Текст книги "1917. Разложение армии"

№ 266. Краткая сводка о демократизации армии по сообщениям за 3–9 декабря

Северный фронт

12-я армия. – Образован Военревкомитетарм. Выборное начало проводится. Командный состав подчинен комитетам. Ведется борьба с контрреволюцией.

1-я армия. – Передача власти комитетам проходит безболезненно. Особая комиссия подготовляет части для борьбы с Калединым.

Западный фронт

2-я армия. 50-й армейский корпус. Образован Военревкорком. Выборное начало проводится. При демократизации армии руководствуются приказом Главковерха № 4.

Гренадерский корпус. Вся власть перешла комитетам. Выборное начало проводится. Ведется решительная борьба с контрреволюцией.

10-я армия. 2-й Кавказск. корп. Выборное начало проводится. В гренадерской и 134-й дивизиях выборы произведены до начальника дивизии включительно.

В 3-м армейском корпусе часть командного состава отправлена в штаб Минского военного округа. В 1-м Сибирском корпусе все распоряжения штабов должны быть подписаны председателем соответствующих комитетов.

Юго-Западный фронт

Особая армия. 4-м армейским съездом образован Военревкомарм. Вся власть перешла Военревкому. В 7-м конном корпусе избран командиром полка подпрапорщик Меркин. В 309-й дружине смещен командир дружины полковник Сорокин и выбран поручик Бетлин. В 39-м корпусе продолжаются перевыборы командного состава. На армейском съезде командарм[ом] избран Триандофилов[115]115
  Правильно – Триандафиллов Владимир Кириакович (1894–1931), штабс-капитан, командир 6-го батальона 6-го Финляндского стрелкового полка. Осенью 1917 года избран солдатами командиром полка, а затем командующим Особой армией (в ряде биографий называется 7-я армия). С июня 1918 года в РККА, командовал ротой и батальоном на Восточном фронте, с мая 1919 года – член РКП(б), в сентябре командирован на учебу в Военную академию РККА (окончил 1923 году). В 1920 году командовал 27-й и 41-й стрелковыми дивизиями. С апреля 1924 года – начальник Первого (оперативного) отдела, а затем Оперативного управления Штаба РККА, с 1928 года – заместитель начальника Штаба PKKA. Виднейший советский военный теоретик, создатель теории «глубокой операции» и понятия об оперативном искусстве, автор фундаментальной работы «Характер операций современных армий». Одним из первых обратил внимание на то, что в современной войне решающее значение имеют операции начального периода. Погиб в авиакатастрофе, похоронен в Кремлевской стене. (Прим. ред.)


[Закрыть].

7-я армия. – Полки 21-й пехотной дивизии вполне надежны. В любой момент могут выделить достаточное количество штыков для защиты правительства. В 293-м пехотном Ижорском полку производятся выборы командного состава. Офицеры лишены кухни и вестовых. В 294-м пехотном Березинском полку производятся выборы командного состава. В 1-й батарее 1-й отдельной артиллерийской бригады постановлено арестовать весь командный состав.

11-я армия. – Настроение спокойное, кроме 6-го корпуса, где настроение нервное.

Начполитюз сообщает копию приказа военного министра Украинской Народной Республики от 3 декабря [за] № 44, в котором объявляется, что Румынский и Юго-Западный фронты считаются украинскими и что для этих фронтов обязательны только приказы Генерального Войскового Секретариата.

Румынский фронт

4-я армия. – Образован Военревкомарм. В 24-м корпусе принято предложение о полной демократизации армии.

9-я армия. – В 40-м армейском корпусе власть перешла к комитетам.

8-я армия. – Меры к демократизации армии постепенно проводятся.

Пом. Комиссар Военно-Политического

Отдела Упонаштаверха Туров

9/ХII 1917 г., № 592. Ставка.

(В.-уч. Арх.; дело № 820; л. 216.)

№ 267. Декрет о выборном начале и об организации власти от 16 декабря 1917 года

1) Армия, служащая воле трудового народа, подчиняется верховному выразителю этой воли – Совету Народных Комиссаров.

2) Вся полнота власти в пределах каждой войсковой части и их соединений принадлежит соответствующим солдатским комитетам и Советам.

3) Отрасли жизни и деятельности войск, уже состоящие в ведении комитетов, ныне подлежат непосредственному их руководству. Над теми отраслями деятельности, которые не могут принять на себя комитеты, устанавливается контроль комитетов или Советов.

4) Вводится выборность командного состава и должностных лиц. Командиры, до полкового включительно, избираются общим голосованием своих отделений, взводов, рот, команд, эскадронов, батарей, дивизионов и полков. Командиры, выше полкового до Верховного Главнокомандующего включительно, избираются соответствующими съездами или совещаниями при соответствующих комитетах.

Примечание. Под совещанием разуметь собрание соответствующего комитета, совместно с делегатами от комитетов на одну ступень ниже стоящих.

5) Избранных командиров выше полкового утверждает ближайшие высший комитет:

Примечание. В случае мотивированного отказа высшим комитетом в утверждении выборного начальника, вторично избранный соответствующим низшим комитетом начальник подлежит обязательному утверждению.

6) Командующие армиями избираются армейскими съездами. Командующие фронтами избираются фронтовыми съездами.

7) На должности технического характера, требующие специального образования, специальных знаний или другой практической подготовки, как то: врачей, инженеров, техников, телеграфистов, радиотелеграфистов, воздухоплавателей, автомобилистов и т. п., назначаются соответствующими комитетами специальных частей только те лица, кои имеют соответствующие специальные знания.

8) Начальники штабов избираются съездом из лиц со специальной подготовкой.

9) Все остальные чины штабов назначаются начальниками штабов и утверждаются соответствующими съездами.

Примечание. Все лица со специальным образованием подлежат особому учету.

10) Начальствующим лицам выше призывного возраста солдат, состоящим на службе, кои не избраны на те или другие должности и тем самым ставшим на положение рядового, представляется право уходить в отставку.

11) Все остальные должности некомандного состава, за исключением должностей по хозяйственной части, замещаются соответствующим выборным начальником по его назначению.

12) Подробная инструкция о выборах командного состава будет издана особо.

Председатель Совета Народных Комиссаров В. Ульянов (Ленин)

Народный Комиссар по Военным и Морским Делам И. Крыленко

Народный Комиссар по Военным Делам Н. Подвойский

Товарищи Народного Комиссара

по Военным Делам: Легран, Мехоношин, Кедров, Склянский

Секретарь Совета Н. Горбунов

(Опубликован в газете «Армия и Флот Р.-К. Р.» от 17/30 декабря 1917 г.)

№ 268. Телеграфное донесение из Особой армии от 29 декабря 1917 года

Сообщаю копию телеграммы из Особой армии:

«Наштаюз, копия Наштарм 2 и 11, Наштазап. Срочно, 28 декабря 1917 года, 20 часов. 267266. Подтверждаю, Особой армии боеспособность равна нулю. По донесению комкоров положение армии обрисовано в следующем виде:

В 31-м корпусе общая жажда мира и неудержимое желание скорее по домам. Перемирие, происходящее увольнение старших сроков, официально названное демобилизацией, организованное, объявленное правилами перемирия, братание с противником – создали полную психологическую невозможность дальнейшего продолжения войны, и потому боеспособность войск не подлежит учету. Полное расстройство конского состава, увод артиллерии, расформирование парков, санитарных учреждений, незначительное количество бойцов в рядах корпуса в связи с недостатком продовольствия привели всех к сознанию неизбежности скорого конца войны. Никакие высокие лозунги не заставят солдат снова начать войну.

44-й корпус: развал частей корпуса идет быстрым темпом. Жажда немедленного окончания войны при полном отсутствии дисциплины лишает возможности командный состав и комитеты предотвратить гибель корпуса и остановить повальное бегство солдат в тыл. Никакие приказания и распоряжения не выполняются. На соединенном заседании дивкома 57-й дивизии представителями полковых комитетов 26 декабря постановлена: с 27 декабря по 2 января уволить со службы солдат призыва 1912 года включительно. Такое положение и в третьей дивизии. Остановить это увольнение невозможно. В боевом отношении полки корпуса не существуют. Штабы и учреждения далее существовать не могут, так как никто ничего работать не хочет. Полки не дают пополнений. Нет писарей. В обозах и других учреждениях голодные лошади стоят без всякого присмотра и фуража. Корпусные и дивизионные склады не охраняются, имущество гибнет, расходуется. Наряды на высылку солдат для охраны складов не выполняются. Все хозяйственные учреждения существовать дальше не могут. Телеграфная связь с дивизиями прекращается за отсутствием телеграфистов, телефоны не работают, конная связь через несколько дней прекратится. Давать точные сведения о положении корпуса комкор отказывается вследствие того, что из подчиненных частей и учреждений донесения перестают поступать. Фронт открыт. Никем и ничем не охраняется. При таком положении Комкор снимает с себя всякую ответственность за целость и безопасность фронта.

В 39-м корпусе происходит самовольное передвижение частей, самовольное увольнение в отпуск. Вследствие расстройства транспорта и незначительного подвоза вопрос с продовольствием и фуражом обостряется. Вследствие самовольного ухода ударного баталиона 53-й дивизии участок, вые. 37,2 до Кол. Остров, Волос не занимается никем, наблюдается только дозорами. В 1-м Туркестанском корпусе 2-й полк самовольно отошел в район Воютин – Белосток. 6-я батарея 1-й бригады снялась с позиции и ушла неизвестно куда. 4-й полк 29-й отходит в район Кол. Маруся, Блудок, Скуршев. Комитетам полков 2-го и 4-го приказано выставить охранение линией Шельвовская, Лищина, Корытинский лес, Пустомить. По донесению наштадива 1-й Туркестанской, это выполнено не будет. Таким образом, между штадивом 1-й Туркестанской и немцами не будет ни одного человека. В 7-м конном корпусе личный состав продолжает сильно уменьшаться.

Значительное количество уходит путем освидетельствования. Боевой состав шашек каждой дивизии не превосходит 1200 шашек. Сведения о 46-м корпусе будут представлены дополнительно. 014023 Шафалович».

Сол[л] огуб

№ 12518

(В.-уч. Арх.; дело № 692; л. 45.)

№ 269. Телеграфное донесение от командующего Минским военным округом генкварверху от 7 января 1918 года

Сообщаю следующую телеграмму Коминокра:

«Проходящие эшелоны и солдаты местного гарнизона разгромили винный склад, с огромным трудом местному Совдепу удается удержать от окончательного погрома и массовых избиений при защите склада и водворении порядка. Есть убитые и раненые с той и другой стороны, опасность огромная, город объявлен на военном положении. На станции беспорядки. Шлите помощь. 58. За коминокра Болотов. Телеграммой № 25 Коминокр, переданной вам номером, просил о командировании в Смоленск 1-го полка 17-го корпуса. Прошу поддержать это ходатайство. 82. Соллогуб».

За комиссара Наштазап Державин.

7/1 1918 г., г. Минск.

(В.-уч. Арх.; дело № 692; л. 69.)

№ 270. Резолюция солдат 56-го Сибирского стрелкового полка от 5 января 1918 года

Телеграмма, Искосол 12-й армии и Главковерху

Мы, солдаты 56-го Сибир. стр. полка, о января с. г. на общем собрании ротных командных и полкового комитетов, обсудив вопрос о положении нашего полка, решили поставить вас в известность Искосол 12-й армии и Главковерха, что 56-й Сибир. стр. полк, ввиду малочисленности солдат и заболеваний от недоедания пищи, стоять больше не в силах, а чтобы не оставить фронт открытым, постановили от каждой роты выделить по 10 солдат, которыми и занять участок 56-го Сибир. стр. полка; притом требуем во что бы то ни стало, чтобы смена была не позднее 20 января; если не будет до означенного числа смены, то фронт будет открыт, и ответственность пусть ляжет на тех солдат, которые забыли нас, измученных окопников, и не идут к нам на помощь, пусть будет всем солдатам 12-й армии известно, что это последнее наше решение.

Председатель общего собрания Кивалсиков

Секретарь Малолетов

Комиссар Цепляков

5/1 1918 г.

(В.-уч. Арх.; дело № 692; л. 100–101.)

№ 271. Телеграфное донесение из Минска от 14 января 1918 года

Передаю следующую телеграмму: «Хлеба и фуража не поступает, реквизируется последнее [в] земсоюзе. Положение не улучшается. Остановить сепаратную демобилизацию ввиду краха продовольствия не представляется возможным. Части заявляют: когда будет хлеб, самовольные отправки голов прекратят. Принимаются все меры остановке и приведению дела организованный характер. Организация гвардии [Красной. – Н.К.] подвигается слабо, все сильно устали, желающих мало, нужна присылка гвардейцев для зачатка организации. Имущество свозится слабо, ввиду отсутствия перевозочных средств. Порожние вагоны обратно не возвращаются. 424. Председатель Армсовдепа З. Петлин».

Гоерц

14/I 1918 г., № 153, г. Минск.

(В.-уч. Арх.; дело № 692; л. 133–134.)

№ 272. Телеграмма Совета Солдатских Депутатов 3-го армейского корпуса от 14 января 1918 года

Положение корпуса трагическое. Уже три дня как солдаты не получают хлеба. Надеяться на прибытие хлеба нельзя, до сих пор были только невыполненные обещания, между тем как ни в одном магазине корпуса нет зерна. Если допустить даже, что хлеб будет, получать его невозможно, ибо корпус находится в крайне неблагоприятных условиях в смысле слаборазвитой сети железных дорог. Обслуживает его лишь узкоколейная железная дорога, которая давно уже не функционирует и неспособна работать ввиду истощения конского состава и других тормозящих обстоятельств. Помимо всего распространяется сыпной тиф, который, ввиду массового падения лошадей, находит благоприятную почву для развития. Солдаты массами уходят, удержать их нет сил, не знаю, насколько целесообразно держать солдат голодных, измученных пред лицом новой катастрофы. Выход один – вывести корпус частями немедленно в тыл, хотя бы в Воронеж, где корпус мог бы перенести и принесть пользу, благодаря своей постоянной готовности бороться с врагами революции. Мы организуем охранные команды для защиты имущества. Повторяю, «всякое промедление смерти подобно», принуждены будем распустить весь корпус, ибо не можем взять на себя моральной и физической ответственности. Естественное течение жизни и пред лицом надвигающейся стихии держать корпус на месте. № 1247. Совет солдатских депутатов 3-го армейского корпуса.

Председатель Вольфсон

Секретарь Фомин

14/1 1918 г., № 80.

(В.-уч. Арх.; дело № 692.)

Приложения

Приложение № 1
Краткий очерк важнейших событий кампании 1917 года на русском фронте

В публикуемом нами сборнике последовательно изложена картина разложения русской армии в условиях фронтовой и тыловой обстановки. Для того чтобы судить о тех боевых рамках, в которых протекал этот процесс, мы даем здесь краткий стратегический очерк кампании 1917 года на русском фронте на основании более обширного специального исследования[116]116
  См. Зайончковский А.М. Кампания 1917 г. Т. 8. Изд. В.В.Р.С., 1923. (Прим. 1925 года.)


[Закрыть].

Главнейшей из стратегических операций этой кампании по результатам и тем последствиям внутреннеполитического порядка, которые она повлекла за собой, является наступательная операция армий Юго-Западного фронта в июне – июле 1917 года, обратившаяся вскоре в беспорядочное отступление этих армий.

Она же и в хронологическом порядке является первою из того цикла событий, на которых мы предполагаем остановить внимание читателя. Эта операция явилась осуществлением плана действий русской армии, который был намечен совместно с союзниками еще до Февральской революции 1917 года.

Согласно этому плану, главный удар должен был быть нанесен Юго-Западным фронтом на львовском направлении, в то время как Северный и Западный фронты должны были нанести вспомогательные удары на участках по выбору своих командующих, а Румынский фронт должен был предпринять наступление, чтобы разбить находившегося перед ним противника и овладеть Добруджей[117]117
  Зайончковский А.М. Указ соч.


[Закрыть].

Начавшие быстро сказываться симптомы разложения армии заставили оттянуть начало наступления.

Ставка рассчитывала начать наступление около 20 июня[118]118
  К лету 1917 г. русские вооруженные силы, действовавшие против армии блока серединных держав (Германия, Австро-Венгрия, Болгария, Турция), образовывали следующие фронты: Северный фронт, обеспечивавший подступы к Петрограду и Балтийское побережье, а также Финляндию; Западный фронт, прикрывавший главнейшие и кратчайшие направления в центр страны и на Москву; Юго-Западный на путях вглубь Украины и Юга России, и наконец Румынский фронт в составе русско-румынских войск, занимавший часть румынской территории, оставшуюся незанятой войсками Серединных держав после их победоносного похода на Румынию зимою 1916–1917 годов. Русские войска, действовавшие в пределах Азиатской Турции и Персии, образовывали особый Кавказский фронт.
  В состав Северного фронта входили I, V, XI армии, Западный фронт образовывали I, II, X армии, Юго-Западный – Особая, VII, XI, VIII армии. На Румынском фронте кроме 2-х румынских армий действовали IX, IV и VI русские армии. (Прим. 1925 года.)


[Закрыть], и уже 3 (16) июня новый главнокомандующий Юго-Западным фронтом Гутор поставил задачу своим армиям разбить противника, противостоящего им на путях к Львову.

Главный удар на Юго-Западном фронте должны были наносить XI и VII армии.

Первой ставилась цель, прорвав расположение противника, овладеть Золочевским районом, развивая в дальнейшем свои действия на Глиняны; вторая, прорвавшись сквозь расположение противника, по овладению районом Бжежан, должна была наступать на Бобрку.

Наконец, VIII армия, прикрывая операцию этих двух армий со стороны Карпат, должна была проникнуть в долину р. Ломшщы и в дальнейшем развивать успех на Калущ и Болехов.

VIII армия переходила в наступление на несколько дней позже атаки остальных армий на их фронте.

18 июня (1 июля) XI и VII армии приступили к выполнению поставленных им задач.

В первые два дня наступления XI армия имела некоторый тактический успех, овладев первой линией расположения противника; VII армия, овладев некоторыми пунктами в расположении противника, встретила упорное его сопротивление и в дальнейшем уже только топталась на месте.

Поэтому было решено центр тяжести наступления перенести на XI армию, а VII армии было приказано только лишь обеспечить операции XI армии. 23 июня (6 июля) эта последняя вновь перешла в наступление и имела небольшой тактический успех, и на этом ее наступательный порыв выдохся. 24 июня (7 июля) ее командарм приступил к перегруппировкам, предполагая возобновить наступление 27 июня (10 июля).

Тем временем, а именно 23 июня (6 июля), в дело вступила VIII армия (Корнилова); ударный кулак этой армии – XII корпус в составе 6 дивизий в первый же день наступления прорвал все расположение противника, захватив свыше 7000 пленных и 48 орудий.

В последующие дни наступление этой армии продолжалось. Уже к вечеру 27 июня (10 июля) она заняла город Галич и вышла на линию реки Ломницы, 28 июня (11 июля) был занят Калущ, а к 30 июня (13 июля) наши части продвинулись до линии Копанка, Мосциска, Долге, Камень, Небылов, Гринки.

На этой линии угас и наступательный порыв VIII армии.

Приостановка наступления XI и VII армий вызвала в них моральную депрессию и усиление процесса разложения.

«Считаю долгом донести, – писал командарм XI, – что, несмотря на победу 18 и 19 июня, которая должна была бы укрепить дух частей и наступательный порыв, этого в большинстве полков не замечается и в некоторых частях господствует определенное убеждение, что они свое дело сделали и вести непрерывно дальнейшее наступление не должны».

К 1–2 июля (14–15 июля) наше наступление на Юго-Западном фронте замерло окончательно; наши потери за время наступательной операции всех трех армий выразились цифрою: 1222 офицера и 37 500 солдат, что составляло 14 % всего состава этих армий.

Западный фронт пробовал наступать X армией 9 (22) июля, но уже 10 (23) июля эта атака захлебнулась, ввиду событий на Юго-Западном фронте и развала X армии.

Пока Юго-Западный фронт вновь занялся перегруппировками для развития своего успеха XI и VIII армиями, он был предупрежден противником, который 6 (19) июля сам перешел в наступление.

Удар противника был направлен по левому флангу XI армии, где в то время стояло 7 корпусов (5 на фронте и 2 в резерве) – всего 240 батальонов, 40 эскадронов, 100 тяжелых и 475 легких и гаубичных орудий. Со стороны противника на этом участке было введено только 9 дивизий, всего 83 батальона, около 60 тяжелых и 400 легких и гаубичных орудий; таким образом, мы обладали почти тройным превосходством сил над противником. Атакованные части XI армии самовольно начали отходить назад, и в образовавшийся промежуток устремился противник, который начал развивать свой удар в юго-восточном направлении. После этого начался неудержимый отход корпусов этой армии на восток. Многие части, получив боевые приказы, обсуждали их на митингах, в комитетах, упускали время, а то и совсем отказывались выполнять их.

Уже к вечеру 8 (21) июля части XI армии самовольно отошли за Серет, что вынудило и VII армию загнуть сначала свой правый фланг, а затем начать отступление. 9 (22) июля противник обрушился на эту армию силой в три роты с пулеметами. Эти роты обратили в бегство 126-ю и 2-ю Финляндские дивизии; противника сдерживали только офицерский и унтер-офицерский состав и несколько солдат.

Все попытки восстановить положение остались безрезультатными. События на фронте XI и VII армий вынудили, наконец, VIII армию также начать свой отход, и 10 (23) июля наступление противника почти беспрепятственно развивалось на широком фронте.

Беспорядочный отход армий к границам отмечался небывалым развитием дезертирства. За одну только ночь «Батальон смерти» при XI армии задержал в окрестностях Волочиска около 12 тысяч дезертиров.

11 (24) июля наши войска оставили город Тарнополь под непрекращающимся натиском противника, который продолжался в течение 12 (25) июля; 13 (26) июля противник прекратил свое наступление, что дало возможность нашим армиям к 15 (28) июля сравнительно спокойно занять новую линию фронта, которая проходила от села Суходолы через села Чепель, Плотыч, Черниховце, Скалат, Гржималув, далее по Збручу на Скала и от Скала на Кршивце, Бискупце, Снятынь, Куты, Ростока-гора, Томнатик-гора, Ботошул.

Характерными с точки зрения картины разложения и падения боеспособности армии представляются наступательные попытки Северного фронта; они начались в период 8 – 10 (21–23) июля следующим образом: «…только две дивизии из шести были способны для операции. Из остальных же дивизий: 36-я дивизия, взявшая две линии неприятельских окопов и шедшая на третью, повернула обратно под влиянием окриков сзади, 182-я дивизия загонялась в плацдармы силою оружия; когда же противник открыл по частям дивизии артиллерийский огонь, то они открыли беспорядочную стрельбу по своим. Из 120-й дивизии в атаку пошел только один баталион. Нейшлотский полк (22-й дивизии) не только не хотел сам наступать, но препятствовал и другим, арестовывая походные кухни частей боевой линии».

Главнокомандующий Западным фронтом на совещании в Ставке 16 (29) июля в следующих выражениях описывал картину неудачной попытки своего фронта, о которой мы упоминали уже выше.

«Части двинулись в атаку, прошли церемониальным маршем две, три линии окопов противника и… вернулись в свои окопы. Операция была сорвана. Я на 19-верстном участке имел 184 баталиона и 900 орудий; у врага было 17 баталионов в первой линии и 12 в резерве при 300 орудиях. В бой было введено 138 баталионов против 17 и 900 орудий против 300».

16 – 17 (29–30) июля противник попытался развить свой дальнейший успех против только что отступивших армий Юго-Западного фронта, переправившись через Збруч в район Гусятина; здесь атаки его были отбиты и армии восстановили свое прежнее положение, но зато ему удался прорыв вдоль южного берега реки Днестр на правом фланге VIII армии, которая вследствие этого осадила назад и в ночь с 20 на 21 июля (2–3 августа) очистила город Черновцы.

На этом эпизоде закончились все более или менее значительные операции кампании 1917 года на Юго-Западном фронте.

Итак, уже к середине лета 1917 года падение боеспособности русской армии достигло таких размеров, что она была совершенно неспособна к ведению наступательных операций, даже в наиболее для себя благоприятных условиях обстановки.

Следующей по времени и значению операцией кампании 1917 года является Рижская операция, где наступательный почин находился всецело в руках противника и где русской армии пришлось подвергнуть испытанию свою боеспособность уже в условиях исключительно обороны.

Тотчас после неудачи своих наступательных попыток командование Северным фронтом начало заботиться об усилении своего положения в рижском районе. Агентурные и разведывательные данные указывали на крупную операцию, замышляемую германцами против этого района с суши и моря.

С этой целью были предприняты перегруппировки, имевшие целью усилить XII армию, защищавшую подступы к Риге, для чего между прочим пришлось очистить 14 (27) июля Икскюльское предмостное укрепление на левом берегу Западной Двины[119]119
  Очищение этого укрепления некоторые авторы (В. Владимирова) пытаются связать с умышленной якобы сдачей Риги, дабы создать благоприятную базу в общественном мнении для выступления Корнилова, что не подтверждается, однако, нижеприводимыми фактами. Корнилов использовал для своей агитации падение Риги как готовый факт. Следует иметь в виду, что все распоряжения по обороне Риги делались Главкосевом Клембовским и командармом XII Парским. (Прим. 1925 года.)


[Закрыть].

Командование фронтом приняло меры к сосредоточению резервов в рижском районе, которые группировались на следующих направлениях: на Рижском (36-я пехотная дивизия, 10-я Туркестанская дивизия и 5-я Кавказская дивизия) в районе Венден, Зегевольд и Лигат; на Двинском и Якобштадтском направлениях располагалась побригадно 187-я пехотная дивизия. XII армия занимала участок от мызы Войсте через село Клап-Кальнцем и далее на Олай и село Борземюнде, причем у этого последнего пункта ее фронт переходил на правый берег Западной Двины, по которому шел до стыка с V армией между Фридрихштадтом и Якобштадтом.

В состав XII армии входило 5 корпусов, каждый численностью от 3 до 5 дивизий; 4 корпуса занимали участок фронта, протяжением около 80 километров, а правобережный XXI армейский корпус занимал фронт по правому берегу Западной Двины, протяжением около 100 километров.

Эта группировка переносила центр тяжести обороны Риги на левый берег Западной Двины.

Новый командарм XII – генерал Парский несколько изменил эту группировку в том отношении, что за счет своих левобережных корпусов, растянув их фронт до устья реки Огер, несколько сократил участок правобережного XXI корпуса: в свой резерв, кроме вышеуказанных вновь прибывающих частей, он назначил: 4-ю Сибирскую и 136-ю пехотную дивизии за правым флангом армии и одну дивизию XXI корпуса за ее левым флангом.

Новые данные о противнике, значительные силы которого, согласно сведений войсковой разведки, сосредоточивались на левом берегу Западной Двины против Икскюля, заставили верховное командование распорядиться занятием более сокращенного фронта на левом берегу Западной Двины, что выразилось в отходе левобережных корпусов километров на 15 назад на так называемую Франкендорфскую позицию, что давало возможность вытянуть еще часть сил в армейский резерв; всего в резерве командарма собралось 4 пехотных и одна кавалерийская (4-я Сибирская, 136-я и 33-я пехотные, 2-я латышская бригада и 17-я кавалерийская дивизия) на рижском направлении, преимущественно на правом берегу Западной Двины, и одна дивизия (116-я) за XXI корпусом.

Кроме того, для дальнейшего усиления XII армии высшее командование 12 (25) августа направило срочно в район станций Зегевольде-Лигат бригаду 24-й пехотной дивизии, подчинив расположенную уже там 5-ю кавалерийскую дивизию XII армии, а 19 августа (1 сентября) туда же была направлена 36-я пехотная дивизия.

18 (31) августа противник произвел сильную огневую демонстрацию против левобережных корпусов XII армии, а в 5 часов 19 августа (1 сентября) под прикрытием огня 500 батарей, быстро расстроивших нашу 136-ю пехотную дивизию, переправился через Западную Двину в районе станции Икскюль.

К месту прорыва тотчас были направлены ближайшие резервы; первоначальная контратака 33-й пехотной дивизии была удачна, но скоро противник вновь потеснил ее, продолжая расширять свой прорыв.

Командарм XII возложил общее руководство контратакой на командира XIV корпуса (Болдырев), которому были подчинены 136-я, 138-я и 33-я пехотные дивизии, 2-я латышская бригада и бригада 116-й пехотной дивизии, и одновременно с тем приказал левобережным корпусам еще более сократить свой фронт на левом берегу Западной Двины, продолжая оставаться сам в Риге, т. е. уже на продолжении неприятельского фронта, отчего страдали интересы управления. 20 августа (2 сентября) противник в нескольких местах прорвал фронт XIV корпуса, долженствовавшего его отбросить за реку, а кроме того, прорвался и на участке XXI корпуса, южнее реки Огер.

Расширение прорыва противника на правом берегу Западной Двины, при неудачной попытке ликвидировать его, создало угрозу тылу главной массы сил XII армии в районе Риги и вынудило их к поспешному отступлению; в ночь на 21 августа (3 сентября) Рига была очищена и корпуса XII армии начали свое отступление на север к Вендену, где они с 24 августа (6 сентября) устраивались на Венденских позициях.

Пленными было обнаружено всего 4 германских дивизии, действовавших против XII армии; командарм XII определял количество сил противника, действовавших против него, в 8 дивизий. По сведениям Ставки, количество наших потерь определялось в 25 тысяч человек, из них 15 тысяч пропавших без вести, 170 пулеметов и до 280 орудий.

На фоне общего развала армии особняком выделяются действия Балтийского флота и главным образом его десантных команд в Моонзундской операции, где они проявили высокую боеспособность. Это можно объяснить тем обстоятельством, что здесь случайно оперативная цель операции отвечала политической идеологии масс: обороняя подступы к Финскому заливу, Балтийский флот тем самым оборонял Петроград, который революционное сознание масс рассматривало как колыбель революции.

После занятия Риги противник основной своей задачей поставил овладение Зундским архипелагом (о-ва Эзель, Даго и Моон). В сухопутном отношении оборона этих островов была слаба; только в одном месте острова Эзель была вторая линия окопов и то доведенная до профили с колена.

Для обороны Моонзунда с суши командующий Балтийским флотом располагал 15 баталионами, 5 эскадронами, 140 пулеметами, 60 легкими и 108 крепостными орудиями.

Силы Балтийского флота состояли: из действующей эскадры в две бригады линейных кораблей (8 кораблей), из двух бригад крейсеров (9 крейсеров) и дивизии минной обороны (57 эскадренных миноносцев), причем непосредственное участие в обороне Моонзундской позиции приняли: 2 линейных корабля, 1 крейсер, 3 канонерки, 8 линейных[120]120
  Так в оригинале, должно быть – «минных». (Прим. ред.)


[Закрыть] крейсеров типа «Новик», 12 миноносцев, 10 подводных лодок, 3 заградителя, 6 тральщиков, 5 сторожевых судов и транспортов.

С германской стороны в операции приняли участие флот в составе: 3-х дредноутов, 13–14 линейных кораблей, около 50 миноносцев, большого количества тральщиков и 50–60 транспортов; в качестве десанта с флотом следовали части XXII германского корпуса: 42-я пехотная дивизия, 2 бригады велосипедистов, несколько ландверных и ландштурменных частей и специальные части, а всего 23 000 людей и 5000 лошадей.

29 сентября (12 октября) германцы при поддержке судовой артиллерии начали высадку на островах Эзель и Даго, оттеснив наши пехотные части вглубь островов; только рота матросов-охотников оказала сопротивление продвижению германцев и заставила приостановиться их велосипедистов; попытка организовать контратаку не удалась. 1 (14) октября неприятельский флот начал обстреливать нашу батарею на южной оконечности острова Эзель, запиравшую проход через Ирбенский пролив в Рижский залив; эта батарея была нами потеряна 2 (15) октября, а 3 (16) октября неприятельский флот, протралив Ирбенский пролив, вошел в Рижский залив, где наш флот, несмотря на огромное численное неравенство в силах, принял бой, в результате которого вынужден был все-таки покинуть Рижский залив. Вечером в тот же день было приступлено к эвакуации Моонзунда.

Моонзундская операция явилась последней по времени операцией в мировой войне, в которой активно участвовали русские армия и флот.

Н. Kaкypuн