Текст книги "Чело-век технологий, цивилизация фальшизма"

Из огня да в полымя

Загрязнение природы СО – 2. Зеленые в основном против него борются, передовой мир поставил задачу достижения «углеродной нейтральности». Радиоактивные отходы атомных станций тоже утилизуют. Но главное спасение видят в переходе на «чистую» энергетику, в сущности, чтобы везде было электричество. А то, что идет интенсивное загрязнение всего живого электромагнитными излучениями – не видят. WI-FI, беспроводные наушники, микроволновки на кухнях, мобильные микроволновки в каждом кармане, излучающие вышки на улицах, готовятся ставить вышки под 5G и т. д. Это не хотят видеть, почти не обсуждают. Потому что – «прогрессивно». И стремление к идеалу: вместо традиционных автомобилей – электромобили. Потоки, тысячи электромобилей на улицах… Я, конечно, тут профан, но знаю, что по СНиПам (строительные нормы и правила) запрещается строить дома возле линий электропередач (наведенные электромагнитные поля). Но не будут ли такие же поля от потоков электротранспорта? Может стоило бы очнуться, начать думать и спорить? Да ни за что. Просто будут гордиться прогрессом медицины в лечении рака. И растущего числа других пандемий.

Болезни века

Взрывной рост числа болезней у детей. Ничего удивительного, так как болезни им делают. Чтобы не понимать этого, искажают язык: «вакцинация», или «прививки от болезни». А фактически, с точки зрения организма, ему делают прививку самой болезни. Как таковой. Искусственно заражают, чтобы в ответ иммунная система выделили антитела, будто он ее пережил на самом деле. Тогда человек не заболеет во второй раз. Но первый – то (для организма) он уже проболел. Сейчас, кажется, 12 раз. В передовых странах уже пятнадцать. Каждое поколение детей в каждой стране. С распространением ковида прививки требуют делать чуть не каждые три месяца. Может ли человек расти здоровым, если так много болел(ет). «На всякий случай», во избежание риска одной или двух болезней, которые можно получить по жизни, прививают всех, вся и от всего. Дилемма, драма, диалектика света и тени. Думают, однако, только о свете, о том, что это надо, важно, хорошо. Потом лечат диабет, почечную недостаточность, с энтузиазмом строят детские всех видов болезней клиники. Может быть, все-таки поголовно вакцинировать только от смертельно опасных заболеваний, таких как бешенство, полиомеолит, а от остальных лечить, если, кто и только когда заболеют? Индивидуально. Но это было бы слишком дальновидно и ответственно, на что люди не способны. Ведь надо противостоять соблазну легкого пути, который открывает медицина. Чтобы потом идти более тяжелым и в тупик, поводырем в котором будет тоже медицина. Так вот и ходят, в белых колпаках, слепые вожди слепых.

«Болезни века» – это болезни преобразования человеческого организма под воздействием быстро меняющихся условий. Вид приспосабливается к ним через ускорение смены индивидов, через их повышенную смертность, особенно мужчин, так как через этот пол все живое осваивает изменяющиеся обстоятельства. Природа делает разные попытки ускорить обновление: аппендицит, например, намечался как важнейший путь. Но мы научились в основном с ним справляться. Тогда сердце. Тайно и внезапно останавливается: «лег на диван и умер». Подлинных причин этого никто не знает. Пытаются заменять искусственным. Тогда бунт природы происходит на клеточном уровне – раковая болезнь, СПИД, потом пойдут опухоли мозга и т. д. Делая пересадки, подавляют иммунитет, а потом ищут причины дефицита этого иммунитета. Стимулируют иммунитет, а потом ищут причины аллергических реакций организма. И все с ужасающе умным видом, хотя для понимания тупиковости такого решения проблем здоровья не надо никакого медицинского образования. Ежу понятно. Дальнорукие или близозоркие? Тсс… наука.

Бесконечное соревнование медицины с противоестественным образом жизни, приводящее к постепенному демонтажу человека как телесного существа.

«Заживет как на собаке», говорили когда-то, желая утешить получившего повреждение человека. То есть само собой, незаметно. Я бы уже не обрадовался такому пожеланию. Собаки стали изнеженные, слабые, часто болеют, погибают. Требуют ухода как дети. Может говорить, «заживет как на человеке»? Тоже нет оснований. И люди и собаки включены в один поток деградации живого в искусственной среде.

«Отремонтируем», – вот как утешают сейчас.

В XIX веке люди «лишались чувств». До середины XX века «теряли сознание». А теперь – отключаются («вырубился»). Конечно, надо ремонтировать, пересаживать органы сначала другого человека, а потом другой субстанции.

Парализованные люди в специально оборудованных «колясках для жилья» – вот передовой отряд эволюционирующего человечества, над пополнением которого неустанно трудятся наука, техника и медицина. Благодаря их успехам число инвалидов растет в несколько раз быстрее, чем общее население, которое не растет, а уменьшается. Берегите и заботьтесь об инвалидах. Ин – валидность (в переводе на русский не – действительность) – наше будущее. Общее и не такое уж далекое. Инвалиды – новый социальный класс, в который переходит все больше людей. И тогда «целые» здоровые люди будут казаться варварами, пережитком дикой «естественной» эпохи. Их будут третировать как недоразвитых. Из милосердия, правда, в вузах для «недороботизированных» оставят какие-то квоты. Уже сейчас иметь вставные фарфоровые челюсти, ультрасовременные очки и линзы престижнее чем «простые» зубы и глаза. То же самое происходит в сфере духа. Про здоровых людей, если они без извращений, читать и смотреть не хочется. Да, ну их, нормальные.

…Плюс инвалидизация… = «Редактирование тела».

Как земная природа больше не может существовать без помощи общества, так человеческое тело нуждается в постоянном воздействии лекарств, стимуляторов, транквилизаторов, витаминов. Лечиться мы начинаем с рождения или даже в утробе матери, а не по поводу болезни. Или, сказать по – другому, мы больны изначально. Я всегда был против профилактического лечения и таблеток. Но обстоятельства складываются так, что пора начинать их оправдывать. Мы окружены ядами цивилизации и применение противоядий становится необходимостью. Заботиться надо не о чистоте внешней и внутренней природы как таковой, а о том, чтобы не спутать яд с противоядием. Потому что из-за фармакологической агрессии микробы и вирусы, вообще – болезни так усложнились, что «чистый» организм не имеет от них защиты. Уже сейчас сильные люди хуже переносят грипп. И внезапно погибают, в то время как инвалиды, больные и слабые все скрипят. Здоровому теперь – не выжить.

Сумятица медицинских рекомендаций имеет под собой объективную основу. Для общего функционирования организма потреблять много сахара вредно. Но для мозга при напряженной умственной деятельности необходимо. Потребности одних органов вступают в конфликт с другими. Мозг вызывает такой тип работы организма, который ведет к дезорганизации поджелудочной железы (диабет). Сшибка. Болезнь. Какую болезнь выбирать? Быть здоровым – суметь пройти по лезвию бритвы. С возрастом лезвие становится все тоньше. И мы все больше – обрезаемся.

У каждого человека есть свое биологическое время. Часы могут портиться, забегать или отставать. В истории известны случаи, когда у ребенка в 8 лет начинали расти усы, к 12 годам он лысел, а в 16 лет в облике старца умирал. Это считается патологией. Однако не таковы ли и причины долгожительства в некоторых случаях, особенно в самых выдающихся? Отставали часы? Тогда примеры жизни до 120 лет нельзя считать верхней границей нормы. Стремление к такой длительной жизни патологично и ведет к вырождению людей. «Интересно» оно в основном для ученых.

И все-таки в меня вселяют надежду, время от времени оккупирующие наш дом тараканы. Они есть даже в пятизвездочных отелях, в общежитиях Московского и Калифорнийского университетов. Как ни боремся с ними, как ни травим и ни уничтожаем – они есть. Жизнь живуча, у нее большой диапазон адаптации. Какой воздух в большом городе, какая толчея на транспорте! Так тесниться могут только рыбы и насекомые, высокоразвитые млекопитающие при таких условиях гибнут, люди же отделываются слабостью, болезнями и раздражительным настроением. Злые тараканы.

P.S. Это «для красного словца». На самом деле, если притер(п)еться, они довольно безвредные.

P.S. – 2. Страшное дело: тараканы, эти вечные спутники человека, его «домашние друзья» исчезли. Начали исчезать и насекомые – работники – пчелы. Говорят из-за мобильников. Исчезают все домашние насекомые. Крупнейшее историческое событие, которое, к сожалению, прошло не замеченное. Хотя оно может важнее, чем исчезновение мамонтов. Не выдержали нашей искусственной среды. Мы теперь с ней один на один. Никакой надежды. Но живем. Правда, в Америке по продажам после болеутоляющих и сердечных лекарств идут антидепрессанты. Проблема тараканов, что у них этих (анти)депрессантов не было. Несчастные…

P.S. – 3. Нет! Тараканы остались и даже множатся. В головах. Вчера поймал.

Кентавриада

Слово кентавр уже не пугает. Напротив, становится романтическим. Есть журнал, издательство «Кентавр» и кентавристика как научное направление. Но кентавр – это химера, монстр, по – русски – чудовище. Чудо. Нарушение законов природы, когда к телу одного животного приставляются органы другого. Или к естественному искусственное. И (или) когда они превышают меру человека, его норму. Страшное чудо. Ненормальные (сумасшедшие) идеи, которых наука жаждала в начале XX века, на его конец пришли. И осуществляются в виде манипуляции наследственностью, сначала растений (ГМО) – это норма производства, на стадии экспериментов – у животных, и эксперименты с эмбрионами человека, вплоть до сращивания их с эмбрионами животных, на передовых рубежах науки. Началось создание уродов – кентавров – химер – монстров – киборгов – чудовищ. XXI век будет веком чудовищ. Преступное творчество.

Здравствуй, племя, младое, незнакомое! Чудовищный век.

Экологический оптимизм

Природа умирает, но это не значит, что ее бессмысленно сохранять, человек смертен, но он всю жизнь пытается быть здоровым и лечится. А некоторые даже занимаются физкультурой.

Когда экологов, зеленых, других защитников природы спрашивают, что они реально сделали, какой результат дали, то они могут указать хотя бы на то, что не дали сделать: срыть, построить, перегородить, повернуть. Это тоже надо брать за результат, теперь, видимо, главный. Ведь развитие идет само, а для его регулирования нужны все человеческие силы. В современных условиях сознательные усилия людей должны носить тормозящий характер. Да, развитие не остановишь. Но неизбежен и конец одного человека. Каждый знает, что его не миновать, однако принимает меры, чтобы «остановить мгновение». Почти никто не считает такие заботы бессмысленными. Так и для человечества. Исторически его мгновение может длиться сотни лет. Вот почему я не считаю борьбу «против прогресса к смерти» бесполезной. Человечество попало в ситуацию одного человека и должно жить вопреки логике. Героически. Вступайте в ряды участников движения Сопротивления!

Во многой мудрости много печали. Но… «мудрец всегда счастлив».

Каждый год своей деятельностью человек уничтожает десятки видов живого. Про(сти)щай, Природа. Про(щай)сти, Жизнь. Но как несчастный представитель этого глуп – умного агрессивного вида и экологический оптимист, я считаю:

1) из всех живых существ он умрет (убьет себя) последним;

2) мы не будем знать, когда нас не будет;

3) в мире всегда есть место случаю;

4) то, что случилось однажды, всегда может случиться вновь.

Часть III. О прекрасно деградирующая цивилизация

Если хочешь быть счастлив и добродетелен, не обобщай, а держись узких частностей. Общие идеи являются неизбежным интеллектуальным злом…

Они вырастут, неся в себе то, что психологи когда-то называли инстинктивным отвращением к природе. Мы их навсегда обезопасим от книг и от ботаники…

Короче – резюмировал Директор, – родителями назывались отец и мать.

Гулко упали в сконфуженную тишину эти ругательства…

«О прекрасный новый мир» Олдос Хаксли

Люди, мыши, мотыльки

В заполярной тундре иногда можно видеть удивительное зрелище. Тысячные стада мышей – леммингов, теснясь и давя друг друга, несутся к Ледовитому океану, и бросаясь в него, тонут. Ни одна особь не способна уклониться от этого массового самоубийства. У людей, к счастью, так не бывает. Всегда находятся 3–5 % индивидов, которые понимают, что происходит и пытаются объяснить остальным опасность безудержного, всепоглощающего поток(п)а технических новаций и инноваций, гибельность бессмысленной соревновательной гонки по пути нерегулируемого прогресса. Доказывают, увещевают, призывают к сдержанности. Бесполезно. Но не зря. В этом проявляется уникальность человека, мы спасаем его честь и достоинство как разумного существа. Были, мол, и такие: не просто мыши, а философские, кто – то о чем-то думал, с действительным «sapiens – ом.

Когда летней ночью мотыльки, один за другими и целыми стаями летят на огонь, сгорая в нем, думаешь, вот глупые создания, что их туда влечет – на очевидную смерть. Почему не видят, не чувствуют? Но совершенно также сейчас люди «летят на новое», стремясь к нему только потому, что оно «прогрессивное», дает сиюминутные выгоды и комфорт, не отдавая отчета в его опасности. Не желая, боясь оценивать ее, даже думать о ней. Иногда, правда, люди – мотыльки посетуют: что делать, «прогресс не остановишь». Структура фразы выдает суть процесса: «от смерти не уйдешь». Так хотя бы не отождествляйте его/ее с благом. И в отличие от мотыльков воспользуйтесь разумом, чтобы смотреть дальше своего носа, подчиняя научное сознание и технологические достижения задачам поддержания жизни. Особенно те, кто считает себя философами, должны им пользоваться не как рефлексом, а для рефлексии. Мыслить с одновременным пониманием, о чем и куда ведет мысль. Так им положено по профессии. Какие-нибудь мотыл(ьк)и, особенно теоретические, на которых хорошо клюют большие рыбы, скажут, это хорошо: смерть – то счастливая, эвтаназия. Но она досрочная и наркотическая, зачем ее, безвременную, считать за «хорошо»? Надо греться от огня, пользоваться им, удерживаясь от того, чтобы(по)падать в него. Благо живых людей – жизнь, которую надо защищать.

При знакомстве с работами авторов, увлеченных поток(п)ом технических достижений, видно, что их сознание похищено силами иного и не воспринимает экологических аргументов, отбрасывая их как проявление консерватизма. И не только экологических. Старательно стараются забыть, не вспоминать, хотя все их читали, знаменитые романы антиутопии Евгения Замятина, Рея Бредбери, Джорджа Оруэлла, Олдоса Хаксли, десятки предостерегающих голливудских фильмов – ужасов о будущем господстве техники над человеком. Все знания и факты – бесполезны, если сознание человека переформатировано силами (не)бытия. Бытие определяет сознание – только теперь я понял глубину и страшное величие этих слов. Небытие как бытие тоже определяет сознание. Какая – то надежда остается, что на этапе прямого демонтажа родовой идентичности человека техноидов может отрезвить угроза своему индивидуальному существованию и свойственная сциентистам способность к последовательности суждений. Тем более, если они «длинные» или хотя бы честные. Тогда, подняв и держа голову над водой, они увидят, что их несет к водопаду. Что они не субъекты, а объекты, материал прогресса, а самое страшное в современной цивилизации, это ее успехи. И захотят стать борцами со своим временем. Стать Личностями. Или хотя бы сохранить достоинство Разумных существ. Да, были на Земле такие, они умерли в борьбе, а не в бессознательном состоянии, сделав для сохранения на ней жизни все, что могли.

Братья и сестры

Все люди – Братья! Братья и сестры. Свобода, равенство, братство! Человек человеку друг, товарищ и брат! Братья во Христе! Братская любовь… И т. д. Что такое быть друг другу братом, сестрой, очевидно и понятно. Было. Теперь для большинства людей это является пустой фразой. Символизм братства питался существованием реальных братских чувств и отношений. Но единственный ребенок в семье не знает, что это такое. Не будет знать их и человечество. Важнейший вид непосредственных связей между людьми, связей близости – распался. Этот распад предшествует распадению половых и родительских связей. Лозунг «Свобода, равенство братство» пришлось модернизировать: вместо братства теперь говорят о солидарности. От равенства тоже отказались. Вместо него – справедливость (каждому – свое), это и есть «права человека». Права индивида на отрицание себя как родового существа. Права на жизнь «здесь и сейчас», так как хочется, без заповедей религии и норм морали, в которых отражаются интересы общества в целом, его будущего. Свобода вытесняется заботой о безопасности. Через всеобщий контроль и наблюдение, которые превращают общество в виртуальный концлагерь, а общение в коммуникацию. Все это и есть постмодернизация. Живем под девизом: «Контроль, права человека, коммуникации». А в общем – то и без второго, без прав. Потому что первое и третье исключают второе. Стандартизация и всеобщий контроль становятся глобальной «национальной идеей» мира. «Мир – экономика» = «Технический социализм» = «Электронный лагерь = виртуальная коммуникация». Особенно когда останутся только электронные деньги. Постденьги. Посткапитализм. Постобщество.

Детство – тело, материя. Зрелость – сила, энергия. Старость – знание, информация. Человек развивается как мир, а мир как человек. И вместе исчерпали свою форму. Начался переход к новой реальности: микро – и мегаматерии, телам, которые нам несоразмерны и где Мы – Не – мы – е. Конец мезозоя!

Zeitgeist

(дух времени)

Как он изменчив. В советскую эпоху, даже в ее конце, спросив в студенческой группе или на потоке, кто верующий, можно было увидеть 2–3 руки. Остальные почти все атеисты. Сейчас картина ровно наоборот. Почти все объ – являются верующими. Правда, если спросить, как выражается их вера, то практически ни в чем. 2–3 человека посещают официальную церковь, и то нерегулярно. Гораздо больше интересуются разными нетрадиционными сектами или движениями – кришнаиты, йогисты, дианетики, иеговисты и т. п., хотя дальше интереса мало кто идет. Когда меня приглашают в такого рода течения, то я обычно говорю, что хочу остаться атеистом, но в своей религии, а она христианская. «Православный атеист». По рассказам матери был крещен в кадушке, вместе с другими младенцами деревни, приезжавшим священником. Потом советское атеистическое воспитание. Печальный итог всего этого – знаю, что Бога нет, но он (бывает) нужен, (нередко) суеверный скептик и (не)верующий христианин.

«Я хожу среди людей как среди обломков будущего» – писал Ницше. Это он предвидел техногенное общество, идеология которого – фальшизм. В нем перевернули даже иерархию Троицы: Бог – отец, Бог – сын, Бог – дух святой. Несмотря на провозглашаемую равноипостасность, у богов всегда была разная, хотя исторически меняющаяся востребованность. Первопричинного Бога – отца, Йегову=Саваофа, «Творца небу и Земли» почти забыли и довольно-таки давно. Уже в начале XX века В. Розанов защищал его, критикуя христианство за пренебрежение к чувственности. Ему и икон, кажется, нет. По крайней мере, больше не пишут. Однако сейчас Христа тоже забывают. Да, в отличие от сурового Отца он не требует, не грозит, не наказывает, а прощает. Но плохо помогает. Помогает просителям и эгоистам Богородица – главное теперь наше (не)божество. Потому что она – Заступница. За людей, перед Богом. Молиться надо ей, «нашей Матеньке», а она уже там постарается. Богородичных икон по названиям городов – на все вкусы. Потому что люди, особенно теперь, хотят, чтобы не они служили Богу, а чтобы Бог им. Кроме того, большинство верующих – женщины и по мере вырождения человека через размывание всего сильного, жесткого, мужского, его замены феминистской имитацией и транссексуализмом, возрастает спрос на поклонение женщине, на женских святых.

Богородицу, т. е. женщину Марию, которая не божество, а только первая святая, каких в дальнейшей истории христианства было очень много, можно бы объявить основательницей гендерного движения Me too. Его Знаменем. Ведь Бог – Отец, обратившись в ипостась Святого духа и войдя в Марию, чтобы зачать Христа, ее разрешения не спрашивал. Вот где она, не политкорректность, а прямо говоря, мужской шовинизм и насилие начинаются. Семья как семя. Эй, феминистски, сюда! Хотя, в силу давности происшествия, обойдемся без суда? Вдруг Бог есть, тогда гнев Высшего Судии будет страшным…

И, к слову. Почему в споре о фелиокве как причине великого трагического спора/раскола христианства на православных и католиков (первые считают, что Святой дух исходит только от Бога – отца, а вторые и от Христа), правы православные: ведь Христос порожден/зачат Святым Духом, в который превратился Бог – отец, а как следствие, второе = сын, может быть причиной первого=отца? Нелогично. Отец – причина ребенка, не наоборот. Тут даже Аристотель бы высказался за православие. Но почему часть христиан, особенно северных стран, проигнорировали эту очевидную логику. Наверное, потому, что раньше почувствовали потребность оторваться от жест(о)кости Ветхого завета и подвести фундамент под возросшую потребность в более «цивилизованной» евангельской идеологии. Ведь была эпоха Возрождения, и вот так Дух времени, дух Гуманизма побеждал Святого Духа в его же епархии.

Как к этим моим рассуждениям отнесутся богословы, не знаю, но предлагаю. С чем они точно должны согласиться, что Предложение не из мелких! Или у них такое объяснение уже есть, я просто о нем не слышал, тогда прошу прощения, что зашел на чужую территорию. Но с благими намерениями…

Зато теперь Святая Троица предстает как нынешняя семья: Бог – отец, Бог – мать, Бог – сын, с соответственно изменившимися ролями. С «материнским капиталом» (ориентир на мать – одиночку, а не на отца и детей. Детский капитал или родительский, семейный капитал, вот, казалось бы очевидное должно быть именование этих денег, если пытаться сохранять семью, что у нас декларируется, но обезьянничают под влиянием своего и западного антисемейного гендеризма). Или как постсемья из (бого)матери – одиночки, у которой капризный сын – человек все время клянчит чего-нибудь сладкого. А с Бога только алименты, да и права отберут, за границу не выпустят, если просрочит.

На Западе гомосексуальным парам и транссексуалам разрешили заводить и воспитывать ребенка. Тут Бог – отец должен бы не просто неодобрительно терпеть, повинившись за уничтожение всех жителей Содома и Гоморры (от его имени, папа Римский или православные Патриархи это делали), и уже не проливая огонь и серу на целые города, все-таки бросить молнию. Избирательно. Но он чего-то медлит. Боится обвинения в неполиткорректности. Что касается Святого духа, то он, побеждаемый Духом времени, превращается в Разум. Уже читал выражение: «Святой разум». Потом будет «Святой интеллект»? Гностицизм: вместо веры – рассуждения о ней, вместо богомолов – богословы. И Патриарх (старший архиерей) – политолог. Дух – разум любят использовать разные оккультные секты и гадалки, а также на «теологических факультетах», из десяти выпускников которых обычно выходит один мракобес и девять «религиоведов», т. е. еретиков и атеистов. В науке, у ученых как агностиков и непоследовательных атеистов, от Бога осталось: «Что – то есть». Это «что – то» ни образа, ни вида не имеет, молчит и ни с кем не общается. Оно скорее было, чем есть. На(со) творил человека и скрылся (деизм). А кто воспитывать будет? Он – о засох – ло, как их ученая душа, до пустой абстракции, математической точки, «пустого множества» или буквы, у Тейяра де Шардена, например, в греческом алфавите последней, «Омега». Почему хотя бы не первой – Альфа? При том, Альфа – самец, так как Мария – богородица была только суррогатной матерью, ибо человек в облике Христа декларировался как полное подобие и образ Божий, единственного бога – Отца.

Дух времени творит что хочет и со святыми. Во времена коллективизации в подмосковной деревне жила слепая девочка, потом малограмотная женщина. – Матрёна (или даже Матрёнка, как, зная деревню, можно уверенно предположить). Сверстники – подростки ее обижали, насмехались, но она начала лечить, заговаривала зубы, что – то предсказывала и приобрела известность. Братья вступили в колхоз, один даже в партию, были против, но к ней начали наезжать из Москвы, «элита», а потом саму перевезли туда. Поскольку она держала иконы, её признала церковь. А потом объявили святой. Я не против, святых, как образцы праведной жизни, они нужны! Но стали называть не Матрёной, а Матроной! Я думал, потому что «гламур требует». Не о Матрёне же салонно – косметическая дама рассказывала и не Матрёне она хочет молиться. Но говорят, что так «по святцам». В общем, в православных церквях теперь иконы святой Матроны. На католический манер. Римляне. Может хохломские матрёшки назвать матрошками?

Эх, дела житейские. Наверное, лучше мне «уйти в мир» и про Бога больше не рассуждать, а то впадаю в кощунство (в конце книги надеюсь, исправиться).