Текст книги "Восприятие и визуальная культура"

В ходе эволюции поведения живых существ изменяются и усложняются обслуживающие их информационные системы. На ранних генетических стадиях, когда у животных преобладают относительно косные, мало изменчивые инстинктивные формы деятельности, регуляция поведения осуществляется с помощью информационных систем немедленного действия.

Как справедливо подчеркивает А.Н. Леонтьев[179]179
  Леонтьев А.Н., Кринчик Е.П. О применении теории информации в конкретнопсихологических исследованиях // Вопросы психологии. 1961. № 5.


[Закрыть], на всех ступенях филогенеза поведения животных имеет место известная обучаемость, и совершенно неизменных инстинктов, так образно описанных в свое время К. Фабри, в действительности не существует. Однако, несмотря на некоторую пластичность и адаптивность инстинктивных реакций, никто не станет отрицать, что, по крайней мере, до известной степени они генетически преформированы, и эта преформированность характеризует не только эфферентную, но и афферентную часть указанных реакций.

Иначе говоря, еще до всякого научения у животных может обнаружиться наследственно фиксированный акцептор действия, некая готовая модель тех стимулов, которые пускают в ход машину инстинктивного поведения.

До недавнего времени исследователи мало интересовались психофизиологическим анализом сенсорной части безусловнорефлекторных актов, уделяя внимание главным образом их исполнительским, эффекторным механизмам. Сама эта сенсорная часть представлялась крайне упрощенно – как процесс автоматической стимуляции изолированными безусловными раздражителями ответных врожденных реакций. Однако в дальнейшем обнаружилось, что пусковые или, как выражаются этологи, «ключевые» стимулы инстинктивного поведения во многих случаях обладают довольно сложным составом и строением и носят характер своеобразных структур или гештальтов.

Так, например, К. Лоренц[180]180
  Lоrenz K. Evolution and Modification of Behaviour. Chicago, 1965.


[Закрыть] утверждает, что дикие гусята дают инстинктивную защитную реакцию на движущееся изображение ястреба и остаются совершенно спокойными при появлении изображений других, нехищных птиц. Учитывая многокомпонентность и структурированность подобного рода пусковых стимулов, естественно допустить, что для сенсорной регуляции ответных инстинктивных реакций требуется предварительный целостный образ стимульной ситуации. Действительно, анализ некоторых наиболее косных форм инстинктивного поведения позволяет думать, что в их регулировании принимают участие готовые, наследственно фиксированные перцептивные модели, для возникновения которых не требуется какой-либо перцептивной, ориентировочно-исследовательской деятельности.

Но использование подобной модели в сложных естественных условиях инстинктивного поведения предполагает, по-видимому, особую ориентировочную активность живого существа, направленную на обнаружение и идентификацию комплексных сигналов, что и придает процессу специфический психологический характер, характер процесса восприятия.

Особенности восприятия на данном уровне могут быть продемонстрированы на примере работы зрительной системы лягушки. Г.Б. Барлоу считает, что эта система обладает механизмом для обнаружения и пропускания ограниченного класса ключевых сигналов («паролей») и отбрасывания сообщений, которые не входят в эти классы[181]181
  См.: Barlow Н.B. Slippage of contact lenses and other artifacts in relation to fading and regeneration of supposedly stable retinal image // Quarterly of Exp. Psychol. 1963. Vol. 15. P. 36–51.


[Закрыть]. Лягушка имеет очень ограниченный диапазон зрительных реакций, и нет данных, что она способна к сенсорному научению. Работы Дж. Леттвина, Г. Матураны, У. Мак-Каллока, У. Питтса[182]182
  Леттвин Дж., Матурана Г., Мак-Каллок У., Питтс У. Что сообщает глаз лягушки мозгу лягушки // Электроника и кибернетика в биологии и медицине. М., 1963.


[Закрыть] показывают, что эта достаточно простая по функциям система имеет довольно сложную организацию. В ней выделен целый ряд детекторов (контраста, движущихся краев, выпуклых краев, затемнения и др.).

Но для нас пока существенна функциональная характеристика этой системы. Зрительная система лягушки выполняет, по существу, лишь одну операцию – операцию обнаружения. Операция сличения в этой системе отсутствует, так как она пропускает только ключевые посылки («пароли»). Точнее, операция обнаружения одновременно является и операцией сличения, соотнесения эталона со стимулом.

Такое совпадение этих операций возможно лишь в случае, когда эталоны ключевых сигналов, записанные в памяти, являются врожденными. Эти эталоны являются, однако, достаточно обобщенными. О последнем говорит приведенный выше перечень детекторов, которыми обладает зрительная система лягушки. Обобщенность эталонов позволяет лягушке реагировать на любые движущиеся в поле зрения мелкие предметы. Реакция совершается как на полезные, так и на бесполезные сигналы одинаково.

Опыты Ф. Бойтендайка[183]183
  Buitendijk F. Vue sur la psychologie animal. Paris, 1930.


[Закрыть], в которых он между лягушкой и движущейся бумажкой помещал стеклянную перегородку, показывают, что попытки схватить бумажку продолжаются очень долго. В опытах без стеклянной перегородки было показано, что лишь с большим трудом у лягушки вырабатывается дифференцировка между движениями мотылька и бумажки (см. А.Н. Леонтьев[184]184
  Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики… С. 46, 47.


[Закрыть]). Нужно сказать, что Р. Иеркс[185]185
  Yerkes R.M. Animal psychological criteria // Journal of Philosophy. 1905. Vol. 2. № 6.


[Закрыть] не нашел доказательств различения формы лягушками или наличия приобретенных зрительных реакций. Высокая обобщенность эталонов равносильна большой избыточности потенциальных команд со стороны внешней среды, вызывающих ответные реакции. При этом животное не осуществляет выбор какой-либо одной из них, то есть у него отсутствуют способы преодоления этой избыточности или она преодолевается с очень большим трудом.

Трудность различения пропускаемых сенсорных посылок, несущих полезную и бесполезную информации, имеет одно важное следствие. Так как обнаружение совпадает со сличением, а последнее осуществляется по обобщенным признакам и не требует детализации, то на относительно низком уровне управления, каким является зрительная система лягушки, возможно довольно высокое быстродействие, достаточное для захватывания летящего предмета.

Мы не располагаем данными о скорости реакции лягушки, но можем сослаться на очень высокую скорость реакции богомола, который ударяет по добыче своими передними ногами через 10–30 мс после ее обнаружения. Зрительная система богомола является еще более простой, чем зрительная система лягушки (см. Г. Миттельштадт[186]186
  Миттельштадт Г. Управление и регулирование при ориентации живых существ // Процессы регулирования в биологии. М., 1960.


[Закрыть]).

Такого рода простые системы характеризуются немедленностью реагирования, иными словами, они осуществляют информационный поиск с немедленным обслуживанием, то есть ориентировочная поисковая деятельность еще не имеет самостоятельного значения. В таких информационных системах практически неотделимы информационные (поиск), логические (сличение) и исполнительные процессы. Это возможно лишь для систем (организмов), имеющих врожденные эталоны и исполнительные акты, а также заранее программированные связи между ними.

По существу, для описания подобных информационных систем не вполне законно употребление понятия «моделирование», так как они не строят моделей, а используют готовые связи между стимулами и реакциями, обеспечивающими адаптивность поведения. По-видимому, не является необходимым и употребление понятия модели для описания врожденных эталонов, так как в таких системах отсутствует действие с моделью, замещающее действие с оригиналом, предваряющее и проектирующее последнее. В такого рода заранее программированных актах нет необходимости и в соотнесении модели с оригиналом. Функцию «соотнесения» здесь выполняет бросок к жертве, то есть исполнительское действие.

Результаты старых зоопсихологических исследований, так же как и результаты, полученные недавно этологами, несколько ограничивают сферу действия врожденных пусковых стимулов. Генетические исследования Н. Тинбергена, К. Лоренца, проведенные на диких гусятах, показывают недостаточность этих стимулов для регуляции сложных форм поведения, иными словами, недостаточность их для выживания.

Согласно Лоренцу, существует много переходных ступеней между врожденными и индивидуально приобретенными реакциями на пусковые стимулы[187]187
  Lоrenz K. Evolution and Modification of Behaviour. Chicago, 1965


[Закрыть]. Последние, будучи первоначально весьма элементарными и обнаруживая генерализованное действие, затем благодаря механизму запечатления уточняются, обрастают дополнительными стимулами и приобретают характер сложных, дифференцированных структур. Например, у новорожденных гусят имеется врожденная реакция следования за любым движущимся предметом.

Однако эта реакция достаточно быстро специфицируется, и они начинают следовать не за любым предметом, а лишь за определенными предметами, то есть к признаку движения, на которое осуществляется врожденная реакция, добавляется признак величины или формы. Эти последние признаки вместе с признаком движения теперь вместе регулируют поведение, а генерализованная реакция на любой движущийся предмет оказывается заторможенной. По Лоренцу, этот процесс научения, называемый им запечатлением, осуществляется очень быстро, в течение строго ограниченного сензитивного периода. Важная черта выработанных реакций состоит в их необратимости и неугашаемости. В отличие от сходных с ними натуральных рефлексов, изученных И.П. Павловым, запечатление происходит без видимого подкрепления.

В свете фактов, полученных этологами, можно предположить, что характеристика зрительной системы лягушки несколько изменится, если будут проведены соответствующие генетические исследования. Иеркс, Бойтендайк и др., которые проводили зоопсихологические исследования на лягушках, имели дело со взрослыми особями. Возможно, что и у лягушек имеется быстро протекающий процесс запечатления, незамеченный исследователями. Обнаружение и исследование этого процесса затрудняется тем, что «запечатленные» реакции очень похожи на врожденные реакции.

В настоящем изложении нам важны не столько различия между этими реакциями, сколько их сходство. «Запечатленные» реакции, так же как и врожденные, совершаются по схеме информационного поиска с немедленным обслуживанием. В то же время «запечатленные» и врожденные реакции отличаются от реакций, являющихся продуктом перцептивного и сенсорного научения.

Процесс запечатления, в отличие от процесса научения, представляет собой доработку и спецификацию врожденных ключевых стимулов и актов поведения. «Запечатленные» реакции, по-видимому, представляют собой пример соединения физиологического и психического уровней регуляции поведения. Обучающиеся информационные системы, о которых ниже будет сказано подробнее, представляют собой новую линию регуляции поведения – линию собственно психической регуляции.

Трудным является вопрос о взаимоотношении простейших и более сложных форм перцептивной переработки информации.

Когда мы рассматриваем эти взаимоотношения в развитых актах восприятия, то первые, по-видимому, маскируются более сложными формами и, как правило, не могут выполнять своей адаптивной, ориентирующей роли самостоятельно. Наличие естественных, врожденных (или «запечатленных») механизмов для выделения тех или иных свойств окружающего мира вовсе не означает, что в развитых процессах восприятия эти свойства выделяются только с их помощью. Правда, не исключается возможность того, что эти механизмы регулируют простые формы поведения, не обязательно связанные с участием высших уровней нервной системы (так называемые рефлексы, с коротким латентным периодом, например, мигание, которое происходит через 35–40 мс после громкого щелчка и т. п.). Возможно также, что с их помощью осуществляется различение частоты и интенсивности звуков животными, у которых удалена слуховая кора. Интересно, что по поводу этих фактов У. Розенблит[188]188
  Розенблит У. Обработка сенсорной информации…


[Закрыть] замечает, что нервная система животных обладает гибкостью, достаточной для осуществления некоторых элементарных актов различения разными способами.

Можно предположить, что по типу информационных систем немедленного действия в осязательной и зрительной системах человека работает протопатический уровень чувствительности. Протопатическое (палочковое) зрение регистрирует лишь грубые изменения яркости и движения. Этот уровень зрительной чувствительности, однако, не имеет непосредственного выхода в поведение, а лишь афферентирует более детальное колбочковое зрение. Протопатическое зрение, как и вся зрительная система лягушки, характеризуется избыточностью потенциальных команд, немедленностью реагирования и запуска глазодвигательной системы. Она выполняет функции обнаружения и имеет очень ограниченные возможности сличения стимула с эталоном.

Такими же особенностями обладает и протопатическое осязание, изученное в чистом виде Г. Хэдом[189]189
  Head Н., Rivers W. A human experiment in nerve division // Brain. 1908. Vol. 29. P. 537.


[Закрыть]. Обсуждая вопрос о взаимоотношении простейших и более высоких форм перцепции, уместно вспомнить положение Л.А. Орбели о том, что «по мере развития организма, по мере усложнения его отношений к внешнему миру, возникают новые формы деятельности, которые осуществляются за счет подавления, упрятывания куда-тo деятельностей более древних. Древние формы не пропадают, а оказываются только замаскированными, прикрытыми новыми процессами. При устранении этих более поздних явлений обнаруживаются те процессы, которые были характерны для отдаленных предков»[190]190
  Орбели Л.А. Лекции по физиологии нервной системы. Л., 1935. С. 57.


[Закрыть].

Именно так обстояло дело в опыте Хэда с перерезыванием у себя одной из кожных чувствительных веточек, когда он в течение пяти лет наблюдал за расстройствами и постепенным восстановлением чувствительности (см. Л.А. Орбели). Что касается протопатического зрения, то оно не столько подавляется эпикритически, сколько взаимодействует с ним. Во всяком случае, это взаимодействие древней и новой форм чувствительности в зрении выражено значительно более отчетливо, чем в осязании. Во взаимодействии древних и новых форм чувствительности происходит и перестройка первых, например расширение периферического поля зрения у спортсменов. Но, участвуя в более высоких формах перцепции, простейшие формы, по существу, перестают быть таковыми.

Для дальнейшего нам важно еще раз подчеркнуть, что информационные системы немедленного действия осуществляют пусковую функцию относительно простых и мало изменчивых форм поведения, имеющего минимум разнообразия (или минимум степеней свободы).

Именно на этом основании можно выразить сомнение в правомерности сопоставления данных, полученных на изолированной сетчатке, с данными, полученными в тахистоскопических экспериментах с людьми[191]191
  См.: Глезер В.Д. Об организации процесса опознания…


[Закрыть].

Аналогичное сомнение вызывает и сопоставление механизма подчеркивания контуров глазом мечехвоста с явлением, известным в литературе под названием «Полосы Маха» (светлые и темные полосы, окаймленные областью полутени). По поводу этих аналогий уместно вспомнить замечание Хебба[192]192
  Hebb D.O. A Textbook of Psychology. Philadelphia, 1958


[Закрыть] о том, что большой мозг, как и большое государство, не может просто делать простые вещи.

Разумеется, заманчиво ограничить изучение восприятия лишь изучением этих простейших, по существу физиологических уровней регуляции. Но для развитого восприятия эти уровни оказываются действительно «сырым материалом», своего рода готовностью к восприятию, но еще не самим восприятием. В то же время на ранних стадиях филогенетического развития врожденные и «запечатленные» способы регуляции выступают как единственное средство ориентации, и они оказываются в достаточной степени зрелыми.

Упомянутые выше авторы Дж. Леттвин, Матурана, МакКаллок и Питтс пишут, что эти процессы имеют скорее оттенок восприятия, чем ощущения, и что язык, которым они лучше всего могут быть описаны, – это язык сложных абстракций, обобщенных зрительных образов[193]193
  Леттвин Дж., Матурана Г., Мак-Каллок У., Питтс У. Указ. соч.


[Закрыть]. Аналогичные соображения можно встретить и у Бойтендайка, и у Лоренца. Можно, конечно, для описания этого рода процессов воспользоваться понятиями гештальтпсихологии. Но нужно при этом отдавать себе ясный отчет в том, что от этих «гештальтов», «обобщенных зрительных образов» или «универсалий», которые определены генетически и, по словам Леттвина и др., представляют собой физиологическое, синтетическое а priori, невозможен переход к деталям или к новым формам, то есть невозможна смена алфавита зрительных образов, невозможна выработка новых гештальтов. Информационные системы немедленного действия представляют собой тупиковый путь развития информационных систем живых организмов.

Новый этап развития возникает тогда, когда начинают складываться информационные системы отсроченного действия и когда между приемом сигнала (включая процессы его сенсорного кодирования в различных звеньях нервной системы) и ответными исполнительскими действиями вклинивается особая перцептивная, ориентировочно-исследовательская деятельность, направленная на обследование воспринимаемого объекта и на создание его адекватной внутренней модели, образа, адекватного не только объекту, но и задаче живой системы.

Как уже отмечалось выше, согласно предположению, положенному в основу этой работы, такая перцептивная, ориентировочно-исследовательская деятельность связана генетически с деятельностью практической и первоначально протекает в форме внешней активности, включающей явно выраженные эффекторные компоненты (как, например, движение глаза, рассматривающего изображение, или движение руки, ощупывающей предмет). Лишь в ходе последующих изменений и сокращений эта деятельность превращается из материальной в идеальную, протекающую в плане восприятия и заключающуюся в непосредственном усмотрении свойств объекта, в предвидении его возможных изменений и т. д.

Конечно, и тогда, когда эта деятельность формируется, и когда она, наконец, приобретает чисто идеальную, психическую форму, ее осуществляют определенные физиологические механизмы.

Однако это уже механизмы не только сенсорного кодирования, но и нервной регуляции движений рецепторных аппаратов. Главное же заключается в том, что сенсорные процессы, сами приобретающие на данном генетическом уровне рефлекторный характер, начинают трансформироваться по законам образования временных связей и таким образом каждый раз приводятся в точное соответствие с непрерывно изменяющимися условиями среды.

В связи с этим мы можем назвать информационные системы отсроченного действия обучающимися системами. Это не означает, что более примитивные системы немедленного действия, обслуживающие поведение живых существ, являются совершенно жестко преформированными и не претерпевают изменений под влиянием условий жизни индивида. Мы имеем в виду не любые индивидуальные изменения системы, а нечто более специфическое – сенсорное обучение, то есть формирование новых способов перцептивных действий, новых способов обследования предмета и построения его адекватной модели в соответствии с условиями деятельности субъекта.

Информационные системы немедленного действия были признаны выше неэффективными с точки зрения расширения возможностей познания окружающей действительности. (Мы оставляем в стороне вопрос о целесообразности расширения возможностей познания для животных, обладающих информационными системами такого типа. Такая абстракция имеет все же некоторый смысл, например, когда речь идет об искусственных информационных системах.)

В нашу задачу не входит прослеживание эволюции поведения и обслуживающих его информационных систем. Поэтому, не ставя вопроса о происхождении более высоких форм моделирования стимулов в филогенезе, обратимся к информационным системам, обладающим возможностями сенсорного обучения.

Прежде чем излагать относящееся к этой проблеме исследования, нужно сказать следующее: сенсорное обучение необходимо, с нашей точки зрения, в той мере, в какой необходимы приобретенные, а не врожденные формы поведения. Ведь нелепо предполагать, что исполнительные механизмы или акты поведения усваиваются, а ориентиры этих актов даны заранее. Перцептивные процессы прочеркивают маршрут будущих исполнительных актов, и их формирование является неотъемлемой частью формирования движений, действий, навыков.

Ограниченность приспособительной роли врожденных и запечатленных способов регуляции приводит к тому, что в процессе индивидуального развития очень быстро появляются новые перцептивные действия. Несколько упрощая, можно поставить вопрос так: если уже сетчатка может выделять простейшие конфигурации, то почему для усвоения, различения, опознания и воспроизведения этих конфигураций требуется процесс сенсорного научения, специальная работа зрительной системы, и не только ее одной?

Поскольку далеко не все исследователи придерживаются взгляда на восприятие как на развивающийся процесс, следует хотя бы кратко остановиться на системе фактов, доказывающих необходимость сенсорного обучения и развития.

Проблема сенсорного обучения непосредственно связана с рассмотренным выше вопросом об уровнях развития восприятия. При анализе исследований, посвященных сенсорному обучению, может оказаться, что некоторые виды восприятия, которые интроспективно кажутся врожденными или исходными, в действительности являются результатом обучения. Исследования в области ранней сенсорной и перцептивной изоляции показывают, что предшествующий перцептивный опыт играет решающую роль в формировании потребности в раздражении. Ризен и Аарон[194]194
  Riesen A.H. Plasticity of behaviour: Psychological aspects // Harlow H. and Wollsey С.N. (eds). Biological and biochemical bases of behavior. Sterlingct. 1958; Riesen A.H., Aarons L. Visual movement and intensity discrimination in cats after early deprivation of pattern vision // J. Compar. and Physiol. Psychol. 1959. Vol. 52.


[Закрыть] поставили опыты с воздействием сенсорной изоляции в раннем возрасте у кошек, низших обезьян и шимпанзе. Новорожденных котят в течение 8 недель содержали в темноте, а затем на протяжении нескольких недель выносили на 1 час в день в нормально освещенную лабораторию. На свету животные содержались в станках, где возможность их движений была ограниченна. У животных обнаруживались дефекты зрения, в частности неспособность различать форму. Авторы подчеркивают также, что для нормального развития зрительного восприятия недостаточно наличия зрительной стимуляции. Необходима также возможность осуществления двигательного поведения.

У шимпанзе, лишенных зрительной стимуляции в течение шести месяцев после рождения, длительное время после этого наблюдались трудности в прослеживании движущихся объектов, в бинокулярной фиксации, в выработке дифференцировок форм. Известны сходные с этим факты о зрении слепорожденных, которым в зрелом возрасте удалена катаракта. Первое время эти люди живут как бы в бесструктурной, неоформленной среде.

Эти факты достаточно хорошо известны. Однако современные представители гештальтпсихологии ссылаются на возможность их двусмысленной интерпретации, то есть как в пользу сенсорного обучения, так и против него. Этому, в частности, способствует методическая небрежность, с которой проводил опыты наиболее часто цитируемый М. Зенден[195]195
  Senden M. Raum und Gestaltauffasung bei operierten Blindgeborenen vor und nach der Operation. Leipzig, 1932.


[Закрыть].

О важной роли сенсорного обучения в формировании человеческого восприятия свидетельствуют данные исследований развития перцептивных процессов у детей, изменений чувствительности под влиянием различных видов трудовой деятельности, динамика нарушений, возникающих в условиях сенсорной изоляции, сенсорного искажения и т. д.

Ситуация сенсорного искажения, заключающаяся в деформации стимулов одной модальности или нарушения обычного соотношения стимулов, действующих на различные анализаторы, широко используется в последнее время в целях изучения восприятия и роли обучения в его формировании. Например, когда человек читает вслух, в этом участвуют зрительная, слуховая и кинетическая чувствительность. Если изменить временное соотношение поступающих сигналов введением эффекта запаздывания акустических раздражителей на 80—100 мс, возникнут нарушения поведенческого и субъективного характера.

Испытуемый начинает запинаться, спотыкаться, усиливает громкость голоса, делает все больше и больше ошибок в чтении, особенно в артикуляции[196]196
  Lindsly D.B. The reticular system and perceptual discrimination // Reticular formation of the brain / ed. by H. H. Jasper a. o., Boston; Toronto, 1958.


[Закрыть]. В случае сенсорного искажения происходит нарушение естественной корреляции раздражителей, обеспечивающей сенсомоторную адаптацию. Обычно это нарушение требует процесса переориентировки или реадаптации, в отдельных случаях весьма длительной (например, в случаях устойчивых искажений зрительного восприятия, вносимых искажающими очками).

В качестве аргумента в пользу признания важной роли сенсорного обучения в генезисе восприятия можно привести рассуждения В.Д. Глезера и И.Я. Цуккермана.

Если допустить, что зрительная система не извлекает информацию из изображений, а лишь переносит их из одного места в другое и записывает на каком-либо накопителе, то через зрительную систему будет доставляться в этом случае около 1 млн отсчетов яркости элементов изображения за время 0,1 с. Уже через несколько минут число таких отсчетов достигло бы величины нескольких миллиардов и превысило бы число нейронов в коре больших полушарий головного мозга[197]197
  Глезер В.Д., Цуккерман И.И. Информация и зрение. М.—Л., 1969. С. 89.


[Закрыть].

Следовательно, необученная сенсорная система, получая огромное количество информации, остается слепой, так как она не имеет критериев выделения полезных сигналов из шума. Прижизненно складывающиеся перцептивные действия представляют собой не что иное, как способы преобразования информации, направленные на выделение той ее части, которая адекватна жизненным задачам организма, то есть фактически формирование перцептивных действий является эффективным средствам преодоления «сенсорной перегрузки».

По Дж. А. Миллеру, сенсорная перегрузка – это максимальная нагрузка информацией со стороны среды, которую только может вынести живой организм.

Все живые системы вырабатывают свои средства, препятствующие перегрузке информацией.

На основании своих опытов Миллер заключает, что, чем сложнее система, тем больше у нее таких средств. Он перечисляет следующие механизмы, препятствующие перегрузке: 1) отказ от приема информации; 2) ошибки при приеме информации; 3) задержки, когда ответ на поступающую информацию откладывается с времени «пик» на время уменьшения притока информации; 4) фильтрование, когда определенные категории информации систематически не принимаются; 5) приблизительность, когда на две различные категории информации перегруженная система дает ответ как на одну, при этом ответ является приблизительно правильным; 6) увеличение количества каналов информации, распределяющее ее прием по подсистемам и благодаря этому снимающее перегрузку системы в целом; 7) децентрализация (частный случай предыдущего); 8) избегание, когда система избегает ситуации, влекущей за собой перегрузку информацией. Этот перечень за исключением пп. 6, 7, характеризует способы избегания сенсорной перегрузки.

Не менее важными являются способы преодоления перегрузки, то есть такие способы, посредством которых весь поток информации принимается организмом за счет изменения или укрупнения алфавита сообщений, за счет своеобразного гештальтирования стимулов и т. п. Одной из важных функций прижизненно складывающихся перцептивных действий является преодоление сенсорной перегрузки.

Концепция сенсорного обучения, то есть концепция формирования перцептивных действий, получила в последние годы новую аргументацию. В качестве примера приведем рассуждения Ж. Платта о предадресованных и неадресованных мозаичных рецепторах: «В предадресованной системе у каждого рецепторного элемента есть совершенно определенный, пространственный и сетевой адрес. Ее элемент однозначно и постоянно соединен с решающей сетью, причем эта связь возникает еще до того, как сеть начинает функционировать. В неадресованной системе может оказаться необходимым определение пространственного или сетевого адреса элемента или обоих адресов вместе уже после начала процесса. Это, вероятно, и определяет различие между глазом насекомого и человека»[198]198
  Платт Ж. Указ. соч. С. 363.


[Закрыть].

Далее автор пишет, что существование неслучайной биохимической системы из 10⁸ элементов, распределенных на нескольких квадратных сантиметрах сетчатки с отклонениями от требуемого положения, не превышающими 1 ммк кажется совершенно невероятным. Во всяком случае, задание этой схемы хромосомами совершенно невозможно. На этом основании Платт считает, что сетчатка человека представляет собой генетически неадресованную систему и предполагает процесс прижизненного установления адресов, иными словами, процесс сенсорного обучения или прижизненного формирования перцептивных действий.

Таким образом выясняется общий характер и функция обучающихся информационных систем, и теперь можно логически вывести некоторые особенности таких систем. Во-первых, эти системы утрачивают как врожденные эталоны, так и способность быстрого запечатления стимулов, которым соответствовали в простейших информационных системах пропускаемые ключевые посылки («пароли»).

В филогенезе этот процесс исчезновения врожденных и запечатленных эталонов происходил, по-видимому, не сразу. Должно существовать соответствие между количеством врожденных и запечатленных эталонов и количеством врожденных актов поведения или исполнительских действий. В дальнейшем для простоты изложения примем, что обучающиеся информационные системы не имеют врожденных эталонов. Как мы попытаемся показать ниже, такое допущение, по крайней мере, для человека не является слишком произвольным.

Вместо заранее заданных эталонов – «паролей» в этих системах происходит формирование эталонов. Этот процесс чрезвычайно важный, так как, по существу, он эквивалентен расширению полосы пропускания сенсорных каналов.

Обучающаяся информационная система пользуется большим количеством внешней информации, пропуская через сенсорные каналы не только ту информацию, которая соответствует установленным эталонам, но и такую, которая может стать соответствующей этим эталонам. Сам же процесс формирования эталонов осуществляется на основе использования памяти в системе, в которой тем или иным способом регистрируются удачные и неудачные попытки формирования более широкого понятия эталона.

Далее, в обучающихся информационных системах в связи с необходимостью более сложной операции сличения информации, полученной через сенсорные каналы, с эталоном, который еще не окончательно сформирован, возникает необходимость в принципиально новом процессе переработки информации. Дело в том, что несмотря на усложнение операции сличения, она должна проходить в течение времени, лишь немногим превосходящим то время, которое достигается на низшем уровне управления.

Поскольку теперь процессы управления стали сложнее и уже не осуществляются по жесткой программе, как это было в системах немедленного действия, они должны быть хорошо организованы. Существенной чертой этой организации являются перекодировка информации и переход от сенсорной кодировки к кодировке более высокого ранга, в которой каждый кодовый символ в большей степени насыщен полезной информацией с точки зрения тех задач, которые стоят перед информационной системой. Таким образом, обучающиеся информационные системы перестают быть системами немедленного действия (обслуживания) или они должны стать таковыми в онтогенезе. Утрата немедленности действия происходит вследствие расслоения информационных, логических и исполнительских процессов. Сличение отделяется от обнаружения, так как при отсутствии врожденных эталонов не с чем сличать поступающие стимулы.

В таких системах должна расшириться полоса пропускания сенсорных посылок и должны сложиться способы формирования эталонов, соответствующих выделенным ключевым посылкам. Таким образом, между стимулом и реакцией в обучающихся информационных системах должен появиться ряд специальных действий, направленных на формирование эталонов и на их опознавание. Второй ряд действий, вклинивающихся между стимулом и реакцией, представляет собой действия по сличению стимулов с записанными в памяти эталонами.