Текст книги "Культурно-историческая психология волевого действия: От прогноза – к поступку"

Вероятностное прогнозирование опирается на прошлый опыт и, естественно, зависит от индивидуальных особенностей данного организма в данный момент. Эти индивидуальные особенности вероятностного прогнозирования выявились и в описанных выше экспериментах в скорости угасания депрессии основного ритма на ЭЭГ сенсомоторной области полушария, контрлатерального неработающей руке, при повторении сигнала.

По скорости угасания депрессии основного ритма на ЭЭГ сенсомоторной области полушария, контрлатерального неработающей руке, в ситуации, когда после звука каждый раз предъявляется один и тот же световой сигнал, испытуемые разделились на две группы: у одной половины испытуемых депрессия постепенно угасала (на 31– 50-й сигналы в среднем наблюдается 5–6 раз на 10 сигналов), у другой половины испытуемых депрессия не угасала до конца опыта, наблюдаясь 8—10 раз на 10 сигналов. У трех испытуемых из последней группы на ЭМГ неработающей руки в интервале между сигналом «внимание» и появлением светового сигнала на первые 20 сигналов выявлялась повышенная биоэлектрическая активность по сравнению с работающей рукой, и в субъективном отчете эти испытуемые указывали, что они ожидали отсутствующего в этой половине опыта сигнала (рисунок 9).

Мы предположили, что различные скорости угасания депрессии на ЭЭГ сенсомоторной области полушария, контрлатерального неработающей руке, объясняются особенностями перестройки прогноза испытуемых. Если это предположение верно, то можно ожидать, что и в других ситуациях, требующих от испытуемых перестройки прогноза, будут наблюдаться аналогичные результаты.

Для проверки этого предположения была проведена серия опытов, в которых испытуемого просили угадывать, какой из двух знаков будет следующим в последовательности экспериментатора.

Особенности эксперимента не позволяли провести эти опыты на тех же самых испытуемых, которые участвовали в опытах с регистрацией компонентов ориентировочной реакции. В опытах участвовало 17 испытуемых.

Испытуемому сообщалось, что экспериментатором будет реализовываться последовательность сигналов, состоящая из плюсов и минусов (в действительности последовательность экспериментатора всегда состояла из одних плюсов). Испытуемого просили угадывать, какой из двух знаков будет следующим в последовательности экспериментатора. После того как испытуемый устно сообщал об ожидаемом знаке, экспериментатор называл следующий знак в своей последовательности (всегда плюс).

По результатам опыта испытуемые разбились на две группы: половина испытуемых (9 человек) с 10—20-й пробы (в среднем с 14-й пробы) начинала называть только плюс, т. е. тот знак, который постоянно называл экспериментатор. До 10-20-й пробы число плюсов и минусов в ответах испытуемых было примерно одинаковым, у двух испытуемых плюсов было немного больше (на 4–5 знаков). Вторая группа испытуемых полностью переходила на плюс с 22—70-й пробы, в среднем по восьми испытуемым с 39-й пробы. Четверо испытуемых этой группы с 5-й по 30-ю пробу называли большее число минусов (отсутствующий в последовательности экспериментатора знак), причем эти испытуемые назвали подряд 12–19 минусов, тогда как при вероятности сигналов P₁ = Р₂=0,5 эти испытуемые называли подряд не более 5 одинаковых знаков (рисунок 10).

Рис. 9. Изменение амплитуды импульсов на ЭМГ в серии В у испытуемого Л. А.

По горизонтали отложены номера сигналов по порядку, по вертикали – амплитуда импульсов в мкВ. Штриховая линия показывает изменение амплитуды импульсов на ЭМГ правой «неработающей» руки (берется средняя амплитуда за 2 с до предупреждающего сигнала). Сплошная линия – средняя амплитуда импульсов на ЭМГ левой «работающей» руки. Вертикальные линии показывают увеличение амплитуды импульсов на предупреждающий сигнал или в интервале до пускового сигнала

Рис. 10. Перестройка прогноз, а у двух групп испытуемых при неожиданном для испытуемого переходе от последовательности с Р₂ = Р₂ = 0,5 к последовательности с P₁ = 1, Р₂=0.

По горизонтали отложены номера ответов испытуемого, по вертикали – частота плюса в ответах испытуемых

Чтобы показать, что деление разных испытуемых на сходные группы (по скорости угасания компонентов ориентировочной реакции и скорости полного перехода на повторяемый экспериментатором сигнал) не является случайным, было проанализировано изменение времени реакции в такой же ситуации у новой группы испытуемых (13 человек). Испытуемых просили нажимать правой рукой на ключ как можно быстрее при появлении цифрового сигнала в виде цифры «2» и левой рукой на левый ключ при появлении цифры «1» (сигналы подавались включением цифровой лампы). Половине испытуемых предъявлялся только сигнал «2», другой половине – только «1». Всего подавалось 100 сигналов. При первых 10 сигналах время реакции у всех испытуемых было на 55–70 % больше, чем время простой двигательной реакции этих испытуемых. По мере предъявления сигналов время реакции у всех 13 испытуемых постепенно уменьшилось, причем это уменьшение нельзя было объяснить тренировкой самого движения. До этого все испытуемые работали с этими же ключами, и время простой двигательной реакции у них не изменялось при длительной подаче сигналов.

По скорости изменения времени реакции испытуемые разделились на две группы (независимо от того, какой рукой они реагировали – правой или левой).

Таблица 2

Снижение времени реакции по ходу исследования у двух групп испытуемых

Из таблицы 2 видно, что у одной группы испытуемых (6 человек) время реакции изменяется довольно быстро. При 11-20-м сигналах время реакции у этой группы испытуемых уменьшилось на 20 %, а при 51-60-м сигналах время реакции составляло 66 % от времени реакции на первые 10 сигналов. К концу опыта у испытуемых этой группы время реакции достигало времени простой двигательной реакции или было очень близко к нему. У второй группы испытуемых (7 человек) время реакции изменялось значительно медленнее. При 11-20-м сигналах время реакции уменьшилось в среднем на 6 %, а при 51-60-м сигналах – составило 86 % от времени реакции на первые 10 сигналов. У одного испытуемого из этой группы время реакции на 11-30-й сигналы составляло 103 % по сравнению со временем реакции на первые десять сигналов.

Можно думать, что деление испытуемых на две группы по скорости снижения времени реакции в ходе исследования так же, как и деление их на две группы во скорости угасания депрессии основного ритма на ЭЭГ сенсомоторной области полушария, контрлатерального неработающей руке, и деление испытуемых на две группы по скорости перехода на угадывание знака, который каждый раз повторяется экспериментатором, объясняется особенностями перестройки прогноза испытуемых. Одна группа испытуемых, зная из инструкции и прошлого опыта о том, что должно быть два сигнала, несмотря на то что в опыте каждый раз предъявляется один и тот же сигнал, всё-таки ожидает в соответствии с инструкцией тот сигнал, который отсутствует в последовательности экспериментатора. Ожиданием отсутствующего сигнала и объясняются у этой группы испытуемых длительное неугасание депрессии на ЭЭГ, медленное снижение времени реакции и большое число минусов при угадывании следующего знака в последовательности экспериментатора. Вторая группа испытуемых быстро перестраивает свой прогноз относительно частот сигналов и в соответствии с этим осуществляет преднастроечные реакции. У испытуемых этой группы быстро угасает депрессия основного ритма на ЭЭГ сенсомоторной области полушария, контрлатерального неработающей руке, у них наблюдается быстрый переход па знак, который каждый раз повторяется экспериментатором, и время двигательной реакции у них быстро уменьшается до времени простой двигательной реакции, когда вместо двух сигналов, о которых говорилось в инструкции, в опыте каждый раз предъявляется один и тот же сигнал.

В исследованиях последнего времени кожно-гальваническая реакция (КГР) широко используется как индикатор ориентировочной реакции и как индикатор эмоциональных реакций. В описанных выше опытах КГР выступала как один из компонентов ориентировочной реакции, возникавшей при различной степени нег определенности вероятностного прогноза.

В каком же положении находится КГР по отношению к другим компонентам ориентировочной реакции, отражением чего она является?

Взгляды на природу ориентировочной реакции претерпели за последний период существенную эволюцию – от иллюзорной простоты и ясности к четкому пониманию большой сложности и неясности ее механизма. На смену представлению об ориентировочной реакции как о безусловном рефлексе, осуществляемом той или иной рефлекторной дугой, пришли значительно более сложные представления, включающие в структуру ориентировочной реакции такие понятия, как акцептор действия (П. К. Анохин), аппарат сличения (Н. А. Бернштейн), нервная модель стимула (Е. Н. Соколов).

Вопрос о природе ориентировочной реакции тесно связан с вопросом о том, отражением чего являются различные ее компоненты, в частности КГР. Известно, что чем сложнее выбор возможных двигательных реакций, тем медленнее угасает КГР. Это подтвердилось и в наших опытах: чем больше неопределенность вероятностного прогноза относительно предстоящих двигательных реакций, тем более стойкой является КГР. Единого мнения, объясняющего этот факт, до сих пор не имеется.

Одна из существующих точек зрения заключается в дом, что ориентировочная реакция представляет собой преднастроечную реакцию – подготовку организма к действиям в прогнозируемой ситуации в условиях большей или меньшей неопределенности вероятностного прогноза (Фейгенберг, 1963). С этой точки зрения различные компоненты ориентировочной реакции являются отражением преднастройки (мобилизации) различных физиологических систем. Чем более неопределенным является прогноз, т. е. чем шире круг физиологических систем, действие которых может понадобиться в прогнозируемой ситуации для достижения цели, тем более многокомпонентной является ориентировочная реакция. Так, депрессия альфа-ритма является, можно думать, отражением мобилизации сенсорных систем, а КГР – отражением моторной преднастройки, мобилизации эфферентных систем. Большая или меньшая выраженность различных компонентов ориентировочной реакции соответствует степени выраженности преднастройки различных функциональных систем.

Согласно другой точке зрения (Гращенков, Латаш, 1965), депрессия альфа-ритма рассматривается как результат неожиданности действия раздражителя, как отражение направленного внимания, а КГР – как отражение «принятия решения» выбора определенной реакции из нескольких альтернативных возможностей.

Для экспериментального «разведения» этих двух точек зрения на КГР нами был поставлен следующий эксперимент (Пилипчук, Рутман, Фейгенберг, 1968).

Испытуемым давалась инструкция: после сигнала «внимание» (неяркая вспышка) последует серия из четырех звуков; первые три звука необходимо сравнить; в том случае, если хотя бы два из них отличны друг от друга по высоте, то после четвертого звука следует нажать на ключ указательным пальцем правой руки; если же все три звука будут одинаковыми, нажимать ключ не надо.

Опыты проводились в условиях стандартной процедуры электроэнцефалографического исследования. Регистрировались депрессия доминирующего ритма на ЭЭГ и КГР по Тарханову. Звуковыми сигналами служили громкие тоны от звукового генератора (от 600 до 1000 Гц); звуковые раздражители подбирались таким образом, что не вызывали трудности различения. Каждая серия раздражителей состояла из пяти сигналов – вспышка («внимание») и четыре звуковых тона, которые обозначим цифрами I, II, III и IV. Интервалы между сигналами внутри серии варьировались от 5 до 15 с и около 20 с между сериями. В некоторых случаях четвертый звук отличался от предыдущих, что не повлияло на характер реакций испытуемого.

В случайном порядке предъявлялись серии трех типов (в одном и том же опыте): серия А – все звуки были одинаковыми, серия Б – звук II отличался от звука I, и серия В – звук II был таким же, как звук I, а звук III отличался от них.

Идея эксперимента заключалась в следующем. Если КГР отражает момент принятия решения, т. е. выбора какой-либо одной возможности из нескольких альтернативных возможностей, то КГР должна быть особенно отчетливой и стойкой в серии Б после звука II (именно в этот момент снимается неопределенность действий); в сериях же А и В КГР должна быть более выраженной после звука III, так как решение о том, нужно ли нажимать после IV звука, не может быть еще принято после звука II, а принимается после звука III; в серии А принимается решение, что не нужно нажимать, в серии В – решение, что нужно нажимать.

Если же КГР является отражением преднастройки к действию (движению), то нужно ждать наиболее выраженной КГР в сериях Б и В в интервале между звуками III и IV независимо от того, отличался II или III звук от I звука (КГР приурочена к подготовке действия, а не к моменту принятия решения о том, нужно ли оно). В серий же А КГР после звука III должна быть выражена незначительно, так как после III звука принимается решение, что моторной реакции не требуется и, следовательно, не нужна преднастройка к ней.

Для наглядности изобразим ход эксперимента и ожидаемые результаты в виде схемы:

Серия А: «внимание» – звуки I–II–IIIp – IV

Серия Б: «внимание» – звуки I–IIp – IIIn – IV.

Серия В: «внимание» – звуки I–II–IIInp – IV.

В серии А решение о ненужности моторной реакции принимается после сигнала III, идентичного сигналам I и II. Буквой «р» обозначены моменты времени, в которые нужно ожидать наиболее выраженной КГР, исходя из гипотезы, что КГР отражает момент принятия решения. Буквой «п» обозначены моменты, в которые нужно ожидать наиболее выраженной КГР, исходя из гипотезы, что КГР отражает преднастройку к действию.

Что же показали эксперименты?

В серии А КГР была очень слабо выражена после всех раздражителей комплекса и очень быстро угасала совсем.

В серии Б наиболее выраженная и стойкая КГР возникала после IV звука, служившего сигналом двигательной реакции. Из раздражителей, не сопровождавшихся двигательной реакцией, наиболее выраженная и стойкая КГР наблюдалась после III звука.

В серии В наиболее выраженная и стойкая КГР также возникала после двигательной реакции; из раздражителей, не сопровождавшихся движением, наиболее выраженная и стойкая КГР наблюдалась после III звука.

Наиболее выраженная КГР возникала в сериях Б и В в интервале между III и IV звуковыми сигналами независимо от того, отличался ли II или III звук от I; в серии А, где все звуки были одинаковыми, КГР была слабо выражена. Таким образом, результат совпал с ожидаемым, если исходить из гипотезы о связи КГР с преднастройкой к движению, и не совпал с тем, чего можно было ожидать, если исходить из гипотезы о связи КГР с принятием решения. Возникновение КГР оказалось приуроченным ко времени движения, а не ко времени принятия решения о необходимости действия. Результаты экспериментов дают нам основание считать, что КРГ отражает преднастройку к движениям.

Материал по динамике другого компонента ориентировочной реакции – по депрессии альфа-ритма в ходе описанного эксперимента – невелик, но все же создается впечатление, что динамика депрессии альфа-ритма не идет параллельно КГР. Прежде всего обращает на себя внимание тот факт, что наиболее выраженная депрессия альфа-ритма наблюдается после звуков I, II и III и в меньшей степени – после сигналов «внимание» и звука IV. Депрессия эта отчетливо видна и в серии А, где все звуки одинаковы и нажима не требуется, и в сериях Б и В.

Таким образом, если КГР особенно четко была выражена в момент подготовки к движению (интервал между III и IV звуками в сериях Б и В), то депрессия альфа-ритма была четко выражена в той части серии раздражителей, в которой главная задача испытуемого – различение сигналов. Это дает основание полагать, что депрессия альфа-ритма связана с мобилизацией сенсорных систем. Этот вывод подтверждают описанные выше опыты.

В серии А КГР была выражена слабо на все раздражители, причем в интервале, соответствующем принятию решения (р), этот эффект был наименьшим (о выраженности КГР мы судили по проценту реакций в серии, их амплитуде и количеству). Результаты серии Б ярко показывают наибольшую выраженность КГР не в момент принятия решения, а в момент преднастройки к движению. Аналогичный вывод можно сделать из серии В. Следует заметить, что у всех испытуемых наиболее стойкой (по длительности угашения) была КГР, приуроченная к преднастройке, причем у 5 испытуемых КГР вообще не поддавалась угашению. Остальные реакции довольно быстро угашались.

Полученные данные позволяют считать, что различные компоненты ориентировочной реакции отражают преднастройку к действию (мобилизацию) различных функциональных систем организма. КГР отражает в условиях проведенного эксперимента преднастройку к моторному действию, а не процесс принятия решения. Последнее предположение согласуется с полученными нами фактическими данными.

Вместе с тем факты, на основании которых был сделан вывод об отражении в КГР принятия решения (28), можно хорошо объяснить, если исходить из представления о КГР как проявлении преднастройки, к моторному действию. Рассмотрим эти факты.

При повторении индифферентного звука скорость угашения КГР оказалась (в опытах Н. И. Гращенкова и Л. П. Латаша) большей, чем скорость угашения депрессии альфа-ритма. Если же звуку придавалось сигнальное значение (инструкция нажимать на кнопку в ответ на звук), то депрессия альфа-ритма оставалась такой же, а КГР становилась более стойкой. Действительно, в этих условиях по сравнению с индифферентным звуком сенсорная задача осталась прежней, изменение заключается во введении новой двигательной задачи. Соответственно этому усилилась мобилизация моторной системы (КГР), а сенсорная мобилизация (депрессия альфа-ритма) не изменилась.

При группировании звуковых сигналов парами, в которых двигательная реакция должна (по инструкции) следовать за II сигналом, обнаружена одинаковая стойкость КГР и депрессии альфа-ритма на I сигнал и значительно большая стойкость КГР на II сигнал. Действительно, стойкая КГР приурочена к моменту, когда необходима активация двигательной системы.

Наконец, если испытуемый должен нажимать на II сигнал в паре только в случае, если оба сигнала в паре одинаковы, КГР часто вообще отсутствует при различных сигналах, т. е. в ситуации, где II сигнал приводит к принятию решения о том, что нажимать не нужно: принятие такого решения не требует преднастройки (мобилизации) моторных систем.

Проведенные нами эксперименты не подтверждают предположения о том, что КГР в условиях выполнения моторной реакции по предварительной инструкции отражает принятие решения; КГР отражает в этих условиях преднастройку к двигательной реакции.

Разработка школой Павлова теории условных рефлексов обратила внимание физиологов на принципиально новое явление – реакцию на ситуацию еще не возникшую, но при определенных условиях всегда возникавшую в прошлом опыте данного субъекта. Условный рефлекс можно рассматривать как реакцию на сигнал, позволяющий, опираясь на прошлый опыт, прогнозировать возникновение определенной ситуации.

Такой подход может быть успешно применен и к реакции, которую принято называть ориентировочной. Она возникает в ответ на сигнал (в частности, на неожиданный), в отношении которого прошлый опыт индивидуума не дает оснований прогнозировать какое-либо определенное изменение в ситуации и в стратегии поведения. Чем больше сенсорная (какой сигнал будет?) и прагматическая (что надо будет делать?) неопределенность прогнозируемой ситуации, тем сильнее ориентировочная реакция. При выработке условного рефлекса раздражитель сначала является сигналом неопределенности как предстоящей ситуации, так и необходимых изменений стратегии поведения; на этой стадии он вызывает генерализованную ориентировочную реакцию – подготовку организма к действиям, характер которых еще неясен. При повторных сочетаниях этого раздражителя с сигналом, требующим определенных действий, первый со все, большей вероятностью вызывает прогнозирование определенной ситуации; при этом мобилизируется все более узкая группа физиологических систем, участвующих в реакции, адекватной прогнозируемой ситуации. Процесс угашения ориентировочной реакции и выработки условной можно рассматривать как ряд реакций на прогнозируемую ситуацию в условиях, когда прогноз делается все более определенным. Угасание ориентировочной реакции при многократном повторении стимула можно трактовать как выработку условного рефлекса на ситуацию покоя.

Различная степень редукции первоначальной ориентировочной реакции в условиях, когда после сигнала «внимание» предъявляются два равновероятных пусковых стимула в случайном порядке, и в условиях, когда каждый раз предъявляется один пусковой стимул, связана с различной степенью неопределенности прогноза в конце каждой серии экспериментов.

Таким образом, ориентировочную реакцию, как и условную, можно рассматривать как реакцию подготовки организма к действиям в предстоящей (прогнозируемой) ситуации. Непрерывному ряду прогнозируемых ситуаций с различной степенью неопределенности необходимых ответных действий соответствует непрерывный ряд преднастроечных реакций. И если условная реакция проявляется в ситуации определенного прогноза, то ориентировочная реакция соответствует ситуации неопределенного прогноза.

Различные компоненты ориентировочной реакции отражают различные стороны процесса преднастройки. Одни компоненты связаны с подготовкой к сенсорным реакциям, другие (в частности, КГР) – к моторным реакциям.