Текст книги "Легенды Танайры. Герои, которых не было"

Часть первая

«Каждая история имеет свое начало, даже если ее начали с середины…»

Предисловие к «Историям, сказкам, легендам и песням земель Танайры». Составитель Э.Л. Собек.

Глава первая

– Собирай лут!

– Раскомандовался!.. Командир нашелся, да знаешь, я в реале таких командиров!..

Грай Кариган услышал голоса давно, двести шагов назад, еще раньше почувствовал смерть, которую хозяева этих голосов принесли с собой на тракт. Но не стал останавливать лошадь. Сворачивать с хорошей укатанной обозами дороги он не собирался.

– Папа будет доволен. Глядите, тут в телегах столько дропа. Бабла заработаем!..

– Бабло Папа отымет. Надо сразу на Территорию линять, ну его к черту, этот Ловчий отряд, до Громрока неделя пути, там все быстренько продадим. Я знаю одного человека…

– Ты что, там же полно Неназванных!

– Да наплевать им на нас. Главное, около Башен не мельтешить, тогда не тронут. А тронут, добром поделимся. Они же не энписи какие, а люди. Настоящие. Как мы.

– Блин, да здесь «мула» нужно было брать!.. А то и двух.

– Кто бы знал, что эти мобы столько потащат. Это они куда перлись-то… В Росгард, что ли?

– Не, Росгард на севере, а дорога на восток идет, значит – в Новелен.

Говорили на общеимперском, но с каким-то жутким акцентом. Грай не мог понять, каким. Впрочем, он недолго думал над этим. Лишь покрепче перехватил поводья.

Солнце пекло. Осень на юге Луканы всегда была теплой, даже жаркой, хотя летом в этих краях часто шли дожди, что шло только на пользу местным виноградникам.

Куртку Кариган давно снял и, сложив, перебросил через луку седла, оставшись только в рубахе, некогда белой, а теперь посеревшей от пота. И он, и лошадь хотели пить.

Высокий, седоволосый, с сетью морщин на лице, скрывающих чуть заметную вязь татуировок. На вид ему было за сорок. По Варийским меркам – глубокий старик, по меркам той же Луканы – мужчина едва на закате лет. На самом деле Граю едва перевалило за двадцать. Но об этом во всей Горанской Империи знали всего три десятка человек.

Когда он въехал на холм, его наконец заметили.

– Опа, еще один моб к нам бежит! Может, шмот какой с него выпадет! Эй, дядя, подь сюда, мы тебя сейчас чуть-чуть резать будем. Слышь, Лёха, попридержи его, чтобы не сбёг!

Их было трое. Тех, на кого стоило обратить внимание.

Долговязый маг с длинным, светящимся изумрудным светом посохом. В плаще, с накинутым на голову капюшоном.

Недалеко от него сидел на корточках беловолосый воин, весь в черной коже и с двумя мечами за спиной, больше похожий на обычного деревенского мужика, который решил надеть что-то поприличнее и повесить за спину ножны с мечами. Он ловко и методично обшаривал ближайшие трупы.

Третьим был рыжий юнец. Который обозвал Каригана «мобом» и решил, что с него, Грая, ему «выпадет шмот». Юнец Каригана радовал больше всего. Доспехов на нем не было, дикий наряд больше напоминал женское платье, только более открытое и цветастое. На шее у парня висело с дюжину талисманов, одной рукой он небрежно держал огромный двуручноый меч с расширяющимся к концу листовидным лезвием.

Вокруг этой троицы лежало восемнадцать мертвых тел. В основном люди. Купцы с юга – по одежде. Рядом с обозами – лошади. Чуть в стороне – два орка, судя по отсутствию доспехов и оружия – маги. Из наемников. У самой обочины – большая груда камней, напоминающая человеческую фигуру, застывшую в нелепой позе. Скорее всего, сторожевой голем. Уже не живой.

Лошадь заржала, стала рваться в сторону – почуяла свежую кровь.

– Тише, тише! – стал успокаивать ее Кариган, переводя взгляд с мертвецов на бандитов. – Не нужно бояться! Хозяин не даст тебя в обиду…

Лошадь решила, что хозяин нагло врет, и взбрыкнула, решив сбросить седока. Не получилось, и она обиженно заржала.

А Рыжий не унимался:

– Ну же, держи его, Лёха!

– Сколько раз тебе говорить, чтобы ты не называл меня Лёхой. Я – Фенрир!

– Фенрир вроде ж волком был.

– Да мне по фиг, зато звучит как!

Кариган почувствовал легкое покалывание в висках. В затылке разлилась тупая боль. Лошадь остановилась как вкопанная, даже дышать перестала. Тот, которого назвали Лёхой, постарался на славу.

Грай спрыгнул с лошади, хотел было вынуть меч из ножен, притороченных к луке седла, но передумал. Резким движением загнал клинок обратно. Обернулся, медленно, тщательно смотря, куда ступает, чтобы кровь не попала на сапоги, пошел к троице.

Перед глазами, прямо в воздухе над каждым из головорезов, подверждая, что те пришли с другой стороны, стали проступать еле заметные надписи. Грай умел их понимать, в свое время его обучили этому. Вот, например, над белоголовым можно было увидеть:

Никнейм: Олкан.

Изначальный класс: воин.

Ранг: мечник.

Второстепенный класс: вор.

Ранг: ученик.

Талант: амбидекстер.

Уровень: 31.

Сила: 15.

Ловкость: 18.

Выносливость: 36.

Телосложение: 21.

Интеллект: 12.

Восприятие: 20.

Скрытность: 10.

Жизнь: 92.

Урон в ближнем бою: 40-50.

Урон в дальнем бою: 12-16.

Уклонение: 26.

Парирование: 22.

Неиспользованные очки навыков: 24.

Особый навык: низкая восприимчивость к ядам.

Определен системой, как стелс-вирус, подлежит деструкции. Статус: не выполнено, в ожидании.

Для Грая это мало имело значения. Он даже не стал всматриваться в характеристики оставшихся Скрытых, моргнул, и надписи пропали.

На лице его ничего не отражалось. Ни злобы, ни досады, ни азарта от предстоящей схватки. Ничего.

– Э, э! Лёха, чего это он пошел? – Рыжий не на шутку обеспокоился. – Разве он не должен…

– Должен, должен… – Лёха взмахнул посохом, тот загорелся еще ярче. – Ничего не понимаю… Должно ведь работать…

Кариган медленно шел, переступая через тела. В висках ломило. На коже начинался зуд. Последний был не от напрасных стараний нелепого мага, доспех чувствовал Скрытых. Татуировки на его теле стали проступать явственней, из чуть заметных, больше похожих на шрамы, превращаясь в черные пугающие узоры.

– Может быть, он один из нас? – прекратив обирать трупы, поднялся Белоголовый. Голос у него был неприятный, визгливый.

Рыжий обрадовался, подхватил идею:

– Слышь, мужик, мы своих не трогаем. Даже добром поделимся, наверное, если Папа разрешит…

Больше он ничего произнести не сумел. Его горло сдавила рука.

Кариган посмотрел в глаза Рыжего. Там плескался страх. Юнец смотрел на руку Грая. Кожа на ней до нижней трети предплечья пропала, вместо нее теперь была черная пластинчатая перчатка. Длилось это не больше нескольких секунд. Затем послышался хруст, сломались шейные позвонки. Кариган разжал пальцы, и тело рухнуло на землю.

Рука стала обычной рукой, разве что покрытой татуировками.

– Меченый! Это чертов Меченый!

Лёха-Фенрир сообразил первым, хотя Грай ставил на воина с двумя мечами.

В следующее мгновение ему пришлось уворачиваться от посоха, превратившегося в руках мага в настоящее копье. Навершие его удлинилось и приобрело остроту и блеск хорошо заточенного металла. Удары сыпались один за другим, заставляя Грая отступать, двигаясь без перерыва.

У него это походило на танец. Никакой суеты, экономные четкие движения.

Маг был очень быстр, без колдовства здесь не обошлось. Кариган понял, что все это может длиться довольно долго, поэтому сделал выпад. Сцепленными вместе руками вперед, навстречу посоху-копью. Татуировки на пальцах и кистях вновь почернели, слились, превращаясь в матовые пластины за долю секунды до столкновения.

Щепки полетели в сторону, как ножи, с сухим треском вонзаясь в стенки обозов, мертвые тела. Досталось и Белоголовому, с его стороны раздалась отборная брань.

Маг опешил. Он не мог понять, что произошло с его магической игрушкой. Кариган не преминул этим воспользоваться. Сильным ударом в солнечное сплетение заставил его согнуться от боли, а потом глубоко всадил в основание черепа подхваченный с земли обломок посоха. Лёха завалился лицом вниз, издав чуть слышный всхлип.

– Ах, ты, паскуда! Гнида! Да я тебя на куски порежу, а потом на них мочиться стану!..

– А потом ты меня собакам скормишь, если, конечно, они мое обоссанное мясо есть будут. – Грай проговорил это хриплым, бесстрастным голосом, практически лишенным эмоций.

Белоголовый стоял напротив Каригана. В каждой руке мародер держал по мечу. Но нападать он не торопился. Голос и слова безоружной и несостоявшейся жертвы привели его в замешательство. Так не должен вести себя моб, читал в его глазах Грай, и тем более так говорить.

Кариган развел руки в сторону, чуть наклонив голову, словно хотел по-дружески обнять воина, губы расползлись в подобие улыбки, от которой Белоголовый вздрогнул:

– Чего же ты ждешь! Нападай!

Голос приказывал и подчинял. Белоголовый сам не заметил, как принял боевую стойку. Затем опомнился, тряхнул головой, прогоняя наваждение, сглотнул и бросился бежать, пытаясь на ходу сунуть клинки обратно в ножны. Получалось у него неважно – и бегать, и засовывать.

Грай подобрал камень, подкинул, взвесил на ладони и бросил. Незаметно, почти без замаха.

Белоголовый упал.

Когда Грай подошел, Скрытый уже пытался встать. Кровь заливала глаза, красила снежно-белые волосы в красный цвет – камень попал ему в голову. Клинки валялись рядом. Он даже не пытался их поднять, так был ошеломлен.

Пинком Кариган отправил Белоголового обратно на землю, наступил на правое запястье, раздался треск, с таким звуком ломается сухая ветка. Воин закричал, попытался ударить свободной еще пока здоровой рукой.

Удар вышел хороший, почти профессиональный. Грай перехватил, сжал, Белоголовый взвыл.

– Ты ответишь на пару вопросов, – тихо, но внятно произнес Кариган, – и я убью тебя быстро.

– Папа узнает, тебя порвут! На куски мелкие порежут! Свиньям скормят!

Грай чуть склонил голову набок, рассматривая поверженного Скрытого, сказал:

– Мне нужно знать: кто такой ваш «Папа», где он находится, сколько при нем Скры… людей?

Белоголовый задергался, попытался ударить Грая ногой, но не смог.

Кариган вытащил из-за пояса его же, Белоголового, короткий метательный нож и воткнул в правый глаз на всю длину клинка. Скрытый дернулся и затих.

Грай выпрямился, постоял, смотря на свою лошадь в двух десятках шагах от него. Она лежала на левом боку, правый чуть подрагивал, по нему проходили волнами судороги. Вся ее морда была в серо-белой пене, изо рта в дорожную пыль вывалился посиневший длинный язык. Заклятие мага все еще действовало и практически уже убило несчастное животное. Это же должно было случиться и с Кариганом, если он был бы обычным человеком.

Только теперь на лице Грая что-то появилось, какая-то смесь досады, жалости и злости. Мгновение и лицо прибрело былую отрешенность.

Он направился в сторону лежащего возле обоза мага. Подошел, присел рядом. Перевернул тело.

– Я знаю, что ты жив, – сказал он.

Маг открыл глаза.

– Пощади, – с трудом произнес он посиневшими губами. Изо рта у него полилась темная, почти черная кровь, потекла к подбородку.

– Ты знаешь, чего я хочу.

– Пощади…

– Говори.

– В тридцати милях… к северу… есть деревушка… не знаю названия… мы… были там только раз…

– По делу, маг!

– Дальше… у мельницы… Десяток… человек… И еще… наверное три десятка… энписи. Ты с ним… с ними…все равно… не справишься… Не убивай… не надо…

Грай встал, отошел от мага на пару шагов, подобрал короткий меч одного из купцов. Оружие было дрянным, плохо сбалансированным, зато красивым, бриллианты, рубины, топазы и изумруды были искусно вделаны в рукоять и даже в само тело клинка.

– Почему вы убили этих людей? Можно было ограничиться охраной. Купцы бы разбежались, им жизнь дороже, чем добро в обозах.

– Мобы, – прохрипел маг в ответ.

– Ну, да, – согласился Грай, подходя к Скрытому, – мобы.

Меч все же неплохо выполнил свое предназначение, в кусты, пугая местную живность, покатилась отрубленная голова.

Лошадь перестала дергаться. Заклятие со смертью мага, наложившего его, утратило свою силу. Правда, уже слишком поздно, животное успело околеть.

Грай посмотрел на небо. Там, заметив поживу, кружила небольшая стая ворон. Пока выжидая.

Недалеко, в ближайших кустах послышалось ржание, вероятно, там оставили своих лошадей Скрытые. Замена его кобылки.

Кариган медленно, так же тщательно обходя мертвецов, направился обратно, к трупу своей лошади за седлом, курткой, дорожным мешком и мечом. Тратить время и хоронить кого-то он не собирался, за него это прекрасно сделают падальщики.

Впереди была длинная дорога – тридцать миль на север.

Глава вторая

– Кто-нибудь знает, кто такие Меченые?..

Я постарался сделать вид, что не слышу новичка. Не стал даже отрывать взгляда от Башни, высящейся посреди мертвого леса. Она была еще километрах в шести от нас, но уже казалась огромной. У ее подножия каждый чувствовал себя муравьем.

– Ну, вы же столько на границе… Неужели ничего не знаете?..

В отряде три месяца назад погиб боевой маг. Ну как погиб… Пьяный свалился ночью со стены в Громроке и свернул себе шею. Местный некромант, выполняющий роль прозектора, сказал, что он был даже еще жив, с полчаса, магов вообще довольно трудно убить. Жаль, тело нашли слишком поздно. Темный предложил нам воскресить боевого товарища. Но мы решили отказаться. Зомбяк в отряде – плохая примета. Тем более, магической поддержки мы от него уже не дождемся.

– Ну же!.. Ну что вам, рассказать жалко, что ли?.. В столице вообще про них никто не знает. А если знают что-то, то считают бреднями. В Громроке же только и говорят, что многие из Неназванных отрядов видели их, и не только видели, но и сражались с ними.

Я посмотрел на солнце, оно стремительно катилось вниз, скоро должен был наступить вечер.

– Кто-нибудь заткните, наконец, этого молокососа, иначе я проломлю ему голову. Трындит и трындит! – Первым не выдержал Рок.

Рок у нас был гномом, с иссиня-черной, матовой кожей, выпирающей челюстью, здоровым лбом и распухшими губами. Да еще длиннющими дредами. Негр, одним словом. Гном и негр – такое вот странное сочетание. А нечего выбирать функцию «свободный выбор персонажа». Теперь мучается, бедняга. Всю жизнь был белым самарским парнем, а теперь вот почернел. Рок, конечно, и прозвище имел соответствующее.

– Остынь, Черный! – бросил я ему. – Без тебя тошно.

Проклятое солнце, несмотря на то, что скоро должно было скрыться за горизонтом, палило нещадно. Редкие, голые, покрытые плесенью стволы деревьев, на ветках которых не было ни одного листа, не могли дать нормальной тени. Но снимать кольчугу я не собирался, уж очень скверно было на душе, но зато чувствовал себя, как в бане. На меня косились, но ничего не говорили. Рок вон тоже с утра доспех напялил, знает, что меня чутье не подводит.

– А ты меня не затыкай, Палач! – вскинулся Рок. – Да и будет тут тошно. Этот, – он ткнул пальцем в сторону новичка, – уже с утра пиликает. Хоть бы передышку сделал, подышал, подумал.

– А чего я спросил-то?..

Новичок обиженно надул губы. Такой здоровый, а как маленький. Он и был подростком с огромным телм взрослого орка. И одного со мной роста, кстати.

Одно время я долго перекраивал своего персонажа в игровом редакторе, пока не получился здоровый воин с синими свирепыми глазами, с волосами и бородой желтыми, как мед. С жилистыми руками молодец. Рубака парень. Скандинав чистой воды. Полная противоположность меня в реальности. Хотел потом переделать еще раз, но то времени не было, то еще что-то, уже не помню что, мелочи, одним словом. А затем наступил Первый День.

– Меченые – это твоя смерть, мальчик! – сказала Тавина. Всю дорогу от самого Громрока молчала и наконец соизволила заговорить. Не зря ее прозвали Молчуньей. Только вот не стоило ее так называть в обезображенное шрамом лицо, можно было оказаться с перерезанным горлом в вонючей канаве. И не услышать от нее при этом ни единого слова.

Она у нас в отряде за главную.

Новичок на какое-то время замолчал, потом обиженно произнес:

– Я не мальчик!

– Ты мальчик, который пытается казаться взрослым!

– Я бы сказал, здоровенным орком, – заржал Рок, но Тавина недобро покосилась на него, и он заткнулся.

– Все знают, что тебе всего шестнадцать. Комендант сообщил об этом при выходе из крепости, – усмехнувшись, сказал я. – Чтобы мы за тобой присматривали. Граница только кажется спокойной.

– Вот же…

Я не услышал, что сказал новичок, нервно заржали лошади, остановились, начали бить копытами землю.

– Тише, мой хороший, – начал успокаивать своего жеребца Рок.

Я же спешился и взял свою Бурку под уздцы. То же проделала и Тавина со своей гнедой. А вот новичок оплошал, лошадь понесла, и он кубарем скатился с нее и смачно плюхнулся на землю.

Когда я подошел к нему со своей Буркой, он еще валялся на траве. Подал ему руку.

– Что произошло? – спросил он, вставая.

– Ты грохнулся с лошади, идиот!

Потирая затылок, он встал.

– Если что, лошади всегда так реагируют, когда подъезжают к Башне, – напомнил я.

– А почему два дня назад не было, у прошлой?

Н-да, кажется, зомбяк в отряде – не так уж и плохо, по крайней мере, не задает глупых вопросов, он вообще не может говорить.

– Было, ты забыл. Не надо пить с Роком! Все равно ты его не перепьешь. Только печень посадишь.

– Точно! – он хлопнул себя по лбу.

Я усмехнулся, сорвал травинку, невесть как зазеленевшую в мертвом лесу, сунул в рот, пожевал.

– Догоняй свою лошадку, а то до следующей Башни пойдешь пешком.

– А?..

– Вон там! – указал я на уже успокоившуюся лошадь, в сотне метров от нас. – И, быстрее, иначе будем ночевать прямо здесь. А это не безопасно.

– Эльфы?

– Волки.

– Уже побежал.

Побежал он, поковылял, надо было сказать.

Насчет волков это я соврал. Какие волки, если в лесу даже насекомых нет.

Пока новичок поймал лошадь, прошло не меньше получаса. Так что к Башне мы подъехали уже затемно. Гном беспрерывно ворчал, Тавина недовольно молчала, я грыз травинку, а орк на удивление всем онемел на всю оставшуюся дорогу, наверное, сильно ударился головой.

Башня нависала, создавая возле самого основания настоящую территорию тьмы. Между прочим, самый безопасный участок в округе.

Я неспешно прошелся вокруг башни. За это время Рок развел костер и уже поставил котелок на огонь, а новичок стреножил лошадей, насыпал им еды из мешка. Бестолочь! А кто с них седла снимет? Кто чистить будет? Кто напоит?

Пока я костерил на чем свет стоит мага и доделывал за него работу, подошла Тавина. В правой руке она держала сферу, та чуть светилась, а внутри нее, если приглядеться, можно было увидеть тени, похожие очертаниями на людей. Но я не приглядывался. Надоело. Эту штуку кто-нибудь из нас или из другого отряда всегда вытаскивает, кладет у основания очередной Башни где-то на час, а потом забирает и сует обратно в сумку. Никто не знает, что это за сфера. Даже маги, они не чувствуют в ней ничего, словно она всего лишь стекляшка.

Выдают сферу каждому отряду в Громроке перед каждым обходом. При возвращении ее необходимо сдать.

Как-то раз я спросил коменданта насчет нее, но он сказал, что такую информацию если и можно получить, то только в Черной Крепости, откуда их привозят и увозят.

Даже наш новичок перестал спрашивать об этой штуке, когда понял, что мы ничего не знаем. Никто из нас.

– Ну что? – спросил я Тавину.

Вместо ответа она пожала плечами и ткнула пальцем куда-то мне за спину.

Обернувшись, я понял: ужина не будет. Рок снова его сжег. Черт! А я думал, что так воняет?..

Тавина пошла укладываться спать. Рок виновато развел руками, мол, недосмотрел.

– А что, ужина не будет? – спросил глупо орк.

– Если ты только что-нибудь не наколдуешь?

– Я не колдую, я…

– На, – сунул я ему сушеную рыбину, – погрызи!

Рок выгреб из котелка свою сгоревшую бурду (кажется, там была картошка и мясо кролика, подстреленного Тавиной вчера вечером, и возможно, что-то еще), попробовал, поплевался и, резонно решив, что во сне есть хочется меньше, расстелил свой плащ неподалеку и практически тут же захрапел.

Первые часы дежурства, которое было вовсе не обязательно – Башня хранила нас своей магией, были мои. Я немного побродил вокруг лагеря, пришел обратно, сел около грызущего рыбу орка. Он посмотрел на меня обиженно, но от своего занятия отрываться не стал, проголодался.

В разговоре смена проходит быстрее, поэтому я решил поговорить с новичком.

– Значит, ты в Неназванный отряд вызвался сам? – спросил я его.

– Ну да, а что тут такого? – отложив рыбу в сторону, удивился орк. – У нас в Приюте все только и мечтают сюда попасть.

Я посмотрел на звезды. Обычно вблизи Башен свет их казался тусклым, а сами они – расплывчатыми, но сегодня все было несколько по-другому. Или мне только показалось?..

– Так и все?

Новичок не спешил отвечать, как я и думал.

Приют, приют… Вспомнил. Спустя пару месяцев после Первого Дня кто-то решил собрать вместе малолетних игроков, сумевших пролезть в игру с рейтингом «+18». Таких оказалось предостаточно. Человек триста, если не больше. И это только на русских серверах. Собрали и отправили в какой-то полузаброшенный замок на южной границе вместе со взрослыми добровольцами. Чтобы, значит, одни воспитывались, а другие воспитывали.

Что ж, один воспитанник подрос. Как раз до пары извилин и одной большой глупости в полупустой башке.

– Не все, – угрюмо ответил орк, – только я, Лодик и Олия. Остальные – дураки. Они ничего, совершенно ничего не понимают! – Он внезапно повернул ко мне свое широкое орочье лицо, с жаром продолжил: – Только на границе что-то происходит! Только здесь может случиться настоящее приключение! Вот, например, прямо сейчас! Ведь это был когда-то эльфийский лес, я знаю, мне рассказывали. Часть Серой Чащи. А значит, эльфы могут попробовать забрать свою землю обратно…

– Во-первых, сплюнь три раза через левое плечо, говорят, от дурости помогает. А во-вторых, не могут, – перебил его я, – Башня сдерживает их. Она и еще три десятка ее копий создают пространственно-временной барьер, который непреодолим для энписи. Так что с приключениями тебе не повезло, парень. Это тебе к лутовщикам надо было податься. Каждый месяц за лутом ходят за пределы Территории. С ними не только приключения найдешь на задницу, но и Меченых заодно.

Я терпеливо ждал, что скажет мне в ответ Новичок, решил его звать именно так, но, видимо, пыл угас так же быстро, как и появился.

– Те, кто служит в Неназванных отрядах, – настоящие герои! – после продолжительной паузы, уже еле слышно сказал он. – Я тоже хочу быть…

– Отщепенцем? Изгоем? Ренегатом? Какой эпитет выбираешь?

Орк замолчал, посмотрел обиженно. Не ожидал. Думал, буду плакаться, о настоящих, но не понятых героях втирать. Обойдется. Такую чушь пусть слушает в тавернах Громрока, под пятую кружку гномьего крепкого.

– Но ведь вы защищаете всех, кто находится внутри Круга Башен…

Опять двадцать пять. Впору было хвататься за голову. Это уже не походило на юношескую дурость, это уже смахивало на настоящий бред. Да и насчет Круга Башен я бы поспорил. Территория, которая находилась внутри периметра безопасности, искусственно созданного Башнями, вряд ли походила на какую-либо геометрическую фигуру. Так, куча изломанных линий.

– Я – убийца, Рок – вор, Тавина – просто душка. Насчет душки, это я пошутил. Но лучше тебе даже не знать, кто она и на что способна. Какие к черту герои?! Пускай в приюте или столице говорят, что хотят. Сюда отправляют в изгнание, большинство – навсегда. Принцип: с глаз долой – из сердца вон! Альтернатива: можешь выйти за пределы Территории. Живи, как знаешь, если выживешь.

– Но вы же…

– А где эти, твои дружки, как их… Лодик и Олия? – вздохнув, решил сменить тему я.

– Остались в Громроке. Сказали, если не уйдут с другими отрядами, то обязательно дождутся меня.

Когда вернемся обратно в Громрок, пойду к коменданту, он человек толковый, объясню ситуацию с малолетней шпаной, надо спасать дураков. Только не отправлять в столицу. Там, по слухам, совсем мрак. Хотя почему по слухам…

Глава третья

Последний раз в столице я был около года назад. Коменданту понадобился человек, который знал бы Энʼрел – ему нужно было наладить связи с местным криминальным заправилой для сбыта дури, что начали таскать лутовщики из-за пределов Территории. Но чтобы такой, который не убежит по дороге или на месте. Я оказался идеальным кандидатом, согласным на сомнительное дельце после списания всех долговых рассрочек в заведениях Громрока. Грешен, что тут говорить.

Перед самым подъездом к Энʼрелу меня сунули в телегу, набросали тряпок и частей доспехов, нуждающихся в починке (как будто наши мастеровые с этим бы не справились), и так провезли через Стражи, главные и единственные ворота города. А дальше нужно было лишь дождаться ночи, днем узнать меня всеже сложнее, даже для тех кто отправил светловолосого варвара в Громрок.

По приговору, который вынес Совет, мне и еще шестерым счастливчикам, которым не отрубили голову за участие в бунте, впоследствии названном Висельным, запрещалось заходить в черту любого города Территории в течение всей своей жизни. Меня вместе с двумя молодыми женщинами Лит и Тавиной отправили в Громрок, где Лит благополучно умерла в результате пьяной драки – нож туда, где должна располагаться печень, вроде бы, я не эксперт. А я и Молчунья стали примерными служаками в Неназванном Отряде.

Последнее время я подумываю, а может быть, нож в печень – это вполне себе вариант?

Остальным троим повезло меньше или больше, это с какой стороны посмотреть – их выслали за пределы Территории. Уверен, что кто-нибудь из них уже давно вернулся и живет себе в каком-нибудь небольшом селении. Кто проверять то будет?

Еще больше сорока геймеров казнили. В результате такого сурового приговора Висельный бунт стал единственным бунтом внутри Круга Башен.

А началось все с повешенных на площади энписи.

Хотя нет. Если начистоту, началу бунта положила странная новая способность игроков, застрявших в «Легендах…», выявленная, как и всегда бывает в таких ситуациях, совершенно случайно. Лично я думаю, что первооткрывателем был больной на всю голову извращенец. Почему? Да потому, что нормальному человеку такое в голову никогда не придет.

Ведь при желании каждый геймер мог связать с собой любое количество энписи, и не просто связать, но и раз и навсегда сделать своими, раз и навсегда. Нужно-то было всего лишь ткнуть моба в область сердца чем-нибудь острым и продолжать держать его за любую часть тела, пока он умирает и не умрет, в конце-концов. А спустя пару секунд неигровой персонаж оживает вопреки здравому смыслу и становится полнстью подчиняемым игроку персонажем, связанным. Баг в системе, не иначе. По-другому объяснить такое просто невозможно.

После одного такого связанного через какое-то время оказалось уже двое, за ними – четверо. А потом, фигурально выражаясь, произошла лавина. Почти каждый захотел себе иметь личного раба.

Назвать день, когда произошло массовое порабощение, никто не удосужился. Уж больно с запашком оказался этот день, с хорошей такой гнильцой. Правда, одним днем здесь не обошлось. Месяца три шла охота за мобами. Дети, женщины, мужчины, старики. Орки, гномы, гоблины, тролли… Гребли всех. Чем больше, тем лучше. У геймеров даже вошло в моду похваляться количеством рабов.

Кто поумнее, тот стал использовать энписи, согласно прописанным им функциям, кто не отличался большим умом – использовал их как скот. Продавал, убивал, жрал – да, были и такие, учитывая еще начавшийся в городе голод. Геймеры начали сходить с ума. То ли от вседозволенности в результате нежданно полученной свободы от всего и всех, то ли из-за страха, что останутся в ММО RPG навсегда.

Только избранный совет из игроков железной волей и делом прекратил это безумие. Как сейчас помню один из их лозунгов: «Власть для каждого и не для кого!»

Но сначала их повесили, энписи, конечно. За одну ночь. Сотню с лишним совсем маленьких детей и уже стариков. Их хозяева посчитали, что они не способны принести какой-либо выгоды. Но решили не просто убить их, они сделали из этого шоу. Продавали билеты на это жуткое представление, даже устроили гладиаторские бои между мобами – для разогрева начавшихся собираться зевак. Пока там не оказался я. К сожалению, уже под конец, когда в петлях висело уже так много… человек. Я не побоюсь этого слова.

Я начал с того, что отрубил самому веселому, хрюкавшему от смеха зрителю голову. Топором по шее, даже позвонки не хрустнули. Хорошее у меня тогда оружие было, заговоренное, не то, что сейчас – обычная, пусть и неплохо выкованная, железяка.

А потом ко мне присоединились другие игроки.

Сейчас я понимаю, зверства подогрели аппетиты геймеров, тогда им было все равно, кого убивать, самое главное, чтобы было кому их вести. И тут подвернулся я со своим топором.

Среди устроивших «представление» не выжил никто. Только вот нас не устроили размеры площади. Мы пошли дальше по городу. Громить, убивать, где только возможно насаждая огнем, железом и магией добро и справедливость.

Последствия не заставили себя ждать.

Я получил прозвище Палач, оказался в Громроке, и мне, наверное, повезло. Как и Тавине. Она тоже участвовала в Висельном бунте и ничуть не жалела об этом.

А год назад я увидел, во что превратилась столица за то время, пока меня не было. Могу сказать, стала чище. И света ночью прибавилось, вместе со стражей, что сильно затруднило мои перемещения. Даже вроде с энписи стали обращаться более человечно. Только вот взгляды мне их не понравились. Не только у мобов, у игроков тоже. Затравленные – это на поверхности, присмотришься – проглядывают злоба и отчаяние.

Мне один из геймеров, который шестерил у некоего Дюшейна, рассказал такое: убил игрока – по закону тебе смерть; своровал, устроил погром, драку – светят тебе темницы Черной Крепости, откуда не выходил пока никто; причинил вред чужому рабу – денежный штраф в виде компенсации, или же отдавай своего раба, а то и двух, а нет мобов-рабов, сам надевай ошейник. Таких вот бывших свободных я сам видел, разгуливают себе по Энʼрелу и в ус не дуют, за душой ни черта, зачем о чем-то беспокоиться, если на это теперь хозяин есть. Глаза бы их мои не видели!..

Установленные законы, кстати, касаются только игроков, энписи теперь физически не могут нарушить закон, если только хозяин не прикажет им это сделать. Но по таким случаям происходят специальные разбирательства. Обычно, виновного находят довольно быстро. Мобы, если они у того него есть, чаще всего переходят под власть членов Совета. Все как в реальной жизни. Богатый и имеющий власть становится еще богаче и влиятельнее, бедный – просто еще беднее. Вот тебе и власть для каждого…

Про Черную Крепость отдельная история. Во-первых, она действительно черная, но не это главное. Когда я только начинал играть в «Легенды…», там был рейдовый, очень сложный данж. Можно было набрать кучу опыта, лута и ачивок. Конечно, в одиночку туда соваться – откровенное самоубийство. В такое многоярусное подземелье нужно брать не меньше двух десятков прокаченных товарищей по игре, иначе монстры просто размажут. Даже несмотря на последнее обновление, которое похоронило шанс встретить достойное чудовище себе по уровню, особенно вне пределов специально отведенных для этого дела мест, на поверхности монстры прекратили попадаться совсем. Это обновление считаю настоящим подарком судьбы. Что бы мы сейчас делали, если каждый день приходилось бы думать, съест тебя сегодня порождение Бездны или же оставит назавтрак. Вот то-то и оно.