Текст книги "1917. Разложение армии"

№ 241. Телеграмма исполнительного комитета Совета Крестьянских Депутатов армий Западного фронта верховному главнокомандующему от 28 октября 1917 года

Исполнительный Комитет Совета Крестьянских Депутатов армий Западного фронта категорически протестует против насильственного захвата власти Российской Республики небольшой кучкой безответственных людей и, выполняя волю съезда, заявляет, что никому не позволит насиловать волю большинства трудовой демократии. Искомсокрестьянзапа открыто заявляет, что он приложит все свои силы и средства на борьбу анархией и контрреволюцией республике, откуда бы таковые ни исходили, и поэтому заставит меньшинство подчиниться крестьянскому большинству. Искомсокрестьянзап требует немедленного образования общедемократической власти, которая должна утвердить без изменений постановления Всероссийского Совета Крестьянских Депутатов от 25 мая 1917 года о передаче всех земель и инвентаря в ведение земельных комитетов. Искомсокрестьянзап, как исполнитель воли съезда солдат-крестьян, избранный уже после начала большевистского восстания, категорически заявляет всей российской республике, что он приложит все усилия и средства для созыва назначенный уже законом срок Учредительного Собрания, которое только и в силах закрепить за трудовым народом землю, добытую волю и дать исстрадавшимся народам демократический мир. Никакого правительства Искомсокрестьянзап не признает, если оно не признано между прочим Всероссийским Советом Крестьянских Депутатов. Просим срочно данную телеграмму передать всем трудящимся Искомсокрестьянзап.

Председатель Попов.

Товарищ председателя Евстратов

Секретарь Готтовт Войшвилло

28/Х 1917 г., № 4600.

(В.-уч. Арх.; дело № 814; л. 229–231.)

№ 242. Восстание юнкеров в Петрограде 28 октября 1917 года

(Статья «Кто организовал восстание юнкеров» из № 2 «Бюллетеней бюро военных комиссаров»)

Октябрьский переворот в Петрограде был совершен почти без всякого кровопролития. Когда брали Зимний дворец, с «Авроры» и Петропавловской крепости стреляли холостыми зарядами. По сведениям штаба Революционного комитета, за первые дни революции было убито всего 6 чел. и ранено около 50, преимущественно со стороны восставших рабочих и солдат.

Но первые же дни победоносного восстания были омрачены вооруженным выступлением отдельных групп юнкеров. О том, кто спровоцировал это выступление, уже не раз сообщалось в печати; поэтому мы не будем воспроизводить полностью имеющиеся в бюро донесения комиссаров о юнкерском восстании. Ограничимся помещением выдержки из доклада комиссара Николаевского инженерного училища тов. Лебедева. Доклад тов. Лебедева, бывшего тогда юнкером Николаевского училища, еще раз подтверждает прямую причастность к выступлению юнкеров граждан Авксентьева, Гоца и др.

«28 октября, – пишет в своем донесении тов. Лебедев, – собрался училищный комитет для обсуждения вопроса о прекращении отпусков из стен замка. Произошло бурное заседание, постоянно прерываемое „ходоками” от юнкеров и офицеров, справляющихся о результатах заседания. Комитет постановил: прекратить отпуска для юнкеров, кроме тех, кому необходимо пойти в город для целей политической информации или по болезни родных и т. д. На заседании особенно неистовствовал полк. Муфель, требовавший абсолютного прекращения отпусков.

Вечером, во время обеда, в 5 часов, юнкерами были задержаны юнк. Ш. (большевик) и юнк. М. (лев. с.-р.), которые комитетом были отпущены в город; юнкера не хотели, чтобы их планы и их подготовительные работы были известны в Смольном, У телефонов [были] поставлены дежурные, так что никто из нас уже не мог предупредить своих товарищей в Смольном. Солдаты училища, по-видимому, еще ничего не знали.

К 8 часам вечера 28 октября сформировался новый временный училищный комитет, по составу своему оборонческий, который и ведал обороной замка до приезда в него г. Полковникова, Гоца и др. членов комитета Спасения. Приехал какой-то штаб комитета Спасения с полномочиями и бумагами, подписанными гражданином Авксентьевым. Приехавшие сообщили, что на стороне комитета Спасения стоят некоторые части гарнизона (Измайловский полк, Семеновский, Волынский, казаки и т. д.). Но все эти сведения оказались ложью и грубой провокацией. Юнкера, плохо разбиравшиеся в политике, поверили этой гнусной лжи, за что некоторые из них и поплатились своими головами.

Замок стали приводить в боевую готовность: у всех ходов и ворот – караулы. Роздали юнкерам боевые патроны. Благодаря трогательному единению офицеров и юнкеров, замок приготовлен к защите через 2–3 часа. Уже ночью, часа в 2, был сделан налет на Михайловский манеж, где забрали 5 броневиков, пулеметы и ленты к пулеметам. Жертв не было ни с той, ни с другой стороны. Часов в 7 утра 29 октября по приказу Полковникова отправлен отряд на телефонную станцию, взятую тоже без капли крови. Благодаря обилию офицеров, все эти набеги вышли „безукоризненными” с технической стороны и выполнены с рвением, достойным лучшего применения.

Около часу дня стало известно, что телефонная станция окружается революционными войсками. Вскоре же и г. Полковников сознался, что войска Керенского от Петрограда далеки и что ни одна часть петроградского гарнизона не стоит на стороне комитета Спасения. В конце концов эти авантюристы из комитета Спасения отдают приказ: сдавайся и спасайся, кто может, и сами первые удирают из замка. Паника среди юнкеров. Срывают погоны и бегут. Кто плачет, кто бранит Полковникова, и, как говорили некоторые юнкера, если бы они его нашли, то убили бы за его провокацию.

В 5 часов замок был взят солдатами. Офицеры и юнкера сдались, положив оружие, и были отведены в Петропавловскую крепость. Однако около половины юнкеров и большинство офицеров успело убежать из училища.

Так возник и так закончился этот заговор в Инженерном замке. Революционный пролетариат, слегка оглянувшись на это детское препятствие на своем пути, пошел дальше вперед и вперёд».

Публикуется по: Большевизация Петроградского гарнизона… С. 349–351.

Из выступлений на совещании полковых представителей Петроградского гарнизона 29 октября 1917 г.

Ленин: […] Политический вопрос теперь вплотную подходит к военному. Слишком ясно, что Керенский привлек корниловцев, кроме которых ему опереться не на кого. В Москве взяли Кремль, а окраины, где живут рабочие и вообще беднейшее население, не в их власти. На фронте за Керенского нет никого. Даже колеблющийся элемент, как, например, члены железнодорожного союза, высказываются за декрет о мире и о земле.

Это не политика большевиков, вообще не политика «партийная», а политика рабочих, солдат и крестьян, т. е. большинства народа. Мы не проводим программы большевиков, и в земельном вопросе наша программа взята целиком из крестьянских наказов.

Не наша вина, что эсеры и меньшевики ушли. Им предлагали разделить власть, но они хотят подождать, пока кончится борьба с Керенским.

К участию в правительстве мы приглашали всех; левые эсеры заявили, что они хотят поддерживать политику советского правительства. О несогласовании с программой нового правительства они не решались даже заявить.

[…] Мы из Совета не исключали никого. Если они не хотели совместной работы, тем хуже для них. За меньшевиками и эсерами солдатские и крестьянские массы не пойдут. Я не сомневаюсь, что на любом рабочем и солдатском собрании 9/10 выскажется за нас.

[…] Если корниловцы организуют новое наступление, им будет отвечено так, как сегодня ответили на восстание юнкеров. Пусть юнкера пеняют на себя. Мы взяли власть почти без кровопролития. Если были жертвы, то только с нашей стороны. Весь народ именно той политики желал, которую ведет новое правительство. Оно взяло ее не у большевиков, а у солдат на фронте, у крестьян в деревне и у рабочих в городах.

[…]

Покровский[106]106
  Покровский Михаил Николаевич (1868–1932), видный историк, автор нескольких капитальных трудов, в том числе «Русская история с древнейших времен до смутного времени» (1896–1899). В 1902 году ему было запрещено чтение лекций в связи с политической неблагонадежностью. Член РСДРП(б) с 1905 года. С 1909 года в эмиграции, вернулся в Россию в августе 1917 года. С ноября 1917 по июнь 1918 года председатель Моссовета, СНК Москвы и Московской области. Входил в состав советской делегации в Брест-Литовске, «левый коммунист» и противник заключения мира. С мая 1918-го до конца жизни – заместитель наркома просвещения РСФСР, с 1930 года – член Президиума ЦКК ВКП(б). Создатель и руководитель Социалистической академии (1918), Государственного ученого совета (1919), Института красной профессуры (1921), редактор журналов «Красный архив», «Историк-марксист», «Борьба классов», столп официальной советской исторической науки 20-х годов. В 1930-х «школа Покровского» подверглась критике за вульгаризацию и тотальное очернение истории России. (Прим. ред.)


[Закрыть] просит дать ему слово для сообщения о психологии войск.

– Опыт военный у меня большой. Я принимал участие в японской войне, в турецкой и в настоящей. А в мирное время я изучал военное искусство. Моя диссертация – история революционных войн.

Наша картина партизанской войны – повторилось то, что и во время Французской революции. Та же дезорганизация, та же неопределенность, недоверие к офицерам. Обе стороны сражаются обыкновенно не особенно сильно. Надо покорить противника нашей воле. У нас есть неопределенность, усталость, а у них она еще в большей степени. Мы знаем, что наше дело право, что сопротивление не может быть очень устойчивым. Пример – корниловское восстание. Офицеры, которые ведут корниловские войска, не верят в свое дело, солдаты их не убеждают. Они подавляют дисциплиной. Их ждет крик в спину: «Предатели».

Наши офицеры стоят в особенных условиях. Они сговариваются с вами. Мы боремся за правое дело. Ошибка, что не были запрещены немедленно все газеты. Они клевещут, и это поддерживает корниловцев. Мы безусловно сильнее. Надо побороть нашу усталость, у них усталости еще больше.

Далее следуют доклады представителей полков.

[…]

Запасный броневой Автомобильный дивизион. Эту ночь между солдатами и офицерами произошла непримиримая распря. Офицеры и юнкера напали на Михайловский манеж, убили караул и увели несколько броневых машин, в том числе «Ахтырец». Они уже овладели телефонной станцией. Позднее при столкновении с солдатами офицеры и генералы срывали с себя погоны. Все машины мы взяли обратно. Солдаты действуют. Офицеры засели Невский, 100. Командир Сафонов по телефону пригласил нас в комитет «Спасения». Солдаты заявили, что не 300 идут к одному, а один к 300. Сафонов ответил, что он придет, но прислал вооруженный грузовик. Произошло столкновение. Сафонова хотели арестовать, но он сбежал. Настроение у солдат дружное.

[…]

Павловский полк. 22-го была принята резолюция: вся власть Советам. 24-го мы начали ее проводить в жизнь. 22-го павловцы принимали участие в аресте министров. Настроение у солдат спокойное. Меньшевиков и с.-р. за их клеветнические сообщения о насилии над женским батальоном клеймят клеветниками и провокаторами. 29-го павловцев обстреливали у Инженерного замка. Юнкера сдались, машины отобраны.

Красная летопись, 1927, № 2 (23). Публикуется по: Большевизация Петроградского гарнизона… С. 345–348.

№ 243. Письмо в редакцию газеты полкового комитета гвардии Гренадерского полка, ноябрь 1917 года

М[илостивый] Г[осударь] господин редактор

Полковой комитет гвардии Гренадерского резервного полка просит вас поместить в вашей газете следующее:

В № 12 газеты «Народ» за 1 ноября было помещено гнусное клеветническое обвинение всего гвардии Гренадерского резервного полка; гнусный клеветник пишет, что гренадеры при взятии Инженерного замка подобно извергам убивали безоружных юнкеров, несмотря на просьбы английских сестер милосердия, а один, совершив преступное убийство, тут же окровавленными руками ел хлеб.

Полковой комитет считает такую клевету не только недопустимой, но явно преступной и резко протестует против такого пошлого приема натравливания на солдат вообще и на революционный гвардии Гренадерский полк в частности, ибо это сообщение есть абсолютная ложь, так как гренадеры во время взятия Инженерного замка не только не участвовали в операции, но и не присутствовали в качестве праздных зрителей, каковым, очевидно, является этот клеветник, автор сообщения. Что гренадеры гуманно относились к юнкерам и офицерам, свидетельствует та благодарность, которую принесли юнкера Павловского военного училища Губанов, Скляровский и Епифанов от имени всего училища, а равно благодарность поручика Чернявского и прапорщика Иванова из Владимирского училища.

Председатель полкового комитета, солдат Федоров

Секретарь, прапорщик Дедов

(По подл., в фонде л. – гв. Гренадерского полка, св. 39, д. № б, л. 455. Публикуется по: Большевизация Петроградского гарнизона… С. 355.)

№ 244. Радиотелеграмма из Бобруйска

(Перехвачено в 14 час. 20 мин. 31 октября 1917 г.)

1) Петроградскому Военно-Революционному Комитету. 21-я и 57-я пехотн. дивизии в боевой готовности по первому зову комитета с оружием в руках станут на защиту Советов, каковым и требуют власть

Председатель Охотин.

2) Петроградскому Военно-Революционному Комитету. 94-я и 75-я Сибирск. дивизии за восстание и Советы. Охотин.

3) Петроградскому Военно-Революционному Комитету. 75-я гренадерская дивизия вся в распоряжении Советов и нового народного правительства. Охотин

Гор. Минск.

Передавал Бобруйск Царскому Селу[107]107
  Гренадерской и Сибирской дивизий за № 75 – не было. Очевидно, при передаче радиотелеграммы ошибочно поставлены не те номера. (Прим. ред. 1925 года.)


[Закрыть]

(В.-уч. Арх.; дело № 815; л. 81)

№ 245. Телеграмма генерала Духонина верховному главнокомандующему от 31 октября 1917 года[108]108
  Датируется по содержанию. (Прим. ред.)


[Закрыть]

Военная, секретно

29 октября положение на фронтах выразилось следующем: на Северном в 12-й армии латыши, оставив позиции, направились для занятия тылу городов Валк, Вольмар, Венден. В Ревеле хотя выступлений не было, но 13-й и 15-й Донские полки не могли быть отправлены к Петрограду, так как большевики угрозой воспретили подачу подвижного состава. Полки же эти по неизвестным мне причинам не проявили решимости добиться выхода, хотя бы до ближайшей станции для погрузки вне района Ревеля.

Комитеты 5-й армии высказались за посылку войск в Петроград на помощь большевикам, а комитеты 1-й армии заняли в общем пассивное положение. В самом Пскове положение неопределенное, и образовавшийся Революционный Комитет не выказывает стремления к активному выступлению против большевиков. Общее настроение частей фронта скорее пассивное к текущим событиям, и во всяком случае [стремления] решительно поддержать правительство в борьбе против все более и более охватывающего страну большевистского влияния не проявляется. На Западном фронте, в сущности, распорядительным органом является образовавшийся в Минске «Комитет Спасения Революции», без санкции которого ни одна войсковая часть не может быть двинута куда-либо для подавления большевистского движения.

В армиях эксцессов пока не было, но настроение масс нервно-выжидательное, а отчасти и пассивное по отношению к работе большевистского движения. [В] тылу фронта почти во всех городах и железнодорожных узлах большевистское движение взяло верх, захватывает в свои руки управление и распорядительную часть. Все эти операции большевиков производятся ими или при активном участии местных гарнизонов, или при полном пассивном подчинении массовой воли небольшим кучкам руководителей и даже отдельных личностей.

На Юго-Западном фронте настроение в общем наиболее благоприятное для правительства, но зато были и кровопролитные столкновения. В Виннице произошел упорнейший бой с участием с обеих сторон даже броневиков и аэропланов, причем со стороны правительственных войск приняли участие проходившие эшелоны 3-й Финляндской дивизии, что задержало их движение на Петроград. К вечеру 30 октября большевики обращены в бегство, но потери и утомление правительственных войск воспрепятствовали преследовать мятежников, которые рассыпались по окрестностям и внесут анархию в тылу армий. В Киеве обстановка представляется чрезвычайно сложной, благодаря образовавшемуся Украинскому Революционному Комитету, от которого 29 октября откололась Рада, выставив свои лозунги против большевиков. Революционный же Комитет дает приказания украинизированным войскам и усложняет дело борьбы с большевиками как в самом Киеве, так и вне его. В Киеве происходят пока отдельные стычки, но заметна подготовка более серьезного выступления большевиков. Шедшая с Юго-Западного фронта украинизированная 156-я пехотная дивизия в стратегический резерв в район Полоцка получила приказ от Украинского Революционного Комитета повернуть на Киев для защиты Рады. Вследствие этого эшелоны ее в Орше и Жлобине отказались идти дальше и требуют направления их на Киев. Двухдневные усилия двинуть дивизию пока результатов не дали, а в Орше, кроме того, часть людей 623-го полка примкнула к большевикам и дала им возможность завладеть этим городом.

На Румынском фронте положение скорее пассивное к происходящему движению, так как до сих пор не удалось сформировать даже отряда для посылки в Москву, вследствие затяжки вопроса комитетами, несмотря на неоднократные напоминания. Одесса пока находится в общем пассивном состоянии.

В Москве положение тяжелое, правительственные войска, геройски ведшие активную борьбу, напрягают последние усилия. Удалось овладеть центром города, но все окраины и вокзалы находятся в руках большевиков, красногвардейцев и пьяной черни, в уличной борьбе с которыми силы верных правительству войск тают, и если ближайшие 2 дня не подойдет помощь, то законные власти должны будут капитулировать. Харьков, Воронеж, Курск, по сведениям Донского правления[109]109
  Очевидно, правительства. (Прим. ред. 1925 года.)


[Закрыть], находятся во власти большевиков.

В общем, непосредственно в войсках позиций большевистское движение пока проявилось только в несколько участившихся случаях братания, но эксцессов не было. Однако волна большевизма, идущая с тыла, постепенно приближается, и я считаю себя обязанным доложить, что если кризис затянется еще на 2–3 дня, то нельзя поручиться за спокойствие на позициях. Настроение масс неустойчивое с часто меняющимся взглядом на положение. Это обстоятельство имело место и с отправкой бригады пехоты 17-го корпуса, где части, выразившие сначала добровольное желание идти на Петроград, затем при посадке отказались, и ныне с утра 31 октября будут грузиться другие, которые сегодня высказали поголовно свое желание.

Все, что возможно при наличии сложившейся обстановки для подавления большевистского движения и для оказания поддержки вам, я принимаю и настойчиво стремлюсь преодолеть все неожиданно возникающие препятствия на пути проведения мероприятий. К утру 1 ноября, если не возникнет новых препятствий, бригада пехоты 17-го корпуса начнет подходить к Царскому Селу. И к вечеру 1 ноября начнет подходить 3-я Финляндская дивизия и 17-й Донской полк. Но напряжение на всем фронте, а главное, препятствия, растут, и задержка в ликвидации движения позже 1 ноября может сильно отразиться на положении войск на позициях, тем более что расстроенный окончательно подвоз Северному фронту может вызвать голод для войск этого фронта.

Духонин

№ 8032

(В.-уч. Арх.; дело № 816; л. 11–17.)

№ 246. Телеграмма генерала Духонина верховному главнокомандующему от 1 ноября 1917 года[110]110
  Датируется по содержанию и смежным документам.


[Закрыть]

Обстановка за 31 октября:

Северный фронт. В 12-й армии поведение латышей явно выражает стремление антигосударственного характера, причем мы имеем дело не только с бригадами, предпринявшими самовольные шаги, но и со всем населением края, враждебно настроенным к русским солдатам. По свидетельству командарма 12, положение катастрофическое. При наличии этой обстановки не представилось возможным выделить из армии 17-ю кавалерийскую дивизию и броневой дивизион для отправки в Гатчино.

В 5-й армии командарму с большим трудом с угрозой прибегнуть к силе удается сдерживать армию от посылки в помощь петроградским большевикам отряда с пулеметами. Направлявшйся к вам отряд броневиков задержан в Речице большевистским гарнизоном. Сильно развивается братание.

Западный фронт: активных действий противника в районе Скробово не развивалось. Посылка войск с фронта на Гатчину и Москву успехом не увенчалась, так как «Комитет Спасения Революции» допустил только пропуск войск, идущих с Юго-Запфронта, но не допускает посылки войск с своего фронта. В Смоленске вчера происходили беспорядки, причем город обстреливался большевистской тяжелой артиллерией. Подробного донесения еще нет. С Москвой связь прервалась.

На Юго-Западном фронте: в Виннице большевистское выступление ликвидировано, но сильно осложнились дела в Киеве, где Рада, по еще частным сведениям, объявила диктатуру, потребовала удаления штаба округа. Посланные с Юго-Западного фронта в Киев войска задержаны в пути железнодорожными стачечными комитетами. Имею сведения, что казачий съезд покидает Киев и уезжает на Дон.

На Румынском фронте продолжается саботажное отношение ко всем распоряжениям Ставки по выделению войск для подавления большевистского движения. В Одессе, по-видимому, спокойно. Каледин донес о посылке им отряда казаков в Воронеж для подавления большевистского движения и дальнейших действий по обстановке. Сильно мешают успешности войсковых перевозок распоряжения, отдаваемые Викжель о возможности забастовок, в результате коих уже ныне на линиях юго-западных дорог на некоторых станциях отказались грузить и пропускать войска, что делает сомнительным возможность отправления на Гатчину 1-й Финляндской дивизии.

Духонин

31/Х 1917 г., № 8063.

(В.-уч. Арх.; дело № 816; л. 29–31.)