Текст книги "Приговор некроманту"

Поход наш длился недолго. Гном пересек коридор и остановился около двери с пудовым замком.

– Там диковинка. – Коба припечатал пол каблучком и расплылся в довольной улыбке. – Я как мимо прохожу, у меня аж в глазах щиплет. Сильная там магия, вековая. Даже Красному Соколу такое не подвластно, а то, что на замок закрыто, так ценно, или украл.

Логику Кобы я не понял и только покачал головой.

– Пошли спать, парень. Завтра долгий путь.

– Ты не понял, хозяин. – От возбуждения гном буквально приплясывал на месте. – Она твоя. Я буквально чую там твою магию. Магию черную, смертельную. Красный либо не понимает, что в его руках, либо отлично знает и намеренно скрывает.

– Погоди, – решил разобраться я. – Ты про что толкуешь? Считаешь, что Крос украл что-то и спрятал тут?

– А то! – Гном сделал грудь колесом. – Штука сильная. Такое просто так никто не отдаст. Выкрал, однозначно выкрал. Победить в честном бою такого мага невозможно. Слишком силен.

– Ну и что, – попытался я успокоить гнома. – Мало ли у Красного Сокола безделушек. Вон и замок какой. Даже…

– Замок для гнома – плевое дело.

Не успел я и слова вымолвить, как низкорослик, подскочив, повис на замке как спелая груша и, быстро задвигав в скважине тонким ножом, в мгновение ока его отпер.

– Ой, беда! – Я в страхе оглянулся, ожидая, что в любой момент так гостеприимно принявший меня Красный маг выскочит из темного угла и обвинит в воровстве. – Закрой немедленно.

– Тяжелый, – лукаво подмигнул Коба. – Отпереть могу, запереть силенок не хватает. Ты, хозяин, коли не хочешь диковинку, сам закрой. У тебя это ловчее выйдет.

Внутри что-то кольнуло, в глазах поплыло, и, чтобы не упасть, я ухватился за дверь, а когда наваждение прошло, было уже поздно. Замок валялся на полу, а дверь в тайную кладовку оказалась распахнута. Гном выхватил из моих рук свечу и ловко прошмыгнул внутрь.

– Стой, дурак! – Я рванул за этой ходячей напастью и остановился. Будто бы ничего и не было тут. Просто несколько сундуков, несколько странных мечей, с красивым узором по рукояти, ржавый дырявый доспех, сваленный в углу уродливой кучей, и книга на подставке. Старая, наверное даже древняя, с желтым выцветшим переплетом. Взгляд мой зацепился за нее, и я больше не смог оторвать от фолианта глаз. Ноги отказались повиноваться хозяину и понесли меня прямо к артефакту, в то время как сознание отчаянно вопило об опасности. И вот она в руках. Приятная на ощупь, теплая, будто человеческая рука, с бурыми, почти черными буквами, выстроенными в странный порядок. Я открыл книгу где-то посередине, и – о чудо! – написанное в ней начало складываться в осмысленные слова, те – во фразы, и далее, пока я не смог прочесть следующее:

«И так будет и было всегда, ибо брат мой есть враг мой, хоть ему это и невдомек. Мягкотелые его слуги, не способные щита поднять, в праздности стали жить, и меня, Горта, сторониться».

Сердце бухало в груди, руки дрожали, пот крупными каплями выступил на лбу. Тело, именно тело, но не разум, впало в ступор. Разум мой пока еще не осознавал, что я нашел в тайной кладовке Красного мага, а телесная оболочка Серого Кота уже реагировала на ходу.

– Книга Горта! – вымолвил я, едва разлепив ссохшиеся вдруг губы. – Мне Крос о нем рассказывал. Один из великих магов прошлого, убивший своего брата и наславший на людей все хвори земные.

Этого я просто не мог пропустить и, усевшись прямо на пол, открыл первую страницу. Гном же услужливо держал свечку и с интересом заглядывал через плечо, похоже ничего не понимая. Передо мной развернулись буквально библейские страсти, притча о Каине и Авеле или что-то очень похожее. Горт писал от первого лица. Это был его дневник, который он начал вести еще в юном возрасте, и первые страницы были наполнены пылом, максимализмом и наивностью, но чем больше я углублялся в чтение, тем мрачней и циничней становились записи черного мага.

«Сегодня я видел людей, увитых язвами, – писал Горт. – Из них сочился белый гной, а сами они страдали. Увидев меня, они начали кидать в меня камни, и в визгливом их крике, обреченном и мертвом, я читал страх и ненависть».

Поразила и другая запись.

«Я пришел в село, где не было пищи. Все посевы сгорели от палящего солнца, а скот пал. Болезнь была в деревне. Черные мухи роем садились на вздувшиеся животы мертвых животных. Ко мне вышел староста, упал на колени и просил уйти, убрать напасть, но я ничего не мог сделать».

Чем больше я вчитывался, тем больше вопросов у меня возникало, а картина, описанная Кросом, стремительно менялась. В этом дневнике Март был напыщенным снобом, в то время как Горт воином, человеком прямым, творящим честное колдовство. Март плутовал, Горт настаивал на своем. Март юлил и не отвечал прямо, в то время как Горт за словом в карман не лез. Выходило так, что именно Март возненавидел людей.

«Я пришел к брату, но он только смеялся, а когда я приказал ему остановиться, он ударил. Подло, быстро, в спину. Я снова попытался вразумить его, но Март лишь бил, и мне пришлось отступать. Поднять руку на брата я так и не смог».

Последняя запись была самой показательной.

«Я проиграл. Брат заточил меня в тюрьму, и, как бы насмехаясь, просунул сквозь прутья моей камеры этот дневник: – Пиши Горт, – усмехнулся он. – Пиши, в назидание. Однако история будет такова, какой хочу ее видеть я.

– Зачем ты сделал это? – спросил я у Марта. – Мы так любили свой народ. Ты был творцом, я воином. Однако ты предал людей, а я не изменил своему слову. Зачем?

Ответил он мне просто:

– Ты не понял условий игры!

– Это не игра, это жизни! – воскликнул я.

– Ты глуп и наивен, брат, – произнес Март. – Ты считаешь людей равными, и они – о чудо! – считают так же, но это не так. Я взрастил это семя, ты уберег его от напасти, но теперь мне нужно будет новое колдовство, в мире, в котором нет места человеку. И помни, брат, как только ты напишешь последнюю строчку своего дневника, я брошу его в камин и буду греть руки над пылающими страницами.

И вот теперь я один, совсем один. Весь мир ненавидит меня, и будет проклинать, однако я лелею надежду, что честное имя мое будет восстановлено. Я заклинаю эту книгу, всей своей силой, всей черной магией, передавая ей всего себя. Мой расчет прост. Мы как две половинки целого. Если уничтожить книгу, то умрет и остальная магия, а Март этого не позволит. Без колдовства он слаб и труслив. Однако, отдав себя книге, я отдаю не только способность, но и жизнь. Осталось мне совсем немного. Заклинание сложное. С каждым произнесенным словом из меня уходит частичка жизни. С каждым предложением я умираю, растворяюсь во тьме, и вскоре от меня не останется и следа. Мое колдовство сильно, и это вынужденный шаг. Только истинный маг, черный, и только он сможет прочесть эти строки. Мой друг, если ты читаешь их, берегись. Белые маги коварны и двуличны. Они не знают чести. Мой брат, маг жизни и света, сделал со мной это, и урок сей любому в назидание».

И вдруг я почувствовал неладное. Какая-то чудовищная сила сковала меня по рукам и ногам, в глазах пошли кровавые круги, и я понял, что не могу пошевелить и пальцем.

– А ты талантлив! – Голос. Знакомый голос Кроса, который я узнал с трудом. Куда-то делась вся приветливость и мягкость, а вместо них возникла сталь и ненависть, лютая и порочная.

– Извини, Крос, – еле размыкая губы, произнес я. – Я случайно заглянул.

Красный маг вышел на середину комнаты и, с неприязнью взглянув на меня, вдруг переломился со смеху.

– Это же надо! Нет, это же надо… – Захлебываясь, он колотил ладонями по бедрам, а из глаз его лились слезы. Отсмеявшись, он одернул куртку и, шагнув ко мне, присел, ровно так, чтобы наши глаза встретились. – Ну что? – холодно поинтересовался он. – Ты прочел книгу Горта?

– Прочел, – выдавил я из себя и тут же получил мощный удар в лицо и упал на пол. – Крос, ты что? Сдурел? – Прозвучало это немного истерично, но вполне соответствовало случаю.

Маг наклонился надо мной, прижав мою голову рукой к доскам так, что череп затрещал, и зашептал, периодически переходя на свист:

– Ты расскажешь мне все, что прочел в этой книге. Ты переведешь каждое заклинание Черного Горта.

– Там нет заклинаний, – прохрипел я.

Новый удар, на этот раз в район почек, заставил мое тело согнуться в позу эмбриона.

– Неправильный ответ, – раздалось сверху. – Давай сразу расставим акценты. Ты подтвердил свое родство. Ты можешь прочесть заклинания. Переведи мне манускрипт, и останешься жив.

– Странный ты, – беззлобно рассмеялся я, сплевывая сгустки крови. – Тебе достаточно было спросить.

– Я спрашиваю.

Снова удар, на этот раз ногой – и вспышка в боку. Ублюдок, похоже, сломал мне ребра.

– И тебе не пришла в голову мысль, что я отвечу честно?

– Заклинания!

– Там нет заклинаний. Это дневник.

– Какой, к черту, дневник?

Я приготовился к новой вспышке боли, но ее почему-то не последовало.

– Дневник, – захрипел я. – Это жизнеописание Горта от юных лет до кончины. В нем он рассказывает, как его брат, белый маг, предал человечество и брата и заточил его в тюрьму, где оставил умирать.

– Ну, эту сказочку я слышал. – Красный маг скрипнул зубами и снова занес руку для удара. Снова боль. – Слышал и от Серого Кота. Когда я понял, что в руки Ворона попала книга, я заставил остальных уверовать в его порочности. Мы напали, вместе, единым целым. О, как он кричал, как умолял выслушать! Я не дал ему говорить. Этот ублюдок решил дать людям вечную благодать. Всем! Ты понимаешь, всем! Ни королям, ни магам, ни даже знати, а обычной черни с красными шеями. Когда книга попала мне в руки, – а все вышло так, как я этого хотел, – я убил двадцать лет на расшифровку манускрипта. Ты знаешь, парень? У меня ничего не вышло! Я не смог понять ни единого слова, хоть и понимаю тысячи языков. К счастью, я нашел выход. В королевской библиотеке Или-нора я наткнулся на трактат некоего безымянного черного мага, в котором четко указывалось, что только кровь от крови Горта сможет познать суть его учений. На меня пролился благодатный свет истины. Я понял, что нужно искать прямого потомка проклятого. Я исходил сотни дорог, перечитал немало книг, я находил присутствие Горта то тут, то там, но ни один из его ублюдков даже не почуял, что в доме есть что-то необычное.

И тут я натолкнулся на Серого Кота. Это была победа! Однако поняв, что я от него хочу, некромант струсил, пошел на попятную и кинулся в город, чтобы обо всем доложить королю. Старик король смешно булькал, когда я ломал ему шею. Кот снова умудрился сбежать. Он воспользовался моим же заклинанием, но мне на это было плевать. Плоть от плоти Горта все еще была в моих руках, и тут я решил немного развлечь себя, прикинуться другом, эдаким простачком с подошвами, испачканными навозом.

Я вдруг уловил во взгляде Кроса безумие. Глаза его горели, голос срывался. Вновь наклонившись надо мной, Красный маг произнес, растягивая фразы, почти по слогам:

– Ты расскажешь мне все! Все! Слышишь! А пока посидишь в подвале, на цепи, как пес.

Новый удар принес вспышку света и забытье.

Глава 11. Когда неприятности только начинаются

Открыв глаза, я понял, что нахожусь в абсолютной темноте, однако очнулся я не от этого. Кто-то возился рядом с моим лицом. В голову пришла мысль, что это крыса, и я попытался отстраниться, однако что-то мешало двигаться. На моей шее, похоже, имелся ошейник, от которого тянулась цепь, уходя куда-то в угольную черноту.

– Не двигайся, хозяин. Тебе нужно набираться сил.

Я бы никогда не подумал, что буду так рад услышать Кобу.

– Как ты тут очутился? – Голос мой был слаб и тих. Все тело болело, кружилась голова, и во рту стоял неприятный привкус. Я не то что двигаться, говорил с трудом.

– Гномы могут пройти, куда им нужно, – резюмировала темнота. – Я принес тебе лекарство, выпей.

Губ моих коснулось что-то, и через миг я ощутил во рту слабое жжение с легким привкусом хвои. Как ни странно, но дискомфорт стал стремительно улетучиваться, и если бы не полная дезориентация в пространстве и «подарочек» на шее, то я бы что-нибудь придумал.

– Красный убьет тебя, хозяин, – вновь поделилась темнота, однако уже не такая плотная. Глаза немного привыкли, и я стал различать на черном фоне густые антрацитовые сгустки. Один из них очертаниями напоминал моего нового знакомого. – Он хочет эту книгу, но она ему не по зубам.

– Он хочет заклинания Горта, – произнес я, – а их там нет. Он даже не спросил, не выведал хитростью. Он сумасшедший, не видящий других решений. Он убил короля.

– Нам надо выбираться, хозяин, – снова произнес Коба. В темноте что-то щелкнуло, и крохотный фонарь в кулачке гнома осветил мою темницу. Свет был неясный и слабый, но все равно больно резанул по глазам.

– Как? – Я прикоснулся к толстой полоске стали на своей шее.

– Мы в подвале, – пояснил гном, – глубоко под землей, а чем глубже гном, тем больше у него возможностей. – Поставив фонарик на пол, Коба метнулся к тяжелой железной двери и некоторое время прислушивался. – Похоже, никого, пора.

Расстегнув кафтанчик, гном снял с пояса крохотную пилу и принялся работать над ошейником. Я с сомнением посмотрел на крохотные зубцы, но Коба был настроен весьма решительно, и это принесло плоды. Уже через пару минут я почувствовал, как сталь нагрелась. Десять минут работы раскалили ее, так что мне стало больно, а когда я уже был готов закричать, потный и довольный гном ударил по кольцу, и оковы грохнулись на каменный пол.

– Горная сталь. – Низкорослик довольно потряс своим миниатюрным снаряжением. – Что угодно возьмет.

– Ну, хорошо. – Я привстал, прислушиваясь к своим ощущениям, однако гномья настойка была весьма действенна и нивелировала последствия избиения. – Но как нам бежать? Дверь на запоре. За ней, наверное, много ловушек, расставленных Кросом, а наверху сам маг.

– А зачем нам наверх? – Брови Кобы удивленно взметнулись вверх. – Мы вниз пойдем.

Гном кивнул в угол камеры, и, повернувшись, я увидел холмик из породы и земли. Встав, я дохромал до ямы и печально усмехнулся. Лаз был прокопан, но такой узкий, что даже при всем желании я мог туда просунуть разве что голову. Отобразившееся на моем лице разочарование, видимо, можно было различить даже при таком тусклом свете.

– Нам помогут, – уверенно сказал Коба. – Я бросил клич родичам, и они придут на помощь.

– Ты уверен? – Я опустился на каменный пол и привалился к стене спиной. Гномье снадобье начало «отпускать», и травмы давали знать о себе вспышками острой боли.

– Да чтобы моя кирка затупилась! – Крохотный кулак ударил в грудь.

Следующие часа два я провел в томительном ожидании, в любой момент опасаясь шагов за дверью и яростной атаки мага-безумца. Крос взалкал власти, могущества истинных, и не погнушается ничем. Даже убийство для него оказалось не проблемой, и я не сомневался – чтобы достичь цели, он приложит массу усилий и причинит мне много страданий. Подобное в мои планы не входило.

Чудо все-таки свершилось. Куча породы в углу зашевелилась и начала увеличиваться прямо на глазах. Сначала она стала мне по щиколотку, потом по колено, и вот уже из расширившейся каменной пирамиды появилась чумазая физиономия в очках.

– Папаня! – взвился мой гном и с распростертыми объятиями кинулся на кучу.

– Сынок! – по смешному басовито, с надломом воскликнул вновь прибывший, и, встретившись где-то посреди кучи, низкорослики сердечно обнялись.

– Выбираться надо… – попытался было поторопить я ликующих гномов, но куда там. Из отверстия в полу прибывали все новые и новые персонажи. Тонкие и толстые, с лысиной и длинными волосами, с бородой и вислыми усами, и, наоборот, гладко выбритые, и все они, без исключения, являлись родственниками Кобе и желали обнять сородича. Мельтешение и шум они устроили нешуточный, но все же я смог насчитать порядка двадцати представителей этой расы.

– Хочу вам представить моего нового хозяина! – гордо воскликнул гном по имени Сталин. – Черный Кот! Некромант и дальний родственник великого мага Горта.

– Серый Кот, – поправил я, однако Коба замахал руками.

– Теперь все, хозяин. Раз уж ты потомок того самого, то и магический окрас тебе придется менять. Времена неопределенности прошли, чему подтверждение Красный маг, стихийник, беснующийся наверху.

– Так может, пока он беснуется, мы все покинем помещение? – с мольбой в голосе предложил я.

Я осмотрел столпившихся внизу гномов, которые с ужасом, одобрением и любопытством глядели на меня снизу вверх.

– Приятно познакомиться, – молвил я, и вынужденное молчание вновь было взорвано визгом и хлопками ладоней. – Теперь мы можем уйти?

Глава 12. Личи, гномы и непонятные артефакты

Надо отдать должное, гномы не зря слыли горными мастерами. За короткий промежуток времени бригада в двадцать рудокопов, чей максимальный рост был не больше полуметра, смогла выдолбить ручным инструментом проход в скальной породе, и таких размеров, что в нем, перемещаясь на корточках, мог передвигаться взрослый мужчина. Протяженность туннеля тоже поражала. Сначала я полз минут пять вперед, потом туннель ушел вверх, и пришлось поднапрячься, чтобы одолеть крутой гладкий подъем. Гномы, передвигаясь ловко и быстро, часто останавливались и торопили меня, а те, что шли позади, крайне негодовали при малейшей задержке. Когда проход выровнялся, стало легче, однако и снадобье очень быстро исчерпало себя, так что я полз через силу, обливаясь потом и скрипя зубами от боли, и вот, когда уже мне показалось, что я умру прямо здесь, вдали появился неясный свет.

Глоток чистого воздуха на поверхности показался мне слаще меда и прибавил сил, и я снова собрался двигаться вперед, однако решительно не понимал куда. Гномы тоже особенно не торопились. Те, что шли первыми, в числе них был и Коба, рассредоточились, опасливо озираясь вокруг, а группа, шедшая в арьергарде, вытянула несколько тонких канатов и, скрестив их особым образом, навязала на кол. Кол этот гномы сноровисто забили в землю, а сверху пристроили кусок мяса.

– Что это? – не понял я.

– Это привет для Красного мага, хозяин, – с новой порцией радости поделился мой гном. Канаты идут по туннелю и выведены на взрывчатку. Стоит потянуть за канат, как получится искра. Она попадет на запал, и взрывом похоронит любого, кто может проникнуть под землю. Если же ожидание затянется, то мясо найдут дикие звери. Они тоже потянут за колышек, а с ним и за канаты. Эффект тот же.

– Тогда уходим.

– Погоди. – Коба тревожно поглядывал в туннель, да и все его товарищи нет-нет да и бросали взгляд в сторону подкопа, пока из нее не показался еще один гном. Молодой, почти юнец, с горячим взглядом и румяными щечками, он больше походил на кукольного пупса, если бы не одежда, мешок из «суровой» ткани в одной руке и кирка в другой.

– Это Бралин, – пояснил мой гном. – У него было особое задание.

При виде меня юноша низко поклонился и протянул мне мешок, в котором что-то скрывалось. Приняв его, я засунул внутрь руку и почувствовал приятную теплоту обложки. Да, это была книга Горта. Та самая, из-за которой произошло так много несчастий. Непонятно было, как этот малыш прокрался мимо всевидящего Кроса и смог увести самый драгоценный артефакт, однако мне это нравилось.

Едва мои пальцы коснулись фолианта, как начало что-то происходить. Боль ушла, рассеявшись дымом, спина моя выпрямилась, синяки на руках, те, что можно было увидеть, исчезли.

– Работает! – радостно воскликнул Коба. – Я так и знал, так и знал!

Я с удивлением и вопросом во взгляде посмотрел на гнома, и тот спешно пояснил:

– Каждый маг имеет источник силы, пусть он и трижды могучий. У кого-то это камень в кулоне, у кого-то браслет. Другие имеют свиток или полотнище. Что это за вещь, по сути, не важно. Главное – ее свойства. Я сразу подметил это, едва ты, хозяин, взял в руки книгу. Ты смог понимать древний язык, читать без запинки. Это волшебство, и дала его тебе эта рукопись.

– Очень интересно. – Я прислушался к новым ощущениям, с удовольствием отмечая, что практически здоров. – И как же это работает?

– Это знают только маги, хозяин.

– А какой артефакт у Кроса?

– Этого я тоже сказать не могу. Знает об этом только сам маг, да и тебе я бы рекомендовал, не сочти уж за наглость недостойного рудокопа, никому не говорить о книге. Она тебе еще пригодится, помяни мое слово.

Спорить с Кобой я не стал и, согласно кивнув, спрятал труд Горта за ремень, под рубашку.

– Уходим, – наконец произнес гном. – На тракте нас ждет надежный товарищ. Именно он передал весточку моим родичам и не подвел.

– Он увезет нас отсюда? – Я зашагал вслед за семенящей толпой низкоросликов.

– Посмотрим, – хитро прищурился гном. – Сам увидишь. Он хороший человек, хоть и не маг вовсе. Для тебя это будет сюрприз.

Идти пришлось недолго. Гномы так закрутили свой подземный ход, что выбрались мы на дорогу уже через десять минут. Коба вывел верно. Чуть в отдалении, метрах в десяти, стояла телега, в которую была запряжена двойка крепких черных лошадей. На борту телеги, жуя травинку и болтая ногой, восседал рослый тип со шрамом на лице. Доспехи парня видали не одно сражение, а облик его очень походил на недавно виденного мной в доме Красного мага принца-воина.

– Вот те на! – расхохотался тот, ударив латной перчаткой о бок. – Не видели, не ждали. Малый народец, как всегда, преподносит сюрпризы.

– Ты к кому меня привел? – поинтересовался я у улыбающегося Кобы. Гном мне достался ловкий, верный, но ужасный тугодум.

– А чего? Это же Фалько, наш добрый друг. – Низкорослик развел руками.

– Да ты не бойся, некромант. – Принц оскалился, и, видимо, это выражение лица у него изображало улыбку. – Сейчас мы все на осадном положении.

– То есть претензий нет? – Я не спешил протянуть руку да и приближаться к хорошо вооруженному человеку, который несколько дней назад жаждал моей крови.

– Ну, пока нет…

В лесу раздался взрыв, и во взгляде Кобы да и остальных гномов появилась тревога.

– Сиятельный принц, – пискнул кто-то из толпы. – Наша ловушка сработала. Маг, похоже, обнаружил нашу шалость.

– Значит, уходим. – Фалько кивнул, и я, поняв это как приглашение и временное перемирие, запрыгнул в телегу. Следом за мной последовали гномы, и мы отбыли.

Вскоре показалась проселочная дорога, и Фалько направил лошадей по ней.

– Что-то произошло? – поинтересовался я у принца, осторожно и вкрадчиво, чтобы не рассердить внезапного союзника.

– Дворцовый переворот, – поморщился тот, уверенно правя лошадьми. – Вчера ко мне пожаловал мой дражайший братец в сопровождении Желтого Нетопыря и Зеленого Полоза. К ночи прибыл Красный Сокол и тоже встал на его сторону. Альберт предложил мне выход – подписать добровольное отречение от трона еще до оглашения воли покойного батюшки, и я, решив выиграть время, согласился. Силы были неравны. Три мага могут совладать со всеми моими солдатами, но, к их чести, все они встали на мою сторону. Ночью, под покровом темноты, гарнизон Илинора вместе со своим командиром покинул город.

– Это надо же! А с виду принц Альберт был вполне приятным человеком.

– Он псих, – усмехнулся принц, – и все вокруг его психи. Он одержим властью, жесток и беспринципен, и именно потому отец решил, что на трон взойду я. Альберту это не понравилось.

Ситуация в этом мире менялась со скоростью света. Друзья и враги хороводили, становясь лояльными или отрыгивая злобу в самый неподходящий момент. Вся эта политика мне никогда не нравилась.

Чисто теоретически теперь у меня не было обязательств перед Альбертом, однако на его лояльность я рассчитывать не мог, да и внезапный приступ бешенства и неприязнь со стороны одного из самых сильных магов современности не радовали. Можно было сбежать, схорониться, уехать за пределы страны, и это был, пожалуй, лучший вариант.

– Куда мы едем? – поинтересовался я.

– В горы. Там собралось немало народу. – Фалько вновь кивнул. – Однако все мы беспомощны, пока светлые маги на стороне моего братца. Нам нужен кто-то вроде тебя, некромант, антипод этой лощеной светлости и доброты. Тот, кто четко понимает, за что будет драться.

– Вот тебе радость, – опешил я. – Сначала меня в тюрьму бросают, потом обвиняют в убийстве целого конвоя и монаршей особы, а теперь предлагают повоевать за корону. Такому меня не учили.

Фалько звонко рассмеялся и, весело взглянув на меня, вдруг подмигнул.

– Все меняется, парень. Все в этом мире меняется.

Как ни странно, но нас никто не преследовал. Я ожидал погони, засад и боя на мечах, а на деле мы с принцем, в компании гномов, просто тряслись в жесткой телеге по лесным тропам. В какой-то момент дорога стала настолько узкой, что принц-воин расседлал лошадей, а телегу мы оттащили в сторону и замаскировали еловыми ветками. Именно тогда я познал искусство езды на лошади без седла.

Уже через несколько минут мои ноги гудели, зад буквально отваливался, а спина была готова переломиться пополам. Я терпел, сколько мог, и, несмотря на ехидные взгляды Фалько, выдержал большую часть пути, однако ближе к вечеру взмолился о пощаде.

– Согласен, – кивнул принц, однако в глазах его плясала насмешка. – Тут и устроим лагерь. Место, похоже, безопасное.

Привал устроили прямо на земле. Лошадей пришлось обтереть пучком травы, на что у меня ушло существенно больше времени, чем я мог предположить. За это время крохи гномы натащили огромную вязанку хвороста и, соорудив очаг из камней, развели костер. Откуда-то появился котелок, поварешка, и вот уже от варева разлился умопомрачительный запах, а желудок мой взвыл от негодования. Со всей этой суетой и новыми ощущениями я только сейчас осознал, что последний раз ел больше суток назад.

Гномы варили какую-то похлебку, а Фалько полировал клинок, так что мне было совершенно нечем заняться.

– Интересно, – начал я издалека, – а почему ты, принц, решил, что убийство конвоя на дороге моих рук дело?

– А я и не решил, – пояснил он, не отрываясь от полировки металла. – Мне нужно было просто убедиться, что ты внутри дома Красного Сокола.

– Но ты же увидел чудище! – напомнил я.

– Ага. Именно такое и ожидаешь увидеть посреди обеденного зала великого мага, – хохотнул Фалько. – Он, видимо, за дурака меня держал. Тренировки, турниры, прекрасные девы с алыми губами и пышными формами. Все считали меня прожигателем жизни, в то время как Альберт всегда сидел за учебниками, прилежно ходил на занятия и избегал кабаков.

– И тебя это устраивало?

– Абсолютно. Я вообще не видел себя на троне. Зачем мне это? Скука смертная сидеть день-деньской в канцелярии, перечитывать жалобы и подписывать законы.

– А потом?

– А потом я поумнел. Для этого, правда, пришлось набить пару шишек, но это того стоило. В глазах многих я так и остался повесой, однако умные люди подметили метаморфозу…

– И что ты теперь собираешься делать? Будешь отвоевывать трон?

Фалько замолк, и рука его, с ветошью, на миг остановилась на клинке.

– Я не знаю, – признался он. – Мой брат еще тот урод, однако у меня и рука-то на него не поднимется.

– А у него поднялась.

Фалько сморщился, будто откусил половину лимона.

– Самому противно. Ему и в голову не пришло, что все можно урегулировать. Везде ему мерещились заговоры, предательства и подмены.

– Эй, господа любезные, пора и за стол! – прокричал кто-то из гномов.

К стыду своему, признаюсь, что я почти не отличал среди низкого народца одного от другого. Для меня они все были веселые и толстощекие. Выделялся из этой толпы Коба, который был ростом выше остальных, да и в плечах шире. Среди родичей он слыл силачом и красавцем.

– Я сейчас, хозяин!

Не успел я оглянуться, как гном уже тащил мне полную миску похлебки и деревянную ложку.

– Спасибо. – Я аккуратно принял из его крохотных рук несоразмерно большую миску и, попробовав, с удивлением кивнул. – Похлебка оказалась густой, наваристой, ароматной, и очень скоро котелок показал свое дно.

Я было хотел продолжить разговор, однако тяжесть пережитого дала о себе знать, а полный желудок довершил начатое. Едва я поставил миску рядом с собой на мшистую кочку и, присев, прислонился спиной к стволу дерева, как в мгновение ока погрузился в долгий тяжелый сон…

Я узнал, что в королевстве с непроизносимым названием, которое я не рискую перевести на родной, русский язык, есть удивительное место, горный хребет Отверженных. Название он свое получил не сразу, да и возник тоже. Видимо, когда-то, при формировании на стыке тектонических плит произошел какой-то казус, и острый пик, до вершины которого и птица с трудом долетит, облюбовали сомнительные личности вроде разбойников с большой дороги. Вокруг хребта рос вековечный лес, дремучий и непроходимый, он служил замечательным буфером между разбойным людом и конными разъездами его величества. Непроходимые болота не позволяли крупным силам конницы короля прорубиться к пику без потерь, а сорвиголовы, пользуясь тайными тропами и системой канатных дорог, без труда отражали набеги королевской пехоты. В какой-то момент пришли к некоему балансу. Разбойники не устраивали беспредела на подвластных им территориях, а король перестал жечь лес, травя босоту, как дикого зверя.

Надо ли говорить, что лагерь для оппозиционных войск принца Фалько разбили именно у подножия хребта Отверженных, в долине, и ему были там рады. Сам принц-воин был харизматичен, невероятно силен и мудр не по годам, и то, что такой человек протягивал руку при встрече и помнил всех окружающих по именам, бесспорно, льстило простому человеку. По прибытии гарнизон разбил лагерь посреди долины, и сам Фалько имел долгий разговор с вожаком бандитов, Кривым Мирой, получившим свое прозвище из-за потерянного в детстве глаза. Мира хоть и был инвалидом, но тоже свою выгоду хотел и пустил в долину принца и его солдат за будущие поблажки в случае его коронования. Денег он с Фалько тоже попросил, и тот отсыпал ему щедрой рукой немало золотых монет. Так у хребта Отверженных появилось два лагеря. Один – добротный, обжитый, с частоколом и караульными вышками, другой же – походный, с кострами, бивуаками и наскоро построенной коновязью.

Путь наш пролегал именно туда.

Я радовался тому, что в Илиноре о нас практически забыли, однако Фалько был другого мнения.

– Сейчас в столице все передрались за жирную кость, и пока им не до нас. Но даю тебе слово, как только власть Альберта окрепнет, он тут же двинет на нас войска. Я для него будто заноза в заднице. В любой момент могу устроить восстание.

– А ты хочешь? – удивленно поинтересовался я.

– Я не хочу смертей и гражданской войны! – Принц уверенно шагал вперед, по одному ему знакомым приметам. – Страна и так расколота, и в смятении. Многие баронства давно уже не платили налоги в казну. Случалось так, что мытарей просто выставляли за порог, а иногда и рубили им головы. Батюшка был слишком болен, чтобы навести порядок, а его ближайшие советники уже занимались дележом постов. Чудно, что отец окружил себя меркантильными предателями…