Текст книги "Магическая полицейская академия. Два мага и одна ведьма"

Глава 17

Давненько меня не будила столь безумная птичья перекличка. Пернатые гомонили так, что сон слетел в мгновение ока. Я потянулась и обнаружила, что Аркарис давно встал, заварил свежий чай и ждет моего пробуждения. На лице вирна сияла такая улыбка, словно он уже закончил вуз с отличием, а может, даже получил орден за поимку особо опасного преступника. Если такие вообще выдают сыщикам вроде нас.

– С добрым утром, – голос парня слегка дрогнул и он трогательно добавил. – Моя Марви.

И мир вокруг расцвел новыми красками. Все представлялось чудесным и добрым, я будто покачивалась на волнах умиротворения. Птичье многоголосье показалось уже не таким неприятно-громким, немелодичным. Я потянулась еще раз, наблюдая, как Аркарис следит за моими движениями, скользит горячечным взглядом по телу, и снова убеждаясь – насколько желанна. Боже! Как же приятно осознавать эту маленькую, незатейливую истину! Я никогда не думала об этом, а может просто боялась или не хотела. Женщина – не женщина, если ее не любят и не желают… Она сохнет и вянет, как срезанная для букета роза.

Я встала и отправилась в ванную…

Спустя час мы с Аркарисом пили чай.

А потом я вновь долго выбирала, что бы надеть. Вирн наблюдал, и комментировал с придыханием.

Я остановилась на свободных темно-синих брюках и тонкой трикотажной блузке с рукавами три четверти. Голубой, конечно же. Всю жизнь я обожала синий, голубой, изумрудный – цвета Вселенной, неба, моря. Они не просто идут рыжим, но создают загадочную, приятную атмосферу недосказанности.

Пара чашек чая – и мы собрались в столовую. Конечно, мы могли и не пить горячий напиток перед завтраком. Но нам было приятно просто сидеть рядом, неспешно тянуть чай и наслаждаться каждой минутой уединения.

И все вокруг показалось прекрасным.

Деревья, что шелестели густыми кронами, птицы, что продолжали орать, как сумасшедшие, и синее небо над Академией. Как обычно кристально чистое, без единого облачка. Не удивительно, что местный сад раз пять за день поливали молчаливые садовники в одинаковых зеленых робах…

В столовой ждали Ястин и Магда с Дрионом. Гварла ни словом не обмолвилась о вчерашней сорванной прогулке в парк аттракционов. Зато я вернулась к вопросу, который всплывал в голове много раз, но было как-то не до этого. Мы уже обсуждали его с Аркарисом. Но в безумной круговерти событий снова забыли о моем очередном неумении.

– Ребята, а как вы шлете друг другу магические послания?

Я ожидала от гварлы с фамом бурного удивления, очередного напоминания, что я с немагической Земли. Но вместо этого Магда попросила Аркариса с Ястином:

– Сходите за едой для Марви?

Получив от меня короткий кивок, напарники резво устремились к шведским столам. Гварла обернулась к фаму.

– Не принесешь мне чаю и булочек?

Дрион быстро вскочил и отправился вслед за Аркарисом с Ястином.

– Значит, смотри, – деловито произнесла Магда, без малейшего перехода. – Все просто. Ты ведь уже научилась ощущать энергии и свой дар?

– Вчера окончательно, – подтвердила я.

– Ну вот и отлично! – обрадовалась гварла. – Теперь смотри. Ты улавливаешь энергию, берешь кусочек и пакуешь в него послание.

– Пакую? Это как? – поразилась я.

– Просто, – спокойно ответила Магда. – Мысленно формируешь письмо, как будто начитываешь на какое-то устройство – слово за словом. Или диктуешь кому-то. Представляешь, что слова остаются внутри энергетического сгустка и направляешь его к кому-то. Причем, совершенно неважно – где этот кто-то находится. Тебе нужно одно! Знать адресата. Пробуй!

– Здесь? Сейчас? Сию минуту?

Магда указала рукой на наших мужчин и предложила:

– Выбирай адресата и шли послание. Давай же, пока они не закончили возиться.

Я с сомнением посмотрела на гварлу, но она закивала так, что казалось, еще немного и у девушки оторвется голова. Пришлось повиноваться. Ну так, во избежание лишних травм. Из всех присутствующих Магда оказалась единственной, кому я ни разу не хотела оторвать голову.

Я прочувствовала энергию – быстро, как вчера научилась, взяла большой кусок и начитала послание.

«Фамы – очень интересный народ. С виду верзилы верзилами, а внутри умные и очень интеллигентные собеседники». Короткий мысленный посыл – и письмо летит к адресату.

Дрион обернулся, улыбнулся – значит, получил весточку. Хм… А все гораздо проще, чем думала. Вот еще бы новое дело осилить. Эти шеррай… судя по всему, странные и очень скрытные.

Ребята вернулись к столу, Магда налила себе чаю и предложила:

– Сразу отсюда идем на дело? Не будем ждать Эвиры? Воспользуемся эффектом внезапности?

Никто не возражал. Предвкушение интересного расследования затмевало даже щекотливость задания. То, как сильно оно напоминало о наших с напарниками непростых отношениях…

Вчера я поняла, как пройти порталами в знакомое место. Но вот как отправиться туда, не знаю куда… в некий неведомый мир шеррай, все еще оставалось загадкой.

Помог Кольвис. Складывалось впечатление, будто все вокруг срочно решили натаскать меня к грядущей инициации. Чтобы уж совсем не осталось темных пятен. Что ж… Я была совсем не против. Хотелось большей самостоятельности, независимости. Больше не идти вслед за напарниками, самой знать – куда отправиться.

«Тебе нужно подумать о том, куда хочешь попасть. Если не знаешь этого места, раньше никогда не посещала, просто вообрази то, что собираешься там найти. Например, вчерашних просителей».

Так я и сделала. Представила Эвиру – ее худенькие ключицы, красивое, удлиненное лицо и огромные раскосые глаза – серо-голубые как пасмурное рассветное небо.

Ощущения мгновенно поменялись. Я как гончая, взяла энергетический след, почувствовала – где находится девушка и устремилась туда почти на инстинктах. Мы миновали несколько залов, уже не обращая внимания – есть там адепты или нет, и вышли в сказочный лес. Вот именно сказочный, волшебный, нереальный!

Птицы пели на удивление музыкально. Выводили сложные мелодии, какие не всякий симфонический оркестр сыграет даже после утомительных репетиций. В высокой мягкой траве, похожей на изумрудный ковер, пернатых речитативом поддерживали насекомые. И получалось у них настолько удачно, что казалось – новые музыканты талантливо влились в общий дружный коллектив.

Высокие, стройные деревья, зеленая листва, соцветия всех размеров и форм, каждое– как маленькое произведение искусства, светло и тепло… Да… Я не отказалась бы пожить в таком поселении.

Не успела толком оглядеться, как нас окружили сотни шеррай. Выглядели они почти также, как вчерашние заявители. Золотистые длинные волосы, в крайнем случае, янтарно-медовые, огромные персидские глаза и лица, на которые хотелось любоваться подольше.

Я не заметила ни полных, ни страшненьких. Даже обычных серых мышек среди шеррай не обнаружилось!

Вначале нас лишь рассматривали. Очень внимательно, детально, вплоть до подошвы на обуви. Затем крепкий мужчина в свободной белой тунике со шнуровкой на вороте вышел вперед, едва слышно цокая копытами.

– Вы кого-то ищете? – прозвенел колокольчиком его голос.

Я кивнула. Аркарис обнял покрепче, Ястин с Дрионом даже бровью не повели. За всю компанию ответила Магда.

– Нас пригласили Эвира и ее мужчины из Междумирной Полицейской Академии, отделения для расследования преступлений, связанных с предательствами.

Я вдруг испугалась, что наши объяснения смотрятся жалко и нелепо. Мы ведь даже имен женихов Эвиры не знаем! Не говоря уже о ее отчестве, фамилии, о том, где живут жертвы. Но едва подумала, что стоило все же подождать заявительницу, отправиться сюда в ее сопровождении, мужчина в белой тунике приветливо кивнул и сделал широкий жест рукой.

– Да-да, дочь говорила, что вы придете. Правда, она собиралась отправиться за вами сама. Примерно через час-другой… Но мы вам очень рады. Надеюсь, вы во всем разберетесь. Меня зовут Даллай, я один из действующих вождей племени.

Так вот оно что! Эвира – дочь вождей! Почти принцесса!

На лице Магды отразилось вчерашнее выражение в стиле «Я ведь говорила, что жертвы о многом умолчали».

Мужчины не среагировали никак. Словно им глубоко все равно – королева Эвира или дочь садовника. Наверное, они правы! Наша задача найти виновного, изобличить предателя. Личность жертвы значения не имеет. Племя расступилось, давая дорогу. Даллай двинулся вперед по широкой лесной тропинке, усеянной пестрой разнокалиберной галькой. Вот почему копыта шеррай так цокали! А я-то удивилась! Вчера в Академии жертвы ступали почти бесшумно.

Над нашими головами закружили большие пестрые бабочки. Не сразу поняла я, почему все равно ощущаю странный диссонанс. Вроде бы обстановка настраивала на лирический лад. Шеррай степенно шагали по сторонам – красивые, статные, златовласые. Погода стояла такая, что лучше и не придумаешь. Тепло, светло, сухо. Напоенный свежестью и ароматом лесных цветов воздух распирал грудь кислородом.

Вот только энергии здесь клубились самые разные. От приятных, убаюкивающих до таких, от которых холодные волны струились вдоль позвоночника и тревога больно колола грудь. Хм… Любопытный народец эти шеррай. С виду такой красивый, приветливый, добродушный. А копни поглубже… Впрочем, от многих шеррай действительно веяло каким-то беспечным счастьем. Таким, что не требует ничего, кроме ясного неба над головой и любимых рядом. Все остальное приложится.

Вот только далеко не все члены племени обдавали такой энергией. Со многими не хотелось соприкасаться аурой. Даже не то, чтобы со многими. Тех и других оказалось примерно поровну. Радостные и беззаботные искренне улыбались, злые и расстроенные – натягивали на лица притворно-довольные гримасы. Но двигались шеррай очень синхронно, в ногу, будто не раз репетировали.

Мы с Магдой многозначительно переглядывались. И судя по выражению лица гварлы, ее впечатления не сильно отличались от моих.

Дорога вывела нас к одинокому дереву с резной листвой. Нереально огромному и прекрасному. Обычно слишком крупные деревья отличала грубая кора, множественные изломы веток, обрубки сучьев и крона, что терялась в безбрежной вышине неба. Здесь все выглядело с точностью до наоборот.

Нежная, гладкая светло-коричневая кора лишь изредка сочилась прозрачной, фиолетовой смолой, источавшей слабый пряный запах. Раскидистая крона зеленым шатром нависла над нашими головами, ветви были одна к одной – прямые, как стрелы.

Когда мы приблизились вплотную, дерево пришло в движение, поскрипывая корнями и шелестя ветками. Раскрылось, как пенал, и внутри обнаружился настоящий дворец. Залы, с вырезанной прямо из сердцевины дерева мебелью, отделанной нежным бежевым бархатом, яркий, но не слепящий свет сотен хрустальных плафонов на потолке… Все здесь дышало домашним уютом и одновременно совсем не приторной, не гламурной роскошью.

Эвира встретила нас у порога. Растерянная и взволнованная. Совсем не такая, как вчера. Магда выглядела довольной – нам удалось сходу вывести свидетельницу из зоны комфорта, как учили преподаватели. Теперь оставалось самое сложное – распутать дело и найти предателя.

Племя осталось за дверями дерева-замка. Они захлопнулись сами, оставив нас в просторной овальной прихожей. Отсюда по мягким зеленым коврам мы проследовали в большую, круглую гостиную.

Здесь ждали остальные вожди племени. Женщина, почти точная копия Эвиры, выглядела не намного старше. Второй мужчина казался чуть крупнее Даллая. Его более резкие, мужественные черты понравились мне гораздо больше, чем точеные изящные черты другого вождя.

Сидячих мест в гостиной не обнаружилось – только круглые столики и высокие шкафы. Но пока я озиралась, четверо мужчин-шеррай в одинаковых черных туниках принесли из соседней залы ровно пять кресел.

Люди-олени красиво сложили длинные ноги и сели в точности как вчера, в нашей совещательной, прямо на пол.

Я обернулась к спутникам. Мда-а-а. Мы что, будем опрашивать свидетелей в присутствии вождей? Вот уж новость! Ребята выглядели не менее растерянными, только гварла подалась вперед и невозмутимо сообщила:

– Мы хотели бы пообщаться со свидетелями наедине. Без вождей.

Королева и короли не двинулись с места, Эвира слабо улыбнулась и робко объяснила:

– Вожди – гарантия того, что свидетели скажут правду. Каждый шеррай клялся, что никогда не соврет и не слукавит в их присутствии. Если он это сделает, то будет проклят и изгнан из племени.

Ух, ничего себе обычаи! Не удивительно, что народ тут такой смурной! Аркарис с Ястином обменялись со мной красноречивыми взглядами. В них так и читалось: «не законы, а какой-то террор».

Дрион потрясенно замер – значит, проняло и его. Магда не сильно удивилась – наверное, что-то такое подозревала. Только сделала небрежный жест рукой и произнесла:

– Это очень хорошо. Даже отлично для нас… Но почему вы решили, что выясните – кто лжет, а кто нет?

– Энергетика семьи вождей особенная, – подала голос мать Эвиры. Неожиданно низкий, бархатистый, он ласкал слух, завораживал. – Видите ли, мы чувствуем эмоции и ауру соплеменников сильнее остальных. Даже сильнее вас. Хотя вы, судя по всему, тоже на это способны. И почти всегда распознаем ложь, малейшую неуверенность в собственных словах, сомнения.

– Вот это «почти» меня и беспокоит, – вдруг подал голос Аркарис. Придвинул свое кресло к моему, сплел наши пальцы, привычно наполняясь уверенностью и продолжил: – Видите ли. Каким бы замечательным даром вы не обладали, нам важно настроить свидетеля, воздействовать на него особенным образом. А ваше присутствие… хм… будет мешать. Я понимаю ваши законы и предлагаю компромисс.

Я удивленно покосилась на вирна. Ястин тоже. Магда с Дрионом остановили на Аркарисе полные надежды взгляды. Всем очень хотелось, чтобы у вирна хватило аргументов убедить вождей. Опрос не опрос, когда на нем присутствуют посторонние. Тем более, кровно заинтересованные лица. Не говоря уже о моральном давлении со стороны вождей и законов, с ними связанных.

– Мы поговорим со свидетелями. Опросим всех, с кем сочтем нужным поговорить дополнительно. А если возникнут подозрения, если поймем, что преступник отпирается, позовем вас. И пусть только осмелится солгать в присутствии вождей!

В комнате повисла глубокая тишина. Напряжения я не чувствовала. По крайней мере, пока. Вожди переглядывались, будто молчаливо обсуждали предложение Аркариса. На их красивых лицах отражалось столько эмоций, что я поразилась. При этом шеррай почти не морщились, не складывали брови домиком, не хмурились и не втягивали щеки. Но чудилось – их черты меняются под воздействием чувств, впечатлений, сомнений.

То они вдруг становились хищными, опасными, то смягчались, почти светясь изнутри, то поражали полнейшим хладнокровием. Я даже загляделась. Наконец, мать Эвиры встала, и вожди все также молча покинули комнату.

Я обвела взглядом спутников. Хм… Как тут все странно, непривычно… И подозрительно. Кажется, ребята думали также.

– Вожди согласились, – вздохнула Эвира, и голос ее почему-то дрогнул. – Я буду приводить всех, кто участвовал в празднике лета. По очереди. Если усомнитесь – не пропустила ли кого, сможете спросить у них или у родителей. А также проверить наши энергетические записи. Их я тоже предоставлю. Аура участников праздника записывалась на специальном энергополотне. Если заметите там чью-то еще, помимо ауры свидетелей, скажете, и я приведу его тоже.

Эвира торопливо встала и собиралась уйти. Но Магда не позволила ломать наши планы опросов.

– Не могли бы вы еще предоставить нам две отдельные залы. В одной мужчины будут опрашивать женщин, в другой – мы беседовать с мужчинами?

Эвира как-то вся передернулась, поникла, но усилием воли расправила плечи, распахнула одну из ближайших дверей и жестом предложила ребятам отправиться туда.

– Стулья вам принесут слуги, – она явно старалась держать марку, общаться более-менее нейтрально, но выходило все хуже и хуже.

Под нашими пристальными взглядами Эвира торопливо покинула комнату.

Как только она скрылась за дверью, я развернулась к ребятам, Магда тоже и мы почти хором произнесли:

– Что-то пошло не так, как она ожидала. Кажется, Эвира знает больше, чем говорит или замешана. Она явно надеялась на опрос в присутствии вождей. Но почему?

– Это мы и должны выяснить, – спокойно ответил Аркарис, но посильнее сжал мои пальцы. С минуту он сидел так, будто пытался сохранить ощущение моей поддержки, близости наших душ и тел.

Дрион с Ястином уже ждали в соседней зале. Вирн еще немного помедлил, но все же расстался с моей ладонью и отправился вслед за ними.

– Ну! Удачи нам всем! – бодро пожелала Магда.

Дрион поднял руку вверх, Ястин твердо кивнул, Аркарис натянуто улыбнулся и закрыл дверь.

– Тут такие нелепые обычаи, – вполголоса поделилась гварла. – Совершенный разгул на празднике лета, почти оргия, а стоит соврать вождю – все, изгнание. В общем, шеррай, и этим все сказано.

А меня почему-то внезапно пронзила странная мысль.

– Слушай, как краевед, скажи – а могут шеррай ну… вступить в связь с человеком?

– С человеком? – удивилась Магда.

– С гуманоидом. Ну с существом другой расы, без оленьей половины… А? Они ведь сами в праздник лета как люди? Разве нет?

Гварла приоктрыла рот, пораженно приподняла брови и собиралась что-то сказать. Но в комнату вошла Эвира и привела первого свидетеля – жилистого парня, чуть ниже Даллая с глазами цвета жидкого серебра. Представила его как Еллая.

Весь опрос я только и делала, что любовалась его радужками. Все равно ничего интересного шеррай не поведал. Насколько интересными, содержательными были рассказы братьев-Ваттарнов, настолько бессмысленным и неконкретным – монолог Еллая.

Он растекся мыслью по древу, но ничего полезного не сообщил. Мы услышали про праздник лета, про то, как он важен для создания семей шеррай. Про то, как восхитительно ухаживали за Эвирой ее женихи. Правда, в чем именно заключалось это «восхитительное ухаживание» – Еллай объяснить затруднялся.

Общие слова: они ее любили, обожали, не возражали, дарили цветы и приносили тапочки в зубах, меня не убеждали. Складывалось впечатление, что в праздник лета Еллай слишком увлекся собственной парой. Остальные его интересовали мало, постольку-поскольку. Но приятное о женихах дочери вождя Еллаю сказать очень хотелось…

Следующий шеррай тоже не пролил на дело ни капли света. А потом еще один и еще. Мы с Магдой задавали наводящие вопросы, пытались вывести ребят из состояния равновесия, намекали на то, что пожалуемся вождям на бессмысленные разглагольствования не по делу. Но ничего не помогало.

Спустя несколько часов бессмысленного словоблудия, когда свидетели закончились, и наше терпение тоже, Магда высказалась за обеих:

– Они просто ни на что не обращали внимания. Праздник лета же! Чего еще ожидать. Возбужденные самцы рядом с любимыми самками. Обхаживают их… С чего вдруг им наблюдать за другими?

– А в празднике участвуют только потенциальные пары? То есть тройки? – с надеждой спросила я.

– Только. И остальным членам племени запрещается наблюдать действо. Больше того, берег реки защищают какой-то особенной магией. Сквозь нее не пройти никому, кто не запечатлен на том самом аурном полотне. То есть, на других свидетелей нам надеяться не стоит. Что предпримем дальше? – Гварла бессильно развела руками.

Я задумалась.

Итак. Со свидетелями мы потерпели сокрушительное фиаско. И тут даже не наши навыки следователей играли роль, не опыт, а тот факт, что парни и впрямь ничего не видели и не слышали. Просто расслабились и получали удовольствие. Я ведь и сама в минуты близости с Аркарисом розового слона бы за окном не заметила.

А я девушка! Вирн вообще терял ощущение реальности и даже контроль над телом. Стоило нам встретиться взглядами, начать флиртовать… Все, пиши пропало. Аркарис проливал чай, натыкался на мебель, ронял посуду. Несколько раз даже сел мимо стула.

Хм… Значит весь наш план расследования ни к черту! Теперь понятно, почему преподы отменили второе дело. Нам и этого хватит на несколько месяцев. Головы сломаем.

– Если свидетели бесполезны, почему Эвира так нервничала? – встрепенулась Магда.

И словно ответом на наш вопрос в комнате появилась жертва. Немного помялась у порога и спросила:

– Моих женихов опрашивать будете? В принципе, мы все время провели вместе. Но если хотите…

– Хотим! – бодро выпалила гварла, словно открыла в себе второе дыхание.

– Вместе или порознь? – грустно уточнила олениха.

– Порознь! – включилась я в разговор.

Спустя пару минут перед нами предстал один из вчерашних заявителей – тот, что выглядел женственней. Я вообще приняла бы его за девушку, если бы не мускулистая грудь в расстегнутом вороте бежевой рубашки. Вблизи впечатление усиливалось. Глубокие голубые глаза с поволокой, густые черные ресницы, чувственные коралловые губы, крошечный нос и округлое лицо без выдающегося мужского подбородка… Складывалось впечатление, что один из мужчин в семьях шеррай всегда напоминал женщину.

– Сальфри, – представился парень. – Чем могу быть полезен?

С полчаса длилась очередная бессмысленная беседа – переливание из пустого в порожнее. Что вы делали на празднике лета? Ухаживали за Эвирой. Как вы ухаживали? Приносили еду, ласкали, дарили цветы, купались вместе, разговаривали. Что делали еще? Ничего. Спали в обнимку.

Мда… рай на берегу… Только с подвохом.

Мы с Магдой едва не уснули. Единственное, что немного бодрило – голод. За время общения с шеррай мы изрядно проголодались, и слабое урчание животов заставляло неловко повышать голос.

Я снова вспомнила Ваттарнов. Аль всегда приносил нам вкусняшки, угощал чаем и шашлыками. А эти красавцы-олени и не подумали, что сыщики вообще-то не цветочной пыльцой питаются. Впрочем, кто знает – как принято в полиции вроде нашей. Может, нам с напарниками просто очень повезло на Аля и его братьев. Мы почти отпустили Сальфри, когда Магда без всякой надежды бросила ему последний вопрос:

– А вы не расставались с Эвирой ни на минуту?

И вот тут внезапно наш собеседник подвис. Замер, несколько секунд хлопал длинными ресницами, потом вскинул глаза к потолку, как делают, когда мучительно пытаются что-то вспомнить, и растерянно пожал плечами.

– Не могу сказать наверняка, – признался он со слабым вздохом.

– То есть как это не можете? – удивилась я. – Либо вы разлучались, либо нет. Третьего не дано.

Сальфри еще некоторое время менялся в лице. То закатывал глаза, то поджимал губы, то издавал томные вздохи. Я не понимала реакций и поведения шеррай. Зато Магда заметно приободрилась и даже подмигнула так, словно мы наконец-то что-то нащупали.

– В общем… пока мы спали… мне показалось, что Эвира отлучалась… – разродился Сальфри после некоторых раздумий. Я вспомнил об этом только вчера, после нашего похода к вам в Академию, – добавил зачем-то и замолчал.

Я обернулась к Магде. Она кивнула. Ага. Так вот почему Эвира сегодня сама не своя! Парень вспомнил и, конечно же, первым делом рассказал все невесте! Но почему шеррай так надеялась на присутствие родителей на опросе? На этот вопрос я пока не находила ответа. Хотя, возможно дело в очередном дивном законе или традиции людей-оленей?

Мы отпустили Сальфри, и его место занял Гейрран.

Общался он побойчее, говорил быстрее, но поведал все ту же романтическую жвачку. Выслушав парня до конца, позволив ему рассказать об Эвире, о том, какая она замечательная, я атаковала Гейррана единственным вопросом, ради которого все и затевалось:

– А вы совсем не расставались с невестой?

В отличие от Сальфри Гейрран не подвис, не задумался. Лицо парня мгновенно изменилось. Только что он казался романтичным влюбленным, что поет серенады под окнами пассии и вдруг превратился в хищника – злого, опасного и готового к броску.

– Я не уверен. Поэтому не стал бы говорить этого при вождях, – рявкнул Гейрран. – Но вчера, когда Сальфри рассказал о своих ощущениях во время сна… Я тоже вспомнил… Мне показалось, что Эвира отлучалась. Причем, довольно надолго. Но я не могу утверждать – снилось ли мне это или все случилось наяву.

Вот теперь мы с Магдой переглянулись и понимающе кивнули друг другу.

Все вставало на свои места, и это несказанно радовало. Вот для чего Эвира хотела присутствия родителей! При них парни не рассказали бы о своих подозрениях и ощущениях. Ни одни из них не был уверен, что отлучка невесты – не сон. А, значит, не мог о ней говорить. Ведь если выяснится, что мужчинам привиделось, их легко могли обвинить во лжи или клевете в присутствии вождей. Со всеми вытекающими последствиями. Мы что-то нащупали… Оставалось надеяться, что и напарники не провели время зря.

– Вы можете идти, опрос окончен, – подытожила я.

Гейрран быстро покинул комнату, а к нам вернулась Эвира. Судя по лицу шеррай, она умирала от желания узнать – проговорились мужчины или нет. А самое главное, какое значение мы придали их «снам». Я покосилась на Магду и решила посеять ростки сомнений в душе Эвиры. Чтобы всходы помогли быстрее распутать еще недавно казавшееся почти безнадежным дело.

– Эвира. Надеюсь, наши напарники спрашивали – не покидали ли вы своих мужчин во время праздника лета? И если да, то надолго ли?

Шеррай сощурилась, изменилась мгновенно, как и ее мужчины. Еще недавно перед нами стояла скромная девочка-припевочка, где-то даже милая в своей простоте и растерянности. И вдруг из-под маски тихони проступила хищница – хитрая и даже опасная. Эвира растянула губы в улыбке, больше похожей на гримасу боли, но произнесла почти нейтрально:

– Нет. Я не уходила от своих мужчин ни на минуту. Да и зачем мне было это делать? Мы праздновали единение, любовь и счастье. Готовились стать семьей!

Еще один взгляд – острый, как кинжал, сверкающий, как лазерный луч. Быстрая смена гримасы. И перед нами вновь вчерашняя милая скромница, что робеет перед чужаками и тушуется рассказывать о своем деле без любимых мужчин.

– Родители приготовили вам обед, – мягко произнесла Эвира, и голос ее зажурчал как вода в кристально чистом ручейке. – Надеюсь, вы окажете нам честь?

Мы с Магдой переглянулись и почему-то единогласно решили:

– Нет!

– Нет, спасибо…

Эвира даже вздрогнула.

Я решила, что отказ прозвучал слишком резко, и попыталась сгладить впечатление.

– Огромное вам спасибо. Но распорядок в Академии велит нам вернуться в вуз. Отчитаться перед преподавателями. Надеемся, в следующий раз удастся принять ваше щедрое предложение. В любом случае, большое спасибо за заботу.

Во время моей тирады, лицо Эвиры странно окаменело. Красивые черты стали какими-то неживыми. Но она сбросила оцепенение почти мгновенно.

– Что ж, тогда могу только проводить вас на выход.

– А-а-а? Напарники? – не поняла я.

Эвира смущенно улыбнулась – совсем по-прежнему – и неловко всплеснула руками:

– Ой! Простите! Я не сказала! Они давно закончили, вышли через другую дверь и ждут вас снаружи.