Текст книги "Белорусские сказки. Кот-призрак…"

Братья-богатыри

Жили в одной деревне два брата. И такие они были похожие, что трудно было их различить. Голос в голос, волос в волос. Глаза голубые.

Отец умер, и старший сын говорит:

– Надо идти деньги зарабатывать, лучшей доли искать.

Пошли братья на базар. Видят, конь продается. Подходят к продавцу. Старший брат говорит:

– Если выдержит меня твой конь, то я тебе заплачу пятьсот рублей. А если нет, то ты мне заплатишь тысячу и коня отдашь.

Хотел он на коня сесть, положил руку, а конь упал на ноги. Продавцу ничего не осталось, как отдать парню коня да еще доплатить тысячу.

Вернулись братья домой с конем, да еще тысячу рублей матери принесли.

– Где вы коня взяли? Да еще и деньги! – спрашивает мать.

– На ярмарке у одного продавца выиграли, – отвечают они.

Мать тогда давай на них кричать:

– Так вы, как отец умер, в жулики подались!

Ну, думают, братья, если матери сейчас сказать, что старший в зароботки поедет, то совсем проклянет.

Прошло сколько времени, опять поехали братья на базар. Уже другой человек коня продает. Да такой странный конь. Аж светится весь.

Подходят к продавцу. Старший брат говорит:

– Если выдержит меня твой конь, то я тебе заплачу пятьсот рублей. А если нет, ты мне заплатишь тысячу и коня отдашь.

Стал он на коня садиться, а конь упал на ноги. Вновь выиграл он и коня, и тысячу рублей.

Вернулись братья домой. Поставили коня в сарай. А тот весь светится, аж горит. Мать проснулась, посмотрела в окно, подумала, пожар занялся.

Кричит:

– Люди, спасите!

Сыновья проснулись, говорят:

– Успокойся, мама, это конь такой. Мы его у продавца на базаре выиграли. Да еще и тысячу рублей к нему в придачу.

А мать тогда вновь стала бранить их:

– Стоило отцу умереть, вы тут же в жулики подались!

Прошло немного времени, и старший брат наконец решился:

– Нечего мне тут сидеть! Надо идти деньги зарабатывать и лучшей доли искать.

Заплакала мать, пошла ему в дорогу еду собирать.

А старший брат дает младшему платок и карты и говорит:

– Если карты будут тасоваться, то значит, у меня все хорошо, я жив-здоров, а если на платочке кровь появится, значит, умер я.

Коня брать не стал, пешком пошел.

Идет он день, идет другой, идет месяц, идет второй, видит: на окраине леса стоит избушка на курьей ножке.

Старший брат-богатырь глянул на нее и говорит:

– Избушка, избушка, стань к лесу задом, ко мне передом!

Та возьми и повернись, как ей было сказано.

Хотел парень в избушку зайти, а из нее старушка выходит и спрашивает:

– Чего тебе нужно, мил человек?

– Мне бы коня, а то ноги сбил пешком ходючи.

Старушка и говорит:

– Лес пройдешь, увидишь речку, туда конюх приведет коней поить, лучшего себе из них выбери, по морде ему ударь и под ногу и садись на спину.

Поблагодарил старший брат-богатырь ту старушку да через лес к речке пошел. Приходит, а там, и правда, привел пастух лошадей к водопою. Не успел старший брат-богатырь подойти, как к нему самый сильный конь подбежал. Не зря, наверное, люди говорят, что сильные кони сильных людей любят. Тогда брат-богатырь ударил коня по морде и под ногу, вскочил на него и поскакал.

Ехал он, ехал и видит: у дороги стоит избушка на курьей ножке.

Старший брат-богатырь глянул на нее и говорит:

– Избушка, избушка, стань к лесу задом, ко мне передом!

Та возьми и повернись, как ей было сказано.

Хотел парень в избушку зайти, а из нее старушка выходит к спрашивает:

– Куда ты едешь, мил человек?

– Еду в мир, деньги зарабатывать и лучшей доли искать.

– И чего тебе от меня нужно? – спрашивает старушка.

– Мне нужен меч-кладенец!

Старушка дает ему булавку и говорит:

– На тебе булавку. Езжай по той вон дороге, там кузница стоит. Попроси кузнеца выковать тебе из этой булавки меч-кладенец.

Поехал старший брат-богатырь по той дороге. Видит кузницу.

Зашел он туда, дает кузнецу булавку и просит:

– Выкуй мне из этой булавки меч-кладенец.

Удивился кузнец, взял ту булавку, а как накалил ее и стал ковать, меч-кладенец получился. Забрал старший брат меч-кладенец, поблагодарил кузнеца, сел на коня и дальше поехал.

Ехал он, ехал и видит, у дороги стоит избушка на куриной ножке.

Старший брат-богатырь глянул на нее и говорит:

– Избушка, избушка, стань к лесу задом, ко мне передом!

Та возьми и повернись, как ей было сказано.

Хотел парень в избушку зайти, а из нее старушка выходит и спрашивает:

– Куда ты едешь, мил человек?

– Еду деньги зарабатывать и лучшей доли искать!

Старушка говорит:

– В нашем царстве змей поселился. Ему люди еду возят. А теперь ему царской дочери в жены захотелось. Ее по этой дороге водовоз скоро повезет.

– Я змея не боюсь! И царевну освобожу! – говорит старший брат-богатырь.

– Если так, то ты переночуй у меня. А завтра я покажу тебе, куда ехать.

Остался старший брат-богатырь у старушки на ночь.

А тем временем в царском дворце выбирать стали, которую царевну змею послать.

Старшая дочь говорит:

– Чем змея любить, лучше утопиться!

Средняя дочь говорит:

– Чем змея любить, лучше удавиться!

А меньшая говорит:

– Змей моим мужем будет!

Очень послушная она была. Царь меньшую свою дочь больше всех любил. И говорит ей:

– Знаю, что ты ради сестер готова первой к змею поехать. Но пусть сначала старшую туда водовоз завезет.

И повез водовоз старшую царевну к змею.

А старший брат-богатырь переночевал в домике на курьей ножке, позавтракал и поехал к той горе, к которой водовоз дочь царскую должен был отвезти.

Дома младший брат-богатырь смотрит на карты: они тасуются, смотрит на платок: он беленький и чистенький. Значит, думает он, брат мой жив-здоров.

Подъехал старший брат-богатырь к горе. Видит: водовоз старшую царскую дочь везет. А ему навстречу змей трехглавый выползает.

Смотрит он на старшего брата-богатыря и лапы потирает:

– Ну царь, ну молодец! Я у него дочь в жены просил, а он мне еще и богатыря на съеденье прислал.

– А ты, нечистая сила, не подавишься? – спрашивает старший брат-богатырь. – Я биться с тобой пришел.

Змей посмотрел на него, видит, что тот не шутит, и говорит:

– Может, чем биться, будем лучше мириться?

– Нет, не стану я с нечистой силой мириться, будем биться! – говорит старший брат-богатырь.

И стали они биться. Бились, бились, отрубил богатырь змею одну голову. Снова бились, бились, отрубил вторую.

Просит змей:

– Не убивай меня, богатырь! Я тебе служить стану!

Но старший брат-богатырь размахнулся и отрубил змею последнюю голову.

Затем повернулся к водовозу и говорит:

– Поезжай во дворец, скажи, что я старшую царевну от трехглавого змея спас!

Поехал водовоз во дворец. А старший брат-богатырь палец змею отрубил и себе в карман бросил.

Дома младший брат-богатырь смотрит на карты: они тасуются, смотрит на платок: он беленький и чистенький. Значит, думает он, брат мой жив-здоров.

А к царю между тем еще один змей, шестиглавый, что под той самой горой жил, своих слуг послал, сказал, что царскую дочь хочет себе в жены взять. Иначе сожжет все царство.

Царь другого водовоза со средней своей дочерью послал.

Только старший брат-богатырь дальше идти собрался, видит: едет к горе еще один водовоз и царевну с собой везет. А из-под горы змей шестиглавый выползает и лапы потирает:

– Ну царь, ну молодец! Я у него дочь в жены просил, а он мне еще и богатыря на съеденье прислал!

– А ты, нечистая сила, не подавишься? – спрашивает старший брат-богатырь. – Я биться с тобой пришел.

Змей посмотрел на него, видит, что тот не шутит, и говорит:

– Может, лучше чем биться, будем мириться?

– Нет, не стану я с нечистой силой мириться, будем биться! – говорит старший брат-богатырь.

И стали они биться. Бились, бились, отрубил богатырь змею три головы. Снова бились, бились, отрубил еще две.

Просит змей:

– Не убивай меня, богатырь! Я тебе служить стану!

Но старший брат-богатырь размахнулся и отрубил змею последнюю голову.

Тогда старший брат-богатырь повернулся к водовозу и говорит:

– Поезжай во дворец, скажи, что я среднюю царевну от шестиглавого змея спас!

Поехал водовоз во дворец. А старший брат-богатырь палец змею отрубил и себе в карман спрятал.

Дома младший брат-богатырь смотрит на карты: они тасуются, смотрит на платок: он беленький и чистенький. Значит, думает он, брат мой жив-здоров.

А к царю тем временем еще один змей, девятиглавый, что под той самой горой жил, своих слуг послал, сказал, что царскую дочь хочет себе в жены взять. Иначе сожжет все царство.

Царь третьего водовоза с младшей своей дочерью послал.

Только старший брат-богатырь в дальнейший путь собрался, видит: едет к горе еще один водовоз и царевну с собой везет. А из-под горы змей девятиглавый выползает и лапы потирает:

– Ну царь, ну молодец! Я у него дочь в жены просил, а он мне еще и богатыря на съеденье прислал!

– А ты, нечистая сила, не подавишься? – спрашивает старший брат-богатырь. – Я биться с тобой пришел.

Змей посмотрел на него, видит, что тот не шутит, и говорит:

– Может, лучше чем биться, будем мириться?

– Нет, не стану я с нечистой силой мириться, будем биться! – говорит старший брат-богатырь.

И стали они биться. Бились, бились, отрубил богатырь змею три головы. Снова бились, бились, отрубил богатырь еще три. Снова бились, бились, еще две головы отрубил старший брат-богатырь.

Просит змей:

– Не убивай меня, богатырь! Я тебе служить стану!

А затем изловчился, своим волосом горло старшему брату-богатырю охватил и душить его стал.

А младшая царевна стоит и плачет.

Просит тогда ее богатырь:

– Возьми нож и перережь волос!

Царевна опомнилась, схватила нож и тот волос перерезала.

А старший брат-богатырь размахнулся и отрубил змею последнюю голову.

Затем повернулся к водовозу и говорит:

– Поезжай во дворец, скажи, что я младшую царевну от девятиглавого змея спас!

Поехал водовоз во дворец. А старший брат-богатырь палец змею отрубил и себе в карман бросил.

Дома младший брат-богатырь смотрит на карты: они тасуются, смотрит на платок: он беленький и чистенький. Значит, думает он, брат мой жив-здоров.

Переночевал старший брат-богатырь у той горы, а утром видит, что змеиная мать туда приползла и кости сыновей своих собирает.

Хотел старший брат-богатырь змее голову отрубить. Да та к нему повернулась и так дунула, что он в огненный колодец и провалился.

А дома в деревне проснулся утром младший брат-богатырь, глянул и видит, что на платочке кровавое пятно появилось, а карты не тасуются. Понял он, что с братом беда. Сел он на коня и поехал брата искать.

Едет он, едет и видит: стоит у дороги избушка на курьей ножке.

Младший брат-богатырь глянул на нее и говорит:

– Избушка, избушка, стань к лесу задом, ко мне передом!

Та возьми и повернись, как ей было сказано.

Хотел парень в избушку зайти, а из нее старушка выходит и спрашивает:

– Куда ты едешь, мил человек?

– Еду своего старшего брата искать.

Старушка посмотрела на него, видит, что он, и правда, на брата своего старшего похож: голос в голос, волос в волос, глаза голубые.

Тогда она ему и говорит:

– Твоего брата змея убила. Поедешь дальше, увидишь, как змея-мать сыновьи кости собирает. Ты ей ничего не говори, поскорее хватай и в огненный колодец бросай. Тогда ворон прилетит и из огненного колодца кости твоего брата достанет.

Окунет он их в живительном колодце – брат и оживет.

Едет младший брат-богатырь, едет, видит: царский дворец стоит. Заехал он туда, а его царевны как дорогого гостя принимают. Накормили, напоили, спать уложили. И одна из царевен к нему пришла и руку на него положила.

А младший брат и говорит:

– Кто на меня руку положит – рука прочь. Кто ногу положит – нога прочь!

Царевна обиделась и заплакала. Не знала она, что это не старший брат, который ее с сестрами от змеев спас, а младший. Они похожи были: голос в голос, волос в волос, глаза голубые.

А младший брат-богатырь утром попрощался и дальше поехал.

Ехал, ехал и выехал наконец на ту дорогу, где змеиная мать кости сыновьи собирала. Схватил он ее, хотел в колодец бросить. А она ему говорит:

– Не губи ты меня, мил человек! Оживлю я твоего брата!

Поверил ей младший брат-богатырь. А она позвала ворона. Ворон прилетел, кости старшего брата из колодца достал да и опустил их в живую воду.

Вылез старший брат-богатырь из колодца с живой водой, подошел к младшему и говорит:

– Ну и долго же спал я, братец!

А младший брат-богатырь тем временем увидел, что змея-мать уползти торопится, схватил ее и бросил в огненный колодец. Там она и сгорела.

Тогда свистнул он коням богатырским, примчались они на его свист, сели братья на коней и поскакали в царский дворец.

Но по дороге услышали братья от людей, что царь сразу три свадьбы играет, что его дочери замуж за водовозов выходят. Тогда они переоделись в нищих и такими на свадебный пир пошли.

Приходят, видят: сидят водовозы, брагу пьют и друг перед другом хвастаются.

Один говорит:

– Это я старшую царевну от трехглавого змея спас!

Второй говорит:

– Это я среднюю царевну от шестиглавого змея спас!

А третий говорит:

– Это я младшую царевну от девятиглавого змея спас!

А старший брат-богатырь подошел к царю и показал пальцы, которые он у трех змеев отрубил.

Младшая дочь узнала его и говорит:

– Царь-батюшка, это и есть тот богатырь, что меня от змея спас! А второй богатырь – это брат его: голос в голос, волос в волос, глаза голубые. Пусть и он которую из моих сестер себе в жены выберет. Мы говорили тебе, что водовозы врут, да ты нам не верил.

Водовозов царь за ложь наказал. Велел привязать к лошадиным хвостам, а лошадей тех в чистое поле пустили.

А братья со своими царевнами стали жить-поживать да добра наживать.

Кобылий сын

Где-то в тридесятом царстве, тридесятом государстве жил купец с купчихой. Долго они жили, уже и стареть начали, а детей у них все нет и нет.

И вот в одной далекой стране, куда купец товар повез, подсказали ему, что плавает в море одна такая рыбина, что если ее съесть, то дети обязательно родятся.

Пошел купец на берег моря, видит: рыбак в море собирается рыбу ловить. Купец ему и говорит:

– Знаешь ли ты такую рыбину, которую если съешь, то обязательно ребенок родится?

– Знаю, – говорит рыбак.

– А можешь ли ты мне ту рыбу поймать? – спрашивает купец.

– Поймаю, не поймаю, а попробовать можно! – отвечает рыбак.

– Я тебе любые деньги за нее заплачу! – говорит купец.

Плавал, плавал рыбак, и поймал-таки он ту рыбину.

Купец ему большие деньги за нее заплатил и поспешно домой увез.

Хозяйка со служанкой ту рыбу почистили, помыли, а помывную воду во двор, под угол вылили.

А по двору как раз кобыла ходила. Она той воды и хлебнула. Хлебнула она той воды и тотчас же забрюхатела.

Служанка ту рыбу готовить взялась. Но как же на вкус не попробовать, когда готовишь. Она ту рыбу попробовала и тоже забеременела.

Тогда уже приготовленную рыбину хозяйке отнесли, та ее съела и забеременела.

Прошло сколько-то времени, и все втроем – кобыла, служанка и хозяйка родили сыновей. И купец тот так рад был, что всех трех за своих принял.

А сыновья те не по годам, по часам растут: сильные, красивые, умные.

Надо в учебу их отдавать. Сына служанки и того, что купчиха родила, купец в науку отдал, а Кобыльего сына послал с ними, чтобы прислуживал. Да только Купчихин сын и Служанкин сын с трудом ту науку усваивали, а Кобыльему сыну она легче легкого давалось.

Выучились они, Кобылий сын приходит к купцу и говорит:

– Батюшка, сходи к кузнецу и попроси ему нам с братьями по булаве выковать – Служанкиному сыну в три пуда, своему – в четыре, а мне в пять пудов.

Пошел купец к кузнецу, заказал для сыновей три булавы. Первую булаву, в три пуда, кузнец для Служанкиного сына выковал.

Кобылий сын ее взял да как подбросит в небо! Через несколько часов прислушался – возвращается та булава. Подставил Кобылий сын ладонь под нее, булава и рассыпалась.

Вторую булаву, в четыре пуда, кузнец для Купчихиного сына выковал.

Кобылий сын ее взял да как подбросит в небо! Через несколько часов прислушался – возвращается та булава. Подставил Кобылий сын колено под нее, она и рассыпалась.

Третью булаву, в пять пудов, кузнец для Кобыльего сына выковал.

Кобылий сын ее взял да как подбросит в небо! Через несколько часов прислушался – возвращается та булава. Подставил Кобылий сын лоб под нее, она и рассыпалась.

Просит тогда Кобылий сын отца:

– Сходи к кузнецу, попроси, чтобы он железа в булавы добавил!

– Хорошо, – говорит отец, – пойду, попрошу. Только ты скажи, сколько добавлять того железа.

Кобылий сын говорит:

– Пусть Служанкиному сыну будет булава в пять пудов, Купчихиному – в шесть, а мне – в восемь.

Пошел отец к кузнецу, попросил новые булавы для сыновей выковать.

Первую булаву, на пять пудов, кузнец для Служанкиного сына выковал.

Кобылий сын взял ее и бросил – уже не в небо, в даль светлую. Булава полетела, да так далеко, что не углядишь.

Вторую булаву, на шесть пудов, кузнец для Купчихиного сына выковал.

Кобылий сын взял ее и бросил – уже не в небо, в даль светлую. Булава полетела. Да так далеко, что не углядишь.

А третью булаву, на восемь пудов, кузнец для Кобыльего сына выковал.

Кобылий сын взял ее и бросил – уже не в небо, в даль светлую. Булава полетела, да так далеко, что не углядишь.

Тогда Кобылий сын и говорит:

– Ну вот, а теперь пойдем мы с братьями свои булавы искать, мир посмотрим, себя покажем.

Купец пригорюнился. Три сына у него было, и все трое из дома в дорогу собираются. Стали купец с купчихой их отговаривать, боятся, как бы ничего худого с сыновьями не случилось. А Кобылий сын и говорит:

– Если меня будут слушаться, то все хорошо будет.

Попрощались сыновья и пошли. Идут, идут, наконец видят: лежит Служанкина сына булава на пять пудов.

– Ну вот, – говорит Кобылий сын Служанкину сыну, – бери свою булаву. Дальше пойдем.

Идут они, идут, наконец видят: лежит Купчихина сына булава.

– Ну вот, – говорит Кобылий сын Купчихину сыну, – бери свою булаву. Дальше пойдем.

Идут они, идут, а Кобыльего сына булавы нигде не видно.

– Как же ты без булавы? – спрашивают братья. – Может, давай вернемся, пусть кузнец тебе еще одну булаву выкует? Что, если твоя булава так и не найдется…

– Найдется, куда она денется! – уверенно отвечает Кобылий сын.

Шли они еще, шли, видят: дом стоит. А на крыше того дома – булава Кобыльего сына лежит.

Залез Кобылий сын на крышу, достал булаву. А дом тот поганый был. Нехорошими делами там занимались. Но братья к дому пришли, когда никого в нем не было.

Кобылий сын и говорит:

– Здесь заночуем. Только нужно, чтобы один из нас на дороге, которая сюда ведет, стражу нес. Первым ты, Служанкин сын, пойдешь. Только смотри, не усни. А то мы все тогда погибнуть можем.

Пошел Служанкин сын на ту дорогу, к огненной реке, через которую калиновый мост переброшен. А при той реке стояла баня. Зашел он туда, на полок прилег и уснул.

А Кобыльему сыну не спится. Взял он свою булаву и пошел к реке. Под калиновым мостом, что через огненную реку перекинут, затаился. Слышит: собаки залаяли. Видит: едет поганый царь – шестиглавый Дракон на коляске, в которую шестеро лошадей запряжены. Едет и кричит:

– Чего брешете? Не к чужому двору еду, к своему! Некого мне бояться! Есть где-то Кобылий сын, но ему досюда не добраться!

– Есть тебе кого бояться! Сумел я досюда добраться! – говорит Кобылий сын. – Готовь себе бранное поле. Будем биться не на жизнь, а на смерть.

Дунул Дракон, гладкое поле себе выдул. Тогда Кобылий сын дунул, поле выдул и позолотил.

Дракон испугался и говорит:

– Может, не будем драться, а будем брататься?

– Да нет, Дракон поганый, сюда я приехал не для того, чтобы с тобой брататься, а для того, чтобы с тобой драться.

Размахнулся он и снес Дракону три головы подряд. Размахнулся еще раз и снес еще три головы!

Забрал Кобылий сын драконовы коляску и шестерку лошадей, закрыл их в сарае и домой вернулся.

Утром возвращается Служанкин сын, и Кобылий сын у него и спрашивает:

– Ну, как ночь прошла? Не было ли чего страшного?

– Нет, братцы мои, – говорит Служанкин сын. – Только в полночь что-то так загремело, что я с полка в бане свалился да шишку на лбу себе набил.

– Ну, это не страшно! – говорит Кобылий сын. – До свадьбы заживет.

Весь день братья пили, ели, гуляли – одним словом, отдыхали. А Кобылий сын отсыпался, сил набирался.

На вторую ночь Кобылий сын говорит:

– Теперь ты, Купчихин сын, пойдешь сторожить. Только смотри, не усни. А то мы все тогда погибнуть можем.

Пошел Купчихин сын на ту дорогу, к огненной реке, через которую калиновый мост переброшен. А при той реке стояла баня. Зашел он туда, на полок прилег и уснул.

А Кобыльему сыну не спится. Взял он свою булаву и к речке пошел. Под калиновом мостом, что через огненную реку переброшен, затаился. Слышит: собаки залаяли. Видит: едет поганый царь – семиглавый Дракон на коляске, в которую семеро лошадей запряжены. Едет и кричит:

– Чего брешете? Не к чужому двору еду, к своему! Некого мне бояться! Есть где-то Кобылий сын, но ему досюда не добраться!

– Есть тебе кого бояться! Сумел я досюда добраться! – говорит Кобылий сын. – Готовь себе бранное поле. Будем биться.

Дунул Дракон, гладкое поле себе выдул. Тогда Кобылий сын дунул – поле выдул и позолотил.

Дракон испугался и говорит:

– Может, не будем биться, а будем мириться?

– Да нет, Дракон поганый, сюда я приехал не для того, чтобы с тобой мириться, а для того, чтобы с тобой биться.

Размахнулся он и снес Дракону три головы подряд. Размахнулся еще раз и снес еще четыре головы!

Взял Кобылий сын драконовы коляску и семеро лошадей, закрыл их в сарае и домой вернулся.

Утром возвращается Купчихин сын, и Кобылий сын у него спрашивает:

– Ну как ночь прошла? Не было ли чего страшного?

– Нет, братцы мои, – говорит Купчихин сын. – Только в полночь что-то так загремело, что я с полка в бане свалился да шишку себе на лбу набил.

– Ну, это не страшно! – Говорит Кобылий сын. – До свадьбы заживет.

Весь день братья пили, ели, гуляли – одним словом, отдыхали. А Кобылий сын отсыпался, сил набирался.

На третью ночь пришел черед Кобыльему сыну самому идти к огненной реке стражу нести. Он перед тем, как идти, полотенечко на окно повесил, а под ним стакан поставил. И братьев предупредил:

– Смотрите, если из полотенца этого кровь капать начнет, значит, мне помощь ваша нужна. Хватайте свои булавы и к огненной реке, к калиновому мосту, где караул несли, спешите!

Взял он свою булаву и пошел. Под калиновом мостом, что через огненную реку перекинут, затаился. Слышит: собаки залаяли. Видит, едет поганый царь – Дракон с девятью головами на коляске, в которую девять лошадей впряжены. Едет и кричит:

– Чего брешете? Не к чужому двору еду, к своему! Некого мне бояться! Есть где-то Кобылий сын, но ему досюда не добраться!

– Есть тебе кого бояться! Сумел я досюда добраться! – говорит Кобылий сын. – Готовь себе бранное поле. Будем биться.

Дунул Дракон, гладкое поле себе выдул. Тогда Кобылий сын дунул – поле выдул и позолотил.

Дракон испугался и говорит:

– Может, не будем биться, а будем мириться?

– Да нет, Дракон поганый, сюда я приехал не для того, чтобы с тобой мириться, а для того, чтобы с тобой биться.

Размахнулся он и снес Дракону Поганому три головы подряд. Снова размахнулся и снес еще три головы! Еще раз размахнулся, и еще две головы снес!

Но Дракон поганый своей головой последней достал-таки Кобыльего сына, пасть разинул, вот-вот его схватит.

Тут-то в доме, где братья остались, и начала кровь из полотенца капать.

А братья того не видят, братья спят.

Но когда кровь уже из стакана того на пол полилась, братья проснулись, булавы свои схватилии к огненной реке, к калиновому мосту, поспешили.

А Дракон поганый уже Кобыльего сына за голову схватил. Тогда братья на него навалились и его все вместе прикончили.

Только коляска с девятью лошадьми осталась.

– Как коляску делить будем? – спрашивает Купчихин сын.

Тогда Кобылий сын открыл сарай и говорит:

– А тут на каждого коляска есть! Пока вы в бане спали, я с Драконами дрался.

Сел Служанкин сын на коляску, в которую шестеро коней были запряжены, Купчихин сын – на коляску, в которую семеро коней были запряжены, а Кобылий сын – на коляску, в которую девять коней были запряжены, и поехали братья к отцу.

Ехали, ехали, и по дороге вспомнил Кобылий сын, что забыл он в том доме, где они ночевали, перчатки свои. Что поделаешь, надо возвращаться.

Чтобы быстрее было, он в пчелку превратился и полетел. А до дома долетел, муравьем стал, так и вполз в тот дом.

Смотрит, а там три бабы сидят. Две – жены старших Драконов, а третья – их мать. Сидят они и совещаются.

Кобылий сын перчатки свои тихонько со стены, где они на крюке висели, стягивает и все слушает.

– Откуда только этих молодцев принесло! – говорит мать Драконов. – Ишь булавами размахались, убили моих сыновей. Надо нам их тоже со свету сжить!

Тогда одна баба и говорит:

– Они давно уже едут. Наверное, подустали. Обернусь я на их пути кроватью с мягкой периной. Лягут они передохнуть, уснут и больше не проснутся.

– А я стану родником, да у родничка кружечки будут стоять – золотая и серебряная. И яблонька будет расти – золотая и серебряная. Будут они проезжать мимо, пить им захочется да по яблочку взять в дорогу. Там они свою смерть и найдут.

– Да нет, очень уж хитрый этот Кобылий сын! – говорит мать Драконов. – Я проще сделаю. Лягу на дорогу и рот открою – от земли до неба. Они поедут, в рот ко мне заедут, я их и проглочу.

Кобылий сын наконец перчатки свои тихонько с крюка стащил, вновь пчелкой стал и улетел.

Догнал он братьев, самого лучшего коня из своей коляски выпряг и поехал на нем впереди. А братья за ним – на колясках.

Едут они день, едут другой. Так устали, что глаза не смотрят, тело немеет.

А тут среди луга кровать широкая стоит, и перина на ней мягкая, пуховая. Служанкин сын да Купчихин сын говорят:

– Все, больше ехать не можем! Надо отдохнуть!

А Кобылий сын меч выхватил и по той перине, по той кровати как рубанул! И тотчас же из нее кровь полилась.

Испугались братья и спрашивают Кобыльего сына:

– А что это было?

– Не перина то была. Не кровать, – отвечает Кобылий сын. – То жена была Драконова.

Едут они дальше и видят: яблонька на солнце светится – ветка золотая, ветка серебряная, а на них яблочки – яблочко золотое, яблочко серебряное. А под яблонькой родничок с прозрачной водой, а при нем чашечка золотая да чашечка серебряная.

– Как хорошо! – говорит Купчихин сын. – Сейчас и сами напьемся, и отцу по яблочку сорвем.

– Стойте! – кричит Кобылий сын.

А братья уже с колясок соскочили и яблоки рвут.

Как сорвали они по яблоку, один – золотое, другой – серебряное, так и замерли неживые.

Кобылий сын меч достал и давай ту яблоню и тот родник рубить. Из них кровь и полилась. Положил он братьев своих неживых на коляску и дальше поехал.

Видит: лежит при дороге мать тех Драконов, что они с братьями побили, да рот свой так широко открыла, что он от земли до неба. Разогнался Кобылий сын и вместе с коляской и лошадьми в небо поднялся, да так высоко, что тот рот и перемахнул.

А мать Драконов за ним следом погналась. Он едет, лошадей погоняет, она догоняет. Он едет, она догоняет.

Ехал, ехал Кобылий сын, видит: кузница у дороги стоит. Забежал он в кузницу.

А мать Драконов давай стену лизать, насквозь ее пролизала и язык в кузницу сунула.

Кобылий сын кричит кузнецу:

– Хватай клещами, держи язык!

Ухватил кузнец язык клещами, а Кобылий сын давай по ним бить. Молотом бил – тот сломался, булавой бил – и она сломалась. И у самого Кобыльего сына силы уже закончились. Выпустили они ту змею, а она и говорит:

– Давай, Кобылий сын, я на тебя сяду, и ты меня повезешь. И я свои песни петь стану. А как закончатся мои песни, то тогда можешь ты на меня садиться и свои песни петь.

Стал он, пригнулся, змея та на спину ему села и песню завела. Одну песню поет, вторую, третью, а Кобылий сын, в три погибели согнувшись, тащится, змею на себе везет. А кони с колясками за ними едут.

Пела, пела змея, зашипела и смолкла.

Кобылий сын остановился и спрашивает:

– Ну что, теперь моя очередь песни петь?

Что поделаешь, змея согласилась. Сел на нее Кобылий сын и песню завел: одну, вторую, третью…

Сам на змее верхом скачет, а кони с колясками за ними едут. Скачет Кобылий сын и песни поет:

 
Го-го-го, коза,
Го-го, серая,
Где же ты, козонька,
Рожки подела?
Го-го-го, коза,
Го-го, серая,
Где же ты, козонька,
Рожки подела?
На соль проела.
Го-го-го, коза,
Го-го, серая,
Соль дорогая,
Коза золотая.
Го-го-го, коза,
Го-го, серая,
Где коза рогом,
Там рожь стогом.
Го-го-го, коза,
Го-го, серая,
Где коза ногой,
Там рожь копной.
 

Все рождественские и масленичные песни перепел, весенние начал:

 
Яблоня моя кудрявая,
Люлюшки, люли, кудрявая,
Хватит тебе на лугу стоять,
А пора тебе в сад перейти,
В сад перейти, корень пустить,
Корень пустить в глубине моря.
В глубине моря, в глубине синего…
Гоооо!
 

Эхо по лесу голос разносит, а Кобылий сын весенние песни перепел, пасхальные, юровские поет, до купальских дошел:

 
Купала на Ивана.
Где же ты, Купала, ночь ночевала?
Купала на Ивана.
Ночевала ночку в вишневом садочку,
Купала на Ивана.
Чем же ты, Купала, ужинала?
Купала на Ивана.
Ужинала рыбкой с перцем.
Купала на Ивана.
Рыбкой с перцем, кашкой с аллейцем.
Купала на Ивана.
 

Перепел купальские, к жатвенным перешел:

 
А у нашего пана дожиночки рано,
Люлюшки, люли, дожиночки рано.
Увидел глаз, что край недалеко,
Люлюшки, люли, что край недалеко,
Да края дождемся, водки напьемся.
Люлюшки, люли, водки напьемся.
Рожь в уголочке, водка в стопочке.
Люлюшки, люли, водка в стопочке.
Всю рожь пожали и в копны положили.
Люлюшки, люли, и в копны положили.
А мы своему пану славу доказали.
Люлюшки, люли, славу доказали.
 

Змея уже едва ползет, а он все поет. Змея спрашивает: – Все ли твои песни? Кобылий сын отвечает: – Да нет, еще много есть!

И снова поет: песни жатвенные, песни крестинные, свадебные, песни шуточные…

А змея совсем устала, горло у нее пересохло. Жажда ее замучила.

Увидела она реку и давай воду лакать. Всю воду из реки выпила и лопнула.

Дальше Кобылий сын на коляске поехал. Едет, едет, и не знает, как братьев своих оживить. Лежат они на коляске и не двигаются.

Видит, стоит на опушке избушка на курьих ножках. Говорит Кобылий сын:

– Избушка, избушка, повернись к лесу задом, ко мне передом! Избушка повернулась, Кобылий сын заходит, а там старушка сидит.

– Добрый день! – говорит Кобылий сын.

– Добрый день! – отвечает старушка. – Не ты ли сейчас в лесу так пел, что эхо играло, и я заслушалась?

– Я, – говорит Кобылий сын.

– Что же за нужда утебя, что ко мне в гости пожаловал?

– Братья мои окаменели. Как мертвые лежат. Оживить их нужно. Как же я отцу их мертвых привезу!

Старушка к окну подошла и говорит:

– Поезжай вон по той дороге, увидишь колодец. На том колодце ворон сидит. Три раза ему поклонись и попроси из того колодца живой воды для тебя достать. Той водою братьев своих окропи, они и оживут.