Текст книги "Мой ломтик счастья. Повесть детства"

Глава 26. Схватка

Я до последнего дня своей жизни буду помнить вечернюю схватку Дымка с кавказцем…

Огромная, с плотной и глубокой шерстью, эта собака неожиданно выскочила из кустов перед нами, когда мы с Дымком неторопливо шли по улице. Была она с другого поселка и правило местных собак о том, что нельзя нападать на человека с собакой, не знала.

Маша Шакалова, 9 лет

Я вскрикнул от страха, невольно попятился, загородив лицо руками. И вдруг услышал громкое злобное рычанье, шум борьбы. Открыв лицо, я опешил: моя дворняга, моя веселая и добродушная собака, захлебываясь от ярости, впилась мертвой хваткой в агрессивного кавказца. Она защищала меня! Она рисковала своей жизнью, она ценила мою жизнь дороже своей собственной.

Кавказец валял Дымка, как щенка, но тот, захлебываясь кровью, вскакивал и снова кидался на него. Казалось бы, огромный сильный кавказец, больший по размеру в два раза, весь покрытый шерстью, которую тяжело прокусить, имел огромное преимущество. Но Дымок, весь порванный, истекая кровью, раз за разом бросался на него, и в его решительности была самоотверженность, смелость, верность хозяину.

И я, мальчишка, понял, в чем сила Дымка. Он готов был умереть за жизнь мою, даже пусть это был его последний бой…, и кавказец это почувствовал. Я увидел его недоумение и замешательство. Он был сильнее и, хотя очень устал, все еще был опасен. Дымок просто ошеломил его, тот не был готов драться на смерть, а для Дымка это была не просто драка. Он отдавался ей весь и готов был погибнуть, но спасти хозяина, своего кумира, своего лидера.

В тот момент я всем детским сердцем ощутил, как предан мне Дымок, – его преданность была в решимости умереть за меня, он готов был заплатить за любой свой бой жизнью, именно это и давало ему раз за разом победу!

Я помню, как кавказец, отступая, отошел за кусты. Дымок не стал преследовать его. Он посмотрел на меня. Как сейчас, я помню этот взгляд, в его глазах не было злобы и ненависти. Но я прочитал там непреклонное намерение, с которым он и побеждал.

Я читал в его глазах: «Если однажды меня не окажется рядом с тобой, запомни: ты храбрее, чем подозреваешь, сильнее, чем кажешься, и умнее, чем ты думаешь».

И еще кое – что – «Я всегда буду с тобой, мой мальчик, даже если меня не будет рядом». Я был свидетелем этой фантастической демонстрации силы духа. Никогда не сдаваться. Никому. И препятствия не в счет – ни большие, ни маленькие. Мощь собачьей воли просто потрясла меня. Я помню, как помимо воли у меня вырвалось тогда: «Дымок, ты велик…».

А в его глазах читалось мне: «Бороться надо всегда, слышишь, мальчик? Всегда. И прежде всего – с самим собой. Со своими страхами и слабостями. Бороться, стискивая кулаки, плача от ран, глотая слезы, улыбаясь через силу. Стремись к тому, что ты хочешь, что можно назвать мечтой, смыслом и целью. До конца. Всегда.

Ты должен верить в себя даже тогда, когда в тебе сомневается весь мир!»

Он не говорил ни слова… но по глазам видна была бесконечная преданность и верность до последнего вздоха… Мой друг и мой защитник. Я для него – его жизнь. Его любовь. Его вера. Он будет служить мне беззаветно и никогда не отступит, защищая мою жизнь.

 
«Как ангел, ты меня оберегаешь,
И правда… что мне все мои враги,
Когда я знаю – рядышком шагают
Четыре лапы у моей ноги».
 

Доверие, верность, любовь – все в одной собаке.

Доверие, верность, любовь!

Одну мысль мне подарил Дымок: повседневная жизнь – это не драка, и действовать надо с любовью; именно это непреклонное состояние победителя, состояние любви, мне очень помогало в повседневной, мирной жизни.

Много лет спустя я вспомнил еще об одном уроке, подаренном мне Дымком: если настанет день, когда мы не сможем быть вместе, – храни меня в своем сердце, я буду в нем вечно:

 
«Я приду к тебе на помощь.
Я с тобой, пока ты дышишь.
Было так всегда, ты помнишь,
Будет так всегда, ты слышишь!»
 

Глава 27. Потеря Дымка

Мы пришли с Дымком к Арине поутру, солнце только – только поднялось над землей. Я думал, пусть девочка поспит подольше, а я поухаживаю за Деревом Дружбы, а также полюбуюсь багульником с нежными розовыми лентами на ветках, полью другие цветы, деревья. Но когда мы вошли в калитку, то Арина уже была в саду, подстригала садовыми ножницами кусты и напевала какую – то веселую мелодию.

– Как рано ты встаешь, Арина, – удивился я. – И я ни разу не видел тебя уставшей.

– Доброе утро, мои друзья! —весело произнесла девушка. – Я так рада видеть вас! Дымок, держи шарики!

Пса не надо было упрашивать – он только и ждал этого приглашения. Весело открылась пасть, навострились ушки, приподнялась шерсть на спине, и вот Дымок уже слизал своим языком шоколадки с ладошки Арины, а затем растянулся под столом, вильнул хвостом от удовольствия и захрустел конфетами.

Я взял из рук Арины лейку, начал поливать цветы и рассказывать занимательную историю, которую мы с Настей услышали от бабушки Любы. Арина слушала с интересом, вставляя свои слова. Она то садилась за стол, чтобы переждать свое волнение, то ходила по саду, вдумываясь в услышанное.

А когда я закончил рассказ, неожиданно сказала:

– Мне говорила моя бабушка о какой – то чудной истории, происшедшей еще давно – давно с одной ее знакомой девочкой. Так это и есть сторож завода бабушка Люба. Это очень занимательно, потому что знакомую моей бабушки звали именно Люба. А потом они потеряли друг друга, родители девочек разъехались по разным местам. Вот так встреча будет! Как обрадуется моя бабушка. Но раньше срока мы не скажем ни ей, ни бабушке Любе – надо подождать еще двенадцать дней, пока не наступит триста шестьдесят четвертый день, и я не повяжу последнюю триста шестьдесят четвертую розовую ленту на багульнике, чтобы моя бабашка поправилась.

Я согласился с Ариной, что осталось немного потерпеть. А пока я немного терпел, вот какая история случилась…

Вдруг Дымок глухо зарычал, подряд чихнул и вскочил на ноги. Возбуждение отразилось на его морде, пес вытянул голову куда – то к горизонту, глаза открылись так широко, что я разглядел в них страх. Тот самый. Патологический. И тут вдали прогремел гром. Такой глухой и не громкий – я даже сначала решил, что это в лесу лесорубы спилили большое дерево, и оно тяжело упало на землю.

– Вроде ни дождя, ни грозы не обещали, – заметила Арина. – И примет таких нет: обычно перед грозой ласточки летают низко.

Но меня очень обеспокоило поведение пса – его природу не обманешь, он же за версту чует беду. И здесь раздался резкий удар грома, ливень опрокинулся с небес, всполохи молнии только усиливали мрачность картины.

– Ничего себе ливень, – вскричала Арина. – Бегом ко мне домой.

Стало так темно, что мы потеряли из виду друг друга. Вдруг жалобно взвизгнула где – то собака. Страшные мысли пронеслись у меня в голове – Дымок же не переносить грозы? Где он?

– Где Дымок? – Выдохнул я. – Его надо беречь от грозы. Надо спасать пса!

– Володя, успокойся, – рядом раздался голос Арины. – Я с тобой. Дымок где – то в саду, прячется под кустами. Давай его искать.

Дождь лил словно из ведра, сильный ветер пригибал ветки деревьев, отчего сад становился похожим на непроходимые джунгли.

– Арина, ты спасай ленты на дереве, – перекрывая шум ветра и дождя, крикнул я девочке. – Это очень важно для тебя. А я пока сам поищу собаку.

Я начал смотреть под столом, стульями. Под всеми мокрыми кустами и деревьями. Капли дождя барабанили по моему лицу, набухшие от воды ветки скользили по рукам, оставляя на пальцах ссадины. Но я не замечал их. Где мой Дымок? Где мой верный друг? Я предал его. Бросил одного. Я плакал. Слезы смешались с дождем, точно мое лицо представляло водопад. Я громко звал собаку. Чувство вины давило, словно у меня на спине тяжелейший камень. Я во всем виноват! Мне надо было обнять Дымка, крепко держать, успокаивать. Как я мог забыть?

– Сын! – неожиданно я увидел перед собой папу, а рядом – Настю. – Мы пришли на помощь, будем вместе искать нашу собаку.

Он быстро мне пояснил, что почувствовал тревогу, когда прогремел гром – нас с Дымком не было дома. Он выбежал на улицу и встретил Настю, которая как раз бежала в сад Арины. Она догадалась, что Дымку грозит опасность. Она и привела папу к тебе.

– Я очень рад видеть вас, – взволнованно ответил я. – Давайте искать пса.

– Я захватил с собой фонарик, – сказал папа. – Нам будет легче найти пса в такой темноте.

Подбежала расстроенная Арина. Сообщила, что одну ленточку сорвало с дерева, но, слава богу, она подбежала вовремя, перехватила ее и снова привязала к дереву. Ветер не стихал, дождь продолжал барабанить по нам и земле.

– Арина, – вдруг сказала Настя, – давай я помогу тебе. Все —таки вдвоем легче стеречь ленты.

Арина обрадовалась такой поддержке и, несмотря на дождь, обняла девочку, и они вместе побежали в глубь сада спасать розовые ленты.

– Эта собака не потерялась, – донесся до меня громкий голос Насти. – Она очень умная. Она очень любить нас. Она не может потеряться. Ищите ее. Она где – то рядом! Где – то на улице…

Мы с папой бросились из сада на улицу. Папа бежал впереди, освещая дорогу. Мы громко звали Дымка, порой останавливались, осматриваясь по сторонам. Но пока все было тщетно. Собака как сквозь землю провалилась.

– Папа! – крикнул я. – Это же правда, если ты любишь, то обязательно все мечты сбываются.

– Непременно, сын, – голос папы звучал твердо. – Тот, кто хочет уйти, все равно его не удержать. А тот, кто любить сам и понимает, что и его любят, всегда возвращается. Верь в это!

Я плакал. Я ревел и плакал, и беспрестанно звал Дымка.

– Дымок! Дымок! – мой всхлипывающий голос эхом отзывался в темноте.

– Дымок! Дымок! – кричал папа, освещая улицу и кустарники вдоль нее фонариком. Но Дымок не появлялся.

Мы обежали всю деревню. Побывали на заводе, в конторе у бабушки Любы, у домика Насти, добрались до разноцветного магазина. Дошли до нашего дома, осмотрели амбар и сарай. Потом искали в конце деревни, на опушке леса. Зашли в чащу, звали Дымка, но он не откликался.

– Папа, а вдруг его забрал черт?

– Сын, – резко ответил папа, – не говори глупости, не придумывай всякие нелепости, и так достаточно страстей и переживаний. Возьми себя в руки, нюни не распускай. Единственное, что сейчас надо делать, это я тебе уверенно говорю, – продолжать и продолжать поиски.

Мы то шли, то бежали, а иногда останавливались, чтобы перевести дух. И все время звали Дымка. Я потерял счет времени. Гроза миновала, а вот дождь продолжал мелко моросить.

«А вдруг Дымок не найдется» – и от этой мысли я плакал еще сильнее.

Мы искали долго, устали, просто выдохлись. Наконец папа сказал, что надо остановить поиски, хватит.

– Папа, еще немного поищем, – жалобно сказал я. – Я чувствую, что Дымок где —то рядом. Мы не можем его бросить.

– Сын, мы обыскали все, что можно. Я уже не знаю, где еще искать.

– Ты хочешь, папа, бросить нашу собаку на произвол судьбы?

– Конечно, нет. Но что мы может еще сделать?

Я молчал. Молчал и папа. Мы смотрели друг на друга. Капли мелкого дождя катились по нашим лицам. Было не разобрать – плачем мы или это просто дождь.

– И все – таки нам пора возвращаться, – голос папы звучал тихо, виновато.

– Нет, папа, ты иди один. Я буду искать, пока не найду. И поверь, наш пес найдется.

– Сын, – ласково произнес папа, – признайся, что наши поиски не дают результата, они потерпели неудачу. Не стоит проявлять мальчишеское глупое упрямство.

– И ты готов сдаться! – гневно крикнул я. – Зная, что погибает наш друг, и как после этого можно радостно жить, папа. Я не смогу так. Я еще не все сделал, не все закоулки и кусты обшарил. И я верю, что найду пса, папа. Достаточно с нас одной потери – нашей мамы…

Папа вздрогнул, тихо сказал:

– Ты не думай, что исчезновение Дымка для меня не боль. Еще какая! Я тоже люблю этого пас. Очень люблю.

– Мой родной папа, – я подошел к нему, обнял его за пояс, плотно прижался. Его било от рыданий – Ну успокойся… ничего… все будет хорошо… в порядке… не надо… не плачь. – Взрослого человека утешал ребенок – я, сын, утешал своего папу, вселял в него силы, придавал уверенность.

Вот так мы и стояли, обнявшись, чуть раскачиваясь из стороны в сторону. Наконец папа перестал плакать, озноб ушел, плечи не вздрагивали больше, но я все не отпускал его, не разнимал рук.

А потом, вдохнув воздух, набрав его полные легкие, я задал вопрос, который жил во мне постоянно. Я тихо спросил:

– Как ты думаешь, маме там, в Звездном Небе, хорошо?

– Да! —твердо ответил папа. – Она видит нас, она любуется нами, нашей дружбой. Она знает, как мы скучаем по ней, как любим ее, как часто говорим о ней, рассказываем ей смешные истории, которые она так любит.

– А как ты думаешь, папа, – я посмотрел в его глаза, – будет грустить и переживать мама, если мы не найдем Дымка?

– О как ты прав, сын, – в глазах папы засветилась надежда. – Мы должны искать собаку. Я и ты. Вместе. Знаешь, сын, я вдруг понял сейчас одну простую вещь. Уходя, мама оставила мне что – то важное и самое ценное.

– И что, папа?

– Она оставила мне тебя, такого благородного и сильного. И я потому так люблю нашу маму за это и благодарю ее. – Папа обнял меня еще крепче.

– Я тоже очень – очень рад, что у меня есть ты, – горячо произнес я. Я говорил честно. Я любил своего папу. Я взял его за руку.

– Хорошо, папа, – сказал я. —Давай отложим поиски, передохнем, а затем с новыми силами продолжим.

Папа кивнул головой. Мы пошли в сторону сада Арины.

Глава 28. Настоящая дружба

Всю дорогу, пока мы с папой добирались до сада Арины, звали пса, свистели и заглядывали под кусты – собаки нигде не было.

Подходя к калитке сада, мы услышали веселые голоса, женский голос незатейливо выводил слова простой песенки.

– И что там радостное такое происходит? – с удивлением произнес папа.

Пройдя калитку, по аллейке мы дошли до привычного места – стола, стульев и раскидистого дуба над ними. За столом сидела бабушка Люба и раскачиваясь, весело прищурив глаза, пела песенку о светлых днях детства. Арина и Настя сидят рядом, улыбаются и подпевают. При этом успевают хлопать в ладоши. По всему видно было, что веселятся они давно и вовсю. Обида охватила меня: как это сейчас можно веселится, когда пропал Дымок? Я глазам своим не верил.

– Вот вы песни поете, а мы, между прочим, собаку не нашли, – крикнул я сердито. – И потому такие грустные с папой.

Бабушка Люба перестала петь. Приоткрыла глаза и сказала:

– Мы знаем, что вы его не нашли. Да и найти не могли… – Старушка хитровато так блеснула глазами, – потому что он все это время был здесь!

Девчонки захлопали еще пуще в ладошки.

Моя фигура вызывала такое сочувствие, что Настя не выдержала, подбежала ко мне и крепко – крепко обняла.

– Я так рада за тебя, – прошептала девочка, – что твой верный друг Дымок рядом с нами!

– Так покажите, – не удержался от нетерпения я. – Где он?

Бабушка Люба постучала костяшками пальцев по столу.

– А ну выходи, беглый, – приказала насмешливо она.

Из – под стола раздались вздохи, зашуршали листья, кто – отчаянно чихнул и невнятно пробормотал.

– Дрыхнет бедолага. – Сторожиха рассмеялась. – Совсем обессилел.

– Дымок! Ко мне! К ноге – приказал я.

Стол зашатался, точно его поднимали снизу сотни могучих богатырей, из – под него вылез мой славный пес. Вид заспанный, широко зевнул. «Ах ты, родная зверюшка! Как же я переживал за тебя!» – думал я.

– Славный мой Дымок! – возбужденно закричал я.

Дымок бросился на меня, весело махая хвостом, пасть открыл, розовым теплым языком лижет мне лицо, слюни текут по крепким желтым зубам. А еще чихает, обдавая меня столбом брызг, топчет мне ноги своими толстыми лапами. Я не выдержал напряжения, рухнул на колени, как подрубленный ствол дерева, обхватил двумя руками лохматую морду пса.

– Что с тобой произошло? Где ты пропадал? – мой вопрос привел собаку в сонное состояние. Она снова зевнула, положила морду мне на колени и тихонько захрапела.

Я посмотрел на бабушку Любу, но она опередила мой вопрос:

– Представь себе, малыш, – начала она, – это так удивительно. Ты внимательно послушай. Думаю, что Арина поведает тебе все подробности побега Дымка.

– Я не против, пожалуй, попробую, – вступила в разговор Арина. – Мы с Настей укрылись от проливного дождя под густыми ветвями багульника – как ты помнишь, было их на сегодня триста пятьдесят две. Часто сверкала молния, и потому мы хорошо видели все триста пятьдесят две розовые ленты. Они трепыхались под порывами ветра, создавая над нами как бы крышу из прозрачных тканей. Нам даже стало весело, ветки дерева в этой непроглядной темноте светились приятными светлыми полосками. Если вдруг лента срывалась, мы ловили ее на лету и снова привязывали.

Мы даже придумали игру – что кругом летают на вениках крючконосые ведьмы, злые колдуньи, шумят, шипят, норовят заколдовать всех подряд, а нас превратить в отвратительных жаб.

Неожиданно откуда —то полилась музыка. Такая чистая, светлая. Точно лилась с неба невидимой волной. Она проникала в наши встревоженные души, нашептывала о зеленых лугах, янтарных гроздьях винограда, о теплых и мягких волнах, что накатываются на прогретые солнцем золотистые пески и несут успокоительные мысли. От этой музыки нам становилось спокойнее и лучше. Мы уже не думали о какой – то нечистой силе, разгуливающей так нахально в нашем саду.

Матвей Яхонтов, 9 лет

Мы с Настюшей стали вспоминать все песни, пели все, что приходило в голову, а музыка всегда меняла свою мелодию, как только мы запевали новую песню. Ветки багульника качались в такт нашим звукам, розовые ленты, трепеща на ветру, подпевали нам своим шуршанием, и возникало ощущение, что они хлопают нам в ладоши, когда соприкасались концами.

Мы оглядывались кругом, как могли, поднимали головы вверх – пытались разобраться, кто играет и откуда доносится музыка. Но музыка слышалась отовсюду, она словно окружила нас невидимой завесой, защищающей от всех напастей злой природы. По —прежнему сердился гром, посылая на землю своих звонких коней, матушка – молния бросала на землю огненные стаи диких волков, а неулыбчивый старик – дождь без устали опрокидывал на нас ковши воды. А мы были по – своему, по – детски такие радостные – музыка мелодичная, легкая и плавная, царила в нас, точно мы находились в самом раю.

– Ой, как мне это знакомо! —вдруг вскрикнула бабушка Люба и всплеснула старенькими сморщенными руками. – Это же добрые феи, посланницы бога Эвентуса, бога добра и удачи. Они часто приходят на помощь детям, попавшим в беду. Их поэтому ненавидят разные ведьмяги, злые колдуны, уродцы хромоногие —черти. Пытаются заманить в ловушки, устраивают западни, насылают тяжелые громовые тучи, но это все ерунда для фей, чепуха. В них сила волшебная, сила неистребимая – доброта, милосердие. Увидели они с небес, что недобрые дела творят с вами проклятые злые колдуны и страшные ведьмы, быстро спустились на землю и принесли на своих крыльях песни, веселые и радостные. Вы запели и разогнали тучи, гром испугался вашей стойкости, спрятался в глубине неба.

– Бабушка Люба, как правдиво вы говорите, – воскликнула Арина. – Мы слушали какое – то жужжание в воздухе, казалось, невидимые самолетики пролетают. А потом неожиданно перестал греметь гром, и дождь почти перестал, только немного моросил.

Мы с Настюшей запрыгали от радости, начали даже танцевать. А музыка потихоньку уплывала от нас все выше и выше. Становилась глуше, а потом и совсем исчезла. Феи, как мы теперь поняли, спасли нас от беды и полетели в другие края спасать таких же, как и мы, очутившихся в опасности.

– Верно, – сказала бабушка Люба. – Феи полетели на помощь другим детям. Они обязательно помогут тем, кто по – настоящему добр, любит своих родных, они готовы защищать их до последнего вздоха.

– И как же вы нашли Дымка? – не вытерпел я. – Расскажи, расскажи.

– А здесь удивлению нашему вообще не было конца, – загадочно произнесла Арина. – Неожиданно, когда мы распевали весело одну из песен, где – то сильно зашелестели ветки. Мы посмотрели с Настюшей друг на друга – точно кто – то есть. И мы стали оглядываться, искать под мокрыми кустами и деревьями, кто бы это мог быть. Пошарили, пошарили, но никого не нашли. И снова начали петь. И опять раздался шелест веток, теперь уже неоднократно. Звук раздавался совсем рядом, но где же? Я напрягла слух – кажется, звук раздавался в том месте сада, где нами с тобой было посажено Дерево Дружбы. Я попросила Настюшу остаться под багульником, стеречь ленты, а сама побежала к Дереву Дружбы. И, представьте, под ним лежал Дымок.

Я еще не мог поверить:

– Ты нашла пса? – мой голос взлетел на крыльях к небу.

– Да, – победоносно крикнула девочка. —Твой замечательный пес лежал под этим деревом, забился даже в землю, вырыл себе ямку, словно вот – вот настанет конец света.

Я рассмеялся, представив, как пес ждет этот божий суд, конец света, когда и люди толком не знают, что это такое.

– И вот самое удивительное, – продолжила Арина. – Я пыталась погладить пса, но он испуганно вздрагивал от моих прикосновений, точно они причиняли ему страдания. Но когда заиграла было затихшая музыка, Дымок словно проснулся от глубокого сна: поднялся, потянулся телом, заулыбался, а затем, как водится, широко открыл пасть и…

Я не дал закончить девочку, вскричал радостно, давая понять, как я хорошо знаю повадки собаки:

– И завилял своим хвостом.

– Правда – правда, – закивала головой старушка Люба. Так оно и было: пес улыбался, широко открывал глаза, весело крутил хвостом. Хотя и гремел гром, молния прорезала небо, лил дождь, а пес вел себя спокойно. Я как раз в это время и пришла в сад, меня мой хомячок Толстячок пригнал сюда. Он так неистово бился головой в прутья клетки, когда пришла гроза, так жалобно пищал, что я поняла – беда, Дымок страдает. А еще и Ника горестно лаяла, бегала взад – вперед, все подвывая и скуля. Я поняла, что не за привидением гоняется овчарка, а чувствует настоящую опасность, бьет тревогу, торопит меня не мешкая отправиться на подмогу.

– И тогда, – снова заговорила Арина, – я обратилась к феям с просьбой продолжать играть, петь песни, пока мы с Дымком будем добираться до багульника. Феи услышали мою просьбу, музыка полилась непрерывно, Дымок вышел из – под Дерева Дружбы, весело оскаливая пасть, я прижала его к себе и повела по аллейке в сторону дерева с розовыми лентами. Дымок улыбался, но уже больше не дрожал. Когда мы приблизились к Настюше, дождь почти прекратился, гроза уже утихла. Из – за темных облаков проглянуло солнышко.

– Я так обрадовалась, – затараторила Настя, – что едва не задушила Дымка в своих объятиях. Он был весь в грязи, в земле, мокрый, хоть выжимай его. Но такой родной, близкий!

– Дымок! Мой дорогой и верный пес! – прошептал я и обнял его. – Я так счастлив, что ты никуда не пропал! – Я широко открытыми глазами посмотрел на Арину, Настю, бабушку Любу и всем сказал: «Если бы не вы, я мог бы потерять пса. Вы настоящие друзья, и я горжусь, что и меня вы считаете своим другом. И что у нас есть замечательный общий друг – дворняга по имени Дымок!»

– Как хорошо ты сказал, – удовлетворенно ответила бабушка Люба. – Спасибо, что считал нас друзьями. А для меня и девочек ты тоже настоящий друг. Вон как забеспокоился, лицо побледнело, в глазах слезы выступили. А как пес бросился к тебе, как только ты его позвал. Такую дружбу, малыш, можно заслужить только усердием, добром. И она никогда не пройдет!