Текст книги "Земля скопцов"

38

Чёрный и непроглядный смок. Визжащий звук рвущихся снарядов, от которого сворачиваются кишки. Крики безумцев, что перешли грань сознания боли. Флоэрино прижался к земле. Землю трясло. Он уже слышал звук цепных пил армии противника и запах газа их огнемётов. Спруты решили вдарить всей мощью. Их костюмы с механическими приводами издавали грозный звук жужжания при каждом движении. Спруты шли. Словно в подтверждение своего превосходства, Спруты включили запись пропаганды со своих звукофонов.

«Мы совершенны! Мы лучшее развитие биологического вида! Мы не ждали даров от природы! Мы взяли их силой! Наш правитель Титрош указал нам истинный путь! Сдавайтесь! Вы всё равно обречены!» -звучало громогласно и натужно.

Снова огненный залп. Дышать было невозможно. Рядом с Флоэрино закричал человек. Он вскочил, бросил оружие, сорвал с себя все знаки отличия с формы и заплакал. Он обречённо пошёл к Спрутам. Каждый понимал, что видит его сейчас в последний раз. Спруты разрежут его своими пилами. Никто не остановил идущего. Каждый находит сам выход из ада, каким бы он не был. Затем что-то взвизгнуло и идущий встал на колени. Из его живота, словно черви, расползались кишки. Безумец решил затолкать их обратно. Он жадно хватал кишки и запихивал их обратно в живот вместе с комками грязи. Боец, наблюдавший за этим, сплюнув себе под ноги, положил конец его мучениям, выстрелом в голову.

«Сука трусливая» -прочитал Флоэрино по его губам.

Перы разом пошли в атаку. Огненный напалм и выстрелы стреломётов разносили в клочья Спрутов. Тряслась земля.

– Адацио и Бити хорошо устроились, а мы тут в грязи барахтаемся, под видом лекарей и воинов! Нельзя было обойти? Обязательно переться в самую гущу!? -прокричал обиженно Морк.

– Сам знаешь, линия боёв растянулась по всем землям. И чтобы перейти на ту сторону, линии боёв не избежать! Хотя согласен, надо было найти место потише! -ответил Флоэрино.

– Хватит ныть! Линия чётко просматривается и с той и с этой стороны! И если бы мы попёрлись не переодевшись, то нас бы убивали и с обоих сторон! Мы бы снова вставали и нас бы снова убивали! Идиотская ситуация! – остановила всех Лилит в костюме лекаря.

Одежда ей явно не нравилась, и она бесилась.

К троице подползла Джино.

– Вон там! Если возьмём, то укрепление спрутов, то дальше по проходам, крытыми досками можем…! – пояснила она, указав на небольшое возвышение, на котором стояло бревенчатое укрепление.

Спрутов там было много. Морк сделал нарочито удивлённое лицо.

– Безумие! Любите вы в самую клоаку! -выругался он.

Тем временем спруты всё напирали.

Перы дрались с полной отдачей. Наконец со стороны Перов выкатили несколько обшитых металлом баллист, которые метали заострённые брёвна пачками. Несколько залпов и пропаганда спрутов поутихла.

– Вперёд! -скомандовала Лилит.

Она, пригибаясь побежала к укреплению, срубая по пути Спрутам части тела. За ней бежали Флоэрино, Джино и Морк, подчищая и прикрывая её стреломётами. Один из воин воинов Перов настолько был поражён резне, которую устроила обычная лекарша, что открыл рот от удивления. Тут же в его рот влетел железный ёж, который разнёс его голову на мелкие куски. От резких и быстрых движений, одежда Лилит трещала по швам. Она материлась. Добравшись до укрепления, четверо приняли неравный бой на мечах. В самом укреплении находился спрутовский ежемёт. Он не давал приблизиться Перам. Заострённые брёвна летели в укрепление, но не могли обрушить его.

Наблюдая за двумя безумными воинами и не менее безумными лекарями, командующие Перов подрались, выясняя к какому воинству принадлежат четверо героев. Остановил драку посыльный от самого Титроша с письмом.

Командующие открыли письмо. В нём значилось: «Ввиду пробы использовать „Четвёртое светило“ на этом участке линии.» Командующие побледнели.

Тем временем четверо никак не могли справиться со Спрутами. Те всё прибывали по проходам.

В небо взлетел святящийся шар. На мгновение все сражающиеся подняли взор. Шар завис и стал резка увеличиваться в размерах.

– Что за?! -крикнул Морк.

– Я не знаю, что это, но срочно нужно укрыться! -ответил Флоэрино.

Четверо, воспользовавшись замешательством Спрутов, отступили и спрыгнули в воронку от снаряда, укрывшись железным противоснарядным щитом.

Ярчайший свет поглотил поле боя. Раздался дикий свист. Тела воинов начали лопаться как мыльные пузыри. Земля будто вертелась. Затем воздух раскалился и всё вокруг вспыхнуло огнём. Четверо под щитом прижались к друг другу. Флоэрино кричал и не слышал себя.

39

Флоэрино открыл глаза. Было сыро, холодно и мерзко. Он огляделся. Его окружал небольшой, построенный из еловых веток, шалаш. Флоэрино заметил, что его тело было обмотано кровавыми тряпками. Рядом с шалашом матерился знакомый мужской голос.

– Всех из в зад ослиный! Головожопые Перы! Ни своих, ни чужих! Всех в расход! Забил бы тому, кто такое создал, в зад весло! Я, тварь бессмертная! И то еле выбрался!

Флоэрино вылез наружу. Он увидел взъерошенного Морка, который жарил на вертеле кроликов и погано ругался. На него с удивлением и пониманием смотрели Лилит и Джино. Они сидели рядом у костерка. Все трое выглядели ужасно. Ожоги и ссадины, опалённые волосы. Флоэрино подумал, что, наверное, выглядел сейчас не лучше.

Он хотел поприветствовать друзей, но лишь простонал. Все трое уставились на него.

– Ты так сейчас похож на моего покойного мужа, Мычуна. -пошутила Джино и нервно посмеялась.

– А я вот крольчатинку жарю. Крольчатинки захотелось. А то всё плоть и кровь.-буднично заявил Морк.

– Помолчите уже, чокнутые. Флоэрино садись к нам.-заявила грубо Лилит.

Тот присел к костерку. Вечерело. Лилит оттянула кровавые тряпки на теле Флоэрино и осмотрело его тело.

– Отлично, почти всё зажило.-довольно произнесла она.

– Видел бы ты себя. Чуть не по кускам тебя собирали. Ты, придурок, закричал и выбежал из воронки, из-под щита, в момент горения всего. Тебя только Джино смогла узнать, среди тысячи разорванных и обгоревших тел.-выпалил Морк.

– Возможно, нас так можно окончательно успокоить.-задумчиво сказала Лилит.

– Да хрен им! Я выжил! -возмутился Морк.

– Я.…не могу… передать …как… я.… -выдавил из себя Флоэрино.

Джино присела к нему, прикрыла его рот своей ладонью и обняла его.

– Мы тоже.-ответила она ему.

40

Со стороны леса послышался свист. Морк раскрыл рот и упал на землю лицом вниз. В его затылке торчал костыль из неизвестного металла. Лилит завертела хищно головой. Свист. Джино последовала примеру Морка.

– На землю.-прошептала Лилит.

Флоэрино плюхнулся на живот. Лилит попыталась схватить стреломёт. Её руку пригвоздило к земле костылём. Лилит рыкнула. Её нога тут же оказалась также прибита к земле. Теперь Лилит отчаянно пыталась освободиться. Она рвалась как бешенная.

– Т-т-твари! -закричал через свою слабость Флоэрино.

Ноги Флоэрино тут же были прибиты к земле. Из леса вышла шайка людей, вооружённых странным оружием, похожим на стреломёт, только крупнее.

– Это вы твари. А мы служители культа единого Кишкодвига.-сказал спокойным и размеренным голосом один из шайки.

– Очередные больные уроды! -прорычала Лилит.

Шайка людей усмехнулась. Лилит в висок тут же воткнулся костыль, и она затихла. Все нападавшие смиренно замолчали и приклонили колени. Из леса вышел Корибот.

– Я там погибал… А мой прислужник по лесам бегает.-заявил он размеренным тоном.

Флоэрино присмотрелся к Кориботу. Он был каким-то искусственным, нелепым и двигался как на пружинах.

– Ты погибал, а я погиб.-ответил Флоэрино.

– Да-да, знаю. Очень интересная история. Разорванные тела на могильнике, надпись на дубе. А тела Утицы нет. Но… Я тебе благодарен за тот камень. Привезли меня в какой-то подвал тогда и заставили продолжить дело с изготовлением первертов. Титрошу очень была нужна моя блестящая голова.-начал рассказ Корибот.

Он многозначительно вздохнул.

– Я думал, что так и буду подыхать там. В этих душных подвалах. Без рук и ног. Ходить под себя. А когда стану не нужен, то меня придушат или сбросят в какую-нибудь яму. Однажды ночью из живота моего вырвалось нечто.

– Зелёный камень? Он меня звал.-выпалил Флоэрино.

– Да. Вылезло совершенно отвратительная тварь. Эта гадость состояла из каких-то кишок. Тварь была в ярости от своего вида. Существо велело звать себя Кишкодвигом. Перерождение твари пошло не так. Кишкодвиг разорвал вбежавших людей Титроша и из частей тела слепил мне руги и ноги. Вылечил меня. Таких камней много. Из них давно вылупляются боги.-безумно заговорил Корибот.

Его глаза полыхали безумием.

– Это бог! Я породил бога! -воскликнул он и рассмеялся.

Флоэрино внимательно вглядывался в глаза Корибота и молчал.

– Кишкодвиг укажет нам путь! В яму всех этих правителей! Они не достойны знаний бога! -снова прокричал Корибот и вскинул руки к небу.

Всё это начинало походить на странную театральную постановку. Корибот вдруг вспомнил про Флоэрино и нагнулся к нему.

– Мычун, ты тварь, что может нас остановить. Поэтому, я пришёл предложить тебе, вернуться к роли прислужника. Будь со мной и Кишкодвигом. Мы извратим всех как глину по нашим представлениям, о том, как должен выглядеть мир. Идеальный мир. Недостижимые технологии и могущество. Заселим мир безмозглыми рабами, переделаем природу самою. Ни войн, ни боли. Только движение вперёд. Но сначала, надо всё здесь спалить и переродить Кишкодвига в его идеальную форму.-выпалил Корибот.

– Ты будешь наказан. Нельзя ломать механизм игрушки. Лишь чистить от скверны. А это наш удел. Попытался и был наказан.-зло прорычал Флоэрино.

– Пёс с ними, с порядками и игрушками. Мы сами должны построить блаженство великое. Только блаженства этого хватит лишь на истинных правителей. Так уж заведено. Чтобы кто-то пожинал плоды, нужно чтобы кто-то эти плоды растил непосильным трудом.-ответил Корибот и ударил Флоэрино по лицу.

Он разочарованно сплюнул.

– На основе вас, мы сделаем бессмертных рабов.-подытожил Корибот.

Его челюсть приоткрылась, словно он хотел укусить и садистски улыбнулся. Раздался свист.

41 Жертва

Девушка подняла голову с холодного и каменного пола. Вокруг было мерзко и темно. Она приложила руку к голове. Мысли путались. Всё было как в тумане. Она попыталась вспомнить хоть что-то о себе, но пустота мыслей ничего не ответила ей. Девушка поняла, что она совершенно голая и совершенно замёрзла. Она резко встала. Тело её было всё в синяках и ссадинах.

– Эй, есть кто? -сказала она несмело в темноту.

– А проснулась, конфетка? -сказал скрипучий голос от куда-то сверху.

Девушка задрала голову. На самом верху в потолке был люк. Через него вниз смотрело мерзкое лицо мужчины и пошло улыбалось.

– Помогите. Я тут… -попросила она отчаянно.

– Беги вперёд, наши посетители уже заждались. Папочка потом тебя пожалеет. Ну. Мне ещё представление вести. -ответил мужчина и отвратительно посмеялся.

– Помогите… Я никуда не хочу идти… -взмолилась девушка и заплакала.

Её пухлые и посиневшие от холода губы тряслись.

– Давай, давай… иди или спущу на тебя крыс! -выругался мужчина и тут же бросил одну крысу через люк прямо на неё.

Крыса тут же набросилась на голое тело и хищно визжала. Девушка закричала от страха и схватив крысу, бросила её со всей силой об стену. Крыса взвизгнула и убежала.

– У меня ещё много их.-заметила мерзкая рожа сверху.

Девушке ничего не оставалось, как идти в неизвестность. Проход был только один.

Пройдя дальше, она наткнулась на хлипкую дверь. Открыв её, она увидела светлое помещение, засыпанное песком. Дверь захлопнулась за ней. Девушка попыталась открыть её, но видимо на двери был какой-то запирающий механизм.

– Сейчас вы увидите, как наши уроды разделают эту невинную, но извращенную красотку! Поверьте, она сама этого хочет! Такого вы ещё не видели нигде! -воскликнул призывно всё тот же громкий мужской голос.

Девушка тревожно огляделась. На верху сидели зрители. Их было много. Все они были дорого одеты. Помещение представляло собой арену. Зрители аплодировали и визжали от восторга. Девушка попыталась перекричать от отчаяния их, но тем только ещё больше заводила толпу.

На арену вышло четверо здоровенных уродцев. Они были одеты в костюмы варваров. Толпа взвыла. Девушка заметалась. Один из них подбежал к ней и врезал ей лицу ладонью. Девушка упала на песок. Губы её были в крови.

– Вот так укрощали наши великие предки женщин! История оживает только у нас, дамы и господа! -сообщил кричащий голос.

Девушка вскочила и попыталась забраться к зрителям. Стены были скользкими. Это было невозможно. Она вжалась в стену. Четверо уродов приближались.

– Не сопротивляйся, милочка! Тебе понравиться! Какие здоровые самцы! -восхищённо прокричала дама с зрительского места.

– Дамы, дамы… сдерживайтесь немного! Жертва уже готова! -прокричал заводной голос.

Один из громил схватил, наречённую жертвой, девушку за запястье и стал по одному ломать пальцы второй своей рукой. Хруст каждого пальца сопровождался громкими и восторженными овациями. Жертва кричала. Громила улыбался, обнажив свои кривые зубы. Он отпустил руку жертвы. Жертва в полном шоке уставилась на свои сломанные пальцы, на правой руке.

– Ещё?! -крикнул один из громил.

– Да! Да! Да! -скандировала толпа.

Громила радостно схватил жертву за левую ногу и со всей силы наступил на неё в районе колена. Крик боли и треск. Нога жертвы теперь была выгнута неестественным образом. Громила презрительно отбросил ногу жертвы в сторону. Жертва сидела и тряслась от боли. Следующий громила ударом ноги, вбил ей нос в череп. Жертва распласталась на песке.

– Мальчики, мальчики! Займитесь уже падалью! -сообщил нетерпеливо громкий голос.

Четверо послушно кивнули и подошли к жертве. Они резво скинули свои юбки из шкур, продемонстрировав всем свои внушительные достоинства. Дамы на зрительских местах истерично визжали от удовольствия. Трое громил подняли жертву на уровень пояса. Двое держали за руки. Третий поддерживал за спину. Четвёртый, помахав своим достоинством на публику, подошёл и резко раздвинул жертве ноги. Девушка что-то тихо шептала. Глаза её были наполнены ужасом. Она уже понимала, что дальше будет только хуже.

– Ты познаешь всю боль любви богов! Умирая, ты будешь умолять меня! Умоляй меня! -крикнул громила.

– О да… Боги разгневаны! -поддержал громилу крикливый голос.

На арену полетели цветы, женские платочки и даже чьё-то нижнее бельё.

Громила вошёл в раж. Он начал дико орать и колотить жертву по животу. Толпа совсем взбесилась. Громила вытащил шило из нагрудного кармана и воткнул в висок жертве. Девушка задёргалась в конвульсиях. Она закатила глаза. Кровь полилась у неё из носа.

– Прыткая.-пошутил громила и приготовился войти в неё.

Глаза жертвы вдруг возгорелись ярким и белым светом. Сломанная нога её выгнулась в правильное положение. Пальцы на руке также приняли правильное положение и вновь функционировали. Нос её вышел из черепа. Она легко оттолкнула громилу ногами. Тот отлетел почти до стены. Трое, державших громил, бросили её на песок в ужасе.

– Это что такое?!Быть такого не может! -возмущался крикливый голос.

Толпа замолчала. Девушка легко поднялась и вынула шило из головы. Она потянулась по-кошачьи грациозно и вздохнула.

– Что вы стоите?!Убейте это…! -крикнул голос в панике.

Трое громил словно очнулись от сна и разом рванули на девушку. Первому она вспорола живот до подбородка шилом. Второму раздавила череп, схлопнув ладони. Третьему она вырвала нижнюю челюсть и вырвала глаза. Теперь он катался по песку от боли как рыба, выброшенная на берег. Движения её были быстрые и точные. Дамы и господа наверху грязно матерились от ужаса и паники. Затем они стали ломиться в двери. Крикливый безуспешно пытался их успокоить. Он знал, что двери долго не откроют. Это было закрытое представление. Тяжёлые каменные двери закрывались на два часа. Через эти двери было совершенно не слышно и не видно, что происходит в подземелье. А крики и долбёжку в двери может и слышали, только это было обычным делом на этом представлении. Иные чувствительные люди всегда пытались убежать от сюда. Они истерили и кричали, но двери отрывались всегда в положенное время.

Девушка плавно и грациозно подошла к последнему громиле.

– Умоляю тебя, чудовище! Пощади! -взмолился он.

– Ты познаешь всю боль любви богов. Умирая, ты будешь умолять меня. Умоляй меня.-произнесла она и звонко рассмеялась.

Девушка резко вырвала его руки из тела и отбросила их в разные стороны. Громила орал так сильно, что стены тряслись от его крика. Вторым движением девушка вырвала достоинство громилы из тела. Крик громилы перешёл всю дозволенную громкость. Кровь бешено хлестала из него. Он упал и задёргался в предсмертных судорогах. Девушка помахала оторванным достоинством и бросила его в беснующуюся толпу. Раздались громкие женские визги. Это ещё больше рассмешило девушку. Она легко покружилась, словно в танце и кокетливо поправила свои волнистые волосы, пшеничного цвета. Девушка точно знала, что из этого помещения выйдет сегодня только она.

42 Город грязи

Город Титрош накрывал густой ночной туман. Обшарпанные здания и звон цепей и канатов на ветру порта добавляли неуютности. Вокруг бегали полицейские с фонарями, журналисты и прочие зеваки. Пейскот Флод вздрогнул от пробирающего холода и глотнул алкоголя из фляжки. Все криминалисты и полицейские города сейчас были здесь. Он же как детектив этого округа был обязан прибыть на место преступления. Пейскот, итак, знал, что ничего здесь не найдётся из улик. А будет здесь только мёртвое тело с вырванными внутренностями, которые убийца не забыл прихватить с собой. Это была уже двадцать девятая жертва. В Титроше явно орудовал совершенно безумный душегуб. Ему даже дали странное прозвище «Скользун». Это прозвище душегуб получил из-за одного пьяного бездомного, который вроде как видел убийцу со спины. По словам того же бездомного, убийца не шёл, а как будто бесшумно скользил. Сам же Пейскот представлял себе вид убийцы, здоровенным, невменяемым мясником.

Глава города со своими подчинёнными потел и отдувался перед писаками. Те усиленно задавали вопросы и фотографировали всё подряд. Пейскот злобно ухмыльнулся, глядя на эту картину.

– Ну и ночка. Ничего не найдено. Свидетелей нет. Сообщил о теле патрулю матрос, который хотел справить нужду. Тут рядом трактир есть.-отчитался полицейский, подбежавший к Флоду.

Он почему-то усиленно светил фонарём прямо в лицо Пейскоту. Детектив кивнул и похлопал по плечу полицейского. Пейскот подошёл к мёртвому телу. Там уже заканчивали работу криминалисты.

– Всё, как и в прочих случаях. Мужчина средних лет. Вырваны внутренности. При удалении их, жертва была жива.-произнёс устало один из криминалистов и тут же спросил.-Осматривать будете?

– Нет. Можно увозить тело.-ответил Пейскот.

За всеми напускными безразличием и усталостью Флода, скрывалась крайняя озабоченность этими убийствами. Бессонница и кошмары мучали его. Но больше его злило полное бессилие сил правопорядка. Он закурил. Тело накрыли и погрузили в автомобиль для перевозки тел. Пейскот вдохнул едкий и морозный воздух. Он вспомнил, что рядом находится трактир.

43

В дверь постучали.

– Детектив Флод! Вам бумаги прислали! -воскликнул звонкий голос паренька.

Пейскот поднял голову. Словно раскалённая спица пронзила её.

– Хорошо. -ответил хриплым голосом Пейскот.

Он огляделся. Привычный номер дешёвой гостиницы окружал его вновь. Задёрнутая штора на окне не пропускала свет в комнату. В воздухе летали пылинки. Засаленный диван, на котором он спал, не вызывал чувства радости. Рядом с диваном стояла не допитая бутылка виски. Пейскот жадно схватился за неё и опустошил. Пустая бутылка отправилась к остальным, под диван.

«Чёртов Титрош». И ради такого комфорта я переехал из провинции в этот город. Подающий надежды, талантливый детектив.»: подумал он, усмехнулся и плюнул в своё отражение.

Пейскот вскочил с дивана и направился в ванную комнату. Там умыл лицо ледяной водой, пригладил волосы и небольшие усы, прополоскал рот мятной жидкостью. Из зеркала на него смотрел сильно помятый мужчина без цели и без идеи.

Одевшись в костюм и ботинки, он спустился вниз.

– Вот ваши бумаги.-сразу сообщил ему паренёк за стойкой и протянул довольно пухлый конверт.

Пейскот вскрыл запечатанный конверт и заплатил пареньку. В конверте оказалась целая куча бумажек от Триля Буане. Триль Буане был местным и неугомонным журналистом, который вёл своё расследование. Скользун его сильно заботил и будоражил. Каждую мелочь, которая, по его мнению, могла помочь в этом деле, он записывал на листах и отсылал Пейскоту Флоду. Сам Пейскот не возражал против столь рьяной помощи. Это помогало привнести в дело свежую струю. В основном на листах были старательно записаны бредовые мысли Буане и городские легенды различного отребья, которое за лишнюю выпивку, могут поведать различные небылицы. В этот раз, на листах был записан рассказ одного пьянчуги, который подозревал владельца бара в убийствах. А из кишок жертв, владелец конечно же делает мерзкие закуски для своего бара.

– Чёртов Скользун. Люди совсем спятили.-выругался Пейскот и убрал листы в нагрудный карман.

Странно всё это было. Вырывание кишок, кишки забирали с собой, ночные убийства, никаких свидетелей– всё это приводило к мысли, что действовал убийца не один. Прошерстив извозчиков на предмет странных поездок и странных людей города, Пейскот выяснил, что бывает нанимает извозчика странная парочка людей. Кто-то ему явно помогал, а возможно и управлял убийцей. И этот кто-то заботил Пейскота больше, чем сам убийца. Всё это были лишь слухи, сказки и суеверия. Но больше всё равно ничего не было. Сейчас он собирался в то самое место, где та самая парочка чаще всего ловила экипаж. Место это прослыло всякого рода телесными утехами и было популярно среди извращенцев всего города. Полиция туда редко совалась. Место это называли «Лужа», из-за того, что эта улица находилась ниже остальных и вся вода, и стоки города стекали туда. Поэтому даже в сухую погоду, эта улица всегда была наполнена лужами. Пейскот, конечно, прихватил с собой револьвер, которым почти не пользовался. Стрелок из него был тот ещё.

Поймав экипаж и назвав место, куда ему надо, Флод поймал на себе взгляд презрения извозчика. Извозчик конечно же знал Лужу и знал людей, которые туда ездили.

«Ну хотя бы ничего не сказал скабрёзное.»: подумал Пейскот и сел в экипаж.