Текст книги "Древний Рим"

Напротив, правосудие могло его спросить: «Наш соотечественник унаследовал от родителей земли клочок, ныне – деньгам счету не знает, угодьям обширным; словно по волшебству, сумел он имуществом над большинством граждан возвыситься. Как же случился невиданный взлет? Теперь – вот уж событие небывалое – преследуется по суду Сократ, довольный тем, что имеет». Вот и согласитесь: поразителен поворот истории, вновь у нас царствуют Аниты, тогда как умнейшие люди страны – труженики, герои, гении – влачат жалкую жизнь. Разве к нынешним богачам-олигархам в России нельзя отнести слова Публилия Сира: «Ни один хороший человек никогда не становился внезапно богатым»?!

Пока же богатства России находятся не у гениев или творцов, а у бездарных людей, воспользовавшихся слабостью тирана. Разве честные деятельные, умные не ощущают себя порой в положении Платона? Некогда в Греции родственники Платона, олигархи, также сделали его своего рода «наследником», а затем и заставили вступить на политическую арену при милостивом их благословении и под их покровительством! Платон благодаря своему уму понял (он с самого начала понимал, как обстоят дела в Афинах), что его делают защитником преступного курса, соучастником преступлений олигархического режима. Тогда великий философ почувствовал отвращение к «благодетелям», не сомневаясь в том то, что и «пришедшие на смену демократы оказались ничуть не лучше, приговорив Сократа к смерти». После этого Платон окончательно оставил политику. Мы очутились в положении, в чем-то схожем с Римом эпохи после Республики, вправе сказать вместе с Тацитом: «Итак, основы государственного порядка претерпели глубокое изменение, и от общественных установлений старого времени нигде ничего не осталось». Нигде – кроме сердец и ума людей.

В-девятых, при жестком русском принципате есть надежда на восстановление экономической, военной, научно-технической, культурно-образовательной силы и лидерства России, подъем патриотизма, гражданственности и нравственности. Поэтому настаиваем на обоснованно точной проверке (социально, юридически, экономически оправданной оценке) результатов той бандитской приватизации. В России Путину также «не хватает воздуха и воли». Там ли он черпает силы? Среди тех ли умов? Может ли он воплотить в жизнь идею Монтескье: «Величие государств основывается не на частной выгоде, а на общем благостоянии»?!

Президент, говорящий с народом, имеет шанс быть услышанным. Вопрос в другом: доподлинно ли власть слышит голос своего народа? Многие не хотели этого делать (в Грузии, Киргизии, на Украине и т. д.). Чем это кончилось для тех элит, известно. Каковы социальные ожидания и надежды людей в отношении нынешней власти? Работы некоторых социологов, содержащие опрос населения, показывают (опросы покрывают всю Россию), что, с одной стороны, доля тех кто верит, что Путин – самостоятельный политик, чей курс направлен в основе своей на решительное укрепление государства и на повышение благосостояния народа, за первые годы его правления росла, и ныне составляет 50,2 %. Хотя, с другой стороны, все еще сохраняется большая доля тех (31 %), кто считает, что его политика – продолжение политики Ельцина. И это, в основном, беднейшая, униженная и ограбленная часть населения России. Число первых все же растет.

Ф. Перье. Эней сражается с гарпиями

Самостоятельным политиком президента считают предприниматели, студенты вузов, военные, жители сел, полагая: курс его направлен на укрепление нашего государства. Но среди тех, кто считает, что он все же самостоятельный политик, а не марионетка, больше всего «зажиточных». Наиболее интересно взглянуть на то, что принято называть перспективными ожиданиями народа… К примеру, для 60–68 % населения наиболее актуальны такие ожидания: стабилизации рубля, снижение инфляции; принятие программ, заметно способствующих повышению благосостояния населения; улучшение медицинского обслуживания народа; разработка чрезвычайных мер по поддержке малоимущих россиян в сфере социальной политики; улучшение системы пенсионного обеспечения; усиления роли государства в экономической жизни общества. Вторая группа ожиданий была актуальна для 51–57 % населения: реформы в армии, в том числе перевод на профессиональную основу; отстранение олигархов от активного участия в политике; усиление внешней политики, сближение с экономически развитыми странами; укрепление центральной политической власти. Третья группа была актуальна для 40–49 % населения: улучшение ситуации в образовании и науке; усиление борьбы с преступностью; пересмотр итогов приватизации экономики; смена состава правительства; смена состава аппарата Президента (выведение из него всех бывших заядлых «ельцинистов»); повышение внимания к проблемам молодежи. Четвертая группа ожиданий была актуальна для 31–38 % населения: усиление борьбы с коррупцией, эффективная борьба с терроризмом, завершение войны в Чечне. Пятая группа ожиданий была актуальна для 13–27 % населения: разработка концепции государственной жилищной политики; осуществление земельной реформы. Ожидания народа – это важнейший потенциал и капитал, которыми обязан воспользоваться всякий умный политик, надеющийся на успех проводимого им курса, разумеется, если народ для него вообще что-то значит.

К. Массис. Меняла и его жена. 1500 г.

Так каков же ответ? Что считает Народ, этот король, что подобно несчастному Лиру был «обманут всеми»? Он считает, что из всей массы ожиданий большей частью оправдались (или начинают оправдываться) всего четыре: активизация внешней политики, сближение с экономически развитыми странами; некоторое укрепление центральной политической власти; более-менее эффективная борьба с терроризмом, улучшение системы пенсионного обеспечения. Для большей же части населения (для абсолютного большинства) ожидания, последовавшие за переменами в Кремле, увы, пока остаются беспочвенными. Да, ушел кровавый Макбет, что от главы до пят злодейством был пропитан весь, над кем витали и витают «невидимые демоны убийства», не знавший ни жалости, ни раскаянья… Пришел другой. «Блистательный мне был обещан день…» (Шекспир). И народ, как дитя, быстро забывающее обман, тут же ухватился за эту соломинку надежды…

Мистерии Шибальбы

Однако для большинства 18 из их главных ожиданий не оправдались. Похоже, мы создали государство, которое пишет на своих знаменах: «Не доверяй мне». По масштабам неоправданности социологи сводят их в четыре группы. Первая группа ожиданий, неисполнение коих разочаровало 54–59 % населения страны: улучшение медицинского обслуживания населения; снижение инфляции, как и стабилизация рубля; принятие эффективных программ, которые на самом деле способствовали бы повышению благосостояния всего населения. Вторая группа ожиданий, не оправдавшихся для 40–48 % населения: принятие чрезвычайных мер по поддержке малоимущих россиян в сфере социальной политики; реформа системы образования (где наблюдается лишь профанация реформ в виде единых экзаменов и повышения платы за обучение); осуществление реформ в армии, в том числе перевод ее на профессиональную основу. Третья группа ожиданий, не оправдавшихся для 30–39 % людей: серьезное улучшение системы пенсионного обеспечения; усиление роли государства в экономической жизни общества; пересмотр результатов дикой приватизации; повышение внимания к проблемам молодежи; отстранение олигархов от активного участия в политике. Четвертая группа не оправдавшихся для 19–29 % населения ожиданий: усиление борьбы с преступностью; усиление борьбы с коррупцией; смена состава правительства и аппарата Президента; решение вопросов государственной жилищной политики; реформа системы права и судопроизводства. Пусть во времена Ельцина «пьяна была надежда». Но в новые времена государственный организм, казалось, имеет некое основание «ждать от врачей надежды на здоровье». Чтобы суть ожиданий народа обрела плоть и кровь, была понятна всем, заметим, что неоправдавшиеся ожидания выразили четыре пятых нашего народа. Все они – низкообеспеченные или бедные (первых – 60 %, вторых – примерно 15 %). Богатых – единицы (0,1 %).

Напомню, иные античные авторы полагали, что именно лесть с угодничеством в конце концов и сгубили прекрасную Элладу. Так, Дифил писал в «Свадьбе»:

 
Но тот же льстец
И стратега, и владыку, и друзей,
и города
Сладкою злодейской речью враз
погубит навсегда.
Нынче некая недужность охватила
весь народ,
И больны решенья наши —
лишь бы только угодить.
 

Лесть не только не конструктивна, она гибельна для любой личности. Тот, кто льстит, презирает того, кому он льстит. Клеарх Солейский писал, что «ни один льстец не может быть долго другом, ибо само время разоблачает их лживое притворство». Но как ни удивительно, несмотря на то, что душонки льстецов мелки и подлы, власть подобную публику обожает и часто приближает. Так, по словам Афинея, все правители Кипра полагали для себя полезным иметь среди знати льстецов – «для тиранов это вещь самая необходимая». Те составляли как бы особый Ареопаг, занимаясь осведомительством, доносами, клеветой и т. п.

Разумеется, лесть – тоже искусство… Поэтому настоящий льстец – всегда где-то Протей: «он не только многолик видом, но и речами многоголос». Довольно точно обрисовал льстеца Менандр в комедии «Льстец». Но в чем их смысл для власти? Думается, о скрытой причине процветания этой публики поведал тиран Левкон (понтийский тиран). Глядя на то, как все меньше остается вокруг него друзей после вознесения на самую вершину власти, как умело избавляется от них толпа окруживших его льстецов, тиран как-то бросил в сердцах такому вот клеветнику, пришедшему погубить одного из его последних уцелевших друзей: «Клянусь богами, я убил бы тебя, если бы тираны могли жить без негодяев».

Наибольший вред льстецы и подхалимы наносят стране, в которой царствуют любители лести, следуя любому мановению руки высшей власти. Вспомнились строки Шекспира: «Я лгу тебе, ты лжешь невольно мне, и, кажется, довольны мы вполне». Такое бывало и в Древнем Риме. Ведь рабско-холуйские инстинкты глубоко укорены в чиновниках всех эпох и мастей… Так, когда Приск подобрал и похоронил тело бывшего правителя, Гальбы, убитого преторианцами, коллеги и многие соратники Гальбы тут же со всех ног устремились поздравлять нового царя, Отона, с победой, а 120 человек подали письменное заявление, расписывая свою причастность к падению Гальбы и требуя солидной награды (Г. Кнабе).

Гермес, попирающий ногой Тифона

Показательна и история о судьбе царя Кнопа (сын последнего афинского царя Кодра, правивший в Эритре). Ее нам поведал Гиппий… Когда тот отправился в Дельфы (т. е. в зарубежную командировку), царя свергли его же собственные льстецы. Заговорщики всюду сопровождали его, дабы свергнуть и установить «олигархическое правление». Этих людей в народе называли льстецами или же прокюнами («брехливыми псами»). Когда корабль отплыл далеко, они связали царя и бросили его в море. Затем призвали чужих воинов и захватили город. В стране вчерашние «друзья и верные слуги» царя (Ортиг, Ир и другие), опираясь на чужеземное войско, истребили всех, кто сопротивлялся, и отменили законы. Конечно, долго тирания предателей не могла существовать. Народ избавился от изменников, их убивали вместе с семьями, когда те пытались бежать из страны.

На арене цирка. Наездник с кнутом

Скажут: если популярность Николая II в народе и среди интеллигенции была низкой, то популярность президента Путина в народе выше, чем у кого-то ещё. Однако напомним и то, что раболепный народ России восторженно «голосовал сердцем» за всех вождей. Сегодня они хотят, чтобы вождь был «пожизненным», завтра – «бессмертным», как какой-нибудь Вишну или Брахма. Лизоблюды, чей язык удивительно гибок и может достать до того места, перед которым спасует даже язык хамелеона, уже подсказывают: «Земное чтя, свой скипетр не бросай. Дозволь нам прекратить рыданья наши и радостную весть провозгласить…» И попытки президента дистанциироваться от них вряд ли введут в заблуждение. Конечно, времена изменились… Герцен писал, что во время приезда императора Николая I в Москву некий профессор написал статью, где утверждал, что масса народа, встречавшая царя, будто была готова, вырази царь такое пожелание, с радостью броситься в Москву-реку. Сегодня достаточно одной лишь фразы «царя», и чиновник построит горную базу, проведет водопровод. Где-где, а уж в России услужить высшей власти, сказать что-то приятное – охотников масса, а вот нужное и крайне необходимое – единицы. Правду вовсе не говорят! Может быть потому, что понимают, как и гелиополь-ский жрец, сказавший еще тысячи лет назад: «критика вызывает вражду, сердца не принимают правды». Однако великий китайский философ, Цзэн-цзы, выдающийся ученик Конфуция, оставил завет, которому не грех было бы последовать и нашим политикам. Он говорил: «Я трижды на день проверяю себя: в своих заботах о ком-либо был ли я чжун (прямодушен)? В своем общении с друзьями был ли я синь (правдив)»? Иными словами, был ли честен со своим народом, правдив, не лгал ли, не фальшивил? И что сделал для него?

Post scriptum

Древний мир оставил нам память о нескольких попытках развить возможно шире узколичную жизнь человека, но все они не удались. Особенно грандиозная попытка этого рода была сделана в Риме перед распространением христианства. Вспомните дикие оргии, чувственные излишества, полный разгул низких страстей, который так хорошо описан хотя бы в романе Сенкевича «Quo vadis?» К чему пришел Рим? Древний мир захлебнулся в пресыщении, в отчаянии, в отвращении к жизни, в которые его завлекла жизнь только для себя. В это время раздался голос кротчайшего из людей, который возвестил миру, что жить для себя недостаточно, надо жить также для других, надо любить ближнего…

П. Казанский. Право и нравственность как явления всемирной культуры

Что следует взять из опыта древних народов в свой жизненный путь? Уменье быть красивым и счастливым? Согласен, весьма заманчиво. В счастье и красоте и Аристотель видел цель жизни, называя их «безусловно совершенной» целью, которую избирают ради нее самой. Человек стремится к нему бессознательно, как муравей в муравейник. Сенека полагал, что «самый счастливый – тот, кому не нужно счастья». Но счастье вообще относительно, и оно не может быть постоянным.

Более важным представляется наличие в современниках уважения и любви к своим предкам… Люди, не знающие и не ценящие прошлого (даже со всеми его огрехами, печалями и трагедиями) никогда не будут иметь достойной жизни в будущем! Этот закон должен быть вписан во все государственные скрижали, в извилины нашей подверженной забывчивости памяти… Греки трепетно любили и почитали Гомера и Перикла, римляне – Вергилия и Цицерона, китайцы – Лао-цзы и Конфуция. Цицерон говорил о необходимости воспитания у молодежи этой «самой обыкновенной и заурядной человеческой способности»: «Известно, например, каким невероятным величием разума и дарования отличался у греков знаменитый афинянин Фемистокл. Однажды, говорят, к нему явился какой-то ученый, из самых лучших знатоков, и предложил научить его искусству памяти, которое тогда было еще внове, Фемистокл спросил, что же может сделать эта наука, и ученый ему ответил – всё помнить». Греческий историк Полибий также отмечал это замечательное качество римлян: «Когда умирает кто-нибудь из знатных римлян, прах его вместе со знаками отличия относят в погребальном шествии на площадь к так называемым рострам (Ораторская трибуна, украшенная прибитыми к ней носами кораблей. – В. М.). Здесь, перед лицом всего народа, стоящего кругом, всходит на ростры или взрослый сын, или же, если сына нет, кто-либо другой из родственников и произносит речь о заслугах усопшего и о совершенных им при жизни подвигах. Благодаря этому в памяти народа живо встают деяния прошлого, и слушатели проникаются сочувствием к покойному до такой степени, что личная скорбь родственников обращается во всенародную печаль… Трудно представить себе зрелище более внушительное для юноши честолюбивого и благородного. Неужели он может равнодушно взирать на это собрание своих предков, прославленных за доблесть и как бы оживших вновь? Оратор говорит не только о том покойнике, которого хоронят, но по окончании речи о нём он переходит к повествованию о подвигах всех присутствующих здесь предков, начиная от старейших из них». Таким образом обновляется память о заслугах всех доблестных мужей а имена благодетелей отечества становятся известными народу и «передаются в потомство».

И. Глазунов. Слава предкам

Народ, желающий быть великим, обязан помнить бережно сохранять память о своих предках, а не сносить в утиль памятники героев! Как только Рим забыл о своем великом прошлом, как только он перестал быть сплоченным и разделился на Восточную и Западную империи, он был обречен. Разделившееся царство не может не пасть. Как только египтяне стали забывать их историю и в результате хирургической операции были изъяты имена первых властителей Египта, их славные деяния, на их тронах воцарились библейско-еврейские персоны – Ной, Хам, Мицраим, а Египет на 1,5 тысячи лет погрузился в небытие как мировая держава. Французский египтолог XIX – начала XX вв. Г. К. Ш. Масперо писал, что когда в эпоху Птолемеев греки, сирийцы, евреи попытались синхронизировать историю фараонов, они и интерпретировали ее по-своему: пирамиды перестали быть могилами предков, став зернохранилищами, вместо имен Хеопса, Хефрена, Микерина превозносилось имя еврейского министра Иосифа. Но если греки и сирийцы не делали ошибок, то иные их совершали. Особенно отличились евреи, «обрабатывавшие египетский материал»… В конце концов, туземцы-египтяне приняли часть их махинаций. Не ожидает ли и русскую историю та же участь?!

И. Е. Репин. Писатель Л. Н. Толстой

Античность, подобно первой любви, живет в наших сердцах постоянно. Время от времени она оживает в нас какими-то далекими воспоминаниями, являясь не только в художественных образах, но и в философском восприятии всей жизни. Она сохраняется в характерах и условиях обитания, в городах и хозяйствах, в социальных типах и ценностных установках… Это тот summum bonum, которое Кант называл идеалом, то есть «максимумом вещи, какой можно помыслить и сообразно которому все определяется и размеряется». Как удивительно точно выразился Макс Вебер: «На время совершенно потонувшие явления античной культуры впоследствии опять всплывают в им чуждом мире». И всплывают не отдельными деталями или фрагментами затонувших кораблей, не как призраки былого, но как целые архипелаги, земли, острова, на которых и воспроизводим новую цивилизацию иными технико-материальными средствами, уже с другими людьми. Тем не менее коллизии и трагедии этой новой эпохи в чем-то близки трагедиям цивилизаций прошлого… Ведь несмотря на то, что у современных хозяев мира намного больше возможностей быть умнее, гуманнее, чем у какого-то древнего грека или римлянина, к сожалению, отбросив всякую этику, не веря ни в бога ни в черта, они вызвали к жизни новых рабов, создали модель труда в России, при которой слепо поклоняются лишь магии рынка и идолам прибыли.

Л. Толстой, «зеркало русской революции», также призывал узкий круг богачей, живших в России привольно и сытно за счет остального народа, к сочувствию: «Так поддерживают в себе возможность жизни большинство людей нашего круга. Условия, в которых они находятся, делают то, что благ у них больше…, а нравственная тупость дает им возможность забывать, что выгода их положения случайна, что всем нельзя иметь 1000 жен и дворцов, как Соломон, что на каждого человека с 1000 жен есть 1000 людей без жен, и на каждый дворец есть 1000 людей, в поте строящих его, и что та случайность, которая нынче сделала меня Соломоном, завтра может сделать меня рабом Соломона. Тупость же воображения этих людей дает им возможность забывать про то, что не дало покоя Будде – неизбежность болезни, старости и смерти, которая не нынче-завтра разрушит все эти удовольствия». Богачи и цари не вняли гласу Толстого, в итоге получили революцию, экспроприацию богатств, а иные из них заплатили еще и жизнью.

Россия в конце XX века впала в ересь более страшную, чем большевизм. Это видоизмененная ересь плутократии, собравшей под свои знамена все силы зла и злата. Мы стали откатываться далеко в прошлое (даже от идеалов XX века). Сто лет тому назад в России вышел сборник «Вехи», который иные сочли вехами в развитии русского пути. Публикация вызвала бурную общественную реакцию. По силе резонанса некоторые даже сравнивали их со знаменитым чаадаевским письмом. «Вехи» обсуждались в России всенародно. Вспоминая ту полемику, хотел бы обратить внимание на два момента… Пожалуй, главное в сборнике – это многочисленные укоры семи участников «Вех», направленных прежде всего против русской интеллигенции. Та оказалась «не только в партийном соседстве, но и в духовном родстве с грабителями, корыстными убийцами, хулиганами и разнузданными любителями полового разврата». На её теле авторы не оставили здорового места. «Сонмище больных, изолированное в родной стране, – вот что такое русская интеллигенция». Об интеллигенции говорилось, что она, якобы, «не служит ни миру, ни Богу», «ведет паразитическое существование на народном теле…» Авторы надавали ей уйму самых презрительных и позорных кличек: вроде «ордена самоубийц» и «кучки насильников». Некоторые авторы (Гершензон) специально натравливали и науськивали народ на интеллигенцию, словно борзых на зайца.

Он утверждал, что «народ не чувствует в нас людей, не понимает и ненавидит нас», поскольку мы для него гораздо хуже грабителей, хуже турка или француза (как это он не назвал еврея, что было бы хотя бы понятнее и честнее). Вместо того чтобы как-то преодолеть различия и разногласия между элитой и народом, они наоборот намеренно подталкивали оба стана к ненависти, противостоянию, а по сути к гражданской войне. «Нам не только нельзя мечтать о слиянии с народом – бояться мы его должны пуще всех казней власти и благословлять эту власть, которая одними своими штыками и тюрьмами еще ограждает нас от ярости народной…» Примерно в том же духе высказывался и некто Дубровин, все время иступленно повторяя, что только виселицы и спасают элиту России, ее правящий и благополучный класс, а то русский народ давно уж разорвал бы всех их в клочья. Вдаваться в детали спора нет смысла. Многое в той критике и заметках было верно. Но сегодня важнее понять, что Россия вновь находится на рубеже эпох, возможно, у наиболее значимых в ее истории вех – вех величайших перемен…

В. Е. Маковский. Крах банка. 1881 г.

В Риме даже существовал закон, который свято соблюдался: «Вору да не будет позволено выступать перед народом». Особо серьезные претензии предъявляли к правящей элите. Царь Антигон как-то сказал стоику Зенону: «каков правитель, таковыми обычно становятся…и подданные». Вот и героиня трагедии Еврипида «Ипполит», Федра, говорит в монологе: «О, пойти с верхов должна была зараза. Ведь если зло – игрушка знатных, разве в толпе оно не станет божеством?»

Неожиданно вспомнился еще один пример из античности… В Древней Греции и Древнем Риме был такой слой людей – вольноотпущенники. В прошлом все они были рабы… Иногда они получали свободу, занимались торговлей, становились владельцами фабрик, рудников, ведали финансами, даже были промышленными магнатами. Так, Милиас управлял оружейной фабрикой Демосфена, а Пансион и Формион являлись богатейшими банкирами в Афинах. Дюрант честно пишет: «Вольноотпущенников (из рабов) особо ценят как администраторов, потому что нет никого, кто был бы более жесток к рабам, чем человек, вышедший из рабского состояния и за всю жизнь не видевший ничего, кроме угнетения». У нас разве не то же? В руководстве страной, министерствами, отраслями и банками стоят вчерашние компрадоры. Они сохранили их сущность по сей день, ибо изначально были рабы, отпущенные на вольные хлеба хозяином – Народом. Никакие законы, указы, конституции им не помеха. Рабы презирают избравший их Народ. А попав из грязи да в князи, они люто ненавидят нас, простых людей.

Афиняне строго наказывали тех, кто воровал у своих, а вот современный Запад частенько готов смотреть сквозь пальцы на то, если какой-либо ловкий жулик (российский олигарх, тот или иной премьер или особливо оборотистый еврей) сумел обобрать кого-то у себя на родине и принес все эти богатства в их банки. Видимо, святой Иероним был прав, сказав, что богатый человек или господин, или наследник зла. А известный гуманист эпохи Возрождения Э. Ротердамский в «Оружии христианского воина» прямо говорил: «Огромное состояние никогда нельзя ни приобрести, ни сохранить без греха». Источники богатств – все те же.

Примеры важны для понимания той очевидной истины, что 2500 лет спустя не следует повторять тех же ошибок ни в ту, ни в другую стороны. Российский юрист и историк Б. Н. Чичерин в книге «Собственность и государство» писал, что в древности процесс отчуждения частной собственности и скопление земель в руках рабовладельцев был несправедливым, ибо вел к накоплению несметных богатств у одних и к обеднению других. Отсюда, мол, в обществах возникали постоянные распри между богатыми и бедными. Иная ситуация складывается в новое и новейшее время, ибо свободная собственность, по мнению Чичерина, развивается при свободном труде и отныне «право собственности управляется началом справедливости». Увы, время показало крайнюю уязвимость подобной схемы. Право собственности подобно девственности девушки: она если ею и дорожит, то лишь до потери, получая взамен мужа. Мы потеряли собственность государства. Но что же народы приобрели взамен? Безжалостную свору воров и преступников, получающих чудовищные прибыли. В условиях стремительного и хаотического перехода от хозяйства социалистической Спарты к свободному капитализму строй вчерашних «рабовладельцев», пользуясь административным ресурсом, смог нагло и беспардонно поделить государственную собственность так, что даже о видимости наличия справедливости не может быть речи. Народ получил «дырку от бублика». К сожалению, у нас произошел «черный передел», осуществленный «черным людом».

Но строя новое государство на развалинах старого, его нужно создавать на базе положительного, а не отрицательного права, и в основе оного должна лежать духовная правота. Только тогда, как писал И. Ильин, «авторитет права и власти будет действительно признан правосознанием народа». Демократия же сама по себе «не есть ни высшая цель, ни самостоятельная цель». Если эта «демократия» не отвечает положениям социальной справедливости, то она обречена. История вынесет ей отрицательный приговор, а «государство или обратится к другим способам, или погибнет». Именно в таком положении и «демократия» в России. И народ не желает смириться с приговором Овидия: «Бедный повержен везде».

А. А. Дейнека. Стахановцы (По Сталинскому пути)

Мы подошли к периоду, который будущие поколения также сочтут важнейшей вехой в истории России. Люди будут сравнивать (уже сравнивают) то, что они имели в второй половине XX века и в первой половине XXI века. В советский период народ в абсолютном большинстве своем жил небогато, и даже бедно. Но тогда многие из нас росли жадными до книг, знаний, вдохновенными и смелыми! Поэтому вырастали великие ученые, инженеры, спортсмены, поэты. У нас были самолеты, ракеты, танки, прекрасные песни. Мы побеждали, нас уважали, а вот убийцы, казнокрады, изменники родины, спекулянты получали по заслугам. К несчастью, существенным недостатком и ахиллесовой пятой была экономика.

Новая эпоха должна была внести (и внесла) коррективы в «социалистический» инстинкт масс, не только богатых, но и средних слоев. Пусть революции 1917 г. привели к краху иллюзий, а вера в простонародье была верой в эмпирическое количество. Пусть личность человеческая нередко даже тонула «в первобытном коллективизме». Пусть мы эмоционально, страстно отдались «всеистребляющей эгалитарной страсти» (Бердяев). Хотя разве не сей «первобытный коллективизм» победил «цивилизованный индивидуализм» фашизм! Пусть разум предполагает «послушание бремени цивилизации». Не надо становиться в позу демагогов типа Мольпагора из Хиоса, что казнил и изгонял богатых людей, а их деньги раздавал народу. Переворот (а он почти что неизбежен) ничего нам не даст, если богатства станут вновь предметом грабежа. Надо понимать необратимый ход, логику истории.

Философ К. Леонтьев писал о «реальной свободе самоуправства». И призывал: «Надо уметь властвовать беззастенчиво». О нет, чему-чему, а этому наша власть хорошо научилась, устроив подлинную Вальпургиеву ночь капиталистического средневековья в III тыс. н. э. – да еще в первой стране социализма! Пожалуй, такой безобразной оргии плутократии мир за минувшее тысячелетие не видел. Демократия (в той форме, в которой она демонстрировала себя в России все минувшие 20 лет) не вызывает ничего, кроме отвращения и ненависти, у всех честных, умных, талантливых и нормальных людей в России. Довольно внушительная кучка наших господ (около 100 тысяч человек), хищники финансово-хозяйственного, чиновничьего и бандитского розлива расхватали страну в результате вовсе не приватизации, а пиратизации России (термин принадлежит Голдману из США). Они действовали по сформулированному в афоризме правилу: «Кто не участвует в разграблении государства, тот не государственный человек» (А. Давидович).

В реальности это примерно сто семей, новая Золотая орда России, огромное суммарное состояние которой равняется четверти богатства всей экономики России. В общих цифрах ее капиталы больше, чем совокупные богатства мафии в Италии, владеющей в суммарном выражении примерно 8–9 % капитала страны. Их главное назначение – грабить, воровать, губить Россию. По темпам и масштабам грабеж не имеет аналогов в мировой истории. Понятно, что в профессионально-экономическом и тем более в мировоззренческом плане эти господа не могут дать России ничего хорошего. У них нет должных знаний, желания развивать Россию. Та становится полуколониальной страной. Большая часть народа в рабстве у монополий. «Ящеры капитала» алчны и безжалостны. Они уже привели страну к невиданному кризису духа, к обнищанию миллионов.

Вид на Петропавловскую крепость: Судный день

«Кудесники монет» пускают деньги в оборот и берут проценты со сделок («с иноверца разрешалось брать проценты»). Вебер писал в XX в.: «Этот дуализм позволил евреям заняться экономически-иррациональными предприятиями, как, например, откупами и всякого рода финансированием государства. В течение нескольких столетий евреи достигли в этих областях такого искусства, что их специально повсюду приглашали и зазывали. Но то был капитализм париев, а не рациональный капитализм, как он впоследствии установился в Европе; поэтому среди крупных предпринимателей, творцов современной хозяйственной организации, почти нет евреев…» Россия имела несчастье очутиться в руках у этих господ. Они выжимают, что могут из наших недр и людей, направляя все деньги за рубеж. И вместо народного хозяйства мы имеем кладбище и разруху. Если эта свора останется у власти, тогда для нас, россиян, действительно наступит «конец истории».