Текст книги "Философия и методология науки. Вопросы и ответы. Полный курс подготовки к кандидатскому экзамену"

Что такое мировоззренческие универсалии культуры?

Мировоззренческие универсалии культуры – это категории, которые аккумулируют исторически накопленный социальный опыт и в системе которых человек определенной эпохи оценивает, осмысливает и переживает мир, сводит в целостность все явления действительности, попадающие в сферу его бытия[9]9
  Материал подготовлен на основе идей, изложенных в: Степин, В.С. Философская антропология и философия науки / B.C. Степин. М., 1992.


[Закрыть].

Чтобы подчеркнуть историчность содержания мировоззренческих универсалий, их особую социальную значимость, их иногда называют «категориями культуры» (А.Я. Гуревич), а также «универсалиями культуры».

Мировоззренческие универсалии культуры – это формы мышления, характеризующие любое человеческое сознание в различных культурах. Категории культуры фиксируют наиболее общие определенности бытия, выявленные развитием познания и практики. Это квинтэссенция накопленного человеческого опыта, опираясь на который каждое новое поколение познает и преобразует мир. Категории культуры – это исторически развивающиеся формы организации, осмысления мира, связанные с развитием человеческой деятельности (практической и познавательной). Это не только познавательные структуры, схемы, оказывающие активное программирующее воздействие на сознание человека и определяющие его деятельность, поведение и общение. Они определяют и эмоциональное переживание человеком мира, его оценку явлений и событий окружающей действительности.

В системе категорий культуры можно выделить так называемые базисные (универсальные) субъект-объектные категории, в которых обнаруживаются атрибутивные (неотъемлемые, необходимые, существенные свойства) и характеристики объектов, которые развивающаяся практика выявляет в предметном мире и, перенося их в идеальный план сознания, фиксирует в форме категорий пространства, времени, движения, свойства, отношения, количества, качества, меры, формы, содержания, причинности, случайности, необходимости и т. и. Эти категории универсальны, поскольку в любых объектах обнаруживаются соответствующие характеристики и свойства.

Кроме базисных, можно выделить субъект-субъектные категории, посредством которых выражены характеристики и свойства субъекта деятельности, структуры его общения, его отношения к другим людям и обществу в целом, к целям и ценностям социальной жизни. К ним относятся категории: человек, общество, «Я», другие, труд, сознание, добро, красота, вера, надежда, долг, совесть, справедливость, свобода и т. и. Эти категории уже не имеют статуса всеобщих и универсальных категорий бытия, а применимы только для сферы социальных отношений. Однако в жизнедеятельности человека они играют не меньшую роль, чем базисные категории. Они фиксируют в наиболее общей форме исторически накапливаемый опыт включения индивидов в систему социальных отношений и коммуникаций, его определенности как субъекта деятельности.

Категории возникают, развиваются и функционируют в культуре как целостная система, где каждый элемент прямо или косвенно связан с другими. Эта система предстает как обобщенная модель человеческого мира, которая транслируется в культуре и усваивается индивидами в процессе социализации. В соответствии со сложившейся в культуре категориальной моделью мира осуществляются те вариации деятельности и поведения людей, которые характерны для определенной эпохи социального развития. В этом плане категориальная модель мира, взятая в историческом конкретном содержании, может быть рассмотрена в качестве основания культуры соответствующей эпохи. Она выражает мировоззрение данной эпохи, определяя не только объяснение и понимание, но и переживание человеком мира.

В каждом типе культур присутствует специфический для них категориальный строй сознания, который диалектически соединяет в своем содержании моменты абсолютного, непреходящего, выражающего глубинные, атрибутивные характеристики бытия, и моменты относительного, исторически выражающего особенности культуры определенного типа общества, присущие ему формы и способы общения и деятельности людей, принятую в нем шкалу ценностей.

Каким образом проявляется двоякая природа категорий культуры?

Сравнительный анализ культур Древнего Востока – китайской, индийской, японской, с одной стороны, и культуры античной Греции – с другой, позволяет зафиксировать не только наличие общих для них категориальных форм мышления и общих черт содержания категорий культуры, но и ряда существенных различий в смыслах этих категорий, а значит, и в продиктованных этими смыслами миропони-маниях, свойственных соответствующим типам общества. Например, категории бытия и небытия фигурируют в качестве фундаментальных во всех культурах. Но если древние греки понимали небытие как отсутствие бытия, то в культурах Древнего Востока небытие понимается иначе – как источник бытия. Небытие выступает как отсутствие вещей и форм, но в нем как бы скрыто все возможное богатство мира, все не рожденное, не ставшее и не оформленное ситуацией видимого реального, вещного бытия. Вещи как бы выплывают из невидимого, покоящегося небытия и, исчерпав себя, опять погружаются в него.

Итак, система категорий, лежащая в основании культуры, выступает в качестве ее фундаментальных мировоззренческих структур. Она выражает свойственные данной культуре наиболее общие представления об основных компонентах и сторонах человеческой жизнедеятельности: о месте человека в мире, о социальных отношениях, духовной жизни и ценностях человеческого мира, о природе и организации ее объектов и т. д. Для человека, сформированного соответствующей культурой, смысл ее универсалий чаще всего выступает как нечто само собой разумеющееся, в соответствии с чем он строит свою деятельность. Типы миропонимания и мироощущения, свойственные разным типам общества, определены различным содержанием категорий, лежащих в основании культуры. Категориальные структуры обнаруживают себя во всех проявлениях духовной и материальной культуры общества того или иного исторического типа (в обыденном языке, феноменах нравственного сознания, художественном освоении мира и т. п.). Философская и естественнонаучная экспликация этих категорий предстает лишь как один из аспектов их социокультурного смысла. Так, философское и научное понимание категории пространства отлично от ее понимания на уровне обыденного языка, где применяются такие понятия, как «здесь», «там», «дальше», «ближе», в которых конкретизируется данная категория.

Преобразование базисных смыслов универсалий культуры и соответственно изменение типа культуры всегда связано с переломными этапами человеческой истории. Именно в такие эпохи в самых различных сферах культуры происходит интенсивная переоценка ценностей, смыслов мировоззренческих универсалий, ранее казавшихся очевидными и само собою разумеющимися.

Как соотносятся между собой философские категории и универсалии культуры?

Прежде всего, категории философии и универсалии культуры не тождественны друг другу и с точки зрения своего генезиса, и с точки зрения их структурно-функциональных характеристик.

Категории в философии – предельно общие, фундаментальные понятия, отражающие наиболее существенные, закономерные связи и отношения реальной действительности и познания. В них синтезируются знания из различных областей культуры.

С помощью философских категорий осуществляется осознание и осмысление предельных оснований бытия и мышления, мировоззрения, универсалий человеческой культуры в целом, предметное рассмотрение самого знания, критический анализ его форм, содержания и методов познания. Происходит деятельность самопознания, раскрывающая внутреннее строение и специфику духовного мира человека.

Система философских категорий с точки зрения их структурно-функциональных характеристик выражает категориальный строй реально функционирующего в культуре мышления. Философские категории органично связаны с универсалиями культуры, это своего рода теоретическая рационализация последних, их особая проекция, философская рефлексия над основаниями культуры, а философия в целом выступает в соответствии с этим как самосознание культуры.

Таким образом, философские категории, будучи продуктом специального исследования и рационально-логической рефлексии, тем не менее не являются элементарной редукцией универсалий культуры, а представляют собой самостоятельные, высокотеоретические, отрефлексированные формы мыслительной деятельности, в которых отражаются существенные и всеобщие характеристики природной и социальной реальности.

Какие исторические типы философского мышления можно выделить в зависимости от различных оснований?

Выделение тех или иных типов философского знания связано с ретроспективным анализом динамики философской мысли. С этой точки зрения философия – это «эпоха, схваченная в мысли» (Г.-В.-Ф. Гегель), всегда «дочь своего времени» (Л. Фейербах), теория самосознания человеческой культуры в ее сущностном, категориально-мировоззренческом выражении.

В качестве оснований выделения исторических типов философского знания могут выступать следующие.

1. Смена эпох в человеческой истории. В соответствии с этим основанием вычленяют философию античности, Средних веков, у Нового времени и современную западную философию.

2. Общая ориентация, «идейная стилистика», направленность мышления. В зависимости от этих оснований выделяют классический и неклассический тип философии.

3. Ориентация на рационалистические и иррационалистические традиции. Для классической западной философии до середины XIX в. был характерен акцент на рациональное (от лат. ratio – разум) начало. Сложившись в античности, он достигает законченной формы в классическом рационализме и основывается на убеждении в абсолютности и неизменности законов Вселенского абсолютного разума, постигаемых человеком и обнаруживаемых им в собственной духовной способности. Разочарование в возможностях научного познания, рационализма, справедливой перестройки социального мира в соответствии с разумными ориентациями привело к концу XIX – началу XX в. к расширению философской рефлексии, к обостренному вниманию к иррациональному (от лат. irrationalis – лежащее за пределами досягаемости разума, недоступное пониманию в рамках логического мышления, противоположное рациональному), что обусловило формирование таких направлений философии XX в., как философия жизни, экзистенциализм, персонализм, психоанализ и т. д.

4. Гносеологический критерий. В этом случае выделяют два противоположных, исключающих друг друга философских направления – материализм и идеализм. Каждое из них имеет свою историю, традиции, формы и школы. Материализм прошел различные этапы развития – от стихийного (древнегреческого и древневосточного), метафизического механистического (XVII – середина XIX в.), диалектического и исторического материализма (в марксистской традиции) до современных форм материализма. Идеализм предстает в двух разновидностях философствования: объективный, сводящий духовное к сверхчеловеческому, трансцендентальному, надличностному сознанию, и субъективный, сводящий духовное к личностному, индивидуальному сознанию, признающемуся безусловной реальностью.

Гносеологический критерий позволяет рассмотреть историю философской мысли с точки зрения признания познаваемости мира, обоснования способности человечества достигать объективной истины и с точки зрения отрицания возможности адекватно познавать окружающую действительность.

5. Геополитический или цивилизационный принцип, исходящий из известных вариантов исторического развития человечества – западного и восточного. При таком подходе выделяются два исторических типа философии – западный и восточный. В рамках выделения этих типов философии следует указать и приоритетные мировоззренческие акценты в направлении духовного поиска, определяющие его содержательное своеобразие.

Какие идеи становятся приоритетными для современной философии?

Для современной философии важнейшими приоритетными идеями являются идеи становления и развертывания единой человеческой сущности, духовной составляющей человеческого бытия, признания всемирной истории как особой стадии развития человеческого духа и как результата взаимодействия различных культур, наступления духовного единства мировой истории не как идеи, а как реальности. «Ситуация единства мировой истории» (К. Ясперс) ставит перед современной философией проблему диалога различных культур при сохранении в своих устремлениях уникальных культурных различий, поиска согласия через обращение к разуму, воспитания человечества в духе толерантности, гибкости, взаимопонимания, взаимоуважения, не силового, а коммуникативного разрешения возникающих конфликтов. Философия с этой точки зрения должна выступать как «голос в разговоре человечества» (Р. Рорти), посредница во взаимопонимании людей, в обосновании коммуникативного поведения, обеспечивающего интеграцию общества (Ю. Хабермас).

Что показывает компаративистский[10]10
  Компаративизм (от лат. comparativus – сравнительный) – совокупность сравнительно-исторических методов.


[Закрыть] анализ восточного и западного типа философии?

Философия как теоретическая рефлексия о мире и человеке одновременно возникает на Западе и на Востоке. Становление восточного философствования происходит в двух автохтонных традициях – китайской и индийской.

Восточная мысль во многом соприкасается с античной. Эти системы мысли имеют сходный генезис и общее проблемное поле. Однако, сравнивая восточную философию с западной, можно считать их философствованием различного типа. В отличие от западной (античной) для восточной философской мысли не характерен полный отказ от мифологической традиции. Используя логику и разумную аргументацию для объяснения всеобщего, восточная традиция не отвергает истин, отраженных в мифе, а, напротив, развивает, усложняет, легализует их, привлекая для этого логический аппарат.

Эта особенность древневосточной философской традиции определяет специфику структуры философского знания. Восточная философия имеет не только логико-дискурсивный, но и доктринально-догматический уровень, – совокупность догматических положений, вытекающую из рефлексии о мире, а также практический уровень – методики регуляции сознания.

В свою очередь, можно говорить о специфике и логикодискурсивного уровня восточных философских текстов. Дискурс не всегда выстраивается доказательно, иногда рассуждения сменяются фрагментами символико-метафорических сюжетных текстов, призванных не просто подкрепить мысль, а высказать ее. Это смешение специфически философского и дофилософского способов построения текста – не просто реликт мифологического мышления, а намеренное использование освященных традицией архаических историко-культурных форм выражения.

В настоящее время актуальна проблема сопоставления и сравнения различных философских культур, систем и учений как исходных феноменов философской компаративистики[11]11
  См.: История современной зарубежной философии / под ред. А.С. Колесникова [и др.] СПб., 1997.


[Закрыть]. Почему именно в наше время возникла сама проблема компаративистики? Дело в том, что мир человека в XX в. стал меньше, время – быстрее, скорость – выше, жизнь – динамичнее, а различные народы в силу развития современных технологий стали ближе друг к другу. Устанавливаются и развиваются межкультурные связи различных регионов, осуществляется подлинная встреча различных культур и типов цивилизации. Процесс взаимодействия философских культур максимально расширяет культурное пространство, делает философскую культуру стойкой и способной к усвоению инноваций, извлекая из нее присущие ей смыслы. На смену однолинейным сравнениям школ, мыслителей, концепций и идей приходит сравнение философских школ, философская компаративистика, которая исходит из сопоставления и сравнения, диалога и полилога, национального и интернационального. Важно при этом, чтобы встреча культур проходила в духе подлинного диалога, диалога-спора, рождающего возвышение спорящих сторон, взаимообогащение, а не ущемление «голоса иного», не экспансию этноцентризма, когда представления, свойственные ограниченной группе людей, воспринимаются ими как нечто всеобщее, необходимое и истинное (европоцентризм, америкоцентризм и т. п.). История человечества убеждает в том, что ущемление иного, ассимилирование иного, любой вид центризма, даже если он претендует на статус всеобщих, общечеловеческих ценностей, небезопасно для человечества.

Существует ли «непроходимая демаркационная линия» между западным и восточным философствованиями?

Ряд исследователей отмечают разделение философских миров Запада и Востока «непроходимой демаркационной линией». Запад наделяется такими характеристиками, как современный, рационалистический, индивидуалистический, свободолюбивый, реалистический, логичный, активный. Ему противопоставляется Восток как архаичный, субъективный, интуитивный, идеалистический, мистический, пассивный.

В то же время пристальное сравнение «материалистического» Запада и «спиритуалистического» Востока обнаруживает, что философия Запада – отнюдь не синоним материализма и научности, интерес к «посюстороннему миру» характерен не только для западной культуры, но и народов Востока, в том числе и индийцев, за которыми особенно часто отрицается интерес к природному и социальному окружению (Мур, Дас, Раджу).

Беспристрастный взгляд на теорию западной мысли и культуры показывает, что спиритуалистический взгляд здесь преобладал не только до середины XIX в., но не чужд и современности. Такие философские направления, как экзистенциализм, феноменология, персонализм, неотомизм и другие, гораздо ближе спиритуалистическому воззрению, чем сциентизму аналитической философии. В противовес оценке философии Востока как спиритуалистической, Раджу заметил, что индийцы были самым материалистическим народом и именно поэтому веданта, буддизм и джайнизм снабдили нас для равновесия самыми антиматериалистическими идеалами. Отрешенность же от мира в индуизме возможна лишь после того, как человек осуществит свои функции в обществе.

Антитеза интуитивистский Восток и логически мыслящий Запад обнаруживает, что «мистик – не восточная, а универсальная фигура», если под ней подразумевается человек, который видит единое во многом. Интровертный тип мистического переживания один и тот же и на Востоке и на Западе. Скорее следует говорить об универсальном характере спиритуализма и мистицизма, близости их форм, развивающихся на Востоке и Западе.

В настоящее время от первичной контраверзы философских систем Востока и Запада философы все больше переходят к философской компаративистике, необходимости взаимопонимания, культурного общения и взаимообогащения.

Духовный поиск Запада направлен в сторону поиска абсолютной истины (в период классической философии) и сути отдельных феноменов человеческого бытия – воли, страха, любви и др. (в неклассической философии), Востока – с поиском абсолютного смысла Вечности, слияния с Вечностью.

Какими видятся русская и белорусская философии в рамках геополитического философского феномена?

В рамках данного геополитического, или цивилизационного, подхода к выделению типов философского мышления рассматривают также русскую и белорусскую философии, определяющие становление и развитие национального самосознания. Пафос русской и белорусской философий – в искании нравственных основ жизни, справедливого ее устройства. Классическая западная философия свой пафос в большей степени видела в гносеологии и логике. Будучи квинтэссенцией эпохи, философия как мировоззрение всегда определяла становление и развитие национального самосознания.

Русскую философию следует рассматривать как часть мирового философского процесса, обладающую при этом значительным историческим, содержательным и идейным своеобразием. Очевидно, при анализе любой национальной традиции философствования следует учитывать это обстоятельство. При этом вряд ли стоит настаивать на радикальной оригинальности и полном отличии национальной мысли от западной философии либо на ее полной вторичности по отношению к последней[12]12
  При изложении вопроса о развитии русской и белорусской философии использовались теоретические и методические разработки доцента Г.Я. Миненкова (в частности, его работа «Введение в историю российской социологии» Минск, 2000) и кандидата философских наук, доцента А.Б. Демидова (см.: главы 8.1 и 8.2 в учебном пособии «Философия. Ч. 1. Философия в исторической динамике». Минск, 2004), за что автор высказывает А.Б. Демидову и Г.Я. Миненкову слова искренней благодарности.


[Закрыть].

Очевидным предлагаемый принцип анализа русской и белорусской философской мысли стал к концу XX в., когда новое прочтение текстов русских и белорусских мыслителей показало, что они принадлежат к общей традиции неклассического европейского философствования. При этом обнаружилось, что во многих случаях именно русские и белорусские мыслители обозначили и инициировали ключевые философские направления, идеи и ходы мысли философских поисков последних двух столетий. Попытаемся дать не столько исторический, сколько логический срез русской и белорусской философий, обозначив некоторые их ключевые особенности и их воплощение в творчестве конкретных мыслителей на определенных исторических этапах.

Каковы истоки русской философии?

Какие философские темы характерны для становления национального самосознания?

Первые опыты русского философствования восходят к древнекиевской эпохе и связаны с принятием христианства на Руси. Наряду с евангельским вероучением главным источником и проводником философских идей на русской почве становится патристическая литература, прежде всего учения восточных отцов церкви. По мнению многих исследователей, это был период донациональной философии, пролог философии (Шпет, Зеньковский). Подлинно же оригинальная национальная философия появляется в России только в XIX в.

Собственно западная философская традиция пришла на Русь уже в послемонгольский период через Великое княжество Литовское. Ключевое влияние на развитие философии в России в контексте западных традиций оказала Киево-Могилянская академия и особенно творчество Петра Могилы (1596/97-1647). Особенно значимой в философском и общекультурном плане оказалась в XVII в. деятельность лидера латинского направления Симеона Полоцкого (1629–1680), сторонника секуляризации культуры и обращения к человеку во всем многообразии его связей и проявлений. Новые тенденции в развитии философии в России обнаруживаются в XVIII в. в контексте реформ Петра Великого, будучи связанными в идейном плане, прежде всего, с творчеством и деятельностью Феофана Прокоповича (1681–1736), ориентированного на явно рационалистическую интерпретацию как богословия, так и связанной с ним философии. XVIII в. стал периодом формирования русской секулярной культуры и фактически заложил все последующие противоречия социально-политического и духовного развития России, в том числе и в области философии.

Собственно философское творчество в традиционном его понимании начинает выявляться в России во второй половине XVIII в., когда наблюдается широкое освоение западной философии Нового времени, формирование русского философского языка, становление различных типов и традиций философствования. При этом особое значение имело усвоение идей европейского Просвещения. Типичным для этого периода становится так называемое вольтерьянство, весьма созвучное критическому духу эпохи, ее тяге к переменам, ставшее в конечном счете одним из источников русского радикализма и нигилизма XIX–XX вв.

Другая тенденция выразилась в стремлении создать новую национальную идеологию, своеобразно опиравшуюся на идеи гуманизма, научности, образованности (Михаил Васильевич Ломоносов, 1711–1765; Николай Иванович Новиков, 1744–1818). Сюда же примыкают антропологические учения Александра Николаевича Радищева (1749–1802) и, несколько позднее, Александра Ивановича Галича (1783–1848). Заметим, что антропологизм с этих пор становится фундаментальной чертой русской философии.

Одновременно на передний план начинает выходить обновленная мистическая традиция (Паисий Величковский, 1722–1794; Григорий Саввич Сковорода, 1722–1794), а также традиция масонства, ставшие первой реакцией русской мысли на односторонний интеллектуализм просветительства, выражением ее поворота к личностному поиску сокровенного смысла жизни.

Начиная с Петра Яковлевича Чаадаева (1792–1856), заявляет о себе как о «философии истории» философия с центральной проблемой концептуализации – Россия и Запад. Причем сама эта проблема – каков путь России и русского народа в мире? тот ли путь, что и путь народов Запада, или это совершенно особый путь? – формулируется как проблема религиозно-метафизическая, предполагающая построение новой онтологии и гносеологии. Русская судьба представляется у Чаадаева трагической и мучительной, заблудившейся на исторических дорогах, что вызывает столь же мучительную рефлексию мысли. Обозначенная проблема остается центральной как для русской, так и белорусской философии вплоть до сегодняшнего дня.

Конкретно-исторической формой, в которой наиболее четко выразилась данная проблематика и одновременно фактически предстала русская философия как таковая, стал спор славянофилов и западников, задавший язык, парадигму и проблемное поле русской мысли XIX–XX вв.

Особое место в развитии русской философии сыграло славянофильство 1840-1850-х гг., в рамках которого философия истории, усматривающая в православии основу своеобразия русского исторического процесса, с необходимостью перерастает в религиозную философию. В творчестве лидеров славянофильства – Алексея Степановича Хомякова (1804–1860) и Ивана Васильевича Киреевского (1806–1856) – была четко заявлена и обоснована потребность русской культуры в создании самобытной национальной философии.

Изначальное противостояние классической западной философии и цивилизации одновременно оказывается основой углубления идеи русского мессианства, истоки которого были заложены еще в средневековый период выдвижением концепта Москва – третий Рим. Указанная мыслительная структура была характерна и для различных тенденций и оттенков западничества, которое отнюдь не было примитивным призывом к копированию западных социальных форм.

Линия религиозной философии связана во второй половине XIX в. с именами Владимира Сергеевича Соловьева (1853–1900), Константина Николаевича Леонтьева (1831–1891), Николая Николаевича Страхова (1828–1896), Бориса Николаевича Чичерина (1828–1904), Сергея Николаевича Трубецкого (1862–1905), Евгения Николаевича Трубецкого (1863–1920) и др. Ключевое место в этом процессе, конечно, принадлежит метафизике всеединства великого русского мыслителя В.С. Соловьева.

Основным делом жизни Соловьева было создание христианской православной философии, с тем чтобы «ввести вечное содержание христианства в новую, соответствующую ему, т. е. разумную безусловную форму», когда философский синтез включает в себя и то, что содержит вера.

Соловьев считает необходимым построение новой философии как выражения «цельной жизни». Такая философия строится Соловьевым методом «критики отвлеченных начал», т. е. всякого рода односторонних, частных идей и принципов жизни (рационализма, эмпиризма, экономизма, клерикализма и т. и.), которые пытаются заменить целое и в итоге теряют истину.

Новый этап в развитии русской философии начинается на рубеже XIX–XX вв. Преодолев через кантианство искус позитивизма и марксизма, наиболее мыслящая часть русской интеллигенции поворачивает к идеализму, первоначально этическому, а затем и религиозно-метафизическому. Начинается особенно острое осмысление тем Ф.М. Достоевского, в чем инициирующую роль сыграло творчество Дмитрия Сергеевича Мережковского (1865–1941) и Василия Васильевича Розанова (1856–1919). Ценность личности и личной судьбы была противопоставлена господствовавшей весь XIX в. ценности социальности, что означало не отрешение от социально-философской проблематики, а, скорее, углубление ее анализа.

К 1920-м гг. русская философия достигает стадии расцвета, фактически формулируя все ведущие программы мировой философии XX в., но не теряя при этом, в отличие от аналогичных или близких направлений западной мысли, глубин феноменолого-герменевтической проработки христианства, опознаваемого в качестве адекватного фундамента гуманистического мировоззрения современности. Многие русские мыслители продолжили свое творчество в эмиграции, активно включившись в европейский философский процесс, оказав по ряду позиций значительное на него влияние.

Проблема разрабатывается русскими мыслителями как проблема отношения «Я» и другого. Дань этой проблематике, ставшей, как известно, центральной в философии XX в., отдали многие русские мыслители, в том числе Николай Александрович Бердяев (1874–1948), Семен Людвигович Франк (1874–1950), Лев Исаакович Шестов (1866–1938), Густав Густавович Шпет (1879–1937), Михаил Михайлович Бахтин (1895–1975), Борис Петрович Вышеславцев (1877–1954) и др.

Какие основные периоды, влияющие на становление белорусского национального самосознания, можно выделить в истории философской мысли Беларуси? Какие темы характерны для этих периодов?

В качестве важнейших периодов в истории философской мысли Беларуси можно выделить следующие: 1) распространение идей ренессансного гуманизма и реформации (XVI–XVII вв.); 2) преобладание схоластической философии (XVII – первая половина XVIII в.); 3) распространение философии просвещения (вторая половина XVIII – первая половина XIX в.); 4) распространение народно-демократических идеологий (вторая половина XIX в.); 5) развитие философской мысли в рамках традиционных проблем марксистско-ленинской философии (20-80-е гг. XX в.); 6) включение в мировой философский процесс, освоение идей современной западной философии.

Начало распространения идей ренессансного гуманизма в Беларуси связано, прежде всего, с деятельностью Франциска Скорины (ок. 1490–1541). В Библии Скорина видел важнейший источник просвещения народа. Возможности улучшения жизни людей Скорина связывал с распространением духа человеколюбия. Важное значение он придавал вопросам права. Скорина различал законы прирожденные (естественные) и писаные. Естественный закон написан, «есть в сердце каждого человека», согласно ему нужно «того не чинити иным, чего сам не хощеши от иных имети». Поскольку некоторые злоупотребляли отсутствием писаных законов, пришлось учредить таковые для «людей злых, абы боячися казни, усмирили смелость свою».

С середины XVI в. на территории Великого княжества Литовского развернулось движение Реформации, оказавшее значительное влияние на общественную мысль. Видным идеологом одного из течений Реформации – антитринитаризма[13]13
  Антитринитарии (от лат. trinitas – троица) – противники догмата о Троице, о единосущности трех ипостасей Бога.


[Закрыть] был Сымон Будный (1533–1593). Он издал на белорусском языке «Катехизис» и свои переводы библейских текстов с предисловием и комментариями. По существу, он занялся пересмотром и критикой Священного Писания. Он отверг догмат о божественной природе Христа, называя «вздором софистов» утверждения, будто Бог мог родиться из своего собственного естества. Христос, по мнению С. Будного, выдающийся пророк, но все же смертный человек. Ему не следует поклоняться как Богу, и догмат о Троице несостоятелен. Наряду с этим С. Будный отрицал догмат о бессмертии души. Далее он пришел к отрицанию Бога как личности и истолкованию его как безликого творящего начала. Взгляды С. Будного уже в 70-х гг. XVI в. стали известны далеко за пределами Речи Посполитой. Они стали предметом полемики в среде западноевропейских реформаторов.