Текст книги "Этико-правовые риски демократических систем"

1.3. Правовое государство. Опасные и безопасные области права

Проблемы правового государства всегда привлекали внимание прогрессивных мыслителей древности, ученых более позднего периода и современности. Предпринимались попытки ответить на вопросы: «Что означает правовое государство? Каковы его основные признаки, цель и назначение в обществе?» [66].

Человечество с древнейших времен ищет оптимальные формы соотношения личности и государства, сочетания их интересов. В идеальном варианте интересы личности должны стоять на первом месте, благо народа должно представлять высший закон для государства [63].

Философы, юристы, историки, независимо от их взглядов и суждений, формировали представления о правовом государстве, определяли соответствующие прогнозы. Вопросы правового государства исследуются и обсуждаются в условиях нашей действительности. Такое внимание к правовому государству объясняется тем, что наше общество нуждается в более совершенной государственной организации. Вот почему и философы, и юристы, и историки обратились к истокам появления этого понятия, его первоначальному содержанию.

Государство, подобно любому явлению, способно привносить в жизнедеятельность не только плюсы (позитивные результаты – упорядоченность, гарантированность прав и свобод человека и гражданина, безопасность и т. п.), но и минусы (негативные последствия – бюрократизм, произвол, злоупотребления властью, коррупцию, террор и т. д.).

С возникновением государства значительная часть людей оказалась неудовлетворенной тем, что данный социальный институт использовался не всегда в общественных интересах, что его сила, энергия, власть употреблялись не только на общее благо, но и в корыстных целях узкого круга лиц, групп, классов.

Любая власть и главным образом государственная, не знает собственных границ права, всегда стремится к неограниченному расширению властного пространства, что ведет, как правило, к ущемлению интересов народа, его прав. Еще В.Г. Белинский предостерегал, что «ни одна страсть не стоила человечеству стольких страданий и крови, как властолюбие». «Каждый человек, – по Расселу, – изначально наделен двумя связанными, но не тождественными страстями – стремлением к власти и славе. Обе страсти ненасытны и бесконечны» [9].

Как же быть? Что противопоставить такой страсти и такой тенденции к неограниченному расширению? С помощью чего государственную власть можно будет упорядочить, ограничить?

На эти вопросы отвечают по-разному, существует широкий диапазон мнений. Одни мыслители считают, что в принципе ничего нельзя противопоставить такой страсти. Так, Л.Н. Толстой писал [ «Царство Божие внутри нас»]: «Сколько ни придумывали люди средств для того, чтобы лишить людей, стоящих у власти, возможности подчинять общие интересы своим, или для того, чтобы передавать власть только людям непогрешимым, до сих пор не найдено средств для достижения ни того, ни другого».

Другие мыслители исходят из того, что государственную власть вообще не надо ограничивать. Подобные идеи характерны для этатистов («этатизм» – от французского «государство»), которые всячески возвышают государство над правом, отвергают возможность жесткого упорядочения государственной власти со стороны права, в результате чего, как показывает практика, политика переходит границы рационального взаимодействия с экономикой и другими организующими жизнедеятельность общественными системами, происходит огосударствление социальной сферы.

Третья точка зрения выражает стремление к максимальному ограничению государственной власти, а затем и к ее полному устранению с политической сцены, видя в этой власти главную угрозу для свободы личности. Такие взгляды присущи анархизму («анархизм» – от греческого «безвластие») – политическому течению, провозглашающему своей целью уничтожение государства и замену любых форм принудительной власти свободой и добровольной ассоциацией граждан. С позиции анархистского типа политического сознания всякое право и правление (правительство) есть вмешательство в жизнь общества, источник всех социальных зол.

Мнение четвертой группы мыслителей не столь категорично. Они выступают, с одной стороны, против ликвидации государственной власти, ибо без нее пока просто не обойтись, а с другой стороны, не могут согласиться и с теми идеологами, которые данную власть абсолютизируют, выводят ее из-под социально-правового контроля. Речь идет о представителях концепции правового государства, которые в качестве средства, организующего государственную власть, называют право. В этой связи идея правового государства выступает одной из форм своеобразного компромисса различных идеологий, той «золотой серединой» (мерой), к которой предлагали стремиться еще древние мудрецы.

Именно через право (а точнее, через такую его форму, как нормы права) предоставлялось больше всего возможностей выразить и осуществить общественные интересы; именно право, в отличие от других социальных норм (этики, обычаев, традиции, религиозных норм и т. п.), носило формально определенный (письменный) характер и могло детально регламентировать компетенцию органов государства, характеризуемую нормами права, его правовым потенциалом θ_n, что облегчало контроль со стороны общества за деятельностью чиновников. Все эти качества послужили той объективной основой, которая позволила использовать право в виде своеобразного «лекарства» от злоупотреблений властью со стороны государства.

Нормы права создают область допустимых значений права власти (обозначим эту область как Ω^в_доп) и допустимых значений права народа (Ω^н_доп). Вне этих областей как власть, так и народ находятся в критической области состояний, когда общество нарушает процесс эволюции духовной и материальной культуры. Чтобы этого не произошло, народ должен требовать выполнения условия θ^в_n Ω^в_доп, а власть должна делать все, чтобы θ^н_n Ω^н_доп, где θ^н_n, θ^в_n – потенциал права народа и власти соответственно.

Рассмотрим качественную модель правового государства, ее создание, развитие от истоков до современного осмысления.

Идея утверждения права в общественной жизни родилась в тот период истории человечества, когда начали возникать первые государства. Древнейшие памятники письменности отразили процесс имущественного и социального расслоения первобытных коллективов и возросшую вследствие этого потребность в нормативно-властном упорядочении общественных отношений. Они зафиксировали, как на смену первобытной организации власти пришло государство, и что само его формирование потребовало проведения законодательных реформ, положивших начало правовой регламентации механизма государственного управления. С момента своего возникновения право, таким образом, выступает не только инструментом воздействия на общественные отношения, но и средством обеспечения нормального функционирования государственной власти. Для того чтобы упорядочить социальные отношения с помощью права, государство должно было конституировать себя законодательным путем [10].

Итак, уже в древности начинаются поиски принципов, форм и конструкций для установления взаимных связей, зависимостей и согласованного взаимодействия права и власти. Переход к осознанному представлению о праве и государстве сравнительно рано позволил сформировать идею о разумности и справедливости организации такой политической формы общественной жизни людей, при которой право, благодаря признанию и поддержке власти, становится властной силой (то есть общеобязательным законом), а публично-властная сила (с ее возможностями насилия и т. д.), признающая право, упорядоченная, следовательно, ограниченная и оправданная им одновременно, – справедливой (то есть соответствующей праву) государственной властью. Такое понимание государства как правовой организации публично-властной силы является основной идеей правовой государственности [54].

Еще Платон писал: «Я вижу близкую гибель того государства, где закон не имеет силы и находится под чьей-либо властью. Там же, где закон – владыка над правителями, а они – его рабы, я усматриваю спасение государства и все блага, какие только могут даровать государству боги» [56]. Аналогичные взгляды развивались Аристотелем: «Там, где отсутствует власть закона, нет места (какой-либо) форме государственного строя. Закон должен властвовать над всеми…» [4]. Согласно Цицерону, государство – это дело народа как соединение «многих людей, связанных между собой согласием в вопросах права и общностью интересов». Право же является, по его мнению, необходимым конституирующим источником государственности вообще.

Идеи древнегреческих и древнеримских мыслителей, воплощавшиеся в характерных для той эпохи понятиях, не имели еще логически завершенной формы, поэтому «говорить о становлении концепции правового государства во времена античности – значит делать очень большое допущение…» [39]. Однако в условиях рабовладельческого, а затем и феодального строя эти идеи не имели шансов получить обоснования. Существовавшая в те времена действительность не могла еще дать необходимой модели правового государства.

В теоретически развитом и развернутом виде учения о правовом государстве были оформлены гораздо позже – в условиях борьбы против феодального произвола и абсолютистского деспотизма, в период буржуазных революций и утверждения нового строя. Базируясь во многом на античных источниках, такие мыслители, как Ш. Монтескье, Дж. Локк, Т. Гоббс, Ж.Ж Руссо и другие сформировали понятия государства и права на светском уровне, в значительной части освободив эти понятия от церковного влияния. В их трудах проявились стремления ввести государственное властвование в правовые границы, задаваемые областью Ω^в_доп, и прозвучало отрицательное отношение к абсолютизму государственной власти. Соответственно, радикальные изменения претерпела и трактовка государства. Поскольку праву отводилась роль ведущей нормативной системы, постольку государство предстает в теоретическом понимании в виде организации власти, призванной гарантировать собственность и права индивидов, а также разрешать возникающие между ними споры в законном порядке. Государство оказывалось средством утверждения правопорядка, в том числе равновесия между частной собственностью и общим благом. В трактовку соотношения государства и права в XVI–XVII вв. были привнесены идеи, неизвестные предшествующей общественно-политической мысли, а именно: идеи правового (конституционного) закрепления государственного строя; единой для всей страны законности; верховенства общих (безличных) законов и ограничения власти правительства, субъективных прав личности; взаимной ответственности индивида и государства.

Философская основа теории правового государства была сформулирована И. Кантом [37], который рассматривал государство как «объединение множества людей, подчиненных правовым законам», и считал, что законодатель должен руководствоваться требованием: «Чего народ не может решить относительно самого себя, того и законодатель не может решить относительно народа».

Учение И. Канта оказало огромное воздействие на последующее развитие концепции правового государства. Под влиянием его идей в Германии сформировалось представительное направление, среди сторонников которого были Р. Моль, В. Велькер, Р. Гнейст и др. Благодаря их трудам идеи правового государства обрели терминологическую определенность и получили широкое распространение.

В России данная концепция развивалась в трудах ученых-юристов либеральной школы – Б.Н. Чичерина, П.И. Новгородцева, М.М. Ковалевского, Б.А. Kиcтякoвcкого. Специальные исследования посвятили этой теме, в частности, В.М. Гессен [13], С.А. Котляревский [43] и др.

Второе рождение эта идея обрела в современном мире в период развала диктаторских, авторитарных режимов в Германии и Италии, Испании и Португалии, колониальных империй, утверждения демократии. Концепция правового государства в странах, переживающих кризис в их духовной жизни, в политике и экономике (как, например, сейчас в России), является эффективным орудием борьбы за права человека, за предоставление ему гарантий безопасности, достоинства, творческого саморазвития.

Теория правового государства – это динамическая система знаний [19]. Она развивается и сегодня, постоянно наполняясь новым содержанием по мере накопления в истории человечества правовых и нравственных традиций и политического опыта. Однако в юридической науке никогда не существовало, не существует и сейчас единой общепризнанной концепции правового государства. Она может обосновываться и разрабатываться с разных мировоззренческих позиций, в рамках различных типов правопонимания, отражать реалии различных национальных политических и правовых систем и т. д. [63].

Современные положения и выводы, относящиеся к правовому государству, объединяют все те ценные позитивные результаты, которые были достигнуты учеными на протяжении длительного исторического периода. В этой связи можно предложить следующее определение правового государства: это такая форма организации и деятельности государственной власти, которой свойственны демократический режим конституционного правления и законности, развитая прогрессивная правовая система, разделение властей их и взаимоконтроль и ограничение, признание и гарантирование прав и свобод человека и гражданина, взаимная ответственность государства и личности.

Правовое государство, несмотря на особенности, остается государством в подлинном смысле слова, т. е. организацией публичной власти. Имеется в виду то, что такое государство, обладая публичной властью, выступает как официальный представитель не только правящих (управляющих), но и всех остальных слоев общества.

Правовое государство, как и любое иное, располагает специальным аппаратом управления и принуждения. Для его содержания устанавливаются и взимаются налоги, проводятся займы, формируется государственный бюджет. Правовое государство, так же, как и иные государства, обладает суверенитетом. Суверенность правового государства, как и любого иного, заключается в его верховенстве по отношению ко всем гражданам, организациям внутри страны и самостоятельности (независимости) государства вовне (проведение внешней политики, построение отношений с другими государствами).

Названные черты следует отнести к общим, поскольку они являются общими для всех правовых государств. Вместе с тем правовое государство отличают следующие специфические признаки, указанные в предложенном выше определении.

1. Демократизм, реальное осуществление народовластия. Термин «народовластие» – один из существенных элементов демократии в ее современном общепринятом понимании. В связи с этим обратим внимание на следующие моменты.

Во-первых, народ является действительным источником всей той власти и политики, которая выражается и проводится правовым государством. Народовластие характеризуется закреплением соответствующих предпосылок в действующей Конституции, иных законах, способствующих проведению его принципов в жизнь. Это проявляется в непосредственном участии населения в формировании представительных органов государства, наделенных правом разрабатывать и принимать законы – акты высшей юридической силы.

Во-вторых, в условиях народовластия должен существовать механизм, позволяющий не только критиковать политику государства, не соответствующую интересам граждан, реализации их прав и свобод, но и своевременно воздействовать на нее средствами, предусмотренными законом (пикеты, митинги, демонстрации и т. д.).

2. Режим демократического конституционного правления. При таком режиме высшие органы государственной власти на основе действующей Конституции имеют мандат народа, власть реализуется в его интересах демократическими правовыми методами. Здесь реально существуют политический и идеологический плюрализм, политические (в том числе оппозиционные) партии, реально осуществляются социально-экономические и политические права граждан, их организаций, обеспечивается выборность и сменяемость центральных и местных представительных (законодательных) органов власти.

Следовательно, в условиях рассматриваемого режима есть институты представительной демократии (представительные органы, избираемые непосредственно населением на основе демократической избирательной процедуры) и институты непосредственной демократии (референдум и т. д.).

3. Разделение власти на законодательную, исполнительную и судебную.

Государственная власть, основанная на праве, тогда эффективно действует, в том числе в обеспечении прав и законных интересов личности, когда в ней есть разделение труда: институты (органы) государства «выстраиваются» по-особому. Имеется в виду то, что формируются самостоятельные ветви власти, каждая из которых осуществляет «свою» деятельность.

Таких ветвей власти, свидельствующих о высокой развитости государства, три: законодательная, исполнительная, судебная. Соответственно различаются три вида государственных органов: законодательные, исполнительные, судебные.

На рис. 1.3 представлены итоги структурно-функционального синтеза системы власти.

Рис. 1.3

На рис. 1.3 введены обозначения: Ф₁, Ф₂, Ф₃, Ф₄ – функциональные свойства соответствующих подсистем; V₁, V₂, V₃, V₄ – факторы риска внутреннего происхождения соответствующих подсистем; СМИ – четвертая подсистема власти, средства массовой информации.

Принцип разделения властей способствует «рассредоточенности» государственной власти между различными властными звеньями, структурами. Это предупреждает ее концентрацию в какой-либо одной структуре, не позволяет превратить ее в авторитарную и тоталитарную власть.

Конституция Российской Федерации предусматривает следующее: государственная власть в нашей стране «осуществляется на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную» (ст. 10). Законодательную власть осуществляет Федеральное Собрание (Государственная Дума, Совет Федерации), исполнительную – правительство, судебную – органы правосудия, суды. По Конституции Президент «обеспечивает согласованное функционирование и взаимодействие органов государственной власти» (ст. 80).

Можно сделать вывод о том, что все три ветви власти одинаковы, равновелики по силе, призваны служить противовесами по отношению друг к другу. Они должны оказывать:

– взаимное сдерживание, недопустимое усиление формирования одной из властей, т. е. обеспечение условий θ^в₁ Ω⁽¹⁾_доп, θ^в₂ Ω⁽²⁾_доп, θ^в₃ Ω⁽³⁾_доп, где Ω⁽¹⁾_доп, Ω⁽²⁾_доп, Ω⁽³⁾_доп, – области, ограничиваемые нормами права для законодательной, исполнительной, судебной власти соответственно, θ^в₁, θ^в₂, θ^в₃ – потенциалы права власти, реализуемые в подсистемах 1, 2, 3 (рис. 1.3);

– предотвращение возможных злоупотреблений, т. е. факторов риска V₁, V₂, V₃ со стороны законодательной, исполнительной, судебной власти.

Отметим, что факторы риска V₁, V₂, V₃ обуславливают следующие события:

А₁ = {θ^в₁(V₁) Ω⁽¹⁾_доп}; А₂ = {θ^в₂(V₂) Ω⁽²⁾_доп}; А₃ = {θ^в₃(V₃) Ω⁽³⁾_доп},

т. е. выход в критическую область прав из области допустимых значений Ω⁽ⁱ⁾_доп (i = 1, 2, 3), реализованных по факту законодательной, исполнительной, судебной властью.

4. Возвышение права, закона над государственной властью. Именно это и есть то, что понимается под правовым государством. Речь идет о таком значении права, когда оно перестает быть своего рода придатком государственной власти. Это значит, что правовые требования должны выполнять не только граждане и их объединения, но и должностные лица, государственные органы, государство в целом. Не случайно многие предписания законов обращены к государству, его органам. Иначе говоря, государство, все его органы, организации и учреждения сами связаны правовыми нормами, призваны действовать в их рамках.

Отметим условия устойчивого (нормального) функционирования общества, обеспечения его организованности:

– государство и все его подсистемы призваны действовать в рамках правовых норм;

– нормы права для органов власти и народа должны быть обоснованы;

– выполнение норм права должно контролироваться со стороны власти самой властью;

– управление исполнением норм права со стороны власти реализуется самой властью.

Проблема контроля назначения и контроля исполнения норм права реализуется, как правило, с ошибками. Наличие ошибок контроля и исполнения норм права диктует необходимость сбора статистического материала нарушений, обработки этого материала и построения показателей риска, создаваемых или реализуемых соответствующими подсистемами власти для общества.

5. Ведущая роль закона в регулировании отношений. В данном случае говорится о верховенстве законов над всеми другими нормативными правовыми актами. По существу, верховенство закона выражает принцип народовластия. Члены представительного органа государства призваны выражать в законах волю избравшего их населения. Именно поэтому законы признаются актами высшей юридической силы, обладают свойством верховенства. Все нормативные правовые акты государственных органов, принимаемые в развитие и на основе законов, не могут им противоречить. В случае противоречия подзаконного акта закону действует закон как акт высшей юридической силы. Принцип верховенства закона необходимо проводить, прежде всего, в нормотворческой деятельности государства. Имеется в виду разработка и принятие именно правовых законов, отвечающих принципу социальной справедливости, призванных ввести в общественную жизнь начала согласия. Без этого невозможен элементарный правопорядок. Однако верховенство закона относится и к правоприменению. Пренебрежение к закону создает атмосферу для различного рода злоупотреблений.

Разработка и принятие правовых законов, отвечающих принципу социальной справедливости, т. е. обеспечивающих согласие в общественной жизни, когда реализуется правопорядок, и отклонение от норм х_р фактически реализованного права х_ф вида Δx = x_ф – х есть величина пренебрежимо малая.

Однако реальная политико-правовая действительность указывает, что Δх не мала, она подлежит контролю и управлению, так как принцип верховенства закона в современной России нарушается.

Нередко Президент РФ принимает указы по вопросам, отнесенным к компетенции законодательной власти. Такими указами иногда вносятся существенные изменения в действующие федеральные законы, а в ряде случаев ограничиваются конституционные права граждан. Известно, например, что одним из указов Президента РФ компетентным государственным органам разрешалось задерживать граждан по подозрению в совершении тяжких преступлении на срок до одного месяца. Однако в нормах Уголовного процессуального кодекса РФ [Федеральный закон от 18.12. 2001 г. № 174-ФЗ] в точном соответствии с Конституцией РФ (ст. 22) задержание подозреваемого без судебного решения может иметь место только на срок до 48 часов (п. 11 ст. 5, ч. 2 ст. 94 УПК РФ) [64].

Как видно, закон не всегда является первым и основным при разрешении различных вопросов. К тому же, значительная часть норм, закрепленных федеральными законами, по тем или иным причинам не реализуется по отношению к гражданам и организациям, относится к числу декларативных, невостребованных.

Обращает также на себя внимание распространенная практика принятия представительными и исполнительными органами субъектов РФ нормативных правовых актов, противоречащих федеральным законам.

6. Признание и гарантирование прав и свобод человека и гражданина. Исходными началами действующего конституционного и текущего законодательства является признание человека, его прав и свобод высшей ценностью. Конституция Российской Федерации закрепила за человеком и гражданином права и свободы, соответствующие международным правовым стандартам. Вопрос заключается в том, чтобы этот комплекс прав и свобод был практически реализован по отношению к каждому (без исключения) человеку и гражданину. Большая роль в этом принадлежит государственно-правовым институтам. В Конституции РФ записано, что «признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства» (ст. 2). Но действительность свидетельствует о том, что многие права и свободы трудно назвать реальными, они как бы «зависли», существуют на бумаге, для «людского глаза», государственного имиджа.

Можно сказать, что причины этого кроются не только в кризисном состоянии политической, экономической, финансовой систем общества. Исторически сложилось так, что у нас всегда была малоавторитетная и зависимая от властей судебная система. В таком же положении пребывает и прокуратура, ориентирующаяся прежде всего на исполнительную власть. Призванная контролировать ее с точки зрения соблюдения законов, она больше озабочена тем, как бы эту власть не обидеть. Не обладает должными возможностями и система юстиции, задачей которой является организация правового обслуживания во всей стране. И пока эти государственно-правовые институты находятся в таком состоянии, трудно говорить о результативной обеспеченности прав и свобод человека и гражданина [5]. Необходимо восстановить функциональные свойства указанных систем, создавая правовое государство.

Следовательно, признавая широкий объем прав и свобод граждан, государственная власть не располагает эффективной системой мер – правовых, организационных и др., называемых правовыми гарантиями.

Было бы неверным считать, что все в рассматриваемом плане зависит от государственно-правовых институтов. Если сам человек не проникнется своими правами и свободами, не будет везде, всегда и перед всеми их отстаивать, то одни государственные органы не способны решить эту проблему. Наши соотечественники не привыкли, не всегда умеют и способны отстаивать свои права, обращаться в государственные органы с жалобами в порядке административного или судебного обжалования. Немецкий юрист Р. Иеринг стремление защищать, отстаивать свое право связывал с чувством достоинства личности: «Кто, в ситуации беззастенчивого нарушения и попирания его права, не испытывает стремления защитить себя и свое право, тот уже человек безнадежный…» [33].

Очевидна истина: чем более развито правовое государство, чем полнее его правовая система, чем надежнее она обеспечена институтами государства, тем лучше защищены права и свободы людей, тем больший простор для их самореализации, активности.

7. Режим строгой законности в государстве и обществе. Законность как всеобщее требование неукоснительного соблюдения исполнения действующего права распространяется на все сферы правовой деятельности государства, государственных и общественных организаций, граждан.

На состояние законности оказывают влияние многие факторы, в том числе результативность исполнения обязанностей государством как в сфере правотворчества, так и правоприменения. Во-первых, в правовом государстве законодательные и иные нормативные правовые акты должны быть правовыми и по содержанию, и по форме. Во-вторых, принятие таких актов – прерогатива легитимных органов государственной власти, законно избранных или назначенных. В-третьих, права и свободы человека и гражданина должны признаваться и гарантироваться в соответствии с Конституцией Российской Федерации, согласно общепризнанным принципам и нормам международного права.

Для реализации гарантий прав и свободы система должна содержать независимую от власти систему контроля, способную прежде всего осуществлять контроль законности в государстве и обществе, на основе которого общество может формировать управление, направленную на практическую реализацию обеспечения комплекса прав и свобод по отношению к каждому, без исключения, человеку и гражданину.

Следовательно, для понимания законности как режима функционирования правового государства существенное значение имеет содержательная характеристика самих нормативных правовых актов (конституции, законов, подзаконных актов).

Очевидно, законность как всеобщее требование неукоснительного соблюдения и исполнения действующего права распространяется не только на правотворчество, но и на иные сферы правовой деятельности государства. Главное в этом плане исключить из общественной и государственной жизни произвол, своеволие, бесконтрольность, сделать так, чтобы в обществе был установлен прочный правопорядок.

В демократическом правовом государстве все одинаково должны быть подчинены законам. Законность едина, обязательна и для органов власти, и для граждан. В этом плане можно сказать, что действенность государственно-правовых институтов предопределяется их основанностью на требованиях законности. Каждому индивиду также очень важно исполнять возложенные обязанности, соблюдать и исполнять законы. Именно это помогает налаживать нормальные взаимоотношения между человеком, средой обитания и обществом [66].

Приведенные положения позволяют рассматривать законность в качестве элемента правового государства, его необходимого признака.

В юридической литературе в числе признаков правового государства также называют такие: взаимная ответственность государства и личности, приоритет международного права перед национальным, высокий уровень правосознания граждан и должностных лиц, господство права в решении национальных проблем, наличие независимой, но регулируемой четвертой власти (подсистема контроля 4, рис. 1.3) – власти средств массовой информации, поскольку без открытости, полной информированности общества, гласности правовое государство не сможет результативно реализовать свои функции, обслуживать общество.