Текст книги "Теория социальных систем. Том 1. Теория организации социальных систем"

Раздел 1
Природа и сущность социальных организованных систем жизнедеятельности

1.1. Теория организации социальных систем и ее место в системе научных знаний

Современные исследования по методологии[13]13
  Методология (от греч. methodos – путь исследования, теория, учение и греч. logos – одновременно «слово» («предложение», «высказывание», «речь») и «смысл» («понятие», «суждение», «основание»). Под методологией будем понимать учение о структуре, законах, закономерностях, принципах и логической организации познания и деятельности, в отличие от методики, представляющей описание технологии решения задач, т. е. последовательности выполнения отдельных приемов, операций, методов и средств, используемых для решения конкретных задач по известным алгоритмам.


[Закрыть] показывают, что наука в целом и любые ее относительно самостоятельные подсистемы не могут быть сведены к единственной эпистемологической единице, которую раньше было принято называть «знание». Сегодня можно выделить по крайней мере восемь типов эпистемологических единиц и еще несколько сложных инфра– или суперединиц, объединяющих исходные единицы. В число единиц первого уровня входят:

1. «Факты», называемые также единицами эмпирического материала, то есть наблюдаемые, осязаемые и ощущаемые явления нашей действительности (практики, бытия).

2. «Средства выражения» (весьма условное название, примененное за отсутствием другого, более подходящего), используемые для формализованного семантического описания и объяснения «фактов». Среди них можно выделить вербальные «языки» разного рода и типа, описываемые в методологии и логике, формализованные, алгоритмизированные оперативные системы математики, системы понятий, заимствованные из других наук или специально созданные в качестве средств выражения в рамках этой же науки, представления и понятия из общей методологии, различные знаковые системы и т. п.

3. Методические предписания или системы методик, фиксирующие или проектирующие (предваряющие) технологию, организацию, методы и процедуры научных исследований.

4. Онтологические (сущностные) схемы, изображающие (отображающие) идеальное (абстрактное) описание действительности (явлений) изучения.

5. Модели, репрезентирующие частные объекты исследования в виде формализованных достаточно упрощенных системных описаний.

6. Знания, объединяемые в систему теории и оформленные в виде законов, закономерностей взаимосвязей исследуемых параметров признаков, принципов построения научного знания.

7. Проблемы, то есть слабо структурируемые, недостаточно четко формализуемые описания противоречивых ситуаций, явлений, состояний процессов, не имеющие известных алгоритмов решений.

8. Задачи научного исследования – трудности, препятствия, которые могут быть разрешены путем строгой формализации, структуризации и подбора подходящего алгоритма решения.

Таким образом, любая теория предполагает отражение в той или иной степени всех указанных эпистемологических единиц. Состав «научного предмета» как целого в структуре эпистемологических единиц представлен на рис. 1.

Особенностью теории организации является то, что объект исследования достаточно сложен и плохо поддается формализованному описанию. Это обусловлено, прежде всего, понятийной неопределенностью и некорректностью использования самого термина «организация». Так, например, А. А. Богданов в работе «Тектология. Всеобщая организационная наука», используя термин «организация» как процесс естественного упорядочения, структуризации всего объективного мира, совершает принципиальную методологическую ошибку. Не выделяя искусственную разумную организацию жизнедеятельности человеческого общества и рассматривая ее наряду с естественной бессознательной упорядоченностью (организованностью) живой и неживой природы, пытается объективные стихийные законы естественной природы применить к целенаправленно управляемой организации человеческого общества.

Рис. 1. Принципиальная схема взаимосвязей эпистемологических единиц, составляющих структуру научного знания

Наоборот, все другие работы в области «теории организации» сужают круг исследования настолько, что в качестве объекта рассматривают специализированные отдельные организации, суть предприятия – корпоративные рентабельные организации, или отдельные характеристики и элементы этих организаций (например, системы или структуры управления, или организационное поведение персонала и т. п.) вне контекста с метасистемной территориальной организацией жизнедеятельности всего общества. В действительности системный подход требует рассмотрения теории организации жизнедеятельности общества в целом, где отдельные организации как специализированные по продукту системы жизнедеятельности существуют в неразрывной связи с территориальными социальными организованными системами других типов и классов, такими как государства, региональные административно-территориальные, национально-территориальные образования, города, поселки, религиозные, идеологические сообщества и т. п.

Социальные организованные системы как социальные явления институционально образовались вместе с рождением цивилизации человеческого общества, а в патриархальном родовом виде – вообще с момента появления человеческих сообществ (общин). Можно привести примеры социальных организованных систем, которые существуют тысячелетия (например, религиозные, государственные), однако есть организации, срок жизни которых исчисляется днями, неделями, несколькими годами (так называемые организации малого бизнеса). Известно бесконечное множество разновидностей социальных организованных систем, однако до настоящего времени не сформулированы основные законы социальной организованной жизнедеятельности человека, не определены принципы эффективной организации жизнедеятельности человечества. В реальной действительности решается масса организационных задач, существуют методики их решения, модели описания организационной деятельности и т. п., но, как это ни парадоксально звучит, до сих пор нет даже четкого определения социальной организации общества, не сформулировано корректное понятие «организация». Поэтому основные достижения в области теории организации жизнедеятельности общества достаточно скромны, хаотичны, слабо связаны между собой в единую систему, отсутствует даже приемлемый понятийно-категориальный аппарат для описания искусственно организованных социальных образований, какими являются организации и другие социальные организованные системы, которые нельзя назвать организациями в буквальном смысле слова.

Это обусловлено тем, что основу любых организованных социальных систем[14]14
  Понятие «социальный» будет рассматриваться только в смысле «общественный», т. е. относящийся к человеческому обществу. Любые другие объединения живых существ будем обозначать как сообщества.


[Закрыть] составляют люди, формализованное (системное) описание которых даже на уровне отдельного индивида является до сих пор неразрешимой проблемой, не говоря уже о представлении целесообразной совокупности взаимодействующих уникальных субъектов, являющихся одновременно представителями организованных сообществ различного типа и уровня: семьи, рода, поколения, нации, государства, культурных слоев общества, специализированных организаций жизнедеятельности и т. д. Сложность подобного описания усугубляется тем, что наряду с живой и неживой природой в социуме человек цивилизованного общества объективно включен как элемент в различные системы техноценоза: технических средств и искусственных условий деятельности и жизни, которые приобрели в условиях существования и развития объективного мира значение и качества «третьей природы», то есть неотъемлемой составной части человеческого бытия. Более того, жизнедеятельность человека в настоящее время в значительной степени предопределена и подчинена функционированию «машинных (технических) искусственных систем»,[15]15
  Под системой технических средств и искусственных условий жизни, под системой машин, технической системой в данном контексте понимается материализованная искусственно организованная совокупность зданий, сооружений, коммуникаций, технологического оборудования, машин, механизмов, приборов и других средств, образующая специализированные функциональные технологические системы психосоматической жизнедеятельности человека на всех стадиях (этапах) «жизненного цикла» человека в обществе.


[Закрыть] которые сам человек и придумал для «облегчения» своей «жизни», не заметив, как стал их «рабом» и слугой. При этом процесс замещения естественной «жизни человека» искусственной функциональной, подчиненной механистическим законам и принципам «жизни технических искусственных (машинных) систем», продолжается достаточно интенсивно, особенно в условиях высоко организованного общества. Причем уровень цивилизации (развития культуры) человека и общества в отдельных территориальных социальных системах – государствах определяется достижениями научно-технического прогресса (!?), то есть уровнем замещения «естественной» жизни человека как в материальной, так и в духовной сфере функционированием в искусственных технических системах. Более того, именно насыщенность техническими средствами жизнедеятельности человека в настоящее время и принято считать нормальными «естественными человеческими» условиями жизни. Сложность проблемы многократно усугубляется в связи с глобальным развитием информационных систем, которые искусственно формируют усредненный духовный мир, примитивное мировоззрение человека.

Другой особенностью, определяющей особое место теории организации жизнедеятельности общества в структуре научного знания, является то, что жизнь отдельного человека и общества в целом может осуществляться только в искусственно организованных формах. В связи с этим все проблемы жизнедеятельности человека, обусловленные его индивидуальными психосоматическими особенностями, социально-психологическими факторами взаимодействия с другими членами различных организационных образований, психо-физиологическими особенностями взаимодействия с системами технических средств и искусственных материализованных условий жизнедеятельности, в той или иной степени являются предметом теории организации.

При этом рассмотрение искусственно-естественных организационных систем «человек-машина», безусловно, требует научных исследований не только человеческой составляющей в рамках организованной жизнедеятельности, но и принципиальных особенностей и сущности технических систем во взаимосвязи с организованной жизнью человека и общества. Таким образом, теория организации должна с системных позиций рассматривать вопросы наиболее эффективного сочетания технических систем и человеческого «материала», объективно предопределенных на совместную «жизнь» в рамках различных искусственных социально-экономических образований. Следовательно, теория организации должна основываться как на естественнонаучных, инженерных знаниях о сущности, принципах и законах построения и функционирования искусственных «технических систем», так и на социально-психологических, психо-физиологических знаниях о человеке и человеческих сообществах, а также комплексе других знаний (экономических, политических, исторических и т. п.), определяющих жизнедеятельность человечества в различных организованных формах, используя в качестве объединяющего средства выражения «язык философских знаний».

Целесообразная и эффективная человеческая деятельность в рамках социально-экономических образований может быть организована только на основе системной обработки ретроспективной и прогностической информации о процессах организации жизнедеятельности во взаимосвязи с динамикой окружающей среды: экосистемы и биосферы в целом. Поэтому методологические проблемы информационного обеспечения организованной жизнедеятельности общества также являются предметом теории организации.

Более того, достижения научно-технического прогресса последних десятилетий ХХ века существенным образом изменили не только материальные условия жизнедеятельности общества, но и структуру социальной среды. В ХХ веке начался процесс интенсивной урбанизации. Если в 1900 г. доля городского населения во всем мире составляла 14 %, в 1980–46 %, а в 1999 – более 50 %. За это время число городов с миллионным населением возросло в 10 раз, а с пятимиллионным населением – в 20 раз. За столетие численность населения 25 крупнейших городов мира увеличилась в 10 раз. В настоящее время в результате «урбанизационного взрыва» лицо планеты начинают определять самые крупные территориальные урбанизированные социальные организованные системы – мегаполисы, в которых сосредоточены огромные массы людей. Диалектические противоречия существования урбанизированных систем проявляются, с одной стороны, в концентрации огромной массы населения, а с другой, – в разобщенности людей как в операционально разделенных функциональных процессах кооперативной деятельности в рамках отдельных специализированных организаций, так и в личной жизни за счет изолированности отдельных комнат, квартир, домов и т. п.

В цивилизованных странах вместо традиционного общества, основанного на патриархальных общинных принципах и нормах жизни, постепенно формируется так называемое «массовое общество», концентрирующее большое количество людей в местах их компактного проживания, особенно в крупных городах. Этим создается основа для стандартизации, унификации образа жизни, предпосылки для унификации людей с образованием поведенческих стереотипов. В массовом обществе каждый человек подвергается целенаправленному воздействию мощного информационного потока. Организовано поточно-конвейерное производство культурных ценностей, рассчитанных на массовое потребление, приспособленное к уровню среднего человека (так называемой масскультуры, попсы, китча).

Урбанизация и, соответственно, концентрация населения на ограниченной территории, сопровождаются процессами международной интеграции и глобализации экономики и информационного пространства. Все это в сочетании с революцией в сфере технических средств массовой коммуникации стирает границы государственных и административных территориальных социальных организованных систем, по существу коренным образом меняет духовный мир человека. Эффективная организация и развитие общества могут быть осуществлены уже не только и не столько в рамках биосферы в исторически сложившихся местах проживания людей, а в рамках искусственно организованной ноосферы – коллективного разума человечества. Однако реализация этого направления не может быть осуществлена без теоретической проработки проблем организации жизнедеятельности общества в целом. Это должно стать основой современного подхода к теории организации социальных систем.

Учитывая, что в настоящее время теория организации не выделилась в самостоятельную отрасль научного знания, в работе рассматриваются все эпистемологические единицы, указанные на рис. 1.

Поскольку жизнедеятельность и развитие человеческого общества осуществляются только в искусственно организованных кооперированных формах разделенной деятельности, взаимоотношения людей внутри организаций, равно как и межорганизационные отношения в рамках территориальных государственных, региональных, урбанизированных организованных систем, объективно имеют социально-экономический характер. Поэтому вопросы экономической теории и практики как на микро-, так и на макроуровне имеют непосредственное отношение к теории организации жизнедеятельности общества и его структурных образований. Более того, экономические и хозяйственные отношения нигде, кроме как в организованных системах вообще, не могут быть реализованы и, следовательно, не могут рассматриваться в отрыве от типов, классов и видов и других форм организации человеческой жизнедеятельности в цивилизованном обществе, без учета законов, принципов и методологии функционирования и развития различных форм социальной организации общества, составляющих основу («становой хребет») экономики и определяющих уровень развития цивилизации любых государственных и межгосударственных систем независимо от общественно-экономических формаций.

Принимая во внимание тот факт, что по мере развития человеческого общества, включая и объективный процесс научно-технического прогресса, организованные формы общественной (совместной) жизнедеятельности людей становятся единственно возможной формой их существования и развития, потребность в научной теории рационального эффективного построения и функционирования социальных организованных систем все более возрастает и становится насущной жизненно важной проблемой нашего общества. Более того, в соответствии с диалектической методологией научного познания и преобразования объективного мира («восхождения от абстрактного к конкретному») только на научно обоснованной теории организации социальных деятельностных систем возможно эффективное, целесообразное управление жизнедеятельностью любого общества.

Итак, можно отметить, что в теории организации социальных систем должно найти свое отражение рассмотрение следующих проблем:

– понятийно-категориальный аппарат или средства выражения (описания, изложения) теории организации социальных систем;

– онтологическая типология, классификация и видовая специализация социальных организованных систем, построенные на фактологическом материале;

– объективные и специализированные законы социальной организации жизнедеятельности;

– целесообразность и эффективность различных форм организации социальных систем;

– особенности функционирования и изменения социальных организованных систем различного уровня и класса;

– принципы устойчивости и динамики социальных организованных систем жизнедеятельности.

Таким образом, именно теория различных форм организации жизнедеятельности общества по существу создает научную основу формирования теоретических предпосылок всего комплекса (точнее было бы говорить о системе) социальных наук: теории управления различными типами, классами и разновидностями социальных организованных систем; макро– и микроэкономики, социологии, политологии, социальной психологии, информационных и образовательных систем и т. д. Теория организации жизнедеятельности общества предопределяет не только социально целесообразные формы политического устройства мира, но и возможные, наиболее эффективные с социальной точки зрения направления научно-технического прогресса в биосфере и духовного развития Человека и общества с позиций ноосферы.

1.2. Понятия «организация», «система», «организованная система жизнедеятельности»

Корректность понятийно-категориального аппарата предопределяет не только правильность построения тех или иных суждений, умозаключений, концепций, теорий, но и обеспечивает ясность понимания, разумность и целесообразность человеческой деятельности и ее социальных последствий.

В основу определения «организация» положено понятие организованности, представляющее внутреннюю упорядоченную совокупность, согласованность функционального (!) взаимодействия (взаимосвязей) некоторого множества относительно дифференцированных и автономных элементов как единого целого в рамках определенных условных границ. Понятие «организованность» используется применительно ко всему объективному миру и предполагает объективную естественную упорядоченность, «самоорганизованность» структуры и функциональных взаимосвязей объектов живой и неживой природы в рамках экосистемы в процессе эволюции объективного мира на основе стихийных бессознательных сил природы. Понятие «организация» как искусственную организованность целесообразно применять только к искусственным социальным системам человеческого общества, так как при этом обязательно предполагаются ее разумная, сознательная (специально придуманная человеком, а не естественная, стихийная) основа ее организованности и соответственно искусственное разумное управление этой организованностью. Поэтому для социальных (человеческих) организаций корректнее использовать понятие «социальная организованная система».

Для того чтобы разобраться с понятиями «организация», «социальная организация», «социальная организованная система», прежде всего рассмотрим понятие «система».

Несмотря на огромное количество литературы, посвященной системному подходу, необходимо сделать ряд методологических уточнений. Очень часто используется вульгарное понятие системы как множество или совокупность объектов с набором связей между ними и между их свойствами, то есть все, состоящее из связанных друг с другом частей, называют системой: машина, организм, коллектив и т. п. И чтобы такое определение звучало убедительнее, добавляют: все элементы системы «работают» или «функционируют» ради единой цели. Можно было бы не уделять такому представлению о системе слишком большого внимания, если бы это не имело далеко идущих последствий для многих теоретических построений. Прежде всего идет смешение понятий «цель» и «назначение (предназначение)». Действительно, станок, автомобиль, часы имеют функциональное предназначение: для работы, передвижения, определения точного времени и т. п. Однако это функциональное предназначение предварительно «придумано» в виде идеи, замысла, оформлено в виде конструктивно-технологических описаний и затем материализовано (овеществлено) в результате деятельности человека. Если под целью понимать сугубо абстрактное (мысленное, выраженное в вербальной или иной знаковой системе, имеющей смысл) желаемое в будущем состояние чего-либо, то, естественно, машины как «мертвые механические агрегаты» цели (абстрактных замыслов) не имеют, хотя имеют потенциальное функциональное предназначение или миссию.

В постоянно изменяющемся каждое мгновение мире человек для представления и описания процессов динамики не может пользоваться никакой другой информацией, кроме как статической информацией об отдельных состояниях процесса в дискретном времени. И поэтому процессы динамики он фиксирует и рассматривает только как изменения состояний (явлений), то есть структуры, в дискретном времени. Причем эта дискретность времени в зависимости от характера явлений описываемых процессов может колебаться от минут, месяцев и лет до столетий, эпох. Даже собственную жизнь человек описывает как смену состояний с интервалом в несколько лет.

Цель как абстрактное (несуществующее в реальном настоящем времени) представление будущих возможных состояний процесса изменения чего-либо может быть выражена только как мысль, как результат разумной деятельности человека. У всех прочих живых существ цель (как мысленное предвидение) также отсутствует и заменяется бессознательным инстинктом или условными и безусловными рефлексами, а активные реакции организма в реальном времени осуществляются на основе индивидуальных бессознательных чувственных ощущений отдельных особей на текущие изменения внешней среды. Поэтому в живой природе видимая организованность функционирования является естественной и обусловлена на генетическом уровне бессознательными инстинктами, а регулятивные изменения поведения осуществляются как результат условных и безусловных рефлексов – ответных реакций на воздействия окружающей среды. Таким образом, применять к живой природе, а тем более к неживой природе и «технике» понятие целесообразности как наличия у них цели некорректно. В указанном понимании цель – это прерогатива только разумного человека – Homo sapiens.

В настоящее время общепринятым является более корректное определение системы: под системой понимается совокупность функционально взаимосвязанных элементов (объектов), представляющая собой целостное образование или обладающая свойством целостности. Целостным считается такое образование, у которого в результате функционального взаимодействия элементов появляются новые свойства или системный результат, отсутствующие у составляющих его элементов, которые не выводятся из свойств элементов и не сводятся к ним. Например, целостность как свойство часов показывать правильное, точное время появляется только в результате взаимодействия человека с часами, то есть как результат функционирующей системы «человек-машина». Часы, которые не показывают точное время, нельзя называть системой «часы», даже если они «тикают», «ходят» и т. п…[16]16
  Собственно часы как «мертвый агрегат» системой сами по себе не являются, а становятся системой только в связке с человеком, который их заводит, устанавливает режим работы, вставляет элементы питания и т. п. Таким образом, системой могут быть обозначены только функционирующие объекты типа «человек-машина». Точно так же как и автомашина, становится «системой для передвижения» только в тех случаях, когда этот механизм регулирует человек-водитель. А до тех пор, хотя у нее и есть предназначение (но ни в коем случае не цель) для передвижения, но – это не система, а, по определению Платона, – «мертвый агрегат».


[Закрыть]

Таким образом, в качестве основных признаков системы выступают наличие структурированных (организованных, упорядоченных) элементов и функциональных связей (точнее, функционального взаимодействия) между ними и окружающей средой, а в качестве основных системообразующих принципов можно выделить следующие:

а) целостность или системный результат функционирования системы, то есть несводимость свойств системы к сумме свойств составляющих ее элементов и не выводимость из них свойств системы. Целостность системы – это не интегральное (аддитивное, суммативное) свойство всех элементов системы, не цель и не целое, а совершенно новые иные свойства или качества системы в целом, появляющиеся только в результате объединения элементов в процессе функционирования системы;

б) функциональная зависимость каждого элемента, части системы (подсистемы), свойств и отношений этих элементов от их места и назначения внутри целого (совокупности);

в) структурность, то есть возможность описания статического состояния системы через установление ее структуры как иерархически взаимосвязанного размещения (упорядочения) элементов системы в пространстве и организованного функционального их взаимодействия во времени и формализованной фиксации схемы (сети) связей и отношений этих элементов;

г) взаимозависимость системы и окружающей среды, то есть возможность условно отграничить систему от окружающей ее среды; «выделить» систему из окружающей среды путем определения, установления, условного выделения ее «границ» через взаимосвязи системы и ее элементов с окружающей средой;

д) иерархичность структуры, то есть возможность ранжированного функционально упорядоченного деления системы на соподчиненные части, подсистемы и элементы.

Необходимо отметить, что все системообразующие принципы, даже такие основополагающие, как целостность и структурность, являются в определенной степени относительными и в большей степени играют методологическую вспомогательную роль при изучении системных объектов. Например, насколько правомерно применять понятие системы к машинам и прочим искусственным продуктам деятельности человека? Целостность как проявление особых системных свойств искусственных объектов может проявляться только в социальных (человеческих) системах деятельности в виде синергетического эффекта, который непосредственно в машине как материализованном (овеществленном) механизме не заложен. Сами по себе часы, станок, автомобиль как интегральные (физически суммативные) инженерные конструкции, механически соединенные в «мертвые агрегаты», без рассмотрения их в синтезе «человек-машина» никаких новых свойств, получаемых только в результате деятельности человека, использующего машину, не проявляют. Более того, все без исключения искусственные продукты деятельности человека (одежда, утварь, техника, продукты питания, фабрики, заводы и т. п.) могут только функционировать – выполнять определенные функции, обусловленные их конструктивно-технологическими особенностями, предварительно придуманными человеком, не сами по себе, а только в результате использования их человеком. Таким образом, системами могут быть только социальные объекты[17]17
  Под социальными объектами здесь и в дальнейшем по тексту будем понимать такие системы, в которых человек (группа людей) являются неотъемлемым их элементом – субъектами деятельности.


[Закрыть] типа «человек-машина (любой искусственный продукт деятельности человека)», «человек-человек (группа людей)» в процессе их функционирования или динамики, когда целостность системы проявляется только как результат разумной деятельности человека путем использования, или потребления предметов, средств и условий труда.

Несколько иное представление понятия «система» может использоваться применительно к объектам живой и неживой природы объективного мира. Безусловно, муравейник, пчелиный рой, термитник и другие сообщества живого и органического мира обладают свойством целостности, так как основным условием их жизни является совместное существование. И с этой точки зрения они могут быть определены как биосистемы. Все объекты неживой природы тоже могут рассматриваться как системы, то есть совокупности функционально взаимосвязанных элементов, обладающие свойством целостности, при условии, что в них происходят физико-химические процессы. Только в отличие от социальных объектов, которые искусственно организованы в результате разумной человеческой деятельности, здесь отсутствует искусственная разумная основа их системного объединения. Системная организованность (упорядоченность) в живой и неживой природе проявляется стихийно, бессознательно естественным образом через физико-химические, физиологические, биологические процессы, инстинкты и рефлексы. Причем искусственная разумная регуляция (или управление в том понимании, которое будет рассмотрено несколько позднее) этих процессов здесь отсутствует.

Точно так же относительным является принцип иерархичности систем, предполагающий выделение главных и подчиненных, вспомогательных элементов или подсистем. С одной стороны, иерархичность для системы не имеет смысла, так как наличие или отсутствие любого по значимости элемента (если он действительно элемент системы) неотъемлемое и необходимое условие того, чтобы система проявилась как система, то есть обладала свойством целостности. Если без второстепенного элемента система является системой, то, очевидно, это не элемент системы и только или мы имеем дело с качественно другой системой. С другой стороны, отсутствие каких-либо вспомогательных элементов системы может замедлять ход процессов, функционально замещаться другими элементами, особенно в биологических системах за счет перераспределения внутренних ресурсов. При этом изменяются состав элементов, иерархическая структура функциональных взаимосвязей между элементами системы и качественные характеристики целостности, что, в конечном счете, приводит к другому системному образованию. Поэтому понятие основных и вспомогательных элементов в живых системах относительно. Например, у биологических объектов потеря какого-либо органа (конечности, уха, глаза и т. п.) компенсируется работой других органов или другими возможностями организма. Но потеря таких органов, как сердце, мозг, приводит к гибели живого существа. И здесь можно было бы говорить об иерархическом выделении основных и вспомогательных элементов системы. Однако, если рассматривать понятие системы применительно к социальным образованиям, подобная биологизация и организмический (органический) подход вряд ли уместны. Хотя разумная основа организации жизнедеятельности человека, безусловно, предполагает, что эффективность и «жизнь» социальных организованных систем обусловливается прежде всего функционированием системы управления («мозгом организации») но не в меньшей степени она зависит и от действий любого работника организации – субъекта совместной деятельности, задействованного в системе.

Диалектическая противоречивость жизнедеятельности социальных систем проявляется в том, искусственно установленная иерархичность их структур, основанная на формализованных функциональных взаимосвязях элементов системы, в действительности может нарушаться в результате реальных действий отдельных субъектов деятельности, которые собственно и являются основными действующими (активными) элементами организации, независимо от их места в иерархической структуре. С этой точки зрения принцип иерархичности формализованных социальных систем, безусловно, является системообразующим.

Неправомерно отождествлять, как некоторые это делают, понятия «системы» и «структуры», так как последнее – лишь временна́я статическая характеристика системы.