть] так сказал? – спросила девушка у Маши, негодуя, путая армянские и русские слова, от чего её акцент усилился. – Инчи кхамар? Мешала разве ему идти?

– Не бери в голову. Сейчас мальчишкам самоутверждаться важно. Возраст у них такой, переходный.

– Вообще, ты молодец, нашлась сразу что ответить. Они как вочкхар77
  – Овца (Армянск.)


[Закрыть], глупые. Их и правда, как баранов пасти надо! – всё ещё кипятилась армянская подружка.

– Они вообще… безобидные, – пояснила Мария, выбрав наименее резкое слово для характеристики забияк. – Просто иногда они получают тумаки от мальчишек, а драться не умеют.

– А почему про костыль сказал?

– Я полгода на костылях в школу ходила, – пояснила девушка. – Вот он и вспомнил, чем меня задеть.

– А что случилось? Вай, ты ногу сломала?

– Ну, почти… – и Маша рассказала Армине свою историю по дороге…

Какое-то время новая подруга шла, внимательно слушая и сосредоточенно глядя вперед. На лице её отражались то – жалость, то – испуг, то – решительность. Наконец, она остановилась и, глядя через очки в глаза Маше, сказала в волнении, пропуская в потоке русских слов, армянские:

– Я никогда не встречала более мужественной девушки, вонцэс88
  – как ты (Армянск.)


[Закрыть]! Ты такая стройная, сильная, гэхэцик99
  – Красивая (Армянск.)


[Закрыть], умная, бари1010
  – Добрая (Армянск.)


[Закрыть]! Можно я буду дружить с тобой? Буду защищать тебя от пацанов, да? Я научу тебя, ты будешь знать физику, химию как я. В институт поступишь легко, я знаю!

– Спасибо, Армина, рассмеялась девушка, обняв подругу. Я с радостью буду дружить с тобой. Расскажу про нашу школу, класс, наш город… Меня не нужно защищать, я знаю приёмы самообороны, и могу отбиться, если придётся. Но мне, безусловно, важно, что за меня кто-то может вступиться и помочь, когда трудно. Спасибо тебе! Позже, я расскажу тебе о своих друзьях, а сейчас давай прощаться. У меня много дел ещё. Ну, пока!

– До встречи завтра, Маша, цтэсуцюн1111
  – До свидания (Армянск.)


[Закрыть]!

Девушки разошлись, и Мария направилась пешком к книжному рынку, не замечая ноющей боли в натруженной ноге. На душе у неё было легко и радостно. Неприятные ожидания от встречи с классом не оправдались, или она сумела защититься от негатива на этот раз. «Сегодня произошло так много событий. Нужно будет поделиться с Мишкой, когда вечером он будет звонить» – подумала она, остановившись у киоска «Союзпечати», чтобы купить международные почтовые конверты.

Площадь Гагарина, как обычно, бурлила транспортом, обтекающим со всех сторон пару трамваев, безуспешно пробирающихся через пробку и толпы людей. Мария прошла через парк перед Машиностроительным институтом, немного завидуя группам весёлых студентов, выходящим из здания после занятий. Перейдя широкий проспект, она углубилась в книжные развалы, расположившиеся вокруг здания бассейна, протискиваясь сквозь толпу книголюбов и таких же учеников, а также студентов, ищущих в последний день лета недостающие им учебники и пособия, тетради и карандаши, справочники и просто редкие книжки, которые почти невозможно купить в обычных книжных магазинах. Сновавшие в толпе люди неопределённого возраста, незапоминающейся внешности, предлагали из-под полы дефицитные, отлично изданные, должно быть, за границей, книги Солженицына, Гейне, Мандельштама, а также томики Библии. Девушка, пробравшись в дальнюю часть рынка, где все свободные участки асфальта были завалены грудами учебников, вглядывалась в издательства и авторов, сверяясь с распечаткой, полученной от Рубена Ашотовича. Наконец, она нашла нужные и, загрузив покупки в рюкзак, не спеша, пошла обратно. Маша не удержалась от соблазна и потратила пять рублей, купив у фарцовщика томик Александра Солженицына «Один день Ивана Денисовича». Она давно хотела прочесть эту вещь, а заодно и понять, почему книги этого современного русского писателя так трудно найти в СССР.