Текст книги "Игры богов"

– Алексей, – Марго повернулась ко мне, даже не заметив моего внимания, – я действительно не знала, что Эрик попытается тебя убить.

– Все нормально, – ответил я.

– Это было для меня ударом. И… я счастлива, что с тобой все в порядке.

Она протянула свою руку через стол и коснулась моей.

Легкое прикосновение было волнующим. В ответ моя рука погладила ее запястье. А ее пальцы уже исследовали мой локоть…

Я и сам не заметил, как мы оказались по одну сторону стола. Наши губы слились в бесконечном поцелуе.

– Я счастлива… – шепотом повторила Марго, когда я отвлекся, чтобы стянуть с нее платье. Потом слова стали лишними.

Глава восьмая

Когда я проснулся, Марго еще спала, положив руку мне на грудь. Стараясь не потревожить ее сон, я тихонько освободился, встал с кровати и подошел к внешней стене.

Светало. Ночь еще претендовала на всемогущество, но по едва заметным признакам уже угадывалось дыхание утра. Где-то на пороге нерешительно топтался новый день – со своими заботами, проблемами, неожиданностями.

Постояв немного, я вернулся к столу и сел в кресло. Допил оставшееся на дне бокала вино. Посмотрел на Марго.

Во сне она чему-то улыбалась. Обнаженное тело даже сейчас вызывало желание, подстегиваемое сладкими воспоминаниями о бурной ночи. Я отвел взгляд.

Вот ведь как странны пути человеческие. До сих пор я сомневался в Марго, до сих пор мучился подозрением, что она хочет лишь использовать меня. Но это не мешало мне восхищаться ее красотой, любить ее. В который раз я ловил себя на мысли, что желаю продолжения минувшей ночи.

Чувства, чувства. Когда же вы образумитесь? Впрочем, может, и правильно, что вы не дружите с разумом?

Тут ожил мой внутренний голос.

«А ведь сценка была заранее тщательно продумана, – хмыкнул он. – Столик, чтобы поужинать, а что за ужин без вина?.. Два кресла – ну это само собой разумеется. Вид на закат – для создания романтического настроения. И великолепная кровать – как ни странно, со стороны Марго. Вспомни-ка, кто к кому шагнул. А еще заметил? Никакого освещения. Ни ламп, ни свечей. Как тебе?»

Я его когда-нибудь прибью!

«Что еще скажешь?» – стараясь быть вежливым, поинтересовался я.

«А что тут еще говорить? И так все понятно»,^-заявил внутренний голос. Понятно ему!

Эх, было бы все так просто.

Здание, в котором собирался Совет, располагалось недалеко от дома Марго. Меньше получаса пешком. Если учесть особенности местной транспортировки, то это было немалым достоинством. Не представляю, как бы мы добирались, проходи Совет где-нибудь в другом городе. Километров, скажем, за пятьсот.

Вопреки моим ожиданиям попасть внутрь оказалось нетрудно. Марго лишь кивнула кому-то, и мы без проблем миновали охранников на входе.

– Но на сам Совет тебя так сразу не пропустят, – предупредила моя спутница. – Тебе придется подождать.

Я пожал плечами.

Народу было много, и на нас почти никто не обращал внимания. То тут, то там стояли небольшие группки по три-четыре человека и что-то обсуждали, одни спокойно и неторопливо, другие – лихорадочно жестикулируя и иногда повышая голос. Очевидно, это и были члены Совета – ядро Компании. Они различались во всем: от одежды до цвета кожи. Но если приглядеться повнимательнее, проступало в них нечто общее.

Впрочем, мне могло показаться.

Еще в здании прохаживались охранники. Уж в этих-то общего было хоть отбавляй. Все как один рослые, мускулистые, с нарочито ленивыми движениями и безразличным взглядом. Оружия при них я не видел. Правда, у каждого было по жезлу-тросточке, с которым они обращались особенно бережно. Любопытно, что это такое?

Мы с Марго остановились в общем зале. Но я еще не успел толком ничего спросить, как народ пришел в движение. Члены Совета словно по команде прекратили разговоры и направились по лестнице на второй этаж.

– Мы как раз вовремя, – заметила Марго. – Пойдем, Алексей.

Аристократ, некогда строивший этот дом для себя и своей семьи, никак не рассчитывал, что здесь будут проходить заседания Совета одной из крупнейших компаний Галактики. Однако места все равно было вдоволь, и жаловаться на тесноту не приходилось. Кажется, у нас с местными феодалами просто разные понятия о необходимом минимуме, подумал я.

Для заседания была отведена сравнительно небольшая комната. Одним глазком заглянув внутрь, я заметил длинный прямоугольный стол, стулья вокруг него и нескольких вездесущих охранников. С противоположной стороны комнаты была еще одна дверь, а два огромных окна сбоку превосходно освещали место предстоящего собрания.

Марго объяснила мне порядок заседания. Я должен был ожидать, пока меня не вызовут, а потом войти и рассказать о покушении.

– А дальше? – поинтересовался я.

– Дальше по обстоятельствам, – коротко ответила моя спутница.

Было заметно, что она нервничает. Даже не улыбнулась.

Члены Совета уже спешили в комнату. Мельком я заметил Эрика, но он прошел мимо, не посмотрев в мою сторону. Может, не узнал? Ну тогда будет ему сюрприз.

Двери в комнату заседаний закрылись. По эту сторону остались лишь я да пятеро охранников. Остальные, вероятно, караулили внизу.

Мне все еще казалось, что я совершаю огромную ошибку. Однако пути назад больше не было. Я сам перекрыл его для себя сегодня утром, сообщив Марго, что согласен сделать так, как она просила. Иными словами, дать не совсем правдивые показания. И пусть я трижды был уверен в том, что покушение на меня – дело рук Эрика, необходимость подобного шага вызывала в душе мерзкий осадок.

Время ожидания тянулось мучительно медленно. Не знаю, что они там решали, но наверняка можно было бы решать побыстрее. Я успел измерить шагами значительное пространство зала, а присесть на что-нибудь не представлялось возможным: какой-то шутник унес отсюда все стулья и кресла, подоконников на Горвальдио не делали, на полу же был изрядный слой пыли. Оставалось либо ходить, либо стоять. Поочередно я занимался то тем, то другим, но даже такое разнообразие почему-то быстро приедается.

Размышлял я, конечно, о Компании. Картина, возникшая в моем воображении под влиянием рассказа Марго, расходилась с реальностью. Например, я не заметил признаков религиозности среди охранников. А она должна быть, если Марго говорила правду.

Да и открыто все как-то. Вот я вошел – совершенно посторонний человек. И никому до этого нет дела.

Или так только кажется?

Но чувство, что я вот-вот куда-то вляпаюсь, оставлять меня не желало.

Ладно. В конце концов опыта по части неприятностей мне не занимать: если я и находил что-нибудь значимое в своей жизни, то это были неприятности.

Наконец дверь открылась. Марго поманила меня рукой:

– Алексей.

Я вошел.

Члены Совета выжидающе смотрели на меня.

Во главе стола сидел седой старик. За его спиной стояли двое телохранителей: один коренастый, азиат; второй, наоборот, высокий, со скандинавским типом лица. Больше охранников в помещении не было.

Я окинул взглядом Совет. Отыскал Эрика: он сидел недалеко от Марго.

Его лицо выражало смесь удивления еще с чем-то, однако смотрел он не на меня, а на Марго. Та же, пригласительным жестом показав на один из свободных стульев, начала говорить:

– Итак, Алексей стал моим учеником. Это не противоречит нашему уставу, не так ли? Но я успела провести с ним лишь несколько занятий. Буквально вчера утром ко мне приехал Эрик и сообщил, что он собирает Совет на Горвальдио…

Она говорила убедительно, как всегда, однако теперь я понял, откуда взялось удивление на лице Эрика. Ведь все происходило совсем не так! Еще с Сайгуса Марго знала, что на Горвальдио собирается Совет. Да и меня в ученики никто не брал. Может, тот случай в парке назвать занятием? Но ведь оно было одно!

Марго, почему ты лжешь?

– Я не могла брать неподготовленного ученика на Совет, да и не было возможности. Так что отправились мы вдвоем с Эриком. А уже здесь, на Горвальдио, меня нашел Алексей и рассказал, что произошло. Эрик не выдержал.

– Марго… – произнес он, непривычно делая ударение на первом слоге.

Человек, сидевший по правую руку от старика, тут же оборвал его:

– Эрик, мы дадим вам слово. Сейчас говорит Маргарет.

– Благодарю вас, Антонио, – кивнула Марго. – Но я не зря пригласила сюда ученика. Алексей! Пожалуйста, повторите свою историю перед Советом.

Вот как? Опять переходим на «вы»?

А я выступаю в почетном звании ученика?

Марго, почему ты лжешь?

Или дело вовсе не в Эрике? А в том, что ты хочешь от него избавиться?

Чувствуя себя полным идиотом, я все же начал рассказывать. Уж не знаю, что двигало мною в тот момент, но пойти на попятную я не смог.

Впрочем, на мое выступление Эрик реагировал спокойно. Однако по взглядам, которые он бросал на Марго, можно было прочитать многое.

Прежде всего то, что они были друзьями. По крайней мере он так считал.

Что ж, интересно. Надо полагать, когда я тебе больше не буду нужен, со мной ты поступишь аналогично? Марго, почему ты лжешь? Ты делаешь мне больно.

Закончив говорить, я сел на место.

– Эрик, – громко сказал Антонио, – согласны ли вы с выдвинутым против вас обвинением? Вы действительно хотели убить этого человека?

Эрик медленно поднялся. Похоже, на душе у него было еще более гадко, чем у меня.

– Да, – через силу выговорил он, – я согласен с обвинением, хотя и не представляю себе, как мог этот человек видеть все то, о чем он рассказывал.

По залу пробежал шепоток.

– Я согласен с обвинением, – повторил Эрик. – Но все было по-другому.

Он сделал паузу, словно собираясь с мыслями. В этот момент старик, сидевший во главе стола, зашевелился:

– Михель, поди-ка сюда.

Высокий телохранитель сделал шаг вперед.

– Михель, на какой планете была та перестрелка?

– На Фритте, Отец, – склонив голову, ответил телохранитель.

– Ага, верно! – старик глубокомысленно кивнул и вновь погрузился в молчание.

Посчитав, что теперь он может говорить, Эрик продолжил:

– Марго, ты, наверное, забыла, что о Совете я сказал тебе еще на Сайгусе…

– Постойте, – вмешался Антонио. – Думаю, постороннему человеку не нужно слушать наши обсуждения. Алексей, от имени собрания я благодарю вас и прошу покинуть зал.

Ну конечно. Ненавязчиво попросили выйти.

– Могу ли я быть свободен? – поинтересовался я.

– Нет, – просто ответил Антонио. – Вы должны подождать окончания Совета. Еще лучше.

Перед тем как направиться к выходу, я встретился взглядом с Марго. Она попыталась улыбнуться, но, видно, выражение моего лица ее остановило. Однако в ее глазах будто читалось: «Так надо».

Может, так и надо. Но я с этим был не согласен.

В соседнем зале все так же толклись охранники. С полным безразличием они посмотрели, как я выхожу, и отвернулись.

Уйти, что ли? Кажется, здесь я никому ничем не обязан. Пусть сами грызутся между собой, пусть хоть все переругаются. Меня это больше не касается.

Да и в самом-то деле. Почему я должен слушать какого-то Антонио? Никогда не любил всяких начальников.

А Марго? Ты меня обманула, Марго. И больше я тебе не помощник.

Решив так, я зашагал к выходу.

– Стойте! – раздалось сзади. У охранников внезапно пробудился ко мне интерес. Я обернулся:

– В чем дело?

Один из них – высокий и худощавый – пояснил:

– Вы не имеете права покинуть это здание без специального распоряжения Совета.

Да? Мои брови насмешливо поползли вверх.

– И по каким же законам вы смеете меня здесь удерживать?

Охранник не смутился:

– По своим.

– Ну если у вас свои законы, то у меня свои. И согласно им я собираюсь уйти.

– Не советую, – охранник предупреждающе поднял жезл.

Остальные автоматически повторили его движение. Ритуал у них такой, что ли? Я пожал плечами:

– Ваше право.

Охранник заступил мне дорогу:

– Мой долг.

Остальные угрожающе надвинулись, замыкая меня в неплотное кольцо.

– Я не собираюсь с вами спорить, – заявил я. – Но предупреждаю, если сейчас вы не освободите дорогу, я буду вынужден применить силу.

Хотя я и не блефовал, со стороны подобное заявление смотрелось самонадеянно. Однако их это даже не позабавило. Очень серьезные ребята.

– Если вы так сделаете, то мы ответим тем же, – спокойно сказал охранник и не собираясь отходить в сторону.

Я прыгнул.

В кувырке я должен был войти точно в просвет, оставшийся между двумя охранниками, и таким образом вырваться из кольца. Но реагировали ребята хорошо: просвет закрылся прежде, чем я смог проскочить. Пришлось перегруппироваться и изменить траекторию движения.

Теперь стало ясно, что без драки не обойтись. Я уже действовал машинально. Сделал подсечку, перехватил руку, уклонился от удара сзади, повел захваченное тело по кругу, снова уклонился от удара. Охранник в моих руках начал терять равновесие, падая в центр кольца, впереди открылся широкий просвет. Вот она, свобода!

В тот же миг невыносимая боль пронзила правую ногу. Настолько сильная, что я не смог удержаться и упал.

И повернулся как раз вовремя, чтобы заметить жезл, прикоснувшийся к ноге.

Оружие?

Охранник подошел ко мне.

– Вы больше не должны пытаться убежать, – сказал он. – Следующий удар будет очень болезненным.

Значит, это мы просто обменивались дружескими похлопываниями?

Я перевернулся на спину, не удержав стона, и попробовал прикоснуться к ноге. Вроде бы боль постепенно ослабевала, но одно легкое прикосновение едва не заставило меня заорать. Черт! Что это за штуковины?

Снова ходить я смог лишь минут через пять. Да и то изрядно прихрамывая. Экспериментировать же мне расхотелось вовсе.

Охранники, выполнив свой долг, перестали обращать на меня внимание. Я был предоставлен самому себе.

Вот только что мне делать со всей этой свободой?

Говорят, самый надежный способ избежать разочарований – не очаровываться. И, наверное, это правильно.

Во всяком случае, мне бы сейчас было гораздо легче. Ведь я все-таки подозревал Марго. Ну, сказал бы что-то вроде: «Этого и следовало ожидать» – и дальше уже выкручивался бы, как мог. Не было бы на душе так отвратительно.

Но я позволил красивой рыжеволосой женщине заворожить меня. И теперь тот факт, что меня насильственно лишили свободы, в моих мыслях отступал на второй план. Я не думал об освобождении. Я думал о Марго.

Она говорила неправду на Совете Она предала Эрика, уверенного в их дружбе. Марго, что тебе нужно? К чему ты стремишься? Ты, должно быть, ни во что не ценишь наши с тобой отношения, раз смогла так прямо дискредитировать себя в моих глазах сегодня. Ведь ты умная женщина. Ты знала, какова будет моя реакция. И если уж на то пошло, то ты знала, что я не отступлю. Что поддержу тебя.

Или как раз это и главное? А все остальное не имеет значения? Победителей не судят, потому ты и вознамерилась победить любой ценой? Но чем тебе мешал Эрик?

Неожиданно дверь открылась, и меня снова позвали. На этот раз сам Антонио.

– Проходите, Алексей, – мягко сказал он и вернулся на свое место возле Отца.

Марго была необычайно бледна. Эрик, впрочем, тоже. Я устроился на том же стуле, где сидел в первый раз, и с любопытством оглядел собравшихся. Какой сюрприз они приготовили мне теперь?

Антонио откашлялся.

– Итак, – заговорил он, – я объявляю решение Совета. Маргарет, вы обвиняетесь в преступлении против Совета, в действиях, направленных против его целостности и угрожающих самому его существованию. Вы больше недостойны высоких полномочий члена Совета. Алексей, вы обвиняетесь в даче ложных показаний. Как ученик Маргарет вы тоже подвергаетесь действию законов Компании.

Мне понравилось это «тоже». То есть и со мной, и с Марго сделают что-то, что само собой разумеется. Любопытно.

– Эрик, ваши действия Совет счел оправданными и соответствующими сложившимся обстоятельствам. Обвинение против вас снимается.

Великолепно! По самые уши!

Значит, когда тебе в шею попадает иголка с ядом, ты не прав. А тот, кто разбрасывается такими иголками, всего лишь поступает в соответствии со сложившимися обстоятельствами.

Вот такая логика.

Марго, поздравляю. По-моему, ты проиграла. Да и я с тобой заодно.

Впрочем, я проиграл еще раньше. Вчера после ужина, когда не смог сдержаться? Или на Менигуэне? А может, уже на Сайгусе моя судьба была решена?

Антонио продолжал зачитывать решение, как вдруг его перебил Отец.

– Тебе следовало бы составить план, – сказал старик хрипло.

– Да, Отец, – согласился Антонио.

– Смотри же, в следующий раз не подведи меня.

Я попытался понять, о чем они говорят, но мне это не удалось. Может, о плане заседания?

Впрочем, какое это имеет значение?..

Старик снова погрузился в раздумья, а Антонио известил нас, что мы с Марго направляемся на Скалу. И будем там находиться, пока Совет не сочтет нужным пересмотреть свое решение.

– Во имя Господа! – добавил он.

Все присутствующие дружно склонили головы, сопровождая движение жестом – явно ритуальным.

Это фактически было первое проявление религиозности, которое я видел в Компании. Значит, Марго все-таки говорила правду. По крайней мере в данном вопросе.

Интересно. Какие все набожные! Больше чем уверен, что верят они в Бога примерно так же, как Марго. Но вот кланяются же! Традиция.

Правда, смотрелось все очень серьезно. Никакого намека на то, что это бутафория. Я тоже чуть не кивнул вслед за всеми. Неудивительно, если рядовые сотрудники Компании действительно искренне верят.

Совет закончился. Зашумели отодвигаемые стулья, элита Компании потихоньку начала просачиваться в дверь. Вошел уже знакомый мне высокий и худощавый охранник.

– Мне поручено препроводить вас на Скалу, – сказал он мне.

– Ага, – согласился я, – своему адвокату я позвоню по дороге.

– Забудьте об адвокатах. Здесь действуют свои законы – законы справедливости.

Разумеется. Я уже об этом догадался.

– Не пытайтесь бежать, – продолжал охранник бесстрастно. – Помните, во второй раз будет больнее.

– А убить эта штука может? Он и глазом не моргнул.

– Конечно.

– И что будет, если вы не доставите меня живым?

– Доставим мертвым. Очаровательно.

Я не видел никакого реального способа выбраться отсюда. Многовато охранников на пути. И все с этими проклятыми жезлами.

Оценивать шансы на побег я начал с того момента, когда мы с Марго вошли в здание. Исходя, конечно, из того, что хотя бы половина охранников будет активно чинить мне в этом славном деле препятствия. И тогда подсчеты были удручающими, а теперь еще выяснилось насчет жезлов… В общем, дела неважные.

Ох, не подвело меня предчувствие! Вот только послушался бы я его!

Что ж. Придется сдаваться на милость сильного и надеяться дожить до светлого будущего.

Подошла Марго. Тронула меня за локоть:

– Алексей, прости меня. Я отвернулся.

– Пойдемте, – сказал охранник.

За дверью к нам пристроилась остальная четверка. Внушительно. Пять человек для того, чтобы конвоировать двоих?

Еще большим стало мое удивление, когда мы вышли на улицу. Там нас ожидал «буревестник»!

Я уже говорил по поводу транспорта на Горвальдио. Выходит, на Компанию запреты не распространялись? Тогда ее позиции сильнее, чем я считал.

Как назло машина оказалась вместительной, и нашим конвоирам тоже нашлось место. Нас с Марго зажали со всех сторон, так что мне пришлось окончательно расстаться с мыслью о побеге. Если эти ребята все будут делать с такой же тщательностью…

«Буревестник» поднялся в воздух и направился прямо к космодрому.

Над головой светило солнце, внизу раскинулись бесконечные зеленые пространства Горвальдио. Воздух тихо шелестел по корпусу: машина шла медленно, и система инкапсуляции не включалась. Приятные глазу краски и успокаивающие звуки… Даже не верилось, что в такой прекрасный день могут происходить подобные глупости. Которые происходили со мной.

На космодроме мы сели рядом с небольшим кораблем.

Высокий охранник первым выпрыгнул из салона.

– Прошу, – он протянул руку Марго.

Она не без некоторой надменности отказалась от его помощи и выбралась сама. Я последовал ее примеру. На охранника наше пренебрежение, по-моему, не произвело никакого впечатления. Он просто убрал руку и кивнул в сторону корабля.

Когда мы вошли внутрь, наш конвоир заговорил снова:

– К сожалению, мы можем вам выделить только одну каюту. Надеюсь, это не доставит вам лишних неудобств. Перелет займет меньше шести часов.

С этими словами он открыл дверь и отошел в сторону, пропуская нас.

Каюта была крохотной. Особенно если сравнить ее с той, в которой я очнулся на яхте Наташи. Правда, и корабль значительно меньше.

Места хватало лишь для двух коек, расположенных одна над другой, небольшого стола и скромного табурета. Дверь в стене напротив коек вела, по всей видимости, в санузел. Вот и вся нехитрая обстановка.

– Располагайтесь, – сказал охранник, закрывая за нами дверь.

Мы с Марго остались вдвоем. Я присел на край нижней койки.

– Алексей, – Марго вновь прикоснулась к моей руке, – прости меня.

– Ерунда, – раздраженно ответил я. Она вздохнула и тихо произнесла:

– Ты мне больше не веришь… Я взорвался:

– Почему я должен тебе верить? Марго, ты играешь в непонятную игру, Я для тебя – не больше чем еще одна фигура на доске. Которую можно использовать и пустить в расход.

– Алексей, разве я дала тебе повод так думать?

– Я был на Совете. Я видел своими глазами реакцию Эрика на твое заявление. И теперь ты можешь сколько угодно убеждать меня, что он источник всех бед. Я не поверю. Ты мне лгала.

Марго опустила глаза:

– Да, это так.

Мне стало и вовсе скверно. Уж лучше бы она отпиралась.

– На моих глазах ты предала своего друга. Ну, может, ты и не считала его другом, не знаю. Но он тебя – наверняка. Это был удар в спину. Марго. И ты сделала так, чтобы я помог тебе его нанести. Тебе от меня нужно было лишь это?

На мгновение мне показалось, что Марго повторит: «Да, это так». Однако она промолчала.

– Ты не сказала прямо о том, какая помощь тебе нужна и почему. Ведь я не согласился бы помогать в предательстве. Ты поступила умнее. Ты сыграла со мной в любовь. Игра удалась на славу, вот только я – проигравший.

Я замолчал. Марго присела на корточки передо мной. Лицо ее было задумчивым, в, – Алексей, – сказала она, глядя на меня снизу вверх, – ты подозревал это с момента самой первой нашей встречи Ты никогда не верил мне полностью. Где-то в глубине души ты считал, что не может человек, хотя бы косвенно связанный с убийством, быть таким… какой была я. Ты подозревал, что я играю роль.

– Зачем ты мне все это говоришь?

– Я пытаюсь помочь тебе разобраться в твоих чувствах.

– Оставь в покое мои чувства!

– Алексей, – Марго положила руку мне на колено, – тебе плохо, и в этом виновата я.

– Черт побери! – выругался я.

– Ты услышал на Совете мое выступление, в котором не все было правдивым, и тут же решил, что твои подозрения верны.

– А ты хочешь сказать, что это не так? Она грустно покачала головой:

– Я не отвечу. Только подумай, действительно ли тебе есть за что меня упрекнуть?

Я молча обвел рукой каюту. Марго снова опустила глаза.

– Прости, Алексей, – повторила она еле слышно.

А у меня на душе становилось все гаже. В конце концов я решил прекратить разговор и полез на верхнюю койку.

Упрекнуть! Конечно, Марго, упрекнуть тебя не за что. Твое поведение было безупречным. Именно потому я тебе поверил.

Но с меня достаточно и увиденного на Совете. Что там у вас было с Эриком? Небось отношения очень смахивали на наши. Уверения в дружбе, разговоры о прекрасном.

Скажи, Марго! Почему ты молчишь? Уже не можешь читать мои мысли? Или просто не хочешь отвечать?

Я пытался уснуть: тогда на Горвальдио мы угомонились лишь перед рассветом и толком не выспались. Однако сон не шел.

Вспоминались все наши встречи с Марго. Разговор у нее дома, прогулка в парке, вечер в ресторане. Наконец, ночь на Горвальдио. С удивлением я заметил, как постепенно, вместе с этими воспоминаниями, изменяется мое отношение к ней. Чувства, вспыхнувшие на Совете, утихали. Оставалась лишь слабая горечь.

Нельзя верить в живые идеалы. И нельзя отступать от своих убеждений.

Я нарушил эти два закона. Какие же у меня теперь могут быть претензии…

И только одна мысль не давала мне покоя.

Эх, Марго, неужели не могло быть по-другому?