Текст книги "Легенды Танайры. Герои, которых не было"

Последнее время он часто звонил в квартиру жены, хотел поговорить с дочерью, назначить очередную встречу (сам прийти боялся, не хотел, чтобы дочери было стыдно из-за него). Дозвонился. Встречу ему назначили в Литературном парке.

Он готовился как никогда. Нагладился, помылся, побрился, постригся. Купил цветы – большой букет красных роз и говорящего стихами плюшевого мишку, если тому пожать левую лапу. Пришел к месту встречи на целый час раньше оговоренного срока, трезвый как стеклышко. Волновался, как будто его ждало первое свидание, а не очередная встреча с дочерью, опять запоздалая и опять по его вине. Думал, с чего начать разговор. Но все оказалось лишним.

Иринка не пришла. Пришла ее подруга, сказала, что дочь больше не хочет, чтобы он приходил к ней, звонил или еще каким-нибудь образом давал о себе знать.

Цветы Бабурин подарил какой-то старушке, выгуливавшей пса. Та сослепу посчитала, что это ее бывший муж вернулся с того света, и полезла целоваться, так что Геннадию пришлось отбиваться и поскорее уносить из парка ноги.

Медвежонок достался девочке, покупающей мороженое в киоске. В этом случае прошло без приключений.

Сам Геннадий Петрович пришел домой и ушел в запой, а когда вышел – три дня мучился похмельем. В последний вечер третьего дня ему привиделись инопланетяне за окном. Звали к себе, посылали воздушные поцелуи, хвастались своим космическим кораблем, приглашалиь покататься…

Оклемавшись, он долго смотрелся в зеркало, мял лицо, пытался вспомнить что-то важное. То, что хоть немного могло его спасти. По крайне мере от самого себя.

А вспомнив, пошел занимать денег. Ему их еще давали. Но все равно пришлось заложить квартиру. Индивидуальная вирт-капсула вместе с установкой оказалась дорогим удовольствием.

Но это того стоило.

Он помнил, что кое-как разобравшись с инструкцией, влез в капсулу – в майке-алкоголичке и грязных, со вздутыми коленками штанах, нашел в поисковике загрузок ММО RPG, выбрал «Легенды Танайры», ту, что так любила его дочь…

Он выдохнул, собрался, снова нацепил маску барона Гарона Эл Морота, коменданта Черной Крепости, человека, стоящего у истоков объединения геймеров, оставшихся в живых после Первого Дня, человека, чье имя означало закон, жестокий и непреложный. Повернувшись к Инстиблату, сказал:

– С экспериментами покончено. Все, что не доделали, уничтожьте. Подопытных, оборудование. Все! Времени больше не осталось. Что сделано – то сделано.

Маг огня от таких слов побледнел, ссутулился, на его лице разом прибавилось морщин. Внезапно старческим дрожащим голосом он произнес:

– Барон, вы не можете… Мои труды… Я… Я не могу это все бросить. Столько еще можно изучить. Столько возможностей испробовать. Не только с мертвецами… Есть не изученный побочный эффект у людей, таких, как вы, барон, тем, кому я пересадил кожу от рыцарей-жрецов. Его можно использовать в ваших целях, каковы бы они ни были. Одумайтесь, барон!

– Это не обсуждается! Через двое суток, чтобы от лаборатории ничего не осталось. Вам ясно?!

Дождавшись еле слышного «Да, барон», Эл Морот направился к выходу.

На поверхности, когда он уже находился в центральном зале, рядом с разожженным камином, к нему снова пришли с известиями. В этот раз это был один из магов его личной охраны. Одноглазый Кархен. Барон даже считал его своим другом, если можно считать другом энписи-раба. По крайней мере, в его верности Эл Морот мог не сомневаться. Четыре года назад он спас Кархена и его семью от ужасной участи стать товаром на аукционе в Гнилом районе после очередной охоты за мобами, а затем решил взять мага воды к себе на службу. И ни разу не пожалел об этом. Особым магическим талантом Кархен не обладал, но имел качества куда более ценные. Например, добывать нужные коменданту крепости сведения.

– Господин?

– Говори, Кархен. – Эл Морот так и не повернулся, продолжая стоять у камина и смотреть на огонь.

– Есть ценная информация для вас, я думаю, она будет крайне полезна…

– Не томи!

– Около одной из северных Башен произошла стычка Неназванного Отряда с хорошо подготовленными разведывательными вооруженными группами эльфов из Серой Чащи. Отряду не повезло, что эльфов оказалось так много. Предполагаю, в этом месте разведчики должны были разделиться для входа и рассредоточения по Территории. Как ни странно, есть выживший. Маг, он смог открыть телепортационный круг в Громрок – это одна из пограничных крепостей на севере.

– Я знаю такую. Был в ней в прошлом году. Клоака, а не крепость… – Барон помолчал, затем продолжил: – Свяжись с Орденом, скажи, что я требую немедленно созыва. И… Кархен, членов Совета уже эвакуируют из столицы?

– Да, начали два дня назад, как только умер Спящий Миэль.

Два дня назад пространственно-временной барьер, создаваемый Башнями, исчез, словно его не существовало. Его малышка уже не могла поддерживать его одна. Она просто медленно умирала. И он ничего не мог поделать с этим.

– Ловель? Патина? Совен? Этот полукровка… Дорс?

– Посредникам информация передана. Правда, с полуэльфом вышла некоторая задержка, он находился за пределами лагеря Ловчих. Пришлось искать.

– Хорошо. Ускорьте эвакуацию членов Совета и их семей из столицы. Наверное, тащат за собой весь свой скарб…

– Ваша правда, мой господин.

– Не церемоньтесь с ними. Совет мне нужен, уже не в полном составе, но все еще нужен. Ну, а остальные жители столицы подождут. Они должны почувствовать смерть, стоящую за их спинами и дышащую им в затылки.

– А что с Громроком?

Барон, наконец, обернулся, пристально посмотрел глаза своему другу, рабу и слуге, сказал:

– Жертв не избежать, иначе, нам, да, да, Кархен, нам, не выиграть эту войну, которая началась уже больше пяти лет назад. Поэтому пусть Громрок станет той кровью на наших руках, которую мы прольем ради победы в ней.

Глава шестая

Трактир стоял в начале деревни.

Деревня была захудалая, постоялый двор – и того хуже. Кариган не хотел останавливаться здесь, он спокойно мог прошагать мимо, но здравый смысл взял верх. До цели оставалось еще много миль. Кроме того, в деревне можно было раздобыть лошадь. Ту, что он нашел взамен своей кобылы, продержалась недолго, околев уже через несколько миль. Скрытый, который использовал ее в качестве ездового животного, кажется, забыл, что как любое живое существо лошадь нужно кормить, поить и давать спать.

Тем более все равно нужно было поспрашивать местных. Может, кто-нибудь что-нибудь видел, слышал или знал. Скрытые хоть и выглядели, как люди, но сущность тварей не спрячешь. Должны были пойти слухи.

У самых ворот к нему подбежал мальчишка, косой и кривобокий, захныкал, стал просить денежку. Недалеко у коновязи на Грая сразу уставились две пары глаз, мужики смотрели, подаст ли он калеке и сколько вытащит из кошеля.

Кариган, к разочарованию всех, прошел мимо. Покосившись на висящую на ржавых цепях вывеску «Вепрь», чуть не вляпался в свежее собачье дерьмо около самого входа, но вовремя шагнул в сторону и толкнул хлипкую дверь.

Внутри воняло застоявшимся потом, кислым вином, блевотиной и горелым луком. Из всех посетителей – трое солдат и офицер у узкого, словно бойница, окна.

«Едят много, пьют мало, значит, спешат и скоро уберутся отсюда», – сделал вывод Кариган.

Он сразу отметил на массивной полке в дальнем углу запыленный, поломанный «голубиный» приемник для сообщений, посылаемых магами воздуха. Кариган знал нескольких таких магов, которые только и делали, что занимались этим скучным, но довольно прибыльны делом. Что ж, послать письмо в ближайший Храм в Окресте о встреченных Скрытых не получится. Впрочем, это было необязательно. Помощь, как считал жрец, ему не требовалась.

Худой, как жердь, трактирщик лениво протирал засаленной ветошью деревянные тарелки. Взглянул на Грая, задержал взгляд. Когда Кариган подошел к нему, из-за засаленного фартука вытащил деревянное изображение солнца на потертой от времени и пота веревке, протер грязным пальцем, сунул обратно.

– Что это рыцарь-жрец забыл в нашем захолустье? – невесело усмехнувшись, спросил трактирщик, помолчал, добавил: – Уж не меня ли жечь пришел, Меченый? А?

Спросил громко, даже солдаты за столом перестали стучать ложками, выскребая содержимое тарелок. Напряглись, решили помочь рыцарю-жрецу Бога Солнца скрутить еретика? Или проломить Меченому череп, чтобы не трогал невиновных?

Грай молча положил перед трактирщиком четыре медные монетки.

– Вина, луковой похлебки и полкраюхи хлеба, – в голосе Грая эмоций было ни на грош.

Хозяин «Вепря» при виде денег сразу повеселел: когда еретика забирают жечь на костре, денег ему при этом не платят.

– Рика! Вина господину! – заорал трактирщик.

– Нужна лошадь, – сказал Кариган.

– Лошадь?.. Лошадь… Будет вам лошадь, господин рыцарь, если заплатите.

– А если не заплачу?

– То кляча, господин рыцарь. Уж такой здесь народ. Можете всех сжечь, исправить не получится.

– Заплачу, – сказал Грай.

– Сомен! Сомен! Где же этот паршивый мальчишка?.. Сомен!

От звучного голоса трактирщика можно было оглохнуть.

Из подсобки появилось чумазое лицо. Кариган узнал мальчишку-попрошайку, что встретился ему у ворот. Как выяснилось, его звали Сомен.

– Я здесь, дядя Лакар.

– Где шлялся? – накинулся на него трактирщик. – Работы немерено, а ты бегаешь где попало. Опять попрошайничал?.. Как будто я тебя не кормлю, неблагодарная скотина! Ну-ка, беги быстро к Дорсу, передай, что дело есть. На кобылу его покупатель нашелся. Скажи, с деньгами. И пусть поторопится.

Чумазое лицо скрылось за дверью. Только и раздалось:

– Да, дядя Лакар.

Грай направился в самый дальний угол, темный в связи с отсутствием окон, но оттого самый безопасный. С этого места можно было рассмотреть каждого, кто входил в трактир, не привлекая к себе внимания.

Он посмотрел на трактирщика.

Обычно о таких, как Грай, не знали, но трактирщик явно служил и потому повидал многое. Вязь татуировок, которые делают лишь при посвящении на закрытой церемонии в седмицу праздника Солнца, тот распознал сразу.

Из-за недавней схватки со Скрытыми татуировки были более заметны, чем обычно. Это было нехорошо. Кариган не был намерен раскрывать себя раньше времени. Теперь слухи разлетятся по деревне раньше, чем он выйдет с постоялого двора. Это осложняло дело. Он не хотел, чтобы новость о рыцаре-жреце разошлась по округе раньше, чем он найдет Скрытых.

Вино ему принесла молодая, но уже потасканная деваха, вероятно, та самая Рика. Пока ставила на стол треснутый у горла кувшин, крутила объемистой задницей да строила глазки. Но увидев, что на нее не обращают внимания, поджала губы и быстро ушла за остальным заказом.

Офицер с солдатами шумно поднялись со своих мест и направились к выходу. Судя по кислому выражению лица трактирщика, заплатить они не удосужились.

Грай проводил их взглядом, глотнул вина, скривился – до чего оно оказалось кислым.

В чем он был уверен, так это в том, что рядом нет Скрытых. Этих чудовищ в человеческом обличье он чувствовал за сотню шагов. Его окружали обычные люди, спокойно занимающиеся своими делами. Это настораживало. Неужели до сих пор никто из Скрытых не выдал себя?.. Такого просто не могло произойти!

К нему снова подошла Рика. В этот раз она решила действовать более решительно и внаглую бухнулась ему прямо на колени.

– Мне не нужна шлюха, – холодно произнес Кариган.

– О, милый, ты не знаешь, от чего отказываешься, – кокетливо проворковала женщина. Пальцами левой руки провела по груди, правой схватилась за причинное место, несильно сжала. – Может быть, ты еще передумаешь? Дешевле и лучше не найдешь. А если понравишься, то обойдется совсем задаром.

– Разве я похож на человека, который может передумать?

Рика решила, что не похож, и после недолгого колебания неохотно слезла с колен Каригана.

Грай почувствовал, что на него пристально смотрят, поднял голову, но увидел только уходящего в подсобку трактирщика.

Вино даже после повторного захода на вкус осталось кислым и сильно разбавленным, и Кариган отставил кувшин в сторону. Луковой похлебкой он оказался доволен. Хлеб сунул в дорожный мешок.

На улице уже стемнело, из посетителей Грай остался один. Рика стала зажигать фонари в зале. Получалось у нее плохо, неумеючи. Она слишком торопилась и фитиль постоянно тух. Дело близилось к ночи, а Дорса с Соменом все еще не было.

Подошел трактирщик, виновато сказал:

– Уж простите, господин. Подлый мальчишка куда-то запропастился. Схожу до Дорсу сам.

– Комната есть? – спросил Кариган. Ночью путешествовать по малознакомой местности не имело смысла. Хоть с лошадью, хоть без.

– Есть, господин рыцарь.

– На одну ночь.

– Половина денера.

Половина серебряного за одну ночь было многовато, но Кариган согласился, кивнул, положил еще пятнадцать медных монет на стол.

– Рика, – закричал трактирщик, пряча деньги, – проводи господина рыцаря в комнату на втором этаже, ту, что слева. Нэн там сегодня убиралась, должно быть чисто. Рика! Что сегодня за день, то одного не дозовешься… То эта, шалава! Опять к кому-то намылилась… Проведу вас, господин, сам.

Трактирщик взял фонарь, пошел по лестнице наверх. Грай встал, взял вещи, оружие.

Ступени скрипели.

– У вас мало посетителей, – отметил Грай.

– А вы не из Луканы, господин, это заметно, – отметил трактирщик. – Сейчас сбор урожая. Все на полях, практически до ночи. Только старики да малышня сидят дома. Да я. Но у меня такая работа. И на поле меня не тянет. Не такой я человек. – Он остановился у двери, толкнул. – Пришли, господин рыцарь. Ваша комната. Вполне чисто, клопов мало, в прошлом месяце только травил. Окна только нет.

– Мне все равно.

– Хорошо. Сейчас схожу до Дорса. С утра у вас будет самая лучшая лошадь в округе.

– Не было за последнее время в деревне незнакомцев?

– Помимо вас? О, прошу прощения, господин! Язык – враг мой. Были. Вы служивых сегодня уже видели. Солдатни у нас много. Некоторые примелькались, другие – нет. Недалеко отсюда сторожевой пост. Граница, но это вы и без меня знаете. Пустынные Земли да Лакʼэль-маль, Серая Чаща, мать их, этих эльфов, забери подальше отсюда… Года два уже носа не кажут из своего леса, даже удивительно. А то все время какие-нибудь стычки с солдатами…

– А кроме солдат?

– Бывает, но за последнюю неделю вы – первый. Правда, сейчас не сезон. Вот к концу августа здесь не протолкнуться. Тут недалеко виноградники лорда Арта… Торгаши бывают здесь постоянно. А попозже будут приезжать за вином. Правда, здесь уже больше не обычные барыги, много знатных, только моя таверна им, конечно, не особо нравится, нос воротят, а слуг своих у меня часто селят…

– Я понял, – перебил болтуна Кариган. Ничего интересного он не узнал.

– Если чего еще – спрашивайте…

Грай кивнул трактирщику и закрыл за ним дверь. Изнутри она запиралась на обычный крючок – не слишком хорошая защита, если хозяин решит его ограбить ночью.

Он осмотрелся. Низкая, сбитая из досок кровать, шерстяное одеяло в изголовье. Стул в углу, в другом – чистый ночной горшок без крышки. Пол подметен, потолок и стены недавно белили. Не так уж и плохо, если вот не окно. Его действительно не было.

Кариган прислушался: хозяин трактира спускался по лестнице, скрипели ступени. Когда он наконец оказался внизу, Грай открыл дверь и тихо вышел, прошел дальше по коридору и зашел в другую комнату.

Она практически не отличалась от прежней. Кровать, стул… Чей-то сапог на полу. Пол затоптан. Окно было, но оказалось заколочено досками. Жрец хотел их отодрать, но передумал. Бросил вещи на стул, сам, не раздеваясь, лег на кровать, но со сном решил повременить.

Прошло с полчаса, если не больше. Помимо своей воли Кариган стал проваливаться в сон, слишком устал в дороге, кроме того, бой со Скрытыми давал о себе знать.

Из дремоты его выдернул непривычный звук. Он сел на кровати, прислушался. Поднимались по лестнице. Судя по шагам – трое. Грай вынул клинок из ножен, тихо встал за дверью. Внизу что-то упало, раздалось шиканье. Значит, и на первом этаже были селяне. Трактирщик позарился на деньги, которых, в общем-то, было у Грая не так уж много? Нет, навряд ли. Тут было что-то другое.

Шаги приблизились. Да, их точно было трое. Двое грузных, скорее всего, один из них был трактирщиком. А вот третий ступал почти беззвучно. Грай определил его как самого опасного.

Все трое встали около двери комнаты, в которой должен был находиться жрец, но не спешили, чего-то ждали.

Кариган сжал рукоять меча. Сейчас он очень жалел, что рядом нет Скрытых. Тогда проблем просто бы не возникло. Татуировки на его теле являлись надежной защитой от железа и магии. Но на обычных жителей Танайры они, данные ему Богом-Солнцем, не реагировали, оставляя своего хозяина без спасительных доспехов. На рыцарей-жрецов нападали или совсем отъявленные преступники, или деревенские в какой-нибудь глуши. Потому что кара братьев и сестер по Ордену была ужасающая. Вырезались не только мужчины, но и женщины с детьми и стариками. В назидание.

Деревушка, в которой находился Грай, хоть и располагалась Бездна ее знает где, почти на границе с Пустынными Землями, но была все же недалеко от торгового тракта. Кроме того, трактирщик знал, кто такой Кариган, а значит, знал наказание за убийство рыцаря-жреца, просто не мог этого не знать.

В коридоре по-прежнему молчали. Неожиданно раздался шепот:

– Справа!

Кариган не успел отреагировать. Раздался взрыв. Часть стены, дверь и его самого смело внутрь комнаты. Грая ослепило и опалило сильным жаром, отчего волосы на его голове затлели, но, несмотря на это, он смог встать и нанести быстрый удар мечом. Практически наугад. Потому что вместо человека он видел лишь неясную тень на фоне языков пламени. Тень вскрикнула, а потом навалилась на жреца, давя своим весом. Грай ударил еще и еще – рукояткой меча в область виска, пока не понял, что на нем лежит мертвец, заливая его кровью из рассеченного горла.

Рукой он сбросил с себя труп, опираясь на клинок, попытался встать, но пинком был отправлен обратно на пол. Следующий удар он не пропустил, сумел откатиться в сторону, но при этом ударился о кровать, оружие выскользнуло из его скользкой от крови ладони.

– Быстрый… зараза! – раздалось надсадное.

Грай узнал трактирщика. Понял, что он не даст ему подняться. Слишком опытен. Поэтому сделал то, что мог в данной ситуации, схватил его за ноги.

Смачно хрустнули ребра. Как будто голодный пес дорвался до припрятанных про запас мослов.

Между тем зрение стало восстанавливаться, тени стали приобретать очертания. Он увидел искаженное гримасой боли лицо трактирщика, ударил так, что у того мотнулась голова. Второго удара сделать ему не дали. Схватили, отбросили в угол и стали бить.

– Хватит, хватит, он нужен живой. Да хватит уже, гроши ведь не получим. На что я тогда ремонтировать трактир буду? И потушите огонь! Огонь, говорю, демоны Пустынных Земель… Да тушите его наконец!

Оклемавшийся трактирщик тушил занявшуюся кровать. Еще один деревенский пытался затоптать огонь у дальней стены. Каригана же поставили на ноги, прислонили к стене, приставили к горлу нож. Мелкий, вертлявый мужичок доставал веревки – вязать. Но не это интересовало жреца. В дверном проеме стоял эльф со страшным шрамом от ожога на левой половине лица. В правой руке у него плясало багрово-черное мертвенное пламя. Он смотрел прямо на Грая, и глаза у него были не бесцветные, с продольным, вертикальным желтым зрачком, как у народа леса, а вполне человеческие – карие. Полукровка, понял Кариган.

Подошел трактирщик, сплюнул кровь, поддел шатающийся зуб во рту, вытащил, кинул на пол. А потом без замаха засадил кулаком Граю в живот, отчего тот чуть не сложился пополам, помешал нож у горла.

– Паскуда, не мог подождать там, где я тебя оставил? Теперь убытков больше, чем прибыли. – Он повернулся к полукровке. – Добавишь, Дорс, за ущерб?

– Добавлю, – отрывисто, с придыханием, как будто ему не хватало воздуха, произнес тот. Пламя в его руке погасло. – Вяжите его. К утру я должен уже быть на границе.

Трактирщик ухмыльнулся и снова ударил. В висок. Точно, будто на забое скота.

Часть вторая

«… Когда до спасения оставались считанные мгновения и огонь надежды, казалось, уже почти погасший в их сердцах, загорелся вновь, пришли самые жуткие и опасные создания, которые мог породить этот мир, мерзкие, отвратительные чудовища – люди…»

«Истории, сказки, легенды и песни земель Танайры».

Составитель Э.Л. Собек.

Глава первая

– Рыцарь эльфийский стоит на холме.

Дует и дует, и дует – ветер.

Статен, высок и, наверное, смел,

В год этот не урожайный – третий.

Рыцарь эльфийский трубит звучно в рог.

Дует и дует, и дует – ветер,

С шеи срывая мой в клетку платок,

В месяце этом уж будет третий.

– Посмотрите, она еще что-то там бормочет!..

– Все что надо она сказала, милорд.

– Вы послали людей, чтобы проверить сведения?

– Три часа назад, как только получил их. Здесь, в Новелене, есть подтверждение. В квартале оружейников, в подвале трактира «За стеной». В том месте, где он подходил к сторожевой башне. Хозяин, хозяйка, их дочь и слуги уже арестованы. Сейчас проводятся допросы.

– Не переусердствуйте, эстер. Они граждане Новелена, я не хочу, чтобы они выглядели вот так…

Она поняла, что говорят о ней. Два голоса. Три человека.

Тот, что пекся о гражданах Новелена, был начальником стражи, Старос Варкат. Низкорослый и широкоплечий, с круглым, исполосованным шрамами лицом.

Второй, стоявший у стола с пыточными инструментами, был старшим дознавателем и являлся полной противоположностью начальника стражи. Высокий, узкоплечий, с узким же лицом, которого никогда ни касалось ничего кроме бритвы тупейного художника и потому гладким и лощеным, как кожура спелого яблока. Его именем пугали в Новелене детей. «Дикан Эльтест придет за вами», – говорили шепотом родители своим чадам, чтобы те кушали опостылевшую им манную кашу. И те глотали ее, даже не жуя.

Последним, тем, что стоял ближе всех и молчал, был палач. Уже третий за последние два дня, если, конечно, прошли именно два дня, потому что Алейна под пытками уже давно потеряла счет времени.

У него, как у прочих заплечных дел мастеров, не было «лица», лишь черная маска демона. Она знала лишь, что первый любил выдирать с мясом ногти, второй – снимать кожу, а третий – ломать кости. Но что палачи делали похоже, так это уставали, поэтому менялись через определенное время и шли домой, к жене и детям, счастливые и веселые от того, что их рабочее время подошло к концу. Последнего она, правда, не знала, иначе сломалась бы намного раньше.

– Хочет быть рыцарь эльфийский со мной.

Дует и дует, и дует – ветер.

Быть предлагает эльфийской женой,

Самой красивой женою – третьей.

Я не хочу и об этом кричу.

Дует и дует, и дует – ветер.

Лучше помост и в петлю к палачу

Или – болтаться нагою в клети.

Ее губы шевелились, но голоса она не слышала. Один глаз, заплыв, не видел совсем, в другом двоилось, отчего ее мучителей в камере для пыток становилось в два раза больше. От боли в груди она почти не могла дышать, при каждом вдохе внутри чувствовалось, как что-то скрипит и щелкает, при каждом выдохе раздавался свистящий неприятный звук.

– А что с татуировками?

– Как выяснилось, это не татуировки в том смысле, который вы подразумеваете, лорд Эльтест. Это человеческая кожа, снятая с предплечья рыцаря-жреца и каким-то способом приживленная этой Скрытой. Поэтому Меченые не могли распознать ее, даже столкнувшись с ней лицом к лицу. Нам повезло, что она случайно попала на улице на процессию, которую они устраивают в последний день месяца.

– Сколько их было?

– Восемь. Это Меченых, обычных служителей еще было с полтора десятка.

Алейна закашлялась, по подбородку потекла кровь. Да, вместе эти ублюдочные служители Солнца почувствовали ее. Смогли выделить в толпе и поймать. Обычно Меченые убивают Скрытых, как они любят называть игроков, застрявших в онлайн-игре, но с ней поступили иначе. Поняли, что она особенная. Отдали Дикану Эльтесту. Знали, что он сможет то, что не смогут они.

А начиналось все хорошо, точно по разработанному плану. Она заложила пять магических бомб в Бэре, шесть в Касте и четыре в Новелене. В нужный момент они должны были обрушить части стен, башни, даже уничтожить ворота в город.

Но этому случиться уже было не суждено. Конечно, оставались еще такие же, как она, около двух десятков, насколько знала Алейна. Но по отношению к ней все было кончено.

Рыцарь эльфийский в ответ мне кричит.

Дует и дует, и дует – ветер.

Вторят ему бестолково грачи:

«Сделай для рыцаря дело, миледи.

Сшей мне рубашку из тонкого льна.

Дует и дует, и дует – ветер.

Сшей мне без ниток, иголки, одна.

Если так хочешь одной – до смерти!

Если сошьёшь ты – в колодце пустом –

Дует и дует, и дует – ветер –

Прополоскай же рубашку потом,

Если не хочешь со мной – до смерти!

Высуши ты на терновых ветвях –

Дует и дует, и дует – ветер –

Эту рубашку, миледи, на днях,

Если не сможешь – со мной, до смерти!»

Песня просто звучала у нее в голове. Говорить Алейна уже не могла.

Она рассказала им все. Теперь они знали не только ее поддельную историю. Это про то, что ее зовут Алейна Бранс, что родом она из Атиды, небольшого городка на западе Луканы, что является ученицей местного мага воздуха, старого Овельса Хлода, и что в Новелен она приехала проведать свою тетушку Лидию Омерсельт.

Кстати, женщина с именем Лидия Омерсельт и правда существовала и могла даже подтвердить, что у нее есть родственные связи в Атиде в виде несносной и вечно попадающей в неприятности племянницы. Правда, на самом деле племянницы у нее никакой не было. А был небольшой сундучок с золотыми монетами старой чеканки еще с профилем предыдущего императора Денера Третьего. Эти деньги Омерсельт получила за то, что если бы к ней пришла городская стража, она бы подтвердила историю Алейны Бранс. Но к ней пришла не стража, а сам старший дознаватель с людьми дома Эльтестов, Кровавого дома, в котором он числился в качестве первого наследника.

У ненастоящей тетушки Алейны реквизировали в пользу городской казны сундук с монетами и на старости лет посадили в одну из камер Красного дома, или Башни-Наоборот, чьи основные помещения находились в основном глубоко под землей. Безусловно, она рассказала то, что знала, и даже то, что не знала. На то он и Красный дом.

– Добейте ее и сбросьте в подземную реку.

– Да, лорд Эльтест, я позову солдат. Заканчивай здесь! – последнее относилось к палачу.

Алейна закрыла глаза.

Она даже рассказала им про то, что они не должны были знать.

Про прошлую жизнь.

Там, в реальности, у нее имелся паспорт, в котором было напечатано, что она, Скулова Алина Георгиевна, родилась тридцатого декабря 2020 года в городе Новосибирске, прописана в Саратове, на улице Вознова, дом № 10, квартира № 24.

Но если не брать официальные документы, жила Алина последнее время в квартире, оставшейся по наследству от родной бабки.

Работа Алины продавцом-консультантом в секс-шопе, нахоящимся в жилой многоэтажке прямо напротив автовокзала. Очень удобно: с автобуса – в магазин с товарами интимного назначения, чтобы люди понимали, куда приехали, и не сильно раскатывали губу, или наоборот, как раз таки раскатывали.

Родители Алины были разочарованы в выборе работы дочери, что, впрочем, не странно: дочь закончила филологический факультет в лучшем университете города, выучившись на учителя литературы и русского языка.

В школу преподавать она не пошла.

Но склонность к гуманитарным наукам дала о себе знать. У нее было интересное хобби – Алина сочиняла стихи, пела их под гитару, снимала все это на видео и выкладывала в социальные сети и на «ютуб». Голос у нее был не ахти, но слух имелся, поэтому слушатели были.

Песня про эльфийского рыцаря и молодую женщину была ее самой любимой. Она ее сочинила не сама, а перевела старую шотландскую балладу.

Больше всего просмотров, больше всего лайков.

Это было так давно, что перестало быть реальностью, только песня осталась как привет из прошлого.

Сыпется нитка коралловых бус,

Дует и дует, и дует – ветер.

Рыцарь эльфийский, сперва, я боюсь,

Нужно задачку решить миледи.

В море вспаши целый акр земли.

Дует и дует, и дует – ветер.

Там, где стоят, будто спят, корабли,

И вечерами играют черти.

Два урожая возьми ты с него.

Дует и дует, и дует – ветер.

Если позволит владыка тех вод

И не испортят игрою черти.

Высуши в море всё то, что собрал,

Дует и дует, и дует – ветер.

Если не сможешь, мой рыцарь, у скал,

Пусть заберут же с собою черти!..

А еще она частенько любила просиживать в виртуальном зале на Маяковке. Это было намного дешевле, чем приобретать индивидуальную вирт-капсулу, стоившую как двухкомнатная квартира.

Ей недавно перевалило за тридцать, но в виртуальных залах можно было встретить и пигалицу, которой едва исполнилось восемь, и старика, отметившего недавно свое семидесятилетие. Обычно она приходила туда вечером в пятницу, после трудовой недели. Любимым вирт-миром был «Легенды Танайры». Яркая, необычная и в то же время реалистичная игра. Изумительный сеттинг, увлекательные одиночные и многопользовательские квесты. Уходила она из вирт-зала обычно за полночь. Но однажды… Однажды не смогла этого сделать. Оставшись в «Танайре» навсегда.

Что случилось в реальности, почему никто не спасает геймеров, запертых в ММО RPG, не знал никто. За пять лет ничего не изменилось. Разве что Алейна, уже не Алина, поняла: для нее началась новая жизнь в новом мире, и нужно принять его и жить, как будто это и есть реальность…

Ее взяли за ноги и потащили. В левом колене сразу заныло, налилось свинцовой тяжестью, с противным звуком хрустнуло. Если бы не настой Мироса, который ей дали где-то около четырех часов назад для того, чтобы она не кричала от боли, а могла более-менее внятно отвечать на поставленные вопросы, Алейна сейчас валялась бы без сознания, а может быть, уже умерла от болевого шока.

Если честно, она хотела этого. Умереть сейчас – лучшее из того, что могло произойти с ней за последнее время. Потому что скоро действие настоя должно было закончиться. И тогда ее бы ждала мучительная боль.

Левое колено у нее было раздроблено. Ногти на ногах и руках вырваны. Кожа с правого предплечья до кончиков пальцев содрана, обнажая кровоточащую плоть и болтаясь ненужной тряпкой. Пальцы на левой руке сломаны, как и ребра по всей правой половине. Уши искромсаны ножом, который оставил после себя лишь жалкие обрубки. Множественные мелкие надрезы по телу, начиная со лба и заканчивая стопами…

Ее с размаха бросили на пол. В груди отчетливо хрустнуло, из легких с хрипом вырвался воздух. Она попыталась вдохнуть его обратно, но, к своему ужасу, поняла, что не может сделать этого. Начались судороги.