Текст книги "Врата рая России – лучезарная Ялта"

Лопата-Богаз

Синяя стрела, знак Горного клуба, будто устремляется из Ялты, через деревню Ай-Василь по хребту Лопата-Богаз. Дорог и троп здесь много. Они пересекаются, обвивают небольшое искусственное озеро. Потом опять скрещиваются, путаются, но вам нужно брать направление строго вверх на хребет. В начале соснового леса, тропа выводит на скалу. Дальше серпантином она подходит к ущелью Суат. Вначале путь идет вдоль ущелья, а затем, перейдя русло реки Камыдерек, скользит по хребту. Давние пожарища угрюмо встречают вас чернотой и пеплом. Обгоревшие стволы и ветви мертво простираются вокруг чеканным силуэтом.

Жуть и грусть кругом. А воздух пахнет весной, сверкает цветами и прозрачными льдинами звезд.

Пройдя родник с колодцем для воды, подъем делается круче и, наконец, доходит до большой поляны – Биюк-Лопата. Перейдя поляну в западном направлении, нужно подниматься ко второй малой поляне, с которой открывается чудный вид на Ялту, море и тянущийся справа хребет Кизил-Кая. Прямая широкая пожарная дорога выведет вас на яйлу. Там по направлению к северу и находится гора Лопата (1403 м). Вверх и вниз трудный путь длиной 26 км. Лучше заночевать на плато, чтобы встретить восход солнца. Ночлег удобнее всего организовать под скалами, ниже яйлы. Здесь сохранились развалины старых непонятных строений и кошей. От пожарной дороги идет боковая тропа на восток. А вдоль нее призраками стоят фундаменты некогда теплых и уютных жилищ.

…Но среди синих холмов и зеленых хребтов в глубине мира звездным ангелом тихо дышал, поблескивая весной и розами, мой чудный город Ялта…

Земная заря

… Увидел я их в верховьях селения Ай-Василь над Ялтой. Мы спускались вчетвером с плато по Лопате-Богаз. Начались уже сады с подпорными и межевыми стенами. Мои спутники задержались, преодолевая очередную преграду. Я шел впереди. И вдруг предо мной на дорогу, обрамленную каменными заборами, выползли два желтопузика. Было 9 мая. Время Весны и Любви. Боже мой! Сколько нежности и изящества воплотила природа в извивающихся телах любовников. Мать-земля осторожно держала их в своих шершавых ладонях, а они так трепетно и радостно двигались среди камней… Есть русская присказка – как рыба в воде. А я бы сказал еще – как уж на земле. Вот где совершенство скольжения по земле! Многие животные отделены от нее ногами, а здесь все туловище соприкасается с твердью, получая от нее материнский теплый ток силы и жизни.

Желтопузики не замечали меня, счастье жило в магическом и колдовском танце любви. От восторга и сладости Возвышенного чувства они закрывали глаза непрозрачными веками и опять кружились, вальсируя по скалистому паркету Земли. А из небес летело дивное пенье эоловой арфы, точно крылатый посланник принес благовестие стройным и желтым ящерицам, чтобы земля не оставалось бесплодной.

Еще миг чудесного созерцанья, и желтой зарей заползли они во внутренность черной дыры и там насладились любовью, весь день и всю ночь проведя неразлучно. Хорошо, что есть весна! Хорошо, что есть любовь! Хорошо, что по синему царству эфира горячее солнце летит!

Узенбашская тропа

Потянуло опять в дорогу, чтобы снова ощутить горную свежесть и воскресить промелькнувшую юность. Ох, как трепетно и тревожно в водопаде весны, в сладком аромате воспоминаний ушедших любовных встреч и так неистово сгоравших минут-поцелуев. А сердце стучит и болит за минувшим очарованьем. Я иду по тропе, возвращаясь в прошлое, как в шальную грозу.

Как-то давным-давно, на Бойке, мы работали в археологической экспедиции, и по этой узорной каменной дороге с крепидами, словно средневековыми скрижалями, спускались к девчонкам в Ялту.

Тропа начинается на холме Дарсан. На Обводной дороге есть такая автобусная остановка. Минуем дикое скопище жутких по архитектуре и свалкам мусора автобаз, складов, хоздворов, бетонный завод и еще какую-то промышленную муть. И, наконец, оказываемся на лесной дороге к холму Ай-Яни, расположенному над Дарсаном. Затем минуем пересечение дорог, противопожарных просек и старая милая тропка-дорожка вступает в лес. Легко, длинными кольцами, она поднимается вверх, пересекая урочище Биюк-Мейдан с красивой полянкой среди леса и двумя площадками, расположенными на обрывистых утесах.

Еще в прошлом веке это был один из главных дорожных путей связывающих Ялту и степной Крым. Там весело цокали лошадиные копыта, скрипели колеса повозок, бодро сновали неутомимые ослики с поклажами на спинах. Потом построили шоссе Ялта – Ай-Петри – Бахчисарай и эта горная дорога, ведущая через Бойку, совсем заглохла, заросла, заплыла дерном и временем. Правда, еще до Великой Отечественной войны из Кучук-Узенбаша местное население приносило на продажу в Ялту свежее и кислое молоко, сыр, фрукты, преодолевая путь за несколько предрассветных часов. А сейчас только туристы часто бродят здесь.

Легкий туман и мелкий дождик сопровождал меня в пути. И вдруг – о, ужас! – передо мной черное пепелище: обуглившиеся стволы, скрюченные ветви, сажа на земле, сгоревшие пни, испепеленный стихией горный склон. Прошлогодний страшный лесной пожар огненной фурией вырвался и на этот гребень. Черные слезы, черная гарь, черный дым – сюрреалистическая картина дикого хаоса. И сквозь ад пробиваются тонкие зеленые побеги. Да здравствует Жизнь! Будто похороненное здесь солнце опять всплыло на высокое небо.

До революции Узенбашская тропа к пещере Иограф была помечена красной стрелой с кольцом – знак Крымского горного клуба. Под самым выходом на плато тропа уходит влево, на восток, по направлению к пещере. Вот здесь, январским вечером, отряд горноспасателей, шедший на поиски пропавшего старика, попал в снежную лавину. Тогда погиб наш отважный товарищ Артур Григорян. (Читайте мою документальную повесть «Лавина». Она входит в первую книгу хроники о горноспасателях – «У хижины с оленьими рогами»).

Пещера лежит под верхними известковыми утесами Ялтинской яйлы и служила, по-видимому, местом, где собирались христиане для богослужений во время турецких и татарских гонений. Крошечная церковь стояла внутри пещеры Иограф, находящейся в верхней части Узенбашской тропы. Тропа поднимается по хребту Дарсана к Главной гряде. Художник Елизавета Ивановна Висниовская в 1895 году изобразила облик этого, выступающего из сумрака пещеры, небольшого строения с алтарным закруглением – апсидой. Там ею был подобран обломок редчайшей для Крыма мраморной иконы с изображением младенца Иисуса Христа и собраны другие находки: медные крючья для подвешивания лампад, фрагменты стеклянных и керамических сосудов, бусы. Все это сейчас можно увидеть на выставке «Прошлое Ялты», которая демонстрируется в здании городского музея (ул. Пушкинская, 5а).

Сейчас в пещере едва сохранились остатки алтаря, почти разрушенного туристами. Неподалеку от большой пещеры находится маленькая хижина, в которой, как говорят, жил отшельник.

Возвратившись от пещеры на прежнюю тропу, поднимаемся направо вверх на плато, на выдающуюся пологую площадку Теренчикур. Оттуда видна дорога на северную сторону Главной гряды. Нам открывается вид на море, на яйлу и на простор небес. Коралловый, кадмиевый, красный цвета древних преданий распластались вокруг, замерли в грозном хаосе давних дней, в седых скальных скелетах, в танцах магических теней, в черных глазницах карстовых полостей, в пригнувшихся от дикого ветра кронах, в подобранном кремневом отщепе-ноже из каменного века, в слезах дождей и мучений, в мозаиках-облаках и фресковых росписях горных лугов. Величие высокого и глубокого пространства переплелись с веками, от античных до современных, пахнущих дымом войн и зеленой влагой луговой травы. Здесь, на горной вершине, ветры истории тихо шумят, ласкают тебя легендами и неудержимо уносят в двадцать первый космический век.

Розовая риза рассвета

Добрался к кромке плато вечером и заночевал в пещере. Лег перед выходом прямо на скалу, укрывшись шерстяным пледом. Снаружи шел мелкий теплый дождь. И большой зал пещеры чуточку горел странным голубоватым светом. Может воздух был насыщен электрическими разрядами, а возможно какое-то святое таинство витало в пещерном храме. Но никакого страха я не испытывал. Напротив, приятная благодать обволакивала мое уставшее тело. Будто тихая Ночь в алмазных чертогах среди стройных сталагмитов и сталактитов нежно ласкала меня.

Мое горящее существо стало легким и невесомым, как бархатная темнота. Оно медленно кружилось под ажурными сводами, роняя внезапно навернувшиеся слезы о погибшем товарище в той страшной лавине, которая смела нас на крутом склоне, возле пещеры.

И вторила моим горючим слезам чудодейственная исцеляющая молитва, серебром звеневшая в падающих каплях воды на природный каменный алтарь-натек. Известняковая роскошь пещерной церкви, уводила в подземное пурпурное царство, где стынет причудливая тень в ослепительном огарке свечи, где безмолвствует человеческий разговор, но торжеством благоухает музыка немая, песней звучащая в живой воде.

Блаженство пышного сказочного сна погрузило меня в тайны, стенанья, вздохи и бред пещеры, где я стыл, каменел и горел, где для меня расступались стены и своды. Под куполом зажигались хрустальные люстры, освещая желтые черепа, золотые маски, бриллиантовые венцы и дикие пляски козлоногого вертепа.

Проснулся. О, Боже! Овальный вход в пещеру Иограф завесила тончайшая ткань розовой ризы рассвета. Она струилась и шелестела шелком прозрачного воздуха на прекрасной фигуре златостанной зари. И я чувствовал на лице и ладонях ласковое и горячее прикосновение, волшебный поцелуй Свежести и Юности, как когда-то в далекие годы быстротекущей молодости. Как прелестно прикосновение к губам девственного утра! И томит, и льется птичья трель, наполняя сердце звонкой дрожью. Я встал, откинул драгоценную вуаль и шагнул в гулкую невесомость горного солнечного сияния…

Боткинская и штангеевская тропы

В марте начинают цвести миндали, персики, абрикосы, фиалки, примулы. В апреле появляются пионы и пролески. Весенний воздух будоражит и зовет в путешествие. Одна из самых близких и доступных – пешеходная экскурсия по Боткинской тропе. Названа она в честь доктора С.П. Боткина. Он первый обратил внимание на потрясающие климатические условия Южного берега. По его совету Императрица Мария Александровна, жена Александра II, с 1866 года стала проводить осенние месяцы в Ливадии. С этого времени Ялта начала особенно быстро расти.

Тропа Боткина отмечена старым знаком Крымского горного клуба. Это красная стрела с двумя перьями. В царское время самый короткий ялтинский сезон – пасхальный. Он носил исключительно экскурсионный характер. Учащиеся, деловые люди, служащие, на каникулах и в отпуске спешили за две недели осмотреть весь Южный берег. Ялта была отправным пунктом этих экскурсий. По сведениям из путеводителя «КРЫМЪ» за 1914 год, сюда приезжала, в основном, богатая публика.

Итак, в путь. Мы вдвоем, я и мой пес Боня. Протяженность Боткинской тропы от обводной дороги до утеса Ставри-кая – 4,6 км. Она начиналась современной асфальтированной дорогой к главному входу в кемпинг «Поляна сказок». Позже вход в кемпинг перенесли ниже, и этот отрезок асфальта оказался заброшенным. Не доходя до кемпинга с десяток метров тропа поднимается вправо в горы. Сначала она минует цементный бассейн для воды, построенный для кемпинга. Затем туристы переходят через деревянный мостик и двигаются вдоль сетчатого забора кемпинга. Вскоре тропа слегка поднимается через сосновый молодняк и, нырнув через сухое русло ручья Ай-Дмитрий, выводит, делая небольшие колена, до ущелья Буфилья-Дере.

Слева и справа растут одинокие высокие можжевельники с широкими пирамидальными кронами. «Цветут» они в марте-апреле, шишки созревают к осени следующего года. «Плоды» у можжевельника фиолетово-черные, с сизым налетом.

Встреча с горным лесом приносит тебе успокоение и душевную отраду, особенно когда шагаешь среди величественных крымских сосен, растущих на высоте 350-400 метров. Крымские сосны встают кругом на крутых склонах, лепятся по скалистым обрывам, цепляются прямо за отвесные стены, создавая светлый и торжественный ландшафт с зеленым сводом, шумящим над тобой. А выше уже синий эфир неба. Ты счастлив и горд, что деревья своей неукротимой силой борются за жизнь и обняли, пронзив мощными корнями, обрывы и скальные утесы. И сам задаешь себе вопрос: откуда они сосут себе влагу, ведь кругом одни камни? У сосны крымской темно-серая кора, хвоя длинная, шишки крупные, а крона часто принимает плоскую «слоистую» форму.

Никакой лес так не пахнет солнцем, как сосновый! И еще ароматом хвои, ведь крымская сосна в несколько раз больше источает смолистых веществ, чем обыкновенная сосна. Душистые сосновые боры! Особенно привлекателен горный лес в конце мая и начале июня, когда зацветает сосна. Пробегающий легкий ветерок поднимает в небо желтую пыльцу и кажется, что солнце проливается на горы чудесным пахучим и живительным нектаром.

И ты, путник, становишься, как цветок. Ты подставляешь свое лицо-лепесток солнцу, и будто распускаешься под ласковыми и лечебными лучами. Солнце – символ жизни. В астрологическом смысле Солнце может приносить как счастье, так и невзгоды – в зависимости от расположения других планет. В благоприятных аспектах по гороскопу оно приносит богатство, почести, физические и духовные достоинства, долгую жизнь, искренность, ум в большой степени, чем любая планета. По воззрениям астрологов, под влиянием Солнца находятся:

– день недели – воскресенье; органы тела – мозг, нервы, сердце, правый глаз у мужчин и левый у женщин; болезни – обмороки, заболевание печени, матки, желудка и всей нижней части тела; цвета – золотой, желтый, пурпурный; числа – 1 и 4; животные – лев, сокол, орел, куры; растения – ива, оливковая пальма, розмарин, вишня, хлебные злаки; минералы – гиацинт, хризолит; металлы – золото.

Сосна – дерево спокойствия и высоты духа. Если в вашей жизни настал важный момент, если решается ваша судьба, и вы хотите спокойно взглянуть в глаза судьбе, чтобы спокойно ответить на жизненно важные вопросы вам необходима именно сосна. Это дерево обладает чистой сине-фиолетовой аурой. Она настолько сильна, что способна на некоторое время поднять каждого, кто обратится к ней на небывалую высоту духовного озарения, творческого взлета.

При прямом контакте сила сосны снимает раздражение, досаду, которые так мешают ясности мысли и духа. Размышления о Вечных ценностях во время прогулки по сосновому бору – наиболее подходящий способ подготовиться к контакту с сосной, а даже если вам и нет необходимости в прямом контакте – все равно вы обретете удивительное душевное равновесие и физический комфорт.

Сосна лечит нервные расстройства. Она способна избавить от заболеваний, которые напрямую связаны со стрессом. Практически ни один невроз не устоит под влиянием сосны. Для людей с больным сердцем даже есть чисто врачебная рекомендация – длительные прогулки в сосновом бору. Только в особенно жаркую солнечную погоду нужно соблюдать осторожность, иначе летучие вещества сосны могут оказать излишне возбуждающее действие.

Сосна очищает ауру человека от постороннего воздействия, частично снимает порчу. Это милосердное дерево не требует от нас ничего, кроме душевной открытости.

Водопад Яузлар (от тюркского «ауз» – рот, уста, устье) имеет три террасы, с которых скатывается вода. Особенно выразителен в каскадах падающей воды нижний Яузлар. Вода здесь хорошо поработала, выдолбив в скалах грандиозный колодец. Но к нему очень неудобно спускаться от Боткинской тропы.

От верхнего водопада Яузлар Боткинская тропа через мостик переходит русло реки Явлуза и серпантином начинает подъем в гору. Тропа хорошо утоптана, только в некоторых местах вдруг делает резкие подъемы вверх. Это вечно спешащие, а иногда ленивые люди сокращают путь. Они выдалбливают и сдирают почву, а дождь вымывает в ней углубления, и начинается эрозия. По плавным поворотам серпантина идите спокойно. Скоро вы окажетесь на небольшой площадке скалы Куш-Кая (Орлиная, Соколиная или Птичья скала). Отсюда можно созерцать зеленый лес, серые скалы, синее море и далекие голубые горизонты.

Иногда, чуть выше, есть вода в родничке, но летом он обычно пересыхает. И снова мягкие и аккуратные серпантины. Вот тропа раздваивается – влево уходит на скалу Ставри-Кая (Крестовая скала), а вправо на хребет к Штангеевской тропе. Мы делаем небольшую петлю и заходим на скальную площадку Ставри-Кая (высота над уровнем моря – 700 м). Панорама с нее очень впечатляет, особенно когда под ногами ты чувствуешь, будто живую, дрожащую пропасть. Одним нравиться любоваться, дышать и жить бездной, но большинство со страхом отползают от края скалы и держаться подальше. И все равно всем хорошо стоять и сидеть на скальном выступе, будто на ковре-самолете, парящем в небесах. И еще слушать экскурсовода, рассказывающего о природе горного Крыма, легенды и всякие небылицы.

Штангеевская тропа начинается с плеча хребта, уходящего к яйле. Здесь сходятся три тропы: на яйлу по хребту поднимается Ставрикайская тропа; на восточном склоне, кружась серпантинами, покойно отдыхает в сосновом лесу Боткинская тропа; а на запад ныряет к скалам Штангеевская тропа.

Врач Ф.Т. Штангеев, работая в Ялте в конце ХIХ века, сделал многое для лечения больных туберкулезом и написал книгу «Лечение легочной чахотки в Ялте». Он также был одним из организаторов Крымского горного клуба и участвовал в прокладке этой тропы, названной теперь его именем.

Сначала идет крутой серпантин, а потом знаменитый «Чертов мост» – каменная тропа, вырубленная в обрывах скалы. Но сейчас «Чертов мост» безопасен, участок, парящий над пропастью, огородили железными поручнями. Тропа теперь ровная: шириной около метра, длина до ста метров. Дальше опять тропа проходит под нависающими скалами и приводит к речке Водопадной. Вода чистая и необыкновенно вкусная. Особенно хорошо пьется после проделанного перехода через Ставри-Каю.

Мостик через реку, – и мы вновь стоим на смотровой площадке, где, уже под другим углом зрения, открывается вид на Ялту, гору Могаби и серпантины шоссе на Ай-Петри. Отсюда вверх по хребту уходит Таракташская тропа к плато Ай-Петри. А мы по каменным искусственным подпорам спускаемся вниз по тропе, будто плавный поток обтекающей горные отроги и обрывы. А вот и шоссе. Выходим у ресторана «УчанСу». К водопаду ведет прямая тропа-дорога.

Длина Штангеевской тропы от Ставри-Кая до водопада Учан-Су – 2,6 км. Боткинскую и Штангеевскую тропы экскурсанты, не спеша, проходят за четыре-пять часов. От водопада Учан-Су в Ялту можно добраться на рейсовом автобусе или пешком через «Поляну сказок».

Легенда о Ставри-Кая

Со скалой Ставри-Кая связана легенда, приведенная в путеводителе «Боткинская тропа» (автор М. Мамин, издательство «Крым» – 1969 г): «В далекие времена на берегу Черного моря жил один из самых сильных людей по имени Тавр. Он один ходил на огромных медведей, и, победив, приносил добычу к становищу на своих могучих плечах. Однажды на охоте Тавр выронил боевой топор, и ему пришлось душить зверя руками. Долго после этой схватки залечивал охотник раны, таяли его силы. Тавр часто выходил к морю и молча часами сидел, смотрел в его волны, словно ждал, что оно вернет ему бодрость и силу. Но силы не возвращались. Чувствовал он, как все медленнее и глуше стучало его сердце, тускнел его взгляд.

Мать посылала его в горы, товарищи звали на охоту, девушки заглядывали в глаза, но Тавр, равнодушный ко всему, упрямо сидел у моря. «Только море способно вернуть мне силы, – думал он. – Для горных переходов я слаб, неужели этого не понимают люди».

Когда наступил час смерти его матери, она позвала его и сказала:

– Сын мой, если ты хочешь, чтобы я жила, поставь каменный крест вон на той высокой скале, – и она показала на Ставри-Кая.

Тавр посмотрел в угасающие глаза матери и, не сказав ни слова, пошел к морю. Расступились люди, с укором смотря на сына, который не захотел выполнить волю матери. Тавр долго стоял у моря. Оно бушевало; ревело, яростно обрушивая на каменистый берег огромные волны. Гневно раздавался громоподобный говор волн, словно отчитывал его за ослушание.

И Тавр вернулся к матери. Он погладил ее горячий лоб и затем скрылся в лесу. Прошла ночь, а когда взошло солнце, его лучи осветили на высокой скале огромный крест, сложенный из камня.

Спустился с горы Тавр, ему становилось все легче дышать. Какая-то неведомая сила наливала его мускулы. Но когда Тавр вернулся к матери, тело ее уже остыло, и он понял, зачем посылала она его в горы: только они могли вернуть сыну прежнюю силу.

Успокоилось море, перестали биться о берег волны, но Тавр не вернулся к ним. Каждый день он поднимался в горы, и с каждым разом увеличивались его силы, громче стучало сердце.

Скоро Тавр снова стал могучим и сильным…» Старуха была хитра и умна. Она не разбиралась в фитонцидах и озоне, но знала о лечебных свойствах лесистых гор. … Прошли тысячи лет, время давно разрушило каменный крест. Но люди по примеру Тавра идут в горы, чтобы стать здоровыми и сильными.