Текст книги "Мой ломтик счастья. Повесть детства"

Глава 24. Принцесса Сада

Однажды в теплое и ясное летнее утро Арина вышла из дома. Луна уже уплыла, увозя с собой ночные колыбельные песни сверчков.

Сонные ивы неторопливо полоскали свои косы в небольшом пруду в конце сада.

Туман еще клубился и медленно поднимался над землей.

И вдруг Арина услышала:

– Доброе утро, прекрасная принцесса Сада! – весело покачивая легкими стебельками, произнесли цветы. – Посмотри, мы раскрыли свои бутоны, чтобы порадовать тебя.

Арина Леонова, 9 лет

Блестящие от утренней росы цветы тянули ко мне свои яркие побеги. Каждый из них хотел увидеть и приветствовать свою королеву. И пусть голоса у них были еще неокрепшие, но искренность и звонкость создавали завораживающее звучание.

Пион, расцвеченный лучами солнцами, благородным жестом склонил передо мной лепестки.

– Я поведу разговор с тобой от имении всего нашего садового сообщества – шелковистые струны его голоса мягко ложились на мое сердце. – Совет принял решение радовать тебя историями нашей жизни в твоем величественном саду. Мы – создания твоей прелестной души, пусть еще маленькой, но красивой и заботливой. И преисполнены гордости, что цветем и благоухаем для твоего радостного настроения.

– И какие же истории вы хотите мне поведать? – спросила Арина, удивленная такой радушной речью цветка. – Мне очень интересно послушать.

– Для начала, наша королева, – певуче ответил пион, – присмотрись повнимательнее к обитателям твоего сада. Послушай, о чем мы мечтаем.

Арина стала прислушиваться голосам… и поняла, что Сад научил своих питомцев думать и говорить. Она чувствовала, что здесь, в саду ее детства, происходит своя, важная для обитателей и таинственная жизнь, о которой люди даже не догадываются.

Таинственность, величие Природы, присутствующие здесь в чистой простоте – разве можно сравнить это торжество Природы с обычной жизнью людей!?

Солнце легко взбежало по невидимой небесной лестнице, золотистым опахалом накрыло вековые деревья. Потоки света хлынули с небес, разливаясь по земле мягким теплом.

Все растения пришли в движение, вздрогнули корни могучих деревьев.

Заохали клубни луковиц и картофеля, зашептались радостно семена.

Закачались признательными движениями бутоны роз.

Пчелы сладким роем запарили над ароматной липой.

Легкий, игривый ветер, кумир трав и листьев, увлекал всех воспитанников сада, все овощи и фрукты в единый хор и сводный хоровод.

И даже сорняки, на миг забыв о своей вредоносной натуре, замерли в восхищении, не нарушая торжества.

Старая груша, корни которой оголились после зимы, а ветки изогнулись от холода, тихо дремала, отогреваясь под солнцем. Она первой встретила весну, первой увидела ласточку, и этим гордилась. Ее сладостное настроение было сполна удовлетворено:

– Что бы без меня делал мой друг Сад? – умиротворенно произносила она во сне. – Ведь весну только я различаю и оповещаю всех друзей о ее приходе.

В ее дупле проснулась белка, сладко потягиваясь от утренней прохлады.

Тихо ворчала под порывами ветра малина, радостно улыбались неутомимому сорванцу барышни-вишни.

Зеленая ель погрузилась в воспоминания: когда – то ее бабушка была непревзойденной красавицей и потому заслужила право стать главным украшением новогоднего царского дворца.

По траве, оставляя едва заметный след, прошмыгнула мышь – полевка, подбирая на ходу старые зернышки.

В гнезде на ветвистом клене воробьи кормили своих птенцов, передавая им добытых червячков.

Арина Леонова, 9 лет

Только один маленький вьюн был безутешен в это солнечное утро. Ему никак не удавалось просунуть свою крохотную головку через комок земли, чтобы его увидела принцесса Сада и ласково провела по молодому стебельку своей мягкой рукой. Тужился вьюнок, кряхтел, как старичок, но сил не хватало. От отчаяния он едва ли не разревелся.

– Да не крути ты так головой, – успокоила его ласточка, пролетая низко над ним. – Вдруг сломаешь свою шею. Вьюн должен радовать девочку своими зелеными побегами на беседке, так что береги себя для роста. Не унывай, время твоего расцвета скоро придет.

Вьюн почувствовал прилив счастья, он узнал смысл своей садовой жизни и всем стеблем ощутил, как стал наполняться силой.

Хрупкий одуванчик стоял перед девочкой, как часовой, прямо и горделиво подбоченясь:

– Я не могу ни сидеть, ни лежать, – сказал он, поймав взгляд Арины. – Только когда я стою, солнечная сила проникает в мой стебель и достигает корней. Я так расту, чтобы радовать мою принцессу Сада.

Арбуз, подставляя девочке свои круглые бока, напоенные сладкой влагой, заявил, что он в саду самая большая ягода, сладкая и полезная.

Вступил немедленно в разговор помидор, разгоряченный колкой речью своего собрата по грядке:

– Да, спору нет, ты самый крупный плод, – горячился томат, – но полезнее меня нет. Недаром люди с такой любовью и заботой ухаживают за мной, укрывают от непогоды. Я для них – непременный спутник всей жизни: и когда я свежий, полный сочным томатом, и зимой, когда я маринованный или соленый, я украшаю любое блюдо на столе.

– Хорошо, хорошо, – миролюбиво ответил арбуз, – я не хотел тебя обидеть. Все верно ты говоришь!

Тоненький высокий колокольчик сказал девочке, что он самая видная фигура в саду, самая звонкая – он дежурный. Звонит, когда надо вставать, обедать, передохнуть в полдень, или когда тревога в саду: ветер набежал, гроза вот-вот грянет – он звоном предупреждает обитателей, что надо быть осторожными.

Картофель, кое – как ворочая толстыми клубнями, пророкотал, как нужен он людям во все время года, и здесь он с томатом – брат.

Ревень имел строгий неподкупный вид – ведь сама сорока дала ему свое перо, чтобы он записывал историю Сада. А это, как водится, дело наисерьезнейшее, ни одной подробности пропустить нельзя. Славно, конечно, что у него в подмастерьях верткая птица Сорока, всюду успевает, все видит и обо все весть ему приносит.

Молодые тыквы с коротким, как у таксы, хвостом дружелюбно посмеивались над подорожником, который изнемогал от ярости, что его топчут все кому не лень.

Розы, возвышаясь над клумбами, приветливо светились всеми цветами радуги, приглашая девочку к себе в гости, чтобы расспросить о дальних странах, в которых цветут знаменитые их сородичи. Наверняка, в роскошных оранжереях? Росли розы рядом с яблонями и считали их своими старшими сестрами, потому что они красиво цвели и от них исходил такой же приятный аромат.

Вековая липа пышно цвела и была похожа на огромный букет. А рядом с ней, как в прелестных древних сказках, добрый и спокойный кряжистый дуб.

– Доброе утро, прекрасная Арина! – добродушно поприветствовал липа девочку. – Я могу спрятать тебя от палящего солнца. Зайди под моими ветки. А мой верный спутник дуб еще плотнее сдвинет ветви со стороны солнца – и чем не шатер принцессы будет!

Могучий дуб озорно шевельнул ветвями, спрятал меня от солнца…

Арина, не привыкшая к такому обращению, сначала сильно покраснела, даже смутилась. Но послушалась совета. В тени могучего дерева, ветки которой были покрыты сверкающими маленькими соцветьями, она почувствовала свежесть и прохладу. В миг этого великого пробуждения земли только люди безмятежно спали под своими теплыми перинами.

– Неужели мне все это снится? – с удивлением спросила себя девочка. – И пусть даже это будет сон, но он такой волшебный, что я не хочу расставаться с ним.

Арина обняла старую яблоню, нежно пахнущую будущими сладкими плодами. Яблоня наклонилась к девочке и неожиданно молвила ласково и трогательно:

– Хочешь послушать сказку?

– Да!

Арина Леонова, 9 лет

Яблоня предложила Арине присесть рядом на корни, разогретые солнцем, опустила ветку с белыми цветами колени девочки

– Это сказка о маме, которая может заменить всех, но которую никто не заменит.

***

Первый ангел

Перед своим рождением ребенок спросил у Творца:

– Я не знаю, зачем я иду в этот мир. Что я должен делать?

Творец ответил:

– Я подарю тебе ангела, который всегда будет рядом с тобой. Он все тебе объяснить

– Но как я пойму его, ведь я не знаю его языка?

– Ангел будет учить тебя своему языку. Он будет охранять тебя от всех бед.

– Как и когда я узнаю ангела?

– Твой ангел скажет тебе все.

– А как зовут моего ангела?

– Неважно, как его зовут, у него много имен. Ты будешь называть его «Мама».

***

Я почувствовал, как на глаза наверстываются слезы, но не от грусти или печали, а от другого – такого светлого и чудного, от этой святой любви. Всплыла в памяти моя мама, молодая и радостная; вот она обнимает меня, мои руки в ее теплой ладони, я чувствую запах нежности – вот оно, подлинное детское счастье. Настоящее. Большое, как сама Земля.

Перевел взгляд на пса. Медленно катилась из закрытых глаз Дымка крохотная блестящая слезинка. Он не скрывал ее, в нем, как и во мне, жила память о своей матери, потерянной им в детств.

Мы с Дымком словно стали частью друг друга. Один Закон Природы – любовь. Один на всех – на человека и зверя.

Наше трогательное безмолвие нарушила Арина. Голос ее словно спустился с вершины небесной радуги, переливался оттенками радости.

– А знаете что, – сказала она. – Эта сказка напомнила мне, что моя бабушка жива и здорова, и мы с ней каждый вечер будем теперь собираться под этой яблоней, чтобы слушать другие истории. Приходите и вы. Это так чудесно, когда рядом верные друзья!

Дымок признательно завилял лохматым хвостом, в глазах светилось умиротворение: «А как же! За мной не станет. Только позовите. И вообще, вам редко повезло, что есть я!»

***

Арина продолжила свой превосходный рассказ:

– Роскошное лето поднялось в зенит.

Густой аромат клубники и укропа разливался в саду.

Где-то еще затерялся утренний тонкий запах соцветья картофеля, уходили в небо ароматы ночной фиалки.

Всё пришло в движение.

В деревьях шумел сок, выпрямились с шумом кусты смородины и калины, принялись с жадностью пить утреннюю влагу.

Сильно разросшийся дикий виноград пышно заплёл ствол рябины.

Рядом с подсолнухом паук выткал красивую и упругую паутину, ее причудливые узоры, пропуская свет, блестели как бриллианты.

Подсолнух склонил слегка свой огромный солнечный цветок, и Арина видела на нем маленькие черные точки-семена. Он напоминал девочке желтый зонтик, его широкие плотные листья всегда укроют от дождя.

Арина Леонова, 9 лет

Арина не удержалась и опустилась на мягкий ковер из шелковой травы. Лежа на нем, вдыхая свежесть помидорной ботвы, продолжала наблюдать и слушать.

Вот причудливые жучки и мошки торопились по своим делам или прятались в уютные домики под листьями, а неторопливые улитки отдыхали в уютных домиках под листьями.

А здесь неожиданно возникла песчаная пирамида, из которой выглядывал и тут же исчезал осторожный крот.

Вот патиссон весело смеялся, когда мимо него резво пробегали мыши, проворно утаскивая в норы упавшие зерна и ягоды.

Возмущался длинноногий игольчатый георгин: «Неслыханная дерзость! Колокольчики стали считать себя цветами. Так недолго ждать осталось, когда к нашему высшему обществу себя причислят ромашки и лютики».

– Уважайте друг друга, – призывали всех белые астры, – мы все прекрасны. Места в саду всем хватит.

– Не перевелись еще доброта и справедливость на свете, – молвила мудро сорока, наблюдая за происходящим с верхушки могучего клена.

Поникшая лебеда отбывала в углу наказание за самовольный захват огуречных грядок. Хотя за что ее наказывать – сама природа наделила ее редкостным качеством проникать своими побегами в каждый уголок земли.

Репейник без устали качал своими маленькими колючими маковками и в промежутках между порывами ветра укорял лук, что он порой нестерпим в обращении с людьми, а чесноку предъявил претензию, что тот вызывает у людей приступы кашля.

Любезный и воспитанный хрен предлагал петрушке жить в тени теплицы, чтобы в хорошем соседстве продлить свои короткие дни.

Хлопали крылья любопытных сорок, пикировали голуби, синицы мелькали едва видимой полосой светло – синего цвета.

Трели скворцов создавали настоящий хор, звонкий и мелодичный.

Все обитатели Сада шумно и дружно приветствовали друг друга.

И начался традиционный утренний Совет, свидетелем которого и стала Арина.

Солнечные лучи рассеяли первый туман. Сад утопал в белой дымке, кружа голову благоуханным цветением. Настоящий Карнавал Ароматов!

В белом танце плавно плыли черемуха и сирень, рядом кружились жасмин и ландыши, порошила белым цветом акация.

Вот вошла в круг яблоня, грациозно изгибаясь длинными тонкими ветвями, горделиво неся на себе белые бутоны. Все кустарники и цветы преклонили перед ней колени, бросили к ногам свои красивые лепестки.

– Цветет наша яблоня райским цветом, – вездесущая сорока от прилива нежности как-то неожиданно прослезилась.

Ревень поспешил записать это событие в своей Книге Сада.

Все семейство Сада было в полном здравии!

Речь, как и водится в подобных торжественных случаях, держал высокий игольчатый гладиолус:

«Никто из питомцев Сада наутро не нарушил Заповеди Природы. Также поднялось красное солнышко, прибежал прохладный ветерок. Мы по-прежнему добры и милосердны, даем человеку радость и веселье. И нам потому не стыдно перед небом, звездами и нашим Творцом.

Своим первоцветом мы несем человеку эту первозданную красоту и благоуханье. Наши травы колосятся под солнцем, они мудры и терпеливы. Они дают зерно и овёс, рис и кукурузу. Наши цветы прелестны, они украшают аллеи и дома. А наши глубокие ароматы наполняют человека удивительными ощущениями.

И человек благодатно к нам относится. Нам – первые поливы, лучшие грядки и больше солнечных мест. Поэтому мы стараемся украсить его трудную, порой суетную, нам не во всем понятную человеческую жизнь. Делаем ее красивой, вкусной, сладкой. Словом, мы добры и великодушны, приносим только радость и пользу.

На нашем Совете сегодня замечательное событие: присутствует девочка Арина, которая для нас навсегда останется королевой Сада. Приглашаем тебя, прелестная королева, попить нашего благоухающего чая.

Арина Леонова, 9 лет

Арина и не заметила, как ее усадили на теплый пенек. Трава заварила чай из душицы, налила липового меда и положила веточку малины и клубники. Девочка пила благоухающий напиток и слушала речь Старейшины – гладиолуса:

– Мы, растения, живем на земле, чтобы учить человека по – настоящему любить, понимать язык Природы. Учим не боятся мечтать и рисковать, верить в себя и в добро. И всегда бережно сопровождаем человека на его жизненном пути. А жизнь у него такая же бесконечная, как и сама Природа. И мы для него огоньки! Огоньки его детства. Открытого и светлого! Божественного и неповторимого.

И неожиданно гладиолус произнес торжественно и величественно: «Мы считаем человека, а значит, и нашу принцессу Сада, самым совершенным созданием, самим красивым цветком Природы!»

Но вдруг вдалеке сверкнула молния, пробежали первые грозовые раскаты. Огромная сизая туча тяжело выползала на небо.

– Немедленно опустите листья, – приказала трава цветам. – Сомкните лепестки, склоните головы поближе к земле!

Все так и сделали. Арина только успела взбежать на крыльцо, как хлынул дождь…

***

– А потом тебе приходилось еще слышать разговор Сада? – не утерпев, спросил я девочку.

Она задумчиво покачала головой:

– Нет! Никогда! – сказала Арина. – Наверное, достаточно в жизни одного урока, и ты его запомнишь, если он прочувствован сердцем. Вот такое состояние у меня – на всю жизнь он дан мне, и я благодарю мой Сад, что подарил мне эти чудесные мгновения.

Дымок мягко лизнул ладонь девочки, словно говоря, что вся наша настоящая жизнь – это полет к дальним мирам, где есть вечно благоухающий сад – наше детство, перевел глаза на меня, они смотрели с трогательной нежностью… Вот точно так, как смотрят сейчас на вас глаза Дымка с обложки книги.

Глава 25. Белая Горлица

Лето выдалось дождливым. Часто случались грозы, завывание ветра. Словно рядом пролетал самолет. А когда начинал грохот грузовик с лесом, по совету папы, здорово наловчился удерживать Дымка от патологического страха. Мы прятались в папиной комнате, в большом пустом шкафу. Дымок начинал трястись мелкой дрожью, точно листок на ветру. Я крепко – крепко обнимал собаку за шею, шептал ему на ухо добрые слова. А иногда даже убаюкивал. Уши Дымка стояли торчком, неподвижно, как два солдата на посту. Он выглядел в шкафу таким большим, внушительным, словно был размером со слона. Дымок благодарно лизал мне руки, тихо – тихо повизгивал, но не вырывался, вел себя смирно.

Когда машина уезжала и шум стихал, я выпускал Дымка из своеобразной темницы. Пес, как ни в чем не бывало, забирался ко мне на постель, растягивался, переворачивался на бок. Шерсть у него и так не была густая, а здесь вообще смотрелась тонкой и легкой, словно пух. Собака наслаждалась свежестью, которая после дождя поднималась с земли и проникала в дом через открытые окна, вся ее морда ну просто светилась от радости. В такие минуты Дымок целиком и полностью оккупировал мою кровать, предавался собачьей неге, я старался ему не мешать, выходил на улицу.

Я вспоминал Арину. Как она верила в чудесное избавление своей бабушки от болезни! Как эта вера наполняла ее силой и терпением! Она напоминала мне прелестного стойкого солдатика из сказки, которую мне в детстве читала мама, – такая же смелая и так же любящая свою бабушку, что изо дня в день ухаживала за Деревом, повязывая на него спасительные ленточки.

Я понимал, как было нелегко Арине, когда порывы ветра могли сорвать розовые ленты, а крупные капли дожди разорвать их, смыть краску. Мне так хотелось помочь девушке, успокоить ее, утешить… прижать к груди. От этой мысли меня бросало в жар, словно я неожиданно очутился в пустыне. Как бы кто – нибудь не подслушал мои мысли, не донес их Арине. А вдруг она рассердится, скажет, что я несносный нахал, и чтобы я больше не приходил в ее сад! От этих горячих мыслей пот выступал у меня на лбу.

Чтобы успокоить себя, я вспоминал маму.

– Мама, мне нравится девушка Арина, – шептал я, подняв голову высоко в небо, – но я боюсь признаться ей в этом. Как будто внутри меня растет снежный ком, и с каждым днем, когда я встречаюсь с Ариной, он становится все больше. Кажется, скоро он заполнит меня полностью. Что это такое? Как мне поступить?

Но небо молчало, где – то там высоко смотрела на меня мама, думала, какие правильные найти слова, объяснить мне, что это прекрасное чувство, что оно согревает меня, придает доброту; и что это так здорово, когда я встретил девушка, которая поселилась в моем сердце и радует его.

Я вошел в дом, Дымок свернулся кольцом на постели и мирно сопел себе в нос.

– Вставай, соня, – добродушно произнес я, – пора идти на завод к бабушке Любе.

Пса словно подменили. Он подпрыгнул, кубарем скатился на пол, хвост крутился, как лопасти самолета, пасть растянулась в глубочайшей улыбке, он представил себя с Никой, почувствовал аромат ее густой теплой шерсти. И вот Дымок уже у дверей, резким ударом лапы открывает их и с радостным лаем выскакивает во двор. Ошалевшие куры бросились врассыпную, распластав по земле крылья.

По дороге мы встретили Настю. Она, видно, поджидала нас, во рту торчал пирожок.

– А я жду вас, – с трудом шевеля языком, пережевывая пирожок, произнесла девочка, – сегодня суббота, и ты обещал познакомить меня с бабушкой Любой и ее хомячком Толстячком.

Я взял Настю за руку, она доверчиво вложила свою маленькую ладошку в мою руку. Дымок ткнулся мокрым розовым носом в ноги девочке, выражая тем самым приветствие. Настя потрепала свободной рукой пса за ухом.

И такой веселой компанией мы приблизились к воротам завода. Ника уже ждала нас, весело помахивая пушистым, как зимняя шуба, хвостом, узкие глаза светились радостью. Но как только мы переступили через ворота, она насторожилась, неподвижно замерла. Даже хвост остановился на полпути – чужак на заводе, опасность! Природный инстинкт сторожевой собаки – остановить! От овчарки повеяло неприятным холодком. Я замер, Дымок попятился назад, ладонь Насти стала потной и горячей.

– Ника, это свои! – пришел на подмогу голос бабушки Любы. – Пропусти!

Услышав окрик хозяйки, овчарка отошла в сторону, снова радостно завилял ее хвост – значит, все в порядке, она поиграет с Дымком.

Мы поприветствовали друг друга.

– Бабушка Люба, – сказал я, – познакомься, пожалуйста. Это Настя, она хочет быть вашим другом, и у нее скоро день рождения.

– Какая милая девочка, – проворковала старушка, – я с удовольствием стану ее другом.

Она обняла Настю, и так, обнявшись, они пошли в конторку.

Дымок уже был рядом с Никой. Они стояли бок о бок, тесно прижавшись друг к другу, и обнюхивали мокрые носы каждой – черного у Ники, и серо – розового у Дымка. На меня никакого внимания.

Подходя к конторке, я услышал радостный голос девочки:

– Ну какой же ты забавный, – летело из полуоткрытой двери, – ну просто милашка.

Настя забавлялась, играючи с хомячком Толстячком. Клетка был открыта, зверек сидел на ладошках девочки и подбирал, быстро – быстро шевеля усами, с них крошки печенья. Вот он встал на задние лапы, пытаясь дотянуться до лица Насти, а вдруг оно такое же сладкое и приятное, как ладошки. Вид у него был настолько комичный, забавный, вытянутая шейка и остренькая мордашка непрерывно двигались, как меха в нашей поселковой кузнице

– А что Дымок? —спросила старушка. – Он придет повозиться с Толстячком?

Я вышел на крыльцо, крикнул:

– Дымок! Тебя ждут бабушка Люба и хомячок Толстячок. Хочешь поиграть с ними?

Дымок вытянул шею: какой голос у хозяина – приказывающий или просто не обязывающий собаку выполнять его распоряжение? Мол, как сама решишь, так и поступай. Никакой обиды! Мой голос был спокойный, мягкий, без повелительных ноток. Значит, рассуждал Дымок, он сам волен выбирать, где и с кем ему провести время. И он снова уткнулся своим носом в теплую морду Ники.

Я объяснил старушке, что Дымок предпочел общество Ники, на что мудрая сторожиха ответила:

– Дело у пса твоего поважнее нашего будет. Оно и верно: как душа просит, так и поступай – подытожила старушка.

В конторке было чисто, подметено, ни пылинки.

– Бабушка Люба, – обратилась к ней Настя, – расскажите нам какую – нибудь невероятную историю, я так люблю чудесные истории, а мне никто никогда не рассказывает.

– Да, бабушка Люба, – поддержал девочку я, – у вас истории такие чудные, слушаешь их просто с удовольствием, да и рассказчик вы отменный!

Не ожидавшая таких лестных слов в свой адрес, старушка, как мне показалось, даже всплакнула. Она поднесла край фартука к глазам, вытерла их, положила старенькие руки на стол.

– Ну что ж, слушайте, – начала неторопливо бабушка Люба. – Это целая история. Было это в давние времена, когда мне – то всего исполнилось три годика.

***

Сказка о Белой Горлице

Мама с папой решили на лодке поплавать по речке, отдохнуть, полюбоваться хорошей природой и мне приятное сделать. Обычно вдоль берега растут пышные яркие цветы, порхают разноцветные бабочки, низко пролетают птицы. Словом, что еще нужно малышке для полной радости?

Мы с мамой сели на корму лодки, а папа – посредине, взял весла и начал грести. Вода в речке текла еле заметно, было тихо, ни ветерка, ни шума, ни зверь не пробежит. Лишь иногда стайка узких и сверкающих серебром любопытных рыбок подплывала близко к лодке, резво выпрыгивала из воды и обратно ныряла в глубь.

Мама задремала, я лежала у нее на руках, посапывая от удовольствия, и смотрела по сторонам широко открытыми глазами. Ничто не предвещало беды.

Вот изгиб реки, вода плавно огибала небольшой островок с густыми невысокими кустарниками, впереди открывалась широкая спокойная гладь с солнечными блестками.

И вдруг подул мощный, как глубинный насос, ветер, небо закрыли тяжелые черные тучи, грянул резкий пронзительный гром. Молния сверкнула с такой силой, что папа от испуга выронил весла, их понесло от лодки. Он нагнулся за ними, пытаясь дотянуться и перевалился за борт. Мама вскрикнула от ужаса, бросилась к борту лодки, оставив меня лежать на скамейке.

Порывом шального ветра лодку крутнуло кругом. Мама, потеряв равновесие, бултыхнулась в воду. Лодку стремительно понесло вперед. Я осталась в ней одна. Что с мамой и папой? Живы ли они? И куда меня несет? – вопросы с быстротой пули летели в моей голове. Я пыталась встать на ноги, приподнялась, держась слабыми рученьками за края скамейки. Но ветер так толкнул меня в спину, что я перегнулась ничком и упала на дно лодки, ударившись затылком о металлический выступ в нем. Помутилось в голове, и я потеряла сознание.

Бабушка Люба замолчала, видно было, как мелкая дрожь пробежала по рукам. Старушка уронила на них голову и замерла. Точно заснула. Мы с Настей затаили дыхание. Но вот бабушка подняла голову, поправила сбившуюся легкую косынку.

– Извините, дети, – глухим голосом выговорила она. – Когда я вспоминаю эту историю, у меня сердце начинает стучать, как стучит дятел по утрам – сильно и быстро – быстро. Так на чем я остановилась?

Я напомнил ей, что она прервала свой рассказ в том месте, когда упала на дно лодки.

– Да, да, вспомнила, – голос сторожихи зазвучал бодро. – И вот вижу я, как будто наяву, что слетает с неба к лодке белоснежная птица с высокой изящной шеей, золотым хохолком на голове и пышным хвостом, в который вплетены золотистые нити. В том месте, откуда летела загадочная птица, небо стало светлым, голубым, тучи исчезли, и солнечные лучи словно поддерживали птицу, бережно опуская ее на борт лодки. Птица сложила крылья, аккуратно так стукнула клювом по лодке, и вмиг ветер стих, лодку перестало раскачивать.

– Девочка, проснись, – неожиданно певучим женским голосом заговорила таинственная птица. – Я не призрак и не сон. Не бойся меня, я помогу тебе вернуться домой и спасти твоих родителей.

– Кто ты такая? Почему ты помогаешь? – еле шевеля языком от страха и боли, спросила я.

– Лежит на мне тяжелое проклятье. Когда – то отец мой, великий король, чем – то прогневил злого колдуна, и тот превратил наше королевство в черную тучу, отца заковал в тяжелые цепи, а меня, маленькую принцессу, превратил в горлицу и поселил в глубине леса, где берет свое начало эта речка. И было мне предзнаменование однажды: спадут с меня чары, освобожу я отца, и вместе с ним станем мы жить на высоком белом облаке, если поплывет по реке лодка с маленькой девочкой по имени Любовь, случится с ней беда, и я смогу помочь девочке.

Много веков я ждала этого случая. И вот мой счастливый час наступил – ты в беде, и я поспешила на помощь. А устроил тебе с родителями такую неприятную историю тот самый подлый колдун. Хотел он погубить тебя раньше, чем я подоспею. Но он стар стал, силы колдовские уже не те. А я силы собирала, копила для освобождения себя и моего отца – вот почему я оказалась могущественнее отвратительного старца – колдуна.

Бабушка Люба – Любовь засветилась, переживая еще и еще раз встречу с благородной горлицей, которую не сломили никакие трудности. Которая во имя спасения отца терпела муки, потихоньку собирала силы, чтобы в один удачный час уничтожить гадкого колдуна, освободить от страданий отца.

– Белоснежная птица своими крыльями подняла меня со дна лодки, посадила на скамейку, дала понюхать какое – то зелье…, и я заснула. А когда пришла в себя, то увидела обычную картину: плывем мы на лодке, папа за веслами, мама сидит на скамейке, держит меня на руках и мирно спит. Я хотела спросить у папы, все ли в порядке, не было ли грозы, дождя. Но потом передумала. Зачем тревожить родителей? Все равно мне не поверят, еще отправят в больницу лечить меня от наваждений. Но вдруг в руке я почувствовала какой – то предмет, открыла ладонь, легкое пушистое белое перышко поднялось вверх и, кружась в воздухе, как бы исполняя прощальный танец, исчезло в лучах солнца.

***

Мы с Настей перевели наконец дыхание. Вот это история! Это очень правдивая история!

– Я никому не рассказывала о моей встрече с этой таинственной девочкой – горлицей. Все равно бы взрослые мне не поверили. А дети стали бы дразнить полоумной, сумасшедшей. Вот так и старела, нося эту удивительную историю в своем сердце. Но скоро мне помирать, а вы уж очень мне приглянулись. Вот и решила вам рассказать – наверное, не поверите, но сказка вам очень придется по душе.

Даже хомячок Толстячок заслушался этой чудесной историей, тихо сидел на ладонях у девочки.

– Бабушка, – прервала тишину Настя, а больше вы не встречали птицу – горлицу?

– Знаешь, малышка, – задумчиво ответила старушка, – спустя много лет, когда я стала взрослой, вдруг среди белого дня надо мной, а я в это время шла по берегу реки, мелькнула белоснежная птица с золотыми нитями в пышном хвосте. Она на мгновение задержалась в воздухе, приветливо махнула мне широкими белыми крыльями, точно передавая привет, и испарилась. Вот и вся история. Как бы ни думали про меня, а не сошла ли старуха с ума, именно у этой птицы я научилась терпеливо переносить все трудности и, самое главное, всегда оберегать своих родных и любимых.

– Мы верим тебе, – закричали мы с Настей, – всегда в этой жизни кто – то приходит на помощь, если ты надеешься и любишь.

Старушка поцеловала нас. Настя пригласила ее на свой день рождения.

Мы возвращались с завода, эта история не выходила у нас из головы. Каждый думал о своих родных, желал им радости, счастья и здоровья.

Притихший Дымок ковылял рядом. Он словно ощущал родственные чувства, постоянно тыкался носом в ноги то мне, то девочке. Как все – таки хорошо, когда мечтаешь, встречаешь прекрасных людей, верного друга – пса, любишь родных, и они тебя!